Новая Зона. Принцип добровольности

Экран полыхнул белыми и розовыми облаками, затем они разошлись в стороны, открывая умытый синий небосвод. Неожиданно ожили колонки, и на фоне низкого гула двигателей раздался смутно знакомый голос:

– Потанцуем?

Денис нахмурился, припоминая.

– К твоим услугам, – в голосе Ворона обозначилась улыбка. – Поехали!

На экране отразилась взлетно-посадочная полоса. Растущие по обочинам кусты уносились за обзор со все возрастающей скоростью. А затем полоса ушла вниз: Ворон рванул в небо, сделав «бочку», и «свечой» ушел вверх. На небольшом экранчике-окошке в правом нижнем углу Денис мог оценить зрелищность фигур высшего пилотажа. Даже при учете того, что все происходило на компьютере, выглядело просто потрясающе.

«Американец» повис на хвосте почти сразу. Предупреждающе взвизгнула система перехвата, сообщая о попадании «Сухого» в прицел ракеты «воздух-воздух». Ворон закончил карабкаться по восходящей «Хаммерхедом». Самолет на мгновение завис в воздухе и устремился к земле в пике. С противником он удачно разошелся, тот совершил «петлю Иммельмана» и попытался снова взять в прицел, но Ворон оказался проворнее, быстро набрал высоту и пристроился в хвост F-35.

– Зар… р… раза, – донеслось из колонок.

Ворон некуртуазно заржал.

«Американец» забрал влево, совершил боевой разворот и пошел в лобовую, пытаясь принудить к дуэли.

– Я тебе мальчик, что ли? – фыркнул Ворон и штопором ушел вниз.

– Трус, – донеслось из колонок.

– Зато не дурак, – ответствовал Ворон. Спиральный спуск он завершил, когда в колонках опять завыла сирена, обозначая критическую высоту.

При взлете «американец» его не трогал и затем продолжил лететь ровно, не вступая более в игру.

Ворон, красуясь, крутанул вокруг него «бочку» и пристроился крыло в крыло.

– На компьютерном симуляторе дуэлировать неинтересно, – сказал он. – Ну, не отверну я, не отвернешь ты. Ну, будет красочный взрыв. Ну, Дэн назовет нас мальчишками.

– Привет, Дэн, – откликнулся знакомый, но по-прежнему неопознанный голос в колонках.

– Добрый вечер, – поздоровался Денис.

– Смотри-ка, не признал, – фыркнул «американец» и встал вертикально относительно земли.

Ворон по инерции пролетел вперед и вновь попал под прицел ракет.

– Да твою ж…

– Я тебе еще «Чакру Фролова» не показывал, – ответили из колонок.

– И не покажешь, – ответил Ворон, заходя на «петлю Нестерова» и сбрасывая F-35 с хвоста. – Мы условились не использовать того, чего не сумели бы в реальности.

Денис присвистнул. Почему-то он сразу поверил, будто подобное условие – не обычная бравада.

Прилипала F-35 настырно зашел на «мертвую петлю» вслед за Вороном, но в верхней точке завалился на крыло и крутанул «бочку». Ворон прищурился и резко задрал свою «птичку» носом относительно курса, вставая в «кобру» и пропуская вперед «американца», чтобы в свою очередь упасть ему на хвост.

– Пиф-паф, – прокомментировал Ворон и откашлялся. – Ну что, закончим шоу, раз уж и зритель подходящий имеется?

– Не возражаю. Но вообще-то я намерен наши выкрутасы на Ютубе выложить.

– Да хоть на первый вещательный отправь, – усмехнулся Ворон.

F-35 вынырнул слева, поравнялся с Су-34, и два истребителя взмыли вверх, попутно расписывая небо узорами. В высшей точке они замерли на несколько мгновений, отчего-то показавшихся вечностью, и синхронно закручивающимся вертикальным штопором спикировали вниз на малой тяге: друг против друга. Действительно, как в танце. Истребители шли рядом на минимально допустимом расстоянии, позади заворачивалась белоснежная спираль ДНК.

В колонках начал напевать что-то «американец», и вначале Денис просто припомнил мелодию, а затем в мозгу вспыхнуло воспоминание: будто в темной комнате щелкнули выключателем.

– Выдра?!

Они чуть не вошли в землю. Оба.

– Вот ты специально под руку? – возмущенно рыкнул Ворон.

– Привет, малыш, – раздалось из колонок. Юрист, бухгалтер, правая рука лидера почившего давным-давно клана «Доверие», актер, столь часто меняющий амплуа, что Денис и не знал, какой Выдра на самом деле. Давний друг Ворона смеялся в голос и, кажется, действительно был рад узнаванию. – Вот ты тугодум, Дэн. Каким был, таким и остался.

– Есть такое! – Он действительно обрадовался.

Денис ненавидел и боялся Выдру в юности, считал, будто именно тот хочет его смерти или хотя бы вышвырнуть вон из клана. Впрочем, он тогда думал, будто и Ворона больше не увидит. Оказалось же, Выдра находился в клане в том числе и из-за него – по просьбе Ворона, – а после еще и спас жизнь.

– Ты где сейчас? Почему пропадал?.. То есть я в курсе Дмитриева, но с ним ведь уладилось вроде? – вопросы выговаривались сами собой.

– Какой пыл! – Ворон рассмеялся, закашлялся и попробовал сделать вид, словно так и предусматривалось. В отличие от Выдры самолет он не бросил и уже завернул на посадку.

«Миссия завершена» – темно-синие литеры вспыхнули на весь экран, после чего развернулось стандартное меню. Напротив ника «Кар» стояло первое место, «Оттер» удостоился лишь второго.

– Ах ты… жук, – прокомментировал Выдра такую несправедливость, проигнорировав поток вопросов, заданных Денисом.

– Меньше щелкай клювом, – фыркнул Ворон.

– А у меня не клюв, – ответил Выдра. – Но так и быть, прощу и жду в гости. Пока, Дэн, там и пообщаемся по-человечески. Отбой, командир?

– Отбой. Будем, – пообещал Ворон и вышел из игры.

Денис не без удивления увидел вместо привычного фонового рисунка рабочего стола в виде какого-то сложного переплетения рунических символов огромную черную птицу в небе.

– И когда? Куда? – поинтересовался он.

– Хоть сейчас. – Ворон повел плечом и улыбнулся.

– Ты ж выпил.

Ворон закатил глаза к потолку и допил остывший кофе.

– И болеешь, – напомнил Денис.

– Зараза к заразе… – начал тот, но затем махнул рукой и вздохнул, посмотрел на дно, наверняка разглядел что-то в кофейной гуще и, отставив кружку в сторону, произнес: – Вирусы ко мне пристают только в одном случае: если начинаю слишком много думать о вещах крайне неприятных. Организм начинает отвлекать.

Денис уселся на стул и принялся пить чай. Тот тоже остыл, но он и не любил глотать кипяток.

– О чем же таком можно размышлять и вызвать у себя температуру под сорок? – спросил он.

– Не все мысли одинаково полезны? О прошлом, Дэн. Все о том же моем героическом прошлом. Знаешь, есть одна легенда. Ее из уст в уста передавали в семье моих британских друзей, у которых я жил некоторое время после развода. Это были очень храбрые, умные и азартные люди. Не-люди, впрочем, тоже… по крайней мере и глава семейства, и его отпрыски верили, будто в них течет частичка крови фейри.

– Кого-кого?! – Денис покачал головой.

– Какая жалость, – посетовал Ворон, взглянув на него пристальнее, чем обычно. – Ты слишком необычен, потому со временем превращаешься в зануду и чертова прагматика. Динька, так нельзя.

Денис вздрогнул. Он слишком привык, что напарник зовет его принятым в Зоне именем, а не этим уменьшительным.

– Не знаю, – сказал он. – Просто… все эти аномалии и… мутанты. Если еще и эльфы с гномами появятся, я свихнусь.

– Говоришь, как Шувалов. А ведь именно благодаря тебе в перечне артефактов и зоновых тварей бродят назгулы и прочие хоббиты.

– Хоббитов не видел.

Ворон рассмеялся.

– Я вырос, – то ли упрекнул его, то ли повинился Денис.

– Если бы так же вырос я, то мы с тобой не разговаривали, – заявил Ворон. Пожалуй, из всех возможных аргументов этот являлся самым действенным. Ни один другой сталкер не стал бы возиться с эмиоником, набредшим на него в Зоне, – пристрелил бы. А Ворон – вывел. И в клан пристроил, когда понял, что сам никогда никого не вырастит и не научит… ну и не захотел обзаводиться сироткой и становиться «папашей» – тоже. Однако не забыл, не бросил, присматривал и вернулся, когда Денису исполнилось восемнадцать.

На самом деле Денис сам не знал, как относиться к тому давнему поступку напарника. Он однозначно испытывал благодарность, но неужели у Ворона не нашлось возможности отдать его не в «Доверие» к Стафу, а к кому-нибудь более порядочному? С другой стороны, может, других и не существовало или они были бы еще хуже? Ворон не походил ни на героя боевика, ни на праведника. Он просто был собой и действовал без оглядки на чужие принятые и считавшиеся правильными убежденности.

– Ты сейчас о…

– И о Сестринском, и о войне, и о… Обо всем и ни о чем конкретно.

– Так что с легендой обитателей холмов? – Денис решил соскользнуть со скользкой темы. Подобные разговоры случались нередко, и каждый раз Денис чувствовал себя виноватым. Он пытался стать таким, как Ворон, и не мог: не хватало решимости, уверенности в своей правоте. Наверное, нормально сомневаться в себе, если вокруг преимущественно люди старше вдвое, а то и больше, но вряд ли от этого легче. Чтобы стать вторым Вороном, следовало им родиться.

– Она о том, что есть только один способ посрамить Дьявола в карточной баталии – не играть. Встать из-за стола, поблагодарить и свалить подобру-поздорову.

Денис хмыкнул:

– С каких пор ты веришь в ад и рай?

Ворон поморщился.

– И не начинал, но аналогии вполне понятны, – ответил он.

– А как же кузнец Вакула и все такое?

– А ты знаешь, что с ним произошло лет через пять-десять-тридцать? – спросил Ворон и прищурился. – Любой выигрыш у Дьявола обернется проигрышем в жизни. Таким, что даже неудача за столом покажется милой нелепой случайностью. И еще: Дьявол – лучший из возможных соперников, самый мудрый, хитрый и обаятельный. Самый достойный. Возлюбленный враг. А значит, играя против него, ты всегда ему подыгрываешь. Сам раскрываешь карты перед ним. Сам шепчешь о своих слабых и уязвимых местах.

– И что делать?

– Встать из-за стола, и будь что будет. Худшее не случится точно, а иногда может и повезти – пропоют петухи, и игра прервется. Главное – взять себя в руки и не искать возможности снова сесть за этот стол. А я…

– А ты? – Денис покосился на бутылку, но напарнику было явно не до нее.

– Ку-ка-ре-ку, блин. Вставай, солнышко. И вперед с песней на фиг из-за стола. – Ворон все же перехватил его взгляд и кивнул, Денис плеснул ему в бокал, а заодно и себе. Ворон благодарно улыбнулся и опустошил свой залпом. – Самое неприятное, Динька, врать самому себе, а я именно это делал все время. Едва ли не десять с гаком лет, если не начал еще раньше, с войны.

– Ты не отказался бы от предложения Сестринского в любом случае, так зачем корить себя за это?

– Разумеется, нет! Более того, если бы отец не сделал для меня подарок, равноценный зачатию, то Сестринского я нашел бы сам, – уверенно произнес Ворон. – Не знаю как, но непременно и обязательно. И я как раз выиграл, тот самый счастливчик. Единственный, потому как и Дьявол оставил меня в покое, вот только…

– Только?.. – эхом откликнулся Денис.

– Зачем же я ищу встречи?

– Не ты! Если бы не Дим, Шрам, крысы и убийства сталкеров… – начал Денис.

Ворон саркастически хмыкнул.

– Это Шувалову нужен Сестринский! – заверил Денис. Разговор нравился ему все меньше, и особенно невыносимо было от того, что он не мог поделать ровным счетом ничего.

Если Ворон начинал рефлексировать, рассказывать о себе, напиваться в одиночестве, значит, очень скоро произойдет что-нибудь плохое. Каждый раз, когда Денис заставал друга в таком состоянии, того подстерегала опасность, даже близко не сравнимая с обычным походом в Зону. И ведь не сказать об этом, не попросить замолчать. Вернее, попросить-то можно, Ворон даже изменится внешне, станет травить байки, смеяться. Однако ничего это не изменит, сделает много хуже, поскольку Денис не успеет приготовиться к беде.

– А по-твоему, у меня не хватило бы красноречия послать по матушке в далекие края нашего дорогого профессора вместе с ИИЗ и Нечаева со всей его гоп-компанией из ЦАЯ? – разозлился Ворон. – Нет, правда?.. На полном серьезе считаешь меня тряпкой?!

– Хватит! – Денис отставил в сторону свой бокал. – Собирайся, я отвезу.

– Куда? – Ворон заинтересованно склонил голову к плечу – совсем, как огромная черная птица.

– К Выдре! Он приглашал.

– Типа один со мной не справишься? Ну нет! – сказал Ворон и расхохотался. – Я не настолько сволочь и помню, что за рулем только сам отдыхаю, тебе же после приключений в Москве – дополнительный стресс.

– Ты в курсе?

– Шувалов чуть ли не сразу позвонил, как ты вышел. Я уж хотел сам до КПП доехать, но следующий звонок оказался больно не ко времени.

– А подробнее? – Денис нахмурился. – Честное слово, мне сейчас хочется напоить тебя до бесчувствия и запереть в подвале, а всех интересующихся слать пешим эротическим маршрутом в известное место.

– Не выйдет, ты пьянеешь быстрее, тем более уставший.

– И залезть к тебе в голову не в силах, – вздохнул Денис, признавая свое поражение.

– Не придется, я расскажу, – пообещал Ворон. – И поэтому тоже мы останемся сегодня дома. Я очень хочу напиться в твоем обществе.

Денис кивнул и опустошил свой бокал.

Глава 6

Район был, откровенно говоря, неприятный. Некогда белые пятиэтажки воспринимались серыми бараками с грязевыми потеками по стенам то ли от витавшей в самом воздухе гадости, то ли от сезонных осадков, то ли от всего вкупе. Яркими пятнами выделялись граффити на всем, что юным вандалам пришло в головы приспособить для рисования. Хлипкие чахлые деревца с вытоптанными газонами и детскими площадками с облупившейся краской обязательно темных мрачных оттенков наводили на мысли о тщете всего сущего. Через многочисленные арки, то там, то здесь прорезающие длинные здания, гулял ветер, порой срывая кепки с прохожих. И над всем этим серым низким куполом довлело белесое небо – даже в Зоне оно казалось приветливее и снисходительнее к людям.

– Короче то, что надо, – подытожил Ворон, оглядываясь.

– То есть? – выходя из автомобиля, поинтересовался Денис. На обыкновенную сигнализацию он поставил машинально, затем подумал и включил дополнительную, подававшую на кузов постоянный электрический ток: сильно не ударит, но попытки лишний раз прикасаться к чужой собственности пресечет. – Я, кстати, оценил твое нежелание оставлять здесь «Энтерпрайз» без присмотра. Мой «Дастер» тебе, разумеется, не жаль.

Ворон фыркнул.

– Не бойся, колеса не снимут, – сказал уверенно.

Двор, в котором они припарковались, был пустынен. На лавках возле подъездов даже вездесущих старушек не оказалось.

– Хмыря не хватает, – бросил он, задумчиво.

– Да он в этом гадючнике жить бы не стал!

Ворон рассмеялся. Его сильно позабавило слово «жить», применимое к зоновой нечисти (именно к нечисти, поскольку упомянутый хмырь, хмарь, а то и шмарь в последней лингворедакции вольных не являлся ни мутантом, ни проявлением аномалии).

– Зона приветливее, верно, Дэн?

– Однозначно, – он ответил раньше, чем сообразил не делать этого.

– И тварюшки для нас с тобой роднее, нежели отдельные представители хомо сапиенс, способные превратить свой дом в помойку, – продолжил Ворон. Они стояли возле машины, и никто не мешал им беседовать в свое удовольствие. Ветер ерошил Ворону волосы, отросшие чуть длиннее, чем он носил обычно. В них по-прежнему не было и намека на седину.

– Знал бы заранее, что Выдра живет в такой дыре, воспользовался бы такси.

– И я бы всю дорогу нервничал, машинально ища ногами педали? – Ворон мотнул головой. – Ну уж нет, уволь меня от подобного счастья. Тебе я хотя бы доверяю, а в такси могу разъезжать лишь пьяным в драбадан.

– Зарубку на память сделаю, – предупредил-поддразнил Денис. – К слову, я думал, Выдра, как и ты, предпочитает комфортные условия проживания.

– Он руководствуется необходимостью и не столь зависим от окружения и обстановки, – не без скрытой гордости за друга сказал Ворон. – Сейчас день и, как видишь, ни одного полицейского. Этот район даже гаишники за версту объезжают. А уж ночью – тем более. Милое местечко.

– Для чего? Для жизни? – Денис поморщился.

– Офиса. Лучше не придумаешь для возрождения клана. Если не желаешь светиться перед властями – тем более.

– Постой… – Денис, уже было намеревавшийся идти искать нужный им подъезд, приостановился. – Ты хочешь сказать, Выдра…

– Так вышло, что у меня сохранились некоторые документы, – пояснил, на самом деле ничего не объясняя, Ворон. Затем помолчал, но, не видя проблеска понимания на лице Дениса, все же сказал прямо: – С основания еще того, твоего родного клана.

– «Доверия»?! – Наверное, стоило говорить тише, но Денис не сдержался. Его неожиданно захлестнул поток самых разных эмоций, и разобраться, какие чувства в нем превалировали, даже он – практически эмионик, эмпат, способный улавливать отголоски чужих ощущений, – не сумел.

Ворон вздохнул, протянул руку, мельком коснулся его плеча, призывая к порядку, и кивнул.

– В последнее время вольных развелось слишком много. Половина, если не больше «нелегалов» – раздражающих, не имеющих понятия о принятых в Периметре законах, не интересующихся ничем, кроме денег, портящих кровь старым сталкерам, – сейчас работают под крышей туристических компаний, – начал он, – поэтому мы и имеем дело с ходками по Зоне «туристов». Кто-то из правительства захотел подзаработать и протащил поправку к закону об околозоновых объектах. В результате все получили головную боль, кроме чиновников, выдающих лицензии, но поскольку Зона начала приносить реальную прибыль, а фирмы пополнять бюджет в виде налогов, поправку если и отменят, то очень не скоро… когда двухголовые младенцы рождаться начнут, не раньше.

– И ты решил возродить «Доверие»?

Ворон снова кивнул.

– Сейчас нотариусы отказываются выдавать какие-либо бумаги, регламентирующие юридические права кланов, но в разгар становления Зоны они делали это с радостью. Даже, пожалуй, недоумевали, почему кто-то желает работать по закону, а не как все. А поскольку закон обратной силы не имеет, «Доверие» – абсолютно легальная организация, как и «Спасение». Не вижу смысла терять ее.

Денис прикусил губу. Он пока не знал, как относиться к этому.

– По всем документам я проходил как соучредитель и совладелец.

– Но Стаф…

– Пропал без вести и признан умершим. В результате я остался единственным наследником всего этого. Лола официальной женой Стафа не являлась, а завещания тот не оставил, привык жить по понятиям и оставил любимую женщину на бобах.

– Лола… жива?

– С чего бы нет? Не волнуйся, эта женщина точно не пропадет, – усмехнулся Ворон, – да и я все же не такая сволочь, как принято думать. Без пособия не оставил.

– Не собираюсь я волноваться! Относительно последнего – особенно! – Денис задержал дыхание и попробовал успокоиться. Столь ярких эмоций он в себе и не подозревал. Учитывая все его детские комплексы, непонимания, положение фактического изгоя, в его пребывании в клане имелись и очень приятные моменты: по крайней мере один лучший друг, проделки, до сих пор вспоминаемые с улыбкой, песни под гитару у большого костра из разного хлама. Даже изматывающие тренировки на полигоне, после которых хотелось упасть, свернуться калачиком и спать недели две как минимум, тоже проходили по памяти светлой полосой. И первая любовь – тоже. – А как же «Спасение»?

– А что с ним такое? – удивился Ворон. – «Спасение» – это ты и я, оно напрямую сотрудничает с ИИЗ и выводит из Москвы потерявшихся в ней людей. В «Доверии» я официально состоять не собираюсь, как не рекомендовал бы и тебе. Запасной аэродром на случай… – Он замолчал на пару секунд и, усмехнувшись, качнул головой. – Мало ли: ситуация изменится, наш профессор уйдет на пенсию, а ЦАЯ подсуетится и поставит во главе института свою штабную крысу, например. Туго-госдумцы, наконец, закроют Москву окончательно, объявив всех, с ней связанных, врагами человечества, ядерная война начнется, зомбиапокалипсис нагрянет, инопланетяне атакуют…

– Все-все! – Денис выставил перед собой руки ладонями вперед. – Я понял.

– «Доверием» займется Выдра. Мы уже поговорили по этому поводу и все уладили, – привнеся в тон немного серьезности, продолжил Ворон. – Он хотя бы знает всю кухню изнутри и какой реальный кусок пирога остался от собственности, принадлежащей клану, – в том числе. К слову, кус на удивление немалый.

Денис кивнул.

– Не согласен? Обижен? – Ворон вопросительно приподнял бровь.

– Я не девочка, чтобы обижаться, – поморщился Денис на такое предположение.

– Глупый солдатский юмор, подцепленный от Духа и компании, – заметил Ворон. – Я жду возражений по существу.

А вот их не имелось, да и быть не могло. Денис покачал головой.

– Нет, напарник.

– Отлично, – ухмыльнулся Ворон. – В таком случае ты не будешь возражать против совладения.

– Ой! – Денис икнул. Причем не демонстративно, а на полном серьезе: слишком не ожидал.

Ворон рассмеялся:

– Но-но, не нужно так пугаться. Я не собираюсь самоубиваться о Москву и пропадать в ней – тоже… по крайней мере с концами. Но во всем обязан присутствовать порядок. Мне необходим наследник, и я уже решил, кто им станет.

– Мне кажется, – задумчиво проронил Денис, – шансов исчезнуть вместе у нас много больше, нежели поодиночке. И… – Он куснул губу и все-таки сказал то, о чем старался лишний раз не упоминать: – Мне до смерти надоело тебя хоронить. Пожалуйста, будь осторожнее.

Ворон в ответ молча потрепал его по плечу.

У нужного им подъезда решили весело провести время пятеро молодых людей в компании семечек и пива. Выглядели они не слишком доброжелательно. Одеты в спортивные костюмы и кожаные куртки. Трое сидели на корточках, двое облюбовали спинку лавочки, выкрашенной в мрачно-желтый оттенок и содержащей надписи разной степени похабности.

Денис сосредоточился, намереваясь уловить идущие от них эмоции, однако в головах у парней творился кавардак. Шедший рядом Ворон словно невзначай на излете движения стукнул Дениса по руке.

– Ты чего? – поинтересовался он. – А ну расслабься.

– Ага, как же, – ответил Денис. – Ты знаешь хотя бы одного человека, который после подобной фразы не напрягался еще сильнее?

Ворон хмыкнул.

– Ну, вот Роман, например, мне верит в отличие от некоторых, – с недовольством в голосе сказал он, в глазах же притаились смешинки. – Хотя, кажется, он попросту любит наблюдать за устраиваемыми мною представлениями.

Денис вздохнул и кинул взгляд на парней. Они были явно не самой приятной компанией для общения. У одного из них на телефоне играл рэп, который Денис не любил, а Ворон так и вовсе не переносил на дух. Чем ближе они подходили, тем громче становилась музыка и приблатненный тенорок, повествующий о том, что свобода – это умение отрываться и гадить на несогласных с данной глубоко философской сентенцией. Парни – вблизи им уже удавалось дать в районе восемнадцати – распивали пиво, громко матерились и смеялись. «Гостей» заметили только когда Ворон и Денис почти поравнялись с лавочкой.

– Оп-па…

Удивительно, но в компанию затесалась девица. Вначале Денис среагировал на голос и только потом заметил грудь в расстегнутой куртке и черную майку, в которой та едва помещалась. Волос на голове у девицы не наблюдалось, в губу продето узкое серебряное колечко, в ноздре – сдвоенное колечко с розовым камушком. Зато уши в целом у нее оказались нетронуты.

Они замолчали, надрываться продолжил лишь рэпер, и начали внимательно рассматривать незнакомцев. Ворон подошел к подъезду, не только не оглядываясь на них, но и не смиряя шага. Денис не отставал, терзаемый нехорошими предчувствиями. Пожалуй, он впервые пожалел об отсутствии у него огнестрельного или хотя бы холодного оружия. Ворон всегда носил с собой нож из «витринки», но он и пустил бы его в ход лишь в самом крайнем случае. Вряд ли банды малолеток входили в перечень обстоятельств, которые он счел бы требующими вооруженного вмешательства.

Компания в полном составе поднялась, обступила с боков и загородила вход.

Самый здоровый из них, амбал под два метра ростом с явно перекаченным торсом, что одновременно говорило и о принятии чрезмерного количества химии, и о неумении пользоваться телом в драке, харкнув в сторону, приготовился заговорить.

– Пацаны, слышьте, сиги есть? – перебил его Ворон.

Амбал пожевал губами и промямлил нечто нечленораздельное, затем кивнул и протянул Ворону пачку. Тот взял сигарету.

– Прикурить дай.

Амбал щелкнул зажигалкой.

Денис поймал себя на мысли, будто ждет анекдотического развития событий. Ворон не курил, по крайней мере при нем. Казалось, он закашляется после первой же затяжки.

Малолетки молчали и как-то растерянно смотрели по сторонам. Ворон медленно курил и наблюдал за ними, переводя взгляд с одного на другого.

«Надо же, пока никого не нужно разнимать или спасать», – подумал Денис, сдерживая нервный смешок.