Я не дам тебе упасть

– Ты не боишься его пить? Вдруг там отрава? – ехидно спросил Кол, изучая её лицо.

– Вы не боитесь, и я не боюсь, – в её словах был смысл, ведь первую такую посылку нашёл Кол и, поняв, что это Ник, отдал её Каллисте.

– Я могу ошибаться,– тихо произнёс Кол

– Можете, – на выдохе произнесла Калли и пошла на кухню.

– Сегодня ты грустнее, чем обычно. Что-то случилось? – идя за ней по пятам, спросил Кол

– Да, – тихо произнесла Калли.

– И, что же? – садясь за столик на кухне, заинтересованно спросил Кол.

– Я хочу выйти на улицу. Хочу вдохнуть свежий воздух, – робко смотря на Кола говорила Калли, – С того момента, как вы вернули меня я не выходила из дома. Можно я хотя бы выйду в сад, хотя бы на часок? – Кол погрузился в раздумья. Он не хотел, чтобы какой-то глаз видел её. Ведь люди, злы и глупы, они не понимают, что видят и несут ахинею, ломая тем самым людям жизни.

– Хорошо, только не одна, а со мной. И, нужно будет собрать цветы, то завянут так – не сорванными. Иди, одевайся, – Калли сразу порозовела, заулыбалась и с криком "Спасибо" кинулась к нему на шею, поцеловала в щёку и молнией унеслась в комнату одеваться. Кол несколько минут просидел, прижав ладонь к поцелованной щеке. – Дурная, – со смешком произнёс Майколсон и пошёл тоже одеваться.

В саду росло много цветов, разных мастей. Они вышли в сад, на улице была прекрасная погода. На Калли было простое серое платье, а на Коле простые брюки и свободная, льняная рубашка.

– Давай наденем перчатки, – подзывая, сказал Кол. Она подошла к нему и протянула свои руки, они уже почти зажили. Он бережно одел на её тонкие, худые ладони садовые перчатки.

– А, зачем они?

– Чтобы ты не запачкала и не поранила руки, – улыбаясь, произнёс Кол, – Так, смотри. Вот это садовые ножницы, – он указал на секатор, – ими ты должна срезать цветы. Срезай вот так, – он срезал мак и подал его Калли, она приблизила его к носу и засмеялась детским хохотом, – потом поставить нужно цветок в ведро с водой. Когда мы закончим, то расставим цветы по вазам. Всё поняла?

– Ага, – радостно ответила Калли, принимаясь за работу.

Больше всего Калли понравились тюльпаны. Она срезала цветы, кружилась и танцевала с ними, это было так нежно и мило. Кол, как влюблённый школьник наблюдал за ней и тоже радовался. Когда она кружилась, он вспомнил один момент, произошедший несколько недель назад:

Калли помогала с книгами в домашней библиотеке, там же стояло и фортепьяно.

– Что это? – показывая на фортепьяно пальцем, спросила она

– Это фортепьяно, музыкальный инструмент, на нём играют необыкновенные мелодии, – усмехнувшись над глупышкой, ответил Кол.

– А, как играть на нём?

– Ну, Калли нужно учить ноты и многое другое. Я не могу тебе объяснить, – по-доброму ответил Кол.

– А, вы умеете?

– Умею.

– Поиграйте для меня, пожалуйста? – Кол немного посмеялся над её просьбой, но согласился. Он сел за пыльное фортепьяно и начал играть первую вспомнившуюся мелодию. С первых нот, Калли стала кружиться и смеяться. Это детское веселье, было по-душе скверному Колу. Поиграв немного, он закрыл фортепьяно и принялся за книги.

– Что это?

– Это «Mather,s journeg». Тебе понравилось?

– Очень. Вы сами сочинили? – Кол опять начал смеяться.

– Конечно же нет. Это мелодия Шопена. Это знаменитый композитор по классу фортепьяно.

– Композит по классу фортепьяно? -глупышка.

– Это человек, который сочиняет подобные мелодии.

– Понятно, – улыбнувшись, ответила Калли и снова принялась за работу.

Кол, молча, наблюдал за ней. Она изменилась, она больше не та испуганная девочка. Шрамы почти сошли, раны почти затянулись. Долго заживала губа, этот подлец порвал ей губу своими зубами. Её волосы блестели кровью и спускались до ступней. Её кожа так и осталась цвета фарфора. Губы были пухлыми, скулы красивые и чёткие, глаза яркие. Её вес практически пришёл в норму, но она так, же худа и кости таза и рёбра торчат. Она невероятно красива как внешне, так и внутренне.

В своих раздумьях Кол не сразу заметил происходящего. Каллиста закончила со всеми цветами и подошла к разросшемуся кусту алых роз. Она стояла напротив него и смотрела на них своими испуганными глазами. Кол подошёл к ней и положил руку на плечо.

– Не бойся. Тебе больно их видеть? – беспокойно смотря на Калли, говорил Кол.

– Очень, – застыв, произнесла Калли.

– Знаешь, что мы с ними сделаем? Мы сорвём их и сожжем. Ты сама кинешь их в пламя, – Калли подняла голову и посмотрела ему в глаза. – Вперёд?

– Вперёд, – произнесла Калли, не моргая, смотря на розы.

Она с яростью кинулась на розы, как питбуль на беззащитную кошку. А, Кол, смотрел на зрелище с замершим сердцем.

Через некоторое время они расставили вазы с цветами по всему дому и молча, стояли перед камином, смотря, как пламя поедает розы.

– Стало легче?

– Немного. Я пойду спать.

– Так рано?

– Я устала. Спасибо за этот день, Кол.

– Всегда, пожалуйста, моя дорогая Каллиста, – он поцеловал её в лоб, и она пошла в свою тёплую, надёжную кровать.

Часть 8

Что ты знаешь о нормальности? Какими критериями ты подвергаешь человека, чтобы понять, нормален он или нет?

И, вообще, кто же такой этот "нормальный человек"?

Ты, наверное, скажешь, что это человек с правильными моральными устоями, жизненными целями, человек образованный и т.д.

Но, у всех людей разные взгляды на мораль и жизнь, следовательно "нормальный человек", для всех разный. Как-то всё вязко не находишь? Понятие "нормальности", такое же не точное, как и посолить пищу "на глаз".

Мне кажется, что в нашей жизни нет ничего "нормального" или "не нормального". Ты это поддерживаешь или нет, вот и всё.

В нашем гнилом обществе принято мнение большинства, к моему огромному сожалению. От этого и пошло понятие "нормальности" и "ненормальности". Раньше, к примеру, пятидесятилетние мужики трахали детей, а сейчас это считается педофилией. Педофилия – это психическое заболевание, это "не норма" для человека, но кто так сказал? Так сказало большинство. Раньше братья женились на сёстрах. А, сейчас это опять-таки психическое отклонение, "не норма". И, опять – это мнение большинства. А, если в таких, по мнению большинства, ненормальных отношениях присутствует любовь? Что тогда ты мне скажешь? Разлучить их, потому что это не нормально? На гельотину, вас сударыня! Никогда! Ты слышишь никогда не надо идти против любви! Лучше догорать и любить, нежили гореть и любить тех, кого посоветует большинство.

Не смотри ни на кого! Не слушай большинство! Это твой путь, твоя дорога, твоя чёртова жизнь! Тебе решать какой быть, кого любить, что делать по жизни! Будь собой и не позволяй всему этому дерьму затопить тебя!

…

Шёл сентябрь…

Сентябрь начался, как-то по-особому скверно – то дождь, то солнце. Череда за чередой. Мерзость – одним словом.

…

– Не понимаю, как это получилось, – говорил виноватым голосом Кол Майклсон в прихожей, приставив телефонную трубку к уху. – Да, да, хорошо. Ты сможешь подъехать? Хорошо. Привези, пожалуйста, всё что нужно. Спасибо, – он повесил трубку.

Кол, который был чернее тучи, поплёлся на кухню, взял поднос с зелёным чаем с корицей, малиновым вареньем, булочкой и пошёл в спальню.

Спальня Кола, в отличие от спальни Каллисты была необычайно тёмная и холодная. Нет узоров, плетений, цветов, лёгких тканей, только однотонные плотные шторы, кожа и чёрное дерево. Шторы были раздвинуты, из окна лился серый, пасмурный свет. Спальня была большая, соединённая с ванной. В спальне стояла громадная кровать с белыми простынями, двумя подушками и одеялом. В одеяле можно было запутаться, до того оно было громадным. У окна, стоял чёрный письменный стол со стулом. У противоположной стены платинный шкаф забитый книгами и одеждой. У прохода в ванную стоял комод. У кровати стояло две тумбочки.

Кол, молча, зашёл в спальню и поставил поднос на тумбочку.

– Кушай, – на кровати лежала Каллиста. Она была сонная и какая-то болезненная, простуда тяжело сказывается на ней. Калли неуклюжа села, но заботливый Кол всё-таки подошёл и поправил подушку за спиной и поставил поднос ей на колени.

– Спасибо, – одними губами прошептала она.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Кол, садясь на край кровати.

– Спасибо, хорошо, – прошептала Калли, отхлёбывая тёплый чай, но Кол ей не поверил и приложил свои губы к её лбу, на что та вздрогнула и застыла.

– Врунья. У тебя горячий лоб, – Каллиста опустила голову, – Скоро приедет врач. Он осмотрит тебя и привезёт некоторые лекарства.

– Вы не боитесь ему меня показывать? – задала она вопрос, на что Кол недовольно хмыкнул.

– Этот врач – моя мама. Она тебя уже осматривала, когда…

– Я помню, – прервала Каллиста, ведь было из-за чего…

– Поешь немного, – улыбнувшись и похлопав по плечу Каллисту, прошептал Кол и пошёл вон, ждать Эстер.

Через половину часа к дому подъехал новенький, серебристый Кадиллак. Из него гордой ланью вышла Эстер. Она не выглядела на свои года – это была стройная женщина, с копной пшеничных волос, с безупречным маникюром, в украшениях из чистого золота. На ней были чёрные лодочки, официальный костюм и бежевое пальто. При ней был небольшой саквояж.

Она быстрым, уверенным шагом пошла в дом, её у порога уже ждал Кол. Появление матери он ожидал с тревогой. Она была сама себе на уме, никогда не знаешь чего от неё ожидать, а это ужасно его напрягало.

– Здравствуй мама, – поприветствовал её Кол лёгким объятием и поцелуем в щёку.

– Здравствуй Кол, – фальшивой улыбкой одарила Эстер своего сына. – Ну, и как она? – снимая пальто, спросила Эстер.

– Жар, недомогание, в общем, простуда, но температура не спадает уже четвёртый день…

– И, ты волнуешься… – с ухмылкой закончила за него фразу Эстер, хищно бросив на него взгляд.

– Верно, – опуская глаза, проговорил он.

– Что ж, веди меня к ней. Я осмотрю её.

Кол, молча, повёл её в спальню к Каллисте. Эстер с готовностью и какой-то яростью зашла в спальню, чего Калли испугалась. Бледный ребёнок вжался спиной в кожаную спинку кровати.

– Здравствуй, Каллиста, – весело крикнула Эстер, на что та ещё сильнее вжалась в спинку.

– Не бойся, Калли. Всё хорошо, – мелодично проговорил Кол, вставая у кровати.

– Калли? – задорно произнесла Эстер, что-то её явно забавляло. – Не против, если я буду тебя так называть? – "любезно" спросила Эстер.

– Так меня только Господин Кол называет, – тоненьким голосом произнесла Каллиста.

– Господин Кол? – удивлённо посмотрев на того, спросила мать.

– Это всё Ребекка, – закатив глаза, объяснил Кол.

– Ясно, – с улыбкой произнесла Эстер. – Ну, что ж Кол, тебе нужно на немного выйти. Не волнуйся Каллиста, я не причиню тебе вреда. Кол будет стоять за дверью.

Калли молча, кивнула и лишь посмотрела вслед уходящего Кола. Осмотр продлился примерно двадцать минут. Эстер вышла из спальни и жестом позвала Кола за собой.

– Что-то серьёзное? – спросил Кол у матери, которая наливала себе чай.

– О, нет, с её здоровьем в целом всё хорошо. Просто с непривычки к таким погодным условиям, она так заболела. Я оставила рецепт и лекарства на комоде в спальне, – отпив немного чая, проговорила она.

– Тогда зачем ты меня подозвала? Ты хочешь о чём-то поговорить? – садясь напротив нее, спросил Кол.

– Да, – её глаза блеснули. – Я хотела поговорить о тебе и Каллисте.

– Что-то не так? – с опаской спросил Кол.

– Ваши отношения. Не заигрался ли ты с ней? – с наглостью проговорила она.

– Заигрался? Я помогаю ей, без меня она пропадёт, – яростно говорил он. Но, знаешь, Кол в чём-то она права.

– Ты уже ей помог. Она уже четвёртый месяц у тебя, ты не можешь ей больше ничего дать. Пора бы её отпустить.

– И, куда же? На улицу? – со злобой отвечал Кол.

– Нет, конечно. К примеру, в приют Святой Марии?

– Нет. Я обещал ей, что больше её не брошу, – замотав головой, проговорил Кол. Эстер протянула свои руки к нему и, взявшись за его руки начала говорить:

– Я всё понимаю. Но, посмотри с другой стороны, вдруг ты ей причинишь вред. Тогда ты погубишь её окончательно.

– Я не причиню ей никакого вреда, – Эстер ухмыльнувшись, убрала руки и встала с места.

– Я знаю о твоих похождениях и пристрастиях! Я не хочу, чтобы люди говорили, что мой сын – педофил, – закричала Эстер.

– Закрой свой рот! – вскрикнул Кол и метнул свой взгляд в коридор. – Следи за своим языком, она может услышать, – уже тише проговори он.

– А, что не так?! Ты старше её на одиннадцать лет. Она очень красива, как телом, так и личиком. Она необычна, а это тебя привлекает. Я ещё тогда заметила, как вы друг на друга смотрите! Если, ты захочешь её поиметь, она не будет сопротивляться, потому что боготворит тебя!

– Я никогда не причиню ей вреда и не трону её! Убирайся! – сжав кулаки, прошипел Кол. Эстер грозовой тучей прошлась мимо него к прихожей.

– Никогда, не говори – никогда! – напоследок крикнула Эстер и ушла, хлопнув дверью.

Кол лишь стоял на своём месте, и старался успокоить в себе разожжённый пожар. В проходе появилась Каллиста. На ней была шёлковая сорочка и махровый халат. В руках она держала поднос.

– Всё в порядке? Я слышала крики, – беспокойно озираясь, спросила Калли.

– Почему ты не в постели!? – крикнул на неё Кол. Попалась под горячую руку малышка.

– Простите, я лишь хотела принести поднос, – виновато зашептала Калли.

– Принесла?! Ставь и марш в кровать, – спиной к ней рычал Кол. Она быстро поставила поднос на стол и пошла вон, – Стой! – она замерла в проходе. Кол обернулся к ней лицом. – Посмотри на меня, – она обернулась к нему. – Ты слышала, о чём мы разговаривали?

– Я слышала крики, но не смогла разобрать слов.

– Хорошо. Иди в постель, – рыкнул Кол. Она тенью вернулась в спальню, в которой она тонула. Кол взял пачку сигарет и пошёл нервно курить на улицу. Он всё обдумывал и обдумывал её слова. "Если, ты захочешь её поиметь, она не будет сопротивляться, потому что боготворит тебя!", всё вертелась и вертелась эта фраза у него в голове. " Нет, ну нет. Я никогда не сделаю этого" – всё повторял и повторял себе Кол. Но, когда он потянулся за третьей сигаретой, он вспомнил тот поцелуй. Он нервно докурил сигарету и пошёл налить себе коньяку.

Пробыв в своих раздумьях несколько часов, он решил пойти к Каллисте и попросить прощение за то, что накричал.

– Калли, – постучав в дверь, зашёл Кол. Она лежала под одеялом, отвернувшись к окну. Он решил посмотреть рецепт, что же там написала Эстер. Рецепт оказался довольно обычный и сейчас нужно принять таблетки. – Каллиста, нужно принять таблетки, вставай, – ласковым голосом произнёс Кол, а она всё неподвижно лежала. – Каллиста, – подойдя к ней ближе, прошептал он. Кол сел напротив неё на корточки, а она отвернулась от него. – Ты обижаешься? Ну, хорошо. Прости меня, за то, что накричал. Просто мать, как всегда устроила взбучку. Я не хотел. Ты простишь меня? – она повернулась к нему и их взгляды, как-то по-особому встретились.

– Конечно, прощу, – с лёгкой улыбкой прошептала она, на что Кол радужно ей улыбнулся.

– Сядь, – она послушалась его, он взял таблетки и стакан с водой, который стоял на тумбочке. – Вот на – выпей эти таблетки и запей водой, – она выполнила его приказ. Он улыбнулся и погладил её по голове. – Тебе, что-нибудь нужно?

– Нет, я хочу просто полежать.

– Конечно. Если, что-то нужно – зови.

– Хорошо. – Кол ушёл из спальни и пошёл в гостиную. Он включил телевизор, лег на диван и не заметил, как уснул.

Его разбудили, какие-то лёгкие толчки. Он открыл глаза и перед собой увидел Каллисту, за окном уже давно стемнело, только луна освещала комнату.

– Каллиста, что такое? – сонно спросил Кол.

– Мне приснился кошмар. Не могли бы вы лечь со мной, я не могу уснуть. Мне страшно, – детским голосочком прошептала она.

– О, Калли… – усмехнулся Кол вставая. – Хорошо. Иди в кровать. Я сейчас пойду, проверю, всё ли закрыто, переоденусь и приду, – она кивнула и пошла обратно. Кол проверил все двери и окна, всё было закрыто. Он пошёл в ванну и сменил рубашку с брюками на футболку и пижамные брюки. Перед сном он выкурил сигарету и пошёл в спальню, ему не впервой спать в одной кровати с Калли, ей часто сняться кошмары.

Окно в спальне так и не было зашторено, луна освещала кровать. Он лёг с противоположной стороны Калли и ни коем образом не касался её.

– Обнимите меня, пожалуйста, – и эта просьба для него не нова. Кол развернулся и прижал её к себе. Теперь Каллиста была полностью во власти своего Господина, а ей это даже нравилось. Они оба не спали. Каллиста смотрела на полную луну, а Кол на её затылок.

– Расскажи мне, что тебе приснилось.

– За мной гнался Сайлас. Я убегала от него, повсюду были разбросаны розы. Шипы впивались мне в ноги. Я долго бежала, но вот, я увидела вас. Вы прогнали Сайласа и поцеловали меня.

– Поцеловал, – в ступоре повторил он это слово…

– Да, и после этого всё исчезло. Остались только я и вы, ни Сайласа, ни роз, ни боли.

– И, тебя это не испугало? Сайлас творил же с тобой подобные вещи… – Каллиста развернулась к нему лицом и прошептала, смотря в глаза.

– Вы не такой. Он – злой, а вы – добрый.

– Ты можешь ошибаться… – смотря ей прямо в глаза, говорил Кол. Луна явно влияла на них.

– Могу. Но, я вижу в вас доброту ко мне и чтобы вы не сделали со мной, это всё во благо. – Кол не мог оторваться от её глаз.

– Мама была права, – прошептал Кол, не соображая, о чём говорит.

– О чём вы? – рискнула спросить Калли.

– Она сказала, что ты боготворишь меня. Сказала, что ты не будешь сопротивляться, если я захочу тебя, – прошептал Кол, безумно смотря ей в глаза.

– Я не понимаю, о чём вы. Что значит, если вы захотите меня? – сдвинув брови и немного отстранившись, прошептала она. Глаза Кола блеснули в свете луны. О, Господи, что на уме у этого мальчишки?!

– Вот это, – прошептал Кол и одной рукой резко, но в тоже время и нежно привлёк её детское личико к своему и впился в её пухлые губы. Она упёрлась ему ладонями в грудь и пыталась оттолкнуть, но всё безуспешно. Он ловко орудовал своим языком, в её ротике. Одно движение и малышка Каллиста уже под сумасшедшим Колом Майклсоном. Он на секунду отстранился от неё и припал своими горячими губами к её щекам, скулам, шее, ключицам, груди…

– Нет, не надо, – закричала она, впившись пальцами в его плечи, – Господи, остановитесь! Я всё поняла! Пожалуйста, остановитесь… – заплакала она, но Кол её не слышал. В его ушах клокотала страсть! Он отбросил одеяло, куда-то в сторону и вкушал, и вкушал её тело. Калли беспомощно лежала под ним, она пыталась пошевелиться, убежать, но всё бесполезно! Ты, во власти хищника!

– Ты божественна, Калли, – прошептал ей на ухо Кол и разорвал ночную сорочку. Теперь её полные груди обнажились перед ним. – Тебе не убежать. Ты сказала, что я добрый. Помнишь? – улыбаясь, говорил он, поглаживая её лицо.

– Пожалуйста… – прошептала жертва.

– Всё, чтобы я не сделал с тобой, это всё во благо, – оскалившись, прошептал Кол. – Ты сама говорила, – торжественно завершил он и лёг между её ног. Он опустился немного ниже и стал посасывать и покусывать её девственные соски. – Тебе это нравиться. Я вижу это по твоему телу, ты выгнулась мне навстречу, твои соски набухли. Не сопротивляйся, милая. – Прошептал он и со всей силой ударился своею напряжённой плотью, об её секретное местечко. Калли испустила стон. От испуга ли? Кол торжественно засмеялся.

Куда-то в кучу полетела его футболка. Он снова начал сосать её соски, то нежно целуя их, то прикусывая, то оттягивая, в это же время он бился об неё пахом. Он причинял и боль, и наслаждение. Каллиста кричала, била его руками, но всё бесполезно, и она отчаялась.

Он немного отстранился от неё и чуть-чуть поднялся, лунный свет осветил его мускулистое тело. На ней всё ещё оставался распахнутый халат, он вытащил пояс и связал ей руки.

– Так, ты не причинишь себе боль, – улыбаясь, прошептал Кол. Калли, что-то ответила ему, но что непонятно. Он опять поцеловал её и вдруг отстранился. Она ответила ему на поцелуй. Он удивлённо заглянул в её заплаканные глаза. Кол взял её лицо в свои руки и припал к губам, и она снова отвечала ему. Неумело, неуклюжа, но отвечала, и это возбудило его ещё сильнее. Он опускался ниже, покрывая поцелуями и засосами каждый дюйм её кожи и вот, он остановился напротив белой ткани её трусиков. Он поднял победный взор на неё, а она нервно сглотнула.

Трусики он аккуратно снял и положил в тумбочку. К чему такая обходительность? Все границы были нарушены ранее.

Она застыла в ожидании, что он сделает дальше, что за безумство он совершит ещё?

Кол опять поднялся верх и стал легонько гладить и сжимать её большую грудь, но при этом смотрел на её лицо. Из её глаз текли слёзы, она немного постанывала. Что за, гамму чувств испытывал этот ребёнок? Ей было безумно страшно, больно и приятно. А, если говорить серьёзно, она вообще не понимала, что происходит. Магия луны, дети мои…

Сладкая истома покрыла её сознание, а Кол уже хрипел от похоти.

Он опустился к её промежности и снизу вверх лизнул её секретное местечко. Каллиста вскрикнула и резко сжала ноги, но Кол не позволил ей, этого сделать.

– Ты так приятно пахнешь. Ты такая гладкая, как ребёнок, – гладя её лобок, шептал Кол. – Ах, да, ты и есть ребёнок. – Он поцеловал её лобок и резко поднялся вверх, развязал ей руки и, смотря прямо в глаза, прошептал. – А, сейчас я сделаю тебя девушкой.

– Кол, – молитвенно прошептала она. Он издал низкий, протяжный стон и медленно вошел в нее. И замер от избытка нахлынувших чувств. Наслаждение. Тепло. Она.

Калли почти беззвучно вскрикнула, слёзы начали душить её, но наслаждение и пульсирующее тепло, подобно рассвету отгоняло тени её боли. Она вскрикивала, тяжело стонала, на его медленные, ритмичные движения. Не останавливаясь, он поднял голову и посмотрел ей в лицо, по её щекам текли слёзы. Схватив девчушку за ягодицы, он резко вошёл в неё, от чего она невольно вжалась в него и вскрикнула, а он слизал её солёные слёзы.

Его плоть была велика и разрывала её изнутри, она ведь была такой маленькой. Лужа крови, была уже под ними.

Кол, упиравшись в спинку кровати руками, выходил из неё и ударялся с новой силой, хрипя ей в шею. Каллиста – растаяла, она впилась пальцами в его спину и держалась, чтобы не сорваться с этой грани между болью и наслаждением. В какой-то момент Каллиста замерла, молния ударила в неё, волна наслаждения прокатилась по ней и она обмякла. Её веки потяжелели, она закрыла глаза, расслабилась и уснула.

А, что же Кол? Ему, как всегда было мало. Сорванец, грубо схватив её за бёдра, входил и выходил из неё снова и снова. Уже не жалея её, не думая, что под ней лужа крови. Он ничего не думал. Он лишь хотел насытиться ею, дойти до пика, упасть без сил и раствориться.

Рыча, говоря, что-то бессвязное и делая последние жестокие рывки, он излился. Но, нет, не в неё. О методах предосторожности он никогда не забудет, таков он есть.

Он замер. Выдохнул горячий воздух на её бледную шею и рухнул на неё сверху. Калли уже спала, а Кол не мог даже пошевелиться.

Эстер оказалась, права. Его естество, взяло верх, он совершил это деяние…

Утро.

Солнечный свет забрезжил в окнах. На улицах была идиллия – пташки пели, люди радовались новому дню, погода прекрасная и т.д., и т.п....

Но, в огромной спальне Кола Майколсона, всё было не так.

Одеяло весит на торшере, подушки раскинуты около кровати, футболка лежит на полу. На огромной кровати лежала пара. Белые простыни под ними, были скомканы и окровавлены. Маленькая девочка лежала на середине кровати, на спине, раскинув руки и ноги в стороны. Её голова была повёрнута на бок, рот едва приоткрыт, а лицо закрыто сетью волос. На ней был распахнутый махровый халат и порванная шёлковая ночная сорочка. Её нижняя часть одежд была испачкана кровью, как и бёдра, живот, таз. На ней лежал двадцатисемилетний мужик. Его голова лежит на её вогнутом животе. Его руки обнимают её хрупкое тело. Его тело спокойно лежит меж её ног. На нём лишь приспущенные пижамные брюки. Он тоже испачкан в крови.

Кровь стала символом недавнего согрешения…

Но, к сожалению, это не всё.

Молодой мужчина ворвался в дом и тихо, с осторожностью шёл в спальню. Он тихонько открыл дверь, просунул голову и увидев наших героев, выронил револьвер из рук. Он с шумом упал на пол.

Каллиста, резко подняла голову и увидела его – это был Сайлас.

– Кол! Кол! – пытаясь разбудить его, кричала Калли.

– Как ты посмел это сделать! – закричал Сайлас и вот, наконец, наш безумец проснулся. Сайлас надвигался на них, к счастью он забыл про револьвер.