Иван Дурак и происки Кащея

И хотя это было совсем не просто, но Ипроксим задумал еще более коварный опыт с Лихом. Но это позже. Сейчас главное – заставить Одноглазого вынести из Кащеева замка гибкий магнитный диск, на котором была записана программа дальнейших приключений Иванушки.

Лихо изъял диск из Веселого Ящика так, чтобы Кащей этого не заметил, и украдкой спрятал в карман. Непонятная сила все еще продолжала руководить его поступками.

В тот момент, когда в кащеевом дворце был обесточен Веселый Ящик, Иванушка как раз бился с железным Болваном – очередной ловушкой Кащея Бессмертного. Изображение тряхнулось в глазах Иванушки, и он почувствовал, что его куда-то уносит, и тело его распадается на мелкие части. Говоря по-научному, на байты. Потом возникла сплошная темень, и Иванушка потерял сознание.

Но кристалл трансвокера, висящий на его груди, продолжал действовать. Энергия прибора окутала Иванушку защитным полем, не дав распасться, и направила в нужное русло, разместив в свободном пространстве одного из параллельных миров. Иванушка пришел в себя минут через пятнадцать после всего этого.

Он открыл глаза, чувствуя, как глазные яблоки распирает от повышенного давления. Голова кружилась, и поэтому Иванушке казалось, что он падает в какую-то бескрайнюю пропасть. Но, открыв глаза, Дурак убедился, что это вовсе не так, что он лежит на земле, посреди неба висит огненная шайба солнца и светит так, что перед глазами появляются глюки в виде радужных геометрических фигур.

Иванушка напряг мышцы живота и сел. Головное недомогание прокатилось по мозгам, упало в желудок и выскочило оттуда через рот вместе с остатками пищи. Иванушка вытер губы рукавом и вспомнил, что ничего не жрал много часов. Понятие суток, дня и ночи уже не к чему было применять. Дурак пошарил за пазухой и обнаружил верный ломоть Вечного Бублика. Хорошо, что успел заранее позаботиться, еще в гостях у бабы Яги рассовав Бублик по разным карманам одежды.

Все видимое Иванушке пространство было усеяно мусором, обломками бетонных и кирпичных зданий, трубами, искореженными автомобилями и прочими стеклянными, железными и даже деревянно-тряпочными обломками, обрывками и осколками.

Иванушка медленно побрел среди этого хлама, солнце светило ему в темечко, он задумчиво жевал хлеб и трогал руками доселе невиданные предметы или, вернее, то, что от них осталось после какого-то кошмарного апокалипсиса.

Хотя вокруг было совершенно безлюдно, Иванушка все же не надеялся на лучшее и вооружился обломком канализационной трубы сантиметров пяти диаметром и длиною около метра. Ржавая и рваная на краях железяка выглядела вполне устрашающе.

Так он шел и шел, а руины казались бескрайними, как пустыня, и солнце стояло почему-то все время в зените, не сдвигаясь ни на йоту за многие часы. И не видно было ни конца, ни края этому однообразному безобразию…

Прасковья Безумная сидела на старом прогнившем деревянном ящике, служившем в камере одновременно столом и стулом, и, грациозно подвернув под себя голые ноги, с интересом наблюдала за метаморфозами своего брата.

Ипроксим Безумный находился все в той же йоговской позе, закрыв глаза, и все тело его мелко дрожало. Если бы Иванушка увидел его сейчас, то наверняка не узнал бы. Лицо Ипроксима изменилось невероятно. Кожу покрыли мелкие пупырышки, и она приобрела зеленовато-коричневый оттенок, нос вытянулся и раздулся, обрастя бородавками и мелкой щетиной. Знаменитая нижняя губа Безумного втянулась в нижнюю челюсть и сошла на нет, а из-под верхней губы медленно и со скрипом вылезли кривые зубы. Уши плавно шевелились, еще не закончив своего превращения, но пупырышки покрыли уже и их. Все тело Ипроксима скорчилось и было видно, как шевелятся под одеждой мышцы, изменяя форму.

А в это время Лихо Одноглазый сидел у себя в квартире, в туалете, и блевал в унитаз чем-то зеленым. Его вид тоже довел бы до содрогания, если не до обморока, любого из его старых знакомых. Куда делся пупырчатый нос? Где зубы, торчащие во все стороны? Где всяческие бородавки с пупырышками и разлапистые уши? И что это за губища, черт возьми?!

В последний раз вылив содержимое внутренностей в унитаз, Лихо Одноглазый встал и выпрямился. Сделав несколько гимнастических упражнений и прочитав молитву, он подошел к умывальнику и включил теплую воду. Глянув в зеркало, он улыбнулся отразившемуся там Ипроксиму Безумному, подмигнул ему единственным глазом Лиха, заметил, что здесь что-то не так, пошевелил лицом и на нем вырос второй глаз, отпочковавшись от надбровной дуги. Вот теперь вроде бы все нормально.

Ипроксим умылся, почистил зубы и вышел из ванной, довольный собой. Теперь надо было выручать свою сестру.

Ипроксим прислушался. Где-то в соседней комнате, вероятно, на кухне, бренчала посудой жена Лиха Одноглазого, Кикимора Болотная (красавица, кстати, еще та). Это было как раз на руку…

Иванушка стоял перед останками некогда роскошного кирпичного здания, от которого теперь остался только остов, изъеденный временем и таинственными разрушениями, да сиротливо торчащая из фундамента лифтовая шахта, разрушенная где-то на уровне второго этажа.

Дурак поднялся по непрочным ступенькам чудом уцелевшего лестничного пролета и остановился перед дверцами лифта. Они были плотно сомкнуты. Что же заинтересовало Иванушку здесь? Почему он заострил свое внимание именно на этом сооружении? А вот почему. В свободной от обрезка трубы руке Иван держал странную, не виданную им доселе вещицу на кожаном ремешке, который должен был, в свою очередь, куда-то крепиться сам.

Но самым интересным было не это. Самым интересным было то, что было написано на данной вещице, а точнее, на оборотной ее части. А написано там было вот что:

«Дорогому Сидорову

от Осьминуха Чшлобпа,

инженеру и человеку

от инопланетного коллеги.

Да пребудет с тобой трансвокер!»

Как только Иванушка разобрался в этой надписи, то сразу поразился обилию знакомых слов. Инженер Сидоров, трансвокер… Что за ерунда такая?

Он нашел вещицу как раз перед этим самым домом. Подумал немного и смекнул, что это какое-то знамение и просто так подобные вещи на дороге не валяются. На всякий случай он вошел в дом. И, как оказалось, не зря.

Перед закрытыми створками лифта Иванушка стоял минут пять, размышляя. Затем попытался сопоставить находку с упомянутым на ней трансвокером и… надо же! Сопоставил! Оказывается, лицевая часть найденного Иванушкой предмета имела не только красивый вид и жидкокристаллические буквы и цифры, которые все время менялись, но и некую углубленную выемку, тютелька в тютельку подходящую по форме и размерам под имеющийся у Дурака кристалл. Ваня вставил кристалл в выемку, и тот врос в нее, словно приклеился. Циферки и буквы тотчас изменили свой цвет. Ваня повертел полученный результат в руке, потом положил свою трубу на пол и принялся надевать устройство на запястье левой руки, используя для этого ранее упомянутый ремешок. Получилось.

После этого Дурак снова обратился к лифту и подумал: для чего же сия дверь? И тут же в его мозгу созрел ясный ответ, полученный не иначе как от трансвокера, что сие и есть лифт, и что инженер Сидоров упоминал уже когда-то что-то в этом роде. И, словно в ответ на его мысли, за дверцами что-то ожило, зашевелилось и загудело. Иванушка в ужасе отпрянул и поспешно поднял с пола свое импровизированное оружие. Через несколько секунд что-то со скрежетом поднялось из-под земли, и дверцы лифта раскрылись.

И тут Иванушка уже не смог удержаться и широко раскрыл свой рот, пораженный увиденным. В приехавшей кабине стояла прекрасная девушка лет восемнадцати, одетая в джинсы и майку. Это была самая красивая из всех виданных Иванушкой девушек. Она была подобна сказке, поскольку в реальной жизни таких не бывает. Ее длинные шелковистые волосы цвета пшеницы были растрепаны, а большие голубые глаза, похожие на озера, глядели до умиления испуганно и даже, как показалось Иванушке, затравленно.

Иванушка бессильно опустил трубу, с шумом выдохнув воздух, а девушка выставила вперед руки, сжимая в них какой-то блестящий предмет, и двинулась прямиком на Ивана.

– Ну-ка, прочь с дороги, кащейский приспешник! – зловеще выкрикнула она, обращаясь, видимо, к Дураку. При этом ее тонкие брови изогнулись, придав милому личику строгое выражение. Иванушка почувствовал, как кровь приливает к его щекам, заставляя их краснеть от волнения.

– Я не кащейский приспешник! – попытался оправдаться он. – Я Иван и фамилия моя Дурак!

– Ну да! – не поверила девушка. – Чего ж ты тогда за мной охотишься?

– Не охочусь я за тобой, леший тебя подери! Я вообще сюда случайно попал. По делу, можно сказать.

– По делу, говоришь? – девушка внимательно посмотрела ему в глаза, и Дураку показалось, что она ему душу наизнанку выворачивает.

– Ну ладно, – сказала наконец девушка, удовлетворенная содержанием Иванушкиных мыслей.

И в ее голосе больше не чувствовалось неприязни. Но она как-то странно смерила Иванушку взглядом, и он заметил, что ее щеки тоже тронул едва уловимый румянец. Но, может, это ему только показалось.

– Вообще-то, мне уже пора, – сказала девушка после непродолжительной паузы, но без прежней уверенности. – Видишь ли, за мной гонятся, так что побеседуем как-нибудь в следующий раз.

С этими словами она нажала на что-то в кабине лифта пальчиком и дверцы закрылись, отрезав Иванушку от таинственной незнакомки.

– Эй! – Иванушка попытался раздвинуть дверцы руками, сбросив внезапное оцепенение, но они не поддавались. – Тебя как звать-то?

Но в ответ раздалось лишь знакомое скрежетание и шелестение невидимых тросов. В сердцах Дурак стукнул в дверцы кулаком и сел на пол, прислонившись спиной к бетонной балке. Свежий ветер подул, поднимая пыль с кирпичей, а Иванушка так и сидел, призадумавшись, и прекрасный образ увиденной девушки не выходил из его буйной головушки. Что-то подсказывало ему, что надо бы ей как-то помочь. Мужик ведь все-таки. Какой-никакой.

И тут Дурак увидел кнопку на стене. Он вскочил на ноги и стал остервенело нажимать на нее, твердо уверенный, будто что-нибудь произойдет, поскольку ничего другого делать ему и не оставалось. Через минуту доброе, знакомое скрежетание возвестило о прибытии лифта. Но, когда дверцы открылись, кабина оказалась отнюдь не пуста. Напротив, она была битком набита людьми. Человек пять или шесть черных кащеевцев теснились там, пока дверцы не открылись. После этого они всей гурьбой вывалились наружу, стараясь, главным образом, придавить Иванушку.

Они прижали его к торчащей балке и, наверное, так и раздавили бы, но трухлявая балка не выдержала напора и развалилась, а вся весёлая компания посыпалась на улицу.

Несмотря ни на что, в руке у Ивана все еще была верная труба, и он ее не выпустил. Приземлившись, он сразу вскочил на ноги и принялся орудовать ею, раскидывая кащеевцев направо и налево. Главным образом, конечно же, налево.

Когда остался всего один живой кащеевец, Иванушка прижал его ногой к бетонной стене и спросил:

– Куда же это Вы так торопились, гнида?

Кащеевец задрожал и не смог сказать ни слова. Тогда Дурак убрал ногу, и негодяй мешком свалился на землю. Он мелко дрожал. Водя трубой у него перед носом, Иванушка продолжил допрос:

– Что вам, гадам, надо было от девушки? Куда она подевалась и как ее зовут?

– Н-не знаю, – пролепетал плененный. – Кащей велел…

– Об этом я и сам уже догадался, – сообщил ему Иванушка и побежал к лифту.

Тот как будто ждал его, любезно распахнув свои дверцы.

Глава пятая, промежуточная, в которой успешно происходит обратное цифрово-аналоговое преобразование

В доме Лиха Одноглазого, как у любого порядочного негодяя, был персональный компьютер. Лихо делал на нем служебные отчеты, держал досье на каждого, кого знал, составлял программы для Кащеевых махинаций, а также попросту играл в игры. Компьютер был хороший – почти новый ZX-286.

Ипроксим и его сестра, русалка Прасковья, склонились над вычислительной машиной и, после нескольких тщетных попыток, нашли, где он включается.

Включив, наконец, машину, они ждали, пока она раскочегарится, загрузится и все такое, нервно поглядывая на разноцветные лампочки в корпусе компьютера. А ведь в любой момент могли нагрянуть люди Кащея!

И вот, наконец, можно было вставить диск с программой. Как-то там в нём Иванушка поживает? Не стёрся ли?

Ипроксим пробежал пальцами по искусно вырезанной из ореха клавиатуре, запуская программу. Вроде все было в порядке. Но что это?! Волшебники склонились над экраном, вчитываясь в непонятные простому смертному символы, бегущие по экрану. Судя по всему, Иванушки в программе уже не было. Неужели-таки стерся? «Где И.Дурак?» – набрал на дисплее Безумный, обращаясь к компьютеру. «Нету», – бесстрастно ответил агрегат.

Ипроксим в сердцах стукнул глупый прибор кулаком, и тот сломался.

– Что же теперь делать-то будем? – спросил он у сестры по-латински.

– Надо идти к Яге, – ответила сестра на кантонском диалекте.

Ипроксим всё понял. У бабы Яги, второй его сестры, было Волшебное Зеркальце. Уж оно-то понадежней всех этих компьютеров-фигнютеров!

Безумный бережно извлек из ЭВМ с таким большим риском добытый диск и сунул его в карман фуфайки, которую образовал из домашнего халата Лиха Одноглазого. Потом они с сестрой вышли на улицу, и Ипроксим негромко свистнул. Через пять секунд откуда-то сверху плавно опустился ковер-самолет и завис в метре над землей. Безумные погрузились на него, и летательный аппарат взлетел вертикально вверх, подняв кучу пыли своими антигравитаторами.

Оказавшись в кабине, Иванушка Дурак, вспомнив все указания инженера Сидорова, нажал на кнопку с цифрой «5». Дверцы лифта затворились, и кабина пришла в движение. Двигалась она, однако, по весьма странной траектории. Если бы Иванушка когда-нибудь раньше ездил в лифтах, он, несомненно, подивился бы тому, что его несет то вверх, то вниз, то куда-то вбок, то по диагонали, а то еще черт-те знает как. Но Иванушка думал, что так и надо, и поэтому ничему не удивлялся.

Ехал он таким образом несколько минут, пока кабина не остановилась. Дверца раскрылась, и Иванушка вышел.

А оказался он вот где: длинный коридор тянулся от лифта в далекую даль, нигде не кончаясь и не сворачивая. Вдоль коридора располагались какие-то серые шланги или трубы, а также лампы дневного света. Некоторые из них горели.

Иванушка, не видя другого выхода, двинулся прямо по коридору, надеясь, что он куда-нибудь приведет. И не зря. Бесконечность коридора оказалась обманчивой. Вскоре он уперся в кованую металлическую дверь с висячим замком на ней. Вот тут-то и пригодилась Ване найденная когда-то в дупле связка ключей. Подбирая их к замку, Дурак вспомнил дупло, вспомнил меч «Кладенецъ» и пожалел, что недальновидные волшебники не позволили ему взять это превосходное оружие с собой.

Но вот, наконец, замок побежден, и Ваня отворил железную дверь.

Комната, которая открылась перед глазами Дурака, поразила его воображение. Все ее стены, потолок и даже пол были сделаны из больших и малых зеркал различной формы. Комната была огромна, и зеркал в ней могло находиться многие и многие количества тысяч, если не миллионов. Ваня открыл рот и, отражаясь огромным количеством экземпляров самого себя, осторожно пошел по зеркальному полу, опасаясь, что вся эта стеклянная нагромождённость вот-вот хрустнет у него под ногами, и он куда-нибудь провалится. Но не успел Ваня сделать и нескольких шагов, как все в комнате вдруг резко и неуловимо изменилось.

Нет, зеркала по-прежнему оставались на своих местах, но вот только Дураки в них почему-то перестали отражаться. И только теперь Иванушка понял, каково же истинное количество этих зеркал-экранов. Теперь они уже ничего не отражали, но зато что-то показывали. Каждый экран – своё.

Если бы на месте Иванушки был хотя бы инженер Сидоров, то ему наверняка пришло бы в голову сравнение Зеркальной Комнаты с большим магазином по продаже телевизоров, где каждый телеприемник настроен на свою программу.

Пестрота и разнообразие сюжетов и видов, представленных зеркалами, продолжали будоражить сознание Иванушки. Он ползал по полу на четвереньках и внимательно разглядывал изображения. Постепенно до него дошло, что данные экраны являются как бы обратной стороной обычных зеркал, висящих, стоящих, лежащих на столах, стульях, тумбочках, в карманах и на складах, и проецируют то, на что все эти зеркала направлены.

И все же Иванушка не стал растрачивать драгоценное время на праздное любопытство. Он вспомнил слова Сидорова о некоем зеркале, с помощью которого можно было спастись. Ему помог бы в этом трансвокер, но вместо этого помешал. Впрочем, с какой стороны посмотреть…

За круглым столом, стоящим посреди избушки на куриных ногах, сидели трое: Ипроксим Безумный, русалка Прасковья и баба Яга Костяная Нога. Последняя вертела ручки настройки Волшебного Зеркальца.

– Так-так, – сказала она, наконец, прервав напряженное молчание. – Ну-ка, братец, подай-ка сюда дискетку-то…

Ипроксим бережно протянул Яге требуемый предмет. Она повертела дискетку в руках, понюхала ее тут и там, потом приложила к Зеркальцу, и дискета исчезла в нём, словно провалилась. На зеркальной поверхности возникли уже виденные Ипроксимом символы.

– Свет мой, зеркальце, скажи, – загробным голосом сказала баба Яга в микрофон, обращаясь к своему прибору, – да всю правду доложи! Где Иванушка Дурак? Где он? Что с ним? Жив, иль как?

Зеркальце зажужжало, символы в нем запрыгали, и вдруг произошло невероятное: стекло отражающей поверхности загорелось ярким светом, и из него вылезла человеческая рука. Послышалось: «Что это еще такое, мать-перемать?!» – и из Зеркальца со страшным звуком выпал Иванушка Дурак.

Он скатился на пол, уронив бабу Ягу со стула, и уселся, вертя головой в разные стороны и приговаривая:

– Что же это такое, а?

Наконец он пришел в себя и узнал присутствующих.

– А-а! Елки-моталки! Вот оно в чём… А я-то уж!..

Волшебники помогли ему встать и отвели на кухню расспрашивать, как там оно. И где. После непродолжительной конференции Иванушка потребовал, чтобы его запихнули обратно в Зеркальце.

– Некогда мне тут с вами балакать! Дело делать надо! – заявил он присутствующим.

Ипроксим безумный подошел к нему и, положив руки ему на плечи, заглянул в глаза. У Иванушки по спине забегали какие-то насекомые от одного этого взгляда. Прямо как от взгляда той девицы, которую, кстати, не мешало бы выручить. Уж больно приглянулась она Иванушке…

– Что?! – вдруг воскликнул Безумный, отпрянув от Дурака.

– Что? – не понял тот.

Но в следующее мгновение Ипроксим уже снова владел собой, и лицо его приняло обычное спокойное выражение.

– Ничего, Иванушка, ничего… Вот тебе «Кладенецъ». У меня чувство такое есть, что тебе скоро пригодится он, да.

– А как же спасение вашей Василисы без волшебных приборов? – спросил Иванушка, с радостью принимая любимое оружие.

– «Кладенецъ» не есть волшебное, он есть научное механизм. А Василиса… Мда-с. Не есть… Ну да ладно.

В мозгах Ипроксима опять, наверное, что-то зациклилось, и он забормотал по-японски. Прасковья отвела старика в сторону и принялась спорить с ним о чем-то громким шепотом. Тоже по-японски.

А баба Яга, превратившись для удобства общения из низенькой старушки в высокую женщину, сказала Ивану следующее:

– Тебя, Иван, ждут еще многие приключения, ранее нами не предвиденные. Скоро здесь будет Кащей, но тебе еще не время и не место встретиться с ним. Поэтому ты сейчас подойдешь к Волшебному Зеркальцу и приложишь к нему это, – она указала пальцем на трансвокер, находящийся на Ваниной руке. – Я не знаю, что это за предмет, но он поможет тебе и дальше.

Яга заглянула в сознание Дурака и продолжила:

– Нужное место ты найдешь сразу, как выйдешь отсюда. Там твой друг. Он ждет тебя. О Василисе не беспокойся, с ней ты тоже скоро увидишься. Вот, возьми волшебные пилюли, – она протянула Иванушке баночку с таблетками. – Примешь одну, когда тебе и твоим друзьям будет грозить смертельная опасность. А сейчас… Чу! Кащей близко! Ступай к Зеркальцу. Да пребудет с тобой…

– Трансвокер! – торжественно вставил Иванушка и, попрощавшись со всеми, залез обратно в Зеркальце.

Волшебники проводили его полными надежд взглядами и с улыбкой переглянулись. Дальнейшая судьба Иванушки была уже известна.

А между тем, с улицы донесся нарастающий громкий гудящий звук. В окошко было видно, как с небес медленно спускается огнедышащий Дракон Кащея Бессмертного. Сразу стало значительно теплее. И Ипроксим вспомнил, как год назад такой же Дракон унес его дочь в царство Кащея, спалив заодно всю деревню, а он, бессильный, не мог тогда ничего сделать. Тогда. Но не теперь!

Через пять минут дверь распахнулась, и в помещение вошел огромный черный Кащей. Он бесцеремонно пнул кота, подвернувшегося под ногу, и гаркнул с порога:

– Где Ванька, сволочи?! Я всё знаю!

За ним в помещение ворвались верные кащеевцы, и один из них был вооружен черной огнестрельной трубой. Трое Безумных стояли посреди комнаты и спокойно глядели на разворачивающиеся события.

– Ну ладно, – ворчал между тем Кащей. – Не хотите говорить, и не надо! Сами разберемся!

Из-за спины Кащея выполз воняющий болотом Лихо Одноглазый и что-то прошептал на ухо своему боссу.

– Ну ладно, – повторил Кащей и, развернувшись на 180 градусов, вышел вон.

– Сжечь их! – скомандовал Одноглазый, и черная труба тут же с громким хлопком воспроизвела на свет огненный шар.

Глава шестая, в которой герои совершают невозможный побег и, разумеется, попадают в ловушку

Инженер Сидоров уже совсем отчаялся ждать, сидя в своей камере, когда из зеркала, висящего на стене, выпрыгнул Иванушка живой и здоровый.

– Привет, инженер! – воскликнул он радостно. – Ты свободен!

И оба ушли, предусмотрительно разбив за собой зеркало и отрезав тем самым путь для преследователей. Через некоторое время они уже бежали по коридорам, в которых инженер ориентировался, словно в своей собственной квартире. Нужное место было уже совсем недалеко.

– Куда мы бежим? – спрашивал Иванушка, тяжело дыша. – Я не знаю, что такое «космический корабль»! Объясни!

– Некогда, дружище! – отвечал ему Сидоров на бегу. – Ты сам увидишь!

Наконец они достигли огромного зала, где в сетях исполинской паутины высился гигантский сигарообразный предмет, округлые бока которого отливали матовым металлическим блеском. Рядом с гигантским предметом что-то происходило. Инженер и Иванушка остановились, вглядываясь и вслушиваясь в происходящее.

– Похоже, там кто-то бьется, – разглядел Иванушка.

– Это кащеевцы, – согласился с ним инженер. – Дай-ка мне трансвокер, а сам приготовь свой меч к бою!

Между тем, у подножия странного сигарообразного небоскреба всё кончилось. Приблизившись, Иванушка и инженер увидели недавно встреченную Дураком девушку. Она стояла, привалившись спиной к корпусу сооружения, а вокруг нее валялись трупы кащеевцев. В руке девушка держала дымящийся прибор, вероятно некое, не знакомое Иванушке, оружие.

– А, Иванушка… – без особого энтузиазма поприветствовала она сияющего от счастья Дурака. – Ты как раз вовремя!

Иванушка, не обращая внимания на иронию, сказал:

– Это мой друг, инженер Сидоров. А ты-то что здесь делаешь?

Девушка пожала плечами.

– Как обычно, спасаюсь от кащеевцев. Заодно пытаюсь забраться в эту колымагу.

Она сердито стукнула кулачком в металлическую стену рядом с собой.

– Извините, девушка, – вмешался Сидоров. – Это моя колымага.

– Ну так откройте же её! – невозмутимо велела девушка.

– Ничего себе… – проворчал инженер, но, тем не менее, обошел колымагу стороной в поисках нужного места и, отыскав таковое, приложил к нему трансвокер. В металлическом боку колымаги отворился незаметный люк, и на землю спустилась ажурная металлическая лесенка.

– Скорее! – сказала девушка. – Сейчас сюда придет Кащей. Он уже все пронюхал. Я чувствую…

Но она не успела договорить. В помещении вдруг ярко зажглись прожектора, осветив космический корабль, и громоподобный голос Бессмертного, усиленный мощными динамиками, произнес:

– Оставайтесь на своих местах, негодяи! Вы окружены, и вам не поможет даже ваша дьявольская техника!

– Скорее в корабль! – скомандовал инженер Сидоров и вскарабкался по лесенке в люк.

Его примеру последовала девушка, а за ней влез Дурак, убрав за собой лесенку и закрыв люк. Тотчас по обшивке корабля защелкали огненные шары, не принося, впрочем, никакого ущерба.

Иванушка не уставая удивляться, легкой трусцой передвигался внутри корабля. От обилия сверкающих лампочек и экранов всевозможных приборов рябило в глазах. Фантастическая необычность интерьера тоже поражала воображение. Однако и девушка, и инженер как будто ничего этого не замечали.