Радуга завтрашнего дня

Фланна вздохнула.

– Энгус, иди сюда, – позвала она, и из тени выступил настоящий гигант. На руках он держал громко мурлыкавшего Султана. Кот выгибал спинку и терся головкой о живот Энгуса.

– Он редко ластится к незнакомым людям, – удивился Патрик, – но я доверяю его суждениям.

– Поразительное животное, милорд, – отозвался Энгус. Хотя молодость его давно миновала, он был крепок, как дуб, и на голову выше окружающих. В черных волосах поблескивало серебро. Энгус зачесывал их назад и перевязывал кожаным ремешком. Свою густую бороду, предмет немалого тщеславия, он старательно подстригал. И всегда носил килт Гордонов.

– Положи кота, – велела Фланна, – и узнай, почему на столе нет ужина. Прикажешь людям голодать после долгой поездки сквозь снег и ночь? Завтра мы вместе с тобой начнем приводить дом в порядок. Милорд, так замок мой?

Патрик понял, что она имела в виду.

– Да, мадам, – кивнул он.

Фланна повернулась к слуге:

– Отныне ты мажордом Гленкирка. Эгги, где моя спальня? Я хочу горячую ванну. Несмотря на виски и огонь, я все еще не согрелась.

– Здесь так много комнат, госпожа, не знаю, где искать, – пожаловалась Эгги, входя в зал с невысокой немолодой женщиной. – Она знает, только сказать не хочет!

– Значит, не успела ваша матушка уехать, как вы взяли манеру привозить в замок своих потаскух, милорд? – завопила женщина. Фланна заметила, что, несмотря на полноту и седые волосы, лицо ее было довольно моложавым.

– Это моя жена, Мэри, – пояснил герцог. – Я вчера женился на ней в доме ее отца, в Килликерне. Она твоя новая хозяйка, и относись к ней с почтением. Фланна, это Мэри Мор-Лесли.

– Тебе известно, каковы обязанности экономки? – строго спросила Фланна.

– Да, – бросила Мэри, критически оглядывая новую герцогиню. Неужели милорд не мог найти кого получше, чем эта простушка с гор?

– В таком случае будешь экономкой, если только Энгус не посчитает тебя неряхой. А теперь покажи мне мои покои, Мэри Мор-Лесли.

От своей невестки Уны Броуди Фланна усвоила, что прежде всего следует немедленно утвердить власть над слугами, иначе они сядут тебе на шею. И сейчас смотрела Мэри прямо в глаза. Та в конце концов отвела взгляд и смиренно пробормотала:

– Сюда, миледи. Мы не ожидали прибытия невесты, так что ничего не готово, но сегодня как-нибудь перебьемся, а завтра будет новый день, верно?

Герцог Гленкирк, онемев от изумления, наблюдал, как Мэри покорно ведет Фланну и Эгги наверх. А когда обернулся, увидел, что Энгус тоже исчез. Султан потерся о его ноги. Патрик сел у огня, и кот немедленно прыгнул ему на колени.

– Ну, Султан, что ты думаешь о своей новой хозяйке? Мне кажется, из нее выйдет прекрасная жена.

День. Он знал ее всего один день. Но уже понял, что она отважна и практична. Наслаждается его ласками. Кажется честной и верной. Что ж, неплохое начало супружеской жизни! Все же ему еще многое предстоит узнать о ней. Что ни говори, а женился он наспех и не подумав.

Патрик улыбнулся. Что сказала бы его мать об этой прямой, откровенной девушке не слишком высокого происхождения? Что подумали бы его братья и сестры? Один из них герцог, другой – маркиз. Чарли и Генри вели совершенно иную жизнь, хотя теперь, когда в Англии неспокойно, им тоже приходится нелегко. Правда, Генри научился гнуться, не ломаясь. Он сумеет выжить без всяких заметных потерь и убережет семью. Генри был на семь лет старше и, хотя хорошо относился к Патрику, не слишком обращал на него внимание. А вот Чарли – дело другое. Он был всего на три с половиной года старше Патрика и, следовательно, ближе к нему, чем к младшим, Адаму и Дункану. Что с ним будет в этой заварухе? Чарли всегда был предан семье своего отца. Женись принц Генрих Стюарт на его овдовевшей матери, в то время маркизе Уэстли, Чарли стал бы королем Англии после смерти старого Якова. Но Чарли не жалел об упущенных возможностях и был так же верен Стюартам, как если бы родился законным сыном. В горную Шотландию новости доходили медленно. Они даже о казни короля узнали только в конце весны. Где-то сейчас Чарли?

– Храни тебя Господь, братец, – прошептал Патрик.

– Милорд, – окликнул его Энгус. – Повар скоро приготовит ужин. Я с ним говорил. Впредь еда будет подаваться в одно и то же время. Никто не знал, когда вы вернетесь, отсюда и задержка. – Он низко поклонился Патрику и добавил: – Вы сами скажете ее светлости или меня пошлете?

Патрик поставил кота на пол и встал.

– Я сам скажу. Рад, что мой дом отныне в надежных руках. Спасибо.

Он пошел к выходу, а Энгус воспользовался моментом, чтобы передохнуть. Фланна сделала хорошую партию, несмотря на все усилия избежать обязанностей, налагаемых ее полом. Такая же неукротимая, как мать, хотя теперь только он помнит упрямую натуру Мегги Гордон. Лохленн Броуди был очарован ею с первого взгляда и находил ее своеволие забавным. Но старик сдержал обещание, данное умирающей жене, хотя трудно сказать, что было бы, не свались с неба герцог Гленкирк. Все же дело сделано. Теперь Фланна одновременно герцогиня и графиня!

Энгус знал о герцоге и его семье куда больше, чем предполагал Патрик Лесли. У них был общий дед, тоже Патрик. И как его тезка, наплодил бастардов по всей округе. Как-то ему приглянулась Брайд Форбс, бабка Энгуса по матери. В марте 1578 года девушка родила дочь Джесси, которая, в свою очередь, понравилась Эндрю Гордону, графу Брей. Она умерла два дня спустя после рождения сына, названного Энгусом в честь дальнего предка. Отец признал мальчика и воспитывал в замке Брей. Молодая графиня Брей, Анна Кит, появилась в замке, когда Энгусу было всего три года, а еще через четыре года родила единственного ребенка, дочь Маргарет. Она обращалась с бастардом мужа как с собственным сыном. К сожалению, он не смог унаследовать ни денег, ни титула. Все перешло к Маргарет.

Граф умер вскоре после того, как дочери исполнилось двенадцать, и Энгус взял на себя управление домом, защищая вдовствующую графиню и ее дитя от всех, кто пытался захватить Брей. Именно он первым заметил интерес Лохленна Броуди к Маргарет на летних играх в Инвернессе. Но Мегги отказывалась покинуть постоянно хворавшую мать. Только через два года, после смерти Анны, Мегги, по настоянию брата, приняла предложение Броуди из Килликерна.

– Наша кровь благороднее, – честно сказал Энгус сестре, – но твоя молодость проходит. Ему все равно, будут ли у тебя дети, ибо у него уже есть с полдюжины своих, от первой жены, Господь упокой ее душу. Он достаточно стар, чтобы быть твоим отцом, но влюблен в тебя. Любому дураку это ясно. Лучшего мужа тебе не найти, ибо хотя у нас есть Брей и земли, но нет ни денег, ни скота. Это хорошая партия, и он будет добр к тебе.

– А ты, Энгус? Я тебя не покину, – сказала Мегги старшему брату.

– Не многие за пределами Брея знают, что я бастард твоего отца. Мы можем сказать, что я твой личный слуга. Броуди позволит тебе взять меня, а всякий сразу поймет, что от меня немало пользы.

Вот так Мегги Гордон стала женой Лохленна Броуди, человека на тридцать пять лет себя старше, и, к ее удивлению, муж, несмотря на немалые годы, оказался неутомимым любовником. Кроме того, он обожал жену и делал все для ее счастья. Энгус Гордон тоже прижился в Килликерне, незаметно, но зорко приглядывая – сначала за сестрой, а потом и за ее ребенком. Никто не мог обвинить его в дармоедстве, ибо он сделался незаменимым в доме. На смертном одре мать призналась Фланне, что Энгус – ее единокровный брат и приходится девочке дядей. Фланна никому не выдала тайны.

Энгус Гордон осмотрел зал и обратил внимание на портреты над очагами, дорогую мебель и шпалеры, прекрасные шелковые знамена, свисавшие с потолочных балок, серебро и фарфоровые тарелки в буфете, свечи пчелиного воска в подсвечниках. В лампы было залито чистое душистое масло, а на столе стояли и вино и виски. Замок нуждался в тщательной уборке, но казался не слишком запущенным. Очевидно, здесь жили богатые люди, и его племянница действительно удачно вышла замуж.

Но теперь ей многому придется учиться. Мегги любила свое единственное дитя, но так и не успела научить ее управлять таким большим домом. Да и вряд ли думала, что Фланна поднимется так высоко. После кончины Мегги Уна честно старалась воспитывать девочку по своему разумению, но Фланна никогда не интересовалась домашними делами, и, кроме того, Килликерн не был так обширен, как Гленкирк. Племянница предпочитала ездить верхом и охотиться с рассвета до заката. Мегги научила дочь подписывать свое имя, но и только. Фланна не умела ни читать, ни писать. Да и кроме своего родного языка, не знала другого.

Энгус устало покачал головой. Племянница плохо подготовлена к своему новому положению. Что скажет герцог, когда об этом узнает? Предстоит столько дел! Конечно, с хозяйством он управится, но Фланне нужно получить образование, чтобы не опозорить мужа. Разве Энгус не слышал собственными ушами, что мать герцога была принцессой? Она наверняка умеет не только читать и писать, но и беседовать на многих языках. Фланна же говорила на смеси шотландского диалекта и плохого английского, понятного исключительно горцам.

В зал вошли слуги, чтобы установить высокий стол и принести еду. Энгус немедленно принялся отдавать распоряжения. Затем появились герцог и Фланна, и он проводил их к высокому столу, усадив племянницу по правую руку от мужа. Потом одним движением брови он велел слугам нести еду.

– Сегодня ужин у нас совсем простой, милорд, поскольку повар не был предупрежден. Завтра все будет по-другому.

– Я не привык к роскоши, – ответил Патрик, удивленно подняв брови при виде вареной форели, ростбифа, пирога с дичью, артишоков, хлеба, сыра и масла. – Поразительно обильный ужин, особенно если учесть, что повар не был предупрежден.

– Если вы довольны, милорд, я так и передам повару, – кивнул Энгус, ловко наливая вино и отступая. – К сожалению, на сладкое сегодня только грушевый пирог. Вина или эля, миледи?

– О, вина, конечно! – воскликнула Фланна. – В Килликерне нам подавали вино только в особых случаях. Теперь мы будем пить его каждый день, милорд?

Она жадно припала к чаше.

– Если вам угодно, мадам.

Фланна энергично закивала.

– Никогда не пробовала такого прекрасного вина! – воскликнула она. – Откуда оно?

– Из Франции, – пояснил он, забавляясь ее детской радостью. – У моей матери там родные.

– Значит, она француженка?

– Нет. Моя бабка, графиня Броккерн, с которой ты еще встретишься, была англичанкой. Дед – повелителем огромной восточной империи. Англичане называют ее Индией.

Фланна снова кивнула и, к облегчению Энгуса, не стала расспрашивать дальше. И слава Богу! Это только еще раз показало бы ее возмутительное невежество. Фланна знала только, что Англия находится к югу, а Ирландия – за морем, как раз напротив западного побережья Шотландии. Знала еще, что за проливом лежит Франция, но о существовании других стран не имела ни малейшего представления. Покойный граф Брей дал сыну образование, и Энгус два года провел в университете Эбердина. Он никогда не думал, что полученные знания ему пригодятся, но теперь придется припомнить все, чему его учили, чтобы спасти племянницу от неминуемой беды. Как только герцог Гленкирк получит наследника и пресытится прелестями жены, наверняка станет искать развлечений на стороне. И тогда Фланне понадобится немало хитрости и сообразительности, чтобы выжить. Роскошное тело – это далеко не все, что требуется для крепкого брака.

Глава 5

Фланна оглядела спальню, отныне принадлежащую ей. Какая красота! Какая роскошь! Только будет ли ей тут удобно? Она, не привыкшая к подобной обстановке, чувствует себя здесь чужой. Зато все так элегантно, так богато. На стенах чередуются панели с цветочным узором и виньетками из дерева теплого, золотистого оттенка. Потолок тоже расписной. Такого чуда Фланна до сегодняшнего дня не видела. Похоже на небо в один из прекрасных сентябрьских деньков, когда по голубому простору плывут белоснежные облака, окаймленные оранжево-золотистыми отсветами. Крылатые пухленькие детишки, пышные женщины и красавцы мужчины, чья нагота задрапирована прозрачной тканью. К величайшему смущению Фланны, оказалось, что кое-кто был и совсем голым. Залившись румянцем, она конфузливо отвела глаза. Когда Мэри привела ее сюда перед ужином, она не успела как следует все рассмотреть – слишком была занята, таращась на столь же великолепную дневную комнату, расположенную между покоями ее и мужа. Кроме того, из одной спальни в другую можно было проникнуть через маленькую смежную дверь.

Но теперь она внимательно рассматривала каждый предмет обстановки. Изголовье гигантской дубовой кровати было затянуто полотном. Столбики, поддерживающие балдахин, украшали резные виноградные лозы. Такой же узор был на тяжелом деревянном балдахине. Подняв глаза, Фланна заметила, что внутренний его свод тоже разделен на панели и разрисован звездами, полумесяцами, цветами, птичками и животными. Взгляд Фланны привлекли постельные занавеси из бархата винного цвета. На постели лежало такое же покрывало с золотой каймой, а на окнах висели шторы того же цвета.

Сундуки, столы и стулья, с вышитыми спинками и сиденьями, тоже из золотистого дуба, были расставлены по всей комнате. Большие каменные гончие охраняли камин. На каминной доске стояли часы с боем из полированного дерева. На натертых деревянных полах лежали поразительно красивые шерстяные квадраты, которые Мэри называла турецкими коврами. Повсюду были расставлены серебряные подсвечники с восковыми свечами и серебряные лампы, в которых горело душистое масло. Фланна с раскрытым ртом глазела на такое чудо.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.