Вполголоса о главном…

И не пытаемся решительно сломать

Когда-то заведённые порядки.

В разлуке мы находим утешенье.

От прежних мук пытаемся сбежать.

Но чаще планов ждёт крушенье:

Все что взрастил, придётся и пожать.

Увы, двух жизней просто не бывает.

Как и любовь – одна она навек.

И надо помнить, что всегда страдает

Избранник твой, любимый человек…

«Нецелованные губы…»

"…Разбудят сердца память трубы,

огонь в груди расшевелят.

И нецелованные губы

порыв сегодняшний простят…"

Вадим Цимбалов

Нецелованные губы?

Так возьми и поцелуй.

Только нежно, а не грубо

Жар любви в душе раздуй.

Обними рукою верной

Ту, что сердцу всех дороже.

Может ласкою безмерной

Замани к себе на ложе.

Твой порыв простит, я верю,

И одарит страстным взглядом.

Но войдя в любови двери,

Навсегда останься рядом…

Осенней грусти предаваясь

Осенней грусти, чуть холодной,

Под шум кружащейся листвы

Я предаюсь душой свободной.

Хотел бы дольше. Но, увы…

Поверье, право, не жалею,

Что я уже на склоне лет.

Кого-то, может быть, согрею,

Кому-то пламенный привет.

Пусть не меня, других пиитов

Несёт стремительный поток.

Теперь они словами не избитыми

Взрастят поэзии росток.

«Повергнем в бездну крылий взмахом…»

"Повергнем Зло сердечной тишиной

И мыслями неспешными о мире!.."

Вадим Цимбалов

Повергнем в бездну крылий взмахом

Обилье зла, рождённое со страхом.

Пусть рвётся наш стеснённый дух.

И мысли не в себе, а вслух.

Готовы против зла стеною встать,

С нервишками вот только б совладать.

С потоками противного бессилья…

Чтоб в небо взмыть, расправим смело крылья!

Попробуйте это сами

Кто-то бросит беспечно:

Подумаешь тоже труд —

Рифмы искать безупречно

В массе словесных руд.

Попробуйте это сами,

Да так, чтоб не стыдно было:

О горе под небесами,

Чтоб сердце от боли заныло.

Холодным свидетелем будь,

На всё устремляя взор.

О личном, пожалуй, забудь,

Стихов создавая узор.

Не будь безучастным к беде,

Свою сознавая роль.

И в жизни своей, и везде

К бесстрастью себя приневоль…

Я возвернусь к тебе родная

Придёт пора, уверен в том,

Когда оставшимся усильем,

Раскинув сложенные крылья,

Умчусь я в небо за окном.

Мой светлый ангел, позови,

И я к тебе без промедленья,

Отринув все свои сомненья,

Явлюсь до утренней зари.

Но даже там – в чертогах Рая

Любви твоей не стану палачом.

И первым солнечным лучом

Я возвернусь к тебе родная.

Поэзии поклонник безмятежный

Поэзии поклонник безмятежный

Без страха вечного пойти ко дну

Я в океане рифм безбрежном

Искал безудержно девятую волну.

Она вздымала все мои задатки,

И возносила к творчеству высотам.

И хоть вся жизнь казалась гадкой,

Я посвящал стихи её красотам.

И исповедью, пусть неторопливой,

Ничуть я критикам моим не помешал.

Без брани их, порой и справедливой,

Живее чувствовал, свободнее дышал…

Размышлизмы

Как жаль, что любим по старинке

В чужом глазу искать соринку.

В своём не видим и бревно,

Что вовсе, знать, не мудрено.

Себя мы метим в совершенство.

Какое видится блаженство

На пышных лаврах почивать,

Чужим посылам не внимать.

Пусть критик чуждый отдыхает,

Не учит жить, не помогает

Стихи писать неторопливо,

Читать чтоб было не тоскливо.

С усами сами – так считаем.

Глаза блаженно закрываем,

Не смотрим вовсе на ошибки,

Не видим критиков улыбки.

Послать готовы всех к чертям

И мчаться быстро, очертя

К народной славе, только к ней,

Не становясь, увы, умней…

Надорвалась любови струна…

Взгляд пытаюсь поймать твой отрадный,

От него аж мурашки по коже,

Тот, что стал мне судьёй беспощадным,

Тот, что был мне всего дороже.

За мои прегрешенья, о Боже,

Расплатиться придётся сполна.

Нет дороги мне к брачному ложе,

Надорвалась любови струна.

Ты безмолвствуешь. Я понимаю.

И в глазах дорогих ответ…

Не прошу я тебя, заклинаю —

Дай пропеть мне последний куплет.

А затем по своей дорожке

Ты ступай. Я не стану держать.

Сохраню лишь тепло в ладошке,

И желанье сильнее прижать…

«В полуночной тиши бессонницы моей…»

Приходят запоздало лишь немым укором

В полуночной тиши бессонницы моей.

Видения распутной жизни. Приговором —

Не радость испытать, а что больней.

Я в клочья разорву безжалостно и слепо

Полотнище моей измученной души.

Расстанусь навсегда, возможно и нелепо,

Застыв навеки в благостной тиши…

Заря сквозит оттенком алым

Заря сквозит оттенком алым,

Мой город пробуждая ото сна.

Я к ней, как путник запоздалый,

Иду, чуть захмелевший от вина.

Мечтаю, чтоб невидимые крылья

В полёт заоблачный умчали.

Туда, где мир, где нет насилья,

Где жизнь без грусти и печали.

Здесь обрести покой хотел бы,

Земные сбросив прегрешенья.

В непостижимости судьбы —

Мои последние решения…

Придёт пора, исчезну в одночасье…

Я окрылён неведомым томлением

От встречи этой долгожданной

С тобой – любимой и желанной

Мне подарившей вдохновение.

Тебе одной готов я посвятить

Моей души очарование.

Нас ждет, возможно, расставание…

Позволь тебя боготворить.

Мы пронесём с тобою наше счастье,

Не расплескав нелёгкою дорогой.

В глазах твоих не промелькнёт тревога:

Придёт пора, исчезну в одночасье…

Чужбина родиной не станет

С годами родные просторы

Всё чаще мне снятся теперь.

Чужбина не стала опорой,

И больше сердечных потерь.

Пусть сладкие речи чужие

Не застят реалии дней.

Мы лучше не стали. Иные

И вовсе – скупее и злей.

Желанье навек здесь остаться

Мой мозг лишь свербит и мучит.

По далям чужим скитаться

Поверьте, друзья, наскучит…

«Давно ли я, веселья полный…»

Давно ли я, веселья полный,

Не заражённый эгоизмом,

Скользил, расталкивая волны,

На мир взирая с оптимизмом.

Хотел по-быстрому, с наскока

Я жизни гладь преодолеть.

Увы, не смог я раньше срока

Свечою восковой сгореть.

В душе оставив лишь рубцы,

Давно ушли в небытие друзья.

И мне хотелось обрубить концы.

Но слышу шёпот мамочки: нельзя…

Нас томной мукой зной гнетёт…

И жабы нет под влажным камнем,

И паучки в земле зарылись,

Окно стучит устало ставнем,

И лбы испариной покрылись.

Нас томной мукой зной гнетёт,

Жара достала, нету мочи.

Призывно лето уж зовёт:

Пора из Питера нам… в Сочи!…

Но можно в лес шагнуть прохладный,

Забыв про дом и вид парадный…

Лет прожитых нерадостна картина

И глубже тайна жизни и скорбь сильней,

Чем дольше мы бредём своей дорогой.

Лет прожитых картина кажется убогой.

Дней завтрашних, мне видится, – страшней.

Пришедшей старости, поверьте, не боюсь.

Я стал мудрей, расчётливей, ершистей,

Пусть с толстым животом, но и плечистей.

И от беды внезапной тут же отобьюсь.

Пусть седина, и взгляд уж не орлиный.

К чему мне планов новых громадьё.

Я помню всё, что ныне поросло быльём.

Но надо ли? Остался путь недлинный…

«Я книгу жизни закрыл не от скуки…»

Я книгу жизни закрыл не от скуки.

Мне больше нечем заполнить страницы.

Я слышу в небе волшебные звуки,

И вижу звёзд золотые ресницы…

И в мраке но́чи пришло озаренье:

Я не уйду, не оставив следа.

И даже если случится мгновенье,

Сумею вновь возвратиться сюда.

Легко мне жить, помятуя об этом.

И знаю я, нет прекрасней конца,

Когда уйду незаметно с рассветом,

Заслышав звон призывной бубенца…

Мне больше некого спросить…

Тропу печальную свою

Я до погоста протоптал.

И не сумел, я сознаю,

Взойти на жизни пьедестал.

Высоты брал в былом не раз,

Одолевая путь нелёгкий.

Любил, и получал отказ

И в близких весях, и в далёких.

Судьбу на свой аршин я мерил,

Судил о многом, как хотел…

В какого бога страстно верил?

Так до конца не вразумел…

«Благодарные слёзы закипают в груди…»

Благодарные слёзы закипают в груди

Стоит только лишь вспомнить ушедших родных.

Кто помог не упасть на дорогах земных,

Кто от напастей разных меня оградил.

Кто помог устоять перед горькой бедой,

Чтобы в жизни не сбился случайно с пути.

Дал совет, как себя в этом мире блюсти,

Чтоб всегда и везде оставаться собой…

«На кресле я, откинувшись, сижу…»

На кресле я, откинувшись, сижу,

Во власть отдавшись благостному чувству…

Всю жизнь свою служил я куражу,

Эмоций острых преклоняясь буйству.

Но это в прошлом. Ныне в полутьме,

Потерянно взирая на былое,

Гадаю, сколько лет изгоем

Мне оставаться в благостной тюрьме…

Отбросив всё, Весну встречать…

Отбросив всё, Весну встречать

Спешу с волнением душевным.

И с настроением волшебным

Ручьём на солнышке журчать.

Пусть первый тёплый ветерок

Лицо овеет мне слегка.

Шепну я: "Зимушка, пока,

Умерь свой грозный говорок".

Весна-красна, как ждали мы

В часы душевной непогоды,

Что ты небес высоких своды

Освободишь от зимней тьмы.

И всколыхнулось, взорвалось

Всё, что вчера томилось немо.

И правит миром, нет, не Демон,

Не чья-то зависть или злость.

Любовь расправила крыла,

И дарит каждому блаженство.

Она одна лишь совершенство

Из струй весеннего тепла…

Гляжу с улыбкой состраданья

Гляжу с улыбкой состраданья

На всё, что в жизни окружало.

Пустые чьи-то обещанья

Истлевшим были покрывалом.

Оно меня не согревало,

Когда, озябнув, возвращался.

Я часто падал. Поднимался,

Отбросив всё, что мне мешало.

Своих обидчиков простил.

И даже впав порой в немилость,

За то, что в жизни приключилось,

Свою Отчизну не корил…

Минувшее тронуло душу

Минувшее тронуло душу,

Кольнуло слегка в подреберье.

Не смог я твоё безверье

Своею любовью разрушить.

Смотрела ты грустно-небрежно

И даже слегка свысока.

Ты рядом, а так далека,

И так холодна твоя нежность.

Любовный костёр лишь дымит

От споров и несвободы…

А самые светлые годы

Пусть память надёжно хранит…

Не делай выводов поспешных

Ты, как и прежде будешь тайной,

А я винюсь перед тобой:

Моя измена так случайна

В порыве страсти роковой.

Не делай выводов поспешных,

Готов стремглав к тебе лететь.

Хочу в объятиях мятежных

Без промедленья умереть…

Забавно о главном молчать…

Живу лишь с одною надеждой —

Вернуться из мрака теней.

На родину тянет, как прежде,

Чтоб снова поплакать над ней.

Чтоб грудью своею мятежной

Свободой свободно дышать.

В стране нашей в целом потешной

Забавно о главном молчать.

И верить, что сможем когда-то,

Забыв униженье и боль,

Не в нищей стране, а богатой

Сыграть свою главную роль…

Мне не дождаться прощенья

Из омута вязкого, злого

Пытаюсь рвануть. Безуспешно.

Греховные цепи былого

Тянут назад неизбежно.

Взлететь не дают. О, горе!

Держат мёртвою хваткой.

Мой голос в едином хоре

Нотой взрывается гадкой.

И в стенах глухих заточенья

Не радость слышу, а стон.

Мне не дождаться прощенья

В жизни, похожей на сон…

Души восторженный порыв…

Громада волн меня сразила,

Их ярость штормовая завлекла.

Морская даль в себя влюбила,

Мне подарив волшебные крыла́.

В лицо бросает ветер пену,

И шепчет с яростью мне в ухо:

"Мужайся, будут перемены.

Не раскисай, не падай духом.

Твой курс проложен неизменный,

А цель лучиста и светла.

Ты плоть укороти смиренно,

Чтоб жизнь смиренно потекла"…

Я унесусь к далёким горизонтам,

Печаль земную сбросив и забыв.

Пусть прозвучит призывно, звонко

Моей души восторженный порыв.

«Поэт иссяк, поник без рифмы…»

…Иссяк поэт, невольник рифмы,

не спится и не пишется ему…

Вадим Цимбалов

Поэт иссяк, поник без рифмы.

Она ведь для него, как лимфа

В системе кровеносной и духовной.

Но в жизни повседневной и греховной

Случается такое повсеместно.

Признаться в этом стоит честно…

Эпиграф

Стихи мои – набор лишь слов простых.

Нет в них ни изыска, ни витиеватости

Так, заметки о судьбы превратности,

Проблемы стариков и молодых.

Не изощряюсь в поиске метафор,

Синонимов, антонимов и рифм.

Но в строчках бьётся сердца ритм,

И, верится, что слышен автор.

Грёзы больные бессонных ночей…

Изменить свою жизнь мне теперь не дано.

Я наслушался вдосталь сладких речей.

Продвигаться вперёд помогает одно —

Это грёзы больные бессонных ночей.

Не нужны мне подсказки, советы дурные:

Мол, не стоит печалиться, братец.

Прожил светлую жизнь! Ну, а дни остальные

Я потрачу на жуткий содом и развратец…

Мы, как и прежде, и бессильны и малы…

Я каждый раз гляжу окрест,

Но вижу мало изменений.

Ушло немало поколений,

Из этих, да и прочих мест.

Они ушли на лучшее в надежде,

Своим потомкам благо завещая,

Обиды горькие прощая

И умным людям, и невеждам.

И я уверен, ей же бог,

Спустя, возможно, и столетья,

Мы первородное соцветие

Оценим возле наших ног.

Оно пробьётся через толщу мглы,

Нас подвигая дальше жить.

Не нам судьбу его вершить,

Мы, как и прежде, и бессильны и малы…

«Верхо́м устроюсь на столе…»

…Верхо́м устроюсь на стогу,

подставив солнцу спину…

Вадим Цимбалов

Верхо́м устроюсь на столе,

Бумагу с ручкой в руки.

И музы пламенные муки

В строках чудесных одолел.

Ложатся строфы друг за другом.

И новый стих уж на подходе.

Вот напишу и на свободе

Останусь с верною супругой…

А то ведь я с заботою о рифме,

Которые задразнят суетой,

Был не всегда приветлив к нимфе[2] —

Любимой, нежной и святой…

Во властие влечёт её оков

Всю ночь я просидеть готов

Под небом звёздным с милой.

Меня опять неодолимой силой

Во властие влечёт её оков.

Наполнен безграничной верой,

И внемлю всем её словам.

И прикасаясь трепетно к губам,

Нектар пью жадно и без меры.

Пройдут года, но эта ночь,

И эти чудные мгновения,

И рук волшебное сплетение

Помогут горе превозмочь…

«Научись сперва страдать…»

Научись сперва страдать,

Если хочешь быть счастливым.

И гордыню побеждать

В отношениях с любимой.

И желай ей лишь добра,

Не желай разлуки.

Ваше чувство не игра,

А волшебство и муки…

О наболевшем…

Одни советуют: не рви себя на части

И не вникай в текущие проблемы.

Будь, как и мы, а мы глухи и немы,

Хоть не в чести у нашей власти.

Я не могу молчать, коль рот мой не зашит.

Смотреть с улыбкою на чей-то беспредел.

Бардак в стране ужасно надоел,

От наглости чиновничьей тошнит.

С трибун высоких раздаётся ор.

Нас призывают покорять вершины.

На лицах наших резкие морщины,

В глазах не праздный, а потухший взор.

В слащавые уже не верим речи,

И фраз красивых явный пустоцвет

Сулит не счастье нам, скорее много бед

На наши утомившиеся плечи.

В движеньи живу неустанном

В движеньи живу неустанном,

Не сгустилась чтоб в жилах кровь.

Жизнь прожил, но нормальный кров

Не обрёл, как бы ни было странно.

Я не смог в клокотанье буден

Отыскать свой единственный путь.

Шёл привычно, не желая свернуть.

Понимал, он не лёгок, а труден.

Мне претила простая прыть

По преградам проблемным жизни.

Сам себе говорил: Не кисни!

И приказывал строго: Быть!

Быть всегда впереди колонны.

Пусть другие идут позади.

Разве это не здорово, сам посуди —

Не отбить никому поклоны…

Снова я люблю, и снова я любим

На склоне лет признать мне остаётся,

Живу я и творю дыханием твоим.

И сердце трепетное бьётся,

Ведь снова я люблю, и снова я любим.

Сошла с божественных подножий,

Весь мир мой в сказку превратив.

Не нужно мне ни старше, ни моложе.

Всегда ты мой волнительный мотив…

Зарылся весь в осенний шелест

Я с головою бесшабашной

Зарылся весь в осенний шелест.

Вобрал в себя всю эту прелесть.

Да так, что даже стало страшно.

Ведь эти прелести природы

Придёт час, станут недоступны.

Преградой будет неприступной

Мне толща глиняной породы.

Но шаг последний я не сделал.

И осень наша чаровница,

Как небывалая жар-птица,

Мне песнь последнюю не спела…

Тоскуя, плачу и пою

Теперь я принародно признаю:

Своё не разглядел я счастье.

С тобой расставшись в одночасье,

Тоскуя, плачу и пою.

Быстротекущая любовь

Лишь сердце опалила разом,

Неизлечимою заразой

Наполнив старческую кровь.

Мои вопросы безответны.

Другим ты даришь поцелуи.

И чудодейственные струи

Меня не сделают бессмертным…

Бессонница

Глаза сомкнуть пытаюсь через силу.

Не спится. Беспокойно на душе.

И новый день – корявое клише —

Встречать не хочется, не мило.

Одни и те же мучают проблемы.

Свербят, надоедают. Боже мой!

Весной и летом, осенью, зимой

Решать пытаемся дилеммы.

Но стоит ли корпеть над ними?

И время драгоценное убить,

Чтоб в споре с кем-то победить?

Я пас. Впадаю я в уныние.

И вот бессонница. И ночь

Меня толкает к размышленьям.

Опять остался я с сомненьем:

Жить дальше или сгинуть прочь…

Уныние – отрицательно окрашенное настроение

Каждый день её благослови

Сие нам никогда не изменить —

Уходят в вечность наши мамы.

Их фото разместив в простые рамы,

Мы продолжаем дальше жить.

Не мне судить кого-то в том,

Что наша память нам же изменяет.

Одних к былому редко возвращает,

Других на кладбище приводит. Но с трудом.

Давайте же при жизни их ценить,

Отдав сыновний и дочерний долг.

В такой любви, я знаю, будет толк,

Да и возможность жизнь их удлинить…

Что будет завтра с нами?

Живём, не думая о том,

Что будет завтра с нами.

Такой вопрос, как в горле ком.

Ответ не выразить словами.

В калейдоскопе перемен

Порой такое многоцветье,

Обилье черно-белых тем,

Головоломок нашим детям.

Решат ли? В этом весь вопрос.

Задачки вовсе не простые.

Грустить не надо! Выше нос,

Дойдут до финиша… тупые.

Они не будут сомневаться,

Лишь выбирая верный путь.

Не станут мучиться, стараться,

Вникая в этой жизни суть…

А годы летят мимолётно

В движеньи живу неустанном,

Не сгустилась чтоб в жилах кровь.

Построю, разрушу… И странно —

Созидать начинаю вновь.

А годы летят мимолётно.

Не думал, что быстро так.

Как очередь из пулемёта.

Порой как часы: тик-так.

Наступит ли в жизни прозренье?

Увижу ль итог перемен?

Хотел бы ещё хоть мгновенье

Пожить среди сладостных стен…

И сон зову как избавленье от грехов

Ночным обеспокоен пробуждением.

Окно распахнуто и полная луна.

И словно злое наваждение

Меня болезненно толкает ото сна.

Ночное небо, полное созвездий,

Меня зовёт в стремительный полёт.

Устал от преступлений и возмездий,

Мне надоел суровый переплёт.

Вовсю земные тяготят разборки.

Небесные разверзлись хляби.

На счастья глядя мелкие осколки,

Я понял точно, кто нас вечно грабит.

Куда мы катимся толпой неудержимо?

Где тот предел, который остановит?

И я прошу всех, пролетая мимо,

Уже достаточно проли́той крови…

И лишь теперь спокойствию я внемлю,

И сон зову как избавленье от грехов.

Прошу я благость снизойти на землю

Строками гневными полуночных стихов.

Время мчится всё также незримо…

Я немало стоптал ботинок

По дорогам насквозь обманным.

Мне милее всех праздных картинок

Небо тусклое с отсветом странным.

Мне претит карамельная сладость

Обещаний чиновников разных.

Испытал тягомотную слабость

От раздумий не грустных, а праздных.

И что делать мне дальше не знаю.

Все идёт хорошо, только мимо.

А возможно впустую терзаюсь:

Время мчится всё также незримо…

Смирюсь с последнею минутой

Мне всё равно куда идти.

По жизни волк я одинокий.

Не зверь коварный и жестокий,

Но злобный, если взаперти

Меня удерживать чрез силу.

Готов я сам свою могилу

В просторах родины найти.

Готов с кошелкою пустою

Безостановочно идти.

Не тормозить на полпути,

Ведь вектор выдан мне судьбою.

В душе спокоен почему-то.

Смирюсь с последнею минутой

Пусть будет даже роковою…

Опять осенняя печаль и смертная истома

Опять осенняя печаль и смертная истома,

Листвы круженье за окном и ветра свист…

Картина грустная нам с детства всем знакома.

Добавить трудно мне, хоть в жизни я речист.

Печально с летом вновь мне расставаться,

Дождям промозглым подставляя грудь.

Мечтаю об одном: тепла дождаться,

И вновь под солнцем летним отдохнуть…

Разочарование

Я в буйной слепоте страстей

Тебя одну убийственно любил.

Не в тот момент, когда в постель

С трудом, но нежно положил.

Намного раньше. В ходе встречи,

Когда впервые лицезрел.

Я верил, ты меня излечишь

От хворей тех, чем я болел.

Твой взор волшебный не забуду.

Он был звездою путеводной.

Светил уверенно повсюду.

Вот только жаль, что свет холодный…

И вот теперь на склоне лет,

Пытаясь в жизни разобраться,

Я понял: даже средь побед

До главной цели я не достучался…

Тебе одной лишь рад…

В минуту затаённых грёз

Твой лик витает предо мною.

И вновь живу одной мечтою,

Тебя увидеть средь берёз.

Руки с прожилками коснуться,

В глаза родные заглянуть.

В живой водице окунуть,

Чтоб ты могла ко мне вернуться.

Пусть ароматен райский сад,

Но наш земной поверь не хуже.

Тебе одной лишь, верю, нужен.

И я тебе одной лишь рад…

Пусть душа помолодеет

Светлый праздник светлых лет

Каждый празднует, как может.