Бессмертное пламя

Когда улица скрылась за лесом, я облегченно выдохнула. Может, мне просто показалось, но могу поклясться, что преданный взгляд его глаз провожал каждый мой шаг.

Наконец-то я снова одна. Пешком дорога до лицея занимала чуть больше часа, но это в любом случае лучше, чем сначала тащиться в обратном направлении до Сент-Питерса, а оттуда еще полчаса трястись в автобусе по полям до лицея. К тому же движение – это жизнь, а свежий воздух – тем более. Я дала себе слово чаще так гулять, хоть и точно знала, что никогда его не сдержу. Для этого я слишком любила спать.

Мимо меня, громко сигналя, пронесся серый «БМВ». Я мельком увидела Побрякушек ДД, которые тыкали в меня пальцами и громко смеялись.

«Пфф… Ну, зато на случай аварии у них есть по две лишние подушки безопасности…»

Не впечатлившись, я шагала дальше, пока моя сумка не начала вибрировать. Лиззи.

– Что такое? – сухо спросила я в трубку.

– Мне было стыдно, потому что из-за этого дурацкого пилатеса я забыла за тобой заехать. А потом ты замолчала, и теперь мне еще больше стыдно. Но можешь считать, что я уже наказана: у меня болят все мышцы. И это уже сейчас. А к завтрашнему утру я вообще не смогу двигаться. И клянусь чем угодно, я больше никогда не совершу ни одного лишнего движения.

Несмотря на обиду на подругу, улыбка сама появилась на моем лице.

– Все нормально. Мне сегодня к третьему уроку. Я просто пошла пешком.

– С ума сошла? В такую погоду?! Ты далеко? Я тебя заберу.

Если и было что-то, что Лиззи ненавидела сильнее, чем спорт, так это холод.

– Спокойно, я уже у Ворот Тимеона, – я немножко преувеличила, чтобы она успокоилась. Но с Лиззи так просто не договоришься.

– Стой там, буду через семь минут.

Я усмехнулась, убрала телефон и побежала. Если я чуть-чуть потороплюсь, то успею как раз вовремя, чтобы прикрыть свой маленький обман.

С горной дороги я свернула на отвесную лесную тропинку. Благодаря длинному изгибу она сокращала путь на десять минут. Когда рев мотора объявил о приближении еще одной крутой машины, я быстро забралась выше на скалу, чтобы с дороги меня было не видно. Снова стать предметом для шуток Побрякушек или кого-то еще из школы абсолютно не хотелось.

Позади меня рычание превратилось в равномерный рокот. Я остановилась. Кто-то меня заметил? Через несколько секунд звук мотора снова усилился и в конце концов растворился где-то в лесу. Вместо того чтобы размышлять о непонятном поведении хозяина какого-то спорткара, я сосредоточилась на ветках и сыплющихся у меня на пути камнях. Я прыгнула, прокатилась по отвесному склону и с торжествующим смехом приземлилась обратно на асфальтированную дорогу. Передо мной были Ворота Тимеона. Над ними качалась потрепанная табличка «Вход воспрещен». Абсолютно неуместная, потому что участок за деревянной оградой зарос деревьями и не выглядел гостеприимным.

Признаков приближения Лиззи еще не наблюдалось, поэтому я залезла на забор и стала ждать. Деревянные доски подозрительно заскрипели, но выдержали мой вес. И за это наградили меня парочкой заноз. Когда я поднесла к губам пораненный палец, вернулся рычащий мотор. Черный «Мустанг» на высокой скорости вошел в поворот. Тот самый «Мустанг», который вчера красовался на парковке. Как и в прошлый раз, тонировка скрывала лицо водителя. Он просто пронесся мимо. Не сигналил, не выпендривался, не насмехался.

Только я выдохнула, как визг тормозов нарушил сельскую идиллию. Несколько слишком долгих секунд слышалось только пение птиц. Я уставилась на заднюю часть автомобиля. По необъяснимой причине сердце забилось где-то в районе шеи. Затем шок сменился острым желанием сбежать: машина дала задний ход. Я хотела спрыгнуть с забора, но ноги не слушались. «Мустанг» подъезжал ко мне. Ну, и куда мне бежать? В лес?

Машина остановилась напротив. Дверь распахнулась, и из нее вышел тот странный парень из театральной студии. Он был весь одет в черное, что в сочетании с темными волосами создавало угрожающий эффект. Его брови сошлись на переносице, когда он пошел прямиком ко мне.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он своим голосом рок-звезды. Прозвучало так, словно он еле держал себя в руках.

«В смысле?!»

– И тебе доброе утро! – проворчала я куда-то себе в шарф.

Слава богу, в это время красный «Мини Купер» Лиззи выскочил из-за поворота и затормозил прямо перед «Мустангом». Я еще никогда так не радовалась при виде рыжей шевелюры подруги. Ноги снова меня слушались, и я как можно элегантней слезла с ограды. К сожалению, мой шарф зацепился за ветхую деревяшку, что самым жалким образом уничтожило всю элегантность. Я попыталась освободиться, когда почувствовала на своей руке чужую ладонь.

– Ты не ответила на вопрос, – процедил новенький.

– Доброе утро, голубки! – крикнула Лиззи в открытое пассажирское окно. Новичок не обратил на нее внимания. О, да он точно нарывался.

– Вот уж не думала, что тебе интересно, – фыркнула я и вырвалась, не придав значения странному сочувствующему взгляду Лиззи. Закинула сумку в открытое окно «Мини Купера» и вместо приветствия коротко сказала: – Поехали.

Я потянула ручку двери, но ничего не произошло. Подергала опять и укоризненно глянула на Лиззи.

– Исчезни, Фелицитас. Тебя это не касается, – произнес томный голос за моей спиной. Я хищно улыбнулась про себя. Ну, теперь пусть пеняет на себя: Лиззи никому не позволяла так с собой разговаривать.

Но Лиззи перевела взгляд с меня на незнакомца и обратно, помедлила и, к моему ужасу, кивнула.

– Увидимся в школе, – с этими словами она подмигнула и включила заднюю передачу.

– Серьезно? Ты же не можешь просто бросить меня здесь одну неизвестно с кем?! – я была ошеломлена. Это она так шутит?

– Послушай, дорогая. Знаю, мы договорились его игнорировать, но Люциану правда нужно обсудить с тобой кое-что важное.

– Люциану?! Ты знакома с этим сумасшедшим? – мой голос сорвался.

– Хватит. Я понимаю, что три месяца – это не три года, но он имеет право знать, почему ты тогда с ним рассталась.

«Что-что я сделала?!» Да как она может такое говорить?

У меня за плечом раздалось довольное:

– Спасибо, Фелицитас. Я потом привезу ее в школу.

Моя так называемая подруга снова мне подмигнула, будто делала величайшее одолжение в мире. И уехала. А я окончательно растерялась.

– Очень забавно. Ха-ха. Все уже достаточно посмеялись! – прокричала я, но Лиззи уже поворачивала. Я смотрела вслед красному «Мини Куперу», пока он не исчез в густом лесу за поворотом. Почему она так поступила?

Холодное покалывание поползло вверх по моему позвоночнику, и я вспомнила, что нахожусь здесь не одна. Одновременно с этим у меня внутри закипал гнев. Я обернулась.

– Что ты с ней сделал? – заорала я на незнакомца, которого, очевидно, звали Люциан.

– Ответь на вопрос, тогда я отвечу на твой, – парировал он, не пошевелившись.

– Ты меня знаешь!

Какие бы правила ни были в этой идиотской игре, я не собиралась подыгрывать. Решив позвонить в полицию, я осознала, что мой телефон лежал в сумке, которая осталась у Лиззи в машине. Мысленно выругавшись, я постаралась не подавать виду. Значит, просто уйду пешком.

Но я не прошла и двух метров. Что-то меня удерживало. Воздух словно превратился в невидимую стену.

– Ты никуда не уйдешь, пока я не получу то, что хочу.

Я попробовала еще раз. Бесполезно. Понимаю, что просто стояла с открытым ртом, как мертвая рыба на прилавке, но ничего не могла с этим поделать.

Люциан скрестил руки на груди и холодно смотрел на меня.

– Как ты это делаешь? – выдавила я.

Он тихо рассмеялся:

– Тебе это отлично известно, поэтому прибереги невинное выражение лица для кого-нибудь другого.

– Достаточно!

Что бы ни мешало мне сбежать отсюда, оно не мешало идти в сторону наглеца Люциана. Что я и сделала.

– Ну, и что мне должно быть отлично известно? Что мы встречались? Такого не было! Я тебя не знаю! Как ты сделал вот это? – я махнула рукой в сторону воздушной преграды. – Кто ты такой? Я тебя знать не знаю! Хотя погоди: ты просто рехнувшийся психопат!

Я злобно смотрела на него. И мне абсолютно не мешал тот факт, что он был на голову выше меня. Но о чем я не подумала, так это о том, что окажусь прямо между ним и его «Мустангом». Он сделал шаг ко мне.

– Что ты делала у Тимеона сегодня ночью?

Еще шаг.

– Ты точно псих. Я была дома!

– Как тебе удалось закрыть мне доступ?

Шаг.

– Да какой доступ?! – гнев плавно перерастал во что-то другое. Мне становилось страшно. А если это не шутка вовсе? Что, если он чем-то подкупил Лиззи, шантажировал или загипнотизировал? «Спокойно, Ари. Держи себя в руках».

Теперь он стоял прямо передо мной, не сводя с моего лица взгляда зеленых глаз. Внезапно на меня навалилась усталость и ощущение чего-то теплого коснулось висков. Моя спина мягко опустилась на «Мустанг». Но я этого практически не заметила. Потому что тонула в его глазах.

– Я имел в виду этот доступ, – его хриплый голос медом ложился поверх моих мыслей. – А ты сильнее, чем я ожидал.

Сильнее? Что значит «сильнее?

– Ариана, где Танатос?

Я моргнула. Мне не послышалось? Танатос… Незнакомое имя. Или нет? Но откуда? Я силилась стряхнуть сонливость.

– Танатос? – слабо повторила я. Даже нахмурить лоб казалось невозможным. Люциан оперся рукой на «Мустанг» около моего лица. От него так приятно пахло. Свежая земля, дождь, ветер, давящий зной над бушующими волнами. Он пах летней грозой на море.

«Скажи мне, Ариана», – нежно убеждал он. Через мгновение я поняла, что его голос звучал у меня в голове. Понятия не имею почему, но я просто приняла этот факт.

«Где Танатос? Ты была там, я чувствую на тебе его запах. Где он?» – его нежные слова были чистым соблазном. Он ласкал, требовал.

«Вспомни!»

Он заманивал.

«Расскажи мне! Твой папа не против. Потому что он тебе доверяет. Он любит тебя».

ОН УГАДЫВАЛ!

У меня в голове вдруг резко прояснилось, вся усталость испарилась.

– Пусть мой папа горит в аду! – прошипела я.

Какой-то ненормальный появляется ни с того ни с сего и начинает угрожать? Само собой, к этому приложил руку мой отец.

Люциан удивленно взглянул на меня и… расхохотался:

– Да пусть!

Что бы он со мной ни сделал, все прошло. Я просто знала это. В моей голове не было больше никого.

– Ты упрямей, чем я думал.

Он вытащил нож. Нет, он просто возник в его руке. Мое сердце пропустило удар. Я не могла отвести глаз от лезвия. Причудливый блестящий узор струился по металлу. Как будто нож светился изнутри.

– Ариана, я не хочу причинять тебе боль, но сделаю это, если ты не расскажешь мне, что ты знаешь.

У меня затряслись руки.

– Я понятия не имею, о чем ты, – ответила я, запинаясь.

Внезапно пришло воспоминание. «Немезида VII. Изара. Танатос». Это было написано на одной из папок на бракоразводном процессе. Папин адвокат на протяжении всего слушания щелкал по ней ручкой. Естественно, я погуглила эти имена, но нашла только статьи о греческих богах. Это мне сейчас мало помогло бы.

Люциан оттолкнулся от «Мустанга» и схватил меня за горло. Мой затылок больно ударился о кузов машины. Все закружилось. На глаза навернулись слезы.

– Ты что-то знаешь! – его голос сейчас мало отличался от рычания. Опасного рычания. Он прижал кончик ножа к моей шее. Светящийся металл был холодным, как лед. А сам он – теплым.

Я собрала последние остатки упрямства.

– Ну, давай. Сделай это наконец! – просипела я и порадовалась, что голос не надломился. – А я-то всё спрашивала себя, когда уже отец отправит кого-нибудь меня убить!

А в следующий момент я была свободна. Он отпустил меня так быстро, будто обжегся.

Я потерла саднящее горло и настороженно следила, как он вышагивает передо мной туда-обратно. Если бы не было «Мустанга», на который я могла облокотиться, я бы уже давно упала. Люциан постоянно проводил руками по темным волосам. Между бровей появились две упрямые складки. Было буквально видно, как работает его мозг. Потом он резко остановился и уставился на меня. Поднялся ветер. На пустынной улице взлетели листья. Я набралась смелости и посмотрела ему в глаза. Они были уже не зелеными, а черными. Он заговорил на незнакомом языке. Я вздрогнула, захотела убежать. Не вышло. Он поднял нож, полоснул себе по ладони и пошел ко мне.

«Что, черт возьми, он творит?» – подумала я, хотя было ясно, что вопрос должен звучать иначе: «Что, черт возьми, он такое?»

Не прерывая потока непонятных слов, он поднял кровоточащую руку и прижал к моему лбу. Тут же запульсировала боль. Не существовало ничего, кроме боли. Бесконечной боли. Я закричала и упала. Потом все почернело.

Глава 3. Враг моего врага…

Когда я открыла глаза, то первым делом увидела над собой расплывчатые черты маминого лица. Я лежала у себя в комнате. За окном уже стемнело.

– А, ты проснулась. Как себя чувствуешь? – спросила она заботливо.

Как я себя чувствовала? Сбитой с толку. Как я добралась до дома? Что произошло? И почему мама вытаскивает у меня изо рта градусник? Во всем остальном я чувствовала себя на удивление хорошо.

С удовлетворенным вздохом мама продезинфицировала градусник и ответила на последний из непрозвучавших вопросов:

– Температуры нет.

– Почему я в постели, мам?

– Я тебя уложила, золотце, – она сочувственно покачала головой. – Разве ты не помнишь? Утром мы позавтракали, а потом ты побледнела и у тебя закружилась голова, – объяснила мама. – Я позвонила в лицей.

– Мы завтракали вместе?! – пробормотала я.

– Да, у тебя не было двух первых уроков, поэтому я подумала, что маленький семейный завтрак не повредит.

Я решила дальше не спрашивать. Если я честно выложу маме свою версию событий сегодняшнего утра, то она либо сойдет с ума от беспокойства за меня, либо усомнится в своем собственном психическом состоянии. Сейчас она была настолько нестабильна, что я в любом случае не могла допустить, чтобы она пережила еще один нервный срыв. Тем более я сама была не уверена, что на самом деле случилось.

Мама поцеловала меня в лоб и с улыбкой закрыла дверь в мою комнату. Я тут же схватила мобильный и набрала Лиззи.

Через четырнадцать гудков она наконец-то ответила.

– Приветик, больная. Как самочувствие? – фоном играла гитара и слышны были характерные звуки, которые издает толпа подростков, собираясь у костра. Она была на Причале Леонарда.

– Я не больна! – упрямо сообщила я.

– Ты не… Ах ты, хитрая лиса! Прогуляла тест по химии! – видимо, она еще не закончила с этим странным розыгрышем. Я перешла в нападение:

– Почему ты оставила меня одну с Люцианом?

– Что я сделала?

– Сегодня утром у Ворот Тимеона.

– Подружка, мы с тобой сегодня не виделись. А если ты общалась с Люцианом, почему, блин, я об этом узнаю только сейчас?! Что он сказал? Вы помирились? И вы снова вместе или мы продолжаем его игнорировать? Кстати, он где-то здесь.

– Я никогда не… Он что?

– Он здесь. На озере.

– Не двигайся с места. Я иду.

– Узнаю свою девочку! Школу прогуливает, а вечером на вечеринку!

– Пятнадцать минут, – добавила я и положила трубку.

Бесполезно спрашивать ее еще о чем-то по телефону. После всего, что случилось, я вообще сомневалась, не в сговоре ли Лиззи с Люцианом или он ею манипулирует.

Я быстро натянула джинсы и бирюзовую водолазку и схватила сумку. «Моя сумка? Как она сюда попала?»

И тут я вспомнила, что моя «Тойота» все еще стоит у лицея. Но это экстренный случай. Я возьму мамину машину. Я заверила ее, что хорошо себя чувствую и просто хочу доехать до Лиззи, чтобы взять конспекты уроков. Быстро запрыгнув в мамин универсал, пока мама не загнала меня обратно в кровать, я завела машину и надавила на газ.

Причал Леонарда был прогнившей пристанью, которая каждую среду превращалась в площадку для вечеринок на озере. Еще я издалека почувствовала запах костра. Припарковав универсал под дубом, я пошла на звуки смеха и аккорды «Hotel California»[3].

Половина наших старшеклассников и парочка ребят из деревни расселись у костра и слушали, как Тоби Салливан поет под гитару. Тоби уже давно окончил школу, но еще ходил на дополнительные курсы для выпускников. Его стиль застрял где-то в золотых двадцатых. Классические брюки, рубашка с высоко закатанными рукавами, подтяжки, шляпа… что-то из этого на нем было всегда. Он был одним из немногих лицеистов, которые здоровались, когда проходили мимо меня.

Мой взгляд бродил по компании избранных в надежде наткнуться на рыжие волосы. Бинго! Внизу на причале стояла Лиззи. Я уже спускалась вниз по склону, когда передо мной вырос темный силуэт. Бушующее море и хлесткие капли дождя сквозь солнечные лучи. Запах летней грозы. По спине пробежала холодная дрожь.

– Что ты здесь делаешь? – спросил меня Люциан. Блики костра окрасили одну половину его лица теплым золотом, а другую погрузили в тень.

– Не приближайся ко мне! – вот и всё, что я смогла выговорить. Воспоминания о боли, от которой я потеряла сознание сегодня утром, сковали мне горло. Музыка прекратилась. Вдалеке кто-то кричал. Я лишь едва это замечала. Люциан схватил меня за руку и пристально посмотрел в глаза.

– Забудь о том, что произошло, Ариана! – приказал он. Его голос был спокойным, но в нем слышались тревожные нотки. Он взглянул на костер.

– Веди себя так, словно ничего не случилось! Ты поняла?

Ответить я не успела, потому что вдруг рядом с нами остановился Тоби.

– Привет, Ари. Здорово, что ты здесь, – сказал он и подарил мне очаровательную улыбку.

В этот момент мне захотелось его расцеловать.

– Не хочешь присоединиться к нам у огня? Своего друга тоже бери.

Расхотелось. Я собиралась как можно скорее прояснить ситуацию, но Люциан меня опередил.

– Обо мне не беспокойтесь, – проговорил он, – я как раз собирался уходить.

Последний раз смерив меня взглядом, в котором читалось: «Не забывай, что я тебе сказал», он удалился.

Глядя ему вслед, Тоби вопросительно изогнул бровь:

– Он тебя достает?

Как же мне хотелось сказать «да», но что-то меня остановило. Ну всё, я точно свихнулась.

– Нет-нет, – неопределенно махнула я рукой, – я просто искала Лиззи.

– Такую высокую, рыженькую?

Я улыбнулась:

– Да, именно.

Тоби изучающе посмотрел на меня, и я решила, что он слышал, как колотилось мое сердце. Но потом он широко улыбнулся.

– Последний раз я видел ее внизу на причале.

В ответ на мою благодарность он подмигнул и вернулся к костру, где по нему и его гитаре уже смертельно соскучилась орущая компания.

Меньше чем через десять секунд я за руку оттащила Лиззи в сторону, не дав ей посплетничать, и усадила рядом с собой на холме.

– Что тут творится? – набросилась я на нее.

– И тебе привет, – она высвободила руку с таким видом, будто я сделала ей больно. – Какая муха тебя укусила?

– Это меня муха укусила? Ты меня сегодня продинамила, поэтому мне пришлось идти в школу пешком. По пути меня встретил этот тип по имени Люциан. Да, по пути! То есть посреди леса, непонятно где. Задавал странные вопросы… А потом появилась ты и просто оставила меня там стоять. Ты постоянно твердишь, что я встречалась с Люцианом. Но этого никогда не было! Поверь мне, я бы такое не забыла. А когда под этим неубедительным предлогом ты бросила меня с ним одну, он начал применять силу. Душил меня, потому что я не могла ему сказать, где какой-то там греческий бог. И вытащил нож. Нет, даже кинжал. Такую старинную штуку, которая к тому же светилась. А потом он порезал себе ладонь, чтобы вымазать мне лицо кровью, а глаза у него почернели. И, как будто этого недостаточно, я очнулась в своей постели, а мама уверяет меня, что завтракала со мной и отпросила меня с занятий, так как мне стало плохо. Моя сумка, которая осталась у тебя в машине, каким-то образом очутилась у меня в комнате, а ты утверждаешь, что видишь меня сегодня впервые. Поэтому не смей спрашивать, какая муха меня укусила!

Лиззи уставилась на меня круглыми глазами. Я боялась, что она вот-вот разразится смехом и обзовет меня сумасшедшей. Но она этого не сделала. Вместо этого она просто смотрела на меня. Ее рука непроизвольно дернулась к шее. Лоб нахмурился, словно она силилась что-то вспомнить.

– У него почернели глаза? – тихо спросила она. Я смогла только кивнуть. «Она мне верит?»

– Ты уверена? – переспросила Лиззи. Я снова кивнула. Она вскочила на ноги.

– Мне нужно домой. Срочно, – она уже пересекла половину холма, но вдруг вернулась ко мне.

– Ты идешь со мной. Нельзя просто бросить тебя здесь одну, – рассеянно пробормотала она и решительно в меня вцепилась. Я растерянно поплелась за ней, когда вдруг по спине побежали ледяные мурашки. В следующую секунду я врезалась в Лиззи.

– О, нет. Не подходи ко мне! – зло воскликнула она. Я попыталась выглянуть из-за ее плеча, чтобы выяснить, почему мы так резко затормозили. И все поняла, услышав хорошо знакомый хриплый голос. Люциан.

– Не вмешивайся, адепт, – сказал он, с трудом сдерживая гнев. Но Лиззи это не испугало.

– Ты нарушил договор. Держись от нее…

Она не договорила. С лица исчезла всякая осмысленность, и, не сказав больше ни слова, она пошла вперед. Она просто уходила.

– Лиззи! – звала я, но она не реагировала. Она продолжала идти вверх по склону, удаляясь от остальных. Я послала Люциану слишком пренебрежительный для моего положения взгляд и хотела догнать подругу. Но что бы я ни делала, она даже не замедляла движения. Лишь достигнув кромки леса, она остановилась, свернулась калачиком на холодной земле и… уснула.

– Так мы сможем спокойно поговорить.

Я обернулась. Он напугал меня до смерти! Я даже не заметила, что Люциан шел за нами. Теперь он стоял передо мной, по-прежнему весь в черном. И хотя я знала, что в какой-то сотне метров от нас находилось около тридцати человек, мне все равно стало страшно.

Он рявкнул:

– Никогда не показывай, что тебе страшно! Разве подружка тебя этому не научила?

Он закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул, как будто пытался вернуть себе самоконтроль. На челюсти дернулся мускул.

– Нет, не научила, – у меня задрожал голос. Я не рискнула добавить что-то еще. Даже спросить, что он сделал с Лиззи. «Если встретишь хищника, не вздумай его провоцировать», – однажды объясняла мне мама. В тот раз она имела в виду одного недалекого банкира, но, думаю, к этому странному незнакомцу ее слова подошли бы как нельзя лучше.

– Послушай, Ариана. Даже если ты мне не веришь, ты правда в опасности, – он очень старался говорить спокойно.

– Потому что ты собираешься закончить то, что начал сегодня утром? – выпалила я в ответ. Он нетерпеливо покачал головой:

– Нет. Потому что то, что я сделал утром, привлекло некоторое внимание.

– Чье?

– Ариана, пожалуйста, прекрати задавать вопросы, – двумя пальцами он помассировал переносицу, как при сильной головной боли. – Ты сидишь в треснутом стеклянном шаре посреди аквариума с акулами и без остановки бьешься о стекло. Харрис должен был бы как минимум научить тебя сдержанности.

Одного упоминания о моем отце было достаточно, чтобы мое терпение лопнуло.

– Прости, что?! Единственное, что тут треснутое, – это твоя башка. Сейчас же разбуди Лиззи и исчезни из моей жизни раз и навсегда!

Уперев руки в бока, я встала напротив него. Я старалась выглядеть устрашающе, как он, но получилось, видимо, наоборот. Очень медленно брови Люциана поползли вверх. Он пытался побороть улыбку, но проиграл. Это выглядело настолько удивительно и так сильно его преобразило, что у меня перехватило дыхание. Это лицо было создано, чтобы так улыбаться…

Люциан рывком повернул голову. Суровые черты моментально вернулись: он к чему-то прислушивался.

– Слишком поздно, – проговорил он себе под нос. – Забирай свою подружку и уматывай.

– Ари? – Лиззи потерла спросонья глаза. Тут ее взгляд упал на Люциана: – Ты?! Ты украл мой амулет… ты… что ты здесь забыл? Ари, что он тебе сделал?

– Сейчас неподходящее время для болтовни, сестричка. Като уже на пути сюда.

Лиззи побледнела.

– Сколько?

– Четверо или пятеро, – ответил он. – У тебя есть оружие? Печать?

Она помотала головой, на лице появилось извиняющееся выражение.

– Н-нет. Я еще прохожу обучение.

– Ну, конечно, как же иначе, – Люциан разочарованно вздохнул. – Где твоя машина?

– Там, внизу, – она показала на свой красный «Мини Купер» с белыми полосками, который стоял за большим кроссовером.

– Уведи Ариану как можно дальше от остальных. В безопасное место, – проинструктировал Люциан. Лиззи послушно кивнула. До сих пор я молча следила за их разговором. Во-первых, потому что я еще не переварила происходящее. Во-вторых, потому что напряжение в голосе Люциана пугало меня сильнее, чем он сам. Но так как эти двое, казалось, прекрасно друг друга понимали, а мне в голову приходили сплошь дикие мысли, я решила вмешаться.