Чечня и Кавказ: этюды, заметки из прошлого

34. Исак Уршуков – 80 лет; его сыновья: Бектемир Исаков – 45; сыновья Бектемира: Атай – 25; Чантемир – 22; Темирхан – 18; Шахъ Темир – 10; Гантемир Исаков – 35; из фамилии Тангатепванской сын брагунца Уршука, которой произошел от такового же Шехели фамилии той же.

35. Укай Казаков – 50 лет; его сыновья: Салимурза – 20; Саралип – 14; Саракай – 12 (Укаевы); из фамилии Батаевой сын брагунца, Хазака которой произошел от такового же Ботая фамилии той же.

36. Ислам Темирсултанов – 40 лет; сыновья: Султанкирей – 14; Шабаз – 7; из фамилии Чиритовой (?) сын брагунца Темирсултана, которой произошел от такового же Алисултана фамилии той же.

40. Джумай Тутаров – 40 лет; его сын Кагерман – 10; его брат Уразай-38; его сыновья Татархан -20; Качу 17; Асау- 10; из фамилии Пшатовой сын брагунца Тутара который произошел от такового же Каллали фамилии той же.

43. Токъ Янхотов – 50 лет; Хамбулат – 20; Бейбулат – 15; Дзулум – 13; Иманмурза – 9; из фамилии Гижи сын брагунца Янтака которой произошел от такового же Тоха фамилии той же.

44. Калимат Янтыхов – 30; его сыновья: качалай – 8; Агамирза – 6; Салов – 3; из фамилии Гижи сын брагунца Янтыха, которой произошел от такового же Тоха фамилии той же.

Деревни Мамакаевой. 45. Темирсултан Ганлебаев – 50; его сын: Байта – 30; из фамилии Чертойской сын чеченца Гайлебая, которой произошел от такового же Сентури фамилии той же.

46. сын умершего подпоручика Мамакая – Ханакай Мамакаев – 7 лет; из фамилии Чертойской сын умершего подпоручика Мамакая, которой произошел от чеченца Сонтура фамилии той же.

Деревни Гуниш. Старшина. 47. Айсу Гайребеков – 43 года; его сыновья: Хахи – 17; Соит – 6; Хаким – 3; Садулла – 1; из фамилии Аллеройской сын чеченца Гайрбека, которой произошел от такового же Мазыгама фамилии той же.

Чеченского владения. За Сунжею. Старшины. Деревни Большого Чечьня. 1. Ильяс Иналов – 25 лет; сын его Алхас – 1; дядя его Темеруха Соитов – 40; племянник его Юнус – 6; старшина Ильяс родился от Инала, а сей от Ильяса переселившегося в Чечень из деревни Нашаго.

Деревни Шалей. 2. Урка Амар-Аджиев – 36; сын его Байсук – 9; старшина Урка родился от Амар Аджи, а сей от Актуму переселившегося из деревни Нашаг.

Деревни Тушки-юрт. 3. Аду Беатаев – 40; старшина Аду родился от Беатая, а сей от Тушика переселившегося из деревни Нашаг.

Деревни Хамбулат-юрт. 4. Кади Хамбулатов – 35; сыновья его: Ази – 5; Узаби – 4; Улубий – 3; Элибий – 2; старшина Кади родился от Хамбулата, а сей от Казигая, а сей от Хажихана, живущих сначала в сей деревне.

Деревни Чертугаевской. 5. Саит Калиматов – 26; Старшина Саит родился от Калимата, а сей от Гельмата, а сей от Габу, а сей от Мусы переселившегося из деревни Нашаг.

Деревни Алды. 6. Тагир Гаргиреев – 40; сыновья его: Гайтука – 17; Махмут – 15; Таусултан – 13; Гаплан – 9; Исламгерей – 4; Эльмурза – 2; Старшина Тагир родился от Гаргирея, а сей от Джабая, а сей от Магомута, а сей от Чирика переселившегося из деревни Нашаг.

Мамука-юрт. 7. Мамука Читаев – 50; сын его: Базарка – 30; внук: Сар Али – 3; Старшина Мамука родился от Читая, а сей от Тунжехана, а сей от Таабура, а сей от Магаза переселившегося из деревни Виденъ.

Деревни Кулеевой. 8. Мулла Мутух Даутов – 40; его сын Ислам – 17; братья его: Мусост – 50; Исмаил – 45; племянники его: Шабаз – 17; Гаплан – 8; Сууму – 6; Умар – 5; Мулла Мутух родился от Даута, а сей от Чопана, а сей от Чопалова, а сей от Ады, а сей от Али переселившегося из деревни Большого Чечьня.

Старшины. 9. Дзага Кулиев – 35; брат его: Сай Кулиев – 25; старшина Дзага родился от Кулия, а сей от Амая, а сей от Даута переселившегося из деревни Гуной.

Деревни Шатай-юрта. 10. Чож Шатаев – 35; братья его: Кужи – 30; Шабаз – 25 (Шатаевы); старшина Чож родился от Шарипа, а сей от Айды, а сей от Абекера переселившегося из деревни Чершной.

Деревни Амерхан кичу. 11. Косур Алиев – 40; сыновья его: Тепсурка – 10; Тепса – 6; Шуаип – 4; Старшина Косур родился от Алия, а сей от Темербулата, а сей от Туры переселившегося от деревни Беной.

О хищнических действиях Черкес и Чеченцев в наших пределах

Газета «Кавказ» №26, 1857 год. Кому из служащих и живущих на Кавказе не приходилось слышать, что такой-то из знакомых, проезжавший по Тереку, убит, а такой-то захвачен в плен; что на третьего, ехавшего по Кубани, сделали нападение несколько хищников и он избавился от смерти или плена только тем, что успел ускакать, а четвертый, хладнокровно защищаясь и будучи ранен, спасен казаками, прискакавшими с ближайшего поста или станицы? Вероятно, не раз случалось слышать тому, кто проживал некоторое время в станицах, расположенных по Кубани или Тереку, ночные ружейные залпы на кордоне, а за тем сигнальные пушечные выстрелы и тревожный колокольный звон в станице, сзывающий казаков по случаю открытия и появления хищников в наших пределах. Случалось, также слышать, что такие хищничества со стороны Кубани производятся Черкесами, а со стороны Терека чеченцами; но может быть не каждому известно, где эти хищники живут и как они производят хищничества в наших пределах? Это-то я и намерен порассказать.

Все обитающее в треугольном пространстве, заключающемся между главным кавказским хребтом, Кубанью и Лабою, за исключением нескольких небольших обществ происхождения Абазинского, принадлежит к черкесскому племени или Адыге, разделяющемуся на несколько мелких обществ, известных нам под разными названиями. Так Абадзех, Шапсуг, Натухаец, Бжедух, Черченей, Темиргой, Егерукай, Махош, Бесленей, составляют ни что иное, как части Черкесского племени. Таким же образом, все живущее на пространстве между главным Кавказским, Андийским и Качкалыковским хребтами принадлежит к чеченскому племени, также разделяющемуся на несколько небольших обществ, носящих разные наименования. Следовательно, как житель Большой и Малой Чечни, так Ауховец, Ичкеринец, Чабирлоец, Шатоец, Шубутовец, Акинец, Цоринец, Карабулак, Галашец и Галгаец одного происхождения – чеченского.

Было время, что оба эти племени жили богатыми и многолюдными аулами, что не только большие стада и многолюдными аулами, что не тольео большие стада рогатого скота и баранов, но и табуны лошадей паслись на их тучных и обильных травой полях, орошаемых частыми реками и речками. Было время, когда тысячи всадников, на прекрасных лошадях, у которых дорогое оружие блестело золотом и серебром, в особенности же из черкесского племени, между которыми были кольчужники и панцырники, пускались за Кубань и Терек за добычей и пленными. Еще не так давно, когда они появлялись партиями в тысячу и более конных, на Черноморской кордонной линии, между Кубанью и Ставрополем, а также на левой стороне Терека. Так еще в сороковых годах настоящего столетия, Черкесы нападали: на Васюринскую, Темнолесскую, Бекешовскую и Сенгилеевскую станицы; а Чеченцы кроме нападения на Моздок, сделанного в 1840 году под предводительством Ахверды-Магомы, грабили: Николаевскую слободку, селение Парбачево и Акбулат-юрт (аул находившийся по правую сторону Терека, напротив станицы Гребенского полка Шелкозаводской). В настоящее же время Черкесы и Чеченцы, о таких своих вторжениях могут разве только вспоминать и мечтать, и разве только изредка появляться партиями в несколько сотен конных, у станиц и укреплений, расположенных на Сунже и Лабе, или выглядывать на Кумыкскую плоскость из-за Качкалыковского хребта. За Кубань же и Терек они могут пускаться только на хищнические и воровские дела, на которые они такие мастера.

Настоящие хищнические предприятия совершаются или пешими партиями, состоящими из 5—10 человек, или конными от 20—30 всадников. – Первые, пробравшись в наши пределы не замеченные кордоном и скрываясь по несколько дней в лесах, растущих по Кубани и Тереку, выжидают удобного случая, чтобы захватить несколько штук скота, или пленить жителя и проезжающего. Конные же партии прокрадываются в наши пределы для совершения хищничеств в нескольких десятках и даже сотне верст от кордона, как например в Ногайских степях. Пешие партии преимущественно появляются за Кубанью и Тереком, начиная с апреля по сентябрь. Конные же партии прокрадываются туда большею частью в сентябре, октябре и даже декабре месяцах, когда вода в этих реках не так высока, а ночи бывают длинные и темные. Но из этого не следует заключать, чтобы хищники не являлись уже в наших пределах в другое время; они являются, но только сравнительно не так часто. Только то время года, когда на Кубани и Тереке начинает идти шереж и лед, или когда эти реки и замерзнут, но не крепко, считается совершенно безопасным и обеспеченным от хищнических нападений. Но за то после сильных морозов, когда Кубань и Терек замерзают столь крепко, что делается сообщение по льду безопасным по всем направлениям, число хищнических партий значительно увеличивается. (Замерзание Терека и Кубани, до той степени, чтобы можно было ездить по льду, случается весьма редко. 1-го января 1847 года значительная конная партия, сделавшая нападение на селение Парбачево, прошла Терек по льду. Значительная конная партия Закубанцев, сделавшая в 1842 году нападение на ст. Васюринскую, тоже прошла Кубань по льду).

Каждое хищническое предприятие, в особенности предполагаемое на дальнее расстояние, как например в Ногайские степи, состоит: из мер приготовительных, перехода чрез Кордонную линию, действий в наших пределах и в обратном проходе чрез кордон. Приготовительные меры состоят:

В приведении лошадей в состояние производить дальние и быстрые движения. Для этого Черкесы своих лошадей сутки или другие перед набегом не поят и не кормят. Чеченцы же, напротив, за несколько дней до предпринимаемого ими набега кормят своих лошадей просом, отчего они делаются также поджарыми, как и в том случае если их вовсе не кормить, а при том не теряют крепости и силы к совершению дальних и быстрых движений.

В приготовлении бурдюков или тулуков. Употребляемые черкесами и чеченцами бурдюки суть преимущественно бараньи и козьи, отличающиеся от прочих бурдюков вообще тем, что шерстью обращаются внутрь и снаружи осмаливаются или обмазываются жиром или другим веществом, не пропускающим воды; сверх того имеют два отверстия: одно для надувания, другое для вкладывания одежды, оружия, чуреков и другой пищи. Конные Черкесы и Чеченцы, отправляющиеся на хищничество, берут с собою по два бурдюка4 пешие же чеченцы имеют всегда по одному; Черкесы же имеют таковых и по одному и по два. Употребление бурдюков у конных Черкес и Чеченцев одинаковое. Уложив в них исподнее платье, чуреки и другую пищу, чрез особо-назначенные для этого отверстия, которые накрепко завязав и надув таковые чрез другие узкие отверстия, привязывают их под передние лопатки своих лошадей. Когда это будет исполнено, то хищники, в полном вооружении, имея ружья на изготовке в правой руке, а боевые патроны заткнутые вокруг папах, надетых на головы, садятся на своих коней и начинают переправу один за другим, не отставая. Пешие Черкесы и Чеченцы, имеющие по одному бурдюку, переплывают Терек и Кубань, привязывая таковые к спинам своим. В бурдюке пешего хищника хранится не только вся одежда, но кинжал, пистолет и патроны; ружье входит в бурдюк только по замок, ствол же остается наруже. Но дабы вода не могла попасть в ствол, то дуло затыкнется и сверх того туго обвязывается. Те же из пеших Черкес, которые имеют по два бурдюка, переплывают Кубань подвязывая таковые у пояса по бокам или под мышки. У таких черкесских хищников ружей не имеется, а оружие состоит только из одного или двух пистолетов и кинжала, находящихся в бурдюках, а также шашки, надетой через плечо.

В заготовлении боевых патронов, в которых черкесы и чеченцы, собирающиеся на хищничество, имеют постоянный недостаток, а потому озабочиваются заготовлением таковых по возможности более.

В выборе вожаков. Партии как пешие, так и конные, собравшиеся на хищничество, совещаются, где иметь переправу чрез Кубань или Терек и куда направиться потом. Для этого прежде всего избираются так называемые вожаки, которые не только обязываются провести партию скрытно чрез нашу кордонную линию, но и быть путеводителями в пределах наших. Эти люди преимущественно суть наши беглые, или абреки тех мест, куда предполагается произвести набег, как хорошо знающие местность и язык. Вожак должен быть впереди, как во время переправы через Кубань или Терек, так и при проходе через наш кордон; а потому, в случае открытия хищников, он первый поражается пулей или шашкой казака. По выходе на берег вожак обязан удостовериться: нет ли где по близости от переправы секрета, заложенного кордонным начальством, вследствие полученного кордонным начальством, вследствие полученного известия о месте переправы хищников, для чего и употребляет разные хитрости. Так, например, покрикивает голосами разных лесных птиц или зверей; бросает вперед, вправо и влево камешки или небольшие комья грязи, и обращаясь в слух, прислушивается не пошевельнется ли или не заговорит ли где-нибудь по близости человек. По этим причинам вожакам дается из добычи больший и лучший пай.

Газета «Кавказ» №27, 1857 год. (Окончание). Партия почти никогда не приступает к переправе тотчас по своем прибытии на Терек или Кубань, но предварительно засевши в скрытных местах, осматривает берега реки и наблюдает за действиями кордонной стражи. Наблюдения эти преимущественно заключаются в высматривании, где крадутся секреты и когда посылаются разъезды, на что употребляется иногда по нескольку суток, в особенности в тех местах, где имеется лес или балки, поросшие кустарником, в которых хищники могут незаметно укрываться.

Переправа партии через Терек или Кубань и проход незамеченным мимо секретов есть дело самое трудное и опасное. Здесь-то и выражается вполне ловкость, смелость и предприимчивость в особенности чеченцев, более искусных в этом, нежели черкес. – С какой тишиной должно все это совершаться! Малейший плеск воды, фырканье лошадей, в особенности при изменении направления, – лишний секрет, выставленный на берегу, не только уничтожают замысел хищников, но им наносится поражение: одни тонут в реке, другие погибают от пуль и шашек казаков. Вот пример поражения, нанесенного еще в 1834 года на Кубани, хищнической партии, состоявшей из 28 человек пеших Закубанцев, намеревавшихся пробраться на воровство в наши пределы, между станицами Невинномыскою и Барсуковскою.

Это было в апреле месяце; ночь была темная и мрачная от нависших туч и только по временам освещалась блеском молнии. Дождь падал редкими, но большими каплями. Не смотря на ненастье, донские казаки Жировского полка, занимавшие кордон по Кубани, бодрствовали; удвоенные секреты до того были на стороже, что даже ружья имели на изготовке. Эти меры предосторожности были основаны на положительных сведениях лазутчиков, которые определили не только время, но и место переправы хищников. Было за полночь, когда черкесы начали переправу против того места, где находился наш главный секрет, состоящий из 16 казаков, и где Кубань делает изгиб. Как, по быстрому течению и по причине крутых берегов реки, выход хищников на наш берег не мог иначе быть произведен, как несколькими саженями ниже, а потому там находился другой залог, состоящий из 10 казаков. Уже большая половина партии была у нашего берега, когда молния осветила не только хищников, но и ружья наших казаков. Раздались одновременно два враждебных взаимных залпа, а вслед за тем крики ура нижнего залога, бросившегося в Кубань. Передние хищники, поражаемые шашками и кинжалами наших казаков, бросившихся в реку, а задние пулями, все погибли, за исключением 4 успевших возвратиться назад. Но с нашей стороны обошлось не без потери: два казака было убито и три ранено.

Для переправы через Кубань или Терек хищники избирают обыкновенно самые ненастные и бурливые ночи, когда свист ветра и шум волн заглушают все их действия. Переправа совершена успешно; они прошли незамеченные секретами. Нет никаких следов о их переправе; дождь залил их сакму, или путь следования. Если бы не дождь, то бдительный разъезд, посылаемый с каждого поста на рассвете, без сомнения открыл бы сакму, и по сделавшейся тревоге, посланные в погоню казаки, вероятно, настигли бы хищников до совершения злодеяния. Но теперь они, будучи никем не замечены – если пешие, то засевши где-нибудь в лесу и балке, находящейся по близости от дороги, выжидают кого-нибудь из проезжающих; если же конные, то или пробравшись в Темный Лес (находится между Кубанью и Ставрополем, в верстах 12—15 от первой и почти в таком же расстоянии от последнего. Этот лес имеет в длину до 10-ти, а в ширину до трех верст. Ближайшие от него станицы Темнолесская, Татарская, Барсуковская и Сенгилеевская), высматривают оттуда добычу в обширных станицах, или пускаются в обширные ногайские степи. Встречающихся им людей убивают, или захватывают в плен; режут баранов для шашлыка; берут лошадей, на которых сажают пленников и нагружают захваченную добычу.

На Линии все спокойно, а между тем хищники уже несколько суток бродят по степям в наших пределах. Но вот они открыты, кордон извещен жителями. Общая тревога. Секреты по линии удвоены; партии казаков посланы за ними. Уже хищники начинают бросать своих заводных лошадей, которых они захватили в разных местах, лишнюю добычу и даже пленных. Уже некоторые из них падают мертвые, сраженные меткими выстрелами казаков, их преследующих. Уже спереди виднеется пыль скачущих на перерез им резервов. Кажется, гибель и остальных хищников неизбежна. Но вот уже смеркается, а вот в полуверсте Кордонный лес (лес, растущий по Кубани по Кубани и Тереку, казаки называют кордонным, потому что он прилегает к кордону, проходящему по этим рекам. Этот лес в некоторых местах по Тереку и Кубани раскидывается довольно широкою полосой, в особенности же между станицами Щедринскою и Шелкозаводскою, где ширина его достигает верст до трех, и притом необыкновенно густ и част. Кордонный лес, как и всякий другой, находящийся на казачьей земле, называется и войсковым, как составляющий собственность войска). Хотя бы скачущие резервы успели предупредить хищников перед лесом, но нет, они еще далеко. Стемнело; хищники в лесу. Не смотря на удвоенное число секретов и все возможные меры к пресечению им обратного пути, остатки партии пробираются по одиночке пешие по лесу и прокрадываются через кордон.

Но вот хищнические партия, пробравшаяся в наши пределы, открыта по сакме и следится казаками; она настигается ими вовремя и, после отчаянного сопротивления, совершенно истребляется. Такие случаи также нередки. Так была истреблена партия в 12 человек в 1847 году возле Грушевского поста, что между станицами Ново-Марьевской и Сенгилеевской (Ново-Марьевская и Сенгилеевская станицы находятся от г. Ставрополя в 17—18 верстах). Таким же образом были истреблены партии: в мае месяце 1851 года близ станицы Шелкозаводской, состоявшая из 11 человек, а в апреле месяце 1853 года в окрестностях города Кизляра, состоящая из 6-ти хищников.

Оканчивая этим обзор хищнических действий черкес и чеченцев в наших пределах, не могу не сказать, что чем более вникаем во все подробности, способствующие хищникам совершать их предприятия, тем сильнее убеждаешься в не невозможности совершенно прекратить им переход за Кубань и Терек, как бы деятельно ни отправлялась кордонная служба казаками. Кроме ловкости и смелости черкес и чеченцев, разных хитростей, употребляемых ими при переправах и других описанных мною обстоятельств, самая местность, по которой протекают Кубань и Терек, способствуют им в этом. Берега обеих рек, в особенности последней, поросшие лесом и камышом, не только дозволяют хищникам скрытно подходить к месту переправ, но и совершивши таковые, по несколько дней скрываться в чащах, в ожидании добычи. Нужно видеть густоту и непроходимость леса, растущего между Амир-Аджи-Юртом и Каргалинской, а также камышовые заросли возле Кизляра и ниже этого города, чтобы не удивляться, что в них не только могут скрываться по несколько дней хищники, пробравшиеся за Терек незамеченные кордоном, но даже могут находить спасение партии, открытые и следимые нашими казаками, как например это случилось с партией, пробравшиеся в Ногайские степи в октябре 1851 года.

Еще раз повторю, нет деятельности и силы совершенно прекратить хищничества мелких партий в наших пределах. Не умолчу также и о том, что иногда прорывы происходят от ненадлежащей бдительности кордонной стражи, но могу также в защиту этой тяжелой службы утвердительно сказать, что такие случаи бывают редки. Казак, стоящий на посту или высланный в секрет, сам хорошо понимает, что он должен быть бдителен, потому что через его же беспечность его жена, сын или дочь могут сделаться пленниками, или что через его же оплошность он должен лишиться последнего быка, коровы или лошади.

Завтрак в Рошне, 9-го октября 1858 года

Газета «Кавказ». Кавказская летопись. Для всех, незнакомых с местностью Кавказа, прежде всего надо сказать, что такое Рошня, а потом скажу, по какому случаю был там завтрак. Рошня, маленький уколок земли Малой Чечни, замыкаемый вытекающими из гор речками Мартанкою и Рошнею. Местность эта с юга живописно обрамливается лесом, черными горами и ущельями, за которыми виднеются вершины вечно снегового хребта. С севера видна Сунженская плоскость до кр. Грозной, а с востока вся Большая Чечня. В 3-х верстах к востоку от Рошни стоит упраздненное укрепление Урусмартан и тут же раскинутый в разных направлениях чеченский аул тогоже имени. По предварительному распоряжению командующего войсками Левого Крыла, г. генерал-лейтенанта Евдокимова, здесь в Рошне назначена была перепряжка лошадей Путешествующих по Кавказу их императорских высочеств великих князей Николая и Михаила Николаевичей, и по этому случаю поручено было его превосходительством начальнику Чеченского округа, полковнику Белику, устроить в Рошне станцию и приготовить завтрак. 19-го сентября прибыли в Рошню две Кавказские линейные роты и рота Виленского полка, впоследствии смененные сотнею Сунженских казаков. Войска эти заняты были очисткою места под станцию, на котором мастеровые построили павильон длиною 13, а шириною 3 саженя, обнесенный кругом легкою изгородью из очищенного хвороста. Против павильона устроена была триумфальная арка, фронтом к дороге, ведущей из кр. Воздвиженской, откуда ожидался приезд в Рошню Их Высочеств. Арка с фронта украшалась золотыми вензелями Их Высочеств, осененными Российским двуглавым орлом, увенчанный Императорскою короною, а сзади арки прибита надпись золотыми буквами: «Рошня, 7-го октября 1858 года», – день приезда сюда Их Высочеств. На верху арки развевались 4 значка, отбитые чеченскою милициею у Горцев. Сзади павильона, построенного в 2-х саженных, от водопроводной канавы, в которую с шумом извивался горный источник, устроена была русская кухня с буфетом; туда ходили по трем мостикам, перекинутым чрез канаву. Павильон разделялся на приемную комнату и столовую, в которой стояли три большие стола, убранные столовым сервизом. Степы и потолок павильона были обиты белою бязью, а вся драпировка по стенам, потолку и дверям из алого кумача; в приемной комнате, на стене обращенной к югу были два окна, сшитые из кисеи, в которые отсвечивался живописным ландшафтом вид гор, лесов и стоявший за изгородью лагерь наших войск. В комнате этой стоил стол, покрытый цветною скатертью, а от него с обеих сторон тянулись оттоманы покрытые персидскими коврами; пол комнаты и столовой высыпан коврами; под комнаты и столовой персидскими коврами; под комнаты и столовой высыпан истолченным красным кирпичом и устлан коврами. Перед комнатою крыльцо, драпированное бязью и кумачом. Здесь стояли на часах 2 Сунженские казаки, украшенный знаками отличия военного ордена, и отсюда шла широкая дорога, усыпанная красны кирпичом к самой арке, у которой также стояли 2 кавалера из Сунженцев. В цирке, окружающем павильон, насажена была аллея из разных дерев. Устройство это продолжалось с 19-го сентября по 7-е октября. В этот день в Рошню ожидали приезда Их Высочеств. В 10-ть часов утра 7-го октября в Рошне все представляло наступление праздника. Войска, прибывшие сюда на кануне для конвоя Их Высочеств, встроились колоннами по левую сторону дороги от въезда, а по правую сторону дороги от въезда, а по правую сторону стояли члены Чеченского суда; кадий, депутаты и переводчики; за ними офицеры из Чеченцев, наибы, старшины аулов, муллы и недавно покорившиеся жители Малой Чечни. Перед тем начальник Чеченского округа подполковник Белик с 2-мя сотнями чеченской милиции выехал на встречу Их Высочеств к Мартанской переправе, оттуда и сопровождал Их к устроенной станции. В половине 11-го часа Их Высочества подъехали к войскам – и восторженное троекратное ура! Как радостная весть огласило равнину Рошни и отозвалось эхом в отдаленных ущельях неприступных гор! За тем Великие Князья вышли из экипажей и подошли к чеченскому народу, от которого понесены были хлеб-соль; Они благосклонно приняли первую дань народа и благодарила его. Потом Их Высочествам представлялись почетные люди из покорившихся горцев Малой Чечни. Они изъявили свою благодарность за оставление их на жительстве на родных их землях и обещались спокойно жить и верно служить под державою Русского Государя и просили при этом Великих Князей это изъявление благодарности и общение передать Государю Императору. Его Высочество Великий Князь Николай Николаевич изволил отвечал на это предложение народа, что Ему приятию будет представить Государю Императору это благоразумное чувство покорного народ, присовокупив при том, что от народа этого требуется одно доброе поведение и повиновение начальству и что если народ будет изменять этому правилу, то он будет всегда опасаться строгого наказания. Народ понял слово Великого Князя и повторил общение быть неизменным в своей преданность Государю. Вслед за тем Их Высочества пошли под арку по красной дороге и вышли в павильон, сопровождаемые своею свитою, генералом Евдокимовым и полковником Беликом; а весь чеченский народ разместился в цирке, против павильона. Неожиданность встретить в поле, на необитаемой земле вид дачи с удобным помещением и вкусными европейскими блюдам из диких коз, оленей, фазанов и красной рыбы, по видимому всех изумляла, а тем более, что, по предложения пряжку лошадей и завтрак в чеченской сакле из чеченских блюд. Вошедши в это временно —устроенное помещение, Великие Князья весьма довольны и осматривали все с любопытством и самым любезным вниманием и благодарили полковника Белака. За тем Их Высочества приказали подавать завтрак и сели перед середин столом рядом на двух креслах, обитых малиновым атласом и стоявших на большом персидском ковре. В этом месте, над столом фон потолка обтянут был широким флагом из алого кумача, опускались с обеих сторон гардинами над дверьми, так что сидя против восточной двери, Их Высочества видели в цирке ликовавший в присутствии Их, покорный чеченский народ. За столом Их Высочеств сидели: по правую руку генерал-адъютант князь Орбелиани, а по левую генерал Евдокимов, против них рядом 4 генерала из Свиты-Их Высочеств. За двумя другими столами завтраками 20 особ, сопровождавших Их Высочества и путешествии. В промежутке подававшихся блюд шел веселый, тихий разговор и видно было, что все гости были довольны. В это время полковник Белик, испрося соизволение Их Высочества, первый провозгласил тост за здоровье Их Императорских Высочеств от всего покорного чеченского народа и Великие Князья, вместе со всеми присутствовавшими, приподнявшись с кресел, приветствованы были торжественным ура! В ту же минуту Их Высочества с бокалами в руках изволили выйти из-за стола к народу и пили за благоденствие его, оглушаемые продолжительным ура, которое кричали Чеченцы. Между тем, у павильона в двух кружках казаки 2-го Сунженского полка пели кавказские боевые песни, из которых песня про героя Слепцова и повторялась несколько раз. Возвратясь к столу, Их Высочества Изволили откушать еще поданные блюда и наградивши золотом песенников и прислугу, остались весьма довольны приемом и сев в экипажи, отправились благополучно, в сопровождении блестящего в праздничных мундирах конвоя, по дороге в ст. Слепцовскую. Полковник Белик с чеченскою милициею провожал Их Высочества до границы вверенного ему округа, аула Ачхоя, на расстоянии 20 верст от Рошни, и во всю эту дорогу получал изъявление благодарности Их Высочеств за отличный прием В Рошне. И так пустынная Рошня удостоилась почти 2-х часового пребывания дорогих Высоких Гостей и оставила для всех участвовавших в приеме Их самое приятнейшее воспоминание навсегда. 10-октября 1853 г. Подпись: П. К.