Homeland. Родина Кэрри

Эндрю Каплан

Homeland. Родина Кэрри

Copyright © 2014 Showtime Networks, Inc. A CBS Company. All Rights Reserved.

HomelandTM & © 2014 Twentieth Century Fox Film Corporation.

All Rights Reserved.

© Абдуллин Н., перевод, 2013

© ООО «Издательство АСТ»

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

* * *

Моему сыну Джастину, с которым все кажется лучше, чем на самом деле,

а также

мужчинам и женщинам из разведки США, которые служат самой обманчивой ценности на земле – истине

Примечание автора

Для читателей, которым интересна более подробная информация о действующих лицах, организациях и службах, описанных в этом романе, в конце книги приведен глоссарий и список персонажей.

* * *

– Представь себе Принстон в пять часов, зимним утром, когда темно и все спят. Я выхожу из общаги, на мне обычный спортивный костюм. (Я ведь не была фифой, я была серьезной: с мальчиками не заигрывала, строила большие планы на будущее.)

Не включая секундомера, перехожу на бег. На улице холодно, воздух обжигает горло и легкие. Никого нет, кампус объят тишиной. Бегу прямо до Нассо-стрит, мимо закрытых витрин магазинов, по мостовой, в которой отражается свет фонарей. Сворачиваю на Вашингтон-роуд, бегу назад к кампусу, мимо Школы имени Вильсона и Центра кампуса имени Фриста, к стадиону Уивера.

Останавливаюсь. Дыхание вырывается изо рта па́ром; небо постепенно сереет. Включаю секундомер и срываюсь на бег. Буквально пролетаю полторы мили, как будто за мной гонятся. Пытаюсь держать ритм, но, клянусь, Саул, бывали моменты, когда чудилось, будто я могу бежать вечно. Даже если на последней сотне ярдов я готова была сдохнуть.

– Чего ты хочешь, Кэрри? Что, черт возьми, тебе нужно?

– Не знаю. Снова стать той девочкой. Стать… чистой. Он что-то скрывает, Саул, Богом клянусь.

– У всех есть секреты. На то мы и люди.

– Нет, он замыслил дурное. Что-то опасное для всех. Нельзя, чтобы все повторилось.

– Скажу прямо: ты рискуешь не только своей жизнью и нашими с тобой карьерами. Ты рискуешь национальной безопасностью, Управлением. Уверена в своих силах?

– Я кое-что поняла. Мне больше не стать той девочкой.

– А была ли ты ею?

2006 год

До возвращения Броуди

Глава 1

Район Ашрафия, Бейрут, Ливан

Соловей опаздывал.

Сидя на втором месте в четвертом сзади ряду кинотеатра, Кэрри Мэтисон гадала, не отменить ли встречу. Она все равно первая, ознакомительная.

– Встречаетесь и расходитесь, как в море корабли, – учил Саул Беренсон, ее шеф и наставник, еще на Ферме, виргинском тренировочном центре ЦРУ.

От Кэрри требовалось присмотреться к Соловью (позывной, которым наградили Таху ад-Доуни) как можно ближе при первой встрече, при второй дать разглядеть себя и шепотом назначить время и место для третьей. Вот и все, как по учебнику.

Если информатор опаздывает, по протоколу полагалось выждать пятнадцать-двадцать минут и ретироваться. Новую встречу следовало назначить, только если у контакта имелась очень уважительная причина не явиться на предыдущую. При этом ближневосточное время, подразумевающее опоздание на полчаса (если не полдня), или пятничная пробка на бульваре Фуада Шехаба (между пятью и семью вечера, когда бизнесмены спешат на встречу с любовницами в укромных квартирках района Хамра), его не оправдывают.

Вот только Кэрри совсем не хотела отменять встречу. Источник – Дима, симпатичная ливанка, католичка, которая каждый вечер зависает в открытом баре на крыше в «Ле-Грей», что в Центральном районе, – назвал две причины, по которым за ад-Доуни надо драться зубами и когтями. Во-первых, он член ГУБ, Главного управления безопасности, жестокой сирийской тайной службы, а значит, у него прямая связь с режимом Асада в Дамаске. Во-вторых, он нуждается в деньгах: хитрая любовница из Египта трясет его как грушу.

Кэрри взглянула на часы: прошло почти полчаса. Да где этот Соловей?! Кэрри оглядела зал кинотеатра, заполненный на три четверти. С начала сеанса больше никто не входил. На экране Гарри Поттер, Рон и Гермиона следили, как Грозный Глаз Грюм накладывает заклятие Империус на страшного паука.

Натянутые нервы звенели, как скрипичные струны, но Кэрри больше доверяла инстинктам. Просто временами казалось, будто ее нервную систему спроектировали те же придурки, на чьей совести схема электроснабжения Вашингтона. Врачи назвали это биполярным аффективным расстройством. В медицинском центре Принстона Кэрри посоветовали психиатра, и тот описал болезнь так: психическое расстройство, при котором периоды гипомании сменяются депрессией. Сестра Кэрри, Мэгги, объяснила все куда проще: «Сначала ты думаешь: “Я самая умная, красивая и сногсшибательная”, а потом: “Убить, убить всех!” – и так по кругу».

Впрочем, инстинкт все равно подсказывал: Соловей ненадежен.

Ждать она больше не могла. На экране Гермиона умоляла профессора Грюма прекратить истязать паука. Шум, гам, спецэффекты… Самое время, чтобы свалить.

На улице Кэрри почувствовала себя незащищенной и слишком заметной. В каком-то смысле любая западная женщина на Востоке всегда слишком заметна, и единственный способ для нее слиться с толпой – надеть вуаль и абайю[1], надеяться, что никто не станет к ней присматриваться. Однако Кэрри – стройная, длинноволосая блондинка, типичная американка – никак не сумела бы сойти за местную, разве что издалека. Да и потом, мусульманская одежда – не выход на севере Бейрута, где женщины носят все: от хиджабов до облегающих дизайнерских джинсов, а то и вовсе сочетают и то и другое.

Пока она сидела в кинотеатре, на улице успело стемнеть. На проспекте Мишеля Бустроса было полно машин, свет их фар в сочетании со светом из окон офисных и жилых зданий создавал причудливую мозаику света и тени. Кэрри огляделась, проверяя, не следят ли за ней. Если информатор не явился, почти всегда следует ждать беды…

И тут у Кэрри чуть сердце не остановилось.

Соловей сидел за столиком кафе через дорогу и смотрел прямо на Кэрри. Что-то точно пошло не так, ведь Дима вчера передала ему инструкции. Он что, спятил?

Дальше Соловей сделал нечто невероятное: поманил Кэрри жестом руки, который в Америке означает «уходи», но здесь, на Ближнем Востоке, – «подойди». Все стало на свои места – как цветные стеклышки в калейдоскопе. Ловушка! Ад-Доуни – разведчик, матерый профессионал и просто не может вести себя как любитель.

Кто постарался? Коллеги ад-Доуни? «Хезболла»? Ни те ни другие не погнушаются убить агента ЦРУ, а еще лучше взять его в плен. Для них поймать привлекательную блондинку разведчицу – это как сорвать джек-пот в лотерею. Кэрри живо представила, какую шумиху поднимут ливанские власти: покажут ее по местным и международным телеканалам, изобличая интриги американского правительства, а после запрут в подвале и станут пытать и насиловать, ведь она – шпион, да и любая западная женщина в глазах восточного мужчины – шлюха.

Ад-Доуни тем временем повторил жест, и Кэрри краем глаза заметила: из фургона на ее стороне улицы вышли два араба и направились к ней.

Сейчас ее похитят. Не пройдет и минуты, как Кэрри возьмут в заложники…

Целиком положившись на инстинкт, она пошла назад в кинотеатр.

– Я кое-что забыла, – сказала она по-арабски билетеру в вестибюле.

Щурясь в темноте, Кэрри прошла к запасному выходу. На экране Гермиона стирала память одному из парней, что напали на нее в кафе. Арабы не отстанут, сообразила Кэрри, возвращаясь к проспекту. Она выглянула из-за угла, но Соловей уже исчез. Преследователи, должно быть, вошли в кинотеатр.

Кэрри выбежала на проспект, свернула за угол и устремилась вниз по узкой улочке, подальше от дорожного движения. Сколько человек за ней выслали? (Кэрри проклинала себя за то, что надела туфли на каблуках, но они были частью прикрытия: ни одна уважающая себя женщина в Бейруте не станет носить туфли на плоской подошве, разве только с абайей.) Всего двух агентов точно бы не послали. Если, конечно, преследователи серьезно настроены.

Кэрри остановилась и сняла туфли.

И без того темную улицу затеняли кроны деревьев. Народу было немного, хотя от местных шпионов и в толпе не укроешься. Вот двое арабов показались из-за угла. Один достал из-за пазухи пистолет с глушителем, и Кэрри побежала. Черта с два ее сцапают! Она же бегунья, кого хочешь обгонит.

Что-то звонко чиркнуло об асфальт, и ногу Кэрри больно ужалило. Обернувшись, она увидела на тротуаре белую канавку от пули. В Кэрри стреляли! Она нырнула влево, затем сразу вправо. Коснулась ноги. Сквозь дырку в джинсовой штанине сочилась кровь. Должно быть, ногу оцарапало осколком асфальта. Кэрри бежала со всех ног, шлепая босыми ступнями по тротуару. Свернув за угол, она оказалась на пустой улочке. Надо было предпринять хоть что-то, и быстро. Слева она заметила большой дом за кованым забором. Справа маячила белым пятном в темноте греческая православная церковь.

Кэрри помчалась к церквушке. Остановившись у боковой двери, подергала за ручку – заперто. Кэрри обернулась – двое арабов бежали в ее сторону. Сердце грохотало в груди. Оба шпиона сжимали в руках пистолеты с глушителями. Из-за угла на противоположном конце улицы выехал седан «мерседес». Машина резко остановилась, и из нее вылезли сразу четверо арабов.

Твою мать!

Кэрри бросилась к парадной двери церкви. Распахнула ее и скрылась внутри.

В церкви было где-то с дюжину прихожан, и почти все – женщины в черном. Одни зажигали свечи, другие целовали иконы, третьи просто стояли у алтаря с ковчегами и иконами. Навстречу Кэрри по проходу шел молодой священник с бородой и в черной рясе.

– Христос с нами, – приветствовал он ее на арабском.

– Воистину, отче, – тоже по-арабски ответила Кэрри. – Мне нужна помощь. У вас есть черный ход?

Священник машинально глянул вбок, и как только распахнулась парадная дверь, Кэрри кинулась в сторону, куда посмотрел поп. В церковь ворвались четверо из «мерседеса», вооруженные автоматическими винтовками. Закричала женщина, и паства бросилась врассыпную. Один только священник сохранял спокойствие. Он направился к непрошеным гостям.

– Bess! – крикнул он. «Стойте!». – Вы в доме Господа нашего Бога!

Один из арабов оттолкнул его в сторону и побежал по проходу к алькову, где скрылась Кэрри. Там, за ширмой, находилась задняя дверь.

Кэрри выбежала наружу. Тропинка вела к проспекту, а перпендикулярно ей, за живой изгородью, располагалась парковка. Кэрри выбрала парковку. Услышав приглушенный звук выстрела, нырнула вправо, потом через проход в изгороди вылетела на проспект Шарля Малека, широкую главную улицу, полную машин и народу. Кэрри выбежала прямо на середину проезжей части, огибая машины, не обращая внимания на гудящие ей вслед клаксоны. Загорелся зеленый, и машины тронулись с места. Краем глаза она успела заметить, что четверо с винтовками уже стояли на тротуаре у дороги. Пара секунд, и ее заметят.

Кэрри стояла на разделительной полосе в каких-то восемь дюймов шириной. Кто-то ущипнул ее за зад, высунувшись из проезжающей мимо машины, но Кэрри даже не обернулась. Она судорожно соображала, как скрыться из виду.

Мимо проезжало такси, и на заднем сиденье Кэрри заметила свободное место. Она выскочила на дорогу и взмахнула рукой, крикнув: «Хамра!» Такси как раз ехало на запад, а недалеко от Хамры, в квартале Рас-Бейрут имелась конспиративная квартира ЦРУ. Только бы добраться до нее незамеченной. Такси остановилось посреди дороги, и Кэрри под возмущенный гул клаксонов запрыгнула в салон.

– Salaam alaikum, – пробормотала она невольным попутчикам, надевая туфли и доставая из сумочки черный хиджаб.

Надев платок, она закинула один его конец за плечо и заодно украдкой обернулась. Один из преследователей указал коллегам на такси и произнес что-то. Кэрри откинулась на спинку сиденья, прячась за попутчиками: пожилой дамой в сером костюме, что с нескрываемым любопытством смотрела на Кэрри, и парнем в свитере (должно быть, студентом). На переднем пассажирском сиденье девушка трещала по телефону, ни на кого и ни на что не обращая внимания.

– Wa alaikum salaam, – ответили студент и дама в костюме.

– Вам куда? – спросил водитель. Он дал газу и вклинился между впереди идущих машин, выиграв несчастные несколько метров.

– «Централ банк», – ответила Кэрри, не желая выдавать местоположение конспиративки. Тем более что погоня так просто не отстанет, надо будет сбросить «хвост». А банк – недалеко от убежища, Кэрри успеет попетлять, запутать следы.

Она протянула водителю купюру в две тысячи ливров и, достав из сумочки пудреницу, раскрыла ее так, чтобы в зеркальце было видно заднее окно. Она не заметила преследователей. Если фургон или «мерседес» и ехали за ней, то сильно отстали. Впрочем, погоню было рано списывать со счетов, а значит, случайных попутчиков Кэрри тоже подвергала опасности. Нужно было как можно скорее покинуть их.

Убрав со лба прядку волос и оглядевшись, Кэрри спрятала пудреницу.

– Больше так не делайте, – заметила пожилая дама. – Не выбегайте на проезжую часть.

– Мне много чего нельзя делать. – Желая отвести ненужные подозрения, Кэрри добавила: – Так постоянно твердит муж.

Кэрри как бы случайно сверкнула обручальным кольцом. Она всегда надевала его на встречи, желая предотвратить то, что Верджил из отдела электронного наблюдения называл «Эверестовым сексом». (Нежелательный секс, секс с нежелательным партнером или «слишком высокий пик».)

Они выехали на бульвар Генерала Фуада Чехаба, главную транспортную артерию, соединяющую восток и запад северной части Бейрута. Движение тут было куда оживленнее. Если Кэрри возьмут прямо в такси, то сделают это здесь и сейчас. Она заозиралась по сторонам: кругом грузовики и легковые машины; девчонка на переднем сиденье произнесла в трубку: «Знаю, habibi[2]. Чао». Она нажала «отбой» и тут же принялась строчить текстовое сообщение.

У высокого прямоугольного здания водитель свернул на бульвар Фахреддина: тут стояли только новостройки (старые дома были разрушены во время затяжной гражданской войны), впереди маячили башенные краны. Такси повернуло налево, и через несколько кварталов водитель сбавил ход, ища, где бы остановиться.

Кэрри глянула в заднее окно: погоня не отставала.

В четырех машинах от нее плелся «мерседес». Шпионы подождут, когда Кэрри выйдет из такси, и схватят ее.

Что делать?

Такси тем временем остановилось у высотного дома. Кэрри напряглась. Вот-вот ее схватят: «мерседес» подъедет и заблокирует дорогу, таксист не сможет отъехать, и Кэрри окажется в ловушке.

Что, ну что делать?!

Пожилая дама кивнула попутчикам и вышла на улицу. Помедлив секунду, Кэрри выбралась из салона следом, подошла и взяла ее за руку.

– Вам же в «Централ банк»! – удивилась дама.

– Я в беде, – призналась Кэрри. – Прошу, не выдавайте меня, госпожа.

Женщина пораженно уставилась на нее.

– В беде? Серьезно? – спросила она, подходя к подъезду.

Кэрри глянула через плечо: такси отъехало, и на его место встал «мерседес».

– Серьезнее некуда. Скорей, или нас убьют!

Кэрри вбежала в подъезд, увлекая женщину за собой.

Пролетев через вестибюль, они остановились у лифтов и нажали кнопку вызова.

– Не поднимайтесь к себе, – предупредила Кэрри. – Лучше выйдите этажом выше и спуститесь пешком. Запритесь и хотя бы час никому не открывайте. Простите, что так вышло.

Она взяла ладонь женщины в обе руки.

– Постойте, – сказала та и открыла сумочку. – На парковке стоит моя машина, красный «рено».

Она протянула Кэрри ключи.

– Через час заявите об угоне, – ответила Кэрри, принимая ключи. – Знаете отель «Кроун-плаза» у торгового центра?

Женщина кивнула.

– Если получится, оставлю машину там, – пообещала Кэрри.

Она устремилась к боковой двери, что вела на стоянку.

– Shokran[3], – обернувшись, поблагодарила она женщину, которая тем временем вошла в лифт.

Кэрри вышла на стоянку. Красный «рено» стоял припаркованный в ряду машин у низкой живой изгороди. Кэрри подбежала к «рено», села в него и завела мотор. Поправив зеркало заднего вида, увидела двух разведчиков: тех самых, что ворвались за ней в церковь. Сдала назад, выруливая к выходу с парковки. Шпионы побежали за ней; один, с пистолетом, прицелился в машину.

Инстинктивно пригнувшись, Кэрри круто развернула «рено» и, выжимая из него всю мощь, выехала на дорогу. Пуля пробила заднее стекло, покрыв его паутиной трещинок.

Кэрри снова резко развернулась и посмотрела в сторону парковки. Стрелок прицелился второй раз, прямо в Кэрри. В последний момент она ударила по тормозам и стукнулась затылком о подголовник. Пуля, пробив боковое стекло, прошла мимо, чуть не задев Кэрри щеку.

Позади гудели клаксоны, и Кэрри, надавив на педаль газа, понеслась вниз по дороге, высматривая, куда бы пристроиться, кого обогнать. В зеркало заднего вида она заметила, как один из арабов бежит к припаркованному у тротуара «мерседесу».

Господи, только бы ту женщину не тронули. И зачем арабы стреляют в Кэрри? Что вообще происходит? Агент ЦРУ для «Хезболлы» или сирийской разведки – ценный заложник. Какой прок от мертвой шпионки?

Не включая поворотников, Кэрри резко сдала вправо, свернула за угол и понеслась вверх по узкой улочке. Впереди дорогу переходил мужчина. Кэрри даже не подумала тормозить: надавила на клаксон и только чудом, в последний момент, успела объехать пешехода. Тот показал ей оттопыренные большие пальцы (местный аналог «fuck you»). Кэрри и тогда не сбавила скорость, свернула влево и глянула в зеркало заднего вида – никто за ней не гнался.

Она выехала обратно на Хамру, узкую улицу с плотным движением и толпами людей. Здесь ее уже было не догнать ни на «мерседесе», ни пешком. По тротуарам тек густой поток пешеходов всех возрастов, среди которых были и модницы, и несколько женщин в хиджабах; кафе приветливо светили неоновыми вывесками, из открытой двери клуба доносились звуки хип-хопа.

Дальше Кэрри ехала на запад, то и дело поглядывая в зеркало заднего вида, а вокруг нее горел яркими огнями ночной город. Приспустив стекло, Кэрри впустила в салон звуки голосов и музыки, запахи шаурмы и дыма из кальянных. «Хвоста» видно не было. Вполне возможно, арабы пересели из «мерседеса» в фургон, но и его Кэрри нигде не заметила.

Рано, рано расслабляться! В поисках улизнувшего агента ЦРУ местные шпионы перевернут город вверх дном. Если они схватили водителя такси, он может расколоться и выдать, куда вез Кэрри, тогда арабы прочешут весь район Хамры.

Господи, хоть бы до хозяйки «рено» не добрались! Кстати, пришло время избавиться от машины.

Впереди Кэрри заметила «Кроун плаза», высотный отель с красным светящимся логотипом на крыше. Она проехала мимо гостиницы ко въезду в торговый центр и, поплутав минут пятнадцать, наконец отыскала свободное парковочное место. Оставила ключи на коврике в машине и, покинув салон, быстро вышла со стоянки. Затесалась в толпу покупателей, что в несколько потоков приходили и уходили – благо вход в торговый центр имелся не один.

Кэрри бродила по магазинам, глядя в зеркала, удостоверяясь, что слежки нет. Оглянувшись в последний раз, она наконец покинула торговый центр и пошла прочь от толпы вверх по улице Гемайеля, в сторону кампуса при Американском университете.

Она дважды обошла квартал, потом другой – двигаясь в противоположном направлении, чтобы убедиться, что «хвоста» нет. Слежку она обнаружила бы, даже если шпионы сменили транспорт.

Наконец и дышать стало легче.

Похоже, Кэрри оторвалась. Впрочем, рано радоваться: разведчики поставят весь район на уши, лишь бы найти ее. Надо как можно быстрее добраться до конспиративки. Главное – держаться подальше от толпы на улице Хамра, там Кэрри легко заметить.

Она направилась к университету и для пущей надежности примазалась к группе студентов, которые никак не могли решиться, куда лучше сходить и поесть манеиш (нечто вроде местной пиццы). Две девушки из группы были местные, один парень приехал из Иордании… Кэрри как будто на мгновение вернулась в юность. Остановившись у лавчонки, студенты пригласили ее в свою компанию, но Кэрри, пожав плечами, пошла дальше. До конспиративки было рукой подать. Минут двадцать спустя Кэрри оказалась на улице Адонис, узкой пешеходной аллее, вошла в дом и на лифте поднялась на восьмой этаж.

Покинув кабину, Кэрри первым делом осмотрела коридор и лестницу, прислушалась – лифт пошел дальше вверх, – и только потом направилась к квартире. Осмотрела косяк, ища следы взлома, и ничего не заметила. Глазок был оборудован встроенной камерой; заглянув в него, Кэрри подала условный сигнал: дважды постучалась в дверь, готовая, если что, убежать. Никто не ответил. Тогда Кэрри постучалась еще раз и достала из сумочки ключ.

Открыв дверь, она никого не застала внутри.

Какого дьявола? Конспиративка не должна пустовать!

Задернув занавески на окнах, Кэрри заперла за собой дверь и осмотрела обе спальни: первая была заставлена койками, вторая – оборудованием. Кэрри открыла ящик комода, в котором хранилось оружие, и взяла себе «глок-28», плюс четыре обоймы к нему. «Глок» идеально ей подходил: легкий, небольшой, со слабой отдачей, а пули калибра 380 пробьют что угодно. Зарядив пистолет, Кэрри сунула его и запасные обоймы в сумочку.

Подойдя к окну, она чуть отогнула занавеску и выглянула на улицу, освещенную единственным фонарем. Если за ней и следят, то шпионы прячутся в тени деревьев или в припаркованных в темной части улицы машинах.

– Черт, надо выпить, – сказала себе Кэрри и прошла в гостиную, к бару. На ходу бросила взгляд на кофейный столик – там стоял включенный ноутбук, на экран которого выводилось изображение с камер наблюдения: в глазке, в коридоре и на крыше дома. Ничего подозрительного…

В баре Кэрри нашла ополовиненную бутылку водки «Грей гус» и налила себе четверть бокала. Эх, не время пьянствовать, но сейчас плевать хотелось на правила. Из сумочки Кэрри выудила таблетку клозапина и хмуро подумала: надо раздобыть еще лекарства на черном рынке, в районе Зариф.

Запив таблетку водкой, Кэрри посмотрела на часы: 19:41. Кто в бейрутском отделении сидит на коммутаторе в такой час? Линда. Линда Бенитес работать будет до самой полуночи.

Правда, перед звонком надо все обмозговать. Случившееся просто не укладывалось в голове. Встречу с Соловьем организовала Дима. Тусовщица, даже не «голубка», Кэрри не сама ее вербовала. Дима досталась ей «в наследство» от Дэвиса Филдинга, шефа бейрутского отделения ЦРУ. Дима – из его людей. Ох и влетит этой девке… если только она не двойной агент или Соловей ее не надул. Диме тоже могла грозить смертельная опасность.

И ведь с ней не связаться. Просто так Диме не позвонишь. На конспиративке имелось несколько телефонов: по двум говорить запрещается, третий – только для входящих звонков. Еще один, с голосовым скремблером, связан с суперзащищенным коммутатором в посольстве США, в Аукаре, а это в самой дальней северной части города. Сотовым тоже не воспользуешься – за Кэрри могут следить по GPS.

Думай, думай, мысленно приказала себе Кэрри. Если за нее взялся другой агент сирийской разведки, то как он вышел на Кэрри? Через Диму. Больше никак. Чего-то Филдинг о своей пташке не знает. Это ведь он отправил Кэрри на встречу с Соловьем.

– За контакт внутри сирийских спецслужб мы на все пойдем, – признавался он. А еще Филдинг уверил Кэрри, что прикрытие ей не понадобится: – Дима надежна. Она дает нам немного, но то, что дает, – на вес золота.

Вот сукин сын! Неужто он ее трахает? Секс с Димой – это он ценит на вес золота? Кэрри ведь хотела взять на задание Верджила Маравича, лучшего спеца по электронным примочкам, прослушке и наблюдению, но Филдинг отказал ей. Мол, Верджил ему самому для чего-то нужен. «К тому же, – говорил он, – ты девочка взрослая, сама справишься».

То есть, если Кэрри не справится, ее выдворят из Бейрута, из высшей лиги.

– У нас тут свои правила, – заявил Филдинг, когда Кэрри только поступила в его распоряжение. Обосновался он в кабинете на самом верхнем этаже посольства и говорил с Кэрри, развалившись в кожаном кресле, на фоне окна с видом на здание муниципалитета. Крупный и светловолосый, он уже начал полнеть; нос Филдинга имел красноватый оттенок, выдавая в нем любителя пожрать и выпить. – Вторых шансов мы не даем, и тут, на Ближнем Востоке, всем плевать, что ты – женщина. Облажаешься, ошибешься – и, сто к одному, тебе крышка. Даже если и не умрешь, тебе здесь не место. Бейрут с виду город цивилизованный: полно клубов, красоток в дизайнерских шмотках, еда здесь приличная и люди – одни из самых образованных в мире, но не обманывайся. Ты на Ближнем Востоке. Стоит оступиться, и эти люди растерзают тебя, а после сразу отправятся кутить дальше.