Истринский цикл: Лекарь. Маг. Военачальник. Серый властелин (сборник)

Влад сосредоточился и начал медленно повышать температуру крови девушки, все выше, выше, выше… Ее тело покраснело, она тяжело дышала… кровь стала циркулировать все хуже и хуже… Такое впечатление, будто кровь практически остановилась.

Влад довел температуру до сорока трех градусов и остановился. Кровь бурлила, в ней происходили какие-то процессы… Три часа, три часа надо держать температуру. Влад застыл над лежащей девушкой как статуя и напряженно контролировал процесс. У девушки началась аритмия сердца, он срочно подкачал Силы в ауру… сердце заработало ровнее, с трудом проталкивая загустевшую кровь через сосуда. Терпеть, терпеть, контролировать…

Если бы не усиленное тело – Влад давно бы свалился. Девушка на глазах худела, щеки ее ввалились – ресурсы организма уходили на поддержание температуры тела и восстановление крови.

– Влейте в нее воды – кровь густеет!

Марьяна схватила ковшик и стала вливать в горло больной струей жидкость. Девушка глотала автоматически, не приходя в сознание. Красное свечение угасало, лишь местами, в костях оставались еще очаги болезни – туда кровь проходит в последнюю очередь. Шел третий час лечения… Влад с трудом удерживал жизнь в теле больной.

Сердце лихорадочно пыталось протолкнуть густую кровь, затрепыхалось и вдруг лопнуло – аорта разорвалась, и кровь под давлением моментально выплеснулась в грудную полость… Сердце продолжило рваться под напором сокращений и наконец остановилось. Влад убрал руки.

– Все. Умерла. Сердце не выдержало. Чуть-чуть не дотерпело – ведь почти вылечил. Ну я сделал все что смог. Если бы пораньше ко мне пришли с ней – жила бы сейчас. Сердце уже было сильно изношено.

Староста размашисто перекрестился:

– Бог дал, Бог и взял. Что теперь поделаешь все в руце Господней… Теперь надо что-то с телом делать, господин лекарь. Вы уж извините, что я вам хлопот столько доставил…

– Да ладно, – отмахнулся Влад, – не до того сейчас. Непонятно, что делать теперь.

Он выглянул в окно – уже темнело. На отскобленных бело-желтых досках пола на груде одежды лежала посиневшая девушка. Язвы на ее теле уже закрылись, она выглядела вполне здоровой. Лицо было умиротворенным и спокойным, как будто перед смертью она поняла смысл жизни…

– Селифан! Сейчас идешь, берешь девушек и едешь с ними в деревню. Увози их отсюда. Завтра привезешь снова. Всех. Ни слова никому. Ты понял?

Марьяна с интересом покосилась на Влада.

– Всех?

– Понял! Понял! Нешто я не понимаю…

– Ты! – Влад перевел тяжелый взгляд на купеческого парнишку. – Если когда-нибудь я узнаю, что ты что-то кому-то сказал о происшедшем, я лично убью тебя. Своей рукой. Это и тебя, Селифан, касается. Всем будет рассказано, что девушка ушла в лес зачем-то, говорила, что хочет сбежать с кем-то из торговцев на тракте, так как ей скучно тут. Все знают, что она погуливала, не удивятся. Ее, мол, оставили прибирать в клинике, а она сбежала. Слухи, конечно, будут, но через полгода-год все забудут. Все, Селифан, поезжай.

Мужик, тяжело топая, открыл дверь и вышел. Слышно было, как он кричал, собирая девушек, разбредшихся по территории клинике. Они окончательно замерзли торчать на улице и разбежались кто куда: кто сидел в санях, накрывшись пологом, кто кокетничал со стражниками. Караван саней зазвенел бубенцами, удаляясь, наконец все стихло, оставив гулкую тишину.

– Что же, займемся уборкой… Так, отвернись, там, на печи, к стенке и закрой глаза! Марьян, тебе бы тоже не смотреть. Зрелище не для слабонервных…

– А я что, слабонервная, что ли? Ты забываешь, что я целительница со столетним стажем.

– Ну как хочешь, я предупредил.

Влад сосредоточился и вошел в транс, потянул Силу… Вокруг трупа образовалось что-то вроде туманной сферы, накрывшей и девушку и кучу одежды, касаясь пола… Потом тело слегка пошевелилось, как будто сфера проталкивалась под него. Лекарь замер. Вначале ничего не происходило, потом внутри сферы явно что-то изменилось – одежда, как под воздействием температуры, сдала скукоживаться и задымилась. Дым, поднимаясь вверх, касался стенок сферы и не мог выйти из нее, загибался и сизыми языками двигался по куполу, наконец полностью закрыв от обзора происходящее.

Неожиданно вспыхнули языки пламени, но скоро потухли – огонь забивал дым, и отсутствие кислорода тоже не располагало к интенсивному горению. Температура внутри кокона все увеличивалась, увеличивалась… Магическим зрением Влад увидел, как труп дергался внутри, гримасничал, как будто ожил – лекарь даже чуть было не потерял контроль над процессом, – это сокращались под воздействием температуры сухожилия. Наконец температура достигла уровня плавления металла в доменной печи и продолжала повышаться. Все, что было внутри кокона, раскалилось и превратилось в серый порошок.

Влад, убедившись в этом, сдвинул границы кокона, сжимая содержимое и одновременно уплотняя, пока останки в виде порошка не уплотнились настолько, что на полу образовался шар, размером с футбольный мяч. «Вот и все, что представляет собой человек… Теперь я могу работать передвижным крематорием», – мысленно усмехнулся он.

– Марьян, надо прибрать тут. Никого нельзя допускать к уборке, только сами. Место, где лежала девушка нужно намылить хозяйственным мылом – возбудитель болезни сразу гибнет в мыльной пене. Отмыть все. У тебя, надеюсь, нет ранок на руках?

– Нет… – Марьяна была бледна, но настроена решительно. – Сейчас займусь.

– Давай. А я пока этот… хм… мяч выкину в лес.

Владимир накрыл «мяч» мешком из-под овощей – трогать его руками ему было ужасно неприятно, и вышел на крыльцо. На улице было темно, легкий ветерок леденил щеки и нос. Охранники где-то попрятались от холода, Влад обратил на это внимание, подумав с неудовольствием: «А вдруг какое нападение? Хотя какое нападение – не на войне же? Ну а вдруг? Надо будет поговорить с Семеном».

Впрочем, отсутствие стражей сейчас было ему на руку. Он зашагал в лес, вначале по тропинке, затем сошел с нее, утонув по колено в рыхлом снегу. Достал мешок и выкатил в сугроб то, что осталось от человеческого существа. Подумал, перекрестился неумело, бросил рядом мешок и решительно, не оглядываясь, пошел к клинике.

В избе уже было все прибрано. Темное пятно на месте гибели девушки вымыто, и только более темный цвет половиц указывал, что тут что-то произошло. Мальчишки на печи не было – похоже, Марьяна отправила его в стражницкую. Сама она сидела за столом, помешивая ложечкой в кружке чай.

– Чай пить будешь? Проголодался?

– Не хочу ничего, тошно чего-то. Спать пойду.

– Иди отдыхай, – понимающе кивнула она.

Влад прошел в свою клетушку, сбросил верхнюю одежду. Подумал, скинул и нижнее белье – ему почему-то казалось, что вся его одежда пропиталась запахом гари и тлена, хотя это было не так – и голышом лег под толстое пуховое одеяло.

Печка за стенкой ровно гудела и потрескивала сгорающими дровами, в хате было тепло и уютно. Марьяна немного погремела посудой, потом прошагала в свою комнатку и зашуршала одеждой. Через некоторое время по полу зашлепали ее босые ноги, дверь в комнатку Влада открылась, и она подошла к его постели, одетая в длинную полупрозрачную рубаху. Сев на край постели, она немного подумала и, откинув одеяло, легла к нему, прижавшись головой к плечу.

– Ты не виноват, Влад… – Она погладила его по плечу, волосам, прижалась к нему теплым упругим телом. – Все лекари через это проходят, нас даже учат отстраняться от больных, забывать, что они тоже люди. Иначе с ума сойдешь. Всех спасти нельзя. Даже магией. Мы не всесильны. Это был тебе от Бога щелчок по носу, чтобы не забывал: мы люди и не всесильны. Отдыхай. Я полежу с тобой тут, мне тоже тошно. Вместе легче.

Влад шевельнулся, обнял ее рукой и прижался носом к пахнущим чередой волосам. Ни малейшего сексуального желания он не чувствовал, Марьяна, конечно, это понимала. Душа была опустошена и болела. Он потянулся к реке, зачерпнул Силы, перекачал в магический узел. Силы было потрачено много – три часа лечения девушки, да «крематорий», но оставалось не менее половины – он стал по-настоящему силен. Что, впрочем, ему не помогло… Радость от обладания Силой его немного утешила, и он заснул в объятьях посапывающей напарницы.

Утром у постели его ждал чистый комплект одежды, состоявший из нижнего белья, штанов и рубахи. Он вдруг вспомнил и забеспокоился: «Надо проверить, куда делся комплект «кевларового» белья, не дай бог еще куда выкинут… На него пришлось потратить уйму времени и сил, да и эффективность им была показана потрясающая».

У печи толкалась Фекла, гремя ухватами.

– Доброе утро, господин лекарь! Госпожа Марьяна сказала, чтобы вы обязательно покушали, а в клинику не ходили. Больных из-за метели немного, тяжелых нет, она сама справится, и чтобы вы занимались своими делами.

– Хорошо, Фекла, спасибо.

Влад потянулся, пододвинул ногой стул и сел. «При первой же возможности надо построить нормальный дом, – подумал он. – Не хочу жить в этом крематории».

События вчерашнего дня опять нахлынули на него с прежней силой. Он с трудом затолкал в себя пару яиц всмятку, запил чашкой чая и, торопливо одевшись, пошел в выходу. Вспомнил, обернулся:

– Фекла, как там мальчишка, что у стражников? Кормили его?

– Да постоянно кормим! Жрет, как прорва, не напасешься. Уже бегает по двору, Семен его сабли чистить наладил да дрова носить. Госпожа Марьяна говорит, ему двигаться больше надо.

Влад согласно кивнул, открыл дверь и захлебнулся морозной чистотой воздуха. В который раз его порадовала красота заснеженного леса. В городе и не увидишь такого великолепия, подумал он: грязные улицы, засыпанные песком и солью, слякоть, озлобленные и суетливые люди, спешащие куда-то, куда они все равно не успеют… А тут и спешить-то никуда не хочется… Что человеческая жизнь перед лицом вечности?

Он потер рукой нос и щеки, раскрасневшиеся от мороза, и пошел в стражницкую. На небольшом плацу, с криками и воинственными возгласами тренировались охранники. Их воинственные крики перекрывались ревом начальника охраны, изощренно и глумливо ругавшего подчиненных, с его точки зрения, недостаточно быстро и четко передвигающихся по площадке. Он перебирал всех их родственников до седьмого колена, рассказывая об их сексуальных пристрастиях, скрытых извращениях и связях с различными причудливыми животными, в результате которых и получился такой вот чудом выживший недосмотр природы, как этот несчастный стражник.

Влад засмеялся, услышав особо прихотливые обороты речи. Семену впору было издавать книгу типа «Мат как один из важнейших стимуляторов процессов, протекающих в коре головного мозга подчиненных».

– Вы, глистатые выкормыши больного проказой енота! Вы чего двигаетесь, как лошади с перебитыми ногами! Васька, ты чего опустил желязяку-то? Ты уже труп, несчастный выкидыш плоскостопой выхухоли! Сколько я раз вам говорил: следите за противником не глазами, следите всем зрением. Точка, за которой вы следите должна быть примерно на уровне груди! Вы должны следить не только за ним, но и за обстановкой вокруг! – Семен подошел к одной из сражающихся пар и быстрым движением врезал высокому парню по боку, тот охнул и зажался. Семен победно закричал:

– А ты что думал, ослиная башка, к тебе Марфутка подойдет в бою и за хрен подергает? Нет, тебе так подергают, что мало не покажется, больше никогда ничего дергаться не будет! А твою Марфутку будет драть после Петька… Хотя тоже не будет, потому что он руку с мечом опускает и ему вместе с хреном ее отрежут. Я вам сколько раз говорил: бой это не дуэль, в бою не черта красиво прыгать как бла-агородные, ваша цель – как можно быстрее заколбасить противника и уйти драть Марфутку! Это пусть бла-агородные скачут, как танцоры, пока с вами в бою не встретятся. И следите за сторонами, вы спиной видеть должны!

– Командир, а как это спиной-то видеть?

– Повоюешь с мое, узнаешь. Научишься – выживешь. Не научишься – будешь червей кормить. Тут правило простое. Ладно, перерыв полчаса. – Семен заметил, что возле площадки стоит Влад и за ним наблюдает.

– Доброе утро, господин Влад. Что хотели?

– Семен, я вчера с тобой говорил насчет учебы, сможешь сейчас меня поучить владению мечом?

– Ну что же, если желаете – почему нет, – хмыкнул Семен. – Надо меч вначале подобрать вам по руке.

Они зашагали к стражницкой, где отдыхали, отпиваясь чаем после потогонки, что задал им Семен, бойцы отряда. В углу на печке кипел котел с варевом. Оживленные разговоры при их появлении стихли, бойцы нестройно поздоровались с лекарем и искоса следили за подошедшими. Похоже, все уже были в курсе, что Влад собирается учиться ремеслу мечника.

Семен и Влад вошли в оружейную, сняв огромный амбарный замок с двери. Владимиру сразу вспомнилось, что его пришлось покупать у заезжего купца и этот прохиндей содрал за него кучу денег. Все-таки технологичные изделия в этом мире были довольно дороги.

В оружейной Влад сразу создал небольшой светлячок, чтобы хорошенько рассмотреть, что там находилось. На стеллажах, сколоченных из дерева без единого гвоздя (железо дорого, гвозди тоже применяли деревянные – шпильки из твердого дерева) ровными рядами лежали кольчуги, наплечники (большинство было захвачено у разбойников, у некоторых еще виднелись прорехи – результат работы молекулярным ножом). Их еще не успели отправить к кузнецу на ремонт.

В другом углу стояли, как винтовки в оружейной какой-то части, мечи, сабли, различного вида и конфигурации. Оружие было разношерстным: разбойники обычно старались выбирать то, которое соответствовало их пристрастиям и умениям, в отличие от какой-нибудь регулярной армейской части, вооруженной однотипными клинками. Тут же, на низком столе, были навалены кинжалы, засапожные ножи, кинжалы-даги.

– Ну что же, господин лекарь, выбирайте себе клинок по вкусу, – Семен с прищуром посмотрел на Влада. Он явно хотел посмотреть на то, как ученик будет выбирать меч – сразу станет видна степень подготовки. Опытный человек сразу видит, как кто берет в руки оружие, как с ним обращается, как стоит с ним и двигается.

Влад обошел, осматривая, пирамиду с мечами, внимательно изучая клинки. Взял в руки кавалерийскую саблю – нет, тяжеловата. Посмотрел на прямой меч типа корейского – легковат. В углу заметил катану – самурайский меч. Он взял в руки тяжелый, слегка изогнутый клинок, упер его в пол и нажал, изогнув, как полотно пилы, – клинок согнулся, как половинка бублика, но выдержал, а когда Влад ослабил нажим, он вернулся в прямое состояние с протестующим резким звуком, как будто был недоволен таким обращением. Черная длинная ручка клинка была обмотана ребристым шнуром, что-то вроде какой-то шершавой кожи, и ему вспомнилось, что на земле для этой цели применяли кожу акулы, не скользившую в ладони, даже если она была покрыта потом или кровью. Классный меч!

Влад когда-то очень интересовался холодным оружием, много читал о нем – хорошие мечи стоили целое состояние. Катаны вообще передавались из поколения в поколения в роду самураев и даже являлись объектом поклонения. И понятно почему – это было произведение искусства, без дешевой мишуры, украшательства и позерства.

Видно было, что это достойный боевой меч, немало попивший крови своих соперников. Длина его была чуть больше обычной длины таких мечей – люди Востока, как правило, были небольшого роста, но тот, для кого делали этот меч, скорее всего, превышал соплеменников комплекцией, – меч был длинный и тяжелый. Владимир взвесил его на руке – баланс был превосходным. Рядом стояли черные лакированные потертые ножны – явно от него. Они тоже видали виды, лак с них местами слез, их покрывали царапины, видно, попутешествовали с ним немало. Влад вставил кончик меча в отверстие ножен и с легким стуком послал клинок на место.

– Вот этот меч.

– Ну что же, хороший выбор, господин лекарь. Теперь надо будет проверить, как вы с ним сможете работать. Петька, сбегай в лес и вырежи палку. Длиной вот с этот меч и вот такой толщины, из ольхи режь, а то притащишь сосну, все в смоле перемажемся. Вы пока идите к себе в избу, сейчас Петька придет, я за вами пришлю. Переоденьтесь там во что-нибудь полегче – в тулупе несподручно будет заниматься, вспотеете.

Влад вышел из стражницкой, с улыбкой отметив, что за спиной зашумели бойцы, предвкушавшие глумление Семена над страшным лекарем. Семен действительно был очень сильным профессионалом, и простой человек не смог бы простоять против него и минуты. Ну это закономерно – любого человека, обладающего маломальскими способностями, можно было дотянуть до такого уровня, если еще с колыбели начать учить бою.

Влад с мечом под мышкой вошел в избу, осмотрел свой немудреный гардероб и остановился на теплой меховой безрукавке, не стесняющей движения, под которую он надел вязаный свитер, на голову натянул уже отстиранную свою неизменную вязаную шапочку. Ну, вроде готов. Сунул ноги в короткие валенки – вот теперь точно готов.

Тут же в дверь постучали, и мальчишка, тот самый купеческий сын, сунул голову в комнату сообщил:

– Семен вас приглашает. Все готово.

Влад кивнул, потом жестом остановил парня:

– Ну ты как себя чувствуешь? Рвоты, поноса нет? В глазах не двоится?

– Да нет, господин лекарь. Слабость только да есть все время хочется.

– Ты не стесняйся, ешь, сколько надо, я Фекле сказал, чтобы она тебя кормила, как захочется тебе. Надо массу тела восстанавливать, организм требует. А то ты сейчас скелетон какой-то.

Пацан радостно улыбнулся, и его голова исчезла из дверного проема.

На тренировочной площадке, утоптанной множеством ног «выкидышей выхухоли», Влада уже ожидали Семен и целая толпа зрителей, желающих посмотреть, как будут учить таинственного и ужасного магика. Семен с непроницаемым лицом осматривал принесенную Петькой палку, длиной с выбранный Владом меч: взвесил ее на руке, провел по слегка ошкуренной поверхности рукой и довольно кивнул:

– Пойдет.

В левой руке его была похожая палка, только уже отполированная множеством ладоней. Семен протянул вторую палку – боккэн, как подсказала Владу его услужливая память. Лекарь сразу вспомнил все, что он читал или слышал когда-то о тренировочных мечах – боккэнах: впервые деревянный меч, повторяющий очертания настоящего (боккэн, или бокуто), ввел легендарный мастер XVII века Миямото Мусаси. Правда, такой деревянный меч все равно был грозным оружием, которым запросто можно было расколоть череп.

Самураи часто хранили боккэн дома, у изголовья. В случае внезапного нападения можно было с его помощью обезоружить и взять противника без пролития крови, просто, к примеру, перебив ему руки или сломав ключицу. Боккэн, переданный ему Семеном, был весом около двух килограммов – примерно такой же тяжелый, как его новоприобретенный меч. А тот в свою очередь был тяжелее однотипных изделий, поскольку вес обычной катаны составлял около килограмма – килограмма двухсот граммов. Вес меча, скорее всего, был связан с его нестандартной длиной. Вес же тренировочного меча всегда немного превышал вес боевого. Для того, чтобы потом мышцы, привыкшие к с большим нагрузкам, быстрее адаптировались к настоящему клинку.

– Господин лекарь, сейчас я покажу вам основные стойки и движения, которые вы должны будете усвоить в первую очередь, это как азбука. – Влад с досадой подумал: «Вот азбуку здешнюю я как раз и не знаю». – Я буду медленно выполнять стойки, вы их запоминаете и пытаетесь повторить. Итак, начали.

Семен плавным слитным движением встал в стойку.

– Я не буду вам преподавать искусство работы со щитом, вам это не нужно. Скорее всего, вы не будете работать мечом в строю. Основное для вас овладеть тем двуручным мечом, который вы выбрали. Этот меч годится для дуэлей, защиты себя самого и применяется у легковооруженных пехотинцев, которые и составляют основу всех воинских отрядов. Мы будем изучать работу мечом именно для таких ситуаций, когда вы бьетесь с легковооруженным противником – разбойниками, к примеру. У них не бывает тяжелых лат, против тяжелых латников у вас нет практически ни одного шанса.

«Ну да, – подумал Влад, – хрен вам, а молекулярное оружие на что?»

– Итак, первая стойка – «ястреб». Повторите!

Влад повторял и повторял стойки, связки. Семен с удивлением смотрел, что «ботан» уже с третьего-четвертого раза повторяет все четко и уверенно, выполняя любые самые сложные движения при переходе из стойки в стойку. Они перемещались по площадке медленно, плавно. Главное было добиться, чтобы движения выполнялись правильно, только тогда от них будет максимальный эффект – примерно так пояснял лекарю инструктор его задачу.

Надо сказать, что его уважение к Владу, которого он ценил и как умелого лекаря, и как бойца, в чем он лично убедился во время боя в деревне, еще сильнее возрастала, по мере того, как Влад в считаные часы овладевал искусством мечника. Обычному человеку для этого требовались бы годы, но Влад обладал абсолютной память, в том числе, как оказалось, и мышечной. Ведь процессы в теле неотделимы от процессов в голове. Он схватывал просто на лету, уже уверенно передвигаясь в связках из стойки в стойку.

Семен продолжал инструктировать «новичка», говоря примерно то же, что и своим бойцам, только выбирая выражения – ну все-таки начальник…

– Вы должны максимально быстро убить противника, или хотя бы вывести его из строя, нанеся непоправимый ущерб. Для этого не нужно позволять затягивать себя в продолжительную схватку – исход поединка решается одним-двумя ударами. Этому меня учил мой учитель, он пришел с востока и преподавал в школе мечников. Стойка-уход-удар-другой – противник падает – переход в другую стойку. Встретил нового противника: уход-удар и так дальше. Клацанье сабельками оставьте для аристократов – дуэльки до первой крови… – Семен презрительно скривил лицо. – У нас принцип: он обнажил оружие против меня, он должен умереть. Все. Каюк.

Владу вспомнилось, что он об этом уже читал. Кодекс этого наемника четко повторял основные принципы мечевого боя, распространенного в Японии и Кореи.

– Еще запомните одну деталь, господин лекарь: ваш меч очень хорошая, сильная вещь. Но, во-первых, стиль работы им отличается от работы тяжелыми прямыми мечами, кроме того – у него есть слабое место: если ударить его в плоскую сторону булавой или тяжелым мечом – он переламывается, как стеклянный. Значит, с ним вам нужно применять такой стиль боя, который исключит тяжелые удары по нему. Я видел вашу скорость, она просто феноменальна, вот и стройте свой бой на основе своей скорости – всегда уходите с линии атаки, а если нет возможности – отбивайте удары косыми скользящими движениями, стараясь принять нагрузку на ось клинка, если, конечно, вы не хотите остаться с обломком в руках в две пяди длиной.

«Опа-па… – подумал Влад, – да, это точно. Надо будет поработать над структурой меча… мне такая засада не нужна».

Через полтора часа занятий инструктор разрешил перейти к более быстрым движениям и, убедившись в том, что Влад уже не ошибается, работать на максимальной скорости. Зрители с удивлением смотрели, как их командир с трудом выдерживает темп работы лекаря. Партнеры меняли стойки и передвигались все быстрее и быстрее. Сзади послышался знакомый голос:

– О, ты делаешь успехи, компаньон! – Влад отвлекся на голос и тут же получил «презент» на свою голову в виде увесистой шишки.

– Вот не надо отвлекаться, господин лекарь, – тяжело дыша, отметил Семен, пряча улыбку в усы. – А если бы реальный бой? Полбашки бы уже не было. Вначале вывести из строя противника. А потом уже смотрите, кто там кричит и зачем. Запомните это навсегда, и голова будет целее. На сегодня хватит – я сам уж запалился, а мне еще этих выхухолей гонять надо, – кивнул он на группу бойцов.

Оттуда раздался тихий, но вполне отчетливый голос.

– Сма-арика, мы выросли! Раньше были «выкидыши выхухоли», а теперь уже целые животины…

Все вокруг грохнули со смеху, Семен с Владом тоже не удержались. Отсмеявшись, Семен сказал:

– Вам еще надо подобрать метательные ножи – хорошее дело, без них никак. И надо будет из лука потренироваться.

– Вот тут я полный болван, – Влад с досадой ковырнул носком валенка мерзлое конское дерьмо, – никогда из настоящего боевого лука не стрелял. Вот с ножами когда-то тренировался. Хотя и не очень так, ну в юности баловался. А лука не знаю.

– Да ничо, с ножами я за день вас натаскаю, ну а лук… Тут уж как получится. Может, вам арбалет лучше?

– Да лучше, конечно, маленький бы такой… А может, не связываться с ним? Я не собираюсь профессиональным военным становиться.

– Я вам так скажу, господин лекарь, мало ли что в жизни случится. Будем учить вас владеть любым оружием, что у нас имеется. А вдруг меч поперли ваш, а вы прямым эспадроном не умеете пользоваться? А вдруг кроме лука ничего нет? Или – только сабля есть и кинжал? Нет уж, учиться, так учиться.

– Семен, мне надо за две недели натаскаться так, чтобы никто не отличил меня от профессионального наемника. Возможно, мне через две недели придется уехать на время… Нужно сделать из меня солдата.