Под обломками

– Регина!

– Прости, – она прислонилась к Тарин. – Я, наверное, от Эллы заразилась. Она сегодня сама не своя, едет со студентами на какое-то мероприятие в городе. Хочешь, спустимся в столовую, возьмем кофе с шоколадкой?

– Нет, мне еще нужно поработать. Алиса завтра возьмет журналы на проверку.

– Ладно, пойду одна. Но я все равно принесу тебе что-нибудь вкусненькое. Будем заедать наши горести сладким, – улыбнулась Регина и оставила подругу в одиночестве.

В последующие дни Тарин часто наталкивалась на ректора в коридорах колледжа и ловила на себе его встревоженный взгляд. Он был обеспокоен тем, что к дочери вернулась ее печаль и отрешенность. Иногда при встрече Лидия или Регина окликали задумавшуюся девушку, которая теряла нить беседы. Но исследования продолжались, хотя шли и не такими темпами, как раньше.

Сильный импульс работе Тарин придало событие, однажды утром произошедшее в колледже.

В сером костюме, с чемоданом в руке, он вошел в холл, как когда-то это сделала сама девушка. Спускающаяся по широкой лестнице Регина обратила внимание на зеленоглазого, смуглого шатена и решила помочь незнакомцу.

– Простите, вы кого-то ищете?

– Да, я хотел бы узнать, как пройти к ректору? Он пригласил меня сюда для работы.

– Вы наш новый преподаватель? Необычно набирать персонал в середине учебного года.

Движением головы он стряхнула волосы с плеч, открывая крупные винтажные серьги с рубинами.

– Нет, что вы. Я приглашен для исследования старинных книг в вашей библиотеке.

– Что ж, тогда к ректору – направо по лестнице. А библиотека у нас вон там, – Регина указала на дверь, из которой как раз выходила Тарин.

Договорить Регине не пришлось, ей оставалось лишь наблюдать очень любопытную сцену.

Молодой человек поставил чемодан на пол и стал подходить неспешными шагами:

– Так и знал: где еще можно тебя найти в это время дня.

– Как ты… как ты здесь оказался?

Во взгляде Тарин было одновременно и неверие, и радость нечаянной встречи.

– Занесло попутным ветром, – он улыбнулся и протянул к ней руки. – Здравствуй.

– Здравствуй, – Тарин уткнулась головой в его плечо. – Я так скучала, Римус…

– Я тоже.

Они не отрывали взгляд друг от друга. Но, помимо Регины, за этой встречей наблюдали сверху, с другого конца лестницы, еще два человека. Один с радостью и торжеством – он ведь придумал способ, как расшевелить свою дочь. Другой с горечью и мрачными мыслями – он ведь не имел никаких прав.

V

.

Укрыться от нескромных глаз можно было только в библиотеке. Уладив все формальности и разместившись в общежитии, Римус снова встретился с Тарин. Пришлось выслушать кучу «любезностей» от Германа, который не обрадовался появлению нового человека в его владениях. Успокоила библиотекаря все та же Кира, проникшаяся серьезностью момента.

Никто из них первым не решался нарушить молчание.

– Я думала, ты не захочешь меня больше видеть.

– Не выдумывай. Мне тоже было тяжело, но никогда, в здравом уме, я не стал бы обвинять тебя.

– Ты был на кладбище?

– Пару раз. А ты?

– Я не могу, – шмыгнула она носом.

Римус накрыл ее руки своими ладонями.

– Прости, что уехал и оставил тебя. Я знаю, тебе было тяжелее, чем мне.

– Они были дороги тебе так же, как и мне, – девушка смахнула рукой слезинку.

– Нет, Тарин. Ты всегда видела в людях хорошее и редко замечала, что они наделены теми же слабостями. Никто из нас не мог сказать, что он был другом Вагнера. У него не было друзей, он был одиночкой. Мы с ним были соседями по комнате и работали над одним проектом. Друзьями мы не были. Конечно, это не значит, что я не скорблю о нем.

– А Стелла?

– Стелла была твоей лучшей подругой всю жизнь, а я был ее парнем всего несколько месяцев до… до того, как ее не стало. Это разные вещи.

– Это отец позвал тебя, так?

– Я и сам хотел увидеть тебя, но не знал, как ты к этому отнесешься. Недавно он позвонил мне и убедил, что ты будешь очень рада моему приезду. Не станешь его за это четвертовать? Он очень боялся твоей реакции на то, что вмешивается.

– Он постоянно ищет возможности сблизиться со мной. Не знаю. Это не так просто: жить без него столько лет и вдруг…

– Тарин, решать только тебе, я тут не советчик. Но, может, его стоит хоть раз просто выслушать? Он любит тебя, это видно.

– Я подумаю над этим.

– Э нет, это мы проходили, – молодой человек погрозил ей пальцем. – Ты так говоришь всегда, когда не хочешь обижать собеседника отказом. Ладно, не хочешь – не надо. Тебе видней.

– Ты надолго приехал?

– На пару недель. Задержался бы и больше, но это официальная командировка. Главное, что нужно успеть сделать – помочь тебе с исследованиями.

– Тебе и это известно, – покачала головой девушка.

– Еще бы. Только знаешь, что неизвестно тебе? Что я на самом деле могу дать тебе ценную информацию.

В глазах Тарин загорелась надежда:

– Ты в курсе, где Вагнер хранил свои записи?

– Нет. Но это неважно. Я знаю, над чем именно он работал в последние дни своей жизни.

– Ты серьезно?

– Время, когда я рассказывал шутки, давно прошло, – он улыбнулся той же печальной улыбкой, какую часто можно было встретить на лице Тарин.

– Но я все равно буду звать тебя Римусом, в память о прежних днях. Помнишь, как ты все время опаздывал на лекции, а потом рассказывал преподавателям разные небылицы?

– Да, это вам, жаворонкам, было хорошо: вставали себе по утрам, и бодренько маршировали в университет. А мой лозунг всегда был: главное встать, потом проснемся, – в тон девушке притворно заворчал он. – Особенно, когда Вагнер работал по ночам на соседней кровати.

– Представляешь, в полиции думают, что он инсценировал свою смерть и унес все разработки, чтобы продать на сторону. Ты знал, что он был должен деньги?

– Нет, не знал. Раз они так думают, значит, там работают одни глупцы. Любой, кто знал Вагнера, рассмеется им в лицо.

– Я думаю то же самое! – Тарин обрадовалась тому, что нашла поддержку. – Я так рада, что ты приехал…

– Я тем более… Знала бы ты, как я сюда спешил: увидеть тебя в роли преподавателя – это будет захватывающе! – Римус решил сменить тон разговора. – Можно, я завтра поприсутствую на лекциях?

– Ни в коем случае!

– Пожалуйста! Иначе я расскажу твоим студентам, как ты делала шпаргалки к экзаменам по вирусологии.

– Ты просто невозможен, – девушка покачала головой.

Римус все-таки побывал на занятиях у Тарин, но вел себя там прилично. Студенты тоже притихли, думая, что к ним приехал проверяющий. После молодые люди заглянули в столовую, где Римус произвел приятное впечатление на окружение девушки. Лидия обстоятельно расспросила у него, откуда он так хорошо знает Тарин. Регина попыталась завязать разговор с молодым человеком, но он смотрел только на свою подругу. Даже Марта заметила вечером, что Тарин словно вся светится.

– Похоже, не с тем мужчиной вы ее пытались свести, – сказала на это Лидия.

Уступив просьбе Тарин, Алиса передвинула пары и освободила ей тем самым еще несколько часов в день. Девушка постоянно проводила время с Римусом.

– Значит, он хотел придать способность синтезировать CXXL12 лактобактериям? Но это же гениально! Повышенная кислотность, которую они создают вокруг себя, может помочь снизить активность CD26!

– Вот именно. Это придало бы значительное увеличение эффективности метода. Только здесь, – он оглянулся на стены лаборантской комнаты, – тебе не удастся это организовать. Тебе нужна нормальная лаборатория. Даже то здание, которое ты мне показала – не тот уровень, который тебе необходим для достижения результата.

– Что ты предлагаешь?

– Давай, я поговорю с моим руководством. Их не может не заинтересовать работа такого уровня. Ты переберешься в нормальные, достойные тебя условия. К тому же, я всегда буду рядом, чтобы помочь. Помнишь, тот французский ресторанчик? А наши походы на джазовые концерты? Будем как в старые времена, после работы заглядывать куда-нибудь.

– Картина, конечно, заманчивая. Пока мне нужно обдумать то, что ты сказал о лактобактериях. Это действительно может сработать.

– Я почему-то всегда знал, что из нас всех ты – та, кто точно не отступится и доведет дело до конца. Такой уж у тебя характер.

– Ты мне льстишь. Я вообще не хотела слышать об исследовании, пока один человек не сказал, что я обязана довести его до конца.

– То есть, на этой планете, более того, в этом здании, есть такой человек, который может заставить тебя изменить свое решение? Почему ты меня еще с ним не познакомила?

– Все сложно, – смутилась Тарин. – Как-нибудь познакомлю.

– Ты меня заинтриговала.

Римус понял, что девушка не хочет обсуждать эту тему. Он выпрямился.

– Давай так: сегодня я все-таки попытаюсь выполнить то задание, ради которого меня официально сюда направили. А ты как раз подумаешь над моим предложением. О возможности работать вдвоем бок о бок, как раньше.

– Как раньше, уже никогда не будет, – вздохнула девушка. – Хорошо, я обещаю подумать. Только не торопи меня.

Тарин прогуливалась по аллее, освещенной закатными лучами. Проходящие мимо студенты узнавали и здоровались с ней. Сочный молочно-сладкий запах скошенной травы газонов пропитывал вечерний воздух. Возле карликовых ив девушка остановилась и задумалась.

– Опять грустишь?

Голос Регины вывел ее из задумчивости.

– Смотрю на ивы и кляну садовника, – объяснила она, не оборачиваясь. – Наверное, он решил облагородить аллею. Все кусты аккуратно подстрижены, под какую-нибудь геометрическую форму. Конечно, для живой изгороди это приемлемо. Самое жестокое, что можно сделать с ивой – это обрезать вот так прутья. Это как у птицы подрезать крылья. В самой природе этого дерева заложена неряшливость, но этим она и хороша. А теперь это безликая листва.

– А ты, оказывается, поэт, – Регина удивленно приподняла брови. – Поэт с большими грустными глазами. Когда я тебя впервые увидела, то подумала, что персонажей аниме с тебя рисовали.

– Это ты так мне настроение поднимаешь? Сомнительный комплимент, – Тарин, тем не менее, улыбнулась.

– Пошли в общежитие, поболтаем за чашкой чая? Я пожалуюсь тебе на свои сердечные муки, а ты мне на свои – подмигнула она. – Я было подумала, что ты все-таки нашла своего принца, а ты тут стоишь одна, грустная.

– Нет, Регина… Я – героиня не его романа.

Тарин грустно посмотрела на нее и направилась дальше. Гуляя, она забрела на территорию котельной. Сквозь ступени старенького здания проросли подорожники. Словно стайка вспугнутых воробьев, возле девушки вдруг возникло несколько студентов, торопящихся проскользнуть мимо преподавателя. Среди них она узнала и сына Регины и его давешних обидчиков. Девушке это очень не понравилось, но сказать она ничего не успела.

Виктора она нашла на следующий день по расписанию. После звонка студенты освободили аудиторию, а он остался, собирая самостоятельные работы в стопку.

– Сын Регины. Он тоже в этом замешан, так ведь?

Виктор поднял голову. Тарин выглядела воинственно настроенной. Отвечать было незачем, вопрос явно был риторическим.

– Ты же мог мне сказать об этом. Нужно вытащить парня оттуда!

– Если его мать – ваша подруга, это ничего не меняет. Прошу вас не говорить об этом больше ни с кем, даже с Региной, – он подошел поближе к девушке и понизил голос. – Спасая одного, можно потерять многих других.

– Тогда обещай, что он не пострадает! Он еще ребенок, и ни в чем не виноват!

– Ему семнадцать лет. Он прекрасно сознавал, что делает, когда связывался с Филиппом. Это был его выбор. Мы все должны отвечать за свои поступки. Я уже у цели и, спасая его, перечеркну многие месяцы своей работы.

– Виктор, но можно же что-то сделать!

– Когда я поймаю своего паука, я посмотрю, что можно предпринять. Это все, что я могу тебе обещать.

– Значит, я должна молча наблюдать и терпеть все это?

– Я же вынужден так поступать, – слегка приглушил он голос.

Тарин подумала, что «странная» Лара быть может, в чем-то права: иногда казалось, что Виктор говорил не то, что хотел сказать на самом деле.

Виктор перевел взгляд за спину девушки. Она обернулась, и увидела, что в аудиторию входит Римус.

– Здравствуйте! Я не помешал? – он протянул руку для рукопожатия. – Я друг Тарин. Зовут меня просто: Римус.

– Это Виктор, преподаватель химии, – представила его девушка. – Мы уже все обсудили.

– Узнаю почерк, – Римус оглядел доску с записями. – В лабораторном журнале исследований, это ведь ваша рука?

– Вы весьма наблюдательны, – холодно отозвался собеседник.

– Да, это профессиональное: подмечать то, на что обычно не обращают внимания, – улыбнулся он и обратился к Тарин: – Готова? Я освободился, можем продолжить работу.

– Конечно. Удачного дня, – бросила она Виктору через плечо.

Друзьям предстояло провести вместе еще несколько дней. Они часто вспоминали прошлое, смеялись и печалились. Говорили о будущем, о своих планах.

Когда пришло время прощаться, она, стоя на втором этаже у балюстрады, крепко обняла Римуса

– Обещай, что больше не будешь пропадать.

– Ни за что. А ты обещай, что дашь мне знать, что решила.

– Обязательно.

– Я тут приготовил подарок, – Римус протянул ей небольшую коробку. – Откроешь, когда будет настроение. Давай, беги на пары. Я сам найду выход.

Кто знает, могло бы у них что-нибудь получиться, если бы.… Опять это вечное «если бы». Римус спускался по лестнице, и думал о том, что надо было решиться еще тогда, когда он в первый раз увидел Тарин, пригласить ее куда-нибудь. Что надо было потом набраться смелости и отбить ее у Яна. Что надо было не уезжать из университета и остаться рядом с ней. Для Тарин он всегда был только другом, и поздно что-то менять. Особенно теперь. Он взглянул на Виктора, поднимающегося ему навстречу. Мужчины поравнялись.

– Уже уезжаете? – холодно задал вопрос преподаватель.

– Да. Все хорошее должно когда-то заканчиваться, верно?

– Возможно, вы навестите нас вскоре?

– Не думаю. По крайне мере в ближайшие несколько месяцев. Мне предстоят обширные исследования в моем институте. Я хотел бы вас поблагодарить за то, что вы сделали для Тарин. Вы поддержали ее в трудную минуту. Для меня это много значит. К сожалению, у нас с вами не было времени поближе познакомиться, но я хочу, что бы вы знали: я никому не позволю ее обидеть, – угрозы в голосе Римуса не было, однако он был очень тверд.

– Я тоже, – ответил мужчина, глядя ему прямо в глаза.

– Вы везучий человек, Виктор. Не потеряйте это везение, – с этими словами Римус продолжил спускаться по лестнице.

VI

.

На этот раз в кабинет освещал искусственный свет. В здании все смолкло до следующего утра. Шаги Тарин соперничали с эхом в коридоре.

– Добрый вечер.

– Тарин? Заходи, – ректор был удивлен ее поздним визитом.

Перед ним высилась довольно большая стопка документов. Рядом стояла кружка с уже давно остывшим кофе.

– Решила составить тебе компанию.

– Конечно, – засуетился профессор, отодвигая бумаги со стола для заседаний.

– Вижу, ты часто засиживаешься по вечерам, – девушка увидела на диване плед и небольшую подушку.

– Да, часто. Впрочем, это в обыкновении у тех, живет работой, – вздохнул он. – Как твои исследования? Римус чем-нибудь тебе помог?

– Больше, чем я ожидала. Спасибо, что пригласил его.

В разговоре с дочерью ректор всегда словно ходил по минному полю. Трудно было предугадать, как она отнесется к его поступкам и словам. Благодарность Тарин его несказанно обрадовала.

Девушка слегка подалась вперед.

– Почему так вышло? Я хочу узнать, почему ты нас бросил?

– Ты же не хотела меня слушать…

– Считай, что у тебя появился шанс, – открыто ответила девушка. – Недавно я навещала Агату, и она обмолвилась, что знала маму. Откуда?

– Агата работала со мной раньше.

Ректор встал и прошел к графину с водой, стоявшему на круглом столике у дивана.

– У нас с твоей мамой была большая разница в возрасте. Она была моей студенткой. Теща была против нашего брака, но ее вмешательство не понадобилось. Я, как и сейчас, буквально жил на работе…. Мы расстались без взаимных обвинений. Я жалею лишь, что после смерти матери не забрал тебя к себе. Ты уже ходила в школу, и я боялся вырвать тебя из привычного окружения. И потом, в лучшем случае я бы взял для тебя няню, а сам пропадал бы на работе, когда ты могла жить с бабушкой… Я писал тебе, присылал подарки. Оказалось, тебе ничего не передавали. Она была очень гордой, твоя бабушка. Однажды, когда я приехал, чтобы тебя увидеть, она заранее отослала тебя к соседям. Не стану лгать, если бы я захотел, то, наверное, смог бы наладить с тобой контакт. Но я всегда следил за твоей судьбой, гордился твоими успехами в университете.

– А после всего, что случилось, приехал и оградил меня от этого кошмара, не давал никому меня донимать. Не думай, что я не ценю этого.

– Хочешь ты или нет, но я – единственный родной тебе человек, – ректор посмотрел на дочь с теплотой в глазах. – Ты можешь игнорировать меня, но я не перестану о тебе заботиться. Семья должна держаться вместе, я это усвоил. Пренебрежение этим правилом очень дорого обходится.

– Я хотела попросить у тебя пару выходных дней. Хочу кое-куда съездить.

– Если не возражаешь, я могу сам отвезти тебя, – он догадался о ее намерении.

– Не возражаю.

– Тарин, позволь мне сказать еще кое-что. Ты заслуживаешь, чтобы с тобой никто не поступал так, как я с твоей мамой. Редкие отношения выдерживают испытание расстоянием и временем, поверь мне. Я знаю, ты встретишь прекрасного человека, который будет надежной опорой и поддержкой, и вы вместе будете идти по жизни…

Окна в кабинете ректора еще долго светились в ночи.

Утром, направляясь на занятия, Тарин услышала низкий, скрипучий голос Киры со стороны беседки. Девушка свернула в ту сторону, чтобы поприветствовать коллегу, но внезапно поняла, что ее появлению та не будет рада. Кира насмешливо и хлестко выговаривала собеседнику:

– МЕНЯ убеждать в этом не надо. Убеди лучше в этом себя. Вынь свою голову из песка и будь мужчиной! Смешно смотреть, Виктор, что ты никак не решишься…

Подслушивать Тарин посчитала неправильным.

За обедом они собрались обычной компанией. Голова Эллы вновь была занята надвигающимся мероприятием.

– Извини, но в этот раз я тебе помочь не смогу, – Тарин пришлось отказать девушке в просьбе. – Мне нужно срочно написать подробный план к заявке на грант по моей работе, если я хочу его получить. Скоро заседание комиссии, а дел невпроворот.

– Если хочешь, – Лидия взяла солонку, – я могу посодействовать тебе в этом вопросе. У меня есть несколько знакомых в министерстве. Могу попросить их прислать необходимый перечень документов с образцами заполнения и включить тебя в предварительный список.

– Вы, правда, сделаете это для меня? На самом деле, очень трудно совмещать ежедневные лекции и работу над исследованиями. Просить ректора я не хочу, он и так оказал мне ощутимую поддержку.

– Конечно. Мне это будет даже в радость. Только придется тебе немного рассекретить суть своей работы, чтобы я знала, о чем просить, – улыбнулась Лидия.

– Не думаю, что вы захотите украсть мою идею, – ответила ей тем же Тарин.

– Так, я побежала, – Регина, в течение всей беседы не поднимавшая головы от тарелки, закончила есть раньше всех. – Мне нужно еще раз все проверить перед открытым занятием. Как я выгляжу?

– Замечательно, как и всегда, – заверила подругу Тарин, оглядев ее платье глубокого, темно-вишневого цвета. – Удачи!

– Удача, похоже, понадобится ее сыну, – ввернула Элла, допивая сок. – У мальчишки опять проблемы с оценками, а химию с понедельника снова кем-то заменяют.

– Виктор уезжает?

– Похоже, – пожала плечами Элла. – Алиса ходит злая, как фурия. Расписание снова нужно переделывать. Хорошо еще, скоро у студентов начнется производственная практика, и они разъедутся по организациям.

– Да, но это только у старших курсов, – заметила Лидия. – На нас, преподавателей общеобразовательных дисциплин, это никак не отразится. Разве что в коридорах станет немного тише. Пожалуй, я тоже пойду. Тарин, встретимся после занятий и все обсудим, договорились?

– Конечно.

Тарин привела Лидию в обновленное здание, ремонт которого произвел на женщину неизгладимое впечатление. Вдоль свежеокрашенных стен стояли стеллажи с реактивами и лабораторной посудой, в угол поместили холодильный шкаф. На рабочем столе у маленького окна теперь красовался компьютер, а в центре стоял большой стол для оборудования, которое должны были в скором времени сюда доставить. Мебель и светильники были старомодными, очевидно из запасов Артура, но аккуратно подкрашенными и отремонтированными.

– Ты хорошо здесь поработала, – сказала она с удивлением. – Я помню, что в свое время Алиса отказалась от этого помещения: оно слишком мало для аудитории и слишком далеко расположено для методической работы.

– Да, – с гордостью произнесла Тарин, – Благодаря Артуру и его рабочим это все удалось сделать за каких-нибудь пять недель. Поэтому мне так нужно, чтобы министерство выделило под мои исследования дотации.

Она подвела женщину к столу, где лежали журналы с рекламой:

– Только взгляните на этот электропортатор! Даже в моем университете наша команда не могла себе такого позволить. А эта центрифуга? Вот почему мне так важно выиграть грант!

– Важнее, что обе переносные доски уже исписаны, – Лидия кивнула в сторону двери, возле которой стояли белые прямоугольники.

– Да нет, – отмахнулась Тарин, – это я проводила дополнительное занятие со студентами. Хотя мне на самом деле будет нужна пара человек для анализа комбинаций и обработки результатов. Так, давайте, я вам покажу мою заявку, – с этими словами она пригласила женщину присесть рядом и открыла папку с бумагами.

Лидия выслушала девушку, задала пару уточняющих вопросов и заверила, что прямо с утра созвонится со своим знакомым.

– Можешь оставить это мне, – кивнула она на документы. – Завтра с утра я еду в город по делам, могу занести пакет на почту. Адрес отправления мне известен.

– Нет, пока рано. Мне еще нужно тут кое-что подкорректировать, – девушка закрыла папку и убрала ее обратно на полку.

Новенький ключ еще не так плавно проворачивался в новом же замке. Тарин заперла лабораторию и проводила Лидию до общежития.

Вечер застал девушку в библиотеке. Кира недавно ушла, и теперь Тарин в полном одиночестве сидела у лампы с книгой в руках. За окном темнело уже намного позднее, и в приоткрытые окна вместе с лиловыми сумерками прокрался сладкий запах сирени.

– Добрый вечер.

Книга от неожиданности выпала из рук: это был Виктор. Он наклонился поднять ее. Отдавая книгу поднявшейся девушке, Виктор увидел, что это был его подарок. Возникло неловкое молчание.

– Я уезжаю сегодня, – признался он с мрачной решимостью в голосе.

– Надолго? – Тарин с нарастающей тревогой следила за выражением его лица.

– Вполне вероятно, что вернусь только к экзаменам… или позже.

– Что-то случилось?

Он не ответил на ее вопрос. Тогда Тарин подошла к креслу и вынула из сумки небольшой предмет:

– Может быть, это покажется глупым. Я приготовила его уже давно, но никак не было случая отдать, – девушка протянула руку.

На ее ладони лежал небольшой пузырек.

– Там внутри очень хороший антисептик, на растительной основе. Пригодится, если придется обеззараживать рану в … полевых условиях. Конечно, лучше тебе никогда не придется этим воспользоваться…

– Я обязательно возьму его с собой, – он осторожно дотронулся до ее ладони. – Спасибо.

– Мы все будем ждать твоего возвращения, – Тарин прервала затянувшуюся паузу, не смея сказать большего.

Оба одновременно отвернулись: Тарин подошла к открытому окну, Виктор направился в сторону выхода.

Но вместо звука хлопнувшей двери она услышала резкие шаги в ее сторону. Повернувшись, Тарин вдруг встретилась глазами с ним так близко, что невольно отшатнулась бы, если бы он не прижал ее к себе.

Мир перестал существовать. Он раскололся на миллионы осколков и упал к ее ногам в тот момент, когда Виктор поцеловал ее. Время остановилось, и вся невысказанность чувств обнажилась в этих страстных, обжигающих губах.

Он отстранился, и взгляд ее синих глаз как всегда оцарапал ему сердце.

– Прости меня, – почти прошептал ей Виктор.

Его боль безысходности, его желание быть рядом и невозможность его осуществить передались и ей.

Когда дверь захлопнулась, Тарин еще долго стояла, дотронувшись кончиками пальцев до своего лица.

VII