Разрешите влюбиться. Теория поцелуя

– Серьезней не бывает, – ответил собеседник, рассмеявшись.

Меня вряд ли бы услышали в шуме голосов и торопливом топоте ног по ступеням, что находились рядом с раздевалкой, но я все равно встала, стараясь не обнаружить себя.

Подошла на цыпочках к штанге, завешанной десятками курток и плащей, и осторожно наклонилась. Повернулась боком, чтобы лучше расслышать. Меньше, чем в полуметре от меня, отделенная слоем одежды, находилась кованая решетка, прислонившись к которой и стояли эти двое.

– Твоим условием было прокатиться в дождь на тачке с открытым верхом. – Настаивал Гай, (а это был его низкий, густой, как шоколадный сироп, голос). – Я сделал, как ты хочешь. Так?

– Брат, ты реально думаешь, что так легко отделался от меня? – Дэн рассмеялся. – Просто прокатившись в тачке, которую мне же и проиграл? Не-е-ет. Ты проиграл мне тачку. Так что будь мужиком, выполняй условие – гони-ка мне сюда ключи.

3

Мне становилось все интереснее. Моментально забыла про влажную после дождя одежду, про стучащие от холода и обиды зубы и протиснулась между висящими вплотную друг к другу куртками. Замерла, чтобы не выдать себя, и еще сильнее вытянула шею.

«Что, что, что вы там сказали? Погромче, пожалуйста»

– Дениска, мы ведь с тобой друзья. – Устало выдохнул Гай. – Это же была просто шутка. – И заигрывающим тоном: – Неужели, ты заберешь у меня машину?

– А-а! – Раздался смех. – Убери от меня свои руки и не подлизывайся!

Уже серьезнее:

– Тем более, я сделал все, как мы договаривались.

Ох, снова этот голос – низкий, с самодовольной хрипотцой. Напрочь лишающий воли. Понятно, почему все девочки с нашего курса замирали, едва этот парень появлялся в поле зрения. Они чуть не визжали от радости, если он замечал их. А я в такие моменты всегда кривилась, потому что не понимала, отчего такой ажиотаж вокруг его персоны.

Ну, красавчик, да, – тут даже спорить было бы бесполезно. Не смазливый, а как-то… по-мужски, что ли, привлекательный. Четко очерченные скулы, грубоватые черты лица и выделяющиеся на них яркие, сверкающие зеленым глаза с длинными, как у девчонки, ресницами. И губы – вот они вообще отдельная песня. Оружие массового соблазнения: так и тянуло к ним не только взглядом, но и желанием проверить, действительно ли они такие мягкие на ощупь, какими кажутся.

И вообще, в этом парне всегда чувствовалась особенная сила. Среди своих приятелей, (почитателей культа модных джинсов в обтяжку и адептов секты голых щиколоток), он выделялся бешеной, буквально бьющей через край энергетикой. Я запрещала себе обращать внимание на красивых и избалованных женским вниманием красавчиков, да и не было у меня времени на всю эту ерунду из-за учебы, но, надо признаться, даже мне не удавалось не обращать внимания на его появление в коридоре универа.

Когда Гай входил, половина девчонок оживлялась, а остальные штабелями падали в обморок. Ну, то есть, одни начинали глупо улыбаться, одновременно поправляя прическу, либо сразу шли в наступление, а другие – молча застывали статуями, будто пораженные одним его случайным взглядом.

От этого парня даже на расстоянии чувствовался аромат денег, славы, адреналина и безумно дорогого парфюма. В его глазах всегда читались превосходство и пренебрежение по отношению к сокурсникам, и то, как он смотрел на девочек, словно на товар в магазине, говорило только о том, что этот скучающий и ленивый прожигатель жизни любит одного лишь себя.

Хотя бы только поэтому я никогда не стала бы одной из его обожательниц. И именно поэтому же предпочитала не замечать его существование вовсе.

– Гай, это была твоя идея. Так? – Голос Дэна стал тише. – Ты хотел этим заниматься. Ты все затеял. Тебе это было нужно. Я не знаю, почему и зачем, но я тебя поддержал. Не задавал вопросов.

– Потому что это весело. – Усмехнулся Роман.

– Только ли весело? – Парень многозначительно хмыкнул. – Я знаю тебя много лет, Гай. Изучил всех твоих тараканов, но это… что-то новое. Ты можешь мне не говорить, но я и так все вижу. Поэтому и согласился. Если от этого тебе станет легче, о’кей. Всегда готов поддержать. Но, черт возьми, ты запускаешь игру, а потом сам тормозишь, делаешь шаг назад. В чем тогда смысл?

– Потому что нам нужно найти другой способ. – Ответил твердо.

– Ты просто испугался. – Голос Дэна стал жестче. – Признайся, ну?

Видимо, кто-то прошел мимо, потому что они замолчали. Или я себя выдала?

– Ром, привет! Приве-е-ет! – Несколько звонких женских голосков. – Как дела-а-а? – И сухо: – Ой, привет, Дэнчик.

Ну, конечно. Эти парнокопытные. Неужели, они сами не слышат, насколько фальшиво звучат и выглядят? Того и гляди, помрут от счастья, что могут поздороваться с самим Мистером Красавчиком и его свитой.

– Привет. – Бросил Гай.

– Привет, куколки-и! – Пропел Дэн.

– Вечером всё в силе?

– Конечно!

Цоканье каблуков отдалилось, слившись с шумом универа.

– Ты у нас теперь Дэнчик? – Брезгливо спросил Роман.

– Ну, для такой милашки я готов быть кем угодно. – Мечтательно произнес его друг.

– Боже, да таких даже уговаривать не надо! Один раз ей сегодня улыбнешься, сделаешь комплимент ее глазам-ногам-буферам, чему угодно, и готово. Даже выпивка не понадобится.

– Ну, ты у нас знаток, чего уж.

Я осторожно проковыряла дырочку меж висящих на вешалке курток и приставила к ней глаз. «Отлично. Почти все видно». Гай стоял, уперев локоть в кованую решетку, спиной ко мне. Дэн слева от него. Оба продолжали глазеть вслед стаду размалеванных артиодактилей на каблуках.

– Вернемся к делу, – предложил Дэн, неохотно возвращая взгляд на приятеля.

– Какое дело, ну? Ты опять за свое? – Гай уронил голову набок.

Боже, какой же он высокий. По сравнению с ним, я просто кнопка.

– У нас был уговор. Если ты не решишься, я забираю твою тачку. Знаешь, почему я спорил? Потому что знал, что у тебя кишка тонка провернуть такое!

Роман подошел к нему вплотную и сказал едва слышно:

– Я просто хотел все, как следует, продумать. То, что мы спланировали изначально, это глупо и опасно, понимаешь? Оно не достигнет той цели, которую я закладывал в весь проект. Мне нужно, чтобы… – Он что-то прошептал ему на ухо и отошел.

Вот ведь а…

Надо было в дырочку меж курток ухо подставлять, а не глаз.

И не надо мне говорить, что подслушивать нехорошо. Как будто я не знаю? Это же не любопытство. Просто… Да, черт подери, это любопытство, да! Иначе, как еще объяснить мою тягу к тому, чтобы подобраться к Гаю поближе и взглянуть на него еще раз? Украдкой. Пока он не видит. Услышать этот голос…

– Слушай, Романыч, я давал тебе шанс. – Голос Дэна прозвучал насмешливо.

– Шанс? Братан, да я прыгнул с тарзанки, чтобы ты от меня отстал, а потом еще и прикатил в альма-матер без крыши в дождь! Вымок весь! Что еще тебе нужно? Отстань уже. Поприкалывались, и хватит. Когда я спорил на тачку, думал, что мы с тобой просто шутим.

– Какие шутки? – Нахмурился Дэн. – Я был вполне серьезен. Или ты не мужик? Раз не держишь свое слово.

Гай выругался. Да так, что у меня моментально вспыхнули щеки.

– Давай так. – Он прочистил горло. – Я даю тебе ключи, ты катаешься, сколько влезет, а потом отдаешь ее мне обратно.

– Не пойдет. – Уперся его приятель. – Я хочу эту симпатичную машинку навсегда. Ты сам говорил, что твоему бате по барабану, куда ты тратишь деньги и что делаешь со своими вещами, так?

– Так. – Недовольно.

– Вот и всё. – Раздался смешок. – Гони ключи.

– Ты серьезно? – С сомнением.

– Тебе жалко для друга?

– Это тачка, чувак! – Чуть не задохнулся Гай. – Знаешь, сколько за нее отвалил мой отец?

– Но ты на нее спорил.

– Я не думал…

– А-а. Нет уж. – Послышался смех Дэна. – Назад дороги нет.

– Еще один шанс. Последний. – Прозвучало, как вызов.

Я даже вцепилась пальцами в чужие куртки, чтобы не упасть. Взглянула в щелочку. Дэн смотрел на друга, приподняв бровь. Роман развел руками:

– Еще одна попытка. Любое условие. Не выполню – забираешь тачку.

– А если это будет что-то по-настоящему безумное?

Гай пожал плечами:

– Безумнее, чем прыжок с тарзанки? Вряд ли.

Глаза Дэна оживились. С трудом скрывая улыбку, он провел взглядом по холлу и шумно втянул в себя воздух:

– Можешь сразу сдаваться, потому что ты проиграешь.

– Не в этот раз. – Уверенно.

По лицу Дэна нельзя было прочесть его мыслей. Только пляшущие в глазах чертики говорили о том, что в голову ему пришло что-то по-настоящему дьявольски оригинальное.

– Отлично. – Коротко сказал он.

– Условия? – Гай выпрямился и потер ладони друг о друга.

Денис смотрел на друга выжидающе, словно прикидывал, справится ли тот с уготованным ему испытанием.

– Все просто. – Сказал он, наконец, когда мимо проплыла стайка первокурсниц. – Тебе нужно будет соблазнить и бросить пять девушек. Не просто завалить в постель, это уж на твое усмотрение, а сделать так, чтобы каждая из них стала твоей официальной девушкой. Цветы, улыбки, прогулки за ручку. Понимаешь? Чтобы весь универ был в курсе.

Мне стало не по себе. Жаль, я сейчас не могла видеть лицо Гая.

– Легче легкого! – Самоуверенно бросил он после пары секунд сомнений.

– Это не всё условие.

Роман кашлянул. Заметила, как дернулись его плечи.

– Что-то еще? – Он провел ладонью по влажным волосам.

– Да. – Дэн хитро улыбнулся. – Все они должны быть с нашего потока, из любой группы. Сокурсницы.

– Хорошо…

– Срок месяц. – Он наклонился вперед, прищуриваясь, словно давая понять, что сдаваться не намерен.

– Ладно.

– А теперь самый важный пункт. Каждая предыдущая твоя пассия должна застукать тебя со следующей.

Я вздрогнула.

– Чего? – Ошалело переспросил Гай.

– Именно так. – Дэн залился хохотом и хлопнул его по плечу. – Ты же хотел шанс? Вот он. Всё просто, к тому же, девочки – это по твоей части.

Роман отошел на шаг. Улыбка его погасла, на лице читалось раздражение.

– Всего месяц?

– Да. – С довольным видом кивнул брюнет. – Или боишься, что тебе не по плечу?

Гай цокнул языком.

– Нет, хорошо. Я согласен.

– И еще. – Теперь Дэн выглядел совершенно серьезным. – Жертв выберу я. Сам.

– Это еще почему?

– Потому! – Засмеялся парень. – Хочешь облегчить себе задачу, набрав красивых и тупых куриц? Не-е-ет! Так не пойдет.

– Знаю я тебя! – Напрягся Роман. – Выберешь мне каких-нибудь динозавров!

– Нет. Обещаю, друг. – Уголки губ Дэна слегка поползли вверх. – Выберу на свой вкус. Хорошеньких. Вот честно.

Они смотрели друг на друга, пока вдруг не прозвенел звонок. В это же мгновение Роман решительно протянул руку:

– Идет. – И тяжело вздохнул.

Безумный договор был скреплен крепким рукопожатием. Дэн весь светился.

– Последний шанс, – напомнил он, отпуская ладонь друга, – не забывай!

Гай отошел от решетки и покачал головой:

– По крайней мере, это будет весело.

Убедившись, что они отходят от раздевалки, я засуетилась. «Второй звонок! Нельзя опаздывать!» Зашуршав одеждой, начала выбираться. Как назло воротник чьей-то куртки полез мне в лицо, противно щекоча нос. «Вот вражина!»

Аа-а-а-а-а-а-ап-чхи!!!

В последнюю секунду успела подставить раскрытые ладони, и чихнула в них. Чуть глаза не выпали, зато звук получился таким коротким и сдавленным, будто кто-то на скорости наехал колесами на резиновую уточку для ванны.

Поняв, что в очередной раз облажалась, я быстро метнулась в угол и пулей вклинилась среди висящей там верхней одежды. Лихорадочно извиваясь, просочилась меж плащами и едва не попыталась сунуть голову в рукав чьего-то пальто. Настолько мне было страшно, что меня застукают за подслушиванием!

– Что это? – Остановился Гай.

Послышались его шаги. Они приблизились, и я задержала дыхание. Очень захотелось чихнуть еще раз.

«Нет, пожалуйста, нет»

– Кхп-пп-схь… – Чихнула в ладошку, аж слезы из глаз брызнули.

Уже тише, слава богу.

– Да это гардеробщица. – Послышался голос Дэна. – Идём. – Он засмеялся и крикнул: – Будь здорова, бабусь!

Решив не откликаться, я зажмурилась. «Только бы ушли, только бы ушли». Но Гай, кажется, не двигался.

– Ром! – Позвал его друг.

Даже не верится. У такого злюки. У гада и соблазнителя. У мерзкого спорщика, который готов был ради смеха играть жизнями людей, соблазнять глупых девиц пачками. У него было такое красивое и нежное имя. Рома. Роман. Ромка. Такое ласковое, что хотелось смаковать его на языке, повторяя снова и снова.

– Идем. – Согласился он.

И их шаги потонули в общем шуме.

Я выдохнула. Выбралась из укрытия, схватила сумку и бросилась к стойке, где орудовала милая бабулька-гардеробщица.

– Спасибо вам большое, я пойду. – Улыбнулась ей, поправляя гриву непокорных светлых волос.

– Уже? – Старушка повесила на крючок длинную парку и отдала номерок рыжеволосому мальчишке. Затем неуклюже повернулась ко мне. – Ну, беги, коль невтерпеж. Учение – свет.

Подошла, открыла дверцу.

– Спасибо вам еще раз. – Я вышла и обернулась. – Как вас зовут, а то я и не спросила?

Ее улыбка лучилась заботой и какой-то необъяснимой мудростью.

– Таисия Олеговна.

– А я Настя. – Нервно закинула сумку на плечо. – Очень приятно.

Переступила с ноги на ногу.

– Мне тоже. Будем знакомы. – Морщинки на ее лице разгладились. – Ты заходи, если что-то еще будет нужно, Настенька.

– Хорошо. – Еще раз улыбнувшись, запахнула плотнее вязаную кофту, развернулась и почти побежала к лестнице.

Но успела сделать лишь несколько шагов прежде, чем дорогу мне преградил странный парень. Черные рваные джинсы, серая кофта, из-под которой выглядывала футболка с надписью «Musicismagic», белые конверсы и улыбка от уха до уха. Его каштановые волосы были уложены по принципу «только что с подушки, обойдусь без расчески», а глаза были сонными и немного припухшими.

– Привет. – Сказал он, пока я разглядывала золотистое колечко в его носу. – Значит, ты – Настя?

– Э..эм… я? – Растерялась. Оглянулась по сторонам, напряженно наблюдая, как последние студенты покидают вестибюль, спеша на пару. – В общем, да. Настя.

– Отлично. – Незнакомец достал руку из кармана и протянул ко мне. – Давай.

– Что давать? – Опешила я.

– Ну, ты ведь Настя? – Едва слышно спросил он, многозначительно двигая бровями.

– Настя, Настя. – Шепнула в ответ и попятилась.

Парень воровато огляделся по сторонам, сделал шаг и наклонился ко мне:

– Твой человек сказал моему человеку, что утром в вестибюле ты передашь мне товар. – Ткнул себе в грудь. – Вот, я здесь. Давай.

4

– Ой, вы, наверное, ошиблись… – пробормотала я, оглядываясь в поисках кого-то, кто бы мог мне помочь. Бабусечка, как назло, уже скрылась где-то меж рядов с вешалками, а мне стыдно было выдавать перед незнакомцем свой страх. – Ваши обычно за универом собираются, в подворотне, где тополя растут.

Парень вопросительно склонил голову. Нахмурился.

– Наши? Какие наши?

– Ну… – Виновато улыбаясь, я сделала шаг назад. – Те, что продают «товар». – Выделила секретное слово своим особенным, понимающим взглядом. – Вы же сами спросили. Я и отвечаю. Не то, чтобы я была в курсе ваших дел, вы не подумайте. Просто обычно хожу с занятий той дорогой. И не то, чтобы видела то, что там происходит, но… кажется, там ты можешь встретить и тех, кто продает то, что тебе нужно, и тех, кто употребляет его. – «Боже, почему слова в предложения перестали складываться»? – Об остальном я не то, что говорить, даже знать не хочу. Всё, мне пора!

Обошла его и устремилась к лестнице, когда незнакомец снова вдруг обогнал меня и преградил дорогу:

– Стой. – Вытянул передо мной ладони. – Стой, ты неправильно всё поняла! Ты – та, кто мне нужен. Настя. Мы договаривались, что я заберу у тебя…

– Товар, да, я помню. – Жестом показываю ему, чтобы не смел касаться меня своими лапищами, а то ему же будет хуже. – Просто вы что-то напутали. Да, я сегодня растрепана и помята, да, выгляжу не самым лучшим образом, но, уверяю, я не та, кто вам нужен.

– Ты – Настя? – Парень непонимающе тряхнул головой.

Господи, да каким еще ему языком объяснить?!

– Да! – Сил сдерживаться у меня не осталось, поэтому я повысила голос: – Но твои ширяются там, за углом, иди и донимай их, а меня оставь в покое!

– Мои кто?

– Неформалы, кто. – Пожала плечами. – Не знаю, чем вы там занимаетесь, сидя на теплотрассе в рядочек, плечом к плечу, что курите, и почему потом громко смеетесь. Не мое это дело. Мне нужно идти, извините!

И в это мгновение он крепко ухватил меня за запястье.

– Ты ведь Настя?

Во, заладил.

Бросаю взбешенный взгляд на его руку:

– Отпусти.

– Я – Паша. Ты сказала, что передашь мне курсовую утром у раздевалки!

Я уставилась на парня снизу вверх. По спине прокатилась капелька ледяного пота. Мне даже и в голову не приходило, что этот чудак с кольцом в носу и есть Суриков П. Г., чья фамилия была указана на титульном листе работы[1].

– Тихо! – Оглядываясь по сторонам, я сжала губы.

– К чему такая конспирация? – Парень пристально посмотрел на меня.

– Да тише ты! – Попросила.

Не знала, как объяснить ему то, что помогать людям, да еще и за деньги, было для меня делом почти криминальным. Целый год я даже списывать никому не давала, ратуя за справедливость и основные нормы учебной этики, а тут вдруг решила подзаработать на том же самом.

Схватила его за локоть и отвела к стене.

– Да все вокруг этим занимаются, – не унимался он, – не понимаю, почему нужно играть в шпионов? Некоторые вон, – достал телефон из кармана, – объявления открыто подают.

– А мне нет дела до некоторых. – Вспыхнула. – У меня свои методы работы. Я предпочитаю не раскрывать окружающим сведений о том, чем занимаюсь в свое свободное время. Между прочим, мы договаривались о строгой конфиденциальности нашего сотруднич…

– Вот теперь я точно понял, что ты – именно та Настя, которая мне нужна. – Паша закатил глаза. – И это замечательно, потому что я тороплюсь. Если не сдам сегодня-завтра все хвосты, меня отчислят. Давай сюда курсовую.

Он протянул руку.

– А вот тут вышла накладочка… – Вынуждена была признаться я. – Дело в том, что я всю ночь просидела за твоей работой, утром распечатала, побежала в универ, в самый неподходящий момент споткнулась, всё разлетелось, листы упали в лужу, я за ними туда же. И, и…

Услышанное, видимо, привело парня в ужас, потому что он вытаращился на меня с открытым ртом. Захотелось даже дернуть его за колечко в носу, чтобы привести скорей в чувство.

– Но ты не переживай. – Спохватилась я. – Курсовая осталась на компьютере моего дяди. После занятий прибегу туда, распечатаю заново и принесу туда, куда скажешь.

– Ты это только что сочинила? – Паша почесал затылок.

Мимо прошли, с любопытством глядя на нас, несколько девочек-одногруппниц. Я дождалась, когда они поднимутся по лестнице, и прошептала:

– Нет, клянусь!

Это было странно, но он разразился смехом. Наклонился на стену, судорожно втягивая в себя воздух, и я испугалась, не понимая, то ли ему скорая медицинская помощь требуется, искусственное дыхание там всякое, то ли пора психиатра уже вызывать.

– Ты чего? – Спросила, опустив плечи.

Паша вздохнул.

– Всё. Ничего. Прости. – Вытер набежавшую на веко слезинку. – А сейчас нельзя съездить в твой зал? Я вроде как обещал заведующему кафедрой, что сегодня закрою все долги. Мне давали отсрочку.

– Нет. – Замотала головой. – У меня же учеба.

– И что? – В его взгляде читалось искреннее удивление.

– Нет. Не могу. Нет. – Запричитала.

Я и так уже опаздывала на пару, что противоречило моему первому внутреннему правилу. А не пойти на нее, было бы нарушением второго, строжайшего правила из всех правил – никогда не пропускать занятия.

– Странные вы, зубрилкины. – Обиженно сказал парень, пряча руки в карманы.

– Зато вы все одинаковые – те, кому я курсовые делаю. Как стрекоза из басни Крылова: в последний момент спохватываетесь, что веселье закончилось, и что пора уже и шевелиться. И работы вам вечно нужны «побыстрее, да вчера»!

– Ты, вообще-то, меня только что опрокинула – не выполнила в срок заказ, за который бралась, зная условия. – Напомнил Паша. – А еще стоишь и меня тут отчитываешь. Во зануда!

От возмущения я ткнула себе пальцем в переносицу. Обычно так я с грозным видом поправляю очки, но сейчас их на месте не оказалось, что парня очень повеселило – он снова улыбнулся, но теперь уже более добродушно.

– Простите. – Смутилась я. – То есть прости. Сама виновата, а еще на тебя наехала. Если вопрос стоит ребром, то могу отпроситься, и мы вместе съездим и распечатаем твою курсовую еще раз.

«Ведь мне тоже очень нужны эти деньги. Просто позарез».

– Ладно, Настя. – Отмахнулся он. – Иди-ка ты на свою учебу. Придумаю я что-нибудь, не в первый же раз. В крайнем случае, твою историю расскажу. Про необыкновенные приключения в луже.

– А как же работа?

Паша шмыгнул носом, и пирсинг забавно колыхнулся.

– Скажу, что завтра сдам.

«Но деньги-то мне нужны сегодня» – тревожным гудком просигналила мысль.

– Я тебе ее сегодня принесу, хорошо? Только скажи, куда.

– Запиши мой телефон. – Согласился он.

Как раз, когда я записывала в свой старенький телефончик его номер, подбежала Оля Еремеева, моя подруга и соседка по общежитию.

– Привет! – Проговорила, запыхавшись. – Ой, смотрю, вы с Пашей уже познакомились. Все нормально? Передала ему работу?

Мы с парнем переглянулись.

Как раз Ольга и находила мне заказчиков с тех пор, как я взялась за это грязное дело. Эта девчонка была связующим звеном между теми, кто полностью отдавал себя учебе и теми, кто ходил в универ тусоваться с приятелями и хвастаться нарядами.

– До связи, – махнула я Паше и потащила подругу прочь.

– Ты куда? – Она остановила меня рывком. – Все идут в трехсотую.

– Это еще зачем? – Удивилась. – У нас же профессор будет лекцию читать.

– Лекции по техмашу пока будут совмещенными! – Олька сверкнула глазами. – Там объявление на двери висит. Инженеры, технологи, все группы потока будут слушать лекции вместе в этой огромной аудитории.

Вид у подружки всегда был довольный, словно ее пьянила сама жизнь. И сам факт того, что мы существуем, а вокруг нас происходят всякие поразительные вещи, тоже будто заставляли ее улыбаться беспрестанно. И тут не было ничего странного, ведь это не она плавала в луже задницей чуть ли не перед всем универом. С чего ей было грустить?

– Зачем вообще экономистам техмаш, вот скажи? – С трудом передвигая ногами, поплелась за ней.

– Это же Политех, детка! – Рассмеялась она. – Лучше скажи, чего это ты сегодня без очков?

– Да, так…

– Я давно тебе говорила, что они старомодные. Прям костыли какие-то, а не очки. Бабкино наследство!

Вот тут я расстроилась. Блин. А если профессор будет нам что-то показывать или писать на доске, а мне не будет видно?

– Идем скорей, – потянула ее за руку, – нужно занять места поближе.

Мы влетели в аудиторию, что называется, на всех парах. Помещение с высокими, чуть ли не как в концертном зале, потолками, было залито светом. Двадцать длинных рядов скамеек и столов освещали тянущиеся по всему периметру потолка лампы. Стены были выкрашены в белый, так что, если бы не стол преподавателя и черная доска, то мы могли бы ощущать себя совсем, как в операционной.

Профессора еще не было, а вот большинство мест уже было занято: студенты продолжали подниматься по ступеням, занимая все задние ряды. Мне удалось даже заметить Лиду и ее подружек, которые устроились ближе к парням из своей группы. Тех, кто уже сидел «на камчатке» я даже не пыталась рассмотреть, поэтому быстро скользнула взглядом по первым рядам и заметила машущую нам рукой Маринку Савину.

– Идем! – Оля тоже ее заметила, поэтому потащила меня за собой.

От меня не укрылось и то, что, как только я вошла в помещение, многие голоса затихли. Послышались шепотки и сдавленные смешки.

Мы сели на первом ряду. Я устроилась между подруг.

– Чего это наши коровы замычали вдруг? – Возмутилась Олька, оглядываясь на них.

И мне пришлось рассказать. И про то, как я ночь не спала, и как спросонья распечатывала курсовую, и как бежала с нею в дождь, и как позорно пала к ногам местного сердцееда под лихие возгласы толпы.

Наверное, не всякий человек захотел бы делиться историями своих неудач, но эти девчонки стали мне по-настоящему близки за прошедший год. С Олей мы с первого дня жили вместе в одной комнате общежития, а Марина была местной, поэтому все это время с удовольствием знакомила нас со своим городом, устраивая различные веселые экскурсии и показывая самые красивые места.