Слав 6. Дорога домой

––

Выждав примерно минуту и убедившись, что Вонкор не собирается продолжать, Слав с сочувствием сказал:

–Ты можешь не рассказывать про охоту. – Последнее слово он произнёс через силу. – Просто расскажи о той жизни, какая у тебя была до того, как тебя задержали наши орки.

Вонкор усмехнулся:

–Добрый ты, Слав. Только я и не собирался рассказывать тебе подробности. Хоть я и не скрываю своего прошлого, но про это я никому не говорю. Это умрёт вместе со мной.

Слав взглянул на шагающих впереди молодых орков и людей:

–Вообще-то, Вонкор, было бы лучше, если бы ты рассказал всё, что пережил. Не сейчас, конечно. И не мне. Но ты просто обязан сделать всё возможное, чтобы весь Народ узнал, насколько чудовищные вещи все вы вытворяли. Ты мог бы написать книгу воспоминаний. Хотя бы в сотню страниц. Главное, чтобы в ней было подробное описание ваших действий, ход ваших мыслей, то, что побудило каждого из вас встать на этот отвратительный жизненный путь. Лет через двадцать, может, чуть позже, мы внесём твой рассказ в обязательную учебную программу для подростков. Юные тролли, люди, орки и гномы должны знать, во что каждый из них может превратиться, если не научится критически мыслить.

Вонкор поморщился:

–Слав, ты же даже не представляешь, что именно мы творили. Это… – Он расстроенно махнул рукой. – На это могут пойти только дикие звери. Да и то я не уверен.

Слав кивнул:

–Или те, у кого не хватило ума, чтобы понять, что их просто – напросто наглым образом обманули, чтобы использовать в каких-то своих целях. А люди в таком недоразвитом состоянии, ты прав, хуже диких зверей. Это касается не только этого мира и не только людей. Вот ты сказал, что я не знаю, что именно вы вытворяли. – Слав безрадостно усмехнулся. – Ты не прав, Вонкор. Именно я-то это и знаю. В прошлом моего мира есть такие страницы, что при воспоминании о них у меня волосы на голове начинают шевелиться. А в груди появляется какая-то пустота. Холодная такая, сосущая пустота. Что бы вы ни делали, как бы бесчеловечно вы ни поступали с орками, их детьми и женщинами, это не идёт ни в какое сравнение с тем, что происходило, да и сейчас происходит в том мире, откуда мне удалось свалить. И люди делали и делают всё это по одной простой причине. Потому просто, что они необразованы.

Слав глубоко вздохнул и продолжил:

–Даже в развитых странах того мира детям дают неверное представление об этом самом мире и прошлом этого самого мира. – Он улыбнулся. – Если бы я вздумал что-нибудь такое написать, то на меня тут же посыпались бы упрёки в употреблении тавтологии.

Вонкор сдвинул брови:

–В употреблении чего? Это что-то вроде вина или сушёных листьев левтора?

Слав покачал головой:

–Нет, это не наркотик. Не имеет значения. Я просто хотел тебе сказать, что в мире, в котором я вырос, происходили и до сих пор происходят вещи намного страшнее того, что вытворяли вы. И, как только людям внушили, что читать книги – это отстой, знания об этих преступлениях разных там… Даже и не знаю, как их называть-то. Выродков! Точно – выродков! Так вот про их преступления стали забывать. Точнее – помнили только те, кто постарше. Молодым же внушали, что только один народ пострадал. Про остальные же народы просто не вспоминали. И получили в итоге ещё более кровавые преступления. И совершили их толпы необразованных, тупых, вообще не умеющих мыслить критически полулюдей. Я не боюсь употреблять это слово. Хотя в том мире меня за это могли бы и посадить годика эдак на два. Но я считаю людьми только тех, кто достаточно развит для того, чтобы уметь мыслить самостоятельно. Остальные же для меня – не совсем люди. Конечно, они ещё могут стать настоящими людьми. Но только после того, как научатся использовать мозги по назначению.

Вонкор с сомнением в голосе сказал:

–Ну, мне как-то не хочется рассказывать о том, что мы вытворяли. Даже если в твоём мире люди делали вещи и хуже. Хотя я сомневаюсь, что можно сделать что-то страшнее того, что делали мы.

Когда Слав улыбнулся, старшина невольно отпрянул. Подобного выражения лица он ещё никогда не видел. Такая на лице Слава проступила злоба.

Не сгоняя этой зловещей улыбки, Слав ещё и усмехнулся:

–Да неужели? А скажи мне, вы сжигали орков заживо? Вы выкачивали из живых ещё детей всю их кровь до тех пор, пока они не умирали в страшных судорогах? Вы насиловали и убивали после этого женщин только за то, что они молятся не тем богам, которым молились вы? И это, Вонкор, ещё только цветочки. Я могу и пострашнее примеры привести.

Молодёжь то и дело оглядывалась назад. Если раньше в их глазах Слав видел лишь интерес к разговору двух взрослых людей, то после его рассказа в них появился ужас. Но Слав нисколько не жалеет о том, что упомянул об этих страшных страницах были того, так и не ставшего ему родным, мира. Пусть знают! Вообще, надо сделать всё возможное, чтобы все об этом узнали. И о преступлениях таких обманутых людей, как Вонкор.

Старшина же тоже бросил взгляд на Слава. Но вместо ужаса в его взгляде тот увидел недоверие:

–Разве люди на такое способны? – Он помолчал. Но ответа так и не дождался. – Ну, хорошо. Согласен, такого мы не делали. Мы ограничивались пытками. На крики жертв всегда выходили сумевшие спрятаться от нас орки. Или же пытаемые не выдерживали мучений и раскрывали нам все места, пригодные для убежища. И там мы всегда находили кого-нибудь из их племени.

Слав кивнул:

–Понимаю. Но почему вы, например, не использовали собак? Ведь по следу же намного проще отыскать любого, даже самого хитрого орка.

Бывший охотник за головами усмехнулся:

–Я тоже как-то спросил об этом более опытных охотников. И они мне рассказали, что когда-то, давно очень, был один такой слишком умный. Сначала он охотился на орков точно так же, как и все остальные. Но потом решил, что он сможет всех обойти в этом деле. Потратил все заработанные деньги на собак. Год он их натаскивал на запах орков. Учил не просто выслеживать, но и нападать на них стаей. – Вонкор снова усмехнулся. – Вышел он с ними, значит, на охоту. Ах, да! Забыл ещё сказать, что этот умник потребовал от короля, чтобы тот выделил для него две сотни лучших солдат. Король и выделил. Дело-то важное! Едва собаки напали на след орков, как из леса в них полетели стрелы. За несколько минут все собаки были убиты. Все труды этого горе-охотника пошли прахом. Денег ему никто не вернул. Да ещё и от короля ему попало. Ох, и обозлился же он на этого умника! Пришлось тому отрабатывать те деньги, что король потратил на жалованье солдатам. Ведь поход-то длился не один день!

Слав улыбнулся. Впрочем, без особой радости:

–А что стало с племенем орков?

Вонкор пожал плечами:

–Да ничего. Солдатам удалось догнать только нескольких воинов. Остальные же орки успели скрыться.

Слав кивнул:

–Ясно. Значит, люди оказались лучше собак?

Бывший истребитель орков усмехнулся:

–А то! – Он немного помолчал. – Знаешь, Слав, думаю, ты прав. Придётся всё же мне рассказать обо всех тех отвратительных вещах, которые мы творили. Только я сделаю это как-нибудь потом. Сейчас мне храбрости не хватит. Надо собраться с силами.

Слав понимающе кивнул:

–Естественно, Вонкор. Тебя никто и не торопит. Главное, что ты понял, какую пользу это принесёт всему Народу. У нас не должно быть лжи. Люди, орки, тролли и гномы должны знать, чем нам может грозить необразованность. Ведь, как я уже сказал, виноваты не только вы. Вот скажи мне, Вонкор, если бы ты тогда знал, кто такие орки на самом деле, ты стал бы на них охотиться?

–Нет, конечно! – Бывший охотник даже отшатнулся от Слава. – Я же всё же не настолько жаден! Сколько бы мне не предложили, я не стал бы убивать орков! Я даже встал бы на их сторону. Ну, стал бы сражаться с орками плечом к плечу.

Слав улыбнулся:

–Ну, так ты и встал. А ещё ответь мне, Вонкор, принесли ли тебе счастье деньги? Те, которые ты получил за истребление орков.

Вонкор с какой-то даже злостью усмехнулся:

–Да ты что, издеваешься, что ли, Слав? Какое ещё, на хрен, счастье? Каждый раз, возвращаясь с охоты, я пропивал все полученные деньги. Ну, часть тратил на проституток. Какое же это счастье-то?

Слав с горечью в голосе подвёл итог:

–Вот и я про что! Жизни орков: мужчин, женщин, детей и стариков превратились в похмелье и пару – тройку оргазмов. – Он тяжело вздохнул. – А как тебе твоя новая жизнь, Вонкор?

Старшина улыбнулся. Причём Слав заметил, что в этот раз его улыбка оказалась по-настоящему доброй. Можно даже сказать – светлой.

Не прекращая улыбаться, Вонкор посмотрел Славу в глаза:

–Вот сейчас-то я как раз счастлив. Только среди орков я ощутил себя человеком. Вот ведь странно-то, да?

––

Через трое суток возглавляемый Вонкором отряд вышел к стенам Вокта. Так как все мысли Слава были направлены на долгожданную встречу с Ласой и дочкой, он совершенно не обратил внимания на то, насколько эти самые стены бывшей столицы Воктии не похожи на те, что когда-то разрушались от одного только попадания в них орудий Народа. Тем более – случайного. Ну, не то, чтобы Слав совсем не заметил проделанной работы. Просто всё это как-то проскользнуло мимо его глаз. Как будто всего лишь краешком задело его сознание.

Даже мощнейшие ворота не заставили Слава обратить на них более пристальное внимание. Ну – ворота, ну – мощные, с тремя линиями обороны, ну, можно даже сказать – неприступные. Подумаешь! Для Слава главное, что за этими воротами находятся самые близкие ему люди. Но до них ещё придётся пройти половину города!

Пока путешественники шли по городским улицам, вокруг них собралась толпа. Слав обратил внимание, что некоторые из горожан узнали Вонкора. Его постоянно спрашивали о том, куда же это он запропастился. Бывший истребитель орков с улыбкой отвечал, что он уже несколько лет живёт на границе леса и Северных Равнин. Тогда на него посыпались вопросы о том, каково ему жить среди лесных кочевников. Вонкор всё с той же улыбкой отвечал, что последние годы – лучшие в его жизни. Задавали ему и другие вопросы. Он что-то отвечал. Но Слав уже утратил какой бы то ни было интерес к этому разговору. Единственное, что его сейчас занимает, так это медленно приближающийся к ним дворец.

Конечно же, Слав услышал, как в толпе горожан стали всё чаще произносить его имя. Он заметил, что в его сторону стали показывать пальцами. В какой-то момент имя Слава повисло над толпой горожан сплошной пеленой. Как будто все остальные слова люди внезапно забыли. И, как будто рывком, словно кто-то сдёрнул это самое покрывало, даже имя Слава смолкло. Получилось несколько даже пугающе. Как будто фокусник, завершая удавшийся трюк, отдёрнул в сторону свой чёрный плащ.

Но даже и это не заставило Слава обратить внимание на окружившую его и его спутников толпу горожан. Впрочем, среди людей то и дело на глаза попадались орки и тролли. Кажется, мелькнули несколько гномов. Но всё внимание Слава сосредоточилось на дворце. А тот словно бы нехотя, по миллиметру, приближался, всё более и более нависая над толпой и самим городом.

Конечно, Слав уже видел дворец со всех возможных ракурсов. И его величественность не раз производила на него должное впечатление. Но сейчас, когда Слав видит дворец с той стороны, где находится балкон, с которого он когда-то отправился в памятный для него полёт с Ласой и Бартовоглом, человек невольно ощутил какую-то подавленность. Как будто вся масса этого дворца навалилась на него и нещадно давит весом каждого кирпича или камня, уложенного в его стены.

Тряхнув головой, Слав прогнал наваждение. И это, как ни странно, сразу же придало ему сил. Даже дышать стало намного легче. Хотя сердце всё равно бьётся с такой силой и скоростью, что кажется, будто оно вот-вот пробьёт рёбра и выпрыгнет из груди. Представив, как его сердце, наподобие Чужого, проламывает грудную клетку и, упав на мостовую, разбрызгивает вокруг остатки крови, Слав усмехнулся. Как будто он позволит такому случиться! Только не сейчас. Не в момент, когда он вот–вот должен встретиться с любимой! А ещё с дочкой, которую он знает только по имени!

В толпе так и не возобновились громкие разговоры. Люди, орки, тролли и гномы, рассматривая вернувшегося к ним Слава, говорили очень тихо. Некоторые вообще – шёпотом. Так, в окружении молчаливой толпы встречающих, Слав и его спутники обогнули ограду дворца. В тишине вся процессия приблизилась к распахнутым настежь воротам.

Вот тут Слав остановился. Как-то это всё неестественно просто! Ворота, которые Слав видел не раз во снах, он теперь видит наяву. Он даже может их потрогать. Но это всё равно не придаёт всему происходящему реалистичности. На какое-то мгновение Слав даже испугался, что всё это – сон. Что сейчас он проснётся в привычной палате. И что продолжится его жалкое существование в мире, который никогда не был ему родным. В мире, где правят ложь и коварство. В мире, где честь и преданность давно уже стали чуть ли не ругательствами. В мире, где таких, как Слав, сажают в тюрьму или в психушку. Или же, – как можно скорее и тише убивают, чтобы они с их идеями о равенстве и чести не мешали жить и править всевозможным выродкам и паразитам.

Внезапный гул толпы вывел Слава из ступора. Посмотрев на собравшихся вокруг людей, троллей, орков и гномов, Слав проследил направление их взглядов. А смотрят они все в одну сторону. Слав посмотрел туда же. И сердце тут же снова забилось о рёбра, словно попавшая в силки птица…

Со стороны дворца в сторону ворот бежит Ласа. Слав сразу понял, что это именно Ласа. Ну, кто же ещё-то может вот так вот бездумно, рискуя упасть и переломать все кости, устремиться к нему вниз по склону? Конечно же, только она, его любимая Ласа!

Всё это промелькнуло в мозгу Слава за неуловимо краткое мгновение. Не прошло и десятой доли секунды, как он, забыв обо всём на свете, побежал Ласе навстречу. То, что бежать пришлось вверх, Слав как-то не осознал. Да он этого и не заметил! Он просто бежал, не ощущая ног. Поэтому ни усталости, ни вообще чего-либо, связанного с бегом, Слав даже и не заметил.

Вот когда он и Ласа, как по команде, остановились в нескольких метрах друг от друга, по обжигающему горло дыханию Слав понял, что ему всё же пришлось приложить некие физические усилия. Но даже это как-то проскользнуло мимо его сознания. Не оставив при этом даже малейшего следа.

Он не отрывает взгляда от глубоких-глубоких, словно космос, глаз любимой. И Ласа никак не может отвести глаза в сторону. Внезапно Слав понял, что Ласа чего-то боится. И это «что-то» явно связано с ним, с его возвращением. Славу показалось, что в его груди всё мгновенно обуглилось. Как будто невероятный по силе огненный вихрь охватил его изнутри. И ему, этому огненному вихрю, понадобилось всего мгновение, чтобы оставить от его сердца мельчайший пепел. А после этого внутри грудной клетки воцарились мрак и могильный холод.

Едва шевеля губами, Слав хрипло произнёс:

–Ласочка!

Секунда – и Ласа обхватила шею Слава. Он потом не раз пытался понять, как его жене удалось преодолеть несколько метров за ничтожную секунду? Но так и не смог в этом разобраться. Но это – потом.

Сейчас же, чувствуя на губах сладкий вкус губ жены, Слав ощущает, что у него в груди опять всё оживает. С каждым новым поцелуем, куда бы он ни пришёлся: в губы, в щёку, в нос или подбородок, Ласа как будто щедро дарит ему жизнь. Словно каждое её прикосновение превращается в живую воду, способную исцелить его от любых, даже самых ужасных, ран. Или же даже вернуть жизнь давно умершему телу.

Слав подхватил жену на руки. Какое-то время они наслаждались поцелуями уже в этом положении. Пока оба не начали задыхаться. Это заставило их оставить друг друга в покое. На какое-то время. Но ненадолго.

Прошло пару секунд, и Ласа, взглянув мужу в глаза уже вблизи, шепнула:

–Любимый!

И это словно бы стало для них командой. Понадобилось ещё несколько минут, чтобы Слав и Ласа смогли оторваться от губ друг друга. После этого, радостно вдыхая пьянящий воздух Вокта, Слав понёс жену вверх, к дверям дворца, возле которых уже собралась толпа встречающих.

––

Пока Слав нёс Ласу вверх по ступеням, она не раз пыталась высвободиться. Но он, не прекращая улыбаться, лишь крепче прижимал любимую к груди. Только подойдя к площадке перед высокими дверями дворца, Слав всё-таки дал Ласе свободу. Естественно, не упустив возможности ещё раз насладиться сладким вкусом её мягких губ.

И только после того, как Ласа отошла чуть в сторону, старые соратники набросились на Слава. Для него вся эта суета превратилась в вихрь постоянно сменяющих одно другое лиц. Вот перед Славом стоит Жок, чьи белые шрамы сразу же бросаются в глаза. Ведь они так хорошо видны на фоне покрасневшего от возбуждения лица. Вот Слава кто-то резко дёргает за плечи, что заставляет его развернуться. Это сделал Кор, чей радостный оскал живо напомнил оскал оборотня. К этому Славу ещё придётся привыкать заново. Вот Трент, следуя примеру заклятого друга, рывком поворачивает старого соратника в свою сторону. Весельчак что-то снова довольно балагурит. Вот только Слав ничего не может разобрать из-за поднявшегося вокруг шума. А вот и Глесс, видимо, не вытерпев, преодолел присущую ему сдержанность. Обняв Слава точно так же, как и все остальные, Глесс ещё несколько раз хлопнул его по плечам. При этом его улыбка сказала Славу больше любых, пусть даже и самых витиеватых, речей.

Понадобилось несколько минут, чтобы друзья оставили, наконец-то, Слава в покое. С трудом вырвавшись из крепких объятий друзей, он принялся выискивать ту, кого он ещё ни разу не видел. Далеко не сразу ему это удалось. Только увидев довольный оскал Марока (тролля Слав узнал без труда), он понял, что Сваяра где-то совсем рядом. И, пошарив взглядом рядом с силачом – троллем, Слав смог-таки рассмотреть дочку.

Спрятавшись за троллем, девочка с нескрываемым любопытством смотрит на творящуюся вокруг суету.

Увидев широко распахнутые удивлённые глаза дочки, Слав ощутил, как у него выступают слёзы. Пришлось приложить нечеловеческие усилия, чтобы не показать окружающим свою слабость. Шагнув, он присел перед Сваярой.

Глядя в её пронзительно-синие глаза, Слав улыбнулся:

–Значит, вот как нам пришлось встретиться. Я-то мечтал поднять тебя к лику Ярилы сразу же после того, как ты увидела свет. Ну, не всё зависит от наших желаний. Может, ты всё же оставишь Марока в покое? Выйди, покажись, какая ты у нас красавица!

Но уговоры не подействовали на Сваяру. Вместо того чтобы выйти из тени тролля, девочка, наоборот, только сильнее прильнула к ноге лохматого воина. Слав с горечью подумал, что он ещё слишком мало знает о воспитании детей. И над этим придётся работать и работать.

Однако Сваяре не дали возможности и дальше прятаться за спиной тролля. Сам же Марок, склонившись, приподнял девочку и, не прекращая радостно сверкать клыками, поставил её между собой и Славом.

Осторожно, словно боясь спугнуть редкую птицу, Слав протянул руку и положил её на плечо дочери. Вот тут-то Сваяра и бросилась отцу на грудь, крепко обхватив ручками его за шею.

Ощущая, как нестерпимый жар расплывается внутри, Слав осторожно прижал дочь к груди. И по вздрагиванию хрупкого тельца понял, что Сваяра плачет. Тогда Слав ещё сильнее прижал дочь к себе и, встав, ни на кого не глядя, вошёл в двери дворца.

Ему не надо оглядываться, чтобы узнать, кто в каком порядке идёт следом. Конечно же, сразу же за ним идёт Ласа. За ней – его старые соратники. А уже за ними идут тролли и остальные, оказавшиеся поблизости, воины Народа. Но для Слава сейчас имеет значение только Сваяра. Он полной грудью вдыхает аромат её волос, так похожий на запах её матери, но в то же время и какой-то детский, можно сказать – невинный.

Да, Слав видит всё, что попадается ему навстречу. Статуи, про существование которых он почти не вспоминал, картины, которые в любое другое время обязательно привлекли бы его внимание, стоящие с обеих сторон коридора люди, орки, тролли, гномы… Но всё это не особо заботит Слава. Можно сказать – вообще не заботит. Потом! Всё это – потом! Сейчас же главное – это Сваяра! Дочь, которую он никогда раньше не видел. Дочь, о встрече с которой он мечтал с того самого момента, как узнал о её существовании.

Пройдя через весь коридор, Слав оказался в зале. В памяти всплыло какое-то воспоминание. Ах да! До тронного зала ещё топать и топать! Кажется, нужно пройти ещё через два зала.

Не выпуская Сваяру из рук, Слав повернулся к идущим за ним друзьям и Ласе и, глядя жене в мокрые от слёз глаза, спросил:

–Где наша комната?

Вытирая ладонями мокрые щёки, Ласа улыбнулась:

–Наша. Слав, думаю, Меркон не будет против, если ты любую из комнат выберешь.

Слав невольно отметил, что жена, видимо, как-то уловила его настроение. Потому что именно на это он и намекал. На возможность занять первую попавшуюся комнату. Хотя бы на время.

Кивнув, Слав вернулся назад. Перед ним молчаливо расступались воины Народа. Впрочем, теперь среди мужчин Слав увидел и нескольких женщин. Наверное, это обслуживающий персонал дворца. Всё же нужно много рабочих рук, чтобы содержать весь этот дворец в надлежащем виде.

Приблизившись к первой попавшейся двери, Слав дождался, пока её ему откроют. И, пропустив вперёд Ласу, шагнул следом. Уже когда дверь за ним закрывалась, Слав успел сказать, что было бы неплохо позаботиться об орках и людях, которые и привели его в Вокт.

Едва дверь закрылась, Ласа снова бросилась к мужу. Обхватив и его, и Сваяру, женщина вновь начала плакать. Слав же молча вдыхал аромат волос. Как жены, так и дочери. Он всё думал о том, что уж теперь-то будет счастлив до конца своих дней. Что ни за что на свете не оставит этих двух самых близких ему людей. Что не покинет жену и дочку даже на один день.

––

Надо отдать должное друзьям Слава, – они дали ему несколько часов для того, чтобы тот смог вволю пообщаться с семьёй. Но уже к вечеру в дверь начали стучать так, что она едва не слетела с петель. И это при том, что дворец строили настоящие мастера. Вполне заслужившие это почётное звание.

Хочешь – не хочешь, но пришлось открыть дверь. Для этого Славу пришлось разобрать довольно-таки внушительную баррикаду, которую он сам же и построил.

Как только Слав отодвинул засов, дверь тут же распахнулась. Оказывается, в коридоре собралась довольно-таки внушительная толпа. Естественно, в ней оказались орки, тролли, гномы и люди. Но так же Слав увидел и нескольких сойнов. И все, кто столпился перед дверью в их комнату, радостно улыбаются.

Переводя обвиняющий взгляд с одного телохранителя на другого, Слав укоризненно покачал головой:

–Эх-х вы! А ещё защитники!

На что Трент, стоящий впереди остальных, со смехом ответил:

–Ха-ха! Слав, да они громче остальных стучали. Особенно Марок старался.

С улыбкой посмотрев на украшенного несколькими белыми шрамами силача, Слав снова покачал головой:

–Вот уж от тебя-то, Марок, я такого не ожидал!

На что силач, пожав мощными лохматыми плечами, вполне резонно заметил:

–Дык, пир же! Там уже еда остывает.

Слав с пониманием кивнул и, повернувшись к жене и дочке, спросил:

–Вы есть-то хотите? Тут, говорят, пир решили устроить. Идём, что ли?

За прошедшие несколько часов Славу всё же удалось наладить контакт с дочкой. Конечно, над многим ещё придётся поработать. Но уже и сейчас Сваяра больше не пытается спрятать лицо, что так свойственно детям, когда они кого-нибудь стесняются.

Вместо того чтобы спрятаться, девочка подошла к отцу и, взяв его за пальцы, тихо сказала:

–Пошли, папа. Если мы не придём, то дядя Меркон за нами придёт. Он не любит, когда во дворце непорядок.

Схватив Сваяру, Слав поднял её на руки и, улыбаясь и глядя дочке в глаза, кивнул:

–Ну, что ж! Тогда нам не остаётся ничего другого, как пойти на пир. Мы же не хотим, чтобы Меркон начал на нас злиться. Порядок – есть порядок!

Сваяра энергично кивнула:

–Да! Дядя Меркон всегда именно так и говорит. – Она оглянулась на Ласу. – Мамочка, пошли. Ты же сама всегда говоришь, что надо есть, пока еда не остыла.

С улыбкой на припухших губах Ласа покачала головой:

–Подловила меня, значит? И в кого это только ты такая ловкая? Хотя, есть у меня кое-какие догадки на этот счёт. – При этом она сверкнула глазами в сторону мужа. – Есть тут один такой же ловкач!

Под радостные улыбки все трое вышли, наконец-то, из комнаты.

Оказавшись в коридоре, Слав на какое-то время даже потерял дар речи. «И когда это они только успели всё это сделать?» – Потрясённо подумал он.

Сваяра же, сидя на руках отца, не стала скрывать свои эмоции:

–Ух ты! Как красиво!

Должно быть, Меркон вытащил весь тот блестящий хлам, который Бан и его предшественники использовали в церемониальных целях. По обеим сторонам коридора расставили воинов Народа, облачённых в начищенные до блеска доспехи. Причём на стали из-за этого блеска не сразу удаётся рассмотреть переплетающиеся золотые и серебряные узоры. Что показалось Славу совсем уж странным, так это тот факт, что даже гномы, также вставшие в ряд почётного караула, тоже облачены в сверкающие латы, сделанные по их размеру. «Неужели Народ начал тратить драгоценные ресурсы на подобную чушь?» – Сокрушённо подумал Слав. Далеко не сразу он понял, что, скорей всего, эти доспехи также достались Меркону «по наследству» от Бана. Скорей всего, эти парадные латы создавались для детей придворной знати. Но это можно будет выяснить и позже.