cтихи, поэзия
«Усталый, из последних сил,
Я раз по улицам бродил.
Глухая ночь и дождь ручьем.
Не разглядеть ни зги кругом.
Ни самый слабый звездный луч
Мне не мерцал из черных туч…»
«Усталый, из последних сил,
Я раз по улицам бродил.
Глухая ночь и дождь ручьем.
Не разглядеть ни зги кругом.
Ни самый слабый звездный луч
Мне не мерцал из черных туч…»
«Подрастали вместе у старухи
Падчерица да родная дочка.
Уж родную как старуха любит:
И ленива та, и нерадива –
Мать за все лишь по головке гладит…»
«Подрастали вместе у старухи
Падчерица да родная дочка.
Уж родную как старуха любит:
И ленива та, и нерадива –
Мать за все лишь по головке гладит…»
«Не могу без тебя! Не могу!» - крик души автора стихов, от которой уходит любимый к другой. Несмотря на предательство, она любит, прощает и ждет.
«Не могу без тебя! Не могу!» - крик души автора стихов, от которой уходит любимый к другой. Несмотря на предательство, она любит, прощает и ждет.
«Поэты, не пишите слишком рано,
Победа еще в руке Господней.
Сегодня еще дымятся раны,
Никакие слова не нужны сегодня…»
«Поэты, не пишите слишком рано,
Победа еще в руке Господней.
Сегодня еще дымятся раны,
Никакие слова не нужны сегодня…»
«Где-то милая? Далеко,
На совдепской на земле.
Ходит, бродит одиноко,
Ест солому, спит в золе…»
«Где-то милая? Далеко,
На совдепской на земле.
Ходит, бродит одиноко,
Ест солому, спит в золе…»
«На сердце непонятная тревога,
Предчувствий непонятных бред.
Гляжу вперед – и так темна дорога,
Что, может быть, совсем дороги нет…»
«На сердце непонятная тревога,
Предчувствий непонятных бред.
Гляжу вперед – и так темна дорога,
Что, может быть, совсем дороги нет…»
«Проклятой памяти безвольник,
И не герой – и не злодей,
Пьеро, болтун, порочный школьник.
Провинциальный лицедей…»
«Проклятой памяти безвольник,
И не герой – и не злодей,
Пьеро, болтун, порочный школьник.
Провинциальный лицедей…»
«На Смольном новенькие банты
из алых заграничных лент.
Закутили красноармейские франты,
близится великий момент.
Жадно комиссарские аманты
мечтают о журнале мод…»
«На Смольном новенькие банты
из алых заграничных лент.
Закутили красноармейские франты,
близится великий момент.
Жадно комиссарские аманты
мечтают о журнале мод…»
«Сиянье слов… Такое есть ли?
Сиянье звезд, сиянье облаков –
Я всё любил, люблю… Но если
Мне скажут: вот сиянье слов –
Отвечу, не боясь признанья,
Что даже святости блаженное сиянье
Я за него отдать готов…
Всё за одно сиянье слов!..»
«Сиянье слов… Такое есть ли?
Сиянье звезд, сиянье облаков –
Я всё любил, люблю… Но если
Мне скажут: вот сиянье слов –
Отвечу, не боясь признанья,
Что даже святости блаженное сиянье
Я за него отдать готов…
Всё за одно сиянье слов!..»
«Он вечно юн. Его вино встречает.
А человека, чья зажглась заря
В сверкающую пору января, –
Судьба как бы двойная ожидает.
И волею судьбу он избирает.
Пока живет страдая и творя,
Алмазной многоцветностью горя –
Он верен, он идет – и достигает…»
«Он вечно юн. Его вино встречает.
А человека, чья зажглась заря
В сверкающую пору января, –
Судьба как бы двойная ожидает.
И волею судьбу он избирает.
Пока живет страдая и творя,
Алмазной многоцветностью горя –
Он верен, он идет – и достигает…»
В далеком заснеженном царстве люди не могут дождаться прихода весны. И отправляют Николая узнать, когда тепло вернется в их край. Героя ждет долгий путь, полный испытаний и приключений, и встреча со своей судьбой.
В далеком заснеженном царстве люди не могут дождаться прихода весны. И отправляют Николая узнать, когда тепло вернется в их край. Героя ждет долгий путь, полный испытаний и приключений, и встреча со своей судьбой.
Суровая красота гор, стремление к вершине, радость победы и горечь отступления, верность любви и крепкая дружба, трагедия гибели и близость к вечности - все это в сборнике стихов Евгения Кузнецова, альпиниста, члена Союза писателей России.
Суровая красота гор, стремление к вершине, радость победы и горечь отступления, верность любви и крепкая дружба, трагедия гибели и близость к вечности - все это в сборнике стихов Евгения Кузнецова, альпиниста, члена Союза писателей России.
«Вы вновь со мной, туманные виденья,
Мне в юности мелькнувшие давно…
Вас удержу ль во власти вдохновенья?
Былым ли снам явиться вновь дано?
Из сумрака, из тьмы полузабвенья
Восстали вы… О, будь, что суждено!..»
«Вы вновь со мной, туманные виденья,
Мне в юности мелькнувшие давно…
Вас удержу ль во власти вдохновенья?
Былым ли снам явиться вновь дано?
Из сумрака, из тьмы полузабвенья
Восстали вы… О, будь, что суждено!..»
«Подлинник писан ямбическим пятистопным стихом древних трагедий. Я старался в переводе соблюсти оный, позволяя себе, однако, в местах и шестистопные и четырехстопные стихи и другие вольности, как то: окончания стихов дактилем вместо ямба. Эти неиспра…
«Подлинник писан ямбическим пятистопным стихом древних трагедий. Я старался в переводе соблюсти оный, позволяя себе, однако, в местах и шестистопные и четырехстопные стихи и другие вольности, как то: окончания стихов дактилем вместо ямба. Эти неиспра…
Пейзажная лирика. Путешествуйте по временам года с поэзией Божены Мицкевич.
Пейзажная лирика. Путешествуйте по временам года с поэзией Божены Мицкевич.
«Стихи мои я в первый раз выпускаю отдельной книгой, и мне почти жаль, что я это делаю. Не потому, что их написано за пятнадцать лет слишком мало для книги, и не потому, что считаю мою книгу хуже всех, без счета издающихся, стихотворных сборников: не…
«Стихи мои я в первый раз выпускаю отдельной книгой, и мне почти жаль, что я это делаю. Не потому, что их написано за пятнадцать лет слишком мало для книги, и не потому, что считаю мою книгу хуже всех, без счета издающихся, стихотворных сборников: не…
В первую часть книги вошли стихотворения,связанные с пребыванием автора в Израиле и посвящённые непростому бытию на Святой земле.
Вторая часть сборника составлена из авторских опытов в духе японской поэзии.
В качестве иллюстраций использованы фотогра…
В первую часть книги вошли стихотворения,связанные с пребыванием автора в Израиле и посвящённые непростому бытию на Святой земле.
Вторая часть сборника составлена из авторских опытов в духе японской поэзии.
В качестве иллюстраций использованы фотогра…
«Батюшки, экое горе!
Стукнуло, грянуло в боре,
Гром по горам прокатился –
С дуба комар повалился!
Брякнулся о коренище,
Сбил-окровавил плечище…»
«Батюшки, экое горе!
Стукнуло, грянуло в боре,
Гром по горам прокатился –
С дуба комар повалился!
Брякнулся о коренище,
Сбил-окровавил плечище…»
«Жил в деревне бедняк-мужичок,
Мужичок по прозванью Жучок.
За какое ни примется дело –
Глядь, уж прахом пошло, прогорело.
Вот последний доел каравай, –
Хоть на лавку ложись, помирай!..»
«Жил в деревне бедняк-мужичок,
Мужичок по прозванью Жучок.
За какое ни примется дело –
Глядь, уж прахом пошло, прогорело.
Вот последний доел каравай, –
Хоть на лавку ложись, помирай!..»
«Твой остов прям, твой облик жёсток,
Шершавопыльный – сер гранит,
И каждый зыбкий перекресток
Тупым предательством дрожит…»
«Твой остов прям, твой облик жёсток,
Шершавопыльный – сер гранит,
И каждый зыбкий перекресток
Тупым предательством дрожит…»