Бесчеловечность

На кухне просторной квартиры-студии стояла невысокая девушка и материлась на сковородку, выпавшую из подвесного шкафчика, и, похоже, ударившую ее по голове. Не все слова, которые девушка произнесла, я слышал ранее, и это было очень забавно.

– О, проснулся, суицидник, – сказала девушка, обернувшись после того, как поставила сковородку на плиту. – Есть будешь?

Я не понимал, о чем она говорит.

– Суицидник? С чего это вдруг?

– Ну, ты, как бы это сказать, умер вчера.

– А как я тогда с тобой разговариваю?

–Кто бы знал! Надеюсь, скоро все прояснится.

И тут я вспомнил, что происходило после того, как я узнал о смерти мамы. Вспомнил поездку со следователями, вспомнил, как купил виски и пиво, вспомнил, наконец, крышу на Новом Арбате и последнюю секунду жизни, собственно, тоже вспомнил.

– Ну, так что, есть будешь? Я яичницу делаю, тебе тоже могу пожарить.

– Давай, – отмахнулся я. – Слушай, это, конечно, все очень странно, но почему я тут? Я же умер. Вот ты сказала – и я вспомнил, как оступился и упал с крыши, значит, я мертв. Как я тогда разговариваю сейчас с тобой? Может, это плод моего, ну, как сказать, предсмертного воображения, и я в последнюю секунду спроецировал дальнейшую жизнь? Такой самообман мозга перед смертью?

– Хуевое у тебя воображение, если мозг спроецировал меня, – усмехнулась девушка и отвернулась к плите.

Я кое-как встал на ноги, потянулся на месте пару раз к потолку, громко зевнул и направился в ванную, не спрашивая разрешения у хозяйки. В ванной я включил воду в раковине и уставился в расписанное белыми линиями зеркало. Лицо, конечно, помятое, но жить можно. Ни синяков, ни ссадин, типичное лицо после попойки, ни больше, ни меньше. Наскоро умывшись и прополоснув рот зубной пастой хозяйки, я вышел обратно в жилую зону, где уже повсюду стоял запах немного подгоревшей яичницы, но не так подгоревшей, что есть противно, а именно до образования твердой золотистой корочки.

– И как ты с крыши упал? – поинтересовалась девушка, пока я садился напротив нее за круглый стол. Только в этот момент я заметил, что расхаживаю по квартире в трусах и футболке, причем не в своей.

– Шел по карнизу и сорвался. Приятного аппетита, кстати, – безэмоционально ответил я.

– Спасибо, – отмахнулась она. – И все же, что ты там делал?

– Пил.

– Ого, а я по запаху перегара не заметила.

– Очень смешно. Я не очень хочу разговаривать об этом непонятно с кем.

– Я Нина, очень приятно, и, если что, сегодня ночью я забирала твое пьянющее тело из морга, так что теперь я понятно кто, а вот кто ты – нет.

– А я, видимо, единственный бессмертный, – с ухмылкой сказал я, прожевав кусок яичницы.

– Не такой уж и единственный.

– В каком смысле?

Нина положила тарелку в раковину, а после направилась к темно-серому пуфу, где лежал пульт.

– Ну, сейчас это тебе попробует объяснить кто-то из телевизора.

Спустя пару минут она нашла какие-то новости, где диктор в темном костюме-тройке с красным галстуком зачитывал то, что не укладывалось в голове: «Сегодня, начиная с трех часов утра по московскому времени, со всего мира приходят сообщения о невероятных событиях: государственные органы всех признанных стран фиксируют чудесное воскрешение людей, умирающих насильственно. Что касается ненасильственных смертей – собранных данных пока недостаточно, однако, по данным Министерства здравоохранения, случаев воскрешения таких людей зафиксировано не было. Стоит отметить, что некоторые из выживших самоубийц, в частности, Скотт Фердинг, тридцатисемилетний инженер из Новой Зеландии, потерявший всю семью в дорожно-транспортном происшествии год назад, решились на повторное самоубийство. Врачи сейчас наблюдают его и всех подобных пациентов по всему миру, однако медики высказывают предположение, что повторное воскрешение не произойдет. В связи с вышесказанным, на территории России, Соединенных Штатов Америки и Евросоюза введено чрезвычайное положение. Главы государств пока отказываются от комментариев до получения полной картины происходящего, а глава ООН, в свою очередь, заявил о необходимости проведения экстренного совещания и пригласил все включенные в организацию страны к обсуждению данного вопроса. Ожидается, что встреча состоится завтра, и на ней будут подняты вопросы психологической помощи пострадавшим. Кроме этого, глава ООН обеспокоен тем, что в сложившейся ситуации вопрос безопасности граждан может встать достаточно остро. Мы следим за развитием событий, и будем передавать актуальную информацию в режиме реального времени, как только она появится».

– Видишь, ты не один такой, – сказала Нина после того, как экстренный выпуск закончился.

– Охуеть, – только и смог произнести я.

Голова разрывалась, и происходящее не укладывалось в голове. «Как это возможно? Я видел мертвых и видел, как люди умирают. Я умер сам, а теперь получается, что мне крупно повезло, повезло чуть больше, чем остальным? Но почему я? Почему именно с трех утра? Не понимаю», – я начал думать безостановочно, перебирая все возможные варианты, но не мог понять, в чем причина произошедшего.

– Так, расскажи мне, почему ты решил пить на крыше? – спросила Нина

Ей не терпелось докопаться до правды.

– Вчера я увидел свою девушку с другим, и в этот момент…

– Переклинило, и ты разбил ему морду, а потом раскаялся? – засмеялась она.

– …Мне позвонил «мент» и сказал, что мама погибла.

– Как?

– Вчера о взрыве ничего не было в новостях?

– В «Сбере» на Ленинском? Было что-то. Там же всего три погибших, – нахмурилась Нина, не отрывая от меня взгляда.

– Ну, вот одна из них – моя мама.

– Мне жаль.

– Мне тоже.

– Когда похороны?

– Там нечего хоронить, – ответил я и вышел в ванную.

Меня трясло, я не контролировал свое тело. Руки ходили ходуном, пришлось прижать их к бедрам, чтобы унять чудовищный тремор. Я смотрел в зеркало и ничего не видел. Меня как будто не было в отражении, как будто я стал призраком, ведь я умер, и теперь живет лишь моя копия, набросок, последнее сохранение в чьей-то игре, которое сделано не вовремя, после поражения в схватке, когда у героя на исходе силы и ему нужен отдых или же смерть и новое рождение. Да, я родился заново. У меня все те же руки, ноги, все то же несуразное тело и туповатое выражение лица, но старого меня уже больше нет, он остался на Арбате, изувеченный, жалкий и пьяный. Но я не хотел этой смерти. Я не хочу быть новым. Я не хочу жить так, как будто ничего не случилось. Не хочу. Не хочу. Не хочу!

Я схватил розовую бритву и снова посмотрел в зеркало. На секунду мне показалось, что изображение в зеркале вновь появилось, там был я, но это не было отражением: человек в зеркале улыбался, а напоследок подмигнул, после чего пропал из овала. Я посмотрел на бритву и подумал, что не знаю, что резать. В этот момент в ванную влетела Нина и выбила бритву ногой.

– Ты ебанат что ли? Ты что делаешь? Долбоеб, блять! Тебе подарили второй шанс, а ты, сука, даже первого не заслуживаешь!

– Я не хотел…

– Что ты не хотел? Резаться не хотел? А бритва просто так у тебя в руке оказалась? Прилетела, блять, в голубом вертолете и села прямо в руку, так?

– Нет. Послушай, если ты перестанешь орать и материться, я расскажу тебе подробно все, что со мной произошло со вчерашнего вечера до этой секунды, – я говорил абсолютно спокойно, чему удивился сам, хотя буквально минуту назад был готов перерезать себя все что угодно, лишь бы умереть. Я не могу объяснить случившееся в ванной рационально, но это было похоже на гипноз: когда я забежал туда, я не контролировал тело, и, видимо, мысли тоже, и поэтому пытался совершить глупость.

Мы вернулись в комнату и сели на пуфы друг напротив друга. Пока я рассказывал все то, что со мной произошло за последние двадцать четыре часа, Нина не отрывала от меня глаз. Не уверен, моргала ли она в это время вообще, – ее прямо затянуло в описываемый водоворот событий, и она боялась сказать неточное слово или дать неверную реакцию на мои фразы, чтобы не сбить меня с толку. Чувствовалось, что ей почему-то близки переживания других людей. Молчанием и понимающим взглядом она располагала к себе почти как опытный интервьюер, который делает материал с малоприятным человеком. Я ощущал, что Нина не очень верит в то, что я упал с крыши случайно, слишком уж это похоже на попытку суицида, но даже в этом она сдерживалась и не выказывала осуждение.

– И что ты собираешься теперь делать? – спросила Нина после того, как я закончил говорить о случайно пережитом дне.

– Честно, не знаю, постараюсь не афишировать случившееся и жить обычной жизнью, если получится, конечно.

– Жаль. А то у меня к тебе предложение было.

– Какое? – нахмурился я, после чего перевалился на левый бок, чтобы поближе придвинуться к Нине.

– Какая разница, если ты собираешься скрывать, что умер и воскрес?

– Как же тупо звучит. Как будто я Иисус или что-то вроде того.

– Именно, что как Иисус.

– Так о чем речь?

– У меня канал на Ютубе, почти полмиллиона подписчиков, он такой, обзорно-аналитический, интервью там, сюжеты на живые темы и все такое прочее.

– Ну и?

– Пока ты спал, у меня было желание тебя разбудить и прямо ночью записать с тобой вью, озаглавить его «первый русский воскрес», ну, и поспрашивать тебя обо всем, что случилось. Получается, ты сам рассказал уже все.

– Если ты скажешь, что ты все писала, я тебя убью.

– Я воскресну, так что нет смысла, – засмеялась Нина, и встала с пуфа для того, чтобы поставить чайник. – Кофе?

– Давай. Но ты ведь не могла писать – камер и петличек я что-то не наблюдаю.

– Птица-Говорун отличается умом и сообразительностью, умом и сообразительностью, – спародировала Нина речь Птицы-Говоруна из «Тайны третьей планеты». Кстати, получилось один в один. Выглядело смешно.

Пока я сидел у Нины, создавалось ощущение, что я знаю ее тысячу лет – даже шутила она примерно как я с немногочисленными друзьями, использовала те же словечки, что и я, хотя, возможно, она просто быстро подстроилась под мой стиль общения, что выдает в ней настоящего профи в своем деле. Мне было спокойно. Я почти не думал о всем плохом, что произошло вчера, и даже когда рассказывал последовательно о случившемся, не испытывал никаких эмоций, как будто все это произошло не со мной, а с героем фильма, и я просто пересказываю сюжет недавно посмотренного кино подруге, которая фильм не смотрела, причем на спойлеры она почему-то не обижается, а просит рассказать сюжет во всех деталях.

Нина заварила кофе нам обоим, принесла мне чашку и снова села напротив. Мы молчали. Наконец, я смог детально рассмотреть лицо Нины, и оно меня поразило. Вот знаете, есть девушки, которые наносят очень много косметики, но при этом выглядят достаточно естественно, потом смывают ее, и ты такой «Боже, что я сейчас увидел!». Ну, в смысле, не очень они без косметики. У Нины было наоборот: передо мной сидела абсолютно ненакрашенная девушка. Конечно, странно было бы увидеть ее при параде утром, но все же, при всем при этом у нее были такие яркие и красивые черты лица, что нанесение косметики на такое произведение природы можно считать смертным грехом. Тонкий прямой нос, большие глаза с длинными ресницами, прямой лоб, большие ярко-красные губы, милые веснушки, – она была очень красива. От такой красоты испытываешь не вожделение, а благоговейный трепет. В сочетании с худым телом и достаточно женственными формами, ее лицо создавало ощущение рядом находящейся идеальности. Возможно, кто-то бы посчитал ее внешность детской, но тут извините: все мои девушки были ниже ста шестидесяти сантиметров и выглядели похоже. Нина – не исключение, она была очень похожа на Машу, но выглядела привлекательнее. Я немного загорелся, но внутри сидела мысль о бывшей и том, что я всегда все порчу, поэтому лучше не ввязываться в отношения боле, но я решил, что дам себе шанс, и согласился записать с Ниной ролик, чтобы продлить наше общение. Внутренне я понимал, что это не совсем верный шаг, что, возможно, я погорячился, но, с другой стороны, мысль о том, что я вот сейчас приеду к себе домой, сяду на диване и упрусь взглядом в стену или напьюсь до животного исступления, давила очень сильно. К тому же, нужно было отвлечься. Оставаться наедине с собой в тот момент было не столько глупостью, сколько смертельной опасностью, я не был уверен в том, что смогу продолжить жизнь как ни в чем не бывало, поэтому решился на такой шаг. Знаете, когда за одним плечом стоит демон благонравия и шепчет, что неправильно веселиться в момент тяжелой утраты, а с другой тебе шепчут о том, что жизнь кончена, приходится выбирать из двух зол меньшее, и жизненный опыт говорил о том, что любые действия лучше смирения.

В общем, я согласился повторить свою историю на камеру. Нина этому очень обрадовалась и сразу засуетилась. Нет, ну серьезно, через час после моего согласия я уже примеривал новую одежду в ванной и выходил к Нине, как на подиум. Что я в итоге выбрал? Да все то же самое, в чем и был. Правда новые вещи были в три раза дороже. Оплачивал не я. Неловкая ситуация, если честно.

Было немного волнительно. Пару раз в жизни я давал интервью, но это не шло дальше местного телевидения, а тут у Нины – большая аудитория, куча комментаторов с критическим мышлением и все такое. Я боялся, что выражусь как-то не так, и меня засмеют в комментариях. Причем я никогда не понимал, как справляются с огромным количеством негатива в свой адрес. Для меня дизлайк под кавером на сплин – это уже приговор, и весь день я могу злиться на человека, ткнувшего на кнопку с пальцем вниз а селебрити получают тысячи дизлайков и не подают виду. Наверное, с ростом популярности стирается желание быть классным для всех, и цифры перестают быть существенными, когда ты получаешь деньги, занимаясь любимым делом и претворяя в жизнь мечты тысяч людей, но я же не звезда, чтобы ко всему этому так относиться. Пока мы ехали, я посмотрел мельком пару видео и в целом полистал канал, не найдя при этом хоть что-нибудь стоящее. Вся затея начала казаться мне бессмысленной, но отступать было некуда, потому как я не из тех людей, кто говорит «мое слово, хочу – даю, хочу – обратно возьму». Раз согласился, надо идти до конца.

Вечерело, и мы приехали на место съемки. Меня удивило то, как быстро налажен процесс у Нины: буквально час-полтора назад она позвонила оператору, а когда мы приехали, съемочная группа была в сборе, и зал готов для работы. Зал, кстати был довольно аскетичный: кирпичные стены напоминали о типичных лофтах, в окна бил естественный свет с улицы, поэтому лампы были выключены, два кресла стояли друг напротив друга, – все это было похоже на интервью у Дудя, только я не медиа-персона, напротив – не лучший интервьюер страны, однако мандраж у меня был такой же, как у многих молодых звезд, ставших героями его канала. В горле пересохло, и я направился к кулеру, чтобы попить воды. В этот момент в зал зашла Нина, она что-то перечитывала в телефоне и судорожно бубнила под нос. Я налил воды и вернулся со стаканом к креслам, обитым бархатной оранжевой тканью.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.