Черное закулисье. Сборник рассказов

– Приветствую тебя, Шики, – жрец почтительно покланялся, а потом, заметив, что его два прислужника, никак не отреагировали, одним только жестом руки, пригвоздил их к полу на четвереньки.

– Ну что ты, Тобиас, это все лишнее, – цыганка обратилась к вампиру по имени. На мгновение мне показалось, что на ее обвисшем лице кожа пошла волнами, будто там копошились какие-то крупные черви или змеи. – Я смотрю, ты нашел для меня потерянную игрушку?

– Всего на всего, выполняю один из пунктов нашего договора, – холодно, но с почтением ответил жрец.

– Да, вы верно служите моему отцу. Мне всегда очень нравилось, как вы умудрились в этом мире все обустроить. Очень умно, намного лучше, чем у большинства ваших сородичей.

– Прошу вас, мы не достойны вашей похвалы, – жрец в очередной раз покланялся старухе.

Каким же существом нужно быть, чтобы заставить столь могущественное ночное создание лебезить перед собой?

Тем временем, пока эти люди или существа вели свои светские беседы, я закрыл глаза и что есть мочи пытался уснуть. В данный момент я готов попасть куда угодно, но лишь бы подальше отсюда. Но ничего не получалось, я слишком сильно взволнован, при всем желании адреналин мне этого не позволит. И разнервничавшись, я не выдержал и заговорил:

– Что вам от меня нужно? – сказав это, я не узнал свой собственный голос, он был каким-то блеклым и совершенно чужим.

Вся эта, и без того темная комната, погрузилась во мрак, все потеряло краски и стало черно-белым, а присутствующие, кроме меня и старухи, замерли во времени, превратившись в восковые фигуры. Все повторялось, как тогда в первый раз на ярмарке.

– Я могу вернуть тебе твою жизнь, твой мир, твою семью и детей, а все что от тебя потребуется взамен, так это твоя душа. – Как оригинально, до этого самого момента, я вообще не верил в ее существование. – После твоей смерти, от старости, разумеется, – ее противный страшный голос звучал отовсюду. После сказанного она еле заметно, по-старушечьи раздражающе хихикнула, что просто не могло меня не раздражать.

– Ты дьявол? И теперь моя душа будет вечно гореть в адских муках? – я спросил первое, что пришло мне на ум.

– Как банально, конечно же, нет. До сих пор не верится, что вы верите в чушь, которую сами же и придумали. Никаких мучений, ты даже ничего не почувствуешь.

Но, естественно, я ей не поверил.

– Почему я должен тебе верить?

– Разве у тебя есть выбор? – уже властвующим тоном задала вопрос цыганка.

– Я могу не согласиться, что тогда?

Я уже знал ответ, что лучше точно не будет, но мне хотелось надеяться, что у меня все же останутся какие-то варианты.

– Ты будешь скитаться между мирами, пока в одном и них, наконец, не погибнешь. А твою душу пожрет мой вечно голодный отец.

Да уж, выбор у меня прямо таки царский.

– Хорошо, я согласен. – Что уж тут вилять? – Но при условии, если ты ответишь еще на один вопрос. Почему я? Почему не миллионы других людей? Ничем не лучше или хуже остальных?

Старуха равнодушно хмыкнула, но все же ответила:

– При условии? Не смеши меня. За такими как ты, скептиками, лишенными веры, что привыкли всегда докапываться до истины намного интереснее наблюдать. Вы привыкли все поддавать сомнению, доверяя одним только глазам. Но тьма, куда вы, при всем желании, заглянуть не способны, всегда окружала вас со всех сторон. И ты и тебе подобные рыбешки в аквариуме, мирно барахтающиеся на письменном столе под настольной лампой, существуете в собственном мирке, наблюдая за происходящим через прозрачные границы, наивно думая, что стеклянная посудина вертится только вокруг вас. Хотя за всю свою короткую жизнь, вы даже никогда не узнаете о существовании соседней комнаты, – после этих слов она очень противно захохотала, уже знакомым и отвратительным забористым смехом.

Мне захотелось закрыть уши, но я забыл, что мои руки были связаны. Потом я начал кричать, чтобы хоть как-то заглушить ужасный хохот в собственной голове:

– Хватит! Прекрати! Останови это! Перестань надо мною издеваться! Прошу!

Все вокруг завертелось как волчок, смех продолжал давить на мой рассудок, и я уже был готов умереть, так как не знал, что я могу еще сделать? Как вдруг я услышал до боли знакомый голос, доносящийся из пустоты, это была Настя:

– Мась! Мась! Да проснись ты уже, наконец! – Я открыл глаза и увидел супругу, что пытается меня разбудить. – Хватит орать, детей разбудишь.

Я тяжело дышал и не сразу осознал, где именно нахожусь. Это была наша спальня, а на часах четыре часа утра. Двери приоткрылись, и в нашу спальню, зашли сонные Лиза и Маша. Я был так рад их видеть, что прямо прослезился, увидев детей живыми и здоровыми.

– У вас все хорошо? – промямлила старшая дочь, протирая сонное лицо ладошками.

– Все в порядке, девочки, просто папе приснился страшный сон, – ответила Настя. – Бери сестричку, и идите спать в свою комнату.

Младшая Лизочка, подошла к кровати и протянула мне свою куклу:

– Пап, когда мне снятся кошмары, то Верочка меня охраняет. Вот, возьми ее, пожалуйста, я не хочу чтобы тебе снились страшные сны.

– Ты моя хорошая, – я взял на руки дочь и поцеловал ее в щечку.

– И меня, – Маша тоже залезла на кровать, и я ее поцеловал.

– Так все, теперь идите спать, вам завтра в школу, – велел я.

– Какую школу, пап? Каникулы ведь, – ответила Маша, и дети дружно захихикали.

– И то, правда. Все равно идите уже спать, утром поговорим.

После недолгих сборов дети ушли в свою комнату, и мы с Настей остались одни:

– Так что тебе приснилось? Ты так страшно кричал, что я очень сильно за тебя перепугалась. Подумала, может, болит что-то.

На какое-то мгновение, я замолчал, а сам думал, были это сон на самом деле? Взял телефон и посмотрел на дату, была пятница. Будто я и никуда не пропадал на эти три дня. Все говорит о том, что это мог быть только сон. Даже не вериться, присниться же такой ужас длиной в трое суток.

– Если расскажу, ты мне ни за что не поверишь. Такой жести мне еще никогда не снилось, – с опозданием ответил я.

– Ой, – при свете смартфона жена что-то заметила на моей груди. – А что это у тебя такое, вчера купил?

Я опустил свой взор вниз, и на мгновение моя голова закружилась от ужаса, а кошмар вернулся в реальность, там висело медное древо жизни на тоненькой красной цепочке.

Загадочные соседи.

Это было первое лето в моей жизни, что началось не с долгожданного и заслуженного отдыха, а с трагедии. Все произошло слишком внезапно и неожиданно, как зачастую и бывает, когда умирает кто-то из родственников. Я только-только сдала все экзамены в девятом классе, и мы уже собирались всей семьей отправиться отдыхать по путевке в Турцию, как внезапно зазвонил мамин телефон. И с этого самого момента все и пошло наперекосяк. Путевки пришлось сдать, и вместо Измира мы всей семьей отправились в поселок Грешное. Не смотря на все мои просьбы, дома одну меня так и не оставили, так как никто не знал, сколько именно времени займут все процедуры, начиная от похорон и заканчивая формальностями с наследством.

Правда в том, что я совершенно не помню свою бабушку Катю. По каким-то причинам мы перестали приезжать к ней в гости, а она к нам. Все что у меня есть так это старые фото, на которых я еще совсем маленькая. Ее супруг, мой дедушка Александр, умер спустя пять лет после рождения моей мамы Наташи. Папа Славик всегда отзывался о своей теще нейтрально, намекая, что она была женщиной с причудами, но никак не плохим человеком. Мама всегда звонила ей на все большие праздники и предлагала навестить, но я так поняла, что баба Катя сама не хотела нас видеть у себя, а мы и не навязывались.

– Вот мы и на месте, – папа прокомментировал синюю табличку-указатель с названием поселка на въезде.

Мама никак не отреагировала, она была очень сильно опечалена, и я заметила, что чем ближе мы подбирались к ее родному дому, тем сильнее ее глаза начинали блестеть от слез. Где-то в семнадцать, она уехала отсюда учиться в город, а уже на третьем курсе познакомилась с моим папой, и в скором времени переехала к нему жить насовсем. Точно не знаю, сколько лет подряд, они с бабушкой не виделись, но лет десять, наверное, точно, не меньше.

На всю дорогу ушло двенадцать часов пути на машине. Спина ужасно болела, и очень сильно хотелось выпрямиться и походить. На заднем сиденье лаяла Чуча, это наша собачка породы чихуахуа, маленькое белое вредное создание, которое постоянно куда-то сбегает. И как не трудно было догадаться, пока мы тут, меня назначили следить за этой самой собачонкой.

Уже смеркалось, когда мы, наконец, приблизились к бабушкиному дому. Ветхий старый деревянный забор стоял косо и невпопад, краска на дощечках давным-давно облупилась, обнажив голые деревянные узоры срубов. Во дворе царила кромешная темень, по сравнению с соседскими домами, этот был как черное пятно посредине ночных огней. Спустя еще пару минут мы, наконец-то, оказались в внутри. Папа включил свет, и передо мной открылось совершенно чужое и незнакомое, но достаточно уютное деревенское жилье. Стены были окрашены мелом, пол покрыт широкими, постоянно скрипящими, деревянными досками, в углу прихожей была старая из крупного белого кирпича печь. На стенах повсюду были развешаны странные предметы. Почему странные? Потому что я никогда и ни у кого такого не видела. Например: куски коры, в виде человеческих лиц, какие-то безделушки похожие на индейских ловцов снов, маленькие картинки сделанные из тонких железных кусочков цветного метала, неизвестные мне грибы и пучки трав. Запах стоял соответствующий сухой и достаточно пыльный, как в музее.

– Наташ, пойди сюда! – раздался отцовский голос из соседней комнаты.

Я на мгновение перепугалась, наивно предполагая, что там все еще лежит тело моей умершей бабушки. Но нет, отец стоял у окна в спальне, оно было разбито, а мелкие кусочки стекла рассыпаны по полу у его ног. Ветви дерева, что росло снаружи, то и дело пытались залезть в комнату из-за порывов поднявшегося снаружи ветра.

– Что случилось? – мама зашла в комнату после меня.

– Вот посмотри, окно разбито, – прокомментировал очевидное, не удивленный, но весьма озабоченный ситуацией, отец.

– Думаешь, кто-то из местных залез в дом, узнав, что мама умела? – мама предположила самое нехорошее из всех вариантов происходящего.

Она всегда говорила все, что у нее на уме, даже если это могло ранить чью-то самооценку. Очень прямолинейная. Добрым и веселым полицейским в нашей семье был мой папа, а я вся в него по характеру.

– Ну, или это все дерево, что снаружи, – предположил отец. – В любом случае следов, что кто-то лазил по комнате, нет. Разве что ты можешь проверить, пропали ли какие-то ценные вещи?

– Издеваешься? – мама явно была не в настроении. – Мы с тобой тут были вместе в последний раз, можешь сам пройтись по комнатам и проверить, – с нескрываемым сарказмом добавила она.

– Дорогая, ты же тут выросла, в конце концов, – папа начал оправдываться, но мама просто вышла из комнаты, не став его слушать.

В бабушкиной спальне так же на стенах весело большое множество всяких безделушек, и я не отказала себе в удовольствии их рассмотреть. Папа заметил мое любопытство и заговорил со мной:

– Рита, помнишь, я тебе рассказывал о причудах твоей бабушки? – он присел на кровать рядом. – Это была одна из них. Баба Катя постоянно несла в дом всякую всячину, типа вот этих странных и причудливых лиц, – папа указал рукой на кусок коры напоминающий маску. – Понятия не имею, где она их находила?

– Ну почему же странные? – я вступилась за бабушку. – Например, модельеры постоянно тоже придумывают всякий идиотский дизайн, или художники пишут какие-то безумные странности, но все почему-то считают это новым трендом или прорывом в изобразительном искусстве. А если что-то подобное делается в каком-то маленьком селе, то это сразу обязательно странно. Лично я нахожу в них что-то загадочное и необычное. Я бы хотела кое-какие вещи взять с собой домой, на память. Каждый выбирает сам, чем ему заниматься в этом мире. И не важно, кто что считает, если это никому не вредит, то и волновать никого не должно.

– С каких это пор, ты у меня выросла такой мудрой? Лично я в твои годы только и мог думать, что о футболе и девчонках с соседнего двора.

– Вы прошлое поколение, пап, – дразня отца, кокетливо сказала я и улыбнулась.

На что он тоже улыбнулся и обнял меня:

– А еще твоя бабушка любила пропадать по ночам.

– В смысле?

– Что в смысле? Пару раз я замечал, когда мы гостили тут, твоя бабушка куда-то уходила поздно вечером, а возвращалась уже под утро. Лично меня такое поведение немного пугало, но твоя мама говорила, что это норма, и с ней такое иногда бывает. Якобы она страдала от лунатизма.

– И куда она ходила?

– А мне почем знать? Ты что думаешь, что ходил на ней следить? Темной ночью по лесам?

– Не, ну а что? Проследил бы, вдруг твоя теща к лешему на свидание бегает?

– Чего не знаю, того не знаю.

Мне стало грустно, что за все эти годы я так и не узнала бабушку Катю получше, ни про ее странности, ни про то, каким человеком она была. От этого чувства даже безобидный юмор, кажется очень поверхностным и фальшивым. Но как можно скорбеть о человеке, которого никогда не знал? Чувствуется только печаль окружающих, что скопом давит и на твое подсознание, заставляя грустить.

– Где она сейчас? Бабушка Катя.

– Вроде как в городском морге, тут недалеко час езды вроде. Завтра утром мы с мамой поедем туда, а потом на кладбище договариваться за место для захоронения.

– А от чего она умерла? – все события и сборы происходили слишком быстро, поэтому я так и не успела разузнать нюансы.

– По телефону сказали, что ее нашли соседи, лежащую без сознания на полу на кухне. В предварительном заключении написано сердечный приступ, ну а на деле, должны рассказать завтра утром.

Как же это все тяжело, все эти события связанные с похоронами. В воздухе постоянно висит ощущение утраты, а сочувствия соседей и знакомых, только нагоняют еще больше скорби. Все это очень сильно изматывает душу и тебе ничего не остается, кроме как надеяться, чтобы все это быстрее закончилось.

В старом сарае отец нашел какие-то доски и соорудил небольшой щит, чтобы прикрыть на ночь окно в спальне. Родители разложили в соседней комнате диван, а я осталась спать в бабушкиной спальне. Никогда не любила спать на новом месте, у меня слишком хорошая фантазия, из-за чего я ужасная трусиха, боюсь даже темноту. Зато со мной оставили Чучу, что храбростью от меня далеко не ушла, возможно, это связанно с ее размерами, но с момента, как мы переступили порог этого дома, от нее ни слуху, ни духу.

Сначала я предполагала, что не усну, так как пол в гостиной скрипел даже когда по нему никто не ходил, а через щели что были между разбитым окном и щитом, постоянно страшно завывал ветер. Успокаивало только то, что в соседней комнате спят родители. Двенадцать часов пути взяли свое и, невзирая на весь мой скепсис, я сама того не заметила, как заснула. И естественно, на новом месте мне приснился странный и немного жутковатый сон. Может я и действительно слышала какие-то звуки животных, что вместе с хорошим воображением переплелись в сновидение, но точно утверждать не буду.

В момент сновидения я не отдавала себе отчет, что это все нереально, поэтому старалась вести себя, как и всегда.

– Здравствуй внучка, – входную дверь в дом открыла моя живая и здоровая бабушка. На ней был сиреневый халат, а волосы аккуратно выкрашены в черный, так чтобы не было видно не единого седого волоса. В точности, как на фото, что осталось у моих родителей.

– Здравствуй, бабушка, – я была так рада ее видеть живой, и, не осознавая того, расплакалась прямо на пороге.

– Ну что ты? Маленькая, не стоит. Проходи, я ждала тебя.

Я прошла внутрь и присела на табурет. И в этот же момент поняла, что совершенно не знаю, что у нее спросить, мы друг другу родня и чужие люди, одновременно. Но старушка взяла инициативу в свои руки:

– У меня все в порядке, чувствую себя хорошо. У нас в деревне очень хороший климат, чистый воздух, ведь рядом роща, – она указала рукой в сторону леса. – За ней есть озеро, но не вздумай в нем купаться, даже если будет чересчур жарко. Рыбу можешь ловить, там ее много, но про запрет не забывай.

В этот же момент в двери кто-то постучал.

– Сиди, сиди, я сама открою, – старушка неспешно подошла к двери. – О, свиненок, ты все же пришел. – Я удивилась, так как за дверью стоял большой розовый хряк. Он громко хрюкал и фырчал. – Хватило же у тебя совести явиться сюда вновь. Что? – бабушка сделала вид, будто понимала, о чем он там ей мог хрюкать. – Просишь прощения, значит? Не будет тебе покою, пока не вернешь свой долг! – с этими словами она захлопнула двери прямо перед пятаком свиньи.

После этого бабушка подошла к холодильнику и достав оттуда какую-то кашу с отрубями высыпала ее в урну. Параллельно шепча какие-то ругательства себе под нос.

– Что-то случилось, бабуль? – Я озабоченно поинтересовалась у пожилой женщины.

– Все в порядке, солнышко. Так о чем это я? Ах, да. Чуть не забыла. Так вот, после завтра, когда будете меня хоронить, – она сказала это таким обыденным тоном, что я сама даже не увидела в этом ничего особенного и просто слушала дальше. – Не задерживайтесь на кладбище. А если вдруг все же ты по каким-то причинам туда вернешься, ничего не ешь, даже если это будут делать другие, держи рот на замке.

В двери снова кто-то постучал, и старушка снова ее открыла. Следующим гостем был козел, с красивыми крупными рогами и длинной бородой. Он громко и жалобно кричал и кланялся.

– Я думала, ты прейдешь последним, что тебе от меня нужно? – бабушка Катя не скрывала своего призрения. – Думать нужно было раньше, я всегда держала свое слово, в отличии от вас. Убирайся с порога, вон! – с этими словами, она оставила животное за порогом.

После этого бабуля открыла кладовую, достала оттуда копну сухой травы, и засунула ее в урну, приговаривая себе под нос всякие грубости.

– И последнее, внучка, дом старый и ветхий, наверняка моя дочка не будет здесь жить, она никогда не любила это место, но я ее не корю. На третий день, дом придут смотреть три гостя. Первым будет скупой медведь, он запросит слишком мало, думая, что вы в спешке захотите распрощаться с избой. Вторым будет лживый крот, что захочет вас обмануть. Ну а третий гость мой убийца, пусти его на порог, но ничего ему не давай, а наоборот, забери с собой то, что он у тебя попросит. А дом оставьте в покое, я буду в нем жить, и если хочешь, ты всегда можешь меня навестить. Я буду очень этому рада, – сказала она так, будто и после своей же смерти, в действительности останется жить в этом доме.

За дверями снова раздался стук. На этот раз там стоял петух, красивый красный с лоснящимся пышным хвостом. Он громко кукарекал и скреб длинными когтями о деревянный порог.

– Что тебе нужно, пернатый? Я уже выпроводила обоих твоих друзей, мог бы и догадаться, что тебе здесь не рады. – Петух начал жалостливо клекотать. – Прекрати, у тебя есть своя голова на плечах, ненужно пытаться перевалить собственную вину на других. Убирайся, смотреть на тебя тошно, – и бабушка вновь громко припечатала входную дверь, чуть не ударив птицу.

Потом она снова, ничего не говоря, открыла шкафчик, достала оттуда семена пшена и высыпала их в урну, что-то приговаривая и бормоча.

В какое-то мгновение в дом через открытую форточку, влетел досрочно крупный голубь и начал метаться по комнате, будто что-то ища. Бабушка отреагировала очень агрессивно, схватила длинную метлу и начала гонять его по кухне.

– Тебя никто не звал, белый вор, убирайся вон! – злобно сквозь зубы закричала бабушка, что я сама ее испугалась.

– Бабушка?

– Проснись и прогони его, внучка!

Я открыла глаза, в комнате стоял злобный и тявкающий лай Чучи, что носилась по спальне то в одну, то в другую сторону. Что-то крупное и белое, в темноте было очень сложно разобрать, выпорхнуло в форточку, громко хлопая крыльями. Я очень сильно испугалась, включила свет и осмотрелась. Чуча, вытаращив свои глаза, гоняла по полу перья, судя по всему, оставленные случайно залетевшей в щель между деревянным щитом и рамой, птицей.

– Рита, успокой Чучу, нам завтра очень рано вставать! – раздался уставший голос мамы из соседней комнаты. Он будто разорвал границу сновидения и реальности, и я, наконец-то, пришла в себя.

– Хорошо, мам, – ответила я.

Сердце по-прежнему билось, как заведенное. Я взяла собачонку на руки, и выключила свет. Чуча создание с характером, но если ее погладить какое-то время, она буквально превращалась в кошку, что могла смирно лежать у вас на руках часами. Какое-то время я лежала, пытаясь анализировать очень странный сон. Несмотря на его содержание, я не ощущала страха или послевкусия, которое приходит с нами в реальность после кошмара, а даже наоборот, мне было как-то тепло, от того, что я будто навестила свою бабушку. Следующую половину ночи, мне ничего не явилось, более того, я успела полностью позабыть, что мне вообще что-то снилось.

Когда я очнулась, дома уже никого не было, наверно, родители решили меня пожалеть и поехали без меня, оставив одну на хозяйстве. На кухне в старой закопченной сковороде я нашла остатки яичницы и записку, что уведомила меня, о том, мои мама с папой уехали в город и постараются выполнить намеченные дела до обеда, ну а там уже, как получиться. За завтраком я достала свой смартфон и обнаружила, что интернета в этом богом забытом месте нет, тут даже мобильная связь работает с большой натяжкой, максимум на пару делений, и это еще если повезет. Пару часов я изучала дом, лазила в старых бабушкиных вещах, рассматривала книги на полке, глазела на разные безделушки, что висели на стенах. Но вскоре скука взяла верх, я решила прогуляться.

При свете дня дом не выглядел настолько мрачным, как это было вчера вечером. Более того, лето только началось, а солнце уже нещадно поливает все знойными полуденными лучами, от чего постоянно хочется укрыться в тени. С тыльной стороны двора начиналась густая зеленеющая роща, а дырки в заборе были настолько большими, что я посадила Чучу на поводок, боясь, что она может убежать в лес, и ищи ее потом часами. Поле недолгого исследования двора, я закрыла дом на ключ и вышла на дорогу осмотреться. Движения абсолютно не было, дорога была усыпана глубокими трещинами, из которых уже начала прорастать трава. У соседнего двора стояла лавочка, на которой одиноко сидела очень пожилая старушка. На вид ей было лет сто, она была очень худой и сухой, ее позвоночник изогнулся в вопросительный знак, а голова постоянно дергалась из стороны в сторону, как маятник. Через пару минут калитка соседнего двора отворилась и оттуда вышла девочка, приблизительно моего возраста, с длинными золотыми волосами. В руках она держала тарелку с дымящейся едой, издали было непонятно, что именно там было. Но меня удивило, и даже немного смутило совершенно другое, то, что я увидела дальше. Девочка брала пищу, клала себе в рот, потом ее пережевывала и возвращала обратно на ложку, только после этого давала отведать бабушке. Я никогда ничего подобного не видела, но позднее до меня дошло, что старушка настолько старая, что попросту не может нормально переживать себе еду.

Какое-то время я не решалась к ним приблизиться, но когда продолжительная трапеза была окончена, я все же подошла познакомиться:

– Здравствуйте, – первым делом я поздоровалась со столетней старушкой.

Пожилая женщина абсолютно никак на меня не отреагировала, более того, она даже не удосужилась посмотреть в мою сторону, а только сидела и продолжала покачивать головой, будто меня вовсе нет рядом.

– Привет, я Маша, а это моя прабабушка Зоя. Не обращай внимания, она очень старенькая, – золотоволосая девочка ответила взаимностью. – А ты внучка бабы Кати? Верно?

– Да, я Рита, а это Чуча, – я указала рукой на собачку, что вертелась вокруг моих ног, обматывая меня поводком. – Очень приятно познакомиться.

– Соболезную твоей утрате, это было очень внезапно. Наша семья всегда дружила с твоей бабушкой.

– Спасибо, но я совершенно не знала ее, только по рассказам мамы и папы. До сих пор не понимаю, как мне на все это реагировать.

– Я каждое лето приезжаю к своей бабушке на летние каникулы, и баба Катя всегда приглашала нас на чай и угощала конфетами, поэтому у меня о ней остались только хорошие воспоминания.

– Любопытно, я слышу об этом впервые.

По рассказам родителей я думала, что бабушка с причудой, а люди, как правило, относятся к чудакам с настороженностью. А тут вдруг выясняется, что она любила детей, и это не могло не заставить меня немного ревновать.

– Если ты мне не веришь, ты можешь спросить у других ребят, – утвердительно, но без обиды, ответила блондинка.