Цветы войны

– Сделаю! – утер разбитую в кровь губу соратник.

– Откуда ты такой взялся? – не ослабляла хватку Кикутаке. – Не мог же ты явиться прямиком из моих кошмаров, так?! – в ответ, зеленокожий лишь рычал и кряхтел, силясь высвободиться, но матсутаке, усевшись сверху, полностью сковала его движения.

– Я нашел веревку! – крикнул на бегу Аратаке, размахивая мотком толстого шнура, которым обвязывают тренировочные катаны.

– Отлично, свяжи ему ноги и руки, пока я держу, туже затягивай, а то разболтается, – не отпуская рук гоблина, Кику помогла соратнику связать пленника в несколько узлов. – А теперь прямо к господину Мамору. Нужно узнать, что эта тварь здесь делает. – Подняв вора на ноги, дозорные повели его к шатру десятника.

– Как думаешь, нас похвалят за то, что мы схватили его?

– Нашел о чем думать… – не глядя бросила Кику. – «Если мои сны хоть немного похожи на правду, то мы в большой опасности… Как же объяснить, что тут могут быть еще гоблины? Если скажу про сны, меня точно назовут сумасшедшей…»

– Господин Мамору! – разорвал клубок ее мыслей Арата. – Господин, просыпайтесь!

– Клянусь, матсутаке, если это не сам Император, то ты об этом сильно пожалеешь! Это еще что… – выходя из палатки Гэнкито так и замер, наполовину приподняв полотно. Приоткрыв рот, десятник пару мгновений соображал, что происходит, а затем уголки его рта поползли вверх. – Где вы нашли это тело?

– Пробрался на склад оружия, нужно послать кого-нибудь прибраться там, – отрапортовала Кику.

– Да-да, займитесь этим. И откуда же ты такой взялся? На вид явно гоблинское отродье… Молчишь? Ну, молчи, молчи… – не дожидаясь ответов, Мамору поволок его в сторону центральной площадки. – Ах да, в рог сегодня не трубите, он не понадобится, – кровожадно оскалился десятник.

– Аратаке, – позвала Кику. – У меня в палатке лежит лечебная мазь, нужно обработать укусы и царапины.

– Но как же уборка на складе? У нас прямой приказ.

– Там этим и займемся, одно другому не помешает. Пока иди на склад и промой свои раны, – достав свою тыкву, соратница протянула ее Аратаке. – Возьми, промывай тщательно, не хватало еще подцепить хворь от этого зеленокожего.

– Хорошо, – поклонился Аратаке и потрусил в сторону склада. Кику, в свою очередь, быстро добежала до палатки и, взяв мазь, отправилась помогать соратнику.

– Я уже почти закончил, – произнес Аратаке, когда она вошла в шатер.

– Воды хватило?

– Да и еще немного осталось, – поболтал тыквой соратник.

– Хорошо, потерпи, сейчас будет немного больно, – откупорила горшочек с мазью Кику.

– Жжется! – тихонько взвыл раненый матсутаке. – А она точно лечит?

– Не жалуйся, я почти закончила, – интенсивно втирала мазь соратница. – Вот и все, одевайся, нам еще нужно собрать разбросанное оружие и броню, – оглядываясь вокруг, добавила она. Повсюду валялись деревянные мечи и доспехи. Довершала картину опрокинутая стойка, на которую случайно налетела Кику.

– Помоги мне здесь, – вдвоем подняв стойку, они аккуратно сложили доспехи на место. Водружая очередной нагрудник, Кикутаке едва не выронила его из рук, испуганная душераздирающим воплем, разнесшимся по лагерю.

– Что это было? – вымолвил Аратаке, замерев со связкой катан.

– Поторопимся, – резво собрав оставшиеся мечи, они выбежали на центральную площадку. Искать источник крика долго не пришлось: в центре лагеря десятник, размахивая хлыстом, истязал истошно вопящего гоблина, привязанного к столбу.

– Он специально вкопал этот столб посередине площадки, чтобы всем было видно? – потягиваясь и зевая, произнесла Иошитаке. Оглянувшись, Кику увидела, что и остальные матсутаке начали выбираться из своих палаток и теперь строились рядом.

– Как ужасно… – отвела взгляд Рейтаке. Каждый удар Мамору оставлял кровавый рубец на спине кричащего и истошно молящего о пощаде зеленокожего.

– Кричи громче, мерзкое отродье! – кричал десятник, снова и снова полосуя пленного.

«Он явно этим наслаждается…» – думала Кику, не в силах отвести взгляд от жестокой пытки. Один из ударов оказался не в меру сильнее предыдущих, он рассек спину гоблина, окропив кровью площадку и стоящих в первом ряду матсутаке. Несколько капель попало на лицо Кикутаке.

«Этот запах…» – наблюдая, с какой агонией выгибается тело пленного, под ударами десятника, Кику не думая провела пальцами по лицу и облизнула их. «Этот вкус… Точно такой же, как в моем сне… Нет, это не может быть просто совпадением…»

– Прямо до кости! – расхохотался Мамору после очередного удара. – Эй! Он совсем обмяк, выплесните на него холодной воды, – утер он пот со лба, пока рабочие матсутаке подносили два полных ведра. От ледяного душа зеленокожий резко вздохнул и с протяжным стоном изогнул израненную спину.

– Довольно, Гэнкито, – прозвучал холодный, властный голос вышедшего из своего шатра, Такеши. – Я думаю, он хочет что-то сказать.

– Да, господин, теперь он готов ответить на любые ваши вопросы, – ослабив веревку, сковывающую гоблина, Мамору схватил его за шею и, протащив его несколько шагов, бросил к ногам Рюдзо.

– Отвечай, червь, что ты здесь делаешь и кто еще пришел с тобой?

– Г… гоблин, г-господин, меня зовут… – начал было зеленокожий, но удар ножен по лицу тут же прервал его умоляющий лепет. – У меня есть глаза, смерд, и имя такого ничтожества меня не интересует. Я спрашиваю последний раз, откуда ты пришел и зачем влез на склад? – не повышая голоса, Такеши медленно вытер ножны своего одати.

– Из… из леса… – замученный протянул жилистую дрожащую руку в сторону хвойного леса на северо-востоке. – Вождь сказал искать… Искать, какое у людей оружие… Я искал… – по его щекам гоблина текли слезы, смешиваясь с кровью и потом, гнусавый голос дрожал. – Но людишки вооружены палками, – неожиданно его лицо искривилось в жуткую гримасу, отдаленно напоминающую улыбку. – Мое племя… У нас острые… Н-ножички… Мы ими вас раз… раз… – истерично расхохотался обезумевший от боли гоблин.

– Больше он ничего не сможет сказать, позвольте прикончить его, – облизнулся Мамору.

– Поступай, как считаешь нужным, мне он больше не нужен, – махнул рукой сотник, удаляясь в свой шатер. – После завтрака выдайте им боевое оружие.

– Боевое?

– Настоящее? – зашептали матсутаке в строю.

– Всем молчать! Бегом за мисками! – приказал десятник, обнажая свой меч. – А ты, умри, грязное животное! – рубанув слева направо, он одним ударом снес безумцу голову. Стоя в очереди на завтрак, Кику видела, как забились струйки крови из шеи свалившегося на бок тела.

В это утро аппетита у нее не было. Сидя с миской каши в руках, Кику отчетливо ощущала привкус гоблинской крови во рту, а перед глазами стояла картина обезглавливания пленного.

– Какое-то у меня нехорошее предчувствие, – поежился Нобутаке, когда они построились на площадке. Тело уже унесли, но лужа крови продолжала напоминать об утренних криках.

Тем временем в главном шатре Такеши собрал десятников для обсуждения дальнейших действий. Собравшись вокруг стола, они расстелили на нем подробную карту прилегающей к лагерю местности.

– Соратники мои, сегодня нам выпал шанс пройти крещение боем. Наш противник хитер и коварен, поэтому мы должны быть осторожны.

– Господин, Империя уже сталкивалась с гоблинами, мы знаем, на что они способны. Все, что они могут, это расставлять ловушки и устраивать засады. Выманим их в чистое поле, и им конец! – предложил один из десятников.

– Выманить оттуда их не получится. Несмотря на мерзкий вид и жестокий нрав, они весьма неплохи в ведении боя. Скорее всего, они засели в лесу и лишь ждут удобного момента для атаки. Мы не знаем, сколько их, не сможем держать строй среди сосен, уж не говоря о том, что они могут залезть на деревья и обстреливать нас оттуда, – возразил Такеши.

– Скорее всего, они попытаются уничтожить наши запасы провизии, – предположил другой десятник. – Будут совершать ночные вылазки, нам повезло заметить этого лазутчика, скорее всего он лишь разведчик.

– Значит, времени нет, нужно атаковать! – воскликнул первый.

– Но соваться туда, чистое самоубийство, – отрезал Рюдзо.

– Чертовы деревья, давайте просто сожжем их! – вспылил Мамору, опершись на стол.

– Варвар, – неодобрительно покачал головой первый десятник.

– А ведь это не лишено смысла, – задумчиво вглядываясь в разложенную на столе карту, произнес Рюдзо…

***

Кику стояла в строю, правой рукой сжимая яри с металлическим заточенным наконечником, а левую положив на рукоятку катаны, покоящейся в ножнах за поясом. Через плечо был перекинут короткий тисовый лук, а на бедре висел небольшой колчан с десятью стрелами.

«Настоящее сражение… У нас тренировок-то толком не было, а теперь кидают в бой… Не могу успокоить биение сердца, интересно, остальные также волнуются?» – посмотрев налево, она увидела в двух рядах впереди Бенаши, небрежно ковыряющегося в носу. Заметив ее взгляд, он непринужденно помахал ей рукой.

– У этого шута ветер в голове, – чуть слышно цокнула Кикутаке.

– Вы не правы, – вмешалась Рейтаке. – Господин Бенаши тоже очень взволнован, просто скрывает это.

– Девочки, не говорите обо мне так, будто меня здесь нет! – улыбнулся соратник.

– Тихо, десятник идет! – шикнула Иоши.

– Матсутаке, сегодня мы славно повеселимся! – крикнул Мамору, от улыбки которого Кику стало как-то не по себе. – Хиротаке, держи бурдюк с маслом, отвечаешь за него головой. Нобутаке, возьми эту костровую чашу, – указал он на большое черное металлическое блюдце. – Пойдешь позади строя. Вперед!

Сотня разделилась на две группы, обходя лес с двух сторон. Держась на расстоянии выстрела от опушки, пять десяток гриболюдей спешно продвигались вперед.

– Сейчас этот лес выглядит таким жутким… – чуть дыша прошептал Аратаке.

– Не бойся, тот зеленокожий, которого мы поймали, был один и безоружен. Скорее всего у остальных тоже нет оружия, иначе зачем лазутчику пробираться на склад? – тихонько подбодрила соратника Кикутаке. – «Сказала я, но на самом деле он мог быть и не разведчиком вовсе, а просто дезертиром или изгнанником, которого без оружия отправили на верную смерть…»

– Первая десятка отделилась, – констатировал Нобу, глядя на матсутаке, которые спешно рассредоточились на месте, заняв оборону.

– Мы окружаем лес, – заявил Мамору, идя сбоку от отряда. – Через четыре сотни шагов остановится вторая десятка, затем еще через четыре сотни – мы, – тем временем они начали подниматься в горку. – Здесь небольшой холм, затем впадина, а после – еще один холм. Господин Рюдзо приказал нам встать поперек впадины, в то время как вторая и четвертая десятка займут позиции на холмах.

– Но ведь так мы ничего не увидим, господин Мамору! – возразил Бенаши, но тут же осекся.

– Мне тоже это не нравится, но так повелел господин Рюдзо, – неожиданно терпимо ответил на высказывание из строя Гэнкито. – Остановимся здесь. Нобутаке, неси сюда чашу. Хиротаке, наливай масло.

– А дальше что? – спросил Хиро, наполнив чашу.

– Положите яри в ряд, напротив леса. Когда появятся враги, нужно будет быстро вооружиться и встретить их стеной копий, – сказал десятник, доставая все стрелы из колчана. – Обмокните наконечники стрел в масле, – делая это сам, добавил он. Матсутаке тут же последовали его примеру. – Теперь будем ждать сигнала. Смотрите в небо над лесом, господин Рюдзо идет с последней десяткой и, когда они будут готовы, он выпустит огненную стрелу.

– Так тихо… – прошептала Рейтаке.

– Слишком тихо, аж бесит! – фыркнула Иоши, засовывая промасленные стрелы обратно в колчан.

– Именно, даже птицы смолкли, – удивилась Кику.

– Господин Мамору! Сигнал! – указал в сторону леса Аратаке, где в небо летел крошечный огонек.

– Отлично! – достав два куска кремня, десятник ловко высек искру, воспламенив костровую чашу. – Луки наизготовку. Я знаю, стрелять вас никто не учил, но ваша цель размером с гору, уж постарайтесь не промахнуться! – опустив наконечник стрелы в огонь, приказал Гэнкито. Остальные последовали его примеру. – Натянули тетиву посильнее и отпускайте! – выпустил первую стрелу десятник.

Десяток зажженных стрел полетел в сторону леса, одни попадали в деревья, другие пролетали между них, две стрелы вообще не долетели до опушки, оставив пару горящих точек в траве.

– Позорище… – скосился на матсутаке десятник. – Стрелять по готовности!

После четвертой выпущенной стрелы Кику заметила поднимающиеся клубы дыма.

– Слева и справа тоже задымилось, – заметила Рей. – Наши соратники рядом.

– Продолжайте стрелять! Этот лес располагается на возвышенности, и если поджечь его со всех сторон, то пламя вскоре охватит весь холм. Мы сожжем его дотла! – хохотал Мамору, выпуская стрелу за стрелой. Между тем огонь уже разгорелся не на шутку, а дыма стало так много, что он застилал солнечные лучи.

– Я слышу крики! Огонь достал их! – воскликнул Нобутаке.

– Дело не в огне… – пробормотала Кику, натягивая тетиву вновь.

– Дело в дыме! Это хвойный лес, смола будет сильно дымиться, и гоблинам просто нечем будет дышать! – подхватила мысль Иоши.

– И тогда единственный выход для них будет… – Кикутаке опустила лук, осознав, что им сейчас предстоит.

– Прорыв, – опустил вслед за ней лук Мамору. – Всем взять копья! – теперь уже каждый заметил: несмотря на плотную стену смога, можно было различить небольшое движение на опушке леса. Гоблины бежали со всех ног, спотыкаясь и толкая друг друга, некоторые горели. Выбежав на опушку, они падали на землю, стараясь сбить пламя. – Сомкнуть ряды! – крикнул он, встав позади десятки и обнажив клинок нодати. Гоблины тем временем продолжали выбегать на опушку леса. – Приготовьтесь, сейчас они пойдут на нас.

«Десять, двадцать, тридцать… Много их», – считала Кику, когда вдруг сверху в гоблинов полетели подожжённые стрелы. Если до этого, выбежав из леса они еще могли перевести дух, не доходя до матсутаке, то теперь горящие стрелы не оставили им иного выбора, как идти в атаку.

– Вторая и четвертая десятка! Как раз вовремя! – выкрикнула Иоши, глядя на вершины холмов, куда стянулись их союзники.

– Вперед матсутаке! Мы загоним их в геенну огненную! Идем шагом, не бегите! Опустить копья! – стоя позади подчиненных, командовал Мамору, Кику едва могла различить его голос, гул собственного сердца отдавался эхом в барабанных перепонках, заглушая почти все вокруг. Гоблины тем временем, погибая от палящего жара, стрел и дыма, побежали на матсутаке. Кику могла разглядеть кривые ножи и мечи в их руках, кто-то сжимал топоры и короткие копья, а на руках и груди у большинства была кожаная броня с заклепками или грубыми металлическими пластинами, покрытыми многочисленными царапинами. Они бежали нестройной гурьбой, вопя, угрожающе рыча, толкаясь и сбивая друг друга с ног.

– Стоим, – протянул десятник, рассчитывая момент для атаки. – Стоим, – гоблины уже были в десяти шагах, Кику уже могла разглядеть их желтые глаза, почти светящиеся от ненависти. – Давай! – стоило первым зеленокожим прыгнуть для атаки, десять яри одновременно взметнулось им на встречу. Кикутаке с трудом удержала копье, когда на него налетел зеленокожий, сжимающий кривой серп. Издав хриплый булькающий звук, он упал на землю, потянув за собой копье. Воительница хотела было рвануть копье на себя, но клинок намертво застрял в туше лежащего гоблина.

«Не успею!» – испуганно подумала она, заметив стремительно приближающегося зеленокожего с топором. Не вынимая копья из тела, она выставила древко перед собой, защищаясь от удара. Металлический топор с треском вошел в дерево, сломав копье. Гоблин уже замахнулся для следующего удара, но тут на помощь девушке пришла Судзутаке. Полоснув гоблина впереди себя, она вонзила свое яри в бок зеленокожего с топором. С диким криком, он отпрянул в сторону, завалившись на другого гоблина.

– Ничтожества! – отпрыгнув от спины Бенаши, Мамору перелетел через ряд копейщиков. Оказавшись перед подчиненными, он описал полукруг своей двуручной катаной, разрубив сразу четырех зеленокожих. – Это не войско, а толпа беспомощных напуганных коротышек! Убейте их! – взревел он, вновь отходя за спины соратников.

«А он силен…» – подумала Кику, выхватывая катану из ножен. Сломанное копье так и осталось торчать в обмякшем теле. Краем глаза она видела, как сражаются соратники, стоя плечом к плечу, они наносили удар за ударом, удерживая рассеянных гоблинов на расстоянии.

– И это все, на что вы способны? Жалкие уродцы! – с вызывающей издевкой крикнул Бенаши. Трое гоблинов тут же яростно набросились на него.

– Вот ведь болван! – Хиротаке, тупым концом яри отбросив крайнего справа, тут же вонзил лезвие в шею среднему. Пока Бенаши был занят с крайним левым зеленокожим, отброшенный оклемался и вонзил в бок Хиротаке кривой кинжал.

– Хиро, чтоб тебя! – Иошитаке, стоявшая справа от соратника, тут же полоснула катаной грудь гоблина, заставив его отпрянуть назад и, скорчившись, упасть на землю.

– Хиро! – вдвоем с Рейтаке заколов зеленокожего перед собой, Бенаши бросился к соратнику.

– Держать строй! – остановил его десятник. – Сражайтесь по двое против одного! – выкрикнул Гэнкито, даже не посмотрев на упавшего матсутаке. – Сомкнуть ряд! – Бенаши и Иоши тут же встали плечом к плечу, не подпуская гоблинов за строй.

– Судзу, они обходят справа! – не сводя глаз с противника, выставила Кику оружие перед собой. Встав за ее спиной, Судзутаке слегка пригнулась.

– Почему десятки на холмах не идут нам на помощь? – выкрикнула Иоши, отбиваясь от двух зеленокожих с дубинами. – Гоблинов слишком много!

– Они не могут, – приняв удар на основание лезвия катаны, Кику сместилась вправо, уводя противника за собой. Немая соратница тут же воспользовалась моментом и полоснула лезвием копья по спине рычащего зеленокожего. – Пока мы сражаемся здесь, гоблины могут пройти другим путем, – от боли зеленокожий изогнулся, и Кикутаке, без труда продавив его защиту, вспорола противнику сонную артерию. Струя горячей крови тут же окатила матсутаке от груди до макушки, заставив зажмуриться и попятиться на пару шагов. Быстро вытерев кровь и оглянувшись, она увидела, как один из зеленокожих сбил Судзутаке с ног и принялся полосовать ее ржавым мечом. – Судзу! – Кику тут же бросилась на помощь соратнице. Вонзив в гоблина катану она всем весом спихнула его с беззвучно умирающей матсутаке. – Судзу, проклятье, что же делать… – вонзив меч в землю, Кику обеими руками попыталась закрыть рану на груди Судзутаке. – Пожалуйста, держись! – руки Кику дрожали и скользили, в тщетной попытке остановить горячую белую кровь матсутаке.

– Оставь ее! – крикнул Мамору, хватая Кику за шиворот, заставляя подняться с колен. Сердце в груди матсутаке билось, словно молот, отдавая гулом в барабанных перепонках. Сумятица вокруг превратилась в настоящий хаос, строй распался. Оглянувшись, она поняла, что гоблинов осталось не больше десятка и несколько из них, бросив оружие, пустились в бегство.

– Не упустите ни одного! – разрубив очередного гоблина от плеча до пояса, рявкнул Гэнкито. – Кикутаке, живо догони этого зеленого выродка! – указал он на обвязанного волчьей шкурой гоблина, бегущего в сторону от леса и сражения.

– Не уйдешь, трус! – не мешкая ни мгновенья, Кику рванула вслед за ним. Отставив катану для удара, она быстро догоняла ковыляющего противника. Мгновение, еще одно – и она прыгнула, чтобы нанести решающий удар, но в последний миг, гоблин вильнул вправо. Увернувшись от меча, он тут же споткнулся и упал на траву.

– Пожалуйста! Не надо! – испуганно прохрипел он, отползая назад.

– Умри, ничтожество, – рванувшись вперед, она вонзила клинок в зеленокожего. Хрипя и хватаясь за лезвие, гоблин с ужасом смотрел в глаза матсутаке. В этих глазах Кикутаке увидела свое отражение, но не смогла узнать себя. Все лицо было в крови, а этот взгляд… Жестокий и холодный, полный ненависти и… Удовольствия. Выронив катану, она медленно осела на землю. – «Руки дрожат…» – подумала она, поднеся ладони к лицу. Вся одежда насквозь пропиталась кровью, даже закрыв глаза, она ощущала ее запах, а также запахи дыма и паленой плоти. – Как же много дыма… – прошептала она, обернувшись на пылающий лес и соратников, добивающих последних гоблинов. Кто-то орудовал яри, но большинство, как и Кику, потеряли его в бою и теперь сжимали в руках катаны. Среди тел зеленокожих, она легко могла отличить малютку Судзу, слезы которой засыхали на остывающем лице, и Хиротаке, свернувшегося на земле. С трудом поднявшись, матсутаке не торопясь побрела к соратникам.

– Ты чего копаешься? Не ранена? – окликнула ее Иоши, вонзая яри в лежащего на земле противника.

– Нет, все хорошо… – чуть слышно ответила она, не сводя взгляда с пепелища. Собравшись, она попыталась убрать катану в ножны, но сильная рука десятника остановила ее.

– Твой меч весь в крови, хорошенько протри его, иначе затупится. Всех касается! – как обычно рявкнул он. Удивительно, но крик командира привел ее в чувство. Подойдя к ближайшему телу, она начисто вытерла меч о его одежду.

– Матсутаке, ко мне! Принесите сюда павших, – осмотрев тела Хиротаке и Судзу, Мамору сложил три трупа гоблинов одно на другое и, усевшись сверху, продолжил. – Снимите с них одежду, броню и оружие. Сломанные яри тоже соберите, наконечники отдадим в кузню на починку.

– Что делать с телами? Мы должны похоронить их… – неуверенно начала Кикутаке.

– Тело Судзутаке возьмем с собой, остальные свалите в кучу. Облачение и оружие гоблинов тоже соберите. Возможно, удастся продать его на материалы.

– Они используют его снова? – прошептала Кику

– Конечно, святая простота, осмотри свою одежду внимательнее. Заплаты, потертости, царапины на доспехах. Эти вещи уже были в бою и, возможно, не раз, – ответил Нобутаке.

– Да им проще заменить матсутаке, чем сшить новую одежду и сделать оружие… – презрительно цокнула Иоши.

Рассредоточившись, матсутаке стали стаскивать трупы в одно место. Тела были разными, одни старые, покрытые шрамами, с седыми бородами, другие совсем юные. Некоторых Кику просто волочила по земле, других могла водрузить на плечо.

«Почему… Почему он рассуждает так, будто ничего не произошло? Мы потеряли двоих соратников, а для него это словно сломанное оружие», – думала Кику, раздевая обмякшее, но еще теплое тело соратницы. Прикрыв ее широко раскрытые глаза, матсутаке осторожно уложила Судзутаке рядом с кучей трупов. – Бенаши, как ты? – спросила она, поднимая на пару с соратником одного пузатого зеленокожего.

– Где-то среди них лежит Хиро, мы ведь только утром говорили… – голос матсутаке дрожал, от привычного легкомыслия не осталось и следа. – Это моя вина… Если бы я стоял в строю как все…

– Бенаши, ты ведь не хотел, никто не винит тебя, – попыталась его утешить соратница.

– Скажи, а ты не испытываешь угрызений совести из-за Судзу? Она ведь стояла рядом с тобой, ты должна была прикрыть ее спину, как она твою.

– Я… – осеклась Кику. Слова соратника больно кольнули в грудь, и ответ комом застрял у нее в горле.

– Неужели каждого из нас ждет та же участь?

– Постарайся не думать об этом, – наконец взяла она себя в руки. – Мы воины, смерть стоит у каждого за спиной, и лишь один взмах отделяет нас от встречи с ней. Ты, я, мы все должны быть сильными.

– Как красиво горит… – вглядываясь в охваченный пламенем лес, протянул десятник. – Будьте начеку, если кто-то еще покажется на опушке, мы должны быть готовы дать отпор.

Солнце уже приблизилось к зениту, а пожар начал ослабевать.

– Так никто и не показался, – тихо произнесла Рей, вглядываясь в пепелище.

– Разуй глаза, матсутаке, – указал десятник на холм. Оттуда к ним спускались четвертая и пятая десятка. – Здесь мы закончили. Стройтесь! Мы возвращаемся в лагерь, – приказал Гэнкито, вставая со своего импровизированного стула. – Забирайте Судзутаке и в строй. Что-то вы слишком чистенькие, неужели вам не досталось веселья? – обратился он к подошедшему десятнику.

– К счастью, гоблины не рискнули атаковать наши группы, господин Рюдзо тоже не пострадал, – ответил командир пятой десятки. – А вас неплохо потрепало, павшие есть?

– Двое, но это мелочи, учитывая, что мы вырезали три дюжины зеленых уродцев. Это было не сражение, а резня, они будто сами просились на меч! – распинался Гэнкито по дороге в лагерь. – О, вот и вторая десятка показалась, тоже чистые, похоже, сегодня все лавры достанутся мне. Мамору, гроза зеленокожих!

– Почему они так смотрят на нас? – шепнула Кику, поймав взгляды матсутаке из других десяток.

– Мы пережили сражение, – опустив глаза, ответила Рейтаке.

– Да, теперь мы настоящие воины! – усмехнулась Иошитаке, сжав кулак перед собой.

– Даже если исключить бахвальство Иоши, нельзя отрицать, что в их глазах мы заметно выросли, – поддержала Кику. – Но какой ценой… – добавила она, вглядываясь вперед. Там, из-за опушки леса, выходила вторая половина отряда.