Представление в Старом Риме

Мариус Форн

Представление в Старом Риме

Мы никогда не знаем, кто подает нам идеи…

Пролог

Моя практика началась со знакомства с очень интересным человеком: мой руководитель, профессор Ли Джеймс Филлипсон, подозвал меня после лекции и сказал, что я могу начать свою исследовательскую работу по журналистике со знакомства с крайне занимательной личностью, неким мистером Мариусом Форном.

– Тебе сказочно повезло! – воскликнул профессор Филлипсон и начал быстро писать записку, по всей видимости для того самого мистера Форна. – Он остановился в отеле Хартвелл, неподалеку от Центрального парка, можешь прямо сейчас идти к нему: передай эту записку и скажи: профессор Ли Джеймс будет рад видеть его у нас в университете.

Довольный, что мне так повезло с началом практики, я взял записку, горячо поблагодарил профессора, и сейчас же отправился в отель Хартвелл.

Идти было недалеко, отель располагался в десяти минутах ходьбы от университета, на закрытой территории, чтобы постояльцев никто не беспокоил. 
Выйдя из университета я бодро зашагал в сторону отеля, рассуждая о том, какой он из себя – этот мистер Форн: профессор не стал бы рекомендовать того, в ком не уверен или того, кто не стал бы помогать его студентам… Одним словом – мне было дико любопытно!

Отель Хартвелл – великолепное четырехэтажное здание, построенное буквально рядом с Центральным парком, так что вид постояльцам открывался потрясающий. Обычно здесь останавливались писатели, журналисты, знаменитые адвокаты и судьи- в общем непростые люди. Зайдя внутрь, я сразу направился к стойке, где меня ждал консьерж – статный мужчина лет пятидесяти.

– Добрый день, сэр. – обратился я к нему. – Подскажите пожалуйста, в какой комнате расположился мистер Мариус Форн?

– Добрый день, молодой человек, сэр Форн расположился в 217 комнате, на втором этаже. Вы хотели что-то передать ему? – поинтересовался консьерж.

– Мне необходимо лично передать ему послание, а также я бы хотел получить от него консультацию.

– Я Вас понял, молодой человек, сейчас уточню у достопочтенного сэра, сможет ли он Вас принять или нет, подождите несколько минут.

– Благодарю Вас. – ответил я, и направился в фойе отеля – просторное и элегантное, как и весь отель Хартвелл.

Не прошло и десяти минут, как консьерж вернулся с помощником и сообщил мне, что сэр Мариус ожидает меня у себя в номере. Помощник провел меня до комнаты 217, учтиво поклонился и оставил меня наедине с массивной дверью, на которой весела табличка с красивыми цифрами. Я вдохнул и постучался. За дверью послышались шаги и дверь открыл мужчина, примерно сорока лет.

– Добрый день, молодой человек! – звонко сказал Мариус Форн – не стойте в дверях, проходите.

– Добрый день, сэр Форн! – как можно увереннее и громче произнес я – благодарю Вас, что уделили мне время.

Зайдя в номер, первое, что мне бросилось в глаза – это рабочая обстановка: на массивном столе лежали книги, документы и множество черновиков, часть которых уже ютилась в мусорном ведре. Книжный шкаф был заполнен книгами и папками, а на журнальном столике лежала газета, по всей видимости свежая, от сегодняшнего числа.

– Сэр Мариус Форн к Вашим услугам! – нарушил молчание мужчина, стоящий напротив меня.

Я представился и с почти нескрываемым любопытством начал рассматривать моего собеседника: статный мужчина, с рыжими волосами, усами и великолепной бородой. Белая рубашка, серая жилетка и брюки, на ногах были до блеска начищенные коричневые броги. Яркие, «горящие» голубые глаза сияли живостью, будто говоря: мы повидали многое и нам есть что рассказать.

– Итак… – сделал паузу Мариус. – Вы пришли ко мне с посланием, я правильно понимаю?

– Ах, да! – поспешил я ответить. – Меня прислал профессор Ли Джеймс Филлипсон, он просил передать Вам эту записку, а также сказал, что будет рад видеть Вас в нашем университете.

– Профессор Ли Джеймс! – воскликнул Форн, беря из моих рук записку. – Сколько лет, сколько зим! Обязательно загляну к нему при первой возможности. – Но что же Вы стоите, присаживайтесь. – пригласил он меня, указывая рукой на одно из кресел у журнального столика.

Усевшись в кресло я перевел взгляд на мистера Форна: он подошел к окну, из которого открывался великолепный вид на Центральный парк. Внимательно прочитав записку, он задумчиво посмотрел в окно, затем спросил меня.

– Вам необходима моя консультация по журналистской практики, что ж, тогда сразу перейду к делу, какую именно тему Вы бы хотели осветить в своей работе? – повернувшись ко мне спросил Форн.

– Хотелось выбрать необычную и загадочную новость или историю, если такое возможно. – робко ответил я. – Но мне подойдет любая тема, которую Вы бы посчитали актуальной.

– Загадочная и необычная… – протянул стоящий у окна Мариус. – Да, необычная, подходящее слово! – направившись к книжному шкафу добавил он.

Внимательно осмотрев книги и папки, Мариус выбрал небольшую желтую папку, довольно улыбнувшись он сел в кресло напротив меня и положил ее на журнальный столик.

– Вы слышали что-нибудь о семье Фантóни?

– Если честно, впервые слышу – ответил я.

– Возможно что-нибудь слышали о мафии Старого или Нового Рима? – загадочно улыбаясь спросил он.

– Вообще я не очень знаком с историей Италии, да и не особо много новостей оттуда доходит до нас. – попытался я вспомнить, хоть что-то интересное из новостей оттуда, но так ничего и не пришло мне на ум.

– Тогда данная история Вам точно подойдет. – радостно взяв в руки папку, ответил довольный мистер Форн.

Я было потянулся за листами, чтобы записать информацию, как мой собеседник остановил меня.

– О, не спешите молодой человек. – открывая папку сказал он. – Для начала внимательно выслушайте историю, а затем я отвечу на Ваши вопросы и помогу выделить необходимую информацию.

Я кивнул, удобнее расположился в кресле, и все свое внимание обратил на сидящего напротив меня мужчину, чьи глаза, как мне показалось, засияли еще ярче.

– Мы отправимся в 1957 год… – медленно начал он. – В Старый Рим, где произошла необычная и неоднозначная история…

Глава 1. Бьянка Адзурра Фантони

1957 год. Новый Рим. Красивый и богатый район Монти – обитель элиты: знаменитых артистов, спортсменов, судей, прокуроров, чиновников и просто богатых людей. В одном из домов горит свет и слышен смех – это семья Фантони празднует первое день рождение своей дочери Бьянки. Вивиан – знаменитая тридцатилетняя клоунесса, выступающая в большом цирке Нового Рима и ее муж Марко, работающий одним из главных инженеров на автомобильном заводе. Сегодня у них множество гостей, а главное к ним пришел отец Марко – Бернардо, заботливый отец и дедушка, который очень сильно любит свою внучку: прекрасную маленькую девочку с невероятно большими голубыми глазами. В этот день ей дарят подарки, желают счастливой жизни и беззаботного детства. Но главным подарком стал браслет подаренный ей родителями – золотой, с великолепным орнаментом, настоящая драгоценность, которая всегда будет напоминать дочке о семье, заботящейся и любящей ее.

1961 год. После белой полосы всегда приходит черная – это жизнь, как ни крути. Взлет в карьере Вивиан ознаменовал новый виток в жизни семьи Фантони, но всегда найдутся завистники, недоброжелатели и откровенные вредители. Они словно паразиты – будут получать только выгоду и материальные блага, пока от этого будет хоть какой-то смысл или польза. И, в конечном итоге, получив все нужно погубят свою жертву – так и стало с бедной Вивиан: коллега, которая улыбалась в лицо, превозносила и восхищалась ее талантом, за спиной поносила и таила зависть. Отвратительное чувство, которое буквально не дает покоя, съедает изнутри все нутро, отравляет существование. Это не может длиться бесконечно и, разумеется, находит не менее отвратительный выход – ложное обвинение в связях с мафией, с преступным миром, который якобы дал Вивиан возможность выступать по всей стране. Дал ей ту самую популярность и защиту. Словно стервятники, злопыхатели накинулись на Вивиан – теперь то у них есть возможность! Один за другим ее вчерашние друзья превратились в обвинителей, но больше всех старалась та особа, которая и начала все это «представление».

Арест, суд и сфабрикованное дело – полное обрушение карьеры… Пятилетняя Бьянка помнила только множество людей, которые пришли за мамой. Дедушка Бернардо закрыл ее глаза руками, чтобы она не видела весь тот ужас. Все было словно во сне: крики матери, возгласы тех, кто пришел за ней, мольбы отца, руки дедушки и ее полные слез, большие голубые глаза…

Далее был суды, на которые не допускали даже Марко. Закрытые, бесконечные процессы: ни журналистов, ни родственников, только сторона обвинения и адвокат с подсудимой. Бьянка не помнит этого, лишь рассказы дедушки. Но это лишь первый удар судьбы, неожиданная гибель отца, который трудился на фабрике, который был так нужен семье… Несчастный случай, такое решение приняла комиссия расследовавшее обстоятельства смерти Марко. После смеха приходит плач – так говорил дедушка Бернардо. В одно мгновенье жизнь перевернулась, оставив Бьянку сиротой.

Дом в элитном районе пришлось продать, чтобы оплатить адвоката и похороны. Вивиан уже отчаявшись отдала последние средства, чтобы Бьянка и Бернардо смогли иметь крышу над головой – это двухкомнатная квартирка в ветхом доме, на окраине Старого Рима. Лишь на это хватило тех малых денег, которые остались у нее: ни накопления, ни драгоценности, ни дорогое жилье – ничего из этого не хватило, чтобы покрыть суды и похороны дорогого мужа. Вивиан лишилась всего – семьи, дома, чести. Адвокаты лишь разводили руками, суд был непреклонен – пожизненное заключение. Связи с мафией не прощают – ни в Новом, ни в Старом Риме!

Бьянка так и не простилась с матерью, ей этого не позволили. Зависть взрослых отняла у пятилетнего ребенка мать, а несчастный случай забрал отца – миг, и жизнь рухнула, оставив после себя лишь руины. Единственный кто держал маленькую девочку за руку – ее любимый дедушка Бернардо, который ни за что не бросит ее. И снова, полные слез, большие голубые глаза…

1975 год. Старым Рим. Летняя жара в выходные заставляет прохлаждаться в кафе или парках. Деревья манят своей тенью, а лавочки будто приглашают присесть и отдохнуть. Люди не спеша бредут по улочкам вымощенным узорчатой плиткой, местами треснувшей и провалившейся. Домохозяйки поливают цветы на небольших балкончиках или развешивают разноцветные простыни, мужчины возвращаются с работы, старики собравшись в круг обсуждают спорт, а дети бегают и играют – мирный выходной день. Но не везде так тихо и спокойно: если пройти через парк де Рисаро, затем свернуть на узкую улицу Витторио Фантини, а потом после пройти немного вдоль улицы Виа Ромоло, то можно увидеть небольшой шатер – это один из первых цирков в истории Старого Рима. Уже ветхий от времени красно-белый шатер, с деревянной табличкой, на которой потускневшими золотыми буквами написано «Circo Pino Pinelli», скрывал арену. Зайдя внутрь, первое, что бросается в глаза – это круглая сцена, выкрашенная в красный цвет, стоящие по кругу деревянные скамейки, плотный занавес синего цвета. Подняв голову вверх, можно увидеть подвешенные на потолке канаты и множество красивых разноцветных ленточек – все это освещается лампами, которые находятся на самом верху шатра. Занавес, отделяющий круглую арену от технических помещений цирка приоткрывается, и на арену выходит клоунесса, одетая в бело-синий атласный костюм, с выделяющимися красными полосками. Воротник – украшенный золотыми вышитыми фигурами. На голове большая сине-красная клоунская шапка, с двумя синими шариками на концах, на ногах синие туфли с блестящими красными бантами. Лицо клоунессы покрыто тонким слоем белого грима, на котором будто-то размазали красноватые пятна. Алые волосы небрежно торчат из-под шапки, а большие голубые глаза смотрят на пустые скамейки. Она не спеша подходит к центру арены и совершает низкий поклон:

Папы, мамы и детишки!В цирке Вы не понаслышке!В ожидание представлений,Места займите без сомнений!Час настал, его Вы ждали!Время клоунессы Бьянки!

Звучат аплодисменты, это уборщик Леонардо подбадривает Бьянку, весело жонглирующую синими, красными и белыми шариками, которые она достает из карманов костюма. Затем шарики падают на пол арены, а клоунесса делает великолепное сальто назад. Веселая музыка, льющаяся из динамиков, создавала праздничное настроение. Репетиция продолжалась: на сцену вышли силачи – здоровые усатые богатыри, под два метра ростом, с тяжеленными гирями, которые они подбрасывали будто пушинки. Под потолком появились канатоходцы – с длинными шестами, чем очень сильно обрадовали Леонардо, который одобрительно засвистел. На арену вышли две лошади, на которых стояли наездницы, держащие багеты – тонкие полуобручи, через которые они перепрыгивали, как через скакалку. Задорная музыка, карнавал цветов, великолепная атмосфера веселья – все это перемешалось на арене цирка.

– АП! – раздался резкий крик мужчины в красивом красном костюме!

Все участники, находящиеся на сцене остановились и посмотрели на мужчину, который медленно начал хлопать.

– Молодцы, молодцы! – одобрительно закивал он. – Вступительная часть великолепна, но где же Марилена и ее попугаи?

– Наверное, заболела. – сказал один из силачей.

– Она на прошлой репетиции уже чувствовала себя плохо и жаловалась на головную боль. – заметил второй богатырь.

– Так не пойдет, у нас через несколько недель представление, а мы теряем такой прекрасный номер! – возмутился мужчина в красном костюме. – Может кто-то после репетиции проведать ее и узнать, что с ней случилось?

– Я смогу – сразу отозвался Леонардо.

– А я его провожу – задорно подхватила Бьянка.

– Великолепно! – потирая руки добавил мужчина. – А теперь продолжаем репетицию.

После репетиции Бьянка и Леонардо пошли навестить Марилену, которая жила на улице Клаудио Вилле. С небольшой улицы Ромоло, они свернули на улицу Фоско Гиачетти, на которой было множество бакалейных лавок, сиявшие пестрыми вывесками, зазывающими потенциальных покупателей. Сейчас же, в выходной день тут было необычно много народу, что невозможно было и протолкнуться: криков покупателей, пытающихся сбить цены, возгласы продавцов, которые по их словам продавали «исключительный и уникальный товар». Пройдя мимо лавок Леонардо обратился к Бьянке:

– Ну что же Бьянка, здесь так много народу, да и до дома Марилены рукой подать, лучше беги домой, я сам узнаю, что с ней и как она. – добродушно сказал старый уборщик.

– Ну смотрите сами! – ответила Бьянку.

– Чао, лучшая молодая клоунесса!– попрощался Леонардо.

– Чао, самый трудолюбивый и умный уборщик! – засмеявшись ответила Бьянка.

Попрощавшись, она направилась домой – на улицу Виа Марио Ленза. Идти было совсем недалеко: достаточно было свернуть вниз на длинную и широкую улицу Энрико Гуаззони, пройтись по красивым и широким тротуарам, а затем свернуть направо – на улицу Ленза. Этот день не стал исключением и Бьянка бодро зашагала по узорчатой плитке в сторону дома. Жила она в четырехэтажном строении, на втором этаже. Небольшая двухкомнатная квартирка – это все, что осталось у Бьянки от отца и матери. Жила она с дедушкой Бернардо – он взял опекунство над, тогда еще, пятилетней девочке. Обстановку нельзя было назвать богатой: небольшая кухонька, на которой ютились плита, маленький круглый стол, да два стула. Комната Бьянки и комната дедушки, ванная с туалетом. Все было максимально простым, без каких либо излишеств. Зайдя домой и поднявшись в квартиру, Бьянка прибрала костюм и обувь в небольшой шкафчик – их следовало почистить, но сделает она это позже. Сейчас же ей нужно поприветствовать любимого дедушку:

– Il nonno! (Дедушка с итальянского) – громко произнесла Бьянка. – Я дома! Репетиция была великолепной, директор цирка был в восторге. Он похвалил нас всех и сказал, что это будет лучшее представление в следующем месяце, ты можешь себе это представить?! – не умолкая, словно боясь остановиться, рассказывала она.

Бернардо, сидящий за столом с газетой в руках, одобрительно кивнул.

– Ты все читаешь и читаешь, дедуля. Я тебя целых два года так и вижу с газетой в руках, чтобы не происходило вокруг. – делая вид, что обижается, надула губы Бьянка. – Ты обещаешь, что придешь на мое первое выступление, обещаешь же? – взмолилась она.

Дедушка вновь кивнул, перелистывая газетный лист.

– Я все запомнила, теперь ты уже не сможешь найти причину, чтобы не выходить из квартиры. – победоносно заявила клоунесса.

Бернардо очень сильно переживал за свою внучку: в пять лет остаться сиротой, без отца и без матери, которые души не чаяли в своей любимой дочурке. Потеря сына Марко и суд над Вивиан с ее последующим арестом только усугубляли ситуацию. Получив шанс найти жилье для своей внучке, он взял на себя роль опекуна и собрал все необходимые документы. Шестидесятилетнему старику было очень трудно доказать, что он в состоянии дать пятилетней девочке крышу над головой, а также все необходимое для образования. Очень помогли последние средства, оставленные Вивиан, а также сбережения и связи самого Бернардо.

Бьянка, довольная тем, что дедушка наконец-то сможет оценить ее труды отправилась умываться, а затем пошла в свою комнату – день выдался тяжелым: репетиция, подготовка грима и костюма. Комната была небольшой, но уютной – кровать с мягким матрасом, небольшой столик с зеркалом, где Бьянка могла практиковаться в нанесении грима и макияжа, вместительный шкаф с одеждой и сундук возле окна, в котором хранились некоторые вещи матери и отца. Напротив кровати, возле входной двери висела фотография в рамке – это фото Бьянки и дедушки Бернардо, сделанное два года назад. Дедушка в своем черном парадном костюме и Бьянка в выходном платье.

Приготовившись ко сну, она села на кровать и задумалась, что сейчас с Мариленой – как она и сможет ли продолжить репетиции. Головная боль… да, это не редкость, но когда к ней присоединятся усталость, недосып – это гремучая смесь, способная вызвать кошмары и не что еще хуже… То она просыпалась с листовками в руках, то могла очнуться ночью на кухне с дедушкиной газетой в руках, которую он оставлял на столе – но Бьянка старалась не предавать этому особого значения: подготовка и обучение роли клоунессы, постоянный стресс и переживания – всякое бывает: так она себя успокаивала. Но несколько месяцев назад, произошло то, что уже действительно напугало Бьянку: она очнулась ночью, посреди главной площади Старого Рима, в клоунском костюме, с газетой в руках – ее заголовок гласил, что некто в клоунском костюме начал охоту на членов мафии и город ждут неприятности. Самое угрожающее было то, что костюм и руки Бьянки были покрыты красной краской, отдаленно напоминающие кровь. Столь страшное пробуждение запомнилось ей и теперь она стала внимательно следить за головной болью, режимом сна и общим состоянием. Никому не пожелаешь очнуться ночью посреди площади, да еще и в рабочем костюме клоунессы – думала про себя Бьянка, с отвращением вспоминая это происшествие. И сегодня ее также начала беспокоить сильная головная боль, также она чувствовала себя разбитой и уставшей, но она не стала никому об этом говорить – не сегодня, только не сегодня, ведь именно сейчас ей выпал шанс участвовать в настоящем представлении и не просто участвовать, а еще и открывать его!

– Завтра будет отличный день, мне нужно выспаться, а головная боль пройдет – это не беда. – подбадривая саму себя, произнесла Бьянка. Спокойной ночи дедуля, спокойно ночи папочка, спокойной ночи мамочка – вы будете гордиться мной – шепотом добавила она и легла в постель.

Старый Рим днем и Старый Рим ночью – это два совершенно разных города. Яркий, шумный и «живой» – днем, ночью он превращается в мрачный, тихий и «мертвый» – на улицах не души, только иногда проезжают черные машины – это мафия разъезжает по районам и проверяет их. Иногда слышны разговоры в закоулках или на окраинах улиц, это информаторы, они же «уши и глаза» мафии передают друг другу важную информацию и детали, которые необходимы их боссам. Не редки и перестрелки, в ходе которых погибают мафиози, но на утро – полиция не обнаружит ни следов разборок, ни трупов погибших бандитов, ни даже напоминаний, что здесь вообще что-то произошло. Ночью не стоит гулять, не стоит высовываться на улицу – ночь это время мафии, это время ее правил и законов.

Старый чердак дома, Бьянка здесь впервые – это можно утверждать на все сто процентов, в углах куча хлама – доски, мешки из-под строительного мусора и пивные банки. В небольшое окно попадал лунный свет, который освещал стоявшее напротив окна зеркало, а также часть чердака. Опять кошмар? Вновь злую шутку сыграла усталость от репетиций? Или это опять повторяется… Головная боль… Нужно было принять таблетки, не спускать на самотек… Мысли проносились в голове одна за другой. Бьянка почувствовала боль в висках, дыхание стало прерывистым – голова начал трещать.

– Это точно не сон! – крик вырвался из уст девушки.

Бьянка посмотрела в старое зеркало, стоявшее напротив окна: в нем отражалась девушка. На ней был старый темно-фиолетовый костюм, с белым воротником и черными полосками, который носили клоунессы лет двадцать назад. Голову же украшала шапка: на концах которой шипели и извивались, будто в диком танце – жуткие змеи. Девушка в отражение ужасающе ухмылялась, скрывая в своих ядовито-зеленых глазах нечто зловещее и… до боли знакомое.

– Мамочка… это ты? – прошептала Бьянка.

Глава 2. Подготовка

– Моя единственная… Дочка… Бьянка – ты стала такой красивый и взрослой! – восхитилась девушка в отражении зеркала, похожая на Бьянку, как две капли воды, за исключением цвета глаз: они были ядовито-зелеными и таили в себе нечто жуткое.

–

Бьянка будто лишилась дара речи, настолько ее поразило то, что она увидела в отражении – это было нечто невероятное, мистическое!

– Ты так и будешь стоять молча? – с притворной обидой в голосе произнесла девушка из зеркала. – Бьянка, ты не узнаешь свою мамочку?

– Мама – это на самом деле ты? – едва слышно прошептала она.

– Вивиан Адзурра Фантони, твоя любящая мама! – с гордостью ответило Бьянке отражение.

– Но это невозможно! – воскликнула девушка и закрыла рот ладонями, уже начиная рыдать. В ее голове все перемешалось – ночь, непонятный чердак, девушка в отражение, которая утверждает, что она ее мать… Что вообще тут происходит? Как она тут очутилась? Это сон? Может быть, виденье? Столько вопросов и ни одного ответа.

– Нет ничего невозможного, моя дорогая. – ухмыляясь ответила Вивиан. – Я тут только ради тебя.

– Ради меня? Но где ты, в зеркале? – Бьянка уже ничего не могла понять, ей становилось плохо. Голова начала болеть еще сильнее, будто огромные стальные тиски потихоньку сжимают ее. Пульсирующая, тупая боль…

– Я в твоей голове Бьянка, всегда с тобой. – Вивиан поднесла указательный палец к виску и улыбнулась.

Это было будто гром среди ясного неба: ее мама, по рассказам дедушки уже четырнадцать лет находилась в тюрьме, куда не допускали никого, даже самых близких родственников. Всех кто был обвинен в сотрудничестве с мафией – лишали любых связей с родными и близкими, чтобы не было ни малейшей возможности передать какую либо информацию или документы.

– Это все нереально… – Бьянка была в полном смятении, отказывалась верить в происходящее.

– Я тут не просто так, дочка. Моя задача помочь тебе вернуть нашей семье честь, отомстить тем, кто виновен в том, что нас разлучили. – уже со злобой сказала ее мать.

– Отомстить? Разве это вообще возможно? Ты в тюрьме, а я всего лишь подросток… – в недоумении спросила Бьянка, которой все больше казалось, что все это просто ее бредовый сон.

– Ты себя недооцениваешь, моя дорогая. – зловеще улыбнулась Вивиан. – С моей помощью у тебя все получится, поверь мне. Ты ловкая, находчивая, умная и никто не будет предполагать, что ты можешь нести угрозу для мафии.

– Значит во всем действительно замешана мафия? – спросила Бьянка у матери. – Я думала тебя, подставила коллега…

– Это все проделки мафии, нескольких противоборствующих кланов, но суть одна – это бандиты виноваты в том, что случилось с нашей семьей. И я сделаю все, чтобы помочь тебе отомстить за нас. – лицо Вивиан помрачнело, а змеи стали извиваться еще сильнее, будто в диком экстазе.

– Ты знаешь кто виновен, мама? – с надеждой воскликнула девушка. – Тогда мы можем обратиться в полицию, они помогут!

– Нет! – закричала девушка по ту сторону зеркала. – Полиция с ними заодно, мафия пустила свои щупальца по всему Старому и новому Риму: цирки, уличные артисты, театры, магазины, фабрики и полиция с политиками – везде у них есть свои люди. Мы должны действовать самостоятельно. – подытожила она.