Сиреневая госпожа поместья Лундун. Том 2

Ксения Винтер

Сиреневая госпожа поместья Лундун. Том 2

Семейная идиллия

– Нам обязательно каждый раз заниматься этим именно на рассвете? – капризно спросил Ришан, утирая рукавом испарину со лба. – Почему нельзя выбрать более подходящее время?

– Какое, например? – терпеливо уточнила я. – После завтрака вы с Хэджу и Шэдом отправитесь на занятия к вихо Нанзу, и до самого обеда он вас не отпустит. А после обеда настанет черёд тренировок по фехтованию, после которых ты будешь ныть, что у тебя всё болит и ты не в состоянии и шага ступить, не то что наматывать за мной круги по тренировочному полю.

Ришан тяжело вздохнул – крыть ему было нечем. Шэд, отстававший от него на пару шагов, весело фыркнул и одобрительно показал мне кулак правой руки, служивший в этом мире эквивалентом поднятому вверх большому пальцу.

Как только мои магические меридианы полностью восстановились после знакомства с бронебойной магией Ришана, а сам он вместе с Хэджу поправился после своего небольшого приключения с водяным змеем, я решила вплотную заняться укреплением дружеских отношений между мальчишками, а заодно истребить на корню возможную ревность. Правда, пришлось прибегнуть к небольшой манипуляции, а именно, надавить на чувство вины и гиперопеку по отношению ко мне.

– Чатьен Васт считает, что мне необходимы физические упражнения для укрепления здоровья, – заявила я пару месяцев назад, когда Ришан и Хэджу прибыли в кэа на ужин. – Но я не могу заниматься с остальными – все и так смеются надо мной! Ещё не хватало, чтобы они увидели, что я не только бессильна магически, но ещё и неуклюжа и беспомощна физически.

Говоря всё это, я состроила самое несчастное выражение лица, на которое только была способна. Естественно, на Ришана и Хэджу мои щенячьи глазки подействовали лучше некуда, и оба мальчишки вызвались помогать мне с тренировками. Ну, а уже я сама притащила в нашу компанию Шэда – мне не нравилось, что после истории с водяным змеем юноша оказался как бы за бортом, став не удел, хотя прежде они с Ришаном были закадычными друзьями.

Таким образом, мы вчетвером, не считаю Чалу, ставшую за эти месяцы практически моей тенью, каждое утро отправлялись на тренировочное поле «делать зарядку» как я называла это в своей голове. «Зарядка» состояла из небольшой пробежки в десять кругов по полю и разминки, которую я помнила ещё со школьных уроков физкультуры. В общем, ничего сверхъестественного или мегасложного, но даже эти минимальные нагрузки давались мне с трудом – тело, проведшее два года в коме, а затем перенёсшее повреждение магических меридианов и весьма болезненный ритуал Кровного поиска, крайне неохотно встречало мой энтузиазм, совершенно не желая наращивать хоть минимальную мускулатуру и увеличивать запас выносливости. В некоторые дни мне едва удавалось подняться с постели, настолько сильно ныли мышцы спины и ног. Чатьен Васт на все мои жалобы лишь разводил руками: физически я была полностью здорова, так что, по мнению лекаря, мне стоило набраться терпения и продолжать тренировки. Что я, скрепя сердце, и делала.

Тем временем в поместье Лундун пришла осень: дни стали короче, а ночи длиннее и прохладней. Небо затянули тяжёлые свинцовые тучи, напоминающие грязную сладкую вату, и несколько недель подряд практически без остановки лил проливной дождь, время от времени сопровождаемый вспышками молний и оглушающими раскатами грома. А после завершения «сезона дождей», я с изумлением и восторгом наблюдала за тем, как разноцветная сочная листва деревьев и кустов постепенно выцветала, словно яркие краски разбавлялись водой, пока не стала совершенно прозрачной, будто стеклянной. Но, даже полностью утратив краски, ни один лист не упал, продолжая крепко держаться на насиженном месте.

– Из-за похолодания листья перестают вырабатывать пигмент, а тот, что есть, уходит на дыхание и питание растения, – объяснил мне чатьен Васт, когда я прямо спросила его о странностях, замеченных мною в отношении местной флоры. – Поместье Лундун находится на самом юге континента, так что здесь осень и зима самые мягкие, без снега и пронзительных ветров, вот растениям и нет необходимости «засыпать» на зиму. Летом, когда солнце снова будет ярко светить и тепла будет достаточно, листья вновь вернут свой первоначальный цвет.

Действительно, похолодание было совсем незначительным, и, по моим ощущениям, столбик термометра, если бы таковой существовал в этом мире, не опустился бы ниже отметки в плюс десять градусов. Во всяком случае, необходимости срочно надеть перчатки и шапку, чтобы не отморозить уши или руки, не было, как, впрочем, и сменить «летние» схини и цэхини из тонких, струящихся тканей на что-то более тёплое и плотное. Теперь к обычному набору одежды при выходе на улицу просто добавилась шерстяная накидка, служившая неплохой защитой от ветра, и на этом всё. Даже шарфов никто не носил.

После тренировки мы с ребятами обычно расходились по домам, чтобы привести себя в надлежащий вид и явиться в трапезную на завтрак, который пропускать было нельзя. Однако на этот раз всё пошло немного не по плану, поскольку нашу тренировку примерно на середине седьмого круга прервало появление бэкхрана, неторопливо идущего в нашу сторону в сопровождении троих слуг.

– Бэкхран Эльзир, – Хэджу с Шэдом тут же синхронно выполнили жест-приветствие: правой ладонью коснулись сначала лба, затем центра груди, после чего, сложив руки под грудью, отвесили главе поместья Лундун низкий поклон.

– Отец, – мы с Ришаном также поклонились Эльзиру, за что были награждены тёплым взглядом. Впрочем, от моего внимания не укрылось, что бэкхран выглядел не очень здоровым: под глазами залегли тёмные тени, кожа приобрела странный землистый оттенок, да и в целом выглядел мужчина крайне измождённым. Что неудивительно: послезавтра начинается Большой Совет, и последние месяцы бэкхран провёл за подготовкой к этому крайне важному для клана мероприятию.

– Приношу свои извинения, что прервал вас, – голос Эльзира звучал мягко и вкрадчиво, а в уголках губ затерялась улыбка. – Я хотел поговорить с вами – он по очереди взглянул на нас с Ришаном, – перед завтраком.

– Разумеется, – за нас обоих ответила я. Шэд с Хэджу, будучи юношами далеко не глупыми, тут же отошли на противоположный конец поля, чтобы не мешать нашей беседы. – Мы внимательно тебя слушаем.

– Я получил письмо от Ангэтара: представители горы Абора прибудут завтра вечером, – сообщил бэкхран будничным тоном.

Я не видела в этом ничего удивительного. Гора Абора располагалась на севере материка, в то время как поместье Лундун – на юге. Естественно, вынужденные преодолеть большое расстояние, представители клана целителей отправились в путь сильно заранее, чтобы не опоздать к назначенному сроку, так что нет ничего примечательного или из ряда вон выходящего в том, что они прибудут самыми первыми. Так часто бывает: боишься опоздать на важное мероприятие, а в итоге приходишь раньше всех и вынужден ждать остальных.

– Остальные кланы прибудут завтра, – между тем продолжил Эльзир. – Таким образом, перед началом Большого Совета, который продлится целую неделю, у нас остался один неполный день. И я хотел бы провести его со своей семьёй.

Я покосилась на Ришана: тот буквально светился от счастья. Все эти недели мальчишка, не переставая, жаловался мне, что отец совершенно не уделяет ему внимания, полностью сконцентрировавшись на своих обязанностях бэкхрана. Естественно, Ришана подобное положение вещей сильно огорчало, но он держался и не опускался до банальных детских истерик, терпеливо ожидая, когда Эльзир разберётся с делами и вновь вспомнит о том, что является не только главой клана, но ещё и отцом.

– Это было бы просто замечательно, – вежливо проговорила я.

– Ты обещал нам поход на рынок, – напомнил Ришан, с надеждой взглянув в глаза отцу. – Тогда, перед тем, как мы с Хэджу попались водной змее.

– Я помню, – заверил его Эльзир совершенно серьёзно. – Если ты всё ещё хочешь туда сходить, то я прикажу слугам подготовить лошадей.

Я мысленно застонала – этих жутких порождений Нергала я боялась, как огня, и предпочитала держаться от них как можно дальше.

– Шиануся? – Ришан перевёл взгляд на меня. – Что ты скажешь?

Мне, в сущности, было глубоко безразлично, где проводить время. Но раз уж моему брату так не терпелось сходить на рынок…

– Я не возражаю, – ответила я. – Рынок, так рынок.

– В таком случае, отправимся сразу после завтрака, – подытожил Эльзир. – А пока можете продолжить свою тренировку.

* * *

Горные лошади вблизи оказались ещё страшнее, чем издали. Во-первых, они были просто каких-то чудовищных размеров – я в своём детском теле была этим тварям примерно по грудь. Во-вторых, несмотря на заявление всех вокруг об их покладистости, животные постоянно «скалились», фырчали и издавали множество странных, откровенно меня пугающих, звуков.

К счастью, рядом было достаточно людей, за спинами которых я могла благополучно спрятаться. Ведь что такое семейная прогулка бэкхрана поместья Лундун? Это когда сам бэкхран, его супруга и дети в сопровождении трёх десятков полностью экипированных воинов и десятка слуг покидают стены Краца и отправляются «гулять». При этом впереди сначала едет небольшой отряд стражи – человек десять, – которые расчищают путь, сгоняя с дороги всех мимохожих-мимоезжих.

До этого момента участвовать в «семейных прогулках» мне не приходилось: сначала я считалась условно больной, а потом всё время Эльзира и Тэят было занято подготовкой к Большому Совету и на совместные выходы с детьми не оставалось ни времени, ни сил. Однако о том, как эти самые выходы проходят, мне в подробностях рассказал Васт, как и подобает наставнику, старательно просвещавший меня относительно устройства местного общества.

– Боишься? – насмешливо спросил у меня Ришан, после чего без тени страха подошёл к коню рыжей масти и ласково потрепал его по боку. – Привет, Орло, давно не виделись.

Конь тряхнул головой и громко заржал, заставив меня нервно вздрогнуть.

– Вот видишь? – Ришан повернулся ко мне. – Они совсем не страшные!

«Говори за себя», – с лёгким раздражением подумала я, всё ещё предпочитая оставаться в стороне, среди людей.

Один из слуг тут же принёс низенький квадратный табурет и поставил его слева от коня. Ришан спокойно встал на табурет, ухватился одной рукой за край седла, второй рукой взял поводья, одновременно захватив немного гривы, поставил ногу в стремя и одним рывком ловко забрался в седло. Было очевидно: для моего брата верховая езда далеко не в новинку.

«А он молодец», – отметила я про себя с уважением.

– Ты молодец, – вслух озвучила я свою мысль, тепло улыбнувшись брату. – Очень ловко на него забрался.

– Я уже три года на Орло езжу! – с неприкрытой гордостью заявил Ришан, очевидно, польщённый похвалой. – И уже раз десять на нём летал.

Я мысленно восхищённо присвистнула: вот это отвага у мальчишки! Мало того, что оседлал такую громадную скотину, так ещё и рискнул подняться на ней в воздух.

– Шиануся, – ко мне, ведя под уздцы белоснежного жеребца, подошёл Эльзир. – Ты готова?

Нет, готова я не была. Но кого это волнует? Поэтому вслух я бросила короткое «да».

– Отлично.

Вручив поводья слуге, Эльзир подхватил меня под мышки и посадил в седло. Я тут же мёртвой хваткой вцепилась в гриву рысака под заполошный стук собственного сердца.

Конь, очевидно, не очень довольный моими манипуляциями, раздражённо фыркнул и повернул ко мне голову, наградив пробирающим до костей взглядом жутких чёрных глаз.

Эльзир уверенно положил ладонь зверю на морду и успокаивающе погладил.

– Бальд, тише, – вкрадчиво проговорил бэкхран. – Ты ведь хороший мальчик.

Конь вновь фыркнул и слегка изменил положение головы, точно кот подставляясь под ласку. Я, затаив дыхание, наблюдала за общением Эльзира и адского жеребца.

– Умница, – похвалил его Эльзир, после чего ловко – я даже не успела заметить само движение, – заскочил в седло позади меня. Благо, само седло было достаточно большим, чтобы уместить двоих человек. Впрочем, тут, должно быть, сыграл роль не столько размер седла, сколько тот факт, что я – шестилетний ребёнок крайне хрупкого телосложения, да и сам бэкхран не отличался богатырской удалью.

– Ничего не бойся, – приобняв меня одной рукой за талию, проговорил Эльзир, второй рукой слегка натягивая поводья. – Я не позволю тебе упасть.

Я, переместив руки с гривы коня на край седла, спиной вжалась в грудь отца. Легко было сказать «не бойся». А как это сделать?

Оглядевшись по сторонам и убедившись, что все члены нашего отряда оседлали своих скакунов, Эльзир махнул рукой, после чего одновременно натянул поводья и ударил стременами.

По обе стороны от меня распахнулись огромные крылья, конь оттолкнулся задними ногами и взмыл в воздух.

Только благодаря титаническому усилию над собой мне удалось не закричать. Испуганно вздохнув, я сильнее вжалась спиной в грудь отца, до побелевших костяшек впившись пальцами в седло и, одновременно, крепко зажмурившись. Видеть, какое расстояние отделяет нас от земли, я категорически отказывалась.

К счастью для меня, полёт длился недолго. Не прошло и десяти минут, как конь начал медленно снижаться, пока я не ощутила мягкий толчок от соприкосновения его копыт с землёй. Только после этого я смогла расслабиться и открыть глаза.

Мы оказались на просторной поляне на окраине Красного леса. Впереди, в низине, расположился небольшой не то городок, не то деревня, состоявший из многочисленных одноэтажных деревянных домов с плоской крышей, напоминающих этакие прямоугольные коробочки.

Оставив троих слуг в компании пятерых воинов сторожить коней, Эльзир, взяв под руку Тэят, неспешно направился в сторону поселения. Ришан – этот вечный сгусток энергии, принявший человеческое обличье, – бегал вокруг родителей, точно заведённый, то убегая вперёд, то возвращаясь обратно. При этом рядом с ним постоянно оказывался хотя бы один из воинов. Я чинно шла справа от матери, отставая на пару шагов – этакая дань традиции, всё-таки мы вышли в люди, и стоило соблюдать хотя бы видимость приличий, на которые мой неугомонный братец, по всей видимости, как обычно благополучно забил.

То, что я приняла за прямоугольные дома, оказалось крытыми торговыми палатками, в которых торговцы скрывались от превратностей погоды вроде палящего солнца или дождя.

«Теперь понятно, почему это место называется рынком», – подумала я, с нескрываемым интересом разглядывая бесконечное множество прилавков с разнообразными товарами, начиная тканями и побрякушками и заканчивая едой и напитками.

По узким улочкам мимо торговцев туда-сюда сновал народ. Сопровождавшие нас воины тут же рассредоточились, заключив семью бэкхрана в своеобразное кольцо, не давая никому постороннему ни малейшей возможности приблизиться.

– Ришан, никуда не уходи, – тут же строго велел Эльзир, пресекая на корню возможную попытку сына начать изучать рынок самостоятельно. – Держись рядом с нами и сестрой.

Ришан скорчил недовольную гримасу, но спорить благоразумно не стал, заняв положенное ему место между мной и Тэят. Так мы и ходили от «домика» к «домику» все вместе, неспешно изучая содержимое прилавков под заискивающие взгляды торговцев.

Я обратила внимание, что ни у кого из присутствующих не вызвал ни капли негативной реакции тот факт, что наша процессия оттеснила их, не давая возможности ни спокойно пройти по улице, ни подойти к прилавкам. Напротив, люди с нескрываемым благоговением взирали на Эльзира и Тэят, словно они были чем-то недосягаемым, почти божественным. Да и лавочники, хоть и светились от счастья в предвкушении хорошего заработка, вели себя крайне прилично и вежливо: ничего не пытались втюхать, лишь терпеливо ожидали, пока Ришан или Тэят (бэкхрана покупки, кажется, совершенно не интересовали, а мне было намного интереснее наблюдать за самим процессом, нежели принимать в нём участие) изучат ассортимент и что-нибудь выберут. Что примечательно, оплачивали всё слуги, и они же несли пакеты с покупками.

Местные деньги представляли собой крайне занимательное зрелище. Всего было три вида монет: золотые, серебряные и медные. При этом золото использовалось исключительно в качестве оплаты налога Императору, чтобы не тащить через весь материк тяжеленные сундуки, набитые серебром и медью, а ограничиться небольшим мешочком с золотом. Впрочем, серебро тоже было не особо распространено: им расплачивались в основном представители Великих кланов, когда им необходимо было сделать большой заказ, например, на одежду или оружие, а также расплатиться за ученичество или выполнение какой-либо услуги между собой. У простого же народа в ходу были медные монеты. Которые, в свою очередь, имели градацию по размеру: большой сян (получил своё название в честь Императора Сяна, в чьё правление началась чеканка медных монет разной величины и чей портрет был изображён на самой монете), чуть меньший алт, на котором изображалось раскидистое дерево в цвету – символ императорской династии, и, наконец, малый бин, с одной стороны которого были выгравированы две соединённые вместе ладони. Что примечательно, бин являлся единственной составной монетой: в месте соединения ладоней проходил специальный «разрез», по которому монету, при необходимости, можно было разломить пополам.

Пока мы гуляли по рынку, я обратила внимание, что оплата многих товаров – особенно мелких, вроде фурнитуры или фруктов и овощей, – подразумевала использование именно половины бина. Да и при расчёте с торговцами за покупки Тэят и Ришана слуга регулярно разламывал монету пополам. Мне стало интересно: что случается с этими половинками потом? Их переплавляют заново? Или они так и остаются сломанными и используются дальше? Если второй вариант, то почему тогда у слуги все монеты целые?

Моё внимание привлекла пожилая женщина, на прилавке которой стояли разномастные горшки с цветами. Точнее, сама торговка интересовала меня слабо, я лишь обратила внимание, что для своего возраста – ей было на вид не меньше шестидесяти, – она выглядела очень неплохо: тёмные с проседью волосы уложены в сложную причёску на макушке, лицо покрыто слоем белил, а глаза подведены синей краской. Куда больше лавочницы меня привлёк её товар, а именно скромный куст мелких ярко-алых роз, как две капли воды похожих на Ред Каскад, так обожаемый моей матерью и заполонивший весь подоконник на балконе их с отцом квартиры.

– Решила дополнить свою оранжерею? – с мягкой улыбкой спросила Тэят, естественно, заметившая мой интерес.

Я судорожно сглотнула: эти цветы напоминали о доме и семье, которых я лишилась. Хочу ли я иметь перед глазами постоянное напоминание о потере?

– Нет, – после небольшой заминки всё же ответила я. – Просто любуюсь.

– Эти цветы больше подходят для сада, чем для оранжереи, госпожа, – почтительно проговорила торговка, низко склонив голову в знак уважения. – Они сильно разрастаются и оплетают своими побегами всё вокруг, образуя живую изгородь.

– Как интересно, – Тэят подошла ближе и наклонилась над цветами. – Какой у них приятный тонкий аромат.

– Осторожней, госпожа, у них острые шипы, – предупредила торговка.

– Красивы и опасны, – хмыкнул Эльзир, стоявший у нас за спиной, – идеальное сочетание. Мы возьмём их.

– В самом деле? – Тэят повернулась к мужу. – Где же мы их посадим?

– Госпожа давно желала украсить наружную стену мэна, – улыбнувшись краешками губ, заметил бэкхран. – Полагаю, эти цветы вполне подойдут.

– Они красные, – глаза Тэят искрились весельем.

– Я вижу.

– Бэкхрану поместья Лундун полагается украшать мэн зелёным цветом.

– Насколько я могу судить, листва у этих цветов зелёная, – с усмешкой парировал Эльзир. – Так что формально правило не будет нарушено.

Тэят наградила супруга тёплым взглядом и положила ладонь ему на предплечье.

– Благодарю, – сказала она. – Это очень щедрый подарок.

– Нет нужды, – ответил Эльзир, накрывая её ладонь своей рукой. – Желание моей госпожи – закон.

Я улыбнулась: мне редко удавалось наблюдать за взаимоотношениями нынешних родителей, но каждый раз я видела царившие между ними любовь и взаимопонимание. Тэят и Эльзир были просто эталоном супружеской пары. Признаюсь, я немного завидовала. Я бы многое отдала, чтобы иметь такую семью.

Пока мы втроём задержались у цветочницы, Ришан – этот заводной зайчик на батарейках Энерджайзер, – успел убежать далеко вперёд. Впрочем, особо переживать об этом не стоило: за наследником бэкхрана по пятам следовало пять воинов и слуга, так что ничего дурного с мальчиком точно не случится.

– Полагаю, нам стоит его нагнать, – с усмешкой заметила Тэят, обнаружив пропажу ребёнка. – В противном случае он скупит всю оружейную палатку.

Я не удержалась и фыркнула: о маниакальной любви брата к колюще-режущим предметам мне было хорошо известно. И судя по веселью, отразившемуся в глазах Эльзира, он тоже был в курсе пагубного пристрастия сына.

Как и предположила Розовая госпожа, Ришан обнаружился возле палатки оружейника, где с горящими глазами изучал разнообразные мечи.

– Мастер Ольф, – неожиданно для меня бэкхран первым поприветствовал лавочника – рослого крепкого мужчину лет пятидесяти, облачённого в схинь насыщенного винного цвета, – и даже выполнил жест-приветствие.

– Бэкхран Эльзир, – мастер ответил ему тем же. – Вижу, Красный господин растёт настоящим воином.

– Он делает определённые успехи в боевых искусствах, – подтвердил бэкхран.

– Быть может, ему уже пора владеть собственным мечом?

Ришан, услышав это, оживился и с мольбой уставился на отца.

– Ещё рано, – Эльзир был категоричен. – Но как только он будет готов, мы непременно обратимся к вам.

Судя по тому, с каким уважением бэкхран разговаривал с торговцем, тот был не обычным лавочником, а оружейником, а обращение «мастер» выдавало в нём выходца из долины Тайшу. Я взглянула на пояс мужчины: там действительно обнаружилась прямоугольная серебряная подвеска с изображёнными на ней скрещенными мечами на фоне щита, над которым было изображено семь звёзд – по количеству «гильдий» долины Тайшу.

– Может, хотя бы тренировочный меч? – с надеждой спросил Ришан, не осмелившийся на людях открыто спорить с отцом, но всё ещё горящий желанием приобрести себе новую игрушку.

– У нас в оружейной достаточно тренировочных мечей, – возразил Эльзир. – Впрочем, если желаешь, можешь выбрать новый лук.

Ришан издал радостный возглас и переместился к вертикальному стеллажу, на котором висели разномастные луки с ненатянутой тетивой.

– А что насчёт Сиреневой госпожи? – мастер Ольф повернулся ко мне и наградил странным, оценивающим взглядом. – Госпожа уже начала обучение?

– Сиреневая госпожа не занимается боевой подготовкой, – голос Эльзира похолодел на пару градусов. И мне показалось, или я услышала предостерегающие нотки в его голосе?

– На самом деле, мне бы не помешал новый нож, – проговорила я, решительно встречаясь взглядом с оружейником. – Мой не очень удобный.

– Нож? – мастер Ольф выглядел заинтересованным. – Для каких целей?

– Головы отрезать, – спокойно ответила я.

Тэят издала странный звук, словно подавилась, Эльзир явно с трудом подавил приступ смеха. Глаза же оружейника расширились в изумлении.

– Я увлекаюсь готовкой, – выдержав театральную паузу, пояснила я. – Иногда приходится потрошить дичь или птицу. Мой нож мне не по руке – слишком большой и неудобный. Возможно, у вас найдётся что-то подходящее?

Мастер коротко рассмеялся и теперь в его взгляде, направленном на меня, проскользнуло уважение.

– У Сиреневой госпожи есть характер, – похвалил он. – Боюсь, я не торгую мясницкими ножами – только оружием. Однако, – мужчина улыбнулся, – для вас я выкую его лично.

– Благодарю, – вежливо ответила я и слегка поклонилась, выказывая уважение. – Для меня это будет честью.

– Госпожа, покажите мне свои руки.

Я покорно протянула оружейнику правую руку. Тот несколько секунд разглядывал мою ладонь, затем вытащил из-за прилавка мерную ленту, сделал несколько замеров и сообщил:

– Нож будет готов через три дня.

– Цена? – осведомился Эльзир.

Мастер Ольф лишь отмахнулся.

– Будет подарком. У Сиреневой госпожи ведь через месяц день рождения?

А вот это стало для меня сюрпризом. Я как-то даже не задумывал о том, когда именно родилась Шиануся.

– Хорошо, – согласился бэкхран. – Это будет щедрым даром с вашей стороны.

Расплатившись за новый лук и колчан для Ришана, мы направились дальше по рынку.

– Мастер Ольф занимает высокое положение в долине Тайшу? – спросила я, обращаясь к отцу.

– Он младший брат бэкхрана, – последовал ответ. – А также мой давний приятель.

Это многое объясняло.

– Надеюсь, я не повела себя с ним слишком дерзко?