поэзия XIX века
«…О, долго буду я, в молчаньи ночи тайной,
Коварный лепет твой, улыбку, взор случайный,
Перстам послушную волос густую прядь
Из мыслей изгонять и снова призывать;
Дыша порывисто, один, никем не зримый,
Досады и стыда румянами палимый,
Искать хотя одн…
«…О, долго буду я, в молчаньи ночи тайной,
Коварный лепет твой, улыбку, взор случайный,
Перстам послушную волос густую прядь
Из мыслей изгонять и снова призывать;
Дыша порывисто, один, никем не зримый,
Досады и стыда румянами палимый,
Искать хотя одн…
«…Тебе, мой друг, я посвящаю
Мою любовь, всего себя,
И с сей причиной помещаю
Я в твой альбом: люблю тебя!..»
«…Тебе, мой друг, я посвящаю
Мою любовь, всего себя,
И с сей причиной помещаю
Я в твой альбом: люблю тебя!..»
«…Богини девственной округлые черты,
Во всём величии блестящей наготы,
Я видел меж дерев над ясными водами.
С продолговатыми, бесцветными очами
Высоко поднялось открытое чело, –
Его недвижностью вниманье облегло,
И дев молению в тяжелых муках чрева
В…
«…Богини девственной округлые черты,
Во всём величии блестящей наготы,
Я видел меж дерев над ясными водами.
С продолговатыми, бесцветными очами
Высоко поднялось открытое чело, –
Его недвижностью вниманье облегло,
И дев молению в тяжелых муках чрева
В…
«…Бледен лик твой, бледен, дева!
Средь упругих волн напева
Я люблю твой бледный лик.
Под окном на всём просторе
Только море – только в море
Волн кочующих родник…»
«…Бледен лик твой, бледен, дева!
Средь упругих волн напева
Я люблю твой бледный лик.
Под окном на всём просторе
Только море – только в море
Волн кочующих родник…»
«…Давно звездами ночь блестит,
Смолкает шумная столица,
Порой лишь громко колесница
Веселых юношей промчит.
Одна под сению ночной
Сабина бережно ступает,
За нею сладкою струей
Сирийский нард благоухает…»
«…Давно звездами ночь блестит,
Смолкает шумная столица,
Порой лишь громко колесница
Веселых юношей промчит.
Одна под сению ночной
Сабина бережно ступает,
За нею сладкою струей
Сирийский нард благоухает…»
«…Да, всё пройдет своею чередой!
Давно ли он, романтиков образчик,
Про степь и глушь беседовал со мной?
Он был и славный малый, и рассказчик;
Но вот вся жизнь его покрыта мглой,
Он сам давно улегся в долгий ящик.
Но помню я в его рассказах ночь:
Я ва…
«…Да, всё пройдет своею чередой!
Давно ли он, романтиков образчик,
Про степь и глушь беседовал со мной?
Он был и славный малый, и рассказчик;
Но вот вся жизнь его покрыта мглой,
Он сам давно улегся в долгий ящик.
Но помню я в его рассказах ночь:
Я ва…
«…О свободе громких фраз
Много слышится у нас,
Но сознаться хоть обидно,
А свободы всё не видно…»
«…О свободе громких фраз
Много слышится у нас,
Но сознаться хоть обидно,
А свободы всё не видно…»
В сборник «Я встретил вас» вошли стихотворения разных лет Федора Ивановича Тютчева, известного русского поэта XIX века. Эмоциональность его творчества, преклонение перед красотой природы, чистота слова и мысли не оставляет равнодушными читателей уже …
В сборник «Я встретил вас» вошли стихотворения разных лет Федора Ивановича Тютчева, известного русского поэта XIX века. Эмоциональность его творчества, преклонение перед красотой природы, чистота слова и мысли не оставляет равнодушными читателей уже …
«…Как лепестки весеннего цветка
В глуши лесов таинственно тенистой,
Дрожать, при первой ласке ветерка,
Улыбкою загадочно душистой…»
«…Как лепестки весеннего цветка
В глуши лесов таинственно тенистой,
Дрожать, при первой ласке ветерка,
Улыбкою загадочно душистой…»
Михаил Юрьевич Лермонтов (1814–1841) – русский поэт, прозаик, драматург, художник.
Жизнь его была короткой, но яркий талант развился на удивление рано: сохранились стихи и даже поэмы, написанные Лермонтовым ещё в 14-летнем возрасте. Он был одарён уди…
Михаил Юрьевич Лермонтов (1814–1841) – русский поэт, прозаик, драматург, художник.
Жизнь его была короткой, но яркий талант развился на удивление рано: сохранились стихи и даже поэмы, написанные Лермонтовым ещё в 14-летнем возрасте. Он был одарён уди…
«…На троне Царь. Среди палат
Вельможи, в пышном одеянье,
При свете тысячи лампад,
С ним разделяют ликованье.
Все радостью оживлено –
И в чашах древних, драгоценных,
Эгове прежде посвященных,
Кипит безбожника вино!..»
«…На троне Царь. Среди палат
Вельможи, в пышном одеянье,
При свете тысячи лампад,
С ним разделяют ликованье.
Все радостью оживлено –
И в чашах древних, драгоценных,
Эгове прежде посвященных,
Кипит безбожника вино!..»
«…Вот пленница. Окружена
Толпой свирепою, она
Проклятий злобных внемлет крик.
Уныл её поблеклый лик…»
«…Вот пленница. Окружена
Толпой свирепою, она
Проклятий злобных внемлет крик.
Уныл её поблеклый лик…»
«…Когда придет возврат дней младости блаженных?
Когда, сияющий оружием стальным,
Изыду я на брань – и меж врагов надменных
Еще блесну мечом отмстительным моим?..»
«…Когда придет возврат дней младости блаженных?
Когда, сияющий оружием стальным,
Изыду я на брань – и меж врагов надменных
Еще блесну мечом отмстительным моим?..»
«…Блажен, кто взлелеян богиней Цитеры,
С лет юных вкушает отрады любви!
И радостью взоры его пламенеют,
И скорбь не туманит румяных ланит!..»
«…Блажен, кто взлелеян богиней Цитеры,
С лет юных вкушает отрады любви!
И радостью взоры его пламенеют,
И скорбь не туманит румяных ланит!..»
«…Печальный хлад зимы весна уже сменила.
Зефиры веют по полям.
И снова распустя ветрила,
Уж стаи кораблей вверяются морям.
Покинуты хлева веселыми стадами,
И пахарь позабыл соломенный свой кров!
Не видно грозных льдин, белевших над полями,
Все зелене…
«…Печальный хлад зимы весна уже сменила.
Зефиры веют по полям.
И снова распустя ветрила,
Уж стаи кораблей вверяются морям.
Покинуты хлева веселыми стадами,
И пахарь позабыл соломенный свой кров!
Не видно грозных льдин, белевших над полями,
Все зелене…
«…Грянул гром не из тучи…
Ах я грешник окаянный!
Я себя в восторге чистом
До сегодняшнего полдня
Называл матерьялистом.
Был я к Бюхнеру привязан,
Покоряясь общей моде,
И читал его девицам
В запрещенном переводе…»
«…Грянул гром не из тучи…
Ах я грешник окаянный!
Я себя в восторге чистом
До сегодняшнего полдня
Называл матерьялистом.
Был я к Бюхнеру привязан,
Покоряясь общей моде,
И читал его девицам
В запрещенном переводе…»
«…Над степью высится гора-могила.
С землею в ней опять слилось земное,
И лишь в ее незыблемом покое
Покой нашла измученная сила.
Но песнь законы смерти победила
И страстная, как ветер в южном зное,
Векам несет то слово дорогое,
Которым прошлое она бо…
«…Над степью высится гора-могила.
С землею в ней опять слилось земное,
И лишь в ее незыблемом покое
Покой нашла измученная сила.
Но песнь законы смерти победила
И страстная, как ветер в южном зное,
Векам несет то слово дорогое,
Которым прошлое она бо…
«…Куда умчались вы, как звуки песнопенья,
Блестящие рои великолепных фей,
Царевны пленные с звездою меж бровей
И принцы статные, как чудные виденья?..»
«…Куда умчались вы, как звуки песнопенья,
Блестящие рои великолепных фей,
Царевны пленные с звездою меж бровей
И принцы статные, как чудные виденья?..»
«…О, ужас! Гадкие щенки,
В тарелки сунув языки,
Лакают громко молоко…
Представить сцену нелегко!…»
«…О, ужас! Гадкие щенки,
В тарелки сунув языки,
Лакают громко молоко…
Представить сцену нелегко!…»
«…Много есть про злых детей
И рассказов, и статей, –
Но таких еще проказ
И не слыхано у нас!
Да, сознаться мы должны…»
«…Много есть про злых детей
И рассказов, и статей, –
Но таких еще проказ
И не слыхано у нас!
Да, сознаться мы должны…»