Её чужая дочь

Плевать. Не всем в модельных шмотках ходить.

Распрямляю плечи и…

– Тебя босс видеть хочет, – произносит администратор вместо приветствия.

– Добрый день, – пытаюсь соблюдать нормы этикета.

– Ага, – отвечает Милана и теряет ко мне всякий интерес.

И когда Селиванов приказ отдать успел?

– Скажи, пожалуйста, – подхожу поближе к столу администратора и упираюсь в него ладонью. – А во сколько рабочий день у всех начинается?

Вчера я даже не потрудилась выяснить этот момент, ведь неофициально устроена в агентстве. Пройду практику, получу отметку нужную и уйду отсюда. Вадик сказал мне прийти к одиннадцати, но у меня такое ощущение, что я опоздала.

– В девять, – бросает Милана.

Понятно. А почему мне Ерохин не сказал об этом? Я ему вроде не мешаю, наоборот, проект вчера за день сделала. Правда, подправить некоторые детали нужно будет после того, как его Руслан одобрит.

Если одобрит.

Иду в кабинет к Ерохину и совершенно забываю то, о чём мне Милана говорила.

После обеда появляется Вадик. Сегодня какой-то нервный, дерганый. Зыркает на меня, но мне всё равно. Уж лучше так, чем терпеть его похотливые взгляды.

Проходит ещё пара часов, Ерохин настойчиво подгоняет меня работать быстрее. Руслан показал ему, какие правки внести нужно и сказал до завтра всё исправить.

Всё-таки, Селиванов тот ещё тиран офисный. Все такие зашуганные у него, что администратор, что рекламщик. А менеджеры по продажам туров вообще из своих норок не выбираются в течение дня. Думаю, боятся нарваться на босса, когда он не в духе.

Так проходит ещё час, но вдруг в кабинет вихрем вбегает Милана. Смотрит широко открытыми глазами то на меня, то на Ерохина. Дышит часто, словно на пробежке была.

– Ты! – на меня пальцем указывает. – Почему не была у босса?

Растерянно хлопаю ресницами, чувствуя себя застигнутой врасплох. Я даже испугаться не успела, когда мне Милана передала приказ Селиванова, просто мимо ушей пропустила, как ненужную информацию.

– Ааа, – встаю с места, руки сами тянутся за сумкой. – Мне плохо так, – обмахиваюсь свободной рукой.

Две пары удивлённых глаз сканируют моё лицо. Уверена, что выгляжу сейчас не очень, ведь напугана до ужаса. И это к лучшему, значит, поверят, что мне нездоровится.

На ковёр к Селиванову не пойду. Страшно.

Нет, мне есть, что ему сказать, ведь это он был неправ, что бросил меня, ничего не объяснив. Но морально я не готова к разборкам, а они будут, я уверена. Вряд ли нынешний Руслан просто мило улыбнётся мне, как старой знакомой, и пройдёт равнодушно мимо.

– Можно я домой пораньше уйду? – ориентируюсь молниеносно.

Точно, надо делать ноги и бежать. Подальше от агентства. Эх, жаль, что нельзя отказаться от практики, мне ведь такая возможность выпала.

Большинство студентов сами бегают и ищут место, где практику пройти. Та же Элька до сих пор договориться не может с рекламным агентством, которое занимается продвижением интернет-бизнеса.

А за меня и ещё нескольких самых успешных студентов колледжа сам декан договорился. Поэтому я не могу просто взять, всё бросить и уйти. Я на этот диплом три года работала, с головой уходила в учёбу, чтобы хоть как-то отвлечься. Не сойти с ума.

– Ну, иди, – пожимает плечами Ерохин.

Делает вид, что ему всё равно, но я успеваю уловить лёгкую эмоцию, промелькнувшую на его лице. Вадим рад, что я ухожу раньше.

Неужели тоже не хочет, чтобы мой разговор с боссом состоялся? Но почему?

***

Со вздохом облегчения опускаюсь на свою кровать.

Я одна в комнате.

Где Эльку носит, мне неинтересно. Главное, что долгожданная тишина, наконец, воцарилась.

Снимаю туфли и одежду, переодеваюсь в просторную футболку и короткие домашние шорты. Сейчас только самое начало лета, поэтому жара ещё не душит.

Обнаруживаю пропущенный звонок от тёти. Перезваниваю.

Вместо тёти отвечает Феликс – один из подопечных детей. Парню, кажется, шестнадцать, его взяли недавно. Меня уже не было тогда в посёлке.

– Привет, – здороваюсь настороженно.

Вообще, у нас дома было запрещено касаться телефонов дяди или тёти. Странно, что Феликс нарушает это правило.

– А тётю Любу можно?

– Ты какого хрена мой телефон схватил? – раздаётся фоном, а я едва ли не выпускаю телефон из рук.

Да уж, за три года, что провела вне дома я уже и забыла, каково это – жить с тётей.

Она всегда была грубой, и с подопечными не церемонилась. Я вообще удивлялась, зачем они с дядей берут детей в семью, если не испытывают к ним тёплых чувств.

Когда подросла, поняла.

– Да! – грубый женский голос прерывает поток воспоминаний. Не самых приятных, надо признать.

– Это Женя, – напоминаю на всякий случай.

Пауза. Тётя Люба не любит моё настоящее имя, поэтому придумала другое. Вроде бы и созвучное, но в тоже время не имеющее ничего общего с точки зрения происхождения с моим родным именем.

А ведь меня назвали в честь папы. Мама так захотела, потому что любила его сильно, даже с сестрой поссорилась из-за любимого.

– Ах, девочка моя дорогая, – голос тёти смягчается. – Как твои дела, к нам в гости не собираешься?

– Нет, теть Люб, у меня практика, – отвечаю удивлённо.

У нас нормальные отношения. Теперь, когда я стала взрослой. Раньше меня тётя не воспринимала, как личность. Могла наказать за невыполненное задание. Остальным детям тоже перепадало.

Поэтому я была крайне удивлена, когда женщина поддерживала меня в больнице, ни на шаг не отходила. Именно тогда мы и сблизились немного.

Но в гости меня редко ждут. Обычно тётя объясняет это тем, что у неё и без гостей слишком много забот. Поэтому я не понимаю, откуда такие вопросы.

– Вот и правильно, учись, моя девочка, если соберёшься, предупреди заранее, – бросает трубку.

И что это было? Тётя боится, что я в свой дом вернусь? Вернусь, конечно, ведь диплом скоро получу и уеду из города, если не смогу найти приличную работу. Вечно жить в общаге мне никто не позволит.

Неудержимым вихрем в комнату влетает Элька. Все мысли из моей головы бросаются в рассыпную, стоит подруге открыть рот.

– Женька, там тебя Семёновна… – переводит сбившееся дыхание. – К ней на пост надо, беги, а то орать будет.

– Зачем, Эль? – даже не думаю двигаться с места.

Сижу, прислонившись к стене, и смотрю на взмыленную соседку.

– Ну, Жень, ну, давай, – подлетает и пытается поднять меня, хватает за руку, тянет на себя. – Мне ещё влетит потом от этой церберши, запретит по вечерам возвращаться.

Элька та ещё хитрюга. Кормит вахтёршу шоколадками, чтобы та её с гулянок в общагу пускала. А Семёновна – жуткая сладкоежка, вот и идёт на поводу у девчонки.

– Ладно, ладно, – отстраняюсь от девушки.

Не люблю, когда меня трогают так бесцеремонно.

Миную коридор и выхожу к посту вахтёрши. Приближаясь, слышу возмущённые причитания.

– Устроили тут проходной двор, повадили кавалеров своих…

– Добрый вечер, – киваю Семёновне.

Перевожу взгляд на мужчину, стоящего возле старенькой обшарпанной парты, заменяющей стол. На незнакомце форменная одежда с логотипом на нагрудном кармане. В руках – букет лилий. Белые, с жёлтыми вкраплениями ближе к центру. А пахнут…

Такой аромат на весь коридор чудесный стоит, что хочется вдыхать снова и снова.

Обожаю цветы, и аллергии на них у меня нет, к счастью.

– Евгения Кудряшова? – уточняет мужчина.

Киваю, не понимая, к чему он интересуется моим именем.

– Распишитесь, – протягивает какую-то бумажку. – За доставку.

– Подождите, я не заказывала цветы, – отмахиваюсь от незнакомца.

– Тааак, Женька! – рявкает Семёновна. – У меня тут Хюррем никак до покоев султана не дойдёт, а ты стоишь и время моё тратишь! Давай, забирай цветы и шуруй в комнату.

Знаком руки предлагаю мужчине отойти немного в сторону. Уточняю, не напутал ли он чего-нибудь.

Убедившись в том, что цветы прибыли по адресу, и никакой ошибки нет, забираю букет и возвращаюсь в свою комнату.

– Ого! – восклицает Эльвира.

Закрывает косметичку и разворачивается ко мне.

– Это от кого?

– Ты глаз один не докрасила, – отвлекаю девушку от своей скромной персоны.

Украдкой вдыхаю аромат цветов. Волшебно…

Мне ведь никто никогда цветы не дарил. Ну, то есть дарил. Тот, о ком я не хочу сейчас думать.

Но думаю. Мысли упорно лезут в голову.

Руслан просто заваливал меня цветами, которые я, к сожалению, была вынуждена оставлять в доме подруги. Тётя тогда ещё не знала про наши отношения, мы встречались тайно. И чтобы не вызвать её гнев, я скрывалась, как могла.

– Так от кого цветы, Жень? – соседка никак не успокоится.

На весу держит настольное зеркало и докрашивает ресницы, умудряясь при этом бросать жадные взгляды на мой букет.

– Не знаю, – веду плечиком.

– А открытка? Ты смотрела?

Следую совету девушки и аккуратно ныряю пальцами между стеблей.

– Ну, вот, а ты говоришь… – кивает на мою находку.

Переворачиваю глянцевую карточку и обмираю, не в силах пошевелиться.

«Евгения, желаю скорейшего выздоровления. С нетерпением жду возможности познакомиться с Вами лично. Селиванов Р.Р.»

Глава 7

Руслан

– Руслан Романович, – в кабинет заглядывает Ерохин. – Можно?

Киваю, и парень проходит.

Показывает мне исправленный проект. На этот раз не пытается сделать вид, что сам всё сделал.

Поражаюсь, с какой точностью выполнен каждый нюанс. Будто я долго и упорно лично объяснял этой Кудряшовой, что и как необходимо исправить.

Ерохин подробно изложил мои пожелания? Сомневаюсь.

Или эта девушка опять мои мысли на расстоянии прочитала? Всё любопытнее посмотреть, что за телепат у меня в агентстве завёлся.

А ещё узнать, почему её моя дочь вдруг мамой называть решила.

– А где сама Евгения? – спрашиваю без малейшего налёта злости.

Это странно, но я не сержусь на девушку за то, что весь день игнорировала мои распоряжения. А ведь я дважды Милане напоминал, что хочу увидеть Кудряшову.

Но сейчас, глядя на результаты трудов этой практикантки, вся моя злость улетучивается. Перед глазами красочно вырисовывается картинка, как девушка сидит за столом и старательно выполняет задание.

Стремится к тому, чтобы каждый штрих, каждая деталь была безупречной. Прикусывает в порыве негодования нижнюю губу, когда что-то идёт не так. Перекидывает через плечо падающие на стол длинные пряди волос. Интересно, а Евгения блондинка или брюнетка?

Подсознательно не хочу, чтобы у неё были светлые волосы, как у той, которую предпочитаю не вспоминать. Сторонюсь живых женщин, обжегшись один единственный раз, зато сижу и фантазирую насчёт незнакомой девушки.

Псих, не иначе.

– Женя отпросилась, сказала, что нехорошо себя чувствует, – сообщает Ерохин.

Неудивительно. Наверное, как выжатый лимон сейчас, бедняжка. Такой объём работы выполнить меньше, чем за два дня не каждому профессионалу под силу. А тут новичок.

Бросаю короткий взгляд на Вадика. А чего это он так по-свойски девушку Женей называет? Когда сблизиться с ней успел?

Мысленно одёргиваю себя: ну, ты совсем Селиванов, поплыл. Может, там крокодил какой-нибудь неповоротливый. Или заучка нудная, которая ни о чём, кроме учёбы, думать не может.

Но разве во внешности дело? Этот фактор никогда не был для меня в приоритете, скорее так, приятный бонус.

– Скажи-ка, Вадим, а Кудряшова в общежитии проживает, или снимает квартиру? – спрашиваю, уверенный в том, что этот любитель «юбок» точно успел разузнать у девушки всю её биографию.

– В общаге, – отвечает, с трудом маскируя удивление в голосе. – Вроде бы… Женя не слишком общительная.

Отпускаю Ерохина, а сам всё думаю, как быть. Неплохо бы поблагодарить девушку за её старания. Но каким образом?

Набираю в поисковике адрес колледжа коммуникаций и рекламы и смотрю адрес общежития. Отлично.

Звоню в службу доставки цветов. Прошу выбрать что-то не слишком вызывающее. Красные розы однозначно мимо. Ромашки – слишком просто.

Советуюсь с менеджером цветочного салона по поводу значения цветов. Терпеливо выслушиваю краткую лекцию, на которую сам напросился. Узнаю, что выразить своё восхищение девушке я могу, подарив каллы или лилии. Выбираю последние.

– Что написать в открытке к цветам? – интересуется женский голос на другом конце линии.

Точно, открытка. Мы же всё ещё незнакомы, но я надеюсь, что девушка знает имя генерального директора агентства, в котором проходит практику. В противном случае, ей придётся долго гадать, кто такой Селиванов Р.Р.

Менеджер из службы доставки сообщает время, в течение которого букет будет доставлен, и я, как одержимый, начинаю следить за часами.

Спасибо сестре, которая всегда умеет звонить не вовремя. Сейчас её звонок очень кстати. Пока болтаю с Улькой, проходит не меньше сорока минут.

– Руся, – тянет вредина. Знает, что так меня называть нельзя ни в коем случае, но специально провоцирует. – Ну, не будь занудой, дай тачку.

– Ульяна, я сказал же, нет! – скриплю зубами.

Сестрица недавно водительское удостоверение получила, и теперь никак не угомонится – мечтает объездить мою «Мазду».

И сказать бы, у них с матерью не было машины – есть. Отличный «Хюндай», даже новее моего авто. Но эта с шилом в одном месте явно что-то такое задумала, на что мама никогда не согласится. Вот и пытается меня уговорить.

– Ну, Руся, – хнычет на том конце провода. Коза мелкая. – Я с Мией буду сидеть все выходные, и летом тоже, каждый день! – выдыхает восторженно. – Нет, через день, – исправляется, когда понимает, что погорячилась.

Я ведь и согласиться могу, Мия с тёткой ладит отлично. Но Ульяна у нас девушка занятая – в университете учится, первый курс заканчивает. Но скоро ведь каникулы, и я вполне могу напрячь её помочь мне с Мией. Это гораздо лучше, чем оставлять ребёнка с няней. Которую, кстати, надо заменить.

– Каждый день! – начинаю торговаться. – И в субботу моя «Мазда» в твоём распоряжении весь день.

Лёгкое сопение недовольной сестрёнки перерастает в возмущённое фырканье.

– Всё лето в рабстве у этой маленькой султанши за один единственный день катания на «Мазде»? А ты не охренел ли, братец?

– Чего? – аж дыхание перехватывает от возмущения.

Вскакиваю с места и делаю несколько шагов в сторону окна. Не открываю, так как в кабинете работает кондиционер. Просто смотрю вниз, любуясь отличным видом.

Моё турагентство расположено рядом с городским парком. Прямо под окном – огромная арка в виде сердца, увитая ярко-красными плетущимися розами.

Влюблённые парочки в очередь выстраиваются, чтобы сфотографироваться внутри этой цветущей композиции. А меня почему-то всё это жутко бесит, поэтому обычно я стараюсь не смотреть в ту сторону.

– Во-первых, что за слова? Ещё раз услышу – язык с мылом мыть заставлю! – рычу на избалованную девчонку. – А во-вторых, почему моя дочь – султанша?

– Потому, что принцессы – мягкие и воздушные, – парирует без запинки. Всегда знает, что ответить даже на самый каверзный вопрос. – А твоя – хитрая, и головы из-за неё летят только так.

Отчасти права Ульяна. Мия хоть и маленькая – та ещё кокетка. И нянек я увольняю достаточно часто, мало кто дольше двух месяцев задерживается.

– Ладно, – сдаюсь, потому что предложение сестры слишком заманчивое. – Я дам тебе машину на несколько дней. Но ты отработаешь каждый час катания на моей «Мазде», поняла?

– Хорошо, – деловито соглашается.

И мне бы напрячься, потому что Ульяна – не тот, человек, который будет что-то делать в ущерб себе любимой.

Но на вторую линию поступает звонок из службы доставки, и я откладываю продолжение разговора с сестрой на потом.

Менеджер сообщает о том, что букет доставлен по адресу. Благодарю, опускаю трубку.

Связываюсь с Миланой по коммутатору, прошу номер телефона практикантки. Понимаю, что поступаю импульсивно, но ничего не могу с собой поделать.

Звоню девушке. В голове прокручиваю возможные варианты диалогов. Мне импонирует тот факт, что молоденькая студентка с головой погрузилась в работу. А ведь могла бы в первый же день прибежать со мной знакомиться, чтобы выпросить себе местечко потеплее. Договориться о дальнейшем трудоустройстве, например.

Но нет, Евгения ответственно подошла к своему заданию, и меня это ужасно подкупает.

Точно предложу ей место, но только при личной встрече, не по телефону же такие вещи обсуждать.

– Алло, – раздаётся в телефонной трубке, и меня будто током прошибает.

Кажется, что я этот голос уже где-то слышал. Пытаюсь вспомнить, но очередное «алло» прерывает этот процесс.

– Добрый вечер, Евгения Евгеньевна, – стараюсь сохранять официальный тон.

Представляюсь, задаю пару вопросов по поводу самочувствия девушки. Ещё раз желаю выздоровления и жду хоть какой-то ответной реакции, но её нет.

И вроде бы абонент на связи, но звенящая тишина в трубке заставляет меня засомневаться в этом.

Глава 8

– Флешка где? – в сотый раз спрашивает Вадим.

Стирает со лба испарину и нервно взлохмачивает короткую шевелюру.

– Всё на месте, – приподнимаю руку, демонстрируя маленький предмет с логотипом турагентства.

Ерохин волнуется из-за предстоящей презентации, а я на удивление чувствую себя спокойно.

После вчерашнего звонка Руслана я твёрдо решила больше не прятаться от него. Бегать до бесконечности невозможно, пусть уже сегодня всё разрешится. Тратить нервы и ресурсы ещё и на переживания из-за бывшего я не собираюсь. Пусть ему будет стыдно, это ведь он меня бросил, а не я его.

Я твёрдо уверена, что Руслану нечего мне предъявить, поэтому спокойно готовлюсь к презентации.

Босс сегодня задерживается, но мы вместе с Миланой и Вадимом как раз успеваем подготовить всё необходимое к приходу Селиванова.

Даже остаётся немного времени на то, чтобы выдохнуть и собраться с силами. Всё-таки это моя первая презентации вне стен колледжа, и я волнуюсь, как бы не старалась скрыть этот факт.

– Босс приказал вчера перед уходом для тебя кое-что подготовить, – произносит Милана и начинает копаться в одной из папок с документами. – Вот.

– Что это? – касаюсь пальцами белого листка бумаги. – Договор?

Всматриваюсь в чёрные буквы и не верю своим глазам. Селиванов предлагает мне выполнить ещё один проект. Пока краткосрочный, но всё же. И среди прочих условий я вижу невозможность расторжения в одностороннем порядке ни одной из сторон.

Ерохин присаживается на диван рядом со мной и пытается подсмотреть, но я предусмотрительно отодвигаюсь от парня.

– Правда, Руслан Романович не уточнил, когда тебе это отдать… – начинает колебаться девушка.

Нервно поправляет воротник кремовой блузки. Бросает острые взгляды в сторону Ерохина, который, как приклеенный, ко мне придвигается.

– Наверное, после презентации всё же, – Милана тянет руку и пытается ухватиться тонкими пальцами за край листа, но не успевает.

Дверь кабинета распахивается, и на пороге появляется Селиванов.

Все трое мы синхронно поворачиваем головы в сторону дверного проёма, большую часть которого занимает мощная фигура босса. В чернильного цвета пиджаке и брюках, белоснежной рубашке, начищенных до блеска туфлях, он будто только сошёл с обложки бизнес-журнала. Слегка отросшие иссиня-чёрные волосы убраны назад, а едва проступившая щетина на светлой коже из-за контраста кажется слишком яркой.

А Руслан изменился. Стал крепче, мужественнее, крупнее. И строже. Не единого намёка на улыбку, и ледяной холод на дне потемневших зрачков. В холле я его толком не разглядела, ведь все мысли были заняты одной проблемой: только бы не узнал.

А сейчас сижу на диване в его кабинете и откровенно изучаю босса. Как мантру повторяю себе одни и те же слова: мне нечего стесняться, я не сделала ничего дурного.

Но отчего же тогда пальцы начинают дрожать, а в груди горит от обиды и дурного предчувствия?

Аромат его тонкого, но такого знакомого аромата тут же заполняет помещение. Проникает в лёгкие, заставляет их сжаться. Я подсознательно не хочу впускать в себя его запах, но физиология берёт верх. Я делаю глубокий вдох и встречаюсь взглядом с синими, как океан, глазами.

Руслан пристально смотрит на нас, но к Милане и Вадиму быстро теряет интерес. Зато тьма его глаз окутывает меня, тянет на дно, чтобы оставить на съедение морской пучине.

– Ева… – выдыхает с хрипом, но не двигается с места.

Продолжает смотреть на меня так, словно увидел призрака. Во взгляде мелькает узнавание, и я понимаю, что тоненькая нить надежды на то, что Руслан не вспомнит меня, рвётся. Лопается, как до отказа натянутая струна.

– Ева? – повторяет ещё раз с закравшимся в голос едва уловимым сомнением.

Делает шаг в мою сторону, и я инстинктивно поднимаюсь с места. Милана и Вадик недоумённо переводят взгляд с меня на босса, и обратно, но для нас двоих словно никого больше не существует. Мы оба уносимся в далёкое прошлое, к берегу моря, туда, где были счастливы когда-то.

***

– Ты меня любишь? – касается руками моих волос, гладит шею, опускается до ключиц. Так невесомо, но в тоже время волнительно до мурашек.

В ответ смеюсь, не отвечая ничего на его бесконечные каверзные вопросы.

– Ты любишь меня? – продолжает настаивать, аккуратно забирается пальцами под майку, гладит талию, поднимается выше.

– Ах, Руслан, – произношу на выдохе, когда его ладони начинают дразнить прикосновениями, от которых перед глазами одни сплошные звёздочки. – Так нельзя…

– Я жду, – обдаёт горячим дыханием лицо.

Я и так вся горю, и дело даже не в том, что август в этом году выдался довольно жарким, нет. Уже ночь, дует ветерок, и на улице достаточно свежо.

Но кожа продолжает полыхать от прикосновений, что всхлипами отзываются в груди. От слов, которые говорит любимый, от его близости.

– Теперь ничто не помешает забрать мне тебя, моя девочка, – нежно касается губами виска, зарывается носом в мои волосы, делает вдох.

Мы стоим возле его машины, припаркованной недалеко от берега. Морской воздух с запахом соли и сухих трав пьянит и полностью отключает голову. А может всё дело в нём? Парне, который свёл меня с ума и лишил воли?

Нас познакомили друзья. Моя одноклассница и какой-то дальний родственник Руслана. У ребят завязался лёгкий летний роман, который, к слову, уже благополучно закончился. И они даже расстались мирно.

Но я уверена, что у нас всё будет иначе. Мы любим друг друга больше всего на свете, и никогда не расстанемся. Ведь Руслан обещал, а я ему верю. Поэтому обвиваю крепкую шею руками, привстаю на носочки и жадно целую любимого. Сама. Мне теперь можно.

Сегодня я стала совершеннолетней, и Руслан прав: ничто и никто не сможет помешать нашему счастью. Ничто, никто и никогда.

Я сбежала, ведь ночью родня не станет меня искать. Конечно, я вернусь утром, как только забрезжит рассвет, но это будет потом.

А сейчас я не хочу отвечать на вопрос Руслана. Я покажу ему на деле, как сильно люблю и хочу быть с ним вместе.

***

– Вон! – грозный рык проносится по кабинету. Отскакивает от стен и заставляет кожу покрыться огромными колючими мурашками.

Синхронно, словно по команде я, Милана и Вадим, дёргаемся в сторону двери.

Руслан делает пару шагов и замирает возле своего стола, становится к нам полубоком. Медленно разворачивается и приковывает весь свой холодный чёрствый взгляд к моей персоне.

– Милана, Вадик, – цедит сквозь зубы так, что я, кажется, слышу характерный скрип эмали. – Подождите пару минут в коридоре.

Ребята переглядываются удивлённо, но спорить не пытаются. Их словно ветром сдувает, а я остаюсь один на один с этой холодной разбушевавшейся стихией. Ощущение, что Руслан в состоянии уничтожить меня в одно лишь мгновение. Раздавить, превратить в пыль, чтобы даже следа не осталось от меня.

Этот мужчина просто насквозь пропитан ненавистью ко мне. Она окутывает его с ног до головы, заполняет воздух, делая его тяжёлым и удушающим. Сделаешь вдох – и умрёшь в муках.

Только я никак не могу понять, в чём причина такого отношения. Это я должна ненавидеть Селиванова всей душой, чем и занималась последние годы. Взращивала внутри себя злость и ненависть к некогда любимому мужчине, чтобы задавить любые остатки чувств.

Ревела по ночам в подушку из-за того, что лишилась ребёнка. Закрывала глаза и видела Руслана. А когда просыпалась, то чувствовала себя жестокой предательницей по отношению к дочери из-за того, что никак не могу забыть её отца.

Ведь это неправильно – вспоминать обманщика, по вине которого я потеряла всё, что было таким важным для меня.