Я не дам тебе упасть

Часы пробили четыре часа. Каллиста и Кол запекали утку, когда в двери дома постучали…

– Вы кого-то ждёте? – спросила Калли. Кол отрицательно замотал головой и пошёл к двери. Из прихожей послышался смех и знакомые голоса, Калли их узнала, это были Никлаус и Ребекка. Она тут же побежала в прихожую, она соскучилась по ним, ей столько нужно рассказать Ребекке. – Ребекка! Никлаус! – вбегая в прихожую, закричала она и побежала в объятья ставших родными людей.

– Каллиста, – прошептал Ник, обняв её, – Ты всё краше и краше, – покружив её перед собой, проговорил Ник, метнув взгляд в сторону Кола. Ребекка, молча с улыбкой, подошла и обняла Калли.

– Насколько вы приехали?

– На праздники, – ответила Ребекка раздеваясь. – Чем это пахнет?

– Утка! – вскрикнула Калли и побежала на кухню. Ребекка с довольной ухмылкой поглядела на Кола, она ничего о них не знала.

– Ты научил её готовить?

– Да, она сама попросила, – сказал Кол, вешая одежду родни.

– Ну, как вам тут живётся? – спросил Ник, вставая у барной стойки на кухне.

– Не плохо. Конечно, несравнимо с Англией, но и не хуже её, – проговорил Кол, наливая Ребекке чай.

– А тебе Каллиста?

– Мне тут нравиться больше, – с улыбкой проговорила Калли смазывая утку соусом.

– Никаких проблем не возникает?

– Нет, – ответили в один голос Кол и Каллиста, на что Ник невольно усмехнулся.

– Кол мне нужно переговорить с тобой о всяких там бумажках. На время оставим девочек? – сказал Никлаус.

– Да, да, уходите. Нам с Калли столько нужно обсудить, – улыбаясь, сказала Ребекка, отламывая кусок пирога.

Ребекка с Калли остались на кухне, разговаривая о своём, о девичьем и параллельно занимались готовкой. Кол и Ник пошли в гостиную.

– Какие бумажки? Мы же вроде всё сделали, – с возмущением произнёс Кол, наливая себе и брату виски.

– Никакие, – ответил Ник садясь на новый диван. – Чем тебя не устраивал мой диван?

– На нём не возможно было спать. Я так понимаю, что ты хочешь о чём-то секретном со мной поговорить? – посмеиваясь, произнёс Кол, подавая Нику виски.

– Ты спишь тут? – удивлённо произнёс Ник.

– А где мне ещё спать? – разводя руками, проговорил Кол.

– В спальне, например.

– Там спит Калли.

– Ты не спишь с ней?

– Нет, – садясь в кресло, смиренно ответил Кол.

– Я собственно и хотел поговорить о ваших отношениях, – Кол удивлённо поднял взгляд.

– Почему?

– Ну, Кол, ничто не проходит бесследно. После того, что случилось в Англии, она себя нормально ведёт? Ты себя нормально ведёшь? – Ник взглянул на Кола, немного сузив глаза.

– Всё хорошо, Ник. Я держу дистанцию, веду себя, как полагалось изначально. Все её результаты по педагогическому воспитанию и психологическому состоянию в порядке, – немного повысив голос, проговорил Кол.

– Ты, что-то скрываешь, – прошептал Ник, прищурившись и показав на Кола пальцем, на что, тот взвыл. – Рассказывай, а то хуже будет…

– Ладно, я перестал нарушать её личное пространство, стал разрешать выходить из дома. Она стала контактировать с людьми и с мужчинами, и мне страшно. Сначала, я вёл себя, как друг ей, но вскоре после приезда мне приснился сон, что она признаётся мне в любви. Я спутал этот сон с реальностью, и произошла ссора. Именно после этого случая я отстранился от неё, стал ей просто врачом, – Ник с интересом слушал Кола и не осуждал его.

– Ты боялся того, что она встретит там кого-нибудь и покинет тебя? – задумчиво спросил Ник.

– Я боялся, как бы ей кто вреда не причинил.

– Одно другому не мешает, ведь так? – Ник поднял на него свой тяжёлый взгляд. – Так?

– Да, это так, – скрестив руки на груди, ответил Кол. Знал бы ты Ник о выбитой двери…

– Ты ведь разочаровался, что это был всего лишь сон? – немного помолчав, спросил Ник.

– Почему я должен разочароваться? – зря Кол ты так ответил…

– Отвечаешь вопросом на вопрос, чёртов ты психолог, – доливая себе виски, съехидничал Ник.

– Я – психиатр! – подняв мизинец вверх, как аристократ сказал Кол.

– Да, не важно! – посмеиваясь, пихнул брата рукой в плечё Ник. – Ты разочаровался…

– Я не разочаровался! – перебил Кол обиженным голосом.

– Ты отстранился от неё после того, как узнал, что признание в любви тебе приснилось. Ты с ней разговаривал об этом ведь? От неё же узнал, что это был сон? – улыбаясь, говорил Ник.

– Да, – Кол начал нервничать. Благодаря Нику, на происходившее он стал смотреть глазами постороннего человека, почти моими.

– Что – да? – Ник решил расколоть Кола окончательно.

– Я разочаровался, что она меня не любит, – опустив голову, ответил Кол. В эти минуты он ненавидел своего брата, но и был ему безмерно благодарен. Ведь без его допроса, он бы не стал размышлять обо всём этом.

– Но, ведь отрицание признания, не гарантирует отсутствие чувства, – Кол, подавившись смехов, поднял голову.

– Какими словами мы выражаться, то стали, – сквозь смех проговорил Кол.

– Она любит тебя, и ты нуждаешься в её любви к тебе, – Кол удивлённо поднял брови и вытащил из пачки сигарету.

– Что за бред ты несёшь? Она не может меня любить…

– Раз ты так это отрицаешь, то почему повёлся на сон? М? – склонился Ник над Колом.

– Не знаю. Может потому что я дурак? – начал дурачиться Кол.

– И, это доктор психологических наук, – усмехнувшись, прошептал Клаус. – Во-первых: слова в ту ночь, когда вы занялись любовью. Во-вторых: она целовала тебя и наслаждалась процессом. В-третьих: она простила тебе все твои косяки. В-четвёртых: со стороны видно, что между вами молнии бьют.

– Ник, давай называть вещи своими именами. Мы не занимались любовью – я её изнасиловал. Она относиться так ко мне из уважения и благодарности, – Ник ударил себя ладонью по лбу, всё-таки Кол невыносимый баран.

– Знаешь, что?

– Что?

– Я тебя ненавижу.

– Не новость, – ответил Кол, доливая Клаусу виски и подовая ему сигарету.

– В кой-то веки ты встретил замечательную девушку, влюбился, наконец, но нет, ты целенаправленно не замечаешь очевидного. Она любит тебя и тоже отрицает свои чувства. Ты её любишь и из-за ревности не можешь успокоиться, когда она куда-то уходит. А, если ты ревнуешь, значит, ты любишь. Чёрт ты любишь, свою малолетнюю пациентку!

Тем временем, на кухне шла не менее чувственная беседа…

– Ну, как ты? – спросила Бекка отпивая чай.

– Отлично. Вы как поживаете? – ответила Кали, заправляя салат.

– У меня всё, как всегда. Сегодня мы будем говорить о тебе и Коле, – Каллиста подняла на неё свои испуганные глаза, застыв на месте. – Какой взгляд! – с улыбкой прошептала Бекка.

– О, чём вы хотите спросить?

– Почему вы ни с того ни с сего уехали во Флоренцию, даже записки не оставили? Это очень обидно между прочим, Каллиста, – откинувшись на спинку стула, сказала Ребекка.

– Простите. Просто так получилось, мы не специально, – последней фразой Калли сделала огромную ошибку, теперь Ребекке есть за что зацепиться.

– Что вы натворили? – с осторожностью спросила Бекка. Каллиста рассказывала ей всё и только лишь правду, на это она её надрессировала. Каллиста опустила голову и стала переминаться с ноги на ногу. – Не беспокойся. Мне ты можешь рассказывать всё. Я ни с кем этим не буду делиться, даже с Колом. – Калли немного помолчала и, посмотрев Ребекке в глаза, решилась всё рассказать.

– Рано утром пришёл Сайлас, он хотел наказать Кола за то, что он сделал со мной. Сайлас хотел убить Кола. Пока они дрались на полу, я нашла револьвер там же и выстрелила в Сайласа. Я его убила, из-за этого мы уехали.

– Что Кол сделал с тобой? – Ребекка предполагала ответ на этот вопрос, но правда оказалась страшнее всех её предположений.

– Я не знаю, как это называется, – прошептала Калли сев напротив Бекки.

– Как это было? Что ты чувствовала? Что после этого было, может что-то осталось? – Калли стала смотреть в одну точку. – Калли?

– Он целовал меня, всю меня, – глаза Ребекки округлились от ужаса и шока. Калли провела пальцами по своим губам. – Он держал мои руки, ноги. Кол порвал мою ночную сорочку, – она закрыла глаза. – Своею штукой он проник туда, – она положила ладонь у себя между ног и тут же её убрала, – было много крови и очень больно сначала, а потом приятно. По всему телу были красные и фиолетовые пятнышки. Наутро после этого и пришёл Сайлас, пока мы спали. Он хотел меня забрать к себе.

– А, ты не хотела уходить? – находясь в потерянном и шоковом состоянии, спросила Ребекка.

– Нет.

– Это называется занятием любовью. Он взял тебя силой?

– Да. – Бекка подняла брови, встала со стула и достала бутылку вина. Она налила себе бокал красного и выпила так, как пьют водку. – Мне понравилось то, что он сделал со мной. Сначала я испугалась и плакала, а потом издавала те же звуки, что и он, – Ребекка поняла, что без второго бокала, ей не обойтись и, состроив гримасу алкоголика, налила тут же ещё один бокал вина и выпила его залпом. – Это плохо?

– То, что вы занялись любовью?

– Да, – Ребекка села на место и провела рукой Калли по голове.

– Калли, малышка, я даже не могу тебе ответить с точностью, смотря с каких сторон посмотреть. Вам обоим это принесло удовольствие – это хорошо. Ты ещё ребёнок, он не должен был с тобой так поступать, это не нормально, это не правильно. Занимаются любовью те люди, которые любят друг друга. Любишь ли ты его? – Калли опустила голову.

– Люблю, – едва ли слышно ответила

Часть 13

Звёзды.

Знаешь, я очень люблю звёзды. Да и вообще я люблю всё, что можно увидеть на небе, конечно за исключением самолётов. Солнце, облака, тучи, грозовые раскаты, молнии, звёзды, луна – так прекрасны и недосягаемы. Наверное, поэтому я и люблю их, за то, что мне их, никогда не достичь. Но они хоть и не рядом, но всё равно влияют на меня. Например, солнце – согревает, дарит уют и энергию, успокаивает; луна тоже успокаивает, а иногда волнует и возбуждает; звёзды – успокаивают и дарят детское счастье. Всё что на небе – управляет нами. Я знаю это совершенно точно! Поэтому я не люблю самолёты, ведь они от людей, а люди не должны управлять другими людьми. Никогда!

Знаешь, я очень сильно расстраиваюсь, когда не вижу на небе звёзд…

Сочельник, Рождество, Новый Год – все праздники отпразднованы. Ребекка и Никлаус больше не мучили влюблённых, но стали более остро наблюдать за их поведением. Кол и Каллиста продолжали держать нейтралитет друг к другу. Никлаус и Ребекка получили "карты", но не решились выкладывать их на стол и поэтому когда праздники прошли, они собрались и уехали обратно в туманную Англию. А если бы Ребекка и Ник раскрыли им на происходящее глаза? Что бы было?

Никлаус и Ребекка обедали в столовой, на верхней палубе лайнере "Королева Виктория". Ник разрезал сочную говядину, а Бекка уныло ковырялась вилкой в салате.

– Я тоже буду по ним скучать, – нарушил тишину Клаус.

– Что? Ты о чём?

– О нашем брате и его воспитаннице. Полагаю твоё унылое настроение связано с тем, что мы уплываем от них, – отпивая вино, сказал Ник.

– Не совсем, – ответила Бека, опрокинувшись на спинку стула и отстав от бедного салата.

– В чём же дело? – Ребекка не хотела говорить это Нику, но в итоге передумала.

– Каллиста мне кое-что рассказала, – Клаус поставил локти на стол и сцепил пальце в замок. – Она сказала, что любит нашего брата… – Клаус растянулся в улыбке, а Бекка нахмурила брови. – Почему ты улыбаешься?

– Я знаю о чувствах Каллисты, – ответил Ник и снова принялся за говядину.

– Она тоже тебе рассказала?

– Нет, просто я наблюдательный.

– А Кол знает? – хмурое настроение Ребекки плавно переходило в нервное.

– Я пытался донести ему мои наблюдения, но он всё отрицает, хоть и тоже влюблён в неё, – Ник даже не поднимал взгляда с тарелке, хотя Бекка уже нервно ёрзала на стуле.

– Так, нужно разворачивать лайнер, – она встала на ноги и направилась к выходу.

– Для чего? – обернулся Ник.

– Как это для чего? Нужно разлучить их!

– Сядь, – Никлаус отодвинул тарелку с едой. – Сядь! – Ребекка состроила гримасу и села за стол. – Дорогая сестра, зачем их разлучать?

– Потому что так не должно продолжаться! Их союз – это не правильно, – возмущалась Бека.

– Не должно быть? Не правильно? Почему же ты так категорична? – откинувшись на спинку стула, спросил Ник.

– Почему?! Ник ты меня поражаешь. Во-первых: Кол старше её более чем на десять лет. Во-вторых: он же ёё опекун! В-третьих: этот союз не разрешён законом. В-четвёртых: это аморально! – на все доводы Беки Ник только лишь рассмеялся.

– А как же чувства, сестра? – задорно спросил Ник.

– Чувства? Какие чувства?

– Любовь. Они же любят друг друга, разлучив их мы, причиним боль.

– С каких это пор ты так печёшься о чувствах других? – бубнила себе под нос Бека.

– Сестра, мне плевать на чувства моего брата, но мне важна Каллиста.

– Надеюсь, ты в неё тайно не влюблён? – вскинув бровь, спросила Ребекка.

– Нет. Мне её жаль, она многое пережила и чем-то близка мне, вот и всё. Я восхищаюсь ею, как картиной, – Ник снова принялся, есть свой обед.

– Значит, ты будешь изменять бумаги? Чтобы Кол не был опекуном, и они смогли бы пожениться?

– Нет, – совершенно спокойно ответил Клаус.

– Но им ведь тяжело будет так жить. Получается, они будут любить друг друга втайне от мира, не смогут пожениться? А если появятся дети, люди же будут шептаться. И тогда социальные службы заберут её или развернётся скандал. Наша фамилия будет опорочена, – Ребекка впилась взглядом в брата. Да уж, репутация пре выше всего…

– Да, именно так, – спокойствие Ника раздражала Беку.

– Это не нормально и романтично, – закончила сестра, допив бокал вина, Ник улыбнулся и поднял свой бокал.

Коварству и непредсказуемости Ника нет придела, но не всё так плачевно. Почему он так поступает? Ник не врал, когда говорил что Калли ему дорога. У него не было ни каких порочных и злобных мыслей в её отношении. Кол ему брат, но отношения к нему очень не постоянны. Почему же он так поступает? Потому что он ненавидел свою семью. Он был бы несказанно рад, если бы вся грязь выплыла наружу, а он сам остался бы чист.

…

После того, как уехали Ник и Ребекка.

Наступила тьма. Снег растаял. Восемь часов вечера, а на улице уже совсем темно и только звёзды с луной освещают дороги. На улице не было ни души. Каллиста сидела на крыльце, обняв колени, и смотрела на небо. Кол стоял на кухне и смотрел на неё из окна, он сделал её любимый чай и пошёл на улицу, к ней на крылечко.

– Калли? – аккуратно подошёл он.

– Да? – она даже не обернулась.

– На улице холодно, я принёс горячий чай и плед, – он уже усаживался рядом, – держи.

– Спасибо, – скромно улыбнулась она и взяла обоями ладонями кружку с горячим зелёным чаем с корицей и лимоном. Кол положил ей на плечи плед, а она всё так же смотрела на небо.

– Звёзды? – спросил Кол, садясь рядом и устремив взгляд в небо.

– Ага, – мечтательно сказала она. – Почему они не падают? В книжках они всегда падают, – вдруг спросила Калли.

– Они падают редко, Калли. В книжках часто пишут про падающие звёзды, лишь потому-то если ты увидишь падающую звезду и успеешь загадать желание, пока она не упадёт, твоё желание обязательно исполниться, – что-то вспомнив, ответил Кол.

– Правда? – она оторвалась от звёзд и уже смотрела на Кола.

– Так говорят, – разведя руки, ответил он.

– Я люблю звёзды и луну. Они такие прекрасные, – улыбнувшись и снова устремив взгляд в небо, сказала она. – А вы? – отпив чая, спросила Калли.

– Я тоже люблю, – выпив полкружки чая, он достал сигарету и закурил. Каллиста обернулась и, сведя брови в кучу, неодобрительно посмотрела на него. – Мешаю? – спросил Кол.

– Нет, я просто не люблю этот запах, – Кол усмехнулся и затушил сигарету.

– Больше рядом с тобой курить не буду, – усмехнувшись, прошептал Кол. Каллиста придвинулась к нему ближе, накрыла частью пледа плечи и спину Кола и придвинулась впритык спиной к его груди. Она взяла его левую руку и положила так, будто он обнимает её. Калли взяла в свои руки кружку ещё не остывшего чая и положила голову на плечо Кола. Он удивлённо таращился на неё.

– На улице холодно, – прошептала она.

Часть 14

Вот оно небо. Вот она стая журавлей. Прекрасно, не правда ли?

Они будто плывут по небу, рассекая облака. Мне их жаль, но не, потому что какой-то охотник застрелит одного из них ради удовлетворения собственный потребностей. Нет. Мне жаль их, потому что эти чудесные птицы летят стаей. Стаи я не люблю, хоть они по-своему красивы и милы. Стая это общество, социум. А социум я ненавижу, потому что души людские там погибают. В обществе главный выскочка управляет остальными, диктует, как жить, что делать…

В стае так же. Видишь того первого, он ведёт всех за собой в какое-то тёплое место. А, если другие журавли не хотят туда лететь? Они рассекают небо своими великолепными крыльями, и летят туда, куда направляет вожак, ведь они стая.

А мы люди? Наш социум разве не стая, стадо? В большинстве случаев оно так и есть: один вожак, а остальные послушные телята. Меня это жутко бесит. Знаешь, я никогда никого не слушал, может это и плохо – не знаю, но одно я знаю точно… Нельзя быть частью стада, у тебя должно быть всегда своё мнение. Ты не должна устраивать спектакли для них. Да, стадо может тебя осуждать, но ты выше них и не должна обращать на них никакого внимания. А уж тем более подстраиваться под них.

Дорогая моя, у тебя свой путь не лети с теми глупыми, но красивыми и всеми любимыми журавлями…

…

Звёзды ещё долго будут сиять в их сердцах, но пришла пора следующей главы в их судьбах.

Стоял тёплый январский день. Каллиста сидела в уютном кресле укутанная в плед, с чашкой чая и какой-то книгой. Она так была увлечена чтением, что не замечала Кола стоящего в проходе со стопкой книг в руках. Он просто сел в проход и стал смотреть на неё, а она не замечала. Что же она читала? Должно быть замечательную книгу.

Всё закончилось в тот момент, когда у Калли закончился чай. Она сдвинула брови и надула губы.

– Принести чаю? – нарушил тишину Кол и напугал тем самым Калли. Она вздрогнула и подняла на него свои испуганные глаза, он лишь улыбнулся, вставая с места.

– И долго вы здесь?

– Не знаю. Я тебе книги принёс, – он подал ей книги, она сразу стала их рассматривать, пролистывать… – Тебе нужно поучить историю. История не менее интересна, чем прочитанные тобою книги.

– Спасибо, – улыбнулась она и понесла книги к себе в спальню.

– Калли, – Кол последовал за ней.

– Да?

– Завтра к нам на ужин придёт одна семейка, – Калли развернулась к нему лицом и прищурила глаза.

– Семейка? Мне нужно не попадаться им на глаза? – сказала она, скрестив руки на груди.

– Нет, конечно! Ты будешь сидеть с нами за одним столом. Член их семьи один из моих недавних клиентов, пожалуйста, будь с ними любезна. Они англичане и если что-то пойдёт не так, то они могут сделать не очень хорошие выводы. Мы должны им понравиться. Ты можешь помочь мне с готовкой?

– Конечно.

– Спасибо, Калли. Для меня это очень важно, – улыбаясь и уходя, говорил он. – Завтра привезут платье тебе на вечер, – уже из коридора крикнул он. Калли лишь сделала грустный выдох и продолжила составлять книги.

Вечер ужина.

Кол и Каллиста заканчивали готовить ужин, как раздался звонок в дверь.

– Уже? Мы же ещё не готовы, – испуганно проговорила Калли.

– Это не гости, привезли твоё платье, – сказал Кол и пошёл забирать платье. Калли спокойно поливала утку соусом, она была равнодушна к одежде. Через несколько минут Кол зашёл на кухню, улыбаясь Калли, как чеширский кот, в руках у него была серая коробка с логотипом итальянского бутика. – Вот, – он подал ей коробку.

– Спасибо. Мне сейчас одеваться?

– Да. И Калли, я хочу попросить тебя об одной вещи, – поднося ладонь к лицу, проговорил Кол, явно было видно, что просьба ему самому не по душе.

– Какая? – улыбаясь, прошептала Калли.

– Видишь ли, твоё тело не соответствует твоему возрасту. У тебя очень пышная грудь… – Каллиста опустила голову и покраснела, а Кол стал заикаться и нервничать. Странно, очень странно. – Так вот, надо замаскировать её. Вместе с платьем есть корсет, ты должна надеть его вместо бюстгальтера.

– Хорошо, – не поднимая головы, она ушла к себе в спальню. Кол доделал последние штрихи в готовке и тоже пошёл переодеваться.

Вечер должен состоятся великим!

В скором времени Кол уже был одет в синие брюки и белоснежную рубашку. Сколько секса было в его внешнем виде. Я хоть являюсь стопроцентным мужчиной во всех смыслах этого слова, но могу оценить и увидеть эту животную, пленяющую сексуальность.

– Кол, помогите мне, пожалуйста! – раздалось из спальни Калли. Кол с улыбкой на лице пошёл к ней.

– Да? – он уже стоял в проходе и судорожно рассматривал её. Её причёска подчёркивала её идеальное лицо. Платье одетое лишь по пояс подчёркивало стройную фигуру. Грудь закрывал эластичный корсет, который застёгивался на маленькие крючья, но в данный момент был расстегнут на спине.

– Я не могу застегнуть, – виновато посмотрев, сказала Калли. Кол улыбнулся и подошёл сзади. Кол старался не касаться её бледной кожи пальцами, но они будто жили собственною жизнью и каждый раз, когда он брал пальцами крючок, то касался тёплыми пальцами её холодной кожи.

– Тебе понравилось платье – нарушив тишину и чтобы хоть как-то отвлечься, спросил Кол.

– Да, я не видела ни у кого ничего подобного.

– Потому что оно сделано на заказ. С самим платьем помочь?

– Пожалуйста, – Кол приподнял верх платья, что бы Калли одела его верх. – А почему именно чёрное?

– У тебя очень необычная внешность, чёрный цвет приглушит твои кровавые волосы и разные цвета глаза. – Кол одним движением руки застегнул молнию.

– Мне кажется, что, наоборот, на чёрном фоне моя внешность ещё больше "кидается в глаза". Но, это платье мне очень нравиться, и маскирует мои…э… особенности, – Кол усмехнулся и положил руку на плечё Калли.

– У меня для тебя кое-что есть, – Калли вздрогнула от его слов. Кол опустил руку в карман брюк, вынул оттуда золотую цепочку с большим красным рубином. Цепочка была длинная и поэтому, он обвил ею шею Калли в несколько раз, прежде чем застегнуть застёжку. Калли с волнительным трепетом стояла около него и чувствовала его дыхание у себя на шее, по её телу пробежала сеть мурашек. – Подойди к зеркалу.

Она послушно подошла к трюмо, на её ключицах поблёскивала золотая цепочка, на которой весел большой рубин.

– Зачем? – честно говоря, Кол был в замешательстве от её вопроса.

– Как зачем? Красивое украшение, для красивой девушки. – Калли смотрела на него через зеркало, развернуться к нему лицом, она боялась. – Корсет не жмёт? Дышать можешь?

– Всё хорошо, – ответила она, опустив взгляд и взяв в руку рубин.

– Скоро прибудут гости. Составь пока всё на стол, – проговорил Кол и ушёл к себе в кабинет. После его ухода, Калли широко улыбнулась и взяла в ладонь рубин. В её голове было столько опасных мыслей, столько сумасшествия, что знал бы Кол, о чём она думает по ночам, то ужаснулся бы, а может и обрадовался…

Гости прибыли во время. Это была английская классическая семейка, трясущаяся за положение в обществе и гнилью пахнущая. Мать семейства – Агнес Блюмстрит была женщиной обладающей пышными формами, незаурядной внешностью и очень скверным характером. Кол видел её всего несколько раз, но сразу понял, что эта женщина эгоистичная, прямолинейная и горделивая. Она, что-то говорила и никто, не мог ей возразить, считалось, что она всегда права, что являлось ложью. Мадам Блюмстрит была глупой женщиной, хоть и весьма расчётливой. Муж мадам Блюмстрит – Бёрнс Блюмстрит был человеком умным, образованным, весьма интересным. Однако, изменял своей жене на право и на лево и так, же был злее кровожадной собаки. Эта парочка была ужасно противоположна, даже внешне: он – худой и высокий; она – жирная и низкая. У Бёрнса был свой бизнес, поэтому Агнес нечем кроме обсуждения чужих жизней не занималась. У мадам и мистера Блюмстрит были дети – старший сын Альфи и дочь Мелинда. Дети были красивы, но пусты. И вправду чего ещё ожидать от таких родителей. Что же связывало Кола с этой семейкой? Это была Мелинда, девушка страдала от депрессии и поэтому мать записала её к психологу, который недавно появился во Флоренции. На самом деле у Мелинды не было депрессии, ей просто было скучно, а красивый доктор ей был весьма по душе.

Гости пришли, обменялись любезностями с Колом и прошли в столовую. По задумке Кола они должны увидеть Калли, когда уже усядутся за стол. Как и предполагал Кол, Каллиста будет выделяться среди них. Агнес и Мелинда были одеты в пышные цветастые платья, волосы были завиты в воздушные кудри. Мужчины этого семейства были в серых костюмах с красными жилетами. Специально для вечера был поставлен круглый стол, чтобы не было недоразумений с тем, кто сядет во главу стола. На удивление Кола Агнес разрешила своей дочери сесть около него, но у Кола были другие планы…