Семь сестер. Сестра ветра

Я сняла трубку, пытаясь установить радиосвязь с «Титаном». Тщетно. Уже невооруженным глазом было видно, как яхта отца набирает скорость и стремительно удаляется от нас.

– Ну что будем делать? Бросимся за ними вдогонку? – спросил у меня Тео, наблюдая за тем, как «Титан» уходит все дальше и дальше в открытое море.

– Пойду возьму внизу свой мобильник и постараюсь связаться с папой напрямую, – ответила я.

– А я пока прибавлю скорость. Конечно, догнать их будет чертовски трудно. К тому же они уже имеют приличную фору. Но я еще никогда не соревновался с супер-яхтой. Это даже забавно, – несколько саркастически заметил он.

Оставив Тео в капитанской рубке играть в догонялки с папиной яхтой, я снова вернулась в каюту, немного замешкавшись в дверях, потому что наша яхта резко набрала скорость и понеслась вперед на всех парах. Порывшись у себя в рюкзаке, я наконец отыскала мобильник и попыталась включить его. Какое-то время я молча пялилась на безжизненный экран, с нетерпением ожидая, когда же он наконец оживет. Но тусклый экран, в свою очередь, недовольно пялился на меня с таким видом, как это делает домашний любимец, которого забыли покормить. Так и есть! Мобильник разрядился. Я снова полезла в рюкзак, на сей раз в поисках зарядного устройства. Потом стала искать американский адаптер, который подходит к розетке у изголовья кровати. Наконец все нашла и поставила мобильник на подзарядку, моля лишь об одном – чтобы он поскорее ожил.

Когда я снова поднялась на мостик к Тео, то он уже изрядно сбавил скорость, вернувшись в нормальный режим.

– Никаких шансов догнать твоего отца, – пояснил он мне. – Даже если мы будем идти на предельной скорости. Кстати, и «Олимпия» тоже уходит от нас на очень высокой скорости. Так ты дозвонилась отцу?

– Пока еще нет. Поставила мобильник на подзарядку.

– Возьми мой. Вот!

Тео вручил мне свой мобильник, и я тут же набрала номер отца. Сразу же включилась голосовая почта. Я оставила коротенькое сообщение, объяснив ситуацию и попросив папу связаться со мной как можно скорее.

– Глядя со стороны, складывается такое впечатление, что твой отец намеренно бежит от тебя прочь, – пошутил Тео, словно дразня меня. – А может, ему в данную минуту не хочется ни с кем встречаться. Но как бы то ни было, а я сейчас свяжусь с Энди, узнаю его точные координаты, и мы прямиком отправимся на рандеву с ним.

Видно поняв по моему лицу, в каких расстроенных чувствах я нахожусь, Тео крепко обнял меня.

– Прости, дорогая. Это всего лишь неудачная шутка. Ты не забывай, все сообщения передаются в прямом эфире. Вполне возможно, на «Титане» просто не обращают на них внимания, воспринимают как такой побочный информационный шум. А то и вовсе отключают радиосвязь. Я и сам так часто поступаю. Попробуй еще раз набрать отца по мобильнику.

– Хорошо, – безропотно согласилась я.

Наша яхта на медленной скорости направилась в сторону острова Делос на встречу с другом Тео. И тут я внезапно вспомнила, что отец, с которым я провела бессчетное количество часов на воде, занимаясь парусным спортом, не раз повторял мне, что радиосвязь должна работать всегда, при любых обстоятельствах. Да и Ганс, шкипер папы, постоянно отслеживает все сообщения, поступающие на судно.

Меня охватила тревога. Помнится, и весь остаток дня я провела в тревожном ожидании. Наверное, это был тот случай, про которые обычно говорят: предчувствие не обмануло.

* * *

На следующее утро я проснулась в объятиях Тео, в живописной пустынной бухте Мачереса. На сердце у меня было по-прежнему тяжело, а при одной мысли, что во второй половине дня мы снова возьмем курс на Наксос, делалось еще хуже. Тео уже начал строить планы подготовки к предстоящей регате, которая должна стартовать через несколько дней. Судя по всему, время нашего безмятежного существования наедине друг с другом подошло к концу. Во всяком случае, на данный момент.

Лежа абсолютно голой на верхней палубе рядом с Тео, я попыталась стряхнуть с себя мечтательное настроение, отрешиться от всех тех чудесных мгновений, которыми одарило нас с Тео совместное времяпрепровождение, и вернуться в день сегодняшний. Снова окунуться в реальную жизнь. Мой телефон все еще стоял на подзарядке, со вчерашнего дня, с того самого момента, как я включила его в сеть.

Я поднялась со своего лежака, чтобы пойти вниз и забрать мобильник.

– Куда ты? – Крепкая рука Тео остановила меня.

– Пойду возьму свой мобильник. Нужно прослушать все поступившие сообщения.

– И сразу же назад, ладно?

Я выполнила его просьбу. А Тео тут же предложил отложить пока телефон в сторону. На некоторое время. Излишне говорить о том, что мне стало уже не до телефона и прошел по меньшей мере еще час, пока я наконец включила его.

Я не сомневалась, что в почте наверняка уже скопились послания от друзей и сестер. Я осторожно сдвинула руку Тео, лежавшую на моем животе, стараясь не разбудить, и включила мобильник. Сразу же бросилось в глаза необычно большое количество писем. Плюс целый ряд голосовых сообщений.

И все они были от моих сестер.

«Алли, пожалуйста, незамедлительно свяжись со мной. Люблю. Майя».

«Алли, это Сиси. Мы все тщетно пытаемся отыскать тебя. Пожалуйста, перезвони Ма или кому-то из нас».

«Дорогая Алли, это Тигги. Мы не знаем, где ты. Но ты нам срочно нужна».

Послание Электры заставило меня вздрогнуть.

«Алли! Боже мой! Какой ужас! Невозможно в это поверить, да? Лечу домой из Лос-Анджелеса. Сейчас как раз в пути».

Я поднялась с лежака и побрела в носовую часть яхты. Вне всякого сомнения, случилось что-то страшное. Трясущимися пальцами я нажала на кнопку голосовой почты в надежде прояснить ситуацию. Почему сестрам вдруг так срочно понадобилось связываться со мной?

Прослушав последнее сообщение, я получила ответ на свой вопрос.

«Привет, это снова Сиси. Все, судя по всему, боятся сказать тебе правду. Но тебе следует срочно приехать домой. Алли, мне жаль, что именно я должна сообщить тебе печальную новость, но так уж вышло. Па Солт умер. Прости… прости меня… И, пожалуйста, перезвони при первой же возможности».

Сиси, видимо, решила, что уже закончила разговор, но прежде чем в трубке раздался звуковой сигнал, означающий конец голосового сообщения, я услышала, как сестра громко всхлипнула.

Невидящим взглядом я уставилась на море. Как такое может быть? Ведь еще вчера я своими собственными глазами разглядывала в бинокль папину яхту «Титан». Нет, наверняка произошла какая-то ошибка, стала я успокаивать себя. Но, прослушав сообщение от Марины, которая была для меня матерью во всех смыслах этого слова, разве что не по крови, и которая сейчас буквально умоляла меня поскорее вернуться домой, а потом такие же душераздирающие послания от Майи, Тигги, Электры, я поняла…

– Боже! Господи боже мой!

Чтобы не упасть, я ухватилась за поручень. Телефон выскользнул из моих рук и с тяжелым стуком упал вниз. Я наклонилась, чтобы поднять его, в глазах у меня все поплыло. Я почувствовала, что еще немного, и я потеряю сознание. Тяжело дыша, я опустилась на палубу и закрыла лицо руками.

– Не может быть! Этого не может быть! – с громким стоном воскликнула я.

– Дорогая, что случилась? – Рядом со мной возник Тео. Он все еще был без одежды. Опустился на корточки и взял меня за подбородок. – Ради всех святых, что стряслось?

Я лишь молча указала ему на валявшийся рядом мобильник.

– Плохие новости, да? – спросил Тео, поднимая мобильник с пола. Лицо его мгновенно приобрело озабоченное выражение.

Я кивнула головой.

– Ты сейчас сама похожа на привидение. Давай я отведу тебя в тенек и дам воды.

Не выпуская мой мобильник из рук, Тео кое-как поднял меня и помог спуститься в каюту, а там усадил на кожаную банкетку. И почему это ему всегда выпадает участь видеть меня в таком беспомощном состоянии, мелькнуло у меня где-то на задворках сознания.

Тео быстро натянул на себя шорты, достал какую-то свою майку и облек в нее мое безжизненное тело. Потом налил изрядную порцию бренди и принес стакан воды. Мои руки продолжали трястись, а потому я попросила Тео помочь снова включить голосовую почту и прослушать оставшиеся сообщения. Глотнув бренди, я тут же поперхнулась, но в желудке сразу же стало тепло, и это помогло мне немного успокоиться.

– Готово! – Тео протянул мне мобильник, и я повторно прослушала сообщение от Сиси, а потом и все остальные, включая три от Майи и одно от Марины. Потом послышался чей-то незнакомый голос, незнакомец представился Георгом Гофманом. Я смутно припомнила, что, кажется, это папин нотариус. Было еще несколько пустых сообщений. Видимо, абонент набирал мой номер и тут же вешал трубку, не зная, что сказать.

Тео смотрел на меня не отрываясь. Я положила мобильник на соседний стул.

– Па Солт умер, – прошептала я едва слышно и отрешенно уставилась в пустоту, погрузившись в затяжное молчание.

– Боже! Но как? Почему?

– Понятия не имею.

– Но, может, произошла какая-то ошибка? Ты уверена, что это правда?

– Уверена. Только у Сиси хватило мужества сказать мне правду. Я и сама не понимаю, как такое могло случиться… Еще вчера мы с тобой видели папину яхту.

– Боюсь, у меня тоже нет никаких разумных объяснений, дорогая. Вот что! Перезвони-ка прямо сейчас домой. Это лучшее из того, что ты можешь сделать. – Тео снова придвинул ко мне мобильник.

– Я… не могу!

– Понимаю! Давай я позвоню им вместо тебя. Скажи мне только номер, и я немедленно…

– НЕТ! – крикнула я в ответ. – Нет! Мне срочно надо домой! Сейчас же! – Я подхватилась с места и беспомощно огляделась по сторонам, потом задрала голову в небо, словно ожидая, что вот-вот надо мной зависнет вертолет, который и доставит меня туда, где мне надлежит быть в данную минуту.

– Послушай, Алли! Я отлучусь на пару минут. Включу интернет. Хочу сделать пару запросов. Посиди пока здесь.

Тео исчез у себя в рубке, а я оцепенело уставилась перед собой, все еще пребывая в шоковом состоянии.

– Мой отец… Па Солт… умер? Да не может этого быть! – С моих уст сорвался зловещий смех, словно сама мысль об этом была невообразимо дикой. Отец всегда был таким несокрушимым, таким всесильным, таким живым…

– О господи! Все, что угодно, но только не это! – Меня стало трясти, мурашки побежали по рукам и ногам, словно я не жарилась под солнцем на волнах Эгейского моря, а находилась где-нибудь высоко в заснеженных Альпах.

– Докладываю! – проговорил Тео из рубки. – Авиарейс на два часа сорок минут с острова Наксос в Афины мы уже пропустили. Что ж, рванем в Афины на яхте. Я забронировал тебе на завтра билет на самый первый, утренний рейс из Афин до Женевы. Там оставались свободными всего лишь несколько мест.

– Значит, домой я сегодня не попаду?

– Алли, уже половина второго. И впереди у нас долгий путь до Афин. Не говоря уже о перелете в Женеву. Будем идти на полной скорости. Только сделаем короткую остановку на острове Наксос, чтобы заправиться топливом. Думаю, при таком раскладе к вечеру мы доберемся до Афин. Хотя, если честно, пока с трудом представляю себе, как мы там пришвартуемся в темноте. Пирейский порт наверняка в это время суток забит под завязку.

– Понятно, – коротко ответила я, не зная, как мне пережить предстоящие бесконечные часы ожидания.

– Хорошо! Тогда я включаю двигатель. Может, хочешь посидеть рядом со мной?

– Чуть попозже, ладно?

Минут через пять я услышала, как ритмично заработала гидравлика, следом послышалось позвякивание поднимаемого наверх якоря. Негромко зажужжали двигатели. Яхта тронулась с места. Я поднялась со скамейки и пошла на корму. Прислонилась к поручням и задумалась. Островок, на котором мы провели ночь, стал стремительно удаляться от нас. Еще сегодня утром я думала, что побывала ночью в нирване, а теперь это место навсегда будет связано в моей памяти с известием о смерти отца. Ведь именно здесь я узнала, что папы больше нет в живых. Яхта ускоряла ход, и меня тут же начало подташнивать. Скорее всего, сказывался пережитый только что шок, а также чувство вины, которое буквально раздирало сердце. Ведь последние несколько дней я продемонстрировала такой тотальный и совершенно непростительный эгоизм. Думала только о себе любимой и о том, какое это счастье, что я встретила Тео.

Страшно даже представить себе, что, пока я нежилась в объятиях Тео, снова и снова занимаясь с ним любовью, мой бедный отец где-то в это время умирал. Разве я смогу простить себе когда-нибудь подобное бездушие и черствость?

* * *

Тео оказался верен своему слову, и на закате мы вошли в бухту Пирейского порта. Всю дорогу, показавшуюся мне вечностью, я провела вместе с Тео на капитанском мостике. Я молча лежала у него на коленях, а он одной рукой держал штурвал, а второй ласково гладил меня по волосам. Море волновалось, но Тео уверенно правил яхтой, рассекая на большой скорости встречные волны. Как только мы встали на якорь, Тео спустился в камбуз и приготовил пасту. А потом стал с ложечки кормить меня, будто малое дитя.

– Поспишь немного? – спросил он по завершении трапезы. По его усталому лицу я поняла, что он тоже вымотан. Столь стремительный марш-бросок до Афин дался ему нелегко. – Нам нужно будет подняться завтра в четыре утра, чтобы успеть на твой рейс.

Я согласилась, зная, что в противном случае Тео на всю ночь останется дежурить возле меня. Заранее приготовившись к длинной бессонной ночи, я позволила ему уложить себя в постель. Он лег рядом, обнял меня, прижал к себе и стал убаюкивать, как младенца.

– Алли, если это хоть как-то облегчит твое горе, знай, я люблю тебя. Я знаю это наверняка.

Я молча таращилась сухими глазами в темноту. С того самого момента, как я узнала о смерти отца, из моих глаз не выкатилось ни единой слезинки. Но тут я почувствовала, что глаза мои стали влажными.

– И не думай, что я сказал тебе это лишь затем, чтобы немного утешить, – проронил Тео. – Я все равно сегодня вечером собирался признаться тебе в любви, – добавил он, немного помолчав.

– Я тоже тебя люблю, – прошептала я в ответ.

– Правда?

– Да.

– Ты даже не представляешь, что значат для меня твои слова. Пожалуй, выиграй я в этом году «Фастнет», я бы не чувствовал себя более счастливым. А сейчас постарайся заснуть.

Как ни странно, уютно устроившись в объятиях Тео и растроганная его признанием в любви, я действительно уснула.

* * *

На следующее утро такси медленно тащилось по улицам Афин, заполненных транспортом даже в столь ранний час. Тео все время сосредоточенно поглядывал на часы, боясь, что мы можем опоздать. Обычно подобные вещи контролирую я, и для себя, и для других, но сегодня я была только рада тому, что и эту заботу Тео взвалил на себя.

Я едва успела на регистрацию. До вылета оставалось минут сорок, не более. Собственно, я была последней из пассажиров, регистрационная стойка уже закрывалась.

– Алли, дорогая! Скажи, ты уверена, что справишься без меня? – Тео посмотрел на меня озабоченным взглядом. – Может, мне полететь в Женеву вместе с тобой? Как смотришь?

– Не волнуйся. Со мной все будет в полном порядке, – ответила я, направляясь на выход.

– Но если что, немедленно дай мне знать, ладно?

Мы пристроились в самый конец длинной очереди пассажиров, проходящих последний досмотр перед полетом. Очередь тонкой змейкой струилась между системами контроля, преодолевая последние барьеры на пути к беспрепятственному движению вперед. Я повернулась к Тео.

– Спасибо тебе. Спасибо тебе за все. Ты очень помог мне.

– Не так уж я сильно и помог. Послушай, Алли! – Внезапно он крепко обнял меня и притянул к себе. – Пожалуйста, только помни! Я люблю тебя.

– Обещаю, буду помнить, – ответила я, слабо улыбнувшись.

– А если ты почувствуешь, что сил больше нет, немедленно позвони мне. Или хотя бы пришли эсэмэску, обещаешь?

– Обещаю.

– И вот еще что. – Тео разжал объятия, выпуская меня из рук. – С учетом сложившихся обстоятельств я целиком и полностью пойму и приму твое решение, если ты откажешься от участия в предстоящей регате.

– О своем решении я сообщу тебе незамедлительно.

– Без тебя нам, конечно, светит только поражение. Ты ведь самый лучший яхтсмен из всех, с кем я когда-нибудь выступал в одном экипаже. До свидания, моя родная.

– Пока.

Я влилась в медленно двигающуюся процессию заспанных пассажиров. Прежде чем поставить свой рюкзак на ленту транспортера для досмотра ручной клади, я снова оглянулась.

Тео все еще стоял на прежнем месте.

– Я люблю тебя, – выразительно проартикулировал он губами. Потом прощально взмахнул рукой, послал воздушный поцелуй и ушел.

В зале вылета, ожидая вместе с другими пассажирами приглашения на посадку, я вдруг почувствовала резкую смену настроения. Любовная эйфория, в которой я пребывала все последние несколько дней, куда-то внезапно исчезла. Я ощутила неприятную пустоту в желудке в предвкушении всего того страшного и необратимого, что ждет меня впереди. Достала мобильник и позвонила Кристиану, молодому шкиперу, который управлял нашим быстроходным катером на Женевском озере. Именно он должен был встретить меня в Женеве и доставить по озеру домой. Я послала ему эсэмэску, сообщила, что в десять утра буду ждать его возле понтонной переправы. И попросила пока ничего не говорить о моем прибытии ни Ма, ни сестрам. Написала, что сама свяжусь с ними.

Но, усевшись в свое кресло на борту самолета, я поняла, что у меня нет сил звонить никому из них. Да и вообще, хватит ли у меня сил вынести еще несколько часов томительного ожидания в полном одиночестве, зная все то страшное, что ждет меня впереди? Я снова вспомнила звонок Сиси. Лишь она одна из всей семьи отважилась сказать мне правду. Самолет начал медленный разбег по взлетной полосе, потом оторвался от земли и взмыл ввысь. Над Афинами занимался рассвет. Я прижалась пылающей щекой к холодному стеклу иллюминатора, чувствуя, как во мне нарастает паника. Чтобы хоть как-то отвлечься от невеселых мыслей, машинально глянула на первую полосу «Интернешнл геральд трибьюн», которую вручила мне стюардесса, и уже приготовилась отложить газету в сторону, но тут мне бросился в глаза один заголовок.

«ТЕЛО ФИНАНСОВОГО МАГНАТА ВЫНЕСЛО НА БЕРЕГ ОДНОГО ИЗ ГРЕЧЕСКИХ ОСТРОВОВ».

Ниже была помещена фотография. Смутно знакомое лицо. Подпись под фотографией гласила:

«Криг Эсзу найден мертвым на побережье Эгейского моря».

Я уставилась на фотографию, отказываясь верить своим глазам. Но ведь Тео со всей определенностью сказал мне, что в заливе острова Делос именно яхта Эсзу, «Олимпия», стояла рядом с яхтой отца. Газета непроизвольно соскользнула с моих колен и упала на пол. А я в полном недоумении снова уставилась в иллюминатор. Ничего не понимаю! Абсолютно ничего не понимаю!

Спустя три часа самолет пошел на посадку в аэропорту Женевы. Сердце в груди забилось с такой силой, что я с трудом смогла сделать вдох. Я вернулась домой. Обычно возвращение домой было радостным событием. Ведь впереди ждала волнующая встреча с самым дорогим человеком на свете. Я уже заранее предвкушала, как он выйдет встречать меня с распростертыми объятиями и я снова погружусь в волшебный мир своего детства. Однако на сей раз никто не будет встречать меня. Потому что его больше нет. И уже никогда не будет.

4

– Может, хотите сами повести, мадемуазель Алли? – Кристиан жестом указал на мое обычное место рядом со штурвалом. Любила я в былые времена погонять на полной скорости по тихим, спокойным водам Женевского озера.

– Не сегодня, Кристиан, – ответила я, и Кристиан понимающе кивнул с мрачным выражением лица. И оно лишний раз подтвердило мне, что все так и есть. Все, что я уже знаю, это правда.

Он включил двигатель, а я безвольно опустилась на одно из сидений. У меня не было сил даже посмотреть по сторонам. Я вдруг вспомнила, как еще совсем маленькой девочкой Па Солт усаживал меня к себе на колени и мы с ним гоняли вдвоем по Женевскому озеру. Потом припомнила, когда он впервые позволил мне сесть за штурвал. А сейчас… А сейчас через каких-то несколько минут меня ждет встреча с суровой действительностью. Не переставала грызть вина за то, что я не смогла вовремя отреагировать ни на одно из посланий от моих близких. Господи, думала я по мере приближения к нашему дому, пребывая в полнейшей прострации, как можно так внезапно и так неожиданно свалиться откуда-то с райских небес и из состоянии радостной эйфории стремительно погрузиться в пучину беспредельного отчаяния?

Глянув на берег, на деревья, окружавшие дом со всех сторон, я невольно отметила, что не вижу никаких перемен. Атлантис выглядит как обычно. Кристиан замедлил ход и плавно пристал к причалу. Я выбралась из лодки и накрепко привязала ее к швартовой тумбе. В душе вдруг затеплилась надежда. А если это все неправда? Может, ошибка какая вышла? Еще минута, и папа выйдет мне навстречу. Он обязательно должен быть здесь…

Но, глянув наверх, я увидела бегущих через лужайку Сиси и Стар. А потом появилась Тигги. Она что-то крикнула в открытую парадную дверь и тут же бросилась догонять старших сестер. Я тоже ринулась навстречу к ним. Подбежала ближе и почувствовала, как у меня подкосились ноги при виде их унылых лиц. Я замерла на месте.

«Алли, – тут же мысленно приказала я себе, – не забывай, ты в семье лидер. Немедленно возьми себя в руки…»

– Алли! Дорогая наша Алли! Как мы рады, что ты наконец здесь. – Тигги подбежала ко мне первой. Я застыла, всем своим видом стараясь демонстрировать спокойствие. Сестра крепко обняла меня. – Мы уже все тут извелись, ожидая тебя столько дней.

Следующей подошла Сиси, а за ней верной тенью – ее неизменная спутница Стар. Молчаливая, как всегда, она тут же присоединилась к нашему объятию с Тигги.

Наконец я слегка отстранилась от сестер. В их глазах блестели слезы. Мы молча направились к Атлантису.

При виде дома я снова почувствовала всю горечь потери. Па Солт называл этот дом нашим личным королевством. Он был построен еще в восемнадцатом веке, но и сейчас смотрелся как самый настоящий волшебный замок из сказок. Четыре башенки, венчающие замок со всех сторон, фасад, выкрашенный в светло-розовый цвет. Дом расположен на полуострове, находящемся в частном владении отца, и со всех сторон окружен величественными парками и садами. В Атлантисе я всегда чувствовала себя в полной безопасности. Но без папы волшебный замок мгновенно опустел.

Все вместе мы поднялись на террасу, и в этот момент из Павильона, небольшого флигеля, расположенного рядом с основным домом, показалась моя старшая сестра Майя. Красивые черты ее лица были искажены гримасой боли. Но при виде меня лицо у нее просветлело.

– Алли! – воскликнула Майя и бросилась ко мне, чтобы поприветствовать.

– Майя, какой ужас, да? – ответила я, чувствуя, как сжимается кольцо ее рук вокруг меня.

– Да, все очень плохо. Но как ты узнала? Мы тщетно пытались выйти с тобой на связь все последние два дня.

– Давайте войдем в дом, – сказала я, глянув на сгрудившихся вокруг меня сестер. – И я вам все объясню.

Сестры облепили меня со всех сторон, и лишь одна Майя безропотно поплелась сзади. Так уж вышло по жизни, что, несмотря на то что Майя была старшей в семье и со всеми своими личными проблемами девочки всегда устремлялись к ней, ища совета и утешения, по части лидерства первая роль всегда принадлежала мне. Вот и сейчас я поняла, что Майя совсем не возражает, если я и дальше продолжу исполнять свои командные функции.

Ма терпеливо поджидала нас, стоя на пороге дома. Она молча заключила меня в сердечные объятия. Я сразу же почувствовала теплоту родных рук и с удовольствием припала к ее груди. Не скрою, меня очень обрадовало ее предложение пройти всем вместе на кухню. Я проделала длинный путь, и сейчас мне отчаянно хотелось кофе.

Пока Клавдия, наша экономка, возилась у плиты, управляясь с огромной кофеваркой, в кухне возникла Электра. Длинноногая, загорелая, как всегда эффектная, умудряющаяся выглядеть элегантно даже в обычных шортах и майке.

– Алли! – негромко обронила Электра, а когда подошла ближе, то я увидела, какой у нее изможденный вид. Словно кто-то взял и откачал из ее тела все жизненные силы и потушил огонь, всегда полыхавший в несравненно прекрасных глазах насыщенного янтарного цвета. Она порывисто обняла меня и схватила за плечо.

Я обвела взглядом всех своих сестер. Как же редко собирались мы вот так, все вместе, в последние годы. А когда я подумала о причине, которая свела нас сейчас, то комок застрял в горле. И все же мне пора узнать, как все произошло. Но для начала нужно рассказать, где я была и почему так долго добиралась домой. Я сделала глубокий вдох.

– Прежде всего хочу сказать, что я сильно переживаю из-за того, что вы столько времени не могли выйти со мной на связь. Это правда. – Девочки дружно расселись вокруг стола. Но тут я заметила стоящую у дверей Ма и жестом показала на стул. – Ма, ты тоже послушай, ладно? Может, найдешь какое-то разумное объяснение тому, о чем я собираюсь вам рассказать.