Предисловие к Полярному дневнику. Роман

– Я отъеду. Скинь мне Толин номер. Мне он назавтра нужен, – еще раз повторил он.

– Хорошо, – ответила Аня.

Витя решил съездить в мастерскую. По опыту он знал, что рисунок в каталоге может отличаться от реальной доски и по цвету и по фактуре. И не просто может, а практически всегда отличается. Поэтому хотел набрать живых образцов. Облажаться на такой мелочи как оттенок материала ему совершенно не хотелось.

Под мастерскую Витя арендовал помещение на станкостроительном заводе, на окраине города. Еще одна бесспорная прелесть небольших провинциальных городов – другой конец города всегда рядом. Склад располагался тут же неподалеку, так что Витя надеялся застать там Валеру и расспросить про Толю, если не удастся дозвониться. Весть о его внезапном недуге слегка насторожила Витю. Очень уж некстати он случился. На замерку, конечно, можно было взять любого мастера, но гораздо лучше, когда исполнитель видит фронт работ своими глазами. Тем более в этом случае. Толя как раз специализировался на рельефной резьбе, и, учитывая специфику предстоящей работы, мог предложить что-нибудь дельное.

В мастерской Витя застал двоих рабочих – Лёню и Мишу Техасца. Последний получил свое прозвище за пристрастие к скульптурной резьбе бензопилой. Двое других уехали на объект, устанавливать резные наличники на окна загородного дома.

– Здорово, мужики, – поприветствовал рабочих Витя. – Что с Толей-то случилось?

– Не знаю. С утра его не было, – ответил Миша.

Лёня просто развел руками, мол, знать не знаю.

– Сильно занят? – спросил его Витя.

– Могу отвлечься, – Леня был флегматичный мужик, выглядел лет на пятьдесят, хотя на самом деле только-только перевалил за сорок. На лице его застыла вечная гримаса недовольства, он, не скрываясь, жаловался на условия труда, недостаточную оплату, неудобный график, сверхурочные и срочные заказы, при этом всегда выполнял работу в срок, без понуканий, и вообще, кажется, из всех был самым надежным сотрудником. Витя знал, что Леня не уволится даже если ему снизить зарплату, только станет больше ныть. Такой уж типаж – любитель пострадать и пожаловаться на горемычную судьбу.

– Найди мне обрезки доски. Такие десять на десять примерно, – не замечая кислого выражения на Ленином лице, попросил Витя.

– Какой доски-то?

Витя задумался:

– Давай, палисандр, ипе, гренадил, ятобу и бакаут.

Леня побрел искать нужные обрезки.

– С палисандром молдован вчера работал. Посмотрите на верстаке у него, – сказал Леня, удаляясь вглубь мастерской, где хранились расходники.

Молдованом звали Толю. По понятным причинам. Витя подошел к верстаку. Рабочее место было аккуратно прибрано. Вообще Толя славился своей чистоплотностью. Никогда не оставлял после себя стружек, опилок и даже просто пыли. В конце дня он буквально надраивал рабочую поверхность. Сейчас же на столе лежал тонкий слой пыли. Из-под верстака Витя вытащил большой полиэтиленовый мешок, куда выбрасывали никуда не годные обрезки. Выволакивая мешок, он обратил внимание на еще одну странность: обычно под столом Толя держал ящик со своим инструментом, сейчас его не было. Переносить или переставлять вещи с привычных мест Толя бы не стал, это не в его характере, как никто из мастеров не решился бы взять Толины инструменты. Значит, взял их сам Толя.

– Есть подходящее? – поинтересовался Техасец.

– Не, пойду там гляну, – Витя задвинул мешок обратно, даже не раскрыв, и ушел вслед за Леней.

Смутная догадка в считанные секунды превратилась в уверенность, не хватало только очевидного доказательства. Такое мог предоставить Леня. Разговорить его проще чем Мишу. Витя знал, что между Леней и Толей идёт конкуренция. Само по себе это казалось странным, поскольку заказы у них не пересекались. Леня специализировался на плосковыемчатой резьбе, а Толя – по рельефу. Иными словами, они занимались прямо противоположными типами работ. Да и сами были настоящими антиподами: Леня – тощий и пыльный флегматик, Толя – чернявый, коренастый крепыш, напитанный жизнерадостным солнцем родной Молдовы. Кстати, Толя представлял собой очередное доказательство пользы нестандартных подходов. За молдавскими тружениками давно закрепилась не самая лестная слава. Мол, если рабочий молдован – пиши пропало, руки приставлены к такому месту, что на них ходить можно. Толя же опровергал этот миф. Вкалывал, как робот, много и качественно. Витя разглядел эти способности и не повелся на общее мнение. Наверное, Леня завидовал Толиной легкости и сноровке. Между ними постоянно шла борьба. В сущности, совершенно абсурдная, поскольку каждый все равно оставался на своем месте. Но производственному процессу это не мешало, даже наоборот. Витя не сомневался, что Леня с радостью заложит Толяна. Вопрос только в том, стоит ли так поступать? Сделать одного из рабочих стукачом – поступок не дальновидный. Люди-то простые. Начнут качаться, ссориться. Как ни странно, но любая междоусобная вражда шла на пользу рабочим процессам, но ровно до тех пор, пока в нее не встревало начальство. Стоило этому произойти, и любой самый крепкий коллектив раскалывался на «государственников» и «оппозицию». Тут тоже был один нюанс. Все знали, что Витя в целом не против леваков. Если у рабочего хватало времени и сил выполнять заказы на стороне, не в ущерб текущей работе, так и пусть его. Иногда это даже оборачивалось на пользу. Левые клиенты в конце концов сами приходили к Вите с более крупными заказами. Однако чутье подсказывало, что Толя не просто левачит. Тут что-то другое. И если Леня подтвердит Витины опасения – это будет прямым стукачеством. Тогда, чтобы не допустить шатаний, придется уволить и Толю, и Леню, а сейчас это недопустимо.

Узкое, длинное помещение, со стеллажами вдоль стен служило хранилищем расходных материалов. Леня копошился возле стеллажей, заваленных образками досок, и бормотал себе под нос. На полу неровной башенкой были сложены найденные обрезки.

– Все нашел? – спросил его Витя.

– Бакаута нет, – чуть помедлив, ответил Леня. – То есть, есть, запсили куда-то… Я давно предлагал – раскладывать по сортам, ну или хоть по видам. Чтобы как в библиотеке… Ни кому на хрен не нужно. А вот так коснется…

Витя посмотрел на отобранные обрезки. Взгляд его зацепился за довольно большой кусок массивной доски из древесины ипе, бразильского ореха. Темно-коричневая поверхность, с небольшим уходом в красноту, фактура тонковолокнистая, с причудливым переплетением. Конечно, он рассматривал этот материал в качестве основного для будущих панно, проблема только в том, что цветовой спектр у этой древесины сильно играл, в зависимости от региона произрастания. Фактически придется каждую доску подбирать индивидуально. В этом смысле с ятобой работать было бы проще…

Витя поднял обрезок:

– Лёнь, пилани мне вот этот на три части. Бакаут сам поищу.

– Как знаете…, – Леня взял доску и почти уже вышел.

– Толя-то давно не работает? – как бы невзначай спросил Витя.

Леня явно замялся.

– Не работает? А когда он работал-то? – недовольно бормотал Леня. Он как будто бы и не отвечал на вопрос, а просто бухтел про себя. В то же время Витя видел, что Леня судорожно соображает, ищет как бы извернуться, совсем уйти от ответа.

Вите стало жалко его. Он решил не принуждать Леню к ответу. Да и сама его реакция достаточно красноречива.

– Ладно, иди. Разберемся…, – сказал Витя.

Леня с необыкновенной поспешностью выскочил из хранилища, но видимо с кем-то столкнулся.

– О, здорово! – услышал Витя бодрый голос Серого – их водителя. – Всё баклуши бьешь? По углам ныкаешься?

Серый был болтливым и бесцеремонным мужиком. Любил поиздеваться над Лениной угрюмостью, дразнил его «Лёнчик в тумане». Витю он не видел, поэтому говорил свободно.

– А я как пес с утра ношусь! Не то, что вы тут. Сидите себе, стружку снял, пошел чайку выпил. Да, Лёнь? Никто вас тут не трогает. А меня Валера задрочил – сил нет. Теперь еще молдавана этого, туда привези, отсюда забери! Я что ему таксист? Вот, гадом буду, пойду к Виктору жаловаться… Ты чего лыбишься-то, Ленчик? Вот, чудак! Куда пошел-то?

Вот так просто, все и прояснилось. Витя давно усвоил правило, чем меньше напрягаешь ситуацию, тем естественнее она разрешается. Валера гоняет Толю на левые заказы. Проблема обозначилась предельно ясно. На Толю он совершенно не злился. Глупо винить молоток за то, что он пришелся тебе на палец. А вот Валера… Витя жалел только о том, что этот вопрос не удастся отложить на потом. Однако главное – теперь он знает. Информированность – залог успеха в любом деле. В принципе, все складывалось даже не плохо. Толю он завтра по любому вытащит на заказ. Болезнью тот не отговорится. Значит, планы Валеры уже будут нарушены. Лучше всего будет, если он отправит кого-то другого доделывать Толину работу. Хорошо бы Леню… Витя решил это устроить. Отправит всех на склад, отбирать доску бразильского ореха, в мастерской оставит только Лёню. Или еще что-нибудь придумает. Пускай Валера подергается. Хотя все это не кстати, очень не кстати…

Спокойствие многих было бы надёжнее,

если бы дозволено было относить все

неприятности на казённый счёт.

Козьма Прутков

2

Масляные лампы мазали оранжевые блики по грубой штукатурке стен, все же не достигая низкого свода потолка. Из-за этой смыкающейся над головой тьмы тяжесть нависающего потолка ощущалась почти физически. Лампы были расставлены на приличном расстоянии одна от другой, так что, двигаясь по коридору, приходилось то нырять в полумрак, то выходить на свет. Поэтому Витя не мог толком разглядеть идущего впереди человека. Он и себя-то толком разглядеть не мог. То есть не себя, а того кем он обернулся. Словно в компьютерной игре, Витя парил невысоко над макушкой своего персонажа. Крупный мужчина в казацкой меховой шапке и плаще с меховым же подбоем. Шедший впереди носил короткий кафтан с широким кожаным поясом и кривой саблей у левого бедра. Сзади шел еще кто-то, судя по металлическому звону – стражник каземата. Неизвестно откуда, но Витя знал, что идут они по коридорам тайной темницы Казанского кремля. Коридор изломился вниз на три ступени и снова потянулся вперед. В молчании прошли еще шагов двадцать, дойдя до глухой стены, остановились. Налево была низенькая, окованная железом дверь, на массивных петлях. Витина догадка о втором спутнике оказалась верной. Только почему-то стражник одет был в монашескую рясу, на поясе его действительно висело большое кольцо со множеством ключей. Отобрав нужный, он отпер замок. Другой спутник потянул тяжелую дверь, нижняя грань ее сильно скребла по полу, шум отдался в длинном коридоре и угас, словно канув в морскую глубь. Витин персонаж первым переступил порог каземата. В углу, на жиденьком снопке соломы сидел человек. Выглядел он перепуганным и несчастным. Стражник-монах внес лампу и поставил на пол. От света человек сжался еще больше, заслонил лицо рукой, показав вошедшим грязную мозолистую ладонь.

– Неужель этот? – заговорил Витин персонаж, обращаясь к своим спутникам. В голосе его звучала ни то насмешка, ни то удивление.

В то же мгновение человек чуть опустил руку, посмотрел поверх нее на вошедших. Он щурился, будто силясь разглядеть лица. Взгляд его внезапно замер на лице Витиного персонажа. Сначала послышался только сиплый свист, а потом смех. Монах отступил назад. Из широкого рукава своей рясы он быстро вытянул шелковый шнур, кинулся словно кошка и набросил его на шею Витиному персонажу. Тот попытался отшвырнуть убийцу, но второй спутник сбил его с ног. Витя медленно поднимался все выше и выше. Уже гораздо выше, чем мог быть потолок в таком каземате. Внизу он продолжал наблюдать яростную, но предрешенную борьбу. Слышал клокот влажных хрипов, видел судорожно замолотившие пол ноги. Конечно, боли он не чувствовал, но вместе с жертвой переживал ужас от непоправимости случившегося.

Витя открыл глаза. Пережитый во сне тягучий страх неизбежности придал утру неприятные тона. В любом событии он привык искать скрытый посыл или урок. И такое сновидение настораживало. Он понимал, что могло быть источником подобного сна. Образно говоря, Валера тоже держал для него шелковый шнур в рукаве. Но, во-первых, Витя совершенно не собирался настолько драматизировать ситуацию, во-вторых, подобное толкование казалось слишком прямолинейным, даже отдавало какой-то фрейдистской пакостью. За виденной сценой пряталось что-то другое, пока не разгаданное. Однако на толкование сновидений времени не оставалось. Требовалась максимальная концентрация на реальности.

Витя осуществил свой замысел и вызвонил Толю. Тот попытался было отвертеться от поездки, но сдался довольно быстро. Из чего Витя также сделал выводы: тайное сотрудничество с Валерой не доставляет ему большого удовольствия, вернее – не приносит достаточно выгоды. Теперь следовало ждать звонка от самого Валеры, посмотреть на реакцию. Но тот не торопился выдавать себя.

Витя подобрал Толю по пути в Николину гору. Толя держался легко, как обычно. По дороге все время болтал за жизнь. Смеясь, рассказывал о своих злоключениях в ФМС, о том, что жену его депортировали и занесли в список не въездных, поэтому они развелись и жена его фиктивно вышла замуж, чтобы въехать в Россию под новой фамилией. И вот теперь, ждет пока кишиневский паспортный стол выдаст ей новый паспорт, и хорошо бы побыстрей, потому что участок они уже купили и посадили огород и птицу завели, а кому за этим приглядывать? Витя слушал, но как только в Толином монологе возникла пауза, спросил:

– Толя, кто тебя на работу брал?

Толя чуть замешкался, вопрос казался настолько простым, что не мог оказаться без подвоха.

– Вы, – растеряно хлопая глазами, ответил он.

Витя кивнул, словно бы удостоверившись в том, что Толя верно понимает ситуацию. Как и ожидалось, этот короткий вопрос и последовавшая реакция, произвели на Толю правильное впечатление. Витя уважал ораторское искусство и людей, владевших им, но в то же время знал, что порой не нужно никакого красноречия, чтобы внушить собеседнику необходимую мысль. Теперь Витя убедился – Толя понял, что ему известно о его маленьких проказах с Валерой, и ему предстоит сделать выбор, с кем работать? Остаток пути Толя задумчиво молчал.

Когда они уже подъехали к воротам участка, телефон у Вити зазвонил.

– Витя, привет! – раздался в трубке бодрый голос Валеры. – Ты чего это, сам по заказчикам стал ездить?

Валера давно усвоил эдакую ироничную манеру общения, когда речь у них с Витей заходила о производственных вопросах. Мол, любое вмешательство Вити непосредственно в эти процессы – не больше чем барская прихоть.

– Желание клиента, Валер, – спокойно ответил Витя. Он не обращал внимания на его колкости. В конце концов, дело свое Валера знал, работал исправно, а Витя – не хрупкая курсистка, чтобы требовать к себе нежного обращения.

– Это, конечно! Слушай, а чего он тебе-то позвонил? Кто-то из старых что ли? – расспрашивал Валера.

Витя на мгновение задумался. Это действительно странно. Уже пару лет он не оставлял свои личные контакты на рекламе фирмы. Заказчики звонили или на Валерин номер или в офис. Может, правда, кто-то из старых заказчиков скинул его номер дяде Коле? Ворота раскрылись, Витя тронулся вперед, но тут же затормозил. Навстречу выезжала другая машина. Пришлось резко выворачивать руль двумя руками.

– Не, не из старых, – сказал Витя, неудобно прижимая трубку плечом к уху. – Не могу говорить. Потом обсудим…

Витя сбросил звонок и оглянулся. Ворота уже закрывались, так что он толком не успел разглядеть машину, только самые общие черты – наглухо тонированный «мерин» представительского класса. И все же он успел заметить главное – номер автомобиля. Вернее, его отсутствие. Ему приходилось слышать, что это новая, модная фишка в кругах высшей власти. Всякие там магические буквенные сочетания в регистрационных номерах типа «А… МР», «Е… КХ» и т.п., остались для среднего и высокого звена государственных управленцев, а верхушка решила обходиться вообще без опознавательных знаков. На дорогах Витя таких машин пока не видел, что в общем-то и не удивительно. По Москве он ездил не так уж часто. Возможно, это был очередной урбанистический миф о власть имущих. Витя склонялся именно к этой мысли, особенно теперь. Что бы мог делать такой персонаж на даче у… Собственно, кем был дядя Коля? Да, неважно! Все равно не может быть. Наверняка, кто-то из богатых родственников заехал, похвастаться «обновкой», и может прямо сейчас едет в ГИБДД регистрировать авто, а транзиты не поставил из пижонства. Телефон снова зазвонил. Опять Валера.

– Вить, ты Толю надолго увез? – сразу начал он и довольно агрессивно.

– На весь день. А что?

– Да, нет… Ничего. Просто тут текучка…, – должно быть Валера не был готов к такому прямому ответу. Однако, нашелся довольно быстро. – Ты, конечно, не в курсе, но у нас сейчас горячая пора. А ты еще всех на склад отправил. Хоть бы посоветовался. Ты там какой-то заказик нашел, теперь все должны все побросать, так что ли?

– Не парься, Валер. Я знаю, что делаю.

– Ага. В общем так, Леня один не вытягивает. Скажи, где вы, я подъеду заберу Толика сразу как он закончит, чтобы время не терять.

– Да, чего тебе мотаться? – Витя продолжал играть в простака. – Давай, я сам его подвезу. Скажи куда?

– В смысле – куда? – снова растерялся Валера. – В мастерскую…

Он явно насторожился. Да, и Толя тоже. Витя заметил краем глаза, как он подобрался.

– Без проблем. Значит, там и увидимся. Всё, отбой.

Витя оборвал разговор, не дав Валере возможности ответить. Пускай он без истерик относился к серым начинаниям своего управляющего, но облегчать жизнь ему точно не собирался. Хочет завести свой бизнес, так пусть поучится решать непредвиденные проблемы. Глядишь и передумает. Насчет Толи беспокоиться вообще не стоило. Он хоть и выглядит простоватым, но соображает очень хорошо. А когда увидит предстоящий заказ, то вообще никуда не денется.

– Пошли, Толь, – скомандовал Витя, подхватил кожаный портфель с образцами дерева и первый вышел из машины.

На этот раз дядя Коля не вышел встречать. Дожидался в доме. Витя отправил Толяна делать замеры, а сам прошёл в кабинет. Дядя Коля сидел за столом и читал что-то с экрана ноутбука.

– Надеюсь, мы вас не отвлекли, – сказал Витя.

– Нет. Вы как раз вовремя, как мы и договорились, – дядя Коля как будто удивился.

– Просто, у вас были гости…

– Скорее посетители, – улыбнулся дядя Коля. – Не беспокойтесь, я прекрасно умею управлять своим временем. И сейчас, не хотел бы его тратить…

– Да, конечно, – Витя раскрыл портфель и разложил на столе образцы.

Дядя Коля внимательно осмотрел их, провел рукой по поверхностям.

– Давайте-ка, еще раз на чертежи взглянем. Так нагляднее будет, – сказал он, наконец. – Я специально для вас копию подготовил, сможете ее забрать.

Сдвинув дощечки на край стола, он разложил над ними чертеж. Витя ждал этого момента и собственно ради него приехал сам. Что-то подсказывало ему, что он и на этот раз увидит в рисунках совпадение со своим сном. Но ничего похожего, даже отдаленно, отыскать не получилось. Вообще, теперь он заметил, что картины по большей части представляют собой красочные, развернутые аллегории, преисполненные особой символикой. Наверное, подобные символы можно было бы назвать масонскими, каббалистическими, астрологическими или даже сатанинскими, в зависимости от приверженности смотрящего к той или иной традиции. Витя был никудышным эзотериком, поэтому толкованием и даже обыкновенной характеристикой символики заняться не спешил. И все же, сколь странно не смотрелись бы картины, некоторые персонажи узнавались легко. Так, без сомнений Витя опознал Петра Первого. Российский Император участвовал в нескольких сценах, особенно Витино внимание привлекла та, на которой Петр, преклонив колени, принимал дар от условных иноземцев, на их протянутых руках лежала маска двуликого бога. На всех остальных картинах Петр появлялся только в маске. А на одной из последних картин с его участием появилась еще одна фигура, в такой же маске и такой же одежде, как и у Петра. Как и все остальные сюжеты, эти изобиловали всевозможными пирамидами, звездами, солнцами, геральдикой, мифологическими тварями и прочим. Правда, последние элементы в массе своей служили фоном, на первом плане всегда оставались люди. Видимо, воплощенные в дереве, они должны были выступить на перовом уровне рельефа, а символика уйти на второй и третий.

– Итак, что скажете? – спросил дядя Коля.

Должно быть он и до этого что-то говорил, но Витя слишком увлекся картинами и не слышал.

– Решение за вами, – быстро нашелся он. – Насколько я понимаю, для вас эстетика, так сказать в приоритете… По параметрам твердости, устойчивости к влиянию среды все образцы схожи. В любом случае, вы получите свое вечное дерево.

Дядя Коля снова задумался.

– Тогда остановимся вот на этом, – он тронул дощечку ипе.

– Отлично, – Витя убрал остальные образцы в портфель.

– И такой вопрос – как будет выглядеть исходное полотно?

– В смысле? – Витя не сразу понял, что имеет в виду дядя Коля. – После замеров рассчитаем точную ширину каждой панели, исходя из этого соберём полотно из нескольких досок…

– А из одной широкой доски нельзя будет сделать?

Витя чуть растерялся. Хоть замеры еще и не были готовы, но и так было ясно, что панели слишком широкие. Массив такой ширины…

– Так что скажете? – дядя Коля как будто терял терпение. – Найдется у вас такой материал?

– В наличие доски такой ширины мы не держим, – Витя быстро выходил из ступора. – Но по спецзаказу можно привезти.

– Ну и хорошо, – подвёл итог дядя Коля.

– Но это дополнительное время и стоимость конечно…

– Я не тороплюсь. И вам не советую, – ответил дядя Коля.

Витя не успел ничего ответить, в дверь кабинета постучали.

– Можно? – раздался Толин голос.

Витя вопросительно посмотрел на дядю Колю.

– Я бы предпочел остаться здесь, – он слегка понизил голос, видимо, не желая быть услышанным. – С вашим человеком, вы и без меня справитесь, а видеться нам ни к чему.

Витя кивнул. Пару раз ему уже попадались клиенты, которые желали оставаться инкогнито. Что ж, желание клиента…

– Хорошо. Только позвольте…, – Витя указал на эскизы.

Дядя Коля сделал приглашающий жест рукой.

– Закончил? – спросил Витя, выйдя за дверь.

– Да. Прикинул. Площадь хорошая, можно работать, – Толя говорил с характерным певучим говорком.

– Пойдём, глянешь эскизы, – позвал его Витя.

Они вернулись в пустую комнату, Витя разложил чертёж прямо на полу.

– Ой-ё! – Толя покачал головой, увидев картины. – Из бразильского ореха резать хотите?

Витя кивнул.

– Сразу стамесок закупить побольше нужно, – улыбаясь, сказал он. – На одной такой доске, я свой инструмент до рукоятки сточу.

– Это еще не всё, Толя. Клиент хочет из единого полотна резать

Толя посмотрел на Витю, растеряно улыбаясь, как будто не понимал, шутит он или говорит серьезно.

– Зачем? – переспросил он. – Сгоним доски заподлицо, стык заполируем, даже не угадаете где он.

– А со временем не рассохнется?

– С каким временем? Через сто лет что ли?

Толя снова улыбался, но Витя оставался серьезным.

– Желание клиента, – сказал Витя. – Сколько там получается?

Толя посмотрел свои записи, глянул на чертежи:

– Всего десять панелей… Ширина семьдесят будет.

– Вполне реально, – Витя прервал его, чтобы Толя не начал дальше распинаться о сложности и невозможности работы. – Справишься с такой задачей?

– Да. Я всю жизнь руками работаю. Полотно найдете, всё сделаю.

– Знаю, Толь, но сам видишь… Работа не простая.

Толя вздохнул и развёл руками.

– Установку как делать будем? – спросил он.

– В смысле?

– Ну, располагать? Вплотную или чтобы зазор между панелями остался?

– Вплотную, так чтобы полностью стены закрыты были.

– Тогда одну нужно больше брать. Та стена, где дверь, слева от угла до проема восемьдесят пять. Если из массива делать, так надо сразу такой ширины и заказывать.

– Значит, лучше сразу разметить, где какая панель стоять будет, установить последовательность, так? – уточнил Витя. – Последовательность должна соблюдаться строго. Инача бардак будет…

– Тогда прямо на чертеже пометки сделаем? – спросил Витя.

– Конечно, это наша копия, рабочая. Делай разметку, а я пока детали с заказчиком утрясу.

Толя снова взялся за карандаш и рулетку, а Витя вернулся в кабинет.

– Может, чаю пока ваш человек занят? – предложил дядя Коля.

– С удовольствием, – ответил Витя.

На самом деле Витя чувствовал смущение. То, что ему не удалось найти картину своего сна в чертежах, странным образом тревожило его. Главное же, он и сам не мог определить причину этой тревоги. То есть, с чего он вообще взял, что его сны и чертежи так плотно связаны. Просто исходя из первого совпадения, того самого гнедого битюга? Это и правда могло быть лишь совпадение. Странное, почти мистическое, но все же – лишь совпадение. С другой стороны, он понимал, что его чувства и интуиции основаны вовсе не на зримых образах, а на чем-то вечно остающимся за покровом видимого (даже во снах) мира. Когда-то давно он прочел притчу о каббалистах, которые выходят из дому за хлебом, не имея ни копейки денег, они просто уверены, что вселенная подарит им эту необходимую буханку. Как именно это произойдет – не важно, просто это должно случиться и всё. Витя хоть и оставался недостижимо далеко от иудаистской магии, зачастую ощущал себя именно таким каббалистом. Если он был уверен, что событие произойдет, он происходило. Практически всегда. Сегодня же коса нашла на камень. Витя понимал, что упускает нечто важное.