Шанс. Книга 4

….

Сегодня я стоял перед дилеммой – к кому поехать и отдаться? Кого порадовать? К Юлии Андреевне? Удобно и нет проблем с местом встречи. К Ленке в Петродворец? Опять общага и шумные любопытные соседки за дверью. Или отправиться с ней в парк? Она с готовностью поможет мне разрядиться рукой или ртом, если не будет возможности лечь на травку или не найдем укромного места. Фонтаны уже открыли и толпы туристов можно встретить везде.

Все же выбрал Ленку. Вино она не любит, зато ее подружки обожают и ждут моего приезда, так как прихожу не с пустыми руками. Отношения в их блоке похожие на семейные, как у меня будут (были бы), когда стану жить в офицерском общежитии. Все общее – и одежда, и продукты, кроме нижнего белья и носков, да и то не факт. Ленкины соседки все из небогатых семей и бывало живут впроголодь, когда стипендия с родительскими деньгами потрачены, а продукты на многочисленных вечеринках съедены. Джинсы, которые подарил подружке и другие шмотки носили все, кому подошли. Даже Ленкина соседка по комнате пыталась их натянуть на свою задницу, примеряя – Ленка рассказывала, смеясь.

А ведь из этих девчонок потом получатся примерные верные жены, а будущие мужья могут и не догадываться, что его супруга в молодости могла участвовать в общажных оргиях или рыскать по городу с очередным любовником в поисках укромного места. Вспомнился фильм «Криминальный талант», где одна девчонка признавалась, что все соседки по комнате, таясь под одеялом не спали и терпеливо ждали возвращения их подруги, занимающейся проституцией и другими неблаговидными делишками в надежде, что та принесет закусок с вечеринки.

Самому неоднократно намекали Ленкины соседки на более тесное знакомство. «Богатенький Буратино» в их глазах – достойный партнер и выгодная партия.

Ленку я навещал в месяц один-три раза и не всегда ее комната была в нашем распоряжении – девчонок посещали другие гости, кроме меня.

Все-таки хорошо, когда есть выбор сунуть той или этой! – отметил мысленно с мужским эгоизмом и решил ехать к Ленке, но в мои планы, как не редко случалось за последние полгода вмешалась несносная Наташка.

– У тебя какие планы на выходные? – поинтересовалась в пятницу после уроков она, косясь невинным взглядом.

– Нет вообще-то, хотя собирался съездить к Эдику в Петродворец. Давно не виделись, – вспомнил о своих планах.

– Мои родители собрались на дачу и приглашают тебя вместе со мной, – пояснила.

– Зачем? – опешил.

– Не люблю я эту дачу. Скучно, комары, грязь, сырость…, – принялась перечислять.

– Туалет на улице, – продолжил.

– Зачем на улице? В доме, – поправила меня удивленно.

– А ты хоть видела уличный туалет с дыркой в полу, дитя цивилизации? – поинтересовался иронично.

– Не такая уж я отсталая! – развеселилась. – В пионерлагере видела, но удовольствия не получила, – чуть поморщилась. – Еще и мальчишки подглядывали….

Оказывается, уличный дощатый сортир можно выдавать как достоинство. С таким достижением цивилизации большинство жителей Заводского поселка живут, годами пользуются и не морщатся! – подумал и вспомнил, как рано утром зимой перед зарядкой первым протаптывал тропинку к сортиру после ночной метели.

– Зачем? – повторил вопрос, подозревая неладное. – Смотрины хотят устроить мне, как твоему дружку? Ты разве их не просветила, что матримониальные планы в отношении меня бесполезны?

– Размечтался! – фыркнула в негодовании. – Они хотят вытащить меня на природу перед выпускными экзаменами. Знают, что я на дачу ездить не люблю, вот и предложили взять кого-нибудь с собой из знакомых. Кого мне приглашать кроме тебя? До места доставят на машине и обратно привезут вечером в воскресенье. Поедешь? – требовательно смотрела на меня.

Мне показалось, что мое согласие для самолюбивой девчонки важно.

– Где дача? – поинтересовался и заметил, что Наташка перевела дух.

– В Сосново Приозерского района, выезжаем в субботу, – ответила выдохнув.

– Не пойдет, – мотнул головой. – Мы же учимся, забыла? Туда электричка вроде ходит. Выедем на ней после уроков, – заявил решительно.

– Хорошо, – покладисто согласилась. – Так даже лучше для родителей – они с утра поедут, не дожидаясь нас.

Придется отложить случку. Все равно я никуда не уезжаю, и еще будет возможность навестить Ленку или Юлию Андреевну. Наташке, как не крути я многим обязан. Сидела со мной в госпитале, помогала с учебой. Благодаря ей я могу многозначительно и вовремя молчать по-английски.

Тетя Света, узнав о предстоящей поездке на дачу с Наташкой лишь поинтересовалась как бы невзначай:

– Кто там еще будет?

– Ее родители, – успокоил родственницу, догадываясь о причине ее беспокойства.

– Конечно, поезжай, развейся, – выдохнула довольная.

С облегчением выгрузились из переполненной электрички на платформу Сосново. Ленинградцы рвались на выходные к своим грядам и огородам. По дороге нормально поговорить не удалось из-за давки в вагоне, но Наташка, прижатая ко мне, рассказала о родителях. Отец – Владимир Семенович работал архитектором, а мама – Роза Михайловна была завотделом Облздрава.

Наташка замерла на платформе и непонимающе завертела головой.

– Не туда приехали? – иронично поинтересовался я.

– Я только в детстве ездила с родителями на электричке на дачу, а потом купили автомобиль, – раздосадовано продолжала она оглядываться.

– Ладно, пойдем, найдем как-нибудь, – предложил, забирая у подружки ее сумку.

Сосново не был похож на дачный поселок в моем понимании, а скорее на обычный, широко раскинувшийся населенный пункт с улицами и переулками, застроенный бревенчатыми жилыми домами, хозяйственными постройками и просторными земельными участками.

После часа блуждания по улицам и переулкам, Наташка обрадовалась, увидев какой-то сельский магазин. Оказывается, подруга не знала адреса их родовой усадьбы.

– Все, пришли, теперь знаю куда идти, – облегченно улыбнулась.

Через некоторое время подошли к покосившейся ограде, и она толкнула калитку. За забором возвышался старый дом с верандой. На неухоженном участке росли яблони, другие плодовые деревья с кустарниками. Перед домом стоял Жигуленок с поднятым капотом. Из-под капота выглянул мужчина и устало улыбнулся, увидев нас:

– А, Ташка с дружком? Мать! У нас гости! – обернувшись, крикнул вглубь сада и, вытирая ветошью испачканные маслом руки двинулся нам на встречу. – Здорово, парень! Извини, что руку не подаю, – объяснил он, раскрывая масляные ладони. – Машина подвела. Еле доехали на последних километрах. Пытаюсь вот исправить, чтобы завтра выехать, но похоже придется бросить здесь. Не хочется этого, но что делать? – досадливо поморщился.

Из-за дома появилась Наташкина мама, одетая по-простому и в сапогах.

– Ну, наконец-то! Как доехали? – поинтересовалась и с интересом взглянула на меня.

– Знакомьтесь! Сережа! Мой одноклассник! Роза Михайловна и Владимир Семенович, – отмерла Наташка.

Я кивнул.

– Очень приятно, – произнесла хозяйка, – проходите в дом, я сейчас чай поставлю.

– Да, да, приятно, идите ребята, – поддержал ее муж, возвращаясь к автомобилю, – мне некогда. Хорошо еще сюда доползли на пердячьем пару.

– Володя! – упрекнула мужа супруга за неинтеллигентный сленг.

– Что Володя? Если машину не исправлю, придется завтра на электричке ехать домой. Искать потом машину, чтобы нашу притащить в гараж, – раздраженно пояснил он. – Не бросишь же здесь?

– Проходите ребята в дом. Мы планировали сегодня баню организовать, да боюсь не получится, – пожаловалась раздосадованная хозяйка.

– Позвольте, я попытаюсь вам помочь, Владимир Семенович, – подал я голос и протянул Наташке ее сумку.

– Ты разбираешься в автомобилях? – удивился скептически хозяин, – ну помоги! – отодвинулся, освобождая проход к двигателю.

Когда нет выхода, хватаются за любую соломинку, пусть этой соломинкой будет подросток, заканчивающий школу.

– У отца мотоциклы. Иногда помогал ему, – пояснил я, склоняясь над двигателем.

Не стану же говорить ему, что в будущем буду возиться неоднократно со своими автомобилями семейства ВАЗ, сначала со старой «семеркой», потом «девяткой». Поначалу, сомневаясь в своих знаниях и умениях в случае ремонта обращался к знакомым, знатокам или в автосервис, а потом понял – то, что делают они и берут за это деньги, могу делать сам и начал ремонтировать без помощи посторонних, иногда заглядывая в инструкцию по ремонту. Неужели не смогу разобраться с «копейкой»?

Наташка, фыркнув прошла к матери.

– Мотоцикл не машина, – упрекнул в сомнении Владимир Семенович.

– Стекла протирали, по колесам стучали? – вспомнил расхожую шутку автомобилистов я. – Что случилось в дороге? – повернулся к хозяину.

Поперхнувшись и сомневаясь в моей адекватности из-за непонятой шутки и снисходительно улыбаясь, тот начал пояснять:

– Движок затроил и начал глохнуть. С трудом запускал и так ехал дальше. Свечи проверил, искра есть, бензин тоже. Уже здесь снял и промыл карбюратор на всякий случай. Все же не один год с машиной вожусь, – упрекнул он меня за самоуверенность, – а за это время даже архитектор начнет разбираться в наших автомобилях, – пошутил. – В гаражах есть специалисты, но туда как-то добраться надо, а здесь никого не знаю.

Пока он изливал душу, я начал крепить минусовой кабель на аккумулятор, который был снят, а попутно оглядывал двигатель и механизмы. Все же архитектор не очень хорошо следил за своим автомобилем. Мотор был в масле, а капот снизу был покрыт толстым слоем пыли, осевшей на масле. Проверил уровень масла в картере – было около минимума.

– Масло двигатель жрет? Свечи закопченные? – повернулся я к хозяину.

– Есть немного, – кивнул тот уже с удивлением глядя на меня. – Но свечи я почистил и прокалил….

– Извините, – прервал его сетования. – Вы не могли бы запустить двигатель, а я посмотрю и послушаю?

– Пожалуйста, – обидчиво полез за руль. – Уже неоднократно это делал, – бормотал, сомневаясь в моих знаниях и умениях.

При запуске стартера двигатель схватывал, но не заводился.

– Вот видишь? – довольный архитектор вылез из салона.

– Вижу, – согласился я и покачал рычагом бензонасоса.

Я заметил – когда водитель нажимал на педаль акселератора на патрубке, ведущем от бензонасоса к карбюратору появлялось влажное пятно на матерчатой оплетке, а при ручной подкачке бензина пятна не было или оно быстро высыхало. Естественно из салона водителю это не было заметно и винить хозяина в том, что он не заметил подсоса воздуха через прохудившийся бензопровод было нельзя.

Отсоединил патрубок и показал хозяину торец трубки – на нем заметна была потрескавшаяся резина.

– Через это подсасывает воздух? – догадался хозяин. – Зимой я не езжу и автомобиль стоит в гараже, а сегодня в первый раз выехал. Перед выездом все осмотрел и завел. Все было в порядке. Колеса подкачал и выехал. Ну надо же! – удивился архитектор-автолюбитель.

Я подрезал прохудившийся патрубок и натянул с трудом на штуцер карбюратора – трубку надо менять, короткая. Затянул стяжку и предложил автовладельцу:

– Попробуйте завести.

Владимир Семенович обрадованно юркнул за руль и повернул ключ. Двигатель завелся и заработал ровно. Я обошел автомобиль и взглянул на дым из выхлопной трубы.

– Погазуйте! – крикнул.

При резком нажатии на педаль газа выхлопная труба выплюнула клубы дыма синего цвета.

– Глуши, – махнул рукой водителю и вытирая ветошью руки, пояснил:

– Двигатель надо перебирать. Сколько автомобилю лет? – спросил.

– Лет пять, – прикинул хозяин. – Я не интенсивно на нем езжу – на дачу, рыбалку изредка или в лес.

– Скорее всего надо менять маслосъемные колпачки, – предположил. – Кольца с цилиндрами за этот срок не должны износиться на «копейке». Модель все же надежная, но наши резиновые изделия не настолько долговечны. И клапана заодно отрегулировать надо, – вспомнил про стук в двигателе.

– И ты это сможешь? – с надеждой и удивлением взглянул на меня Владимир Семенович.

– Там нет ничего сложного, – пожал плечами, – только надо приспособление для сжатия пружин клапанов, щупы и время.

– Да, время…! – кивнул задумчиво головой хозяин, вероятно вспомнив, что я выпускник, как и его дочь, – ну, спасибо тебе! – крепко пожал руку, – выручил. Теперь и на баню время есть. Париться любишь? Пойдем в дом, помоем руки, чайку выпьем и в баню! Супруга должна растопить уже.

– Девочки! Авто на ходу, благодаря Сергею, – громко провозгласил Владимир Семенович, входя в кухню. – Давайте, угощайте кормильцев!

Две женские головы повернулись к нам. Одна с удивлением, другая с насмешкой.

– Чего я про тебя еще не знаю, Соловьев? – поинтересовалась Наташка иронично, когда я колол дрова, а она укладывала в поленницу. – Опять ты удивил и не только меня. Папа вон, как копытом бьет довольный!

– Это ведь жилой деревенский дом, а ты говорила дача, – проигнорировав вопрос, кивнул на жилое здание с хозяйственным двором.

– Это родовой замок отца, – фыркнула насмешливо. – Его еще дедушка построил. Папа не очень любит сюда ездить, а маме нравится возиться в саду и в грядах, только времени на это у обоих нет. Меня раньше часто сюда на выходные возили. Здесь летом хорошо, – вздохнула, – только скучно и мама заставляет работать. Завтра можем погулять. Озеро здесь красивое.

– А родителям помочь не хочешь? – усмехнулся.

– Тебе нравится в земле ковыряться? – ответила вопросом.

– Нет, – подумав мотнул головой. – Моя мама инженер-конструктор, городская жительница тоже дачей одержима, – вздохнул, – отцу приходиться ее возить туда и помогать.

– Наши предки похожи, – констатировала подружка, лукаво взглянув на меня.

Вечером мне пришлось выдержать не слабое испытание. Началось в бане, куда первыми пошли мы с отцом Наташки. Владимир Семенович оказался страстным парильщиком и пытался испытать или привить мне любовь к парилке невыносимым паром и веником. Я люблю или полюблю попарится в будущем, но без фанатизма, поэтому, когда жара зашкаливала, по моему мнению, то выходил в предбанник. Вот в предбаннике он и начал предварительный расспрос-допрос.

Испытание продолжилось за ужином Розой Михайловной. Даже Наташкины упреки не охладили интерес матери ко мне. Отвечал, но без подробностей. Куда было проще общаться с Маринкиной мамой, Дарией Мирзоевной и даже с Ксенофонтовым. Необходимо было не проявить чувств (раздражения) из-за вопросов на грани приличия, отвечать правдиво, успокоить родителей отсутствием пошлых мыслей в отношении их дочери, рассказать вкратце о себе, своих родителях и родине. Иногда отшучивался не превышая границ.

Пришлось нелегко, но понятно родительское беспокойство за единственную дочь. И не объяснить, что спать, а тем более жениться на Наташке не собираюсь. Даже, что ел за столом не запомнил.

Уложили меня спать в дальней комнате. В большой горнице легли родители, а Наташка улеглась в другой спальне. Чтобы попытаться покусится на ее невинность злоумышленнику в моем лице, пришлось бы пробираться через комнату с родителями-церберами, которые явно спали вполглаза.

Долго ворочался на новом месте, вспоминая Ленкино тело или шикарную задницу Юлии Андреевны. Как же восхитительно смотрятся обе в позе раком – узкие талии и широкие бедра колышутся от моих толчков тазом! Где-то на периферии маячила фигурка Наташки в гимнастическом трико, когда она изгибается назад, касаясь из положения стоя руками пола и при этом выпирает ее лобок.

Такой вот сексуальный уик-энд получился у меня. Не в обиде на Наташку – она сама не ожидала такого напора родителей на меня.

Отступление. Наташкины родители.

– Что ты скажешь про Сергея? – поинтересовалась Роза Михайловна у мужа после ужина, когда мыла посуду, Владимир Семенович листал газету и пил чай, а ребята ушли гулять.

– Нормальный парень. Руками работать может, испачкаться не боится, в автомобилях разбирается, – задумчиво перечислил. – Головастый, – добавил, отложив средство массовой информации и задумался. – С юмором! – улыбнулся, вспомнив шутку парня про стекла и колеса. – Короче, я рад если у Наташки с ним все сладится. Чего она говорит? – спросил у жены, зная, что у той с дочерью более доверительные отношения.

– Ничего! – с раздражением ответила. – Я удивилась, когда увидела его с ним. Думала подружку какую-нибудь привезет, а она с парнем…. Спросила – что у нее с ним? Фыркнула и буркнула – одноклассник. Но мне кажется, что она не равнодушна к нему. Помнишь, когда мы ездили в военно-медицинскую академию за ней? Тогда она навещала одноклассника. Это ведь он был.

– Точно! – хлопнул себя по лбу отец. – Я-то думаю, что где-то видел его.

– Из-за этой работы совсем про дочь забыли! – посетовала женщина. – Раньше в детстве Ташка всегда делилась со мной своими секретами, а сейчас давно уже не говорили по душам. Выросла. У нее же сейчас опасный возраст! Вот и мальчик появился, а мы не подозревали. Такая дружба – сам знаешь, чем может закончиться! Может поговоришь с ним, как мужчина? Ей ведь учиться надо…. Кто он? Откуда? Кто родители? Он вроде только в десятом начал учиться с Наташкой. Практически ничего о себе не рассказал.

– Откуда ты знаешь про десятый класс? – удивился муж. – Интересовалась? Вроде он на все твои вопросы отвечал.

– Это ты интересуешься только своей работой, охотой и рыбалкой с друзьями, а про собственную дочь забыл, – упрекнула супруга. – Интересовалась. Должна же я знать с кем моя родная дочь общается, если сама не рассказывает! Пыталась расспросить классного руководителя после родительского собрания, но разве у вас мужиков чего-нибудь узнаешь? Сказал только, что дружат они и сидят за одной партой. Сергей приехал откуда-то и живет у родственницы. Хвалил его. Образованный, целеустремленный, читающий, но меня не только это интересует. К сожалению, не удалось поговорить с директором школы. Она женщина и должна понять беспокойство родителей.

– Вот видишь, хвалит его… Анатолий Арсеньевич, – оживился отец, с трудом припомнив имя классного руководителя дочери. – Может ты зря все усложняешь? Мне парень тоже понравился, – признался.

– Я бы для Наташки хотела другого мужа…, не из провинции, – призналась с трудом мать.

– Ну и зря, – припечатал супруг, – как раз из провинции выходят наиболее успешные люди. Они – не избалованные ленинградцы из среды «золотой» молодежи, сами добиваются успеха, не рассчитывая на помощь и поддержку родственников. Да и ты меня выбрала – студента, окончившего деревенскую школу.

– Выбрала, но тогда было другое время – кивнула Роза Михайловна и подошла к мужу.

Обняла и поцеловала.

– Ты все же поговори с ним, – шепнула.

Шашлык.

Утром Наташка всем видом показывала, что сердита на родителей и после завтрака предложила прогуляться. Мне бесцельно болтаться не хотелось. В кармане деньги жгли ляжку, и я запланировал шашлыки, хотя непременного атрибута будущих дач – мангала на дачном участке не заметил.

– Ты, конечно, не знаешь, кто здесь продает мясо? – спросил ее.

– Откуда? А зачем? Мяса не хватило за ужином? – проявила любопытство и присущий ей сарказм.

– Пойдем в магазин, – решил я.

– Там сроду мяса не продавали, – заявила обрадованно она, рассчитывая поставить меня на место из-за незнания реалий местной жизни.

– Зато там знают, где и кто его продает, а заодно купим майонез и горчицу, – озадачил девчонку в очередной раз.

– Может поделишься – что задумал? – разозлилась.

– Мы на даче, бездельничаем, поэтому приготовим шашлыки, – пояснил миролюбиво.

– А…? – открыла и закрыла рот.

Конечно в деревне свиней держали, но мясо мы добыли с трудом. Не сезон, что-ли? Заодно у хозяйственного мужичка выпросил два свежих яйца.

В сельском магазине конечно майонеза не оказалось. Решил приготовить майонез в домашних условиях, поэтому в магазине приобрел только горчицу и лимонную кислоту (лимонов не было). Наташка заверила, что молотый перец, репчатый лук, соль сахар и подсолнечное масло в доме найдутся.

Вернувшись с добычей, смешал ингредиенты для майонеза и доверил взбивать подружке. Сам нарезал мясо, почистил и порезал лук, потом помог Наташке, а через сорок минут замариновал мясо. Заинтригованная помощница лизнула готовую майонезную смесь и, подняв вверх глаза задумчиво покатала на языке.

– Оригинально! – констатировала. – Я уже не удивляюсь – откуда ты знаешь рецепт? – уставилась на меня. – Дальше что? – спросила, уже опасаясь предлагать свои варианты времяпровождения.

– Пойдем, мангал построим, видел у сарая старые кирпичи.

На удобной полянке, тут же за сараем, выложил коробку из старых кирпичей и настрогал веток для шампуров.

– Может родителям поможем территорию убирать, – предложил Наташке, закончив с приготовлением.

Я уже понял, что в доме командует Роза Михайловна и попросил у нее работы.

Женщина устало выпрямилась от клумбы с цветами:

– Не стоит, Сережа. Спасибо, отдыхайте.

Наташка пошутила вполголоса:

– Нам солнца не надо, нам партия светит! Нам мяса не надо, работы давай!

– Ну раз так, возьмите инструмент в сарае и убирайте ту сторону участка. Наташа покажи и не шути больше так.

– Веди, Вергилия! – скомандовал.

– Есть, командор! – Наташка шутливо вздернула руку к виску. – За мной! – отдала мне команду и замаршировала к сараю.

– К пустой голове руку не прикладывают, – сделал замечание и замаршировал следом.

(Роза Михайловна с улыбкой смотрела вслед).

Земельный участок семьи был огромен. Конечно, управится с ним силами двух с половиной человек не получалось. По словам подружки, мама только сажала и ухаживала за цветами перед фасадом дома, а отец убирался и пытался ремонтировать разрушающиеся строения. Даже урожай с ягодных кустов и яблок не удавалось собрать полностью.

Я спиливал засохшие ветви яблонь и оттаскивал в общую кучу, а Наташка сгребала опавшую листву и мусор, оставшийся с прошлого года.

Впервые в этой жизни готовил шашлык, и он удался. Наташку, порывающуюся мне помочь, остановил словами героя фильма «Москва слезам не верит» – «шашлык женских рук не терпит!»

Родители подтянулись на запах от мангала досрочно. Невозможно не унюхать аромат, разнесшийся на всю округу. Роза Михайловна тут же кинулась варить картошку.

Стоило мне намекнуть, что зелени в магазине не удалось купить, как хозяйка тут же ушла к более домовитым знакомым и принесла оттуда молодой редис, зеленый лук и укроп. Теперь и салатик будет у нас!

– Молодцы, ребята! Хорошо придумали! – похвалил Наташкин отец.

– Это он придумал, – заложила подруга, кивнув на меня.

– А мясо откуда? – поинтересовался отец.

– Купили утром у местных.

– Молодцы! – повторил, задержав на мне взгляд.

– Соловьев! Когда перестанешь всех удивлять? – тайком поинтересовалась Наташка, когда остались вдвоем. – Надо потом еще раз это организовать, с твоим майонезом, – хитро взглянула на меня.

Я был сыт и благодушен. Кивнул, подавив сытую отрыжку. Даже о не сложившихся свиданиях не вспомнил – вот такие мы, мужики, животные.

Глава 3.

Мужская мода.

– Ты в чем пойдешь на Последний звонок? – поинтересовалась тетя Света за ужином.

Я опешил, так как совершенно не думал об этом. Голова была забита другими проблемами – предстоящими экзаменами, выбором института, девчонками и многим другим….

– В форме, – пожал я плечами.

– Она же тебе совсем мала! – возмутилась родственница очевидным.

Тетя была совершенно права, так как за полгода я вырос и раздался в плечах. Когда-то, при покупке школьной формы, она предусмотрительно настояла на варианте большем на один размер, а в течение учебного года отпустила подогнанные брюки и рукава костюма. Однако сейчас я уже вырос и из этого. Если брюки еще с трудом сходились на поясе, а на длину можно было не обращать внимания, то костюм жал в плечах и подмышками, но терпимо и можно не застегиваться.

– В рубашке пойду, – решил. – С галстуком, – добавил.

Посверлив меня взглядом, она кивнула. Не разумно ради одного мероприятия покупать новую форму.

– А на Выпускной вечер? – все же не угомонилась она. – Давай после ужина померяем твой костюм, предложила.

Вот неугомонная! Мысленно поморщился, так как не любил всяческие примерки, оценки одежды, верчение перед зеркалом и прочее…, но понимая ее правоту, кивнул.

При переезде в Ленинград я привез сшитый на родине шикарный по моим меркам костюм с воротником стоечкой. Однако всего несколько раз его одел на концертные выступления на родине и пару раз здесь. Чаще ходил в школу и на школьные мероприятия в общепринятой синей школьной форме, а в остальных случаях – в том, в чем удобней. Подозреваю, что в этот костюм, сшитый год назад уже не влезу.

Так и оказалось. Если брюки, с трудом застегнутые на поясе можно было приспустить на бедра, то пиджак был явно мал, и это было заметно даже на мой неискушенный и некритичный взгляд.