Иван Дурак и происки Кащея

Когда они добрались до центральной рубки, Сидоров велел всем занять места в мягких креслах и пристегнуться ремнями. Сам он сделал то же самое, усевшись перед пультом управления кораблем.

– Здесь же воды нет, – сказал вдруг Иванушка, понемногу приходя в себя после бешеной скачки.

– Чего? – не понял инженер, копающийся под крышкой пульта в поисках отвалившегося провода.

– Как мы поплывем на корабле, если нигде воды нету? Непонятно.

– Дурак!

– Что?

– Ничего.

Ловкие пальцы инженера быстро пробежали по клавишам на пульте, и пол под ногами вздрогнул. Все вокруг задрожало и затряслось от громкого гула. Иванушке надоело удивляться, и он впал в прострацию. Последнее, что он услышал, это слова инженера. Сидоров сказал:

– Эх, елки-моталки, давненько мы этим не занимались!

И тут Иванушку вжало в кресло, а его желудок провалился куда-то в область прямой кишки…

Когда Иван очнулся от забытья, было невероятно тихо. Он открыл глаза и увидел, что инженер и девушка сидят на своих местах и спокойно о чем-то разговаривают. Большой экран перед пультом управления, которого Ваня раньше не заметил, поскольку тот был выключен, показывал теперь бездонное звездное небо.

Иванушка и раньше любил смотреть на звезды, но эти выглядели невероятно отчетливыми и крупными. И некоторые из них прямо на глазах изменяли свое положение в пространстве.

– Что это? – спросил Иванушка сам себя.

Инженер Сидоров резко повернулся к нему вместе с креслом.

– Это Космос, Иван, – сказал он серьезно. – Следующее испытание, которое нам придется теперь делить на троих.

Иван перевел взгляд на девушку. Вероятно, в его глазах было много вопросов, поскольку девушка сказала:

– Не сейчас, Ванюша. Скоро ты сам во всем разберешься.

Дракон появился ровно через секунду.

Он возник на экране, словно чудовищная маска, внезапно выскочившая из-за угла. Это был один из тех Драконов, которые время от времени прилетали разорять деревни и красть хорошеньких девушек для услады Кащея. Его черно-красная, медленно шевелящаяся туша висела в пространстве, будто кусок разноцветного пластилина, случайно попавшего в муфельную печь. Стеклянные глаза Дракона смотрели угнетающе.

– Сколь быстр твой корабль? – спросила девушка у инженера.

– Это не имеет значения, – ответил Сидоров. – Сейчас мы устроим ему хорошую трепку.

Он нажал на пульте несколько кнопок, и на экране возник крестик прицела.

– Ой, инженер, не поможет всё это, – тихо сказала девушка и стала копаться в карманах.

Между тем, Сидоров дал первый залп. Огненные точки устремились к дракону и корпус его осветился от множества ярких вспышек.

– Попал! – радостно воскликнул Инженер, но через мгновение его лицо вновь приняло озабоченное выражение.

Дракон, тело которого теперь дымилось, медленно поворачивал свою пасть прямо на экран. Она открылась, показав огромные клыки, и из не вылетели снопы ярких искр и молний, с непостижимой быстротой приближающихся к кораблю. В следующее мгновение экран засветился нестерпимо ярким светом и, раньше, чем девушка успела швырнуть какой-то найденный в кармане джинсов платок, лопнул и растекся по пульту управления. Девушкин платок вылетел в образовавшуюся дыру в стене и вспыхнул там синим пламенем.

– Черт! Не успела! – девушка в сердцах стукнула по подлокотнику кресла, да так, что он чуть не отвалился.

Инженер беспомощно шарил по расплавленным клавишам пульта, прикладывал то там, то сям свой трансвокер, но ничего не помогало.

Пульт был мертв. Наконец Сидоров повернулся к пассажирам и сказал:

– Все кончено. Единственное наше спасение – это выйти в гиперпространство. Я пойду в двигательный отсек, а ты, Иван, охраняй девушку.

Дурак хотел было запротестовать, мол, с какой стати, если надо идти и биться с Кащеем! Да и кто она такая, чтобы ее охраняли? Она и сама кого хочешь, эта, охранит!.. И девушка снова, очевидно, прочтя его мысли, сказала, когда инженер ушел:

– Ты, Ваня, на меня попусту не траться, иди наверх, там есть лазерная пушка. Попробуй что-нибудь сделать. А я и сама за себя постою.

Иван посмотрел в ее голубые глаза и передумал. Он решил, что если с этой девушкой что-нибудь случится, то и ему будет жить неинтересно. И к черту какую-то там Василису! Иван открыл было рот, чтобы высказать девушке свои наболевшие мысли по этому поводу, но тут вдруг входная дверь распахнулась и в нее просунулась вороненая труба.

Иванушка среагировал молниеносно. Он выскочил из кресла и в прыжке выхватив «Кладенецъ» прямо из воздуха, отсек это странное дуло. Обрубок упал на пол и откатился в сторону. И тут началось! В помещение, словно вода из прорванной трубы, стали вливаться кащеевцы. Иванушка орудовал мечом, как самолет пропеллером, рассекая черных врагов в мелкую капусту. Кипящая кровь хлынула на пол.

Девушка залезла с ногами на кресло и пыталась докричаться до Ивана, но тот не слышал ее из-за воплей раненых врагов. И только когда проход был до такой степени завален трупами, что в него уже не могли проникнуть другие претенденты, Иванушка малость успокоился и повернулся к девушке. То, что он увидел, заставило его на секунду оцепенеть. Лихо Одноглазый держал девушку за талию, приставив бластер к ее виску.

Иванушка узнал в бластере ту самую штуковину, которую девушка ранее использовала как оружие.

– Брось ножик, придурок! – сказал Одноглазый, выразительно водя дулом бластера около виска девушки.

– Беги, Иванушка! – закричала заложница, пытаясь вырваться из цепких лап зеленого чудовища.

Но Иванушка уже принял решение. Черт с ней, с Василисой. Если он погибнет сейчас, то ее спасет кто-нибудь другой, а если он сейчас сделает неверный шаг, то эту девушку (надо бы спросить, как ее зовут, наконец!) уже никто не спасет. Он видел все в ее глазах. И поэтому отбросил «Кладенецъ» в сторону.

– Вот так-то лучше, дурачок, – сказал на это Лихо и убрал ствол от головы девушки, направив его прямо Ивану в лицо.

– А теперь прощайся с жизнью, твою мать!

В этот момент девушка извернулась и ударила локтем Одноглазого в солнечное сплетение. Он поперхнулся, рука его дрогнула и смертоносный заряд вылетел из бластера, не попав в Иванушку. Он взорвался где-то под потолком, вызвав в одной из систем корабля короткое замыкание. Все дальнейшее произошло в одно мгновение. В той стене, спиной к которой стояли Лихо Одноглазый и девушка, внезапно открылся большой автоматический люк, раньше ведущий в соседний отсек, а теперь почему-то в открытый космос. Вероятно, вследствие короткого замыкания сработали приводы, открывающие люки. Непонятно только, куда делась остальная часть корабля, ранее расположенная по ту сторону люка. Видимо, Кащей успел изрядно разрушить корабль.

Но это все ерунда. Главное, что воздух стал стремительно покидать помещение, вытягивая за собой и всех, в нем находившихся.

Иванушка мало что знал о космосе. Он и не представлял себе, до какой степени там холодно и до какой степени там нечем дышать. И, пожалуй, по этой причине совершил следующее. Когда он увидел, как Лихо, все еще обнимая девушку своей лапой, вылетел в зияющее отверстие вместе с ней, он принял решение.

Поймав «Кладенецъ» за рукоятку, Иван, уворачиваясь от дохлых кащеевцев, вылетающих в космос, оттолкнулся ногами что было сил и торпедой понесся по открытому пространству вслед за девушкой. Он настиг ее через пару секунд.

Благодаря теплому воздуху, в струе которого они продолжали находиться некоторое время, девушка была еще жива. Иван, руководствуясь скорее рефлексом, чем логикой, достал из кармана таблетку бабы Яги и быстро сунул ее в рот, затем крепко обнял уже потерявшую сознание девушку и оттолкнул ногой бездыханного Одноглазого.

И тут только до Иванушки дошла невероятность всего происходящего.

И стало ему холодно, и стало ему нечем дышать…

Глава седьмая, в которой происходят инопланетные гендерные недоразумения и военные конфликты космического масштаба

Первое, что пришло в голову Иванушке, когда сознание вернулось к нему, это мысль, что он умер и находится в Раю. Было тепло, щебетали птицы, синее небо резало глаза своей кристальной чистотой, шелест листьев вокруг и мягкая трава, на которой лежал Дурак, раскинув руки и ноги. Он пошевелил конечностями. Вроде все на месте. Потом он сел и огляделся. Неведомые кусты и деревья росли вокруг него, с ветвей свисали спелые плоды, в густой траве ползали какие-то живые организмы, похожие на кроликов. «Это, наверное, и есть тот самый Эдемский Сад», – подумал Иванушка, сладко потягиваясь. Но внезапно воспоминания навалились на него, и Иванушка тряхнул головой, отгоняя мысли о Том Свете. Если уж каким-то чудом ему удалось выкарабкаться, то что же сталось с той девушкой? Черт, надо будет спросить все же, как ее зовут…

– Василиса, – донеслось из-за кустов.

– Что? – Иванушка чуть не поперхнулся.

Ветви раздвинулись и на полянку, где сидел Дурак, вышла девушка. Она была одета в древесные листья, широкие и прочные, как хорошая ткань. Ее золотистые волосы, волнами ниспадающие на изящные плечи и грудь, были украшены незнакомыми цветами. Теперь она выглядела иначе, чем в тертых джинсах и драной майке. Она была прекрасна!

– Василиса, – повторила девушка. – Меня зовут Василиса. Я дочь Ипроксима Безумного.

У Иванушки глаза полезли на лоб.

– Так что? Я тебя, значит, спас все-таки?!

– Выходит, что да, – сказала Василиса и улыбнулась, подходя ближе и присаживаясь на траву рядом с Иванушкой.

– Значит, ты – моя невеста… – робко то ли спросил, то ли сообщил Иванушка, чувствуя, как волны страсти пробегают по его организму, заставляя сердце биться чаще.

– Выходит, что да, – тихо повторила Василиса, смущенно опустив глаза.

И тогда Иванушка обнял ее и поцеловал в губы… А в небе еще долго парила какая-то местная птица, вроде нашего петуха, победно выкрикивая что-то на своем языке. Потом она повернула на северо-восток и полетела по направлению к Золотым Пещерам. Туда, где жило своей жизнью племя курчавиков, местных аборигенов, которыми правил прославленный Волосенька Зубатко, вождь курчавиков и член совета Шызоппы, цивилизация которой носила характер первобытнообщинного социализма. Но об этом позже.

Инженер Сидоров несся по космосу в маленькой спасательной капсуле, движимой неисчерпаемой энергией трансвокера. За ним, держа дистанцию в каких-то полпарсека, плыл Дракон.

Кащей не спешил уничтожить свою жертву. Он знал, что она все равно от него не уйдет, и интересовала его живой, способной дать хоть какую-нибудь информацию об Иванушке и Василисе. Что насчет Иванушки, то у Кащея были с ним теперь особые счеты. Проклятый смертный лишил его правой руки – верного Лиха Одноглазого, останки которого летают сейчас где-то в безбрежном космосе.

В своей личной безопасности Кащей не сомневался. О том, где спрятана его собственная, кащеева, смерть, не мог знать ни Ипроксим, ни все его родственники и родственницы вместе взятые. Кащей и сам толком не помнил, где его Смерть. Может, ее и нету вовсе, раз он Бессмертный? Все эти дурацкие сказочки про иглу в яйце, яйцо в селезне, селезень в… Черт, где же селезень-то? В сундуке! Хе-хе-хе! Глупее трудно было что-нибудь придумать!

Наконец Кащей решил, что же делать с инженером Сидоровым.

– Накрыть его Мантией Дьявола! – приказал он стоящему за его спиной Гниде Вонючему.

Мантией Дьявола Кащей называл особое силовое поле, способное удержать, сжав в свои тиски, предмет любой формы и размера, летящий на любой скорости. Еще минутой раньше Кащей не решился бы использовать Мантию, поскольку малейший промах, и силовое поле, не встретив жертвы, безвозвратно рассосалось бы в Пространстве. Но сейчас Кащею было наплевать на всё.

Ему было весело. Шиза накатила.

Гнида Вонючий убежал выполнять приказ, и Кащей смог наконец свободно вздохнуть, не зажимая носа. Он поудобней устроился у экрана, чтобы в деталях рассмотреть процедуру пленения инженера Сидорова.

Из головы Дракона вылез предмет, напоминающий корзинку. Зонтообразный корпус корзинки медленно шевелился, прицеливаясь в жертву.

– Давай! – заорал Кащей весело, когда крестик прицела совпал с изображением инженеровой капсулы.

Раздался легкий хлопок, эхом пронесшийся по коридорам Дракона, и Бессмертный увидел, как расплылась на экране зеленая лужа Мантии Дьявола. Но… Что это?! Капсула инженера, вот-вот настигаемая полем, вдруг резко уменьшилась в размерах и исчезла с экрана, озарив его яркой вспышкой. А Мантия Дьявола все разрасталась и разрасталась, теряя насыщенность и растворяясь в безвоздушном пространстве…

– Не по-онял! – выговорил Кащей крайне изумленным тоном. – Что это за хреновина такая?!

Он нажал костяную кнопку на коммутаторе и крикнул в микрофон:

– Эй, Митрофаныч! Что там еще такое? Капсула-то где?

Митрофаныч Клоповдт, старший инженер на Драконе, большой специалист по расчету траекторий, растерянно отвечал:

– Да шут ее знает, Ваше Кащейство! Вроде как вышла в гиперпространство… А впрочем, кто ее знает…

– Ясно, – буркнул Кащей и отключился.

Вот оно, значит, как! Перехитрил его Сидоров, перехитрил! Выждал, когда потратят на него Мантию, да и вышел в гиперпространство! И как он смог на своей колымаге-то? Невдомек было Кащею, что Сидоров воспользовался трансвокером, его широкими возможностями!

И делать Кащею было нечего. Слишком много он потерял, упустил и растратил в этой дьявольской гонке. А все из-за чего? Из-за бабы! Можно подумать, мало их было у Кащея! С его-то возможностями, с его-то богатством и могуществом! Ан нет! Такие бабы как Василиса на дороге не валяются. Да и Иванушки Дураки. Да и сам Кащей – дурак, холера его побери!

От этой догадки Бессмертного аж передернуло. Ну конечно! Надо было сразу к матушке Холере обратиться. Она, эта матушка Холера, все знает, все видит. И зря только Сидорова тормошил!

Кащей Бессмертный набрал на пульте заклинание матушки Холеры. Экран засветился, и на нем изобразилось корявое старушечье лицо с опущенными веками. Матушка была слепа.

– Ты штоль, Кащеюшка? – спросила она, поводив длинным кривым носом. Узнала.

– Я, я, матушка Холера! – ласково ответил Кащей.

– Пошто давненько не звонил? Хворал штоль, аль как? – участливо спрашивала Холера.

– Да уж, хворал, – сказал Кащей грустно. – Беда у меня, матушка!

– Ой-ой, плохо… Знаю, – ответила старуха. – Куда уж там. Беда.

Она несколько секунд молчала, беззвучно шевеля сухими губами, а затем произнесла загробным голосом:

– Ищи, Кащей, на планете Шызоппа, по каталогу Грунт-4. Твои враги и твоя женщина у Волосеньки Зубатко. Племя его могущественно, и силы его велики. Веди туда свой флот. Весь свой флот… Всё! Больше я не могу говорить. До связи, Кащеюшка! Заходи как-нибудь на блины!

Матушка Холера не стала дожидаться Кащеевых досвиданий и исчезла с экрана, уступив место Гниде Вонючему.

Гнида был явно растерян.

– Как же ты, Гнида, упустил инженера?! – специально возгневался Кащей.

– Не вели казнить!.. – возопил Гнида в ужасе.

– Да ладно, – сказал Кащей более миролюбиво. – Выдай-ка мне справку по Шызоппе. Планета такая.

– Щас! – обрадовался Вонючий неожиданной милости Кащея. – Щас-щас, будет сделано!

Через минуту по экрану поползли буквы: «Грунт-4, родное название Шызоппа. Четвертая планета системы Грунт. Координаты: 726-13, 7-2, 03. Открыта в 3046 году до Новой эры экспедицией Снорпа Бородатого. Цивилизация на уровне первобытнообщинного строя, уровень техники – на том же уровне. Остальные уровни – разные… Сбой в программе… Недостаточно сведений… Курчавики – передовая нация Шызоппы. Вождь – Волосенька Зубатко. Старший советник – Зубоволос Волосинкин. Полководец – Йох-Чох Мохнатый. Кроме курчавиков: мусики, бусёлики, крототы, индураки, а также деградировавшие до уровня домашнего скота кибернетические организмы «лысики», чья протоплазма употребляется курчавиками в пищу. Размножаются яйцами. Много золота и других ценных металлов. Ядерного оружия нет. Химической технологии нет. Другой информации тоже нет.»

Кащей задумчиво прочитал это сообщение. И чего Холера велела весь флот туда переть? Дура, наверно, старая. И какие там силы, к черту? Каменными топорами закидают, что ли?

Бессмертный повернулся к микрофону и скомандовал:

– Эй, Митрофаныч! Видал сообщение об этой, как ее, Шызоппе? Видал? У-у, прыщ! Ну, рассчитывай тогда скорее курс. Да-да, черт возьми, для всего флота! Что? К среде? К какой среде?! Ты что, опупел, что ли?! Чтоб через полчаса доложил! И никаких «ить»! То-то же! Этого дай, Гниду… Это ты, Вонючий? Отдай приказ по всем Драконам, чтобы летели сюда. Нет, черт возьми, не вечеринка! Идем на Шызоппу. Курчавиков молотить. И лысиками закусывать. Что? Сидорова? Ладно, он твой.

После этого Кащей Бессмертный алчно потер ручками и облизнулся.

Аборигенов было пятеро. Об их присутствии Иванушка и Василиса узнали только тогда, когда что-то со свистом пролетело в воздухе и воткнулось в ствол дерева совсем рядом с головой Дурака. «Что-то» оказалось остро заточенной отверткой.

– Не фига-а себе-е! – только и сказал Иван, автоматически вызывая из воздуха «Кладенецъ».

Как только он встал на ноги, из чащи на поляну вышли пять человек. Это были маленькие, по пояс Иванушке, существа, очень похожие на людей. Этакие здоровенькие коротышки с мышцами Арнольда Шварценеггера, одетые кое-как. На одном была набедренная повязка из шкуры животного, второй был в коротких штанах из брезента, третий в холщовой рубахе и шароварах, четвертый и пятый тоже в набедренных повязках, но не из шкуры, а из металлизированной ткани, причем один из них был в красной футболке, а другой – в шляпе. Все пятеро были с длинными кучерявыми волосами, украшенными разными фенечками, но без бород и усов. Кожа у них была смуглая, однако лица скорее европейские, хотя носы и картошкой. У каждого было оружие, напоминающее Иванушке столярные инструменты его отца – стамески там, гаечные ключи, отвертки, молотки и прочие штуковины.

Аборигены окружили Иванушку и Василису, которая тоже стояла, с любопытством рассматривая пришельцев. Иванушка попытался сделать устрашающий жест мечом, чтобы показать им, кто здесь главный и крутой, но тут абориген в коротких штанах кинул в него что-то типа веревочки, которая обмоталась вокруг руки Дурака, и абориген дернул за нее. Но Иванушка не поддался на эту штуку и меча не выпустил. Он кувыркнулся в воздухе, подлетев к хозяину веревочки, и обеими ногами толкнул его в выпуклую грудь. Мужик в штанах упал на траву, а Иванушка уселся на него сверху и приставил «Кладенецъ» к его мускулистой шее. Но в следующий миг четыре острых предмета были приставлены к спине Иванушки. Один из аборигенов что-то сказал на непонятном Иванушке языке, и Василиса подала голос:

– Оставь его, Ваня. Это курчавики. Они ничего плохого нам не сделают.

И сказала что-то аборигенам на их родном языке. Те сразу убрали оружие и что-то наперебой заговорили, дергая Иванушку за рубаху. Кончай, мол, приставать. Иванушка убрал меч и, подав руку обладателю брезентовых штанов, помог ему подняться.

Через пятнадцать минут вся компания сидела посреди полянки и беседовала. Курчавики оказались сторожевым отрядом, охраняющим границы племени от возможных шпионов и лазутчиков. Общение с ними было простым. Оказывается, курчавики были очень наслышаны о Земле, более-менее понимали русский язык и даже изъяснялись на нем.

– Вечереет, однако, – сказал тот, который в штанах (его, кстати, звали Вшивейко Мохнатис, он был командиром отряда). – Скоро быть совсем темно-темно! Хищники р-р-р! Надо есть идти к Золотые Пещеры. Волосенька Зубатко, вождь, ого! Он есть быть разбираться что к чему.

И вот что еще поразило Иванушку: курчавики все до одного внимательно разглядывали Василису. И в их глазах не было вовсе каких-то там сексуальных желаний, несмотря на всю привлекательность девушки, едва прикрытой легкой одеждой из листьев. Нет, они смотрели на нее с любопытством. Украдкой, но внимательно. Как дети рассматривают незнакомого, не виданного ранее зверя. Откуда Иванушке было знать, что на Шызоппе никогда не было женщин! Курчавики, как и другие народности планеты, были однополы. Два раза в жизни курчавик мог снести яйцо, из которого потом вылуплялся другой курчавик, через пару недель вырастающий в сформировавшегося воина.

Всю дорогу до Золотых Пещер курчавики восторженно, перебивая друг друга, рассказывали землянам про свое племя, как им тут хорошо живется, не то что в других загнивающих племенах.

А Золотые Пещеры оказались и взаправду золотыми. Они высились на многие сотни метров вверх, хорошо видимые издалека. Заходящее светило заставляло их сиять всеми цветами радуги и слепило глаза.

Чем ближе процессия подходила к вышеописанному горному массиву, тем больше курчавиков встречалось им по пути. Кто шел с охоты, кто с работы, кто просто так. И все они с любопытством глядели на землян, улыбались и махали руками. В общем, дружелюбный оказался народ.

У самых Пещер, на площади Собраний, провожатые передали землян двум конвоирам, вооруженным символическими дубинами и одетым в традиционные набедренные повязки. Конвоиры ввели землян в одну из пещер. Внутри оказалась витиеватая система коридоров и лифтовых шахт. Всюду сновали курчавики в строгих набедренных повязках и каждый имел галстук на волосатой мускулистой груди.

– Куда это нас ведут, интересно? – спросил Иванушка у Василисы.

– К вождю, вестимо, – сказала та и хитровато подмигнула.

Вождь курчавиков, Волосенька Зубатко, оказался веселым мускулистым коротышкой с густой шевелюрой на голове, из которой торчало украшение в виде локтевой человеческой кости. Курчавик был одет в набедренную повязку спортивного стиля на широких цветастых подтяжках. Волосенька сидел на большом каменном столе, стоящем посреди пещеры, и курил трубку.

– Вы с Земли? – радостно переспросил он вошедших, словно не доверяя докладу конвоира.

– Ага, – сказал Иванушка. – С нее, родимой.

– А как прибыли? Ракетой или Лифтом? – продолжал расспрашивать Волосенька. – Да вы садитесь, садитесь… Вот сюда, на пол.

Курчавик очень хорошо говорил по-русски, так что обходились без переводчика.

– И тем, и другим, судя по всему, – ответил Дурак на вопрос вождя.

– Гм. А как вас зовут? Такие вы кто? Чего прилетели? Да садитесь, садитесь!

Земляне уселись на ковер из шкуры овцебыкосвина.

– Я Иван Дурак. А это моя невеста Василиса Прекрасная.

– Гм, – снова сказал Волосенька, присматриваясь к Василисе. – Я не буду спрашивать, что есть «невеста», но ты, вроде, похож на женщину. Бывал я на Земле, видал… Но так близко не приходилось.

Вождь спрыгнул со стола, подошел поближе, наклонился, нахально заглянул со всех сторон, хмыкнул и уселся рядом. Понравилась, стало быть, Василиса.

Между тем Иванушка продолжал рассказывать о том, какие мытарства пришлось испытать им с Василисой на Земле и вне ее, прежде чем они достигли Шызоппы. Волосенька слушал внимательно, лишь изредка поглядывая на представительницу столь редкостного здесь пола. Но когда Иванушка упомянул имя Кащея, Зубатко вдруг насторожился, стал серьезным и далее слушал с нескрываемым интересом.

– М-да, – сказал он, когда Дурак кончил свой рассказ, – Кащей Бессмертный – это большая, большая сволочь. И не только у вас на Земле. В наших летописях множество раз упоминается это имя. Это имя известно любому нашему воину, а лично мне это имя приносит много-много боли в душе.

Когда-то давным-давно, много лет тому назад, Кащей или кто-то из его предков напал на нашу планету и выкрал всех женщин, приговорив наш род к вымиранию. Да-да, мы раньше тоже были двуполы, как и вы. Мы ведь тоже выходцы с Земли. Да. Но наш народ оказался более изобретательным, чем предполагал Кащей. Как видите, мы научились обходиться и без женщин. Ну вот. А недавно, лет тридцать назад, мой старший сын Володя Зубатко возвращался с Земли на каникулы, на летние, в школе он у вас учился, так вот, напал на его злой Кащей, всех убил, а сына моего заколдовал и превратил в камень. А камень этот где-то сейчас?.. В Галактике. А Галактика большая… Так что, ребята, у меня с этим ублюдком свои счеты, и вы можете рассчитывать на мою помощь!

Как только он это сказал, в дверь вошел другой курчавик в ярко-зеленых, в горошек, фланелевых брюках. Его лицо выражало крайнюю озабоченность.

– А-а, – сказал вождь курчавиков. – А это, позвольте вам представить, мой советник, Зубоволос Волосинкин!

Зубоволос кивнул землянам, будто век был с ними знаком, и сказал Волосеньке:

– Вождь! Пойман странный человек с бородой. Не мусик, поскольку не лыс и высок ростом. Уверяет, что с Земли. Прилетел на какой-то штуке, ранее мною не виданной. Для ракеты вроде бы маловата.

– Ну так тащи его сюда! – обрадовался Волосенька новому гостю.