Европейское турне Кирилла Петровича

– Как же! Этим британцам виднее, где должно быть это будущее у всего человечества, хе-хе! – хохотнул Степан Аристархович, – У них собрался едва ли не весь свет учёной интеллигенции.

– Если верить их научным журналам и газетам, то англичане изобрели едва ли не всё, чем сейчас пользуется прогрессивное человечество, – добавил Ермолкин.

– А разве это не так? – с наигранным изумлением на лице и акцентом на языке вопросила леди Бичем.

– Полноте вам! Что за чушь! – неожиданно воспротивился Семён Михайлович, – Это ваше хвалёное электричество годится только для освещения улиц и обогрева комнат в зимние вечера!

– Заменить все газовые фонари в городах? – изумился один из собеседников, – Это будет довольно-таки затратно.

– Деньги на ветер! – вторил ему Ермолкин.

Учёный был непреклонен:

– А я говорю вам: будущее – за паровыми двигателями. И ни один любитель электричества меня не переубедит в обратном.

– Полноте вам, Семён Михайлович! Разве нельзя в паромобиль вместо парового котла вставить электрический… как его там… а кстати, в чём хранится это ваше электричество? – поинтересовался Ермолкин.

– В батареях, – ответил один из собеседников.

– Так вот, будет ли более выгодным вместо больших паровых котлов поставить компактные электрические батареи? – предложил молодой человек, – Сразу сколько места освобождается! Ведь в такой аппарат и пассажиров больше поместится.

– Эти батареи в любую минуту могут ударить вас током, – парировал Семён Михайлович, – А учитывая тот факт, что все машины изготавливаются из металла, то мне даже страшно представить, что будет с несчастными пассажирами, отважившимися сесть в этот… электромобиль. Вы знаете, что такое удар током? При лучшем исходе вам будет казаться, будто вас как следует прожевала огромная пасть и выплюнула.

– Как-нибудь переживу, – махнул рукой Алексей.

– Но знаете ли вы, что и это самое электричество сегодня добывается с помощью тех же паровых двигателей? – вставил свои пять копеек Кирилл Петрович.

– Получается, что одно не может появиться без другого? – хохотнул Николай Григорьевич.

– Верно подмечено.

– Глупцы! Увлечение электричеством погубит человечество!

Семён Михайлович, чувствуя свой явный проигрыш, насупился и замолк, сложив руки на груди. Сидящая напротив него Софи похвасталась:

– А вы знаете, что на «Фёдоре Ушакове» есть специальные каюты первого класса, пол которых обогревается этим вашим электричеством? – Девушка поправила складки платья, затем одарила присутствующих мужчин своей улыбкой, – И мне, кстати, с дозволения папеньки, как раз-таки досталась одна из этих кают. Насколько мне известно, в тех широтах, где мы будем проплывать, ночи довольно-таки холодны, несмотря на то, что за окном середина лета, – при этом она сумела поймать взгляд молодого князя-южанина и подмигнуть ему, – и чтобы не простыть, люди должны согреваться…

– Я вас поздравляю, – буркнул под нос Семён Михайлович, – Значит, сегодня ночью вы не замёрзнете в постели.

– Прекрасно, значит, сегодня ночью ты будешь спать со своей нянечкой, – нахмурившись, ответил её отец.

– А как этот пол… работает? – поинтересовался Николай Григорьевич.

– О, ничего сложного. Сразу же рядом с входной дверью находится темперметр с делениями от нуля до десяти, разрисованными от жёлтого к красному цвету. Изначально ручка тумблера стоит на жёлтом нуле, и если ручку постепенно поворачивать к красной десятке, то температура в каюте будет повышаться.

– О, как удобно, – взмахнула рукой леди Бичем, – Надо будет расспросить персонал – может у них есть свободная каюта с таким подогревом?

– А что будет, если ручку повернуть до десятки? – спросил князь Дадиани.

– Не знаю, – Софи пожала плечиками, – Но меня предупреждали, что этого лучше не делать. И не поворачивать ручку выше оранжевой пятёрки.

Илья Иванович бросил мимолётный взгляд на входные двери и, увидев ожидающую нянечку, позвал дочь:

– Софья! Кажется, тебе пора спать. Анна Илларионовна уже ждёт тебя.

С явным нежеланием и разочарованием, девушка встала из-за стола, поклонилась, пожелав всем спокойной ночи, и направилась к выходу в коридор, где её уже ждала тоненькая старушка.

– Илья Иванович. Вы не сочтёте за дерзость, если я скажу вам, что ваша дочь – настоящая славянская красавица, – произнёс Рустам.

Пальцы мужчины, сжимавшие бокал вина, побелели от напряжения:

– Сочту.

– Неужели эта девушка красивее меня? – прервала затянувшуюся паузу леди Бичем, – Вы жестоки, князь.

Неожиданный окрик со стороны коридора привлёк всеобщее внимание:

– …И не надо указывать, когда мне ложиться спать! Дура!

К девушке и старушке, покорно склонившей перед хозяйкой голову, повернулись все находящиеся в обеденном зале. Спустя мгновение обе поспешно скрылись в глубине коридора.

– Хорошо отужинали! Не правда ли?

Кирилл Петрович и Николай Григорьевич переодевались ко сну каждый в своей спальне, но обе распахнутые двери позволяли им вести беседу через гостиную.

– Хороший разговор ничем не хуже хорошей еды.

– А что вы можете сказать о Софье Ильиничне?

– Очаровательное создание, – признался консул, – Был бы не против стать её женихом, ежели бы не супружница моя.

Кирилл улыбнулся:

– Я уже пару раз встречался с ней и могу сказать, что её папенька очень усиленно занимается поисками подходящего мужа для своей дочки. – Он перешёл в комнату консула, – Спору нет, она красавица. Но не кажется ли вам, что она… слегка… простовата что ли?

– Я бы даже сказал – простонародна. И это её отношение к нянечке… неужели её так отец воспитывал? Кто её мать?

– Понятия не имею. И никогда не слышал о ней, – Кирилл облокотился на косяк двери, сложив руки на груди. – Может она умерла, когда девочка была ещё маленькой?

– Может быть, потому что девочку явно запустили. Вы видели, она, кажется, была готова даже ударить эту старушку! – мужчина покачал головой, прицокнув языком, – Спокойной ночи, Кирилл Петрович.

– Погодите. Вы документы надёжно спрятали? – Палец его указал в сторону консула, – Не доверяю я этим внутренним запорам в каютах.

– Они лежат в дипломате под матрасом, – ответил Николай Григорьевич, махнув рукой на кровать, – Я в прямом смысле слова буду своей задницей отвечать за их сохранность.

– Разве в нашем номере нет сейфа?

– Есть, но что-то я ему не доверяю.

Кирилл постоял немного, закусив нижнюю губу.

– Давайте-ка с вами немного подстрахуемся.

– В каком смысле?

Мужчина ушёл на свою половину и вернулся минуту спустя, держа в руках кожаную папку для бумаг, закрывавшуюся столь плотно, что она больше напоминала тот же самый дипломат, но уменьшенный вдвое. На обеих сторонах папки в кожу был вдавлен и разрисован золотой герб с двуглавым орлом.

– Это дали мне в посольстве перед самым нашим выездом. Вы к тому времени уже сели в паромобиль, поэтому его вручили мне.

Консул взял папку в руки и повертел её.

– И чем она лучше? Кроме того, что её проще спрятать.

– Вот смотрите. Здесь находится замочек с шифром. Видите эти три колёсика с цифрами от нуля до девяти?

– Да, вижу.

– Пока тут установлен простейший шифр – три нуля. Но вы можете положить сюда все ваши секретные документы и ввести свою – только вам известную – комбинацию цифр.

– А что помешает врагу расковырять эту папку?

– Кожа папки обтягивает тонкие листы стали, поэтому расковырять – это не вариант. Вору в любом случае придётся пойти на расшифровку замка. Задача покажется ему несложной, ведь чего проще – опробовать девятьсот девяносто девять вариантов комбинаций цифр! Ведь на это уйдёт от силы час-полтора. И вот тут-то и происходит самое интересное!

Заразившись энтузиазмом друга, консул улыбнулся:

– И что же?

– Ежели человек три раза подряд вводит неправильную комбинацию, то вот отсюда – видите эти два маленьких отверстия рядом с замком? – распыляются две струи разноцветной краски прямо в лицо!

– Всего лишь краски?

– Краски, которая, если верить испытаниям, намертво въедается в кожу и не смывается в течение полугода. Таким образом, мы легко сможем вычислить человека, который осмелится покуситься на сохранность содержимого вашей папки.

– А не проще ли будет вору украсть саму папку?

– Она слишком примечательна, – Кирилл ткнул пальцем в рисунок герба, – И вторая точно такая же вряд ли отыщется на борту судна. Вы помните, что офицеры «Фёдора Ушакова» согласились на все наши начинания? Я легко могу отдать приказ обыскать весь корабль.

– Вы правы, – улыбнулся консул.

– Что же! Оставляю вас наедине с папкой! Прячьте документы, придумывайте шифр, запоминайте его… и ложитесь спать.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи. – Кирилл закрыл дверь в спальню Николая Григорьевича и остановился перед зеркалом, слушая, как его друг возится с папкой.

В это же время, но чуть дальше по коридору, открылась дверь каюты Ильи Ивановича:

– Софья, зайди ко мне на минуту.

Девушка, придерживая подол платья, впорхнула к отцу.

– Я вся внимание, папенька.

Мужчина стоял, сложив руки на позолоченном набалдашнике трости, и осуждающим взглядом окидывал дочь с ног до головы.

– Что это сегодня было? Что за новая выходка?

– Вы о чём, папа? – ответила девушка, делая ударение на последнюю букву «а», на французский манер.

– Я про то, как ты вела себя во время ужина. – Не сдержавшись, граф стал постепенно повышать голос, совершенно не задумываясь над тем, что его могут услышать соседи, – Только слепец мог не заметить твоего настойчивого внимания по отношению к этому грузинскому князю!

Софи постаралась выразить на лице крайнее изумление одновременно с поруганной честью:

– Но ведь как так, папа! – Она развела руками, – Ведь вы же сами старались выбрать мне подходящего мужа! Да и я, чего уж греха таить, втайне от вас также пыталась найти подходящую для себя пару!

Она развернулась к нему спиной, гордо вздёрнув головку, прошлась по богато обставленной каюте и с шумом упала в глубокое кресло:

– Разве вам, тятенька, не по нраву зять с Кавказа? Что в нём плохого?

– Кроме того, что он южанин? Ничего! Ведь он даже не нашей веры!

– Вы плохо разбираетесь в нравах юга, папа. Он православный и, насколько я поняла, богат. – Она приподнялась в кресле и посмотрела прямо в глаза отцу, – Ведь это то, что я искала! И то, что спасёт нас от разорения! Ведь вы же этого хотели?

Илья Иванович тяжело вздохнул. Он не знал, какие слова подобрать, чтобы дочь поняла, что ему не нравится её выбор. Софья и раньше нередко шла наперекор ему, но сейчас она начинала переходить все границы.

Граф постарался найти более веские аргументы:

– Ведь ты ему совершенно не интересна! Весь этот вечер он обращал внимание только на леди Бичем!

– Только из-за того, что она сидела рядом с ним, а я в самом дальнем углу стола. Завтра я исправлю это и сяду рядом с Рустамом. – Девушка снова откинулась на спинку кресла, – И уж тогда он от меня никуда не уйдёт.

– Князь игнорировал все твои ответы. Кажется, он ясно дал тебе понять, что его интерес вызвала английская леди. Возможно, ему нравятся женщины постарше. Покрасивее.

Глазки Софи гневно сверкнули, вперившись в фигуру отца:

– Эта старая перечница ему не пара! – она вскочила на ноги и подбежала к зеркалу, на ходу поправляя выбившийся локон, – Я прямо сейчас пойду к Рустаму и всё выясню!

– «Ушаков» большой. Ты до утра будешь искать князя.

– Я знаю, в какой каюте он расположился.

– Я не пущу! Я запру тебя прямо здесь!

–Плевать! Я устала выслушивать ваши приказы!

Отцовское терпение стало переливаться через край:

– Ты не посмеешь!

Сжимая трость в руке, он стал громко стучать её концом о паркет, словно намереваясь пробить пол вниз к соседям.

– В скором времени, папа, у вас совершенно закончатся средства, – девушка пальчиком обвела стены каюты первого класса, – и вы уже не сможете пускать пыль в глаза окружающим, и кичиться несуществующим богатством. Я предлагаю хоть какой-то выход из этой удручающей ситуации.

В тот момент, когда она направлялась к двери, он схватил её за предплечье, впившись в него пальцами. Не ожидая такой хватки, Софи попыталась вырваться, но у неё получилось это, только когда она вонзила свои зубки в ладонь мужчины.

Пощёчина.

Ни Илья Иванович, ни Софья совсем не ожидали подобного: оба уставились друг на друга, округлив в удивлении глаза. Выйдя из ступора, она неожиданно рассмеялась и, потирая раскрасневшуюся щёку, выскочила в коридор, захлопнув за собою дверь.

– Я откажусь от тебя, если ты сделаешь это!

Кирилл Петрович, из любопытства выглянувший наружу, дабы узнать источник шумного спора, успел услышать последнюю фразу, в сердцах брошенную разгневанным графом. Затем, хмыкнув и пожав плечами, скрылся за дверью.

Часть 2.

Кирилл Петрович был не слишком высокого мнения о Софье Ильиничне. Манеры, поведение и поступки – всё говорило о том, что девушка, несмотря на то, что была воспитана в приличном обществе, с некоторым трудом в это самое общество вписывалась. Тем не менее, когда следующим утром Кирилл Петрович прогуливался по верхней палубе и к своей неожиданности столкнулся с идущими навстречу Рустамом, ведущим под руку Софью, и нянечкой, идущей от них на некотором отдалении, он остановился и приподнял свой котелок в приветствии.

– Хорошая погода для небольшого променада, вы не находите?

– Именно поэтому мы и решили немного прогуляться, – улыбнулась девушка, прижавшись к Рустаму и крепче взявшись за его руку, добавив, – Ночью было очень жарко… и сейчас мне просто необходимо хоть немного остыть.

–Середина июля, барышня, – напомнил ей Кирилл Петрович, – Вам довольно сложно будет прохлаждаться.

– Князь, вы не будете против, если я переговорю с Кириллом Петровичем? – она заискивающе посмотрела Рустаму в глаза.

С явным неудовольствием, мужчина таки выпустил руку девушки и отстал от них, присоединившись к Анне Илларионовне и заведя с ней разговор.

– Я заранее прошу прощения за то, что променяла вас на князя Дадиани, – прошептала Софи на ухо.

Кирилл Петрович встряхнул головой, отчего шляпа-котелок едва не свалился.

– Променяли? То есть?

Мимо них прошла семья из родителей и двух девочек, одна из которых бегала по палубе с колёсиком на ручке, а вслед за ними – леди Бичем, выгуливавшая свою собачонку. Она кивнула, тем самым давая понять, что узнала их, и прошла дальше. Кирилл краем глаза заметил, как Софи, улыбаясь английской леди в лицо, тут же показала ей язык, когда она отвернулась.

– Что уж тут не понятного, Кирилл Петрович? Я устала ждать вашего благоволения и обратила своё внимание на другого мужчину. – Она повернулась через плечо к идущей за ними паре и подмигнула Рустаму, – Уж не знаю, что я упустила, лишившись вас, но князь… он гораздо лучше моих прошлых кавалеров… и больше… во всех смыслах.

– Софи, моя дорогая! – Кирилл коротко рассмеялся, – Прошу вас, остановитесь. Даже я, многое повидавший на своём веку, краснею от вашей откровенности.

– Но я надеюсь, что вы всё поняли правильно. – Она кивнула своим мыслям. – Соперник опередил вас, увы!

«У меня даже в мыслях не было обгонять таинственного соперника, чтобы поскорее прыгнуть в вашу постель!» – подумал мужчина про себя.

Лёгкий северный ветер колыхал поля её широкой шляпки, которую ей приходилось придерживать свободной рукой. В некотором отдалении на палубе, рядом с гребным колесом, они увидели группу пассажиров, окруживших странную металлическую раму.

– А это что за непонятность? – удивилась Софья, указуя пальчиком в их сторону.

Колесо было прикрыто кожухом с большой надписью «Фёдор Ушаков», и соединено с этой рамой рельсами. Палуба в этом месте была огорожена стеклом, чтобы мелкие капли воды, которые поднимались лопастями, не падали на людей. Снизу из-за борта доносился шум паровых котлов, приводивших колесо в движение, и мерный стук поршней. Здесь стояла очередь из нескольких человек. В толпе был слышен детский смех, который был не в состоянии перекрыть даже шум котлов.

– Это небольшой аттракцион, дорогая Софи, – стал объяснять Кирилл, – Возможно, вы не видели этого вчера во время отплытия, так как правое колесо нашего лайнера, которое было обращено к причалу, не имеет этого развлечения.

– Это что-то наподобие карусели? – спросил подошедший сзади Рустам.

– Можно и так сказать.

Когда короткая очередь дошла до них, они приблизились к миниатюрной двухместной кабине, обитой листовым металлом и помещённой в металлическую раму. Наводящими рельсами кабина соединялась с большим колесом лайнера.

– Смотрите, вот сюда садятся двое человек. Инженер… – Кирилл рукой указал на крепко сбитого мужичка с густыми усами и бакенбардами, который приветственно махнул им рукой. Одет он был в такую же форму, что и все члены экипажа, – …нажимает на рычаг за своим пультом управления, и кабина по этим рельсам в раме поднимается к вершине гребного колеса. Автоматика быстро выстреливает кабину внутрь колеса, так чтобы не произошло столкновения с крутящимися перекрытиями. Всё, теперь кабина подвешена внутри колеса.

– Но… ведь оно же крутится. – Анна Илларионовна приложила ладонь к груди.

– Совершенно верно! И кабина вместе с ним! Как только крючки на внутренней стороне лопасти подцепляют её, вы начинаете кружиться вместе с колесом. Вверх-вниз, вверх-вниз.

– Но там же вода! – Софи заглянула за фальшборт, там, где огромные лопасти взбивали морские волны в пену.

– Кабина абсолютно герметична. Это также является элементом неожиданности для тех, кто катается впервые.

– А это не опасно?

– Что вы, сударыня! – пробасил инженер. – Бояться совершенно нечего! Всё рассчитано до волоска. К тому же вы сможете увидеть – что там творится под водой.

– Хочу попробовать! – Софи захлопала в ладоши.

– Один рубль, пожалуйста, – ответил инженер, улыбаясь в усы. – С человека.

– Ого! Вот это цена! – удивился Кирилл Петрович.

– Держите. – Будто бы для него это была сущая мелочь, князь Дадиани протянул деньги, бросив высокомерный взгляд на Кирилла.

Мужичок помог им сесть в кресла кабины и пристегнул ремнями. Затем наглухо закрыл дверцу и отошёл к пульту.

– Готовы? – Не дождавшись ответа, он дёрнул рычаг, и кабина по рельсам поползла вверх.

– Ох, я так боюсь, – старая нянечка всё ещё держалась рукой за сердце.

– Не переживайте так. В её возрасте вполне нормально желание острых ощущений.

Кабина с тихим «пшик!» дёрнулась и оказалась внутри колеса. Софи успела помахать им ручкой, когда одна из лопастей подцепила их и понесла по кругу.

– Хотите, мы тоже прокатимся? – предложил Кирилл.

– Ох, нет, что вы! Боюсь, моё сердце уйдёт в пятки, и я буду визжать, как поросёнок.

Колесо сделало несколько полных оборотов, пока специальный механизм не выстрелил кабину обратно в рельсы рамы и не опустил её на палубу. Инженер открыл дверцу, и оттуда раздался восторженный крик:

– Ах, это так прелестно! Мне понравилось! Можно ещё?

При этом девушка обращалась не к нянечке, а к князю, будто бы он теперь имел над ней некую власть. Неужели сегодня ночью между ними действительно произошло нечто серьёзное?

– Для вас, дорогая Софья, всё, что угодно.

Мужчина, несмотря на недовольный гул людей, собравшихся в очереди за Кириллом и Анной Илларионовной, вручил инженеру ещё два рубля.

Вместе с Дадиани она прокатилась целых три раза, пока не закружилась голова.

Часов в семь вечера, ближе к ужину Кирилл Петрович, находясь с Николаем Григорьевичем в курительной комнате и имея разговор вместе со вчерашними собеседниками: Степаном Аристарховичем и Семёном Михайловичем, имел неудовольствие наблюдать, а чуть позже и участвовать в пренеприятнейшем инциденте.

Началось всё с того, что в дверях комнаты остановилась Софья Ильинична. Одетая в жемчужного цвета платье с корсетом и приспущенной линией плеч, она была способна красотой затмить многих пассажирок лайнера. Блеска роскоши также добавлял широкий бриллиантовый браслет и нитка жемчуга на шее. Явно ища кого-то, она, тем не менее, остановилась и шагнула обратно в коридор. Кирилл заметил, как напряглось её красивое личико, когда девушка увидела внутри того, кого видеть не желала.

– А вот и та, которую все называют едва ли не красивейшей пассажиркой на борту «Ушакова»!

Громко произнесённая, эта фраза привлекла внимание многих мужчин. Оторвавшись от бара, мимо дивана по направлению к выходу направился молодой человек, которого Кирилл запомнил, как Алексея Ермолкина – неудавшегося ухажёра Софьи на вчерашнем ужине.

– Заходите смелее, здесь вам будут только рады.

Выйдя в коридор, он встал рядом с девушкой:

– Вы стесняетесь, барышня? – продолжал парень, несмотря на её сжатый рот и надменный взгляд. Судя по тому, что у него с некоторым трудом получалось складывать слова в предложения, парень в этот вечер уже успел изрядно выпить.

Ответом ему был едко-снисходительный тон девушки:

– Меньше всего я жду комплимента от вас, Алексей.

«Как интересно. Получается, что эти двое давно знакомы?» – догадался Кирилл, продолжая наблюдать за сценой, краем глаза заметив, что к нему присоединилось ещё несколько наблюдателей.

Обычные люди, жизнь которых течёт размеренным темпом, всегда любят наблюдать за сторонними склоками и ссорами. Этим они, как им кажется, хоть немного, да разбавляют свою серую будничность. Создавалось впечатление, что красавица-пассажирка вместе с молодым человеком готовы были обеспечить их впечатлениями на всю оставшуюся жизнь.

Неожиданно из бокового коридора появился князь-южанин.

– Что здесь происходит, позвольте узнать?

– Не извольте беспокоиться, ваше сиятельство. – Ермолкин выставил вперёд ладонь, останавливая Рустама, – Всего лишь пытаюсь опустить одну зазнавшуюся особу с небес на землю.

– В таком случае я попрошу вас покинуть эту особу! – ответил князь.

Николай Григорьевич склонился к уху Кирилла:

– Кажется, намечается грандиозный скандал, вы не находите?

– Я нахожу, что им следовало бы поутихомирить свой пыл. – Кирилл отпил из бокала, – Всем троим.

– Может позвать кого-нибудь из офицеров экипажа? – сказал консул, – Сдаётся мне, что сейчас эти двое молодчиков подерутся.

– Не извольте волноваться. Я сам справлюсь.

Кирилл Петрович встал с дивана и направился к ссорящимся, с твёрдым намерением не допустить между мужчинами драки. Он успел услышать окончание фразы Ермолкина, обращённой к девушке:

– …не так то легко забыть всё то, что между нами было… и что вы наобещали. Я всё ещё надеюсь, что вы…

– Да кому вы нужны, Алёшенька! – Софи звонко рассмеялась, – Я, например, достаточно быстро забыла то, что у вас там, – она кивком указала ему куда-то на штаны, – И похвастать-то нечем! Вам бы следовало поучиться у князя – выдающийся мужчина! С ним и время приятно проводить! – она кокетливо вздохнула, – Жаль только, что по прибытии в Петербург наши дорожки разойдутся, в противном случае я была бы не прочь ещё раз встретиться с ним.

– Барышня! Прошу вас, попридержите язычок, – грозно попросил подошедший Кирилл Петрович, – Вы привлекаете ненужное внимание.

Теперь злобный взгляд был устремлён на него:

– А вам то какое дело? Уязвлены тем, что я нашла вам достойную замену? – Девушка при этом указала подбородком на молодого кавказца.

– ЧТО-О!!! Замену? – неожиданно воскликнул Рустам.

В конце коридора появились граф Илья Иванович с няней. Увидев намечающийся скандал, они поспешили к входу в курительную комнату.

– Вы… использовали меня? – Расширившиеся от удивления глаза князя Дадиани излучали дикий огонь. Его едва не трясло от гнева, – МЕНЯ!? Да как ты посмела, дрянь!

Его рука, готовая нанести удар, нависла над лицом Софьи, трясясь от возбуждения, но мужчина вовремя остановился.

– Посмела? А собственно, что я посмела? Назвать вещи своими именами? – дерзко ответила девушка. – Я прекрасно знаю, как вы сами относитесь ко мне, как к развлечению на одну ночь! Я всего лишь опередила вас, озвучив эту мысль.

– Вам это так с рук не сойдёт, барышня! – Дадиани вплотную приблизил своё лицо к ней и процедил сквозь зубы, – Сука.

– Вы мне ничего не сделаете.

– Посмотрим. – Развернувшись, князь широкими шагами направился вглубь коридора к своей каюте, по пути столкнувшись плечом с Ильёй Ивановичем, державшим в руке трость, и едва не сбив того с ног.

Няня взяла подопечную за руку и попыталась увести подальше:

– Сонечка, дорогая моя…

Ермолкин, не желая продолжать разговор в присутствии лиц старшего поколения, вернулся к бару.

– Да что же вам всем надобно от меня? Что вы все прицепились ко мне! – негодовала девушка, не обращая внимания на то, что теперь уже головы всех мужчин в курительной комнате были повёрнуты к ней.