Homeland. Родина Кэрри

– А такое возможно? – спросила Кэрри. – Удалить записи из вашей базы?

– Я такого прежде не видел, – признался Джимбо. – Ни разу.

– Когда их стерли?

Аналитик присмотрелся к результатам поиска.

– Две недели назад, что тоже странно.

Кэрри задумалась на секунду, и в голове у нее щелкнуло: вот оно! Две недели назад она покинула Бейрут. «Правило номер два», вспомнила Кэрри наставления Саула. Еще тогда, на Ферме, он поучал молодых агентов: «Правил всего два. Первое: мы рискуем жизнями, так что не доверяйте источнику, да и вообще никому. И второе правило: совпадений не бывает. Не бывает, запомните это!»

Кэрри посмотрела на Джимбо.

– У кого есть право на удаление данных?

– Не знаю. – Он подался к ней и шепнул: – Наверное, у кого-то на самом верху.

Глава 7

Разведывательный центр имени Джорджа Буша, Лэнгли, штат Виргиния

Из материалов на Диму Кэрри узнала, что та последний раз звонила по сотовому в парикмахерскую, в 15:47, в день своего исчезновения. Потом – тишина. Кэрри принялась в обратном порядке идентифицировать номера, по которым звонила Дима. Правда ли она хотела прихорошиться, или парикмахерская – это прикрытие?

Пришлось прерваться, когда позвонил Эстес.

– Поднимись ко мне, живо, – велел он и повесил трубку.

Вот и хорошо, наконец-то.

Кэрри гадала, по какому поводу ее вызвали. Она отправила Эстесу электронное письмо с сообщением о сауарка (бедуинском племени салафитского толка, обитающем в Северном Синае) и о возможности террористической атаки на туристов в Шарм-эш-Шейхе и Дахабе. О том, что она вызнала в Черном доме.

По пути в кабинет Эстеса Кэрри думала: почему Дима так и не объявилась? Почему нет новостей? Если бы нашли труп, Верджил уж точно сообщил бы.

Застав у Эстеса встревоженного Саула, Кэрри поняла: речь пойдет вовсе не о готовящемся теракте.

Хмурый Эстес жестом велел ей садиться в кресло. Саул даже не взглянул на Кэрри. Вот черт…

Полуденное солнце ярко светило в окно позади Саула, и его отражение смазывало вид: внутренний двор между Центром имени Джорджа Буша и старым зданием штаба; на лавке сидели штатные сотрудники в рубашках, без пиджаков. Странная погода установилась… Кэрри вдруг поняла, что подмечает все, даже малейшие детали. Не к добру это. Нейронные цепи и схемы у нее в мозгу буквально гудели, чуть не плюясь искрами.

– О чем ты только думала? – зло произнес Эстес. – Совсем из ума выжила?

– Вы о чем? В чем дело вообще? – невинным тоном поинтересовалась Кэрри.

– Хватит притворяться! Ты ездила в АНБ, по собственной инициативе. Без отмашки сверху. Ты хоть понимаешь, сколько протоколов нарушила?!

– Я ведь просил тебя, Кэрри, – тихо напомнил Саул.

– Как вы узнали? – спросила Кэрри у Эстеса.

– Представь, мне написали из АНБ. Начальник среднего звена, по имени Джерри Бишоп. Занятное такое письмецо: тебя похвалили за визит, мол, ты наладила мосты между нашими агентствами, несмотря на жесткое соперничество. Джерри Бишоп написал так, для проформы, известил меня – за что ему спасибо, – дескать, неплохо бы иногда нарушать правила, если это во благо. Ему такой подход нравится. Не хватало только постскриптума с приглашением на совместный пикничок, зефир пожарить. Зато мне это не нравится, Кэрри. Мы их клиенты, не более.

У нас нет ни времени, ни ресурсов разбираться в дерьме, которое они добывают. Так не пойдет. Что еще важнее, – он неопределенно махнул рукой в сторону потолка, – точно так считают наши хозяева наверху.

– Я же для дела старалась! – возразила Кэрри, боясь даже мельком взглянуть на Саула. – И кое-что нарыла: про племена на Синайском полуострове. Вы сами говорили: любая информация важна, и я отправила вам письмо.

– Потрясающе! Бедуинское племя! Надо Лоренса Аравийского предупредить. Каким местом ты думала, Кэрри? Ты хоть представляешь, что у нас с бюджетом творится? Сенат только и ждет повода урезать нам штат и ресурсы. А тут ты поперлась в Форт-Мид, нарушила все протоколы сотрудничества с АНБ, которые мы столько лет устанавливали. – Эстес покачал головой. – Из Бейрута уже сообщили, что ты не владеешь собой, но Саул убедил меня в обратном. Больше я тебе не верю.

– Так что там с сауарка? – напомнила Кэрри. Она уже хотела упомянуть о подчищенной базе данных АНБ и отредактированных архивах ЦРУ, но что-то подсказало ей молчать, гнуть дальше линию про джихадистов.

– Саул предупредил египетскую разведку. Они обещали проверить сведения. То же – с израильтянами. Но разговор сейчас о другом.

– О чем же, Дэвид? – Кэрри встала. – Меня выпихнули из Бейрута посреди операции, в ходе которой пропал наш информатор, а «Хезболла» и сирийцы напали на меня, оперативника ЦРУ. – Кэрри постучала себя пальцем в грудь. – Мало того, что никого и ничего не проверили, так никто еще и не задался вопросом: «Почему?» К тому же есть информация от надежного источника: на территории США готовится теракт, только всем на это начхать. Объясните, в чем дело?!

Саул аж позеленел.

– Сядь, быстро, – отрывисто произнес Эстес.

Кэрри вернулась на место.

– Послушай, Кэрри, – отдышавшись, произнес Эстес. – Мы не военные, наши люди – не солдаты, которые слепо исполняют приказы. Они действуют автономно, думают за себя. Управлять ими – это как дрессировать кошек, но что поделаешь? Такова цена за спасение нации: особые люди вынуждены добывать информацию в самых неожиданных местах. Мы дали тебе свободу действий, однако на сей раз ты перешла все границы. Ты, ни с кем не советуясь, без команды сверху вышла за пределы Управления. Мы разрешаем контакты между агентствами: по авторизованным каналам, если действительно надо «что-то узнать», но ты и в эти рамки не уложилась. Работа АНБ – снабжать нас информацией как таковой. У них нет специалистов по анализу, которые могут выделить из кучи мусора полезную инфу. Зато они есть у нас. Бульшая часть наших сотрудников только тем и занимается, что анализирует данные. Если АНБ начнет делать за нас нашу работу, у Конгресса появится законный повод спросить: какого хрена вообще содержать ЦРУ? И если ты правда хочешь, чтобы я пустил в работу эту твою надежную версию о теракте, то обеспечь меня проверенными сведениями. Более того, играя у себя в песочнице с Синайским полуостровом и Бейрутом, ты совершенно забыла об «Аль-Каиде» в Ираке, а ведь именно за ней я поручил тебе следить. Только поэтому ты еще здесь.

– Я и за Ираком слежу. Мне…

– Хватит врать, Кэрри, на это нет времени. Инцидент в Аббассии – просто подарок для нашего врага, не время тебе заниматься самодеятельностью. Мы так не работаем. – Эстес покачал головой. – Короче, я уведомил отдел кадров: тебя переводят из Контртеррористического центра.

И не только из него, а из Национальной секретной службы вообще. Больше тебе здесь делать нечего. Саул?

Кэрри будто ударили под дых, и ее чуть не вырвало. Невозможно! Так нельзя! Они что, ослепли? Не видят, что происходит? Из базы стирают записи, есть информация о теракте, а ее – единственного агента, который просек связь между фактами, – хотят отстранить от работы!

– Кэрри, у тебя большой талант: знание языка, чутье… – начал Саул, подаваясь вперед и сцепив руки в молитвенном жесте. – Но ты не оставляешь нам выбора. Тебя ждет другое назначение.

Слава богу! Ее не увольняют, хоть и работать не дадут.

– Я уж подумала, что вы меня вытурите…

– Вытурим, – сказал Саул, глянув на Эстеса. – В Разведывательный директорат: Кабинет стратегий сбора и анализа разведывательной информации.

– Незамедлительно, – закончил Эстес. – Больше никакой тебе оперативной работы. Хватит.

* * *

– Кому насолила? – поинтересовалась Джоанн Дейтон из соседнего кубарика. Голубоглазая блондинка, пухлощекая и симпатичная, она вполне могла быть чирлидиршей в школе… если бы (как она призналась) не загулы и наркота. – Меня вот сюда в наказание сослали, – закатив глаза, прошептала Джоанн.

– Дэвиду Эстесу, – призналась Кэрри.

– Серьезно? – уважительно произнесла соседка. – Как тебя вообще не выгнали? – Она придвинулась ближе и заговорщицки поинтересовалась: – Что натворила?

Что, что… Не дала себя убить. Кэрри как побежала, спасаясь, на проспекте Мишеля Бустроса, так, казалось, и не могла остановиться.

– Как ни странно, я делала свою работу.

Новым начальником Кэрри стал необычный мужчина русского происхождения: длинные волосы, руки и ноги непропорционально большие, словно его собрали из останков других людей, как какую-нибудь Башню Уоттс[10]. Поговаривали, будто его ранили в Боснии, но открыто об этом судачить никто не решался. А звали его Ерушенко. Алан Ерушенко.

– Мне, в принципе, плевать, почему тебя перевели сюда из НСС, – сказал Ерушенко, глядя на Кэрри сквозь дымчатые стекла очков. – Может, здесь и не малина, как в другом корпусе, но дело делаем важное. Жду от тебя ежедневных отчетов о проделанной работе.

Ну и хрен с тобой, подумала Кэрри.

– Что это с Ерушенко? – спросила она у Джоанн.

– Он перфекционист, но могло быть и хуже. – Соседка улыбнулась. – Ерушенко – идиот, правда, не безнадежный.

Шеф посадил Кэрри обрабатывать данные по Ираку от основных сборщиков из НСС (офицеров ЦРУ, которые присылают на анализ и оценку добытые оперативниками сведения).

– Будешь определять степень надежности и точности инфы, – сказал Ерушенко. – Есть золотое правило: редкая инфа надежна, почти все данные – мусор.

Кэрри принялась обрабатывать отчеты по деятельности «Аль-Каиды» в Ираке. Их лидером считался загадочный человек под псевдонимом Абу Назир. Первый раз Кэрри услышала о нем год назад, когда шла по одному следу в Багдаде, но Абу Назир был как призрак, на него почти не имелось данных. Никаких сведений о нем лично, хоть и подозревалось, будто он где-то в провинции Анбар запугивает вождей местных племен: отрезает головы всем, кто перейдет ему дорогу, и порой насаживает их на колья вдоль дороги, как этакие кровавые указательные столбы. Упоминался и его ближайший помощник под псевдонимом Абу Убайда, такой же мясник. О нем знали еще меньше.

Кэрри не могла сосредоточиться. Ее тошнило от унижения. За что с ней так? Почему Саул ее предал? Почему они с Эстесом ее не послушали? Похоже, всем плевать, что в ближайшие несколько дней или недель в Америке случится теракт.

Кэрри заперлась в кабинке туалета и, сев на опущенную крышку унитаза, спрятала лицо в ладони. Хотелось кричать во весь голос.

Какого дьявола? Кожу покалывало, как покалывает ногу, когда ее отсидишь. Все из-за стресса: гормоны бушуют, и лекарство не действует; пробки в нейронной сети вышибает.

Кэрри ладонями растерла кожу на руках – не помогло, покалывание не прекратилось. Понятно. Клозапина почти не осталось, и Кэрри начала принимать его через день. Болезнь обострилась, на подходе был депрессивный период.

Кэрри огляделась как затравленный зверь. Надо было срочно ехать домой.

Глава 8

Рестон, штат Виргиния

Недели полторы Кэрри еще притворялась, будто работает: по утрам вставала, одевалась, красилась и заставляла себя тащиться в Управление. Лекарства принимать и вовсе забросила, таблеток оставалось чуть-чуть. Ощущение было такое, что она падает в черную дыру – забытая всеми и сосланная в никуда. Кэрри читала отчеты по деятельности «Аль-Каиды» в Ираке, но понять ничего не могла. Приходилось перечитывать документы по нескольку раз.

При этом Кэрри мысленно костерила Саула и Эстеса. Первого – за то, что всегда считала его отцом, заменой родному. Или добрым еврейским дядюшкой, желанным для любого ребенка. А Эстеса… Кэрри-то думала, что он ценит ее работу, самоотдачу и профессионализм.

И вот, когда она на блюдечке преподнесла рабочую информацию, ее наказали. Разрушили ей карьеру. Все было кончено. Кэрри на работе все дольше и дольше засиживалась в туалете. У нее ничего не осталось. От нее самой не осталось ничего.

В конце концов она перестала ходить на работу. Да, нужно было отыскать хоть что-то по теракту, о котором предупредила Джулия, но Кэрри не могла заставить себя включить мозг и работать.

Она сидела в темноте, забившись в угол спальни. Она не ела… сколько?.. дня два? три? Какая-то часть ее сознания твердила: мол, это не ты, это все болезнь, но Кэрри стало на все наплевать. До нее никому не было дела.

Даже в туалет пойти она не могла, не хотелось вставать. Когда последний раз она справляла нужду по-человечески? Плевать… Она сидела одна в темноте, забытая и раздавленная. Как отец.

Как отец.

День благодарения. Кэрри – на первом курсе, ее сестра Мэгги – на последнем, в Нью-Йоркском университете. Она позвонила и похвасталась, что праздник встретит с семьей своего дружка Тодда.

– Папа один, поезжай к нему, Кэрри.

– Почему я? Давай ты тоже приедешь. Мы обе нужны ему.

День благодарения, это же семейный праздник – вдруг мама наконец позвонит? Они ведь столько лет прожили с отцом в браке, разве это ничего не значит? А Кэрри и Мэгги? В чем они виноваты? Если мать не хочет звонить Фрэнку, то могла бы дочерям позвонить. Тем более номер Мэгги в Морнингсайд-Хейтс она знает. И она точно знает, что Кэрри – в Принстоне, в Батлер-Колледже. Захотела бы, связалась бы со своими девочками, отец и не догадался бы. Господи, неужто вся семья Кэрри – психи?

Отец позвонил за два дня до праздника.

– Твоя сестра не приедет, – сказал он.

– Знаю, пап, она с парнем. Похоже, у них с Тоддом все серьезно. Зато я приеду, в среду жди. Соскучилась по тебе, – соврала Кэрри. Вдвоем с отцом в его доме… тоска смертная.

– Не хочешь – не приезжай, Кэролайн. У тебя, наверное, свои дела… – отец не договорил.

– Пап, не говори ерунды. День благодарения как-никак. С тебя индейка. В среду приеду и приготовлю. Дождись, я сама все сделаю.

– Не надо, Кэрри. Не приедешь – так даже лучше.

– Ну хватит, пап! Не болтай. Сказала, буду – значит, буду. Хочу домой.

– Ты моя умница, Кэрри. Сестра твоя – тоже. Не так резво соображает и не такая красивая, но все равно умница. Извини, надо было лучше с тобой обращаться.

– Пап! Ну хватит уже. Жди меня в среду.

– Понял, понял. Пока, Кэрри, – сказал отец и повесил трубку.

Кэрри потом еще долго стояла с телефоном в руке.

Она думала позвонить сестре, уговорить ее, но передумала. Мэгги – с Тоддом, ну и пусть. Зато у отца голос был совсем невеселый. Кэрри прикинула в уме: если во вторник экзамен, то после – ничего, на время праздника сессия приостановится. Можно удивить отца. Во вторник, после экзамена, сесть на автобус, и к вечеру она будет дома.

Как и задумала, Кэрри во вторник села на экспресс «Грейхаунд», из Монреаля до Силвер-Спринг, и после обеда уже была в Кингстоне. Стоял солнечный холодный день, листья на деревьях побурели и пожелтели. Кэрри села на местный автобус, и водитель подбросил ее до небольшого каркасного дома, в котором она выросла. Дом заметно постарел – видно, отец не следил за ним. Кэрри открыла дверь…

А через минуту она уже звонила в службу спасения.

Вот тебе и День благодарения, думала Кэрри в карете «скорой». С праздником, папочка.

…Мэгги забрала папу к себе в дом, где жила с милым, образцово-американским мужем и растила двух милых, образцово-американских дочек. Теперь Кэрри стала сбрендившей отщепенкой. И, как у отца в свое время, у нее ничего не осталось.

Ни мужика, ни детей, ни работы. Кэрри осталась совершенно одна. Даже Саул и тот ее предал. Чувство было, что Кэрри на темной стороне Луны, так ей сделалось одиноко. Совсем не то что Дима – заядлая тусовщица, которая не переносила одиночества: всегда на людях, всегда с партнером. А партнеров она – как и всякая незамужняя женщина в Бейруте – меняла словно перчатки.

Дима никогда не оставалась одна. Это ключ… но к чему? Дима пропала с лица земли.

– Может, – вслух проговорила Кэрри, вдруг осознав, что у нее впервые за несколько дней прояснилось в голове, – эта сучка зависает с моей мамой?

Глава 9

Маклин, штат Виргиния

На следующий день она все же заставила себя выбраться на работу. Что-то в ненависти Димы к одиночеству не давало покоя. Кэрри хотела разобраться с этим вместе с Саулом. Но только не в штабе; надо будет выманить Саула на нейтральную территорию.

Когда Кэрри красилась, ей показалось, что выглядит она словно призрак. Да она и была призраком. Духом на празднике… который, перед тем как раствориться во тьме, заставит себя выслушать. И Саул выслушает ее, никуда он не денется.

Когда Кэрри приехала на работу, Джоанн прямо-таки набросилась на нее с расспросами.

– Ты где была? Ерушенко рвет и мечет! Тебе повезло, что он на совещании из-за того случая в Аббассии. До конца дня не вернется.

Да уж, повезло так повезло.

Казалось, день никогда не закончится. Порой Кэрри мнилось, будто стрелки часов движутся в обратном направлении. Она то и дело мысленно возвращалась к одним и тем же вопросам: кто стер записи из базы АНБ? Кто отредактировал отчеты из Бейрута? Кто такой Дар Адал и какое отношение он имеет к этому делу?

Больше всего волновал вопрос: почему? Кто и что прячет? Что пошло не так? Почему ничего не предпринимают в Бейруте и не берут в разработку информацию от Джулии?

Сплошные вопросы, никаких ответов. И время тянется еще медленней, чем поток транспорта на шоссе I-95.

Вечером Кэрри подкараулила Саула на парковке: подождала, пока он выйдет из здания штаба, в одиннадцать ночи. Потом поехала следом за ним, до самого дома – белого, в колониальном стиле, на тенистой улице среди деревьев и без тротуаров. Кэрри один раз была у него в гостях, на ужине.

Саул вошел в дом, и Кэрри, выждав минут двадцать, подошла к двери и позвонила.

Ей открыла жена Саула, Мира – индуска из Мумбаи, с которой Саул познакомился в Африке. Кэрри виделась с ней лишь однажды. Мира вышла на порог в сорочке и халате.

– Привет, Мира. Помнишь меня? Мне надо поговорить с Саулом.

– Да, я тебя узнала, – ответила Мира, не сходя с места. – Саул только домой пришел.

– Прости, – извинилась Кэрри. – Это важно.

– У вас все дела важные, – проворчала Мира, отходя в сторону. – Когда-нибудь вы поймете, что самое важное в жизни – то, что кажется незначительным. – Она кивнула в сторону лестницы. – Саул наверху.

– Спасибо, – сказала Кэрри, поднимаясь на второй этаж. Дверь в спальню была приоткрыта. Кэрри постучала и вошла.

Переодевшись в пижамную рубашку, но не сменив брюк, Саул поедал йогурт из баночки. Расправленная кровать показалась Кэрри чересчур маленькой. Неужели Саул и Мира помещаются на ней вдвоем? Да и спят ли они вместе?

При виде Кэрри Саул отставил баночку с йогуртом в сторону.

– Кто такой Дар Адал? – в лоб спросила Кэрри.

– Откуда ты знаешь это имя?

– Из отчетов Контртеррористического центра. Вы с Дэвидом сами посадили меня на эту работу, когда я вернулась. Вот только мне попались подправленные отчеты и бред о деятельности сирийских шпионов за пределами Бейрута и Дамаска. Куча отчетов и все – вода. Может, ты скажешь, что происходит?

– Поезжай домой, Кэрри, – ответил Саул. – День был долгий…

– Кто такой Дар Адал?

– Это старая история. И не самая веселая, – отмахнулся Саул. – Я не могу принять тебя назад в свой отдел, как бы сильно ты этого ни хотела. Поезжай домой.

– Сперва ответь на мой вопрос.

Саул покачал головой.

– Открой глаза, Кэрри! Все кончено. Я сделал все, что мог.

– Так нельзя. Это нечестно.

– Ты только сейчас поняла, какая жизнь несправедливая? Привыкай, меньше будет разочарований. И в конце концов, это мой дом, ты не имеешь права здесь находиться. Я серьезно. Отправляйся домой, – с каменным лицом произнес Саул.

– Послушай же меня, наконец!!!

– Я и слушаю, Кэрри, но ты ничего не говоришь. Только ноешь и ноешь.

– Из базы данных АНБ пропали записи. Их стерли. Специалисты говорят, что такого прежде не бывало, ни разу. Записи удалили ровно в тот день, когда меня вытурили из Бейрута. У кого есть права на чистку базы?

Какое-то время оба молчали. Из хозяйской спальни доносился голос телеведущего Джея Лено. А ведь Саул с Мирой и точно спят в разных комнатах.

Кэрри вдруг очень явственно поняла, что ей здесь и правда не место.

– Что было в тех записях? – спросил наконец Саул.

– Звонки с одиннадцати мобильных номеров Дэвиса Филдинга. За несколько месяцев.

– Твою мать, – ругнулся Саул и присел на край кровати.

Кэрри пристроилась рядышком.

– За что Эстес меня так не любит? – спросила она.

Саул снял очки и протер стекла о полу рубашки.

– При чем здесь «любит», «не любит»… Видела бы ты, каким взглядом он тебя провожает, но это просто химия. На самом деле Эстес к тебе равнодушен.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Традиционное длинное арабское платье.

2

Обращение к мужчине: дорогой, любимый (араб.).

3

Спасибо (араб.).

4

Шлюха (араб.).

5

Дерьмо (араб.).

6

Хвала Аллаху (араб.).

7

Если на то будет воля Аллаха (араб.).

8

Израильская общая служба безопасности.

9

Вы разговариваете по-арабски? (араб.)

10

Гигантские (до 30 метров в высоту) сооружения из мусора, находятся в одноименном районе Лос-Анджелеса; автор – Саймон Родиа.