Цветы войны

– Кен! – матсутаке схватила деревянный щит и быстро подбежала к упавшему крестьянину. – Посмотрите, что с ним! – закрыв их щитом, попросила она.

– Кенчи, мальчик мой, – старик поймал упавшего крестьянина, но тот лишь хрипел что-то невразумительное. – Сын… Ты такой дурак… Я горжусь тобой, – поцеловав умирающего в лоб, он одним движением прервал жизнь Кена. – Покойся с миром, – опустив голову сына на землю, он коснулся ладонью спины девушки, отчего та вздрогнула. – Алира, продвигайся вперед, – пригнувшись, старик пошел вслед за матсутаке.

«Щит такой маленький, если попадут в ноги, мы умрем…» – в этот момент в доски вонзилась стрела, затем еще одна. Кончик второй угрожающе вышел с другой стороны, но матсутаке продолжала продвигаться вперед, стараясь полностью укрыться от противника. – Проклятье! – вскрикнула она, когда очередная стрела пронзила щит вместе с ее рукой.

– Терпи, осталось совсем немного! – поддержал ее старейшина. – Когда дам сигнал, резко беги в сторону.

– Хорошо… – едва сдерживая желание опустить окровавленную руку, стиснув зубы, забыв о страхе и сомнениях, Алира продолжала идти вперед. – «Шаг, еще шаг…»

– Давай! – крикнул Макото, когда еще две стрелы пронзили щит матсутаке. До гоблинов оставалось шагов шесть, но повинуясь словам старика, она резко метнулась в сторону.

Краем глаза девушка увидела, как слева пронеслась тень. Это длилось не дольше мгновенья, даже гоблины не успели понять, что произошло. Сверкнула катана, а они так и остались стоять с луками на изготовку.

Старейшина остановился за их спинами, с мечом наголо. На его лезвии не было ни капли крови. Мгновение, еще одно, казалось, будто само время остановилось. Он не торопясь вернул свой меч в ножны, и в тот момент, когда цуба меча щелкнула об обрамление ножен, из гоблинов забились струйки крови. Шесть тел одновременно рухнули на землю.

– Это просто невероятно… – прошептала Алира. Надломив стрелу, она вскрикнула от боли и опустила щит на землю. – Как вам это удалось?

– Ох, стар я стал для такого… – закашлялся Макото. – Нужно замотать твою рану, – старейшина порвал свое кимоно, оголив жилистый отлично сложенный торс, и крепко перевязал ее руку. – Идем, нам нужно найти остальных.

– Но Кен…

– Не нужно о нем, – оборвал ее старик. – Он встретил свой конец как мужчина, как настоящий воин, – Макото направился в сторону ворот. – А где остальные матсутаке? Вы разделились?

– Мертвы… – опустила голову Алира. – Я ничего не смогла сделать…

– Сейчас не время винить себя. Идем, дождь начинается, – выйдя из-за ворот, они пошли по пустой улице. Здания вокруг продолжали гореть, но начавшийся ливень не позволил пожару распространиться. Гоблинов они больше не видели, большая часть погибла, а те, кто остались в живых, бежали без оглядки. Выйдя за пределы деревни, Макото спустился вниз по склону холма к реке, затем, пройдя по узкой тропе в камышах, они вышли на след бежавших жителей.

– Позор на мои седины, – раздвинув заросли высокой травы, старейшина медленно вышел на открытую поляну. Последовав за ним, Алира остановилась.

– Это не твоя вина, старик, – глядя на изувеченные тела крестьян, она искренне хотела заплакать, но слез и печали больше не было. Они уступили место чувству куда сильнее.

– Я сказал им бежать, бежать по безопасной, как я считал, тропе. Похоже, гоблины выследили их, – Макото склонился над одним из тел. Опознать его Алира не могла, но по реакции старейшины сразу поняла, кто это. – Прости Хана, я не смог защитить ни тебя, ни Кенчи… Что же я за отец такой, – он сел на землю рядом с телом и, подставив лицо летнему ливню, закрыл глаза.

– Мы отомстим, – медленно подойдя к Макото, она протянула руку старейшине. – Я не знаю как, но мы отомстим им за все.

– Да, но сначала, – не без помощи матсутаке, старик поднялся. – Алира, ты не против, похоронить твоих сородичей по нашим обычаям?

– Да, обычаев матсутаке я не знаю, так что пусть они будут похоронены вместе со всеми.

– Пойдем, нам предстоит много работы, – Макото решительно направился в сторону деревни. Подойдя к разоренному пепелищу, Алира услышала ржание лошадей, а выйдя на центральную улицу, увидела источник шума. Пятнадцать всадников, вооруженных и облаченных в доспехи, собрались в центре деревни.

– Господин Макото! – спешившись, к старейшине подошел юноша, разговаривавший с ним с утра в саду. Его богатые одежды испачкались, и теперь он выглядел куда менее величественно. – Я мчал коней во весь опор, но не смог подоспеть вовремя. Мне нет прощенья, позвольте мне искупить свой грех кровью, – он выхватил парадный кинжал из-за пояса и встал на колени. – Но перед смертью, я попрошу вас снова, вернитесь в армию. Вы видите, что происходит, война с орками на юге не оставляет ресурсов для поддержания порядка внутри Империи, банды разбойников орудуют в деревнях и на крупных торговых трактах.

– Довольно, Рю, убери свой нож. Все, чего я хотел, это мирная жизнь для своих детей, а теперь мне предстоит собственными руками похоронить их… Я не мог и представить участи хуже… – он протяжно вздохнул, откинув голову назад.

– Никто не мог. Эта провинция считалась одним из самых безопасных мест в Империи, а на деле… Господин, позвольте моим воинам помочь отдать почести павшим сегодня.

– Не смей, – отрезал Макото. – Ступай. Их кровь на моих руках я здесь справлюсь сам, – встретившись с суровым взглядом старика, Рю не мог противиться. Глубок вздохнув, он медленно вернул кинжал в ножны.

– Как прикажете, – не смея поднять взгляд, юноша поклонился на прощанье, сел на коня и галопом помчался в столицу.

– Что нам теперь делать?

– Для начала я отдам долг усопшим, – направился он в один из уцелевших домов. – Желаешь присоединиться?

– Сочту за честь.

Сначала они вынесли все тела на просторную поляну. Многих приходилось искать, вытаскивать из-под завалов сгоревших домов. Собрать тела вместе было непросто, рана на руке ныла не переставая, а смотреть на тех, с кем еще вчера непринужденно болтала, для Алиры было невыносимо. Каждого они со стариком запеленали в ткань, найденную в домах крестьян, и принялись копать. Земля, пропитанная дождевой водой была тяжелой и вязкой, словно глина. Похоронив их, Алира и Макото уложили по камню на каждую могилу, высекая на надгробиях имена погибших. Илая и Эску похоронили рядом с Ханой, Тору и Кеном. Затем они собрали в кучу мертвых гоблинов. Для них выкопали одну большую яму и скинули в нее тела, не поставив надгробия.

Не зная покоя и сна, они работали до захода солнца следующего дня. Когда все было кончено, Алира и Макото заночевали в одном из уцелевших домов. Зайдя в отдельную комнату, последняя матсутаке свернулась на кровати калачиком и тихо заплакала.

«Одна… Совсем одна… Сколько себя помню, я всегда засыпала рядом с сородичами. Даже в яме, и когда нас приютили люди… – горечь потери комом встала поперек горла Алиры. – Снова… Я снова ничего не смогла сделать…»

***

«Опять эти сны… Так реально… А сон ли это? Или моя жизнь – это сон Алиры?» – проснувшись, Кикутаке все еще чувствовала боль в левой руке. Сегодня вместо обычной тренировки, всех матсутаке построили перед главным шатром.

– Соратники мои! Сегодня мы будем участвовать в тренировочном взятии крепости. Приедет отряд самураев Империи и попытается захватить этот холм. Нам предстоит до обеда возвести на нем крепость, используя доставленные вами мешки с песком и древесину, и отстоять ее перед их натиском. Десятники, приступайте!

– Да, господин. Матсутаке, за мной! – приказал десятник, направляясь к телеге. – Для того чтобы укрепить лагерь как следует, нам не хватит ни времени, ни ресурсов, но это тренировочное сражение, то есть у противника не будет лучников, а значит нам не понадобятся высокие сплошные стены и навесы, – добежав до повозки с древесиной, матсутаке принялись разгружать бревна. – Живее! Затачивайте их и вкапывайте в землю острием наружу. Сверху накидайте мешков с песком, чтобы ни одна мышь не проскочила. За работу, поганки! Нобутаке, затачивай острее, пусть боятся наших стен. Рейтаке, не клади мешки в кучу, укладывай их рядами, – командовал Гэнкито, расхаживая между подчиненными.

– Склон и так довольно крутой, им будет сложно подняться, – затачивая очередное бревно, произнесла Кикутаке.

– А вдруг они будут на лошадях? – обеспокоенно предположил Аратаке.

– Чтобы загубить лошадей в тренировочном бою? Это уж вряд ли, – Кикутаке копала ямы для кольев, напоровшись на которые, любая лошадь умерла бы в мучениях. Шаг за шагом, они выстраивали стену из мешков, высотой с гоблина.

– Благодаря наклону, для нападающих стена будет выше, чем для обороняющихся, мы даже выходы из лагеря застроили. С гоблинами мы расправились, думаете, получится победить сотню самураев? – укладывая очередной мешок, спросила Рейтаке.

– Не сравнивай гоблинов с людьми, – усмехнулась Иошитаке. – Вчера мы сражались с толпой напуганных зверей. Сегодня против нас выйдут обученные воины, годами оттачивающие мастерство ведения боя. Учитывая, что нас готовили от силы четыре дня, сразу становится понятно, что к чему. Мы всего лишь чучела для битья.

– Не слушай ее, – увидев, как поник соратник, сказала Кику. – Мы обороняемся, а значит, наша позиция сильнее. Пока они добегут до укреплений, их силы будут на исходе, и эти стены станут непреодолимой преградой. Сегодня победа будет за нами! – воодушевила соратников она. – «В моем сне люди сражались с гоблинами на равных – все, кроме того старика. Если воины империи, такие как он… В любом случае, мы не должны падать духом, иначе проиграем до начала сражения»

– Вот как теперь запела, а кто-то говорил, что людей одолеть нельзя. Что изменилось? – скрестил руки на груди Нобутаке.

– Ничего, я уважаю людей и признаю их силу, но как гордый воин Империи, я не позволю им захватить этот лагерь!

– Хватит болтать! За работу лентяи! – рявкнул десятник, проходя мимо разговорившихся матсутаке. – Скоро обед, так что пошевеливайтесь! – закончив укреплять лагерь, матсутаке принялись за еду. С высоты холма открывался отличный вид на близлежащие земли, реку, сгоревший лес, место старого лагеря, дорогу, по которой они приехали сюда.

– Что это за облако пыли… – сощурилась Кику, вглядываясь вдаль, однако неожиданно пронесшийся по лагерю звук боевого горна, заставил ее обернуться.

– Это всадники, имперские войска уже здесь, – констатировала Иошитаке, опорожнив свою миску.

– Матсутаке! Живо за доспехами и оружием! – приказал Гэнкито, оставив собственный обед.

Взглянув на облако пыли в последний раз, Кику заметила, как всадники проскакали мимо лагеря, устремившись прямо к холму.

«Они совсем скоро будут здесь… Что ж, посмотрим, на что мы способны», – ухмыльнулась она, вставая в строй. Надев броню и получив тренировочное оружие, матсутаке выстроились за стенами в три ряда.

– Остановились, – шепнул Нобутаке. Самураи тем временем спешились с лошадей, между ними и матсутаке оставалось не больше двухсот шагов. Отсюда Кику могла разглядеть их прочные, тяжелые доспехи, сделанные на заказ, а их шлема скрывали лица за устрашающими масками.

– Они покрыты броней с ног до головы, только посмотри на эти набедренники и наручи! – вслух восхитилась она.

– Хорошо, что хоть оружие у них не боевое, – и вправду, каждый снял с седла своей лошади деревянный боккен. Выстроившись перед лагерем матсутаке, они остановились.

– Чего они ждут? – спросил Нобутаке, оглядываясь. Стоя в первом ряду, прямо перед Рей и Кикутаке, ему было гораздо лучше видно, что происходит в рядах противника.

– Предводителя, – кивнула Кику, на воина, вышедшего вперед. Его доспехи сильно выделялись среди прочих: массивные наплечники блестели на солнце, а шлем украшал золотой полумесяц. Стоило ему выйти за пределы строя, как воины незамедлительно последовали за ним. – «Этот человек ведет своих людей, идя в первом ряду, его решительность и силу я могу почувствовать даже отсюда, – подумала Кику, невольно обернувшись на десятников, каждый из которых стоял позади своей части отряда. Затем она перевела взгляд на Такеши Рюдзо, возвышавшегося над всеми на небольшой деревянной вышке, собранной на скорую руку. – Вот бы и мой предводитель повел меня за собой… – неожиданно их взгляды встретились и, сама не понимая, почему, Кикутаке спешно отвернулась. – Как же бьется сердце…» – когда между отрядами осталось около пятидесяти шагов, предводитель самураев поднял руку, заставив отряд остановиться. На мгновенье повисла тишина, нарушаемая лишь шелестом потревоженной ветром травы.

– Вперед! – приказал вражеский сотник, с мечом наперевес ринувшись на укрепления.

– Сомкнуть ряды! Яри к бою! – крикнул Мамору, и матсутаке решительно наставили копья на противников. Взгляд Кикутаке вдруг остановился на одном из самураев впереди. Неожиданно затормозив, он развернулся и подбросил соратника в воздух.

– Он с ума сошел?! – вскрикнул матсутаке, когда высоко подлетевший самурай налетел на три яри сразу. Поднятый на копьях Нобу, Рей и Кикутаке, он даже не вскрикнул. Неистово развернувшись, пронзенный воин одним ударом боккена обломил яри матсутаке. От неожиданности копейщики отпрянули назад перед приземлившимся самураем.

– Не нарушать строй! – взревел десятник, но в этом месте оборона была безнадежно прорвана. Следом за первым самураем, стену перемахнул второй, а за ним и третий.

– Соберитесь! Он окружен, нападем одновременно, и он не устоит, – отбросив обломок яри, выхватила Кикутаке меч.

– Я помогу! – бросился Аратаке на воина, Кику и Рей тут же последовали его примеру. Приняв удар сверху, самурай позволил боккену Аратаке проскользнуть вдоль клинка, затем развернулся и мощным колющим ударом назад, пронзил его вместе с доспехом. Согнувшись пополам, матсутаке рухнул на землю. Затем, взмахнув снизу-вверх, он отразил встречную атаку Кику и, не теряя ни мгновения, сразил Рейтаке ударом по голове.

– Рей, Арата! – воскликнула Кикутаке, не веря своим глазам.

– Берегись! – Нобутаке отпихнул Кику в сторону, убегая от очередного выпада самурая.

– За что… Это же просто тренировка! – выпалила Кику, поднимая боккен. – «Откуда такая сила, и никакой жалости… Он, не раздумывая пронзил Аратаке деревянным мечом… Что же мне делать?» – лихорадочно соображала она.

– И это все, на что вы способны!? – крикнул Рюдзо. Присоединившись к сражению, он схлестнулся с двумя самураями сразу. Один за другим они атаковали сотника, но тот, пользуясь длиной своего боккена, держал обоих на расстоянии.

– Сомкнуть строй, не подпускайте их! – кричал рядом Мамору. Между тем за стену прорвалось достаточно самураев, чтобы внести сумятицу в рядах матсутаке. Воин перед Кикутаке, будто не замечая сражения вокруг, в готовности поднял окровавленный боккен.

– Ну что ж… – Кикутаке быстро рванула вперед, занося меч для удара, но тот одним движением перехватил ее руку. Крепко сжав ее запястье, он, словно куклу, поднял матсутаке над землей.

– Выродок! – рассвирепевший Нобутаке изо всех сил вонзил в ногу самурая обломок яри. Однако оставшись торчать в ноге, он не причинил воину никакого вреда. – Да что же ты такое…

«Как больно…» – стиснув зубы, Кику отпустила свой меч и, поймав его другой рукой, со всей силы ударила самурая по лицу. – Что за… – упавшая маска оголила лицо самурая. Ссохшаяся, жилистая кожа потрескалась и местами сгнила, а глаза горели зеленым пламенем. Страх охватил сердце матсутаке. Все, что она видела до этого, не шло ни в какое сравнение с монстром, держащим ее одной рукой. Он занес меч, чтобы пронзить ее, и в следующее мгновение она почувствовала болезненный удар в бок. Отлетев в сторону, она рухнула на землю. Кику попыталась приподняться, но ребра ужасно болели, а запястье все еще держала оторванная рука отродья. Увидев, монстра посреди битвы, остальные самураи застыли, непонимающе оглядываясь.

– Умри, чудовище! – крикнул Такеши, скрестив мечи с порождением тьмы. Даже с одной рукой оно не уступало в силе командиру отряда. Расцепившись, они одновременно отпрыгнули в стороны, чтобы через мгновенье схлестнуться вновь. Ярость этой битвы превосходила пыл сражения двух сотен воинов. Не прошло и нескольких мгновений, как вокруг них образовалось кольцо из матсутаке и самураев, которые, опустив оружие, как завороженные наблюдали за танцем Такеши Рюдзо и не знающим боли монстром. Голова кружилась, в глазах Кику потемнело, а силы покинули ее тело окончательно. Взглянув на неистово бьющихся воинов в последний раз, она провалилось в беспамятство.

Глава 7

Это утро было на редкость пасмурным. Открыв глаза, Алира первым делом вышла на улицу. Серые тучи тяжелым грузом нависли над развалинами деревни. Все вокруг застилал плотный туман, скрывающий следы недавней бойни. Ноги Алиры сами повели ее в сторону кладбища. Там, среди могильных камней, стоял, скрестив руки за спиной, и безо всякого интереса, всматриваясь в скрытую туманом даль, старейшина исчезнувшей деревни.

– Мне жаль твоих сородичей, они отлично прижились у нас, – не оглядываясь, произнес Макото.

– А мне твоих… Этого не должно было произойти…

– Эти гоблины явились из того же леса, что и вы?

– Вероятно. Илай, Эска… – она подошла к двум могильным камням. – Вы отправились за мной в надежде найти лучшую жизнь, а нашли лишь свой конец… – ласково проведя рукой по свежевырытой земле, Алира вдруг остановилась.

– Это еще что? – спросил Макото, подойдя ближе. – Грибы?

– Вчерашний дождь отличное подспорье для матсутаке… – ухмыльнулась девушка, вставая. – Пусть растут, собрать цветов на всех у нас времени нет, так хотя бы эти грибы украсят могилы моих друзей.

– Странно, что на других таких грибов нет, – посмотрев по сторонам, заметил старик.

– Старейшина, – Алира подошла к Макото и, встав на одно колено, склонила голову. – Я прошу вас, научите меня сражаться. В бою с гоблинами вы показали невиданное мастерство. Умоляю, дайте сил отомстить за моих друзей, за мой народ.

– Ты уверена в своем решении? Тот, кто встал однажды на путь воина, уже не в силах свернуть с него. Взгляни на меня… Я так долго убегал от войны, но она все равно нашла меня, даже спустя столько лет.

– Мне нечего терять. Куда бы я ни пошла, смерть пойдет за мной. Позвольте встретить ее лицом к лицу.

– Я чувствую твою решимость… Что ж, да будет так. Идем, с сегодняшнего дня начнется твое обучение.

***

Что-то слегка пихнуло Кику в нос. Поморщившись, она приоткрыла глаза и попыталась приподняться, но левый бок тут же отозвался жгучей болью. Слегка застонав, матсутаке откинулась назад.

– Наконец-то ты очнулась, – не глядя произнесла сидевшая слева Иоши. – Не вставай, тебе неплохо досталось вчера.

– Что случилось? И куда это нас везут? – осмотревшись, Кику узнала крытую повозку, в которой их привезли в лагерь. Сейчас девушку мирно покачивало из стороны в сторону, как это бывает при неспешной езде.

– Не торопись, воин, обо всем по порядку, – встрепенулась соратница. – Во-первых, тренировка не удалась. Из-за этого чудовища, прикинувшегося самураем, нашу оборону разорвали в клочья. Девчонка и малец… в общем, им повезло меньше, чем тебе, – матсутаке заметно помрачнела. – Арата скончался на месте, а Рей еще полдня мучилась, прежде чем… Когда сотник увидел эту тварь, пытающуюся тебя убить, он своим боккеном отрубил ему руку. Правда, тебе тоже досталось, – она слегка нажала пальцем на ребро Кику, так что та невольно вскрикнула. – Самое поразительное то, что этот монстр, даже потеряв руку, смог драться с Рюдзо на равных! Только когда командир снес чудовищу голову, оно, наконец, упало на землю. Никто не знает, как самурай Империи превратился в чудовище, однако он был не один.

– Тот, что помог ему запрыгнуть на стену… – догадалась Кику.

– Когда все увидели его сгнившее лицо, командир самураев приказал всем снять шлемы, и тут один словно взбесился, убил трех самураев и попытался сбежать, но его зарубил собственный военачальник.

– Враг, который не чувствует ни боли, ни страха, который не умрет, даже если его проткнуть копьем, и продолжит сражаться, оставшись без руки… Не могу представить себе противника ужаснее…

– И не говори. Этот бой, должен был быть учебным…

– А в итоге мы потеряли еще двух сородичей.

– Из других десяток никто не пострадал, только легкие ранения, ссадины да ушибы. Я говорила, мы для них тренировочные куклы.

– И куда же нас теперь везут?

– Карасуно Ива, крепость на юге. После тренировки командир самураев передал Рюдзо донесение, в котором сказано, что орки перешли границу недалеко оттуда и нас посылают удержать ее.

– Но мы ведь не пробыли в лагере и недели, мы не готовы, многие ранены, сможем ли мы сражаться с орками? – взялась за голову Кику.

– Командование считает, что да. Нас выпустят в самое пекло, ведь матсутаке – это всего лишь расходный материал для людей. Скажи еще спасибо, что тебя определили в повозку. Те, кто здоровее, идут на своих двоих.

– Вот ведь… Неужели господин Рюдзо согласился на это? Вот так отправить не окончивших обучение матсутаке…

– Смеешься? Да после нашего позорного поражения на тренировке он был только рад возможности восстановить свою честь. Это же такой шанс показать себя, а в итоге мы просто пропадем ни за что.

– Не говори так, Иоши. Мы будем тренироваться и станем сильнее. Мы сможем защитить мир на этой земле.

– Мир? Людей? Какой в этом смысл, если они нас ни во что не ставят? Относятся к нам как к оружию, которое можно просто выбросить после боя.

– Мы с тобой живы, и тысячи матсутаке в Империи живы. Каждый день они работают и трудятся во благо своей родины, – Кику аккуратно придвинулась к деревянному борту и через прореху в покрывающем повозку полотне выглянула наружу. Они проезжали по пыльной дороге мимо деревни, слегка возвышающейся над окружающими ее рисовыми полями. Тут и там можно было заметить шляпки работающих матсутаке. Стоя по щиколотку в воде, вырывая сорняки, они обеспечивали ближайшие деревни и города продовольствием. – Сегодня так солнечно… Взгляни, разве ты не хочешь бороться за это?

– Посмотри вон туда, – Иоши, подсев рядом указала на матсутаке, привязанную к столбу. На ее лице и по всему телу были синяки и ссадины, а на бедрах и плечах – следы резаных ран.

– Она наверняка в чем-нибудь провинилась. Люди не наказывают своих слуг без причины.

– И это, по-твоему, то, чего мы заслуживаем? Такой судьбы ты желаешь для своих сородичей?

– Иначе нельзя. Люди умнее и сильнее нас, без их защиты, без их покровительства, орки и гоблины перебьют нас всех.

– Гоблины? Не смеши, мы вдесятером справились с тремя дюжинами!

– Лишь благодаря превосходной тактике господина Рюдзо. И даже так мы потеряли двоих. А что если бы мы попали в засаду? Они бы перебили нас как скот, – вздохнув, Кикутаке отодвинулась от прорехи в полотне. Деревенский пейзаж скрылся за холмом, и смотреть ей было больше не на что. Откинувшись на стенку повозки, она прикрыла глаза и слегка задремала.

– Мы уже приехали? – сонно спросил Нобутаке, когда повозка резко остановилась.

– А как выглядит Карасуно Ива?

– Уж точно не как чаща леса. Наверное, мы остановились на привал, ни одна лошадь не в состоянии тянуть повозку без отдыха, – потянулась Иоши, как вдруг снаружи раздался стук.

– Нобутаке, Иошитаке, берите котелок и идите за ужином для раненых, – приказал Мамору, отодвинув полотно. – И миски на всех не забудьте.

– Слушаюсь господин, – поспешил выполнить приказ Нобу. Иоши неохотно последовала за ним.

Когда они ушли, Кику подползла к выходу из повозки и, немного приоткрыв полотно, выглянула наружу. Они остановились на небольшой поляне посреди леса, выстроив повозки кругом. Всего их было четыре: одна – для раненых, вторая – для оружия и брони, третья – для съестных припасов, а четвертая – большая повозка с котлом. В центре лагеря уже был разбит шатер Рюдзо, а по всей поляне матсутаке ставили свои палатки и разжигали костры.

– Мы вернулись! – Нобутаке с шумом поставил котелок, наполненный горячей кашей. Следом за ним забралась Иошитаке, неся в охапке миски и ложки. – Скорее раздавай, – взяв миску, он начал накладывать соратникам еду.

– Так уютно… – улыбнулась Кику. Сидя в повозке кругом и наслаждаясь кашей с друзьями, она чувствовала настоящее, теплое родство со своими соратниками. Снаружи уже совсем стемнело, и лишь свет небольшого фонаря рядом с котлом освещал повозку изнутри.