Хозяйка замка Уайтбор

– Эй, полегче, уважаемый! – возмутился он, заколотив он в переднюю стенку.

Кучер не внял его просьбе. Повозка, раскачиваясь, покатила еще быстрее.

– Нам повезет, если мы доберемся до места с целыми костями, – держась за раму окна, процедила миссис Трелони.

Снаружи послышался залихватский свист, сопровождаемый дробным стуком.

– Что там происходит? – удивился мистер Сликер.

– Нас кто-то догоняет! – воскликнул Уолтер, высунувшись в окно.

– Разбойники? – пискнула мисс Бейли.

«И охранника нет, как назло!» – с досадой подумала я. Многие дилижансовые компании экономили, нанимая охранников только после Шиффрида, так как на дорогах возле столицы дежурили вооруженные патрули, и ездить по ним было относительно безопасно. Однако сегодня нам не повезло.

– Почему этот болван кучер не взял охранника! – словно эхо моих мыслей, воскликнул мистер Сликер. Он с такой силой вцепился в книгу, будто разбойники намеревались ее отобрать.

– Вероятно, надеялся на волю Провидения, – пошутил мистер Пай. Никто не засмеялся.

– Только полный идиот может выдумать такое! – огрызнулся священник. Нервы у него, видимо, были слабоваты для таких приключений.

Топот тем временем приближался. Кучер выжимал из лошадей всё, на что они были способны, но погоня неминуемо нас настигала. Миссис Трелони, со сжатыми в нитку губами, заносчиво выпрямилась:

– Клянусь, от меня эти бродяги не получат ни пенса!

Затянутыми в перчатки пальцами она проворно достала из сумочки звякнувший кошелек и сунула его за подушки сиденья. Глаза её торжествующе сверкнули из-под вуали. Уолтер, очень сосредоточенный, извлёк откуда-то одноствольный пистолет с кремниевым замком. Я невольно отшатнулась, а впечатлительная мисс Бейли даже вскрикнула. Нед принялся взводить пистолет, что из-за отсутствия сноровки заняло некоторое время. «Ищейкам» Тревора редко приходилось применять огнестрельное оружие. Я, например, вообще никогда в руках его не держала, и даже не знала, что Нед у нас, оказывается, вооружён! Остальные попутчики испуганно сбились в противоположном углу кареты.

Зарядив наконец пистолет, Нед высунулся в окно и старательно прицелился. Мы все затаили дыхание:

– Стреляйте… стреляйте же! – не выдержал мистер Пай.

Всё случилось одновременно. Грохнул выстрел, лошади испуганно рванулись вперед, повозку тряхнуло. От толчка Нед едва не упал на миссис Трелони; мисс Бейли, свалившись на меня, оцарапала мне щёку своей корзинкой; мистер Сликер, шаря под скамьями, причитал: «Моя книга!» Прошло много времени, прежде чем нам удалось навести порядок. Зато топот позади экипажа затих.

– Мы спасены, да? – неуверенно произнесла мисс Бейли. – О, мистер Уолтер! Вы просто герой! Наверняка грабители испугались вашего выстрела!

– И лошади тоже, – пробормотал священник. Впрочем, Неду он улыбнулся вполне дружелюбно.

Впереди уже маячила горсть огоньков, и даже в сгустившемся сумраке можно было различить шпиль колокольни. Мы почти добрались до Шиффрида! Все наперебой поздравляли друг друга с чудесным спасением. Все, кроме миссис Трелони. Её лицо резко выделялось своей мрачностью на фоне улыбок мисс Бейли и Клетчатого Жилета. Вдова сидела молча, с ровной, как жердь, спиной.

– Что с вами, миссис Трелони? Надеюсь, я не ушиб вас! – учтиво осведомился Нед.

– Хм, – прозвучало в ответ.

Я первой догадалась, в чем дело:

– Где ваш кошелёк? Тот, который вы спрятали за подушками сиденья?

Было видно, что в душе миссис Трелони соперничают досада и нежелание ввязываться в публичные разборки:

– Вы знаете… его действительно нет. Хм. Я нахожу это очень неприятным.

Поиск под скамьями ничего не дал. Радостные улыбки в экипаже погасли, сменившись настороженными, подозрительными взглядами. В воздухе повисла угроза.

– Чё ты пялишься? – набычился Клетчатый Жилет, которому не понравился пристальный взгляд Уолтера. Может, это ты спёр! Ты ж едва не упал на бедную даму, когда нас в последний раз тряхануло! Так что запросто мог пошарить за подушками!

Нед промолчал, однако за него вступился мистер Сликер:

– Зато вы сидите с миссис Трелони на одной стороне, так что вам куда проще было добраться до кошелька. Послушайте, так мы ни к чему не придем. Может быть, тот, кто взял кошелек, сознается в дурной шутке? Не обыскивать же нам друг друга!

Мы снова обменялись взглядами. Сознаваться никто не спешил. Экипаж постепенно приближался к городу, а обстановка в нём становилась все более накалённой. Я поняла, что пора брать дело в свои руки:

– Обыскивать никого не придется, – сказала я, строго глядя на мисс Бейли, которая вся съёжилась, будто пытаясь спрятаться целиком под полями шляпы. – Давай-ка сюда твою корзинку, дорогуша. Ты, конечно, неплохая актриса, но твоя речь слишком грязная даже для кокни. Чтоб ты знала, в Кречи так не говорят. И ботиночки тебе явно жмут: я же видела, как ты поджимала ноги всю дорогу. Судья в Шиффриде наверняка спросит, с кого ты их сняла!

Когда я была маленькой и жила в Кречи, мистер Бобарт, мой опекун, собиравшийся использовать меня в своих грязных делишках, весьма жёсткими мерами приучил меня разговаривать на чистом языке. Но когда все вокруг постоянно коверкают слова и проглатывают звуки, поневоле запомнишь эту манеру. Мисс Бейли слишком переигрывала, изображая жительницу эшентаунских трущоб. Больше было похоже, что она родом из какой-нибудь местной деревни, и наверняка «разбойники», якобы преследовавшие экипаж, были её сообщниками. Не думаю, что они всерьёз собирались напасть на карету. Просто хотели посеять панику, чтобы в общей суматохе девчонка могла стянуть что-нибудь и тут же сойти на ближайшей станции.

Всхлипнув, девушка беспрекословно протянула мне корзинку, накрытую не очень чистым платком. Я поворошила вещи: узелок с хлебом, неоконченное вязанье, две луковицы… и никаких признаков кошелька! Неужели я ошиблась?! Мои щеки налились тяжёлым жаром от стыда.

– Думаю, преступница действовала не одна, – прозвучал над ухом безмятежно спокойный голос Неда. – Девушка вытащила кошелек из-за подушки и незаметно уронила его на пол, а потом… – с этими словами мой напарник резко выхватил Библию из рук мистера Сликера.

Мы все ахнули от такой непочтительности. Но каково же было моё изумление, когда книга оказалась фальшивкой! В середине было вырезано углубление, как раз достаточное для того, чтобы спрятать небольшой предмет. Оттуда торчал краешек темного бархата. Мысль, что священную книгу можно использовать таким образом, заставила всех онеметь.

– Это не Библия, – так же спокойно добавил Нед, взглянув на уцелевшие строки. – Хотя преступление от этого не становится менее дерзким. Думаю, всем очевидно, что у нас имеется двое сообщников.

– Ну и дела! – ошарашенно вытаращился мистер Пай. Миссис Трелони молча сверкнула глазами из-под вуали, и в ее взгляде на миг почудился опасный серебряный блеск.

В Шиффриде нам пришлось завернуть в магистрат, чтобы сдать в руки правосудия двух воришек. Служащие оказались не слишком расторопны, так что, когда мы с Недом добрались наконец до постоялого двора, над городом уже стояла глубокая ночь. Мы были голодные и злые, так как с самого утра у нас во рту не было ни крошки. Сердобольная хозяйка, сжалившись, налила нам по тарелке ещё тёплого сливочного супа и оставила нас одних. Все светильники в комнате уже потушили, под сероватым пеплом в камине приглушённо краснели угли.

Утолив первый голод, Нед выразил мне своё восхищение:

– Когда вернусь, расскажу Старику! Ты отлично показала себя, разоблачив эту тихоню мисс Бейли!

Я с трудом оторвалась от супа, оказавшегося восхитительно вкусным:

– Наоборот, я чуть не опростоволосилась, отобрав у неё корзинку. Вот ты действительно молодец! Насчет Сликера у меня даже тени подозрения не было!

– Я заметил, как они переглядывались с мисс Бейли. И потом, ни один священник не стал бы так дерзко говорить о Провидении, у них это не принято. Знаешь, мои родители хотели, чтобы я выучился на священника. Я ведь четвёртый сын в семье.

Я не знала таких подробностей, хотя мы с Недом давно работали вместе. И сегодняшнее дело смогли раскрыть только сообща… Вдруг подумалось, как умело мистер Тревор подобрал свою команду, как удачно он нашёл людей, чьи способности дополняли друг друга! Я, к примеру, знала все трущобы за Тессой, словно собственную ладонь. Фокс великолепно ориентировался в Доках и имел там массу полезных знакомств. Уолтер мог наизусть процитировать любую статью из свода законов. Пусть со временем, пусть не сразу, но мистер Тревор сумел сколотить такую крепкую команду «ищеек», где каждый был на своем месте и играл свою роль.

– Мне так будет этого не хватать! – искренне сказала я, чуть не плача. – Я имею в виду – всего этого. Общей работы… разглагольствований Хаммонда… даже Фоксовых ядовитых шуточек, чёрт бы его побрал!

Нед отлично понял меня:

– Мне тоже, Коза. Без тебя наша команда будет уже не та. Но я уверен, ты найдешь, чем заняться в Уайтборе. Просто представь себе, что замок – это ещё одна загадка, которую тебе предстоит разгадать.

Он наклонился ближе, сцепив сложенные на столе ладони. В его светлых глазах заблестел хорошо знакомый азарт:

– Почему дом был заброшен после смерти подполковника Уэсли? Почему твой дядя сторонится общества? Почему этот замок являлся тебе во снах? Подумай об этом.

И, откинувшись на спинку стула, добавил:

– Сыщик так устроен, что везде, куда бы ни отправился, найдёт себе дело.

Тогда мы и представить не могли, насколько он оказался прав.

(прим.*: нокерами (knocker) в Корнуолле называют горных гномов)

***

Чтобы добраться от Кэреска до Триверса, самого оживленного города в графстве, нам пришлось пересесть в почтовую карету. Дорога шла вдоль побережья, так как полуостров Думанон представлял собой узкий клин, далеко вдававшийся в холодное Гэльское море. Я смотрела, как на пустынный берег, изрезанный бухточками и заливами, набегали пенные волны, разбиваясь об угрюмые скалы. По обеим сторонам дороги тянулись унылые пустоши, порыжевшие, прихваченные морозом. Кое-где в холмах торчали дымоходы шахт. Иногда над ними вился дымок, но большинство шахт казались заброшенными, а в дымоходе одной из них свили гнездо голуби. Всё это подтверждало правоту мистера Пая.

Бесприютный однообразный пейзаж не мог отвлечь меня от мыслей о замке Белого Вепря. В первый раз я увидела его во сне сразу после пропажи волшебного амулета. Словно бы прикосновение к волшебству разбудило во мне магию, унаследованную от матери. Потом я не раз пыталась восстановить в памяти его образ, но Уайтбор ускользал от меня. Перед глазами возникал не один замок, а несколько – вечно меняющихся, перетекающих друг в друга.

Строгий фасад с высокими сводчатыми окнами напоминал о классическом стиле. Мощные башни, испятнанные черным плющом, грозно вздымались к небу, поддерживаемые изящными контрфорсами. Черепица крыш мягко серебрилась в свете луны. Окруженная сияющим ореолом, луна обливала стены кисловатым тревожным светом, погружая подножие замка в глубокую тень.

Чем ближе я подходила к замку – тем сильнее менялся фасад. Колонны у парадного крыльца превратились в пилястры, а затем и вовсе исчезли. Мрачную истёртую кладку заменил темно-красный кирпич; круглое витражное окно на высоте третьего этажа внезапно выпятилось, образовав решетку ажурного балкона. Теперь фасад выглядел повеселее. Из крыш, откуда ни возьмись, вылезли каминные трубы, словно свечи на торте. Замок как будто сворачивался внутрь себя, изгибался, нахально презирая физические законы.

Когда я поднялась на крыльцо, тяжёлые двери со стоном распахнулись. Изнутри полы были выстланы мягким мхом, золотившимся в свете ламп. Среди мха пестрели россыпи мелких цветов, похожие на брызги лунного света. Внутреннее убранство холла, с его хрупкими висячими галереями и разновеликими колоннами вдруг напомнило залу театра «Дримхилл», где мне однажды довелось побывать.

«Нет, театр здесь не при чем, – поняла я. – Это внутренность холма сидов». Волей случая замок Уайтбор представлял собой ворота в волшебное царство фейри, находясь на самой границе между нашей и Той Стороной.

Мне бы отступить, вернуться назад, но позади вдруг послышался грохот осыпающихся камней, и стало ясно, что воспользоваться прежним выходом уже не удастся. Не зря Амброзиус предупреждал, что в мире фейри нет двух одинаковых дверей, и любая дверь, сквозь которую ты пройдешь, захлопывается навсегда!

Я в смятении оглянулась… и тут кто-то потряс меня за плечо:

– Энни, проснись! – послышался голос Неда. – Мы переправляемся через Тэйме. Ты не можешь бездарно проспать такой момент! Эта река отделяет земли Думанона от остальной Грейвилии.

Остатки сна слетели с меня, когда колёса кареты загрохотали по булыжникам, и нас нещадно затрясло, как на стиральной доске. Шесть высоких каменных опор пронзали скользкое тёмное тело реки, словно огромные ребра доисторического животного. Далеко внизу неохотно двигались почти застывшие водные струи. Река Тэйме будто ледяным ножом безжалостно отсекла мое прошлое. С каждым оборотом колеса Эшентаун становился все дальше. Впереди нас ждала неизвестность.

Воздух был холодным и влажным после дождя. Наверное, я ещё не совсем очнулась от волшебного сна, потому что казалось, что в иссечённых ветром пустошах Думанона притаился и дышит целый зачарованный мир.

Почтовая карета гораздо быстрее дилижанса, да и охрана при ней получше, так что остаток пути прошел без происшествий. В Триверсе мы наняли экипаж, чтобы добраться до замка. Нед убеждал меня отдохнуть в гостинице хотя бы часок, но меня подгоняло нетерпение, так хотелось поскорее увидеть Уайтбор.

Не поверите, но я чувствовала зов этого каменного исполина всё время, пока наша повозка тащилась по холмам, покачиваясь под порывами ветра. Какое-то смутное чувство гнало меня вперед. И когда мы наконец вышли из экипажа перед грозными башнями, подпирающими небо, я забыла обо всем на свете: о возможном недовольстве дяди, об экономке, встретившей нас у дверей, и даже о моём напарнике, настолько меня захватило таинственное очарование замка.

Разумеется, встреча с мистером Уэсли все-таки состоялась. Мой новый родственник принял нас в старинной гостиной, освещённой пятью огромными паникадилами, свисавшими с потолка. Несмотря на столь ранний час, свечи уже горели. Может, лорду Уэсли нравилось исходящее от них тепло. Или он просто не выносил зимних сумерек. Вид у него был усталый, слегка раздраженный, и он меньше всего походил на румяного добродушного сквайра, которого я успела нарисовать в своём воображении.

На вид Робин Уэсли казался ненамного старше Фонтероя, хотя, конечно, был далеко не так красив. Его узкое нервное лицо имело отдалённое сходство с отцовским портретом, но было словно перекручено, искажено от каких-то потаённых чувств. Губы плотно сжаты, тёмные волосы зачесаны на одну сторону, левая бровь вечно вздёрнута в ироническом удивлении.

Он стоял перед нами, скрестив руки на груди, и я заметила, что одно его плечо было выше другого. Большие глаза скрывались под тяжёлыми полуприкрытыми веками, на лице застыло угрюмое, желчное выражение.

«Не удивительно, что ему приходится жить отшельником!»

– Значит, вы – та самая племянница из Эшентауна, – лениво процедил «добрый» дядюшка, пройдясь по мне неприязненным взглядом.

– Да, милорд. Меня зовут Энни Фишер, – просто сказала я, неловко поклонившись. – А это мистер Уолтер, мой… хороший знакомый.

Такие слова как «магистрат», «ищейка» и «расследование» были совершенно неуместны в этой рыцарской гостиной, под высокими сводами которой чувствовалось дыхание древних веков.

Лорд Уэсли рассмеялся. Дробный колючий звук рассыпался по углам.

– Энни Фишер? – выплюнул он. – Чем скорее вы забудете эту плебейскую кличку, тем лучше. Леди Анна Уэсли.

«Это он ещё про Козу не знает», – мелькнула мысль. Каждый звук нового имени падал веско, как камень. Дядя не просто произнёс его – он облёк меня в это имя, словно в парадную мантию. Я всей кожей ощутила ее тяжесть, возложенную на плечи. Стало не по себе. Лорд Уэсли тем временем обернулся к Неду:

– Разумеется, вы останетесь пообедать?

Это прозвучало так, что даже человек не светский, чьи уши не были приучены различать тонкие оттенки смыслов, понял бы, что ему здесь не рады. Нед засомневался, перехватив мой умоляющий взгляд. Я уже начала понимать, что жизнь вдвоем с дядей вряд ли будет приятной для нас обоих. Мне ужасно не хотелось оставаться с ним наедине хотя бы сегодня!

– Я… Благодарю вас, милорд, я останусь, но потом сразу же отправлюсь в дорогу. Служба не ждет, – ответил Нед с неуверенной улыбкой, словно пытаясь извиниться перед нами обоими.

– Прекрасно вас понимаю. Миссис Дэвис покажет вам комнаты. Моя экономка.

Схватив со стола колокольчик, лорд Уэсли раздраженно затряс им. Ему явно не терпелось от нас избавиться. Дверь в столовую тут же открылась. На пороге стояла невзрачная женщина в сером – та же самая, что встретила нас по приезде в замок. Мы с Уолтером неприлично обрадовались её появлению и поспешили покинуть гостиную. Ну и тип этот Робин Уэсли! Даже не знаю, как я продержусь здесь до приезда Кеннета!

Уже на пороге я неожиданно для себя оглянулась. Лорд Уэсли по-прежнему стоял возле стола и задумчиво смотрел мне вслед. Было трудно выдержать его прямой испытующий взгляд. Я замешкалась, но миссис Дэвис, пропустив меня, закрыла за нами дверь.

Глава 3

После чрезвычайно церемонного обеда мой напарник отбыл обратно в Триверс (с немалым облегчением, я полагаю), оставив меня обживаться на новом месте. Миссис Дэвис приготовила мне спальню в правом крыле замка, почти в самом конце длинного коридора. Моя усталая голова была не в состоянии запомнить маршрут. В памяти отложилось только, что идти до комнаты пришлось долго, и по пути мы миновали несколько тёмных лестниц. Замок чутко прислушивался к нашим шагам, отмечая их гулким эхом. В этих каменных лабиринтах немудрено заблудиться!

– Здесь вам будет спокойно, мисс, – говорила экономка, пока маленькая смуглая горничная застилала постель. Простыни, нагретые у каминной решетки, хлопали, как белые паруса.

– Надеюсь, привидения меня не побеспокоят, – пошутила я. В таком древнем замке они просто обязаны быть! Я подумала о целой череде предыдущих владельцев этой кровати, на которой мне предстояло провести ночь.

– Вряд ли, – невозмутимо отозвалась миссис Дэвис. – Белая Леди редко удостаивает нас своим посещением. В основном она обитает на чердаке или в башне Корвин. Ей нравится уединение.

«Это наверняка шутка! – подумала я. – Не можем же мы всерьёз обсуждать манеры и привычки домашнего призрака, да еще в присутствии слуг!»

Я оглянулась в сторону кровати, закрытой тяжелым бордовым балдахином, но горничной там уже не было. И когда она успела выйти? Я выглянула в коридор. Вдалеке, смутно освещенная стоявшим на полу фонарем, хрупкая девушка добросовестно обметала стоящие в нише старинные доспехи. Метёлка так и мелькала в её смуглых руках. Расторопности и проворству здешних слуг можно было только позавидовать!

Собираясь вернуться к миссис Дэвис, я остановилась на пороге, а потом снова выглянула в коридор. Абсурдная мысль, но мне вдруг показалось, будто скамья, стоявшая в нише окна напротив моей комнаты, отрастила себе лишние ноги.

Ниша была пуста. Я моргнула несколько раз – скамья исчезла! Что за чудеса?

– С вами всё хорошо? Принести вам стакан молока перед сном? – предложила экономка.

Речь ее звучала мягко и добродушно, но лицо оставалось на редкость бесстрастным и безвольным, как у тряпичной куклы. Словно это было не человеческое лицо, а лишь набросок, ожидающий, что ему сообщат какие-то чувства.

Пересилив внезапный страх, я улыбнулась:

– Не нужно, спасибо. Спокойной ночи.

– Доброй ночи. Спите крепко.

Миссис Дэвис вышла, шурша накрахмаленными юбками. Теперь можно было как следует осмотреться в своих владениях. Подойдя к окну, забранному круглыми «лунными» стёклами в свинцовом переплете, я толкнула неподатливые створки. Лицо и руки сразу съёжились от холода, взгляд провалился в темноту. Комната выходила на замковый ров. В нижних этажах кое-где светились тёплые огоньки, но высокие башни, иссеченные ветром, угрюмо чернели, утопая в низких облаках.

– Я могу разобрать ваши платья, если хотите, – прозвучало вдруг за спиной.

От неожиданности я подскочила. В дверях смежной комнаты, куда мы сгрузили все чемоданы, стояла давешняя горничная, держа стопку нижних юбок. Ее руки, погруженные в ворох белых кружев, казались хрупкими коричневыми веточками. Я ошарашенно перевела взгляд на дверь, ведущую в коридор. Не могла же девчонка раздвоиться!

– Как твое имя?

– Меня зовут Тернер, мисс. Элспет Тернер.

– Я же недавно… да чего там, только что видела тебя в другом конце коридора!

Поколебавшись, она ответила:

– Наверное, это была моя сестра, мисс. Мы с ней обе служим здесь.

Ну конечно! Почему такая простая мысль сразу не пришла мне в голову? Я ведь уже знала одну пару двойняшек! Селия и Селина, мои подруги, тоже обладали удивительным внешним сходством, зато их характеры отличались, как небо и земля. Это всё замок виноват в моих страхах! Его мистическая атмосфера с непривычки действовала на нервы. Да ещё с пустошей наползал странный туман, в котором мне настойчиво мерещились отголоски волшебства…

Сделав книксен, Элспет ушла, оставив меня готовиться ко сну. За окном разгулялся ветер, вытряхивая душу из деревьев и бросая в стекло горсти ледяных капель. К счастью, в кровати обнаружилась заботливо приготовленная грелка. В Думанон пришли рождественские шторма… Надеюсь, Уолтер доберется благополучно! С его-то добросовестностью вряд ли он станет пережидать непогоду в Триверсе или Босвене! Нед Уолтер получил от мистера Тревора чёткий приказ: доставить меня в замок и сразу вернуться обратно, а он у нас имел дурную привычку понимать приказы буквально…

От Уолтера мои мысли перекинулись к Агате, тоскующей в далеком Эшентауне, потом – к безмятежно-счастливой Селине… Вдруг вспомнился один забавный обычай, я, немного стесняясь, прошептала в подушку: «Чур, на новом месте приснись жених невесте».

Было бы так чудесно увидеть Кеннета, хотя бы во сне, хотя бы на минутку! С этой мыслью я задремала… и приснился мне мистер Лайбстер.

***

Проснулась я оттого, что на меня давил холодный лунный свет. Ночью небо очистилось, и луна единовластно царила на нем, обливая крыши Уайтбора голубоватым свечением. Злясь на дурной сон, я сердито взбила подушку и закуталась в одеяло. Мне было холодно, но этот холод шёл изнутри. Мистер Лайбстер всегда вызывал у меня возмущение, смешанное со страхом. Хуже этого сна было бы только встретить его наяву!

Кроме меня и других «ищеек» больше никто не знал, что на самом деле «мистер Лайбстер» был вовсе не секретарём сацилийского посольства, а сидом с Той Стороны. Встреча с ним ничего хорошего не сулила. В прошлый раз он пытался втянуть меня в какие-то интриги, но потом отступился. По крайней мере, я на это надеялась.

Снова заснуть было страшно. Так я и просидела в постели до утра, завернувшись в одеяло и думая о разных вещах. Когда квадрат окна посветлел, и комната вокруг постепенно обрела очертания, я решила заняться делом. Пора мне по-настоящему познакомиться с замком! Особенно манили старые башни, с верхушки которых можно было осмотреть все окрестности.

Слуги, вероятно, уже поднялись, но на верхних этажах еще царило безмолвие. Я тихонько шла по изгибающемуся переходу, но остановилась, различив за дверью чей-то сбивчивый шепот. Два тоненьких голоска взволнованно обсуждали что-то между собой:

– Ты видела ее глаза? А кожа, бледная, как снятое молоко? Она наша!

– Хозяин рассердится.

– Может быть. А вдруг хозяйка будет лучше?

Развернувшись, я на цыпочках двинулась в обратную сторону. Понятия не имею, о чем шла речь, но сейчас мне не хотелось встречаться со слугами и терпеть их любопытные взгляды. Поищу другую лестницу, благо их здесь десятки.

Вскоре я нашла то, что искала: тесный каменный колодец, в котором виток за витком поднимались в высоту узкие ступени. Здесь было уютно и тихо. Замечательно! На миг меня охватило острое чувство предвкушения, словно в детстве, на пороге старого дома, манящего неведомыми сокровищами и духом приключений.

Подъем дался нелегко. Я совсем запыхалась, когда лестница привела меня наконец к низкой двери, обитой древними гвоздями с квадратными шляпками. Ее запирала щеколда, такая тяжёлая, что я еле смогла её отодвинуть. Пригнувшись, чтобы не разбить лоб о притолоку, я переступила порог – и очутилась на чердаке. Широкое пространство было всё расчерчено полосами белёсого света. Высоко над головой плыли по воздуху гигантские стропила. Возле стен сгрудились сундуки, рваные ширмы, какие-то мешки, ящики, обломки… Это было кладбище покинутых, ненужных вещей. Дневной свет едва пробивался сюда сквозь немытые окна и трещины в покоробленном дереве.