О книгоедстве

Да только тот им и по сей день явно кажется, попросту доверху переполненным исключительно разной и отъявленной скверной, к которой их души и не могли хоть как-либо соприкоснуться, до чего безнадежно разом уж как есть не перепачкавшись в том, в чем им извозиться было нисколько нельзя, сохранив главные свои духовные черты.

26

Люди, чей разум совершенно уж полностью всеобъемлюще затмевают всяческие ласковые чувства, мыслят вовсе-то полностью разве что как-никак, а совсем еще до чего только однобоко.

Их прерогативой всецело ведь явно становится истинно как есть немыслимо возвышенная над всем плотски низменным, безукоризненно, чистая, словно бы детская слеза, сущая же голая правда.

И она и впрямь обволакивает буквально все на этом свете, где-либо и когда-либо собственно происходившее, до чего принципиально вязкими тенетами абсолютно так односторонне мыслящей своей полуслепой правоты.

Однако правда та была урезанная и строго дозированная, а потому и являлась она самым же наиболее наихудшим из всех где-либо существующих видов до чего ласково порою очаровывающей светлые души лжи.

И внутри той изумительно чистой от какой-либо грязи жизни пресловуто же единственной правды буквально все было создано, дабы в том самом стерильно чистом уголке многих душ так и горел и горел огонек на редкость самодостаточного, да и как есть весьма многообразно во всем более чем разносторонне сладострастного самообмана.

А впрочем, как-никак и сами довольно уж совсем низменные стороны всех тех общественно полезных истин для некоторых людей попросту не существуют полностью так вообще.

И это как раз весьма этак усердное сокрытие их от всякого более-менее полноценного внешнего света зачастую и дозволяет некоторым слащавым интеллигентам всячески же сохранять свои по-детски нежные ручки в той-то самой исключительно девственной чистоте.

А между тем без чьего-либо в этаком деле и впрямь-то именно что прямого участия воз вековой разобщенности и коррупции было бы никак и близко с места нисколько не сдвинуть…

И кое-кому вполне следовало гораздо менее ерничать по поводу всей той чисто же многовековой российской отсталости от всех тех издревле еще необычайно благих общеевропейских стандартов, да вот зато значительно поболее при всем том всячески выпрямлять согбенный стан своего народа своей-то собственной к нему до чего между тем естественной близостью.

Ибо как раз в чем-либо подобном и была сколь неизменно заключена историческая функция буквально всяческой в этом мире интеллигенции.

И это именно отчасти из-за той извечной же на редкость безудержно прекраснодушной болтологии и завелись на теле страны всяческие сибирские язвы лагерей того еще самого злосчастного сталинского ГУЛАГА.

27

О да, конечно, от прямого соприкосновения со всем тем донельзя грязным общественным бытом, чьи-то руки в единый миг явно станут никак не столь безукоризненно чистыми, а заодно и доведется им тогда оказаться совсем неприглядно и неприязненно мозолистыми, зато душа будет дышать тем же воздухом, что и весь остальной честной народ.

Ну, а чтобы и впрямь как есть до чего постепенно добиться всего того, о чем писал Иван Ефремов в его романе «Лезвие Бритвы», и нужно было вот никак не бояться по временам хотя бы и немного, но посильно якшаться со всяческого рода дурно пахнущим сбродом.

Поскольку это как раз-таки проливая в грязные и низменные души яркий свет всяческих духовных благ и можно еще будет со временем получить весьма достойные всходы, потому что люди невежественные никак не закрыты, они только не развиты, а это дело более чем вполне еще поправимое.

Хотя как-никак, а на деле взойти в них могут одни лишь, и только семена вполне уж сколь вот довольно практического и прагматичного познания…

А потому и забивать им мозги всяческими заумными социальными теориями попросту тот еще самый на редкость мартышкин труд!

Они и вправду люди разболтанные и неорганизованные и их кое-кому действительно, пожалуй, хочется до чего еще разом ведь полностью переделать на какой-либо несколько лучший и более благой лад.

Ну а как раз для того, мол, и надобна та самая некая социальная программа будто бы и впрямь полноценно способная довольно уж слаженно и верно во всем поспособствовать всякому истинно наилучшему обустройству людского быта путем полного выравнивания до чего и впрямь самых различных категорий под одну лишь явно только гребенку.

А между тем именно подобным путем как раз и уничтожаются полностью до конца при всем том раз и навсегда, стираясь в труху всякая доподлинная творческая инициатива, а также и тот всецело настоящий никак не показной энтузиазм.

И как то само собой затем и получается, уж вместо того вполне вдумчивого лечения страшных общественных язв кое-кто и по сей день разве что занят одной лишь мудрой заботой мысленного выравнивания, всех тех чисто так всегдашних неровностей социальной почвы.

А между тем подобного рода прокрустово ложе только и может, что уложить все человечество в одну ту большую братскую могилу.

А ради вполне ныне заслуженного человечеством прихода самых наилучших дней всеобщего людского грядущего на самом-то деле надо было всячески воевать никак не с темным прошлым, а именно с тем вовсе уж нисколько совсем несветлым нынешним настоящим.

Да вот, однако, никому уж явно не следовало со всем тем эпическим упоением сколь еще грозно сражаться с химерой некого грубого социального неравенства, а только лишь с главным бичом всякого государства взяточничеством, кумовством и коррупцией.

Хотя, конечно, безо всякой на то особой причины лезть во всякую еще изначально черную грязь никому и близко совершенно негоже, а в особенности во все те самые обыденные часы ничем и никак не потревоженного житейского существования.

28

Однако весьма усердно подгонять к свету высших истин всех тех, кто живет в скверне донельзя житейской своей низкопробной непритязательности, явно при этом еще и наслаждаясь крайне незатейливым своим существованием, попросту уж и близко дело явно этак вовсе ведь непристойное.

Нет, сначала надо было хоть сколько-то посильно выйти за узкие рамки своего довольно ограниченного кругозора, и тогда, может, и удалось бы кое-кому чисто житейски понять всех тех, кто жил, сколь еще жестко находясь в суровых тисках до чего еще стародавнего примитивного быта.

Ну, а столь беспрестанно сюсюкать и кудахтать о той нисколько явно не в меру безрадостной народной доле, а еще и до чего громогласно при всем том воздыхать, что народ, мол, до сих самых пор все это безропотно терпит и молчит…

Нет, именно в этом и есть чего-либо как раз оттого до чего бездумного же взбаламучивания той самой, хотя и не бездонной, однако немыслимо при всем том и впрямь совсем ведь отвратительной обывательской лужи.

И как есть, вполне заранее оно полностью ясно, что всем тем крайне негативным результатом этаких благих и праздных бесед и станет чудовищное беззаконие на многие десятилетия затем обредшее статус полноправного хозяина всех земель и недр, а точно также и всякого людского материала, где-либо проживающего в пределах шестой части суши.

Однако может быть те почти бесцветные серые массы именно что при помощи бесподобно чудодейственного омовения в самые недра всего того, как и понятно проникновенно сладостного и сияюще доброго, в конце концов, и сумеют переменить всю доселе имевшуюся в них обыденную обеспокоенность на те ничем и никем непобедимые, извечно возвышенные идеалы?

Может быть, со временем – да!

Только, не все ли едино, на данный момент времени всю безыскусную естественность грязного мещанского быта нисколько не вытравишь той самой до чего и впрямь-таки безумно благоухающей фиалками прекраснодушной искусственностью.

А между тем все лучшее в людях надо бы именно всецело до чего еще старательно воспитывать, а вовсе не вытравливать все из них злое добела раскаленным железом.

29

А, кроме того, и никак не следует им лить за ворот всевозможнейшие дифирамбы обо всем том крайне утонченном и безмерно возвышенном, поскольку внутри его подчас наиболее главной блаженной сути зачастую слишком много всего того чисто аморфного и искусственного, а не этакого донельзя искусно приподнятого над всем вполне обыденно нас окружающим.

И вот чего только явно же можно бы привести в качестве самого наглядного подтверждения ко всему тому ранее вышесказанному.

Иван Ефремов, «Лезвие Бритвы»:

«Самый великий подвиг искусства – вырвать прекрасное из жизни, подчас враждебной, хмурой и некрасивой, вложить гигантский труд в создание подлинной, безусловной, каждому понятной, каждого возвышающей красоты. Мало этого, тебе придется бороться со все распространяющимся влиянием бездельников, думающих ловким трюком, фокусом, удивляющей безвкусных глупцов выдумкой подменить настоящее искусство. Они будут отвергать твои искания, глумиться над твоим идеалом. Сами не способные на подвижнический труд настоящего художника, они будут каждый найденный ими прием, отдельное сочетание двух красок, набор мазков или удачно найденную светотень объявлять открытием, называть элементом мира, не понимая, что в нашем ощущении природы и жизни нет ничего простого. Что везде и во всем сложнейший узор ткани Майи, что наше чувство красоты уходит в глубину сотен прошедших тысячелетий, в которых формировалась душа человека! Отразить эту сложность может лишь подлинное искусство через великий труд».

30

И вот как раз-таки во имя того, дабы никак не оказался он во всем том своем конечном итоге исключительно уж нелепо сизифовым, и нужно было суметь сделаться несколько ближе ко всему тому, что, безусловно, полностью донельзя снизу-доверху перепачкано вековой грязью своей неумытости, а именно к самому сердцу бескрайне простого народа.

Однако делать чего-либо подобное явно ведь следовало, никак при всем том не стремясь, тот самый народ куда-либо более чем, всесильно поднапрягши волю и мускулы сколь дружно, затем приподнять.

Нет, истинно полезным тут было бы, разве что иногда при первой возможности, к нему весьма вот посильно спускаясь более чем ответственно становиться с ним и впрямь на одну, собственно, ногу.

Да только при всем том, и близко не отдавливая ему его нижние конечности во имя любых самых так до чего добрейших помыслов, а также и довольно-то на редкость тускло светлых идеалов.

И попросту надо бы признать, что ничего сразу в этой жизни к лучшему уж сроду так никогда не менялось.

Путь доподлинно полезного преобразования общества был и будет бескрайне долог и тяжел, а главное всяческие праздные и сытые речи можно сказать его лишь как есть, значительно удлиняют, а тем и отодвигают они вдаль ото всех этих наших нынешних реалий те пестрые и яркие мечты о некоем принципиально ином общественном бытии.

И кое-кто явно перепутал вполне же естественную жизнь и чисто надуманные образы вымышленного мира некой благой фантазии…

ЕЕ грядущая мнимая бытность (то есть именно время на редкость той еще совсем ненаглядной эпохи буквально так всеобщего неминуемого счастья) была до чего обжигающе страстно верна и пламенна.

Ну а главное – и весьма и весьма определенно она как есть, разом нацелена на все, то сколь неизбежно лишь самое-самое истинно наилучшее.

31

Ну а грязное и былое бытие вполне вот следовало зарыть в могиле только лишь вчерашнего прошлого.

А между тем во имя доподлинно праведного приближения светлого будущего нужно было воевать не с необычайно длинными тенями страшных пережитков всего того ныне минувшего, а как раз-таки же активно насаждая те самые более чем архиважные саженцы, куда поболее чего-либо стоящих и истинно лучших грядущих времен.

Ну, а для того самого донельзя последовательного затем осуществления чего-либо подобного и нужно было до чего беспрестанно так вполне умело возиться в скверне и грязи, да и как то могло быть хоть сколько-то, вообще вот иначе?

То есть, явно было весьма этак неотъемлемо важно и крайне во всем потребно на деле как есть приучиться, пусть иногда, да и то разве что вскользь никак не беспочвенно, а сколь надлежаще реально вполне чувственно соприкасаться со всем, тем жизненным сором – высочайшими сторонами всей своей утонченной духовности.

Поскольку нет ничего яснее того, что если уж будет вся духовная жизнь интеллектуальной элиты страны протекать как-либо по-другому, то вот тогда весь тот сильнодействующий яд пропагандистки подсахаренной лжи и лести попросту до чего отчетливо сделает довольно-таки многих культурных людей, самыми что ни на есть невольными прислужниками чьих-либо воинственно-собственнических интересов.

А они между тем всегда были полностью чужды всякому хоть сколько-то стоящему настоящему благосостоянию всего того неизменно нищего российского народа.

Причем речь тут вовсе не идет о некоем временном, проходящем процессе, никак этак и близко совсем не затрагивающем нашу сегодняшнюю, современную эпоху.

Наше несветлое прошлое, словно в зеркале отображается в нашем теперешнем все еще явно невзрачном настоящем.

А потому и абсолютно нет в том ничего удивительного, что некоторые из наших современных представителей довольно-то весьма разнообразных творческих профессий с самой искренней, и, пожалуй, что несколько уж излишне подчеркнуто детской наивностью, до чего смущенно объясняют всю свою неимоверную востребованность сущей пошлостью и всем тем до чего чудодейственно слащавым мраком.

Хотя, между тем, все это попросту, ясное дело, является самой элементарной же хитроумной уловкой, а именно не более чем низменным самообманом и совершенно того и близко так нисколько не более.

32

А между тем всякий социальный заказ искусству может быть кем-либо осуществлен разве что лишь в меру его истинной и безусловной продажности, а как-либо иначе ему совсем уж никогда вовсе ведь нисколько и не бывать.

Однако зачем это он вообще мог кому-либо еще столь непременно как-никак на деле понадобиться?

А все дело тут в том, что бесхитростное упрощение жизни, следуя при этом наиболее удобному к тому изгибу, есть самое естественное продолжение повторения в области духовности тех самых ласковых удобств, что нам создает довольно быстро и легко уносящий нас вдаль от всякой простейшей естественности буквально-таки вездесущий и всесильный технический прогресс.

33

Массам хлеба и зрелищ – это вполне полностью само собой понятно, а чего это тогда, значит, всем тем баловням судьбы патрициям?

А вот он и ответ.

Технически подкованная, словно блоха мастера Левши, цивилизация, само собой, всенепременно разом потребует стиля, вовсе так никак и близко недоступного простым смертным, всем-то духом своим буквально уж разом грозно ограждающего возвышенных чувствами и разумом интеллектуалов-патрициев от того самого искренне и во всем более чем откровенно презираемого ими плебса.

Причем всегда этак непременно весьма ведь явно еще найдутся все те, кто со всем тем непомерно большим аппетитом, торжественно осуществят – этот самый социальный заказ.

Уж как в области философии, полностью бездушно отдалившейся от всех явей мира сего в некие изумительно отвлеченные от любых реалий жизни метафизические бредни о самой сущности какого-либо максимально так хлестко и верно определенного вселенского бытия, да и политологии превратившей обман безмерно доверчивого народа в некий культ всегда единолично правого вождя.

Само же название сути должности вовсе-то никак и близко совсем не меняет, поскольку в России должность царя можно было вполне всерьез обозвать и должностью главного кучера.

Причем – это как раз-таки при сколь непосредственном посредстве ярких бликов далекого будущего и произошло возрождение всей той неимоверно дичайшей дикости, и главное все это сурово претворилось в жизнь именно в условиях отчаянно новых реалий века, что попросту стал эрой неимоверно доблестных открытий всяческих исключительно разнообразных способов буквально всеобщего нашего взаимоуничтожения.

И все уж тут дело было именно в том, что помпезная имперская напыщенность разве что лишь всецело укрупняет амбициозность позиций бравых не умом, а силой всего своего привилегированного положения ярых господ от фуражки с околышем и пышных пампасов.

Да и гражданские руководители вдруг до чего многозначительно почувствовали себя истинными властелинами мира, в котором они и вправду могут совершать большие поступки, однако вот если и будут они, затем ощущаться даже и сквозь миллионолетия, то еще окажется это одним только ощущением стыда и страха.

И все это поскольку мы вполне еще окажемся способны погубить весь свой род млекопитающих убийственными амбициями, которые попросту выжгут все живое на нашей планете.

Наша планета имеет очень тонкую настройку, и мы уже ее во многом реально нарушили, однако сделали это невольно от глупости и жадности, а не по тому чудовищно злому умыслу.

И лучше бы нам уж, ясное дело, и близко никак ведь до того не доводить, чтобы буквально так весь этот мир действительно еще стал полностью пустым и на редкость пустынным…

Идеология слепой силы, делающая особо острыми когти хищных империй попросту нивелирует все человеческое внутри душ тех, кто принимает решения, никак не беря в расчет ничьи людские судьбы, а только лишь твердо определяя границы, за которые чужая подлость не должна перейти без спуска с цепи ядерной реакции.

Причем, поболее всего, подобному роду рассуждений могло бы еще поспособствовать как раз то самое до чего явное превращение живых людей в безвольные винтики в машине сколь определенно созданной именно во имя построения государственного, а никак уж отныне нисколько не личностного и чисто человеческого счастья.

А между тем, нечто подобное и стало совсем невозмутимо наихудшим воплощением старого культа тотемизма под видом победы будто бы наиболее и впрямь передового духом атеизма буквально над всеми теми истинно будто бы ныне прежними религиозными предрассудками.

Да только теперь на месте тотемного животного оказался не статный вождь – яркое воплощение всего того давно прошедшего и былого, а тот символ, который и отождествлял собою божество, уж и впрямь-то наглядно воплощенное в живом теле, причем как раз таковое которому отныне и положено будет смиренно поклоняться всему тому нынешнему племени.

Но данный символ лучше ту как она есть всеобщую жизнь, точно ведь никак явно не сделает, поскольку он служит разве что самому себе и требует языческих обрядов и жертвоприношений, причем ему для всего этого и было нужна именно людская, а не животная кровь.

Причем для того, чтобы превратить жизнь масс в хоть какое-то подобие вполне достойного людского существования надо бы никак не постесняться довольно близкого знакомства с теменью, грязью и всем тем алым, что находится в венах людских.

Без крайне уж нечестивого своего соприкосновения с темными сторонами жизни всю то, что губит ростки грядущего никак вот не изжить.

А еще и должно это быть оно полностью здравым и крайне пристальным, поскольку главное это не вобрать тьму внутрь души, а разглядывать ее можно с буквально любого самого малого расстояния и покуда внутрь от него вовсе ничего не наберешься, а потому и переживать по этому поводу и близко не следует.

И главное это ведь что!

Страшнее зверя нет в природе, чем дикое и тупое людское невежество.

Именно оно враг прогресса, а не самодовольное чванство тех, кто весьма вот лучше в этой жизни обустроен.

И вся наиболее страшная трагедия мира, в котором мы живем, заключена, прежде всего, в том, что нашлись ярые идеалисты, которые и впрямь попытались зажечь солнце гуманизма, вовсе так истребив тьму тьмущую всяких чисто абстрактных понятий вместе теми, кто эти понятия само собой вполне отчетливо же олицетворяли.

И простой народ по наивности своей всецело поверил этим кликушам яростно зовущих толпу сделаться самим себе вольными господами.

И те ничего и ни о чем несведущие граждане подошли к этому делу со всем вот до чего более чем искренне надлежащим рвением.

Раз уж весьма многие из них все еще по старинке верили во всякие ныне совсем обветшалые идеалы и были они даже готовы до чего всерьез за них отдать свою жизнь.

И ясное дело, что тогда явно нашлось, кому должным образом вдохновить их на этакие великие подвиги.

И сколь сердечно и пламенно бравые деятели беспардонно на редкость слащавой демагогии и занялись оголтелым кликушеством во имя построения общества древнего рабства в той самой беспардонно новой идеологической упаковке.

И разве то и близко никому никак непонятно, что враз тогда мигом еще отыщутся и впрямь до чего прилизанные деятели «всеядного искусства», что довольно еще старательно вовсю затем обкормят серую толпу сладенькой и до чего совсем непритязательно откровенной пошлостью.

А она крайне прилипчива и надо чтобы сменилась пара поколений, чтобы всем действительно стало ясно, что весь до чего уже долгий путь к всеобщему счастью он только одна более чем нелепая видимость и никак того нисколько не более.

Правда толпу можно всегда вдохновить и некими новыми лозунгами она ведь своим властителям всею душою неизменно же внемлет…

Причем пламенно революционна она или нет, будет зависеть только лишь от всего того нынешнего духа времени.

И вот если надо из одного пламени в иное полымя всегда уж людские невежественные массы можно еще разом так и толкнуть.

34

И сама уж доля искусства во всем том вполне успешном формировании нового образа сознания у всякого того чрезвычайно простого обывателя необычайно так явно более чем велика.

Причем никак не обязательно, чтобы оно всячески восхваляло всякие там немыслимые прелести нынче вот властвующей идеологии.

Раз этого никак вовсе подчас совсем и не требуется.

И все это потому, что если до чего славное искусство никак небезуспешно себя сколь откровенно продает или предназначается для одних исключительно избранных, то тогда из него никак не окажется затруднительным довольно-то запросто вылепить некий тот довольно удобный для всякой той тоталитарной власти повседневно же нужный ей инструмент.

И уж будет он предназначен именно для самого еще безмерного возвеличивания всей ее чудовищно мертвенной идеологии.

И, ясное дело, что никак тут было не обойтись без помощи талантливых художников, скульпторов и кинорежиссеров, поскольку это именно их труд максимально нагляден и прост для его и вправду действительно уж вполне этак максимально естественного всеобщего восприятия.

А между тем все эти духовные гиганты подчас до чего и впрямь безмятежно живут той самой совершенно иной несколько отрешенной жизнью, нежели чем все другие боги Олимпа возвышенного искусства.

И это как раз им смотрящим с его высокой вершины все страдания масс иногда порою оказываются, бесконечно далеки и вовсе вот совсем никак не приметны.

Ну, а сие само собою подразумевает, что они могут более чем искренне создавать ту самую трафаретно-плакатную действительность.

Да еще и как раз именно в том виде и форме, в каковой то и вправду окажется более чем удобным в их Богом забытой стране буквально-то всем в ней власть безнравственно предержащим.

35

А люди безмерно возвышенные пускай себе всласть наслаждаются всем тем чисто своим довольно-то малодоступным невежественным массам искусством.

Ну, а всякий простой народ при всем том еще и специально будут буквально-таки вдоволь обкармливать пошлостью ради самого этак извечного поддержания в обществе лишь разве что одного того вполне ведь до конца устоявшегося состояния, при котором и существует то веками нисколько не изменяющееся повседневное расслоение…

Причем это вот, в сущности, и есть, собственно, то, что сегодня происходит в России.

Пошлость народу – это именно тот самый всеобъемлюще статный новый лозунг современного российского шоу-бизнеса.

И уж смотря исподлобья вертикально вверх на всю ту совсем так безвольно воспарившую к сизым облакам интеллигенцию, чиновники от современной культуры так и потирают при всем том руки и сколь искренне они вполне самодовольны!

А между тем всему тому их успеху на данном поприще более чем неизменно способствует как раз именно то обстоятельство, что российская интеллигенция буквально пресыщена своим собственным донельзя многогранным, но явно при всем том довольно уж подслеповатым просвещением…

36

Однако все – это касаемо разве что лишь тех еще творцов отнюдь никак совсем не массового искусства, кто в силу исключительно же эгоистичной своей элитарности на редкость малодоступен для всякого ведь понимания тем самым абсолютно «бескрылым большинством».

Ну а тех, кто видят этот мир как-либо во всем иначе, разве что явно вот всецело по-своему, но безо всякого при всем том излишне заумного оригинальничания, тоталитарное общество и близко никак не потерпит и планомерно затравит буквально изо всех своих сил.