Декер. Книга вторая. Фронтир скорби

– Да нет, тебя Хрюкало кличет! – приобняла его за бок Лелианна, положив голову на плечо и, должно заметить, Сеерин не сопротивлялся. Только сокрушённо покачал головой неизгладимой привычке бритвы присваивать всем окружающим потешные в её извращенном понимании прозвища. В случаи с полуорком она проницательно старалось не упоминать его при нем. А вот Тикке «Сикилявке» Оружейнику Терилу за счет полной аугментации гортани и нижней половины лица, выбившего «Свисток» Остаре «Клыкомуде» повезло меньше! Полуэльфа гложили страшные вполне обоснованные сомнения о своем тайном имени, но покамест не слыхал, может к лучшему!

– Что говорит?

– Ты, это, ходи тащи сюда элфа! – как можно правдоподобнее имитируя голос полуорка, захрипела Бритва. – У моя в голове дельная мыслия есть, сказать вам буду!

Смех грянул на палубе. Хихикнула и Сильраира в подкорке сознания. А декер, в свою очередь обняв Лелианну, двинулся с той в сторону створок лифта, в коем совсем недавно спустилась на нижние палубы пилот.

– Ну раз так, то надо спешить, покуда эта мыслия не сбежала в ужасе, поняв, где очутилась! – новый взрыв хохота, и благо Гархар не слышал всего монолога, ведь былой сержант чисто по доброте душевной мог отлупцевать так, что и забудешь, как звали.

Уже заходя в кабину, Сеерин обернулся, глядя как там на самом горизонте фронтира скорби, будто придавленного низкими штормовыми облаками, пронзёнными частыми пиками, обиралась могущества невиданной высоты снежная буря, перевалившая серые громады гор. Ярилось шквальными ветрами белоснежное безумие, готовое захлестнуть всю доступную радарам окоёму.

Он наконец обрел свободу!

Глава 1. Некрополь.

15.01. 2543. От падения.

Сектор 185. Квадрат 8. Маршрут следования дредноута «Искариер», мобильной крепости класса добытчик.

– Больно, наверное? – до боли отчётливо донеслось из толпы.

– А ты как думаешь? Тебя бы так же ломанули, и вовсе бы не поднялся!

– Чё-то там у него не хило так хрустнуло!

Сеерин тряхнул головой, стараясь не глядеть в сторону спортивного зала, вернее, объявших борцовские маты зевак, чуть не на голову друг дружке лезущих, дабы лицезреть, как его буквально размазывает о стены Остара. Его заострённых ушей уже коснулись заклады и ставки, обидно вдарившие коэффициентами по самомнению.

Приличных размеров спортивная зона размещалась на четвёртой палубе дредноута и была укомплектована как должно множественными тренажёрами и кучей неподъёмного вида снарядов, гирь, штанг да гантелей. Но этим мигом личный состав скитальцев (каждой твари по паре!), устланные киберимплантами гномы, эльфы и люди в компании парочки орков-здоровяков, свободные от нарядов и боевых дежурств, пришедшие с пользой полупить мешки или попыхтеть под весом железа, нашли иную потеху, неотрывно пялясь на поединок, снимая на стеклышки наладонников – коммуникационных планшетов – явно далеко не равное противоборство.

Легко толкнувшись спиною о мягкое покрытие, обратно на ноги вскочил жилистый обнажённый по пояс полуэльф с аугментированной от самого плеча черно-серым хромом кожухов и искусственных мышц правой рукой.

– Ща кого-то в тугой узел завяжут! – достиг ушей декера безапелляционный вердикт.

– Ага, в замкнутом цикле начнёт работать!

«Ну это мы посмотрим!» – придал себе уверенности Сеерин, глядя исподлобья багряной радужки глазом и оптическим имплантом на ражую, косая сажень в плечах, орчанку в топике и шортах, чья лоснящаяся потом серая кожа чуть не лопалась от мощи толстых канатов мышц.

«Завяжут, как есть завяжут!» – раздался в голове голос искина Сильраиры, источающий просто неиссякаемый поток оптимизма.

Мельком глянув сквозь сутолоку зевак, полуэльф, хоть и с трудом, но нашёл копну радужного цвета кудряшек. Тикка, как виртуозный маэстро киберхирургии, уже пользующаяся у скитальцев, не чурающихся расширений, немалым уважением, если не подобострастием, привычно восседала в своем креслице на магнитной подушке. По тщедушным плечикам скребли лапки, а из занавеси кудряшек, часто высовываясь, показывала умилительную мордочку её питомец – механическая ласка, практически неотличимая от живой за счёт меха, бегая глазками-бусинками по окружающим хозяйку верзилам. Давний подарок Сеерина, самый дорогой для сердца малышки. Миниатюрные пальчики гномы украдкой отжестикулировали, что, дескать, ставки пока три к одному, мол, крепись! Сеерин подобрался, не вполне осознавая: это его так штормит да подкидывает, или пол сотрясает уже ставшая привычной небольшая вибрация и тряска дредноута, проходящего сокрытые под снегами преграды.

Впереди груда мышц с добротными клыками, торчащими из-под нижней губы массивной челюсти, заискрилась улыбкой. Остара как-то с ленцой повела широкими плечами, скривив лик ухмылкой еще больше: «Давай-давай, я тебе кости мять могу сутками напролёт!»

Декер, сделав пару скачков из стороны в сторону, попытался пройти ей в ноги, но с тем же успехом мог попытаться вырвать многовековой дуб. Щекой ощутив упругость довольно таки крупного бюста, он был переброшен орчанкой через себя, дабы вновь чувствительно вонзиться в ставшие привычными ласковые объятия матов. Снова рывок – и снова полёт, но уже через бедро, под свист и улюлюканье болельщиков, затем еще один и еще. И вот наконец гнома милостью усопших богов показала на одной ладошке пять, а на другой один.

Устремляясь в очередную, по виду безнадёжную атаку, Сеерин смутил орчанку своей шибко уж довольной гримасой, а следом, сорвавшись в подкат, скользнул меж её широко расставленных ног. Быстро вскочив, он, ровняясь на клеща, вцепился противнице в спину, моментом сплетя родную и аугментированную руки в удушающем захвате.

Ох и завертелась, поменявшись лицом, Остара, а зеваки разом примолкли дивом. Здоровущая орчанка как только не силилась скинуть тщедушного в орочьих представлениях полуэльфа, даже пару раз завалилась на спину, будто стремясь раздавить своим весом охреневшего с таких перегрузок декера, но тот только крепче сжимал замок сплетенных рук.

Остары, у коей жилы выступили лбом, хватило на две с половиной минуты, а после Сеерин ощутил, как по его левому плечу похлопала здоровенная длань, признавая поражение. Спортивный зал погрузился в вязкую гнетущую тишину.

– Во сука, кредитов всадил! – ругнулся в бороду гном, прервав гробовое молчание, плюнув в ноги, парой манипуляций по сенсору наладонника делая перевод. А следом цунами возмущения и забористой ругани буквально обдало зал.

Сеерин, ровняя дыхание, готовое поспорить с пневматическим компрессором штамповочного станка, почувствовал на плече ладонь Остары, хоть и поражённая случившимся, великанша нашла в себе сил и чести тепло улыбнуться противнику, коего недооценила. Хотя, сказать как на духу, полуэльф мог с легкость уложить её в первые мгновения схватки, но той про то лучше и не знать вовсе! Порвёт на герб оплота Серарсеваль!

Вся эта пантомима зародилась не более получаса назад. В зале, скрипя зубьями, тягали штанги да гири скитальцы. Сеерин, невольно притягивая взоры лишённым и капли жира обнажённым торсом, расчерченным ровными послеоперационными рубцами – последствиями внедрения поверх рёбер адамантового корсета и заходящими на правое плечо свитыми полосами искусственных мышц аугментации – остервенело лупил мешок, сплетая молниеносные шквальные атаки руками и ногами. Чуть в стороне Тикка, обвешав сенсорами Льёта, отслеживала показания со стволовых процессоров и моторных контроллеров ножных киберпротезов, все никак не поддающихся калибровке. Обколотый имунноблокаторами парень, совсем еще юнец, удерживаясь руками о брусья, дёргано двигался вперёд, шипя на зависть прорванному гидравлическому шлангу. И тут поднакачать банок в зал явилась орчанка, уважительно кивнув Тикке, хищным взором уцепившаяся за одного из своих командиров по банде. Внедрение в скитальцы опять же не обошлось без вмешательства искина в сеть внешнего разведывательного корпуса. По официальным данным все тридцать умертвий, разом поступившие на службу на «Искариер», не были раньше знакомы. И пользуясь этим, Остара решила отвести душу на ранее руководящей персоне, благо Бритвы рядом не оказалась.

– Ну, месить мешок много храбрости не надобно! А как насчёт реального противника? Свистулька-то не обвиснет? – зычно разнеслось по помещению в глубинах третьей палубы дредноута. И, эхом гульнув по коридорам, собрало дополнительных болельщиков. Весь личный состав, с пользой проводящий время, разом принялся буравить декера. Деваться было некуда!

– А ты как, сможешь её забороть? – как бы невзначай оказавшаяся подле, заговорщическим шёпотом осведомилась Тикка, с хитрющим прищуром глядя из-под дисплея интерактивного мультиспектрального визора.

– Да без проблем! – пожал плечами полуэльф.

– Тогда не торопись, на ставках кредитов срежем!

Обычно кроткая и тихая, миниатюрная гнома в очередной раз смогла удивить декера. Ей явно пошло на пользу общение с мордоворотами Гархара. И вот результат – из десяти тысяч он на пару с киберхирургом смог поднять пятьдесят. Правда, сверкающая самодовольством малявка, заявив, дескать, идея – её, забрала себе тридцать, но декер не противился, уже давно прикипев душою к своей маленькой подружке, коей раньше постоянно дарил игрушки и миниатюрки, что так сильно любила крошка. Тем паче, что ведал супротив остальных, что свой доход та полностью отправляла в киберхирургическую клинику товарки на бесплатную аугментацию детей! Поразительно, ведь иногда крохотное, исковерканное некрозом тело может супротив природы вместить душу колосса!

– Всем командирам штурмовых и технических подразделений явиться в восемнадцать тридцать в тактический штаб для брифинга! – раздалось из динамиков.

Декер, кивнув Остаре и нежно погладив по головке разноцветных кудрей киберхирурга, отправился в душ. Бездействие и смертная скука на протяжении трёх недель, на первый взгляд, бесцельных скитаний мобильной крепости по заснеженным пустошам мёртвого обледенелого мира, наконец, прервались!

Хотя Сеерин уж точно не считал их бесцельными. Тот массив ранее зашифрованной информации на частых брифингах и инструктажах смог раздвинуть для него несказанно границы преданного снежному забвению мира. Он сутками напролёт изучал данные о гибельных – исковерканных технологиями падения мертвецах, всех их ужасающих формах, сам того не желая поражаясь извращённому гению, что их создал, не жалея памяти забивая на сопряженные с нейроматрицей накопители просто огромные массивы файлов. Вникал в слова инструкторов о тактике действий в любых ситуациях, хотя наставники, ведая их с Гархаром опыт ветеранов, относились к полуэльфу и полуорку даже с весомой долей уважения! Как оказалось, самым страшным врагом разведывательного корпуса были не гибельные, а сам Фронтир скорби! Температуры, в страшный миг падения упавшие до минус восьмидесяти, а спустя две с половиной тысячи лет не превышающие пятидесяти, были коварнее технологически исковерканной нежити! Большую часть скитальцев убивала именно зима! Гипотермия, снежная слепота, обширные коллапсы обмороженных легких, пустоты под снегами и ледниками, нестабильные руины сулили скитальцам смерть на каждой вылазке!

Приглядывался к системам и устройству самого дредноута, к экипажу, слушал байки, ходил в наряды, в общем, вёл себя как истинный рецидивист-диверсант – становился частью этого огромного живого организма, именуемого «Искариером», что, скребя циклопическими траками, нёс миллионы тон навстречу неведомому. Но Гархару, коему по орочьей крови практически всегда было всё равно, кого на атомы распылять, больше заходили именно служивые байки. Да чего говорить, Декер и сам ржал с ним и Остарой как конь, слушая, что, дескать, в резервуаре охлаждения стержней реактора до сих пор плавает механик, перебравший с собственным самогоном! Махал рукою на правдивые заверения, дескать, иногда в безлунные ночи на самой кайме горизонта можно увидеть дредноут-призрак! Много ходило толок, иногда мифических, иногда нет – простых солдатско-житейских! Но одна из них, поведанная в столовой, заставила друзей подняться и выйти, свесив головы, ведь ушей ветеранов коснулись клятвенные заверения о том, что если какая мобильная крепость подходит близко к разрушенному куполу оплота Эль Дералиер, то по всем радиочастотам слышны тихие стенания и плачь сгинувших там душ!

Издав несильный звуковой сигнал, кабина лифта остановилась, а небольшая консоль вывела на дисплей информацию о прибытии на вторую техническую палубу.

Конструктивно дредноут под трёхметровым слоем брони и адамантового каркаса состоял из десяти палуб. Первая – моторная, включающая в себя циклопические двигатели и экранированный реактор на быстрых нейтронах, чьей мощью приводились в движение невероятные траки мобильной крепости и весь её функционал. Там же, в основании отвалов, располагались снегозаборники, подающие преобразованный в воду снег в системы фильтрации и на охлаждение урановых стержней. Вторая – техническая, с ангаром, несколькими ремонтными цехами и множеством мастерских. С третьей по пятую – жилые, шестая – оружейные и складские зоны, седьмая – мостик и штаб командования с каютами офицеров. Восьмая и девятая, лишённая перегородок, – вновь ангарная, но уже авиационная.

И, наконец, десятая – наружная, самая любимая декером, дающая его душе неисправимого мечтателя невероятные душещипательные виды. Как, например, вчера, когда безоблачный простор полной луны на усеянном мириадами холодных светочей небосклоне проглядывал через частые пики горных хребтов, серых морщинистых корней земли, словно жаждущих вырваться из мерзлого плена, своей тенью укрывших дредноут, медленно ползущий по предгорьям.

Раздавшиеся створы впустили в кабину сумбур запахов машинных масел и непередаваемую какофонию инструмента: визг, скрежет и лязг обрезных машинок, дрелей, сварочных аппаратов. Ангар, как и обычно, кипел работой. По левую руку от Сеерина в небольшом, оплетённом навесными мостками цеху, подняв магнитными захватами подвижного тельфера массивный корпус лансера мощной лобовой брони с уже демонтированными манипуляторами и системами вооружения – рельсовой пушкой и пусковыми установками, чумазые механики в серых комбинезонах и роботизированные андроиды оранжевых корпусов ковырялись в ходовой части, наваривая на несущее шасси боевой платформы усиленные элементы, заменяя стандартные гидравлические поршни трёхсуставных конечностей на более производительные.

Руководил процессом Радераф, дюже головастый гном на должности главного инженера, рьяно орущий и жестикулирующий четырьмя тонкими аугментированными руками, в кои разложились сложные киберпротезы. Нос картошкой, щегольские усы и козлиная бородка придавали его округлому лицу потешное выражение, а заприметив декера, он, бросив костерить личный состав подчинённых, вернее, биологическую его часть, целенаправленно затопал большими ботинками в его сторону.

– Убери её нахер отсюда. Клянусь предками, ненароком придавит каким движком, желательно потяжелее, а то и вовсе из пневмозаклёпочника пульнёт ровняк в голову! – сложившаяся обратно в единое целое правая рука сжатым кулаком едва не влезла под нос Сеерину, гному чутка не хватило роста.

Правда, угрожающий эффект скрала жилистая на черные искусственные мышцы под бронированными кожухами кибергончая, любовно прозванная Жгутиком, взвизгнувшая полозьями пил на разъехавшейся горизонтально челюсти и заставившая гнома опасливо отскочить на пару шагов.

– Кого? Анджелу? – глянул декер в противоположную сторону разделённых перегородками мелких мастерских.

– Какую Анджелу? Девочка просто золото! Подругу свою ущербную, как бишь её, Лелианну. Во где стоит! – два тонких механических пальца показательно уперлись под подбородок. – Пшол прочь говорит бородявка! Я ей такую бородявку покажу хром скукожиться!

– За ней и пришёл! – полуэльф отрешившись от витиеватой ругани главного инженера, двинулся дальше, глядя на шеренгу боевых платформ в двенадцать лансеров, модернизированных под специфику работы на поверхности: более широкие ступни и укомплектованные дополнительными закрылками прыжковые двигатели на спинах с двумя малыми реактивными турбинами подвижных сопел. Манёвренность этих моделей должна была быть на высоте, и декер страсть как хотел обкатать хоть одну из, почитай, дюжины пилотируемых платформ. Но все его ходатайства командованию по подтверждению специфики и профпригодности пилота тяжёлой роботизированной пехотной единицы пропали втуне.

А едва не сдающийся полуэльф добрался до капитана самого дредноута (чтоб его прослабило на неделю!), майор Рардер, выстланный шрамами и сединой по обветренному лицу могучий старец в черном свитере арамидных пластов по рукавам и плечам и штанах карго множества карманов с минимальными знаками отличия, соответствующих должности, поинтересовался, пристально глядя в живой глаз Сеерина:

– А откуда, собственно, такое желание, ведь за прошлую службу в тактико-диверсионном техническом подразделении у тебя не было прошений о прохождении курса пилотирования Б.П.П.

Ярко освещённый кабинет с деревянной мебелью, сокрывший металлик стен панелями, имитирующими дуб, и кучей картин с изображениями древнего мира, полного жизни. Небольшая циновка с посапывающим белоснежным барсом – генетическим клоном вымершего животного.

– Всегда мечтал попробовать! – включив дурака, честно, не моргнув глазом и не дёрнув линзой, заявил ему декер, уж никак не считая возможным поделиться тем, что опыт пилотирования у него есть, на не совсем легально позаимствованном из засекреченного объекта лансере.

– Знаешь, за что я так люблю службу во внешних разведывательных силах? – сказал майор, поднявшись из-за большого стола трех дисплеев, заваленного печатными отчётами и инфопланшетами.

– Не могу знать, майор! – будто снова оказавшись в учебке, гаркнул, вытянувшись по струнке, Сеерин, уже предвкушая, как с подачи офицера забирается в кабину.

– За то, – положил ему руку на плечо Рардер, ободряюще улыбнувшись, как может только старший по званию, – Что здесь, на свежем воздухе, мечтается гораздо лучше! Мечтай на здоровье!

Полуэльф тем мигом понял, что испытывает гриб на гидропонной ферме, когда на него наступают. А злобный хохот Сильраиры в подкорке сознания еще больше рассадил больную мозоль.

– Ты назначен командиром взвода технической разведки и на боевые платформы можешь даже не зыркать! – продолжил тем временем свою вдохновенную речь майор. – Я легко наберу с полсотни пилотов, а вот справного декера твоей специализации да с боевым опытом полевого оперативника – навряд ли! Свободен!

«Ну ничего, скоро буду обкатывать какую захочу!» – с наглой правотой младенца сказал себе декер, отходя от цеха с лансерами, старательно не глядя на снопы искр под визг шлифовальных машинок.

Забежав по пути в мастерские, он с превеликим трудом отыскал Анджелу в беспросветном техническом лабиринте. Тернистый путь пролегал средь стеллажей с запчастями всех мастей, подвешенных на кронштейны, частью разобранных, андроидов-пехотинцев и множества легких винтовых да репульсионных дронов. Даже не активированные угловатые роботы, сокрывшие гением конструкторов приводы и механизмы частыми сочленениями бронированных элементов корпусов, выглядели устрашающе. Сеерин пробираясь меж них даже взглотнул, будто ощутив, как на него палятся визоры этих автономных марионеток смерти, по четыре на каждом продолговатом головном модуле двух коммуникационных шипов антенн. Камень преткновения всех банд и криминальных элементов родного Серарсеваля, ужас декеров. Неподвластные взлому пехотинцы, в отличие от прочей вспомогательной робототехники, были объединены единой сетью постоянно самопереписывающейся кодировки на определённой частоте, подконтрольной правительственному искину, бинарному родичу Сильраиры.

Рыжая, пламени на зависть, робототехник, свои многогранные умения еще недавно скрывавшая должностью бармена в клубе банды «Некроз», в спущенном до бёдер комбинезоне завязанных на манер ремня рукавов и черной майке, наконец добравшаяся до ранее вожделенной начинки, восседала, коптя сигаретой, за добротным монтажным столом-верстаком с кучей широкодиагональных экранов, заваленном инструментом и запчастями. Слева от неё замерев деактивацией застыла экранированная сборочная станция множества манипуляторов. Девушка в окружении бессчётной аппаратуры, высунув усердием кончик языка, используя под пепельницу всё окружающее пространство, вглядывалась через призмы бинокулярных очков в лишённый внешних элементов головной модуль андроида, изредка залезая в хитросплетение микросхем и чипов жалом микропаяльника. Толстый шлейф, идущий от системного блока персональной станции, был подключен к затылочной части модуля в разъём под поднятой крышкой, а оптические линзы визора валялись чуть в стороне.

– Сбылась мечта? – голос Сеерина заставил Анджелу обернуться, пилькнув ставшими невероятно мелкими под бинокулярными очками глазами.

– И тебе побольше сморкаться да поменьше кашлять! – лицо, усеянное веснушками, озарилось улыбкой. – Ты даже не представляешь, на что способны эти болванчики, – крутанулась на сиденье робототехник. – В такие процессорные ядра и накопители засовывают лишь базовые алгоритмы поведения и минимум программ! Про операционную я и вовсе молчу! Но системы визуализации и сенсорики просто космос! – кивнула она в сторону одного из экранов, на коем непрерывным потоком выводились данные высокими столбами кода.

– Ты там это, деталей притырь для нашей высокоумной эльфийки! Сбор в десять у Гархара! – полуэльф снова обежал взглядом заваленный деталями стол.

– Уже! – отворив один из ящиков, Анджела скинула пепел с алеющего окурка в кучу плат, твердотельных накопителей, кольцевых лазерных и электронных гироскопов да микросхем.

«Ага бракоделит! Из ширпотреба хочет собрать!» – возмутилась искин в голове декера.

– А не причешут тебя против шкуры за такие недостачи? – высказал вполне объяснимые подозрения декер, подняв прорванную шрамом бровь над оптическим имплантом.

– Не-а! Всё под списание! Да и главный инженер сказал, что я могу заниматься всем, чем захочу в свободное время!

– Сеерин, ещё баночку? – не въехавший в происходящее, декер под хохот девушки даже шарахнулся в сторону, когда из рядов подвешенных андроидов, раздвинув братьев, вышел один, неся жестянку с пивом.

Боевой робот имел, в отличие от собратьев, переработанный модуль, чьи стабильные линзы визоров сменила свободно движущаяся сфера диаметром в пять дюймов с крохотным оптическим устройством по центру. Механический глаз, чуть слышно шелестя, быстро отсканировал обстановку и протянул банку робототехнику, а следом потянулся поздороваться с декером.

– Как ваше ничего, тезка? – безжизненно и глухо раздалось из скрытых под корпусом динамиков.

– Да так, помаленьку-потихоньку! – боязно протянул аугментированную ладонь андроиду Сеерин, за чьей спиной, изготовив челюсти в холостых оборотах, подобралась кибергончая, чей процессор явно углядел алгоритмами угрозу в боевой единице.

– А как насчёт принтеров для печати шасси эндоскелета? – поинтересовался Сеерин, нет-нет да поглядывая в сторону цельнометаллического тезки.

– Всё в норме, здешним тридешником без запар можно отпечатать хоть лансера. А биосинтетику подсуропит Тикка.

– Ладно, до вечера, – махнул левой живой рукой декер, тихо буркнув, – а мне даже в лансер залезть не позволили.

Но, видимо, буркнул он достаточно громко, ведь донёсшееся позади «неудачник» больно ударило по самомнению.

Дальше череда легких приземистых баги с небольшими турелями, равно тяжёлым броневикам, поставленных на траки, грузовики и прочая техника, вокруг которой неутомимо сновали механики и желтого окраса андроиды. Ангар был огромен, и часть его, не задействованная под мастерские, использовалась под гараж и складскую зону, вокруг которой непрестанно сновали погрузчики, по виду просто ради забавы переставляющие с места на место паллеты с запчастями. И вот до его ушей наконец достиг ласкающий своей доброжелательностью голос Бритвы, перекрывая рабочих и гомон инструмента, отчаянно костерившей какого-то бедолагу.

– Я тебе, сморчок недоношенный, что сказала? Почему не начал работу? Где гравировка?

Завернув в один из малых гаражей, декер узрел свою подругу разносящей на атомы потерявшегося чумазого механика. Нечто настолько тонкое, что и неизвестно, в чём там жизнь держится – наверняка за счет обвисшей формы – полными ужаса глазами взирало на Лелианну, что многозначительно расщёлкнула свои наимилейшие коготки.

– Не положено по уставу! – чуть не откусывая себе язык, протараторило нечто.

– Я тебя ща в лазарет положу! Ты как смотришь на множественные ампутации?

Предмет спора был предельно ясен, тем паче, что на него указывала потрошительница. Небольшая, плавно изогнутая рама, под коей хитрым сплетением форсажных камер и трубок умолкла до поры турбина, защищённая бронированными листами сложная приборная панель над передней вилкой с двумя вспомогательными нагнетателями. Зверюга на реактивно-воздушной подушке, дальний родич байка, имела сложную многомудрую маркировку «Ф156ЕР078», но прозывалась средь скитальцев «Фенрир». Но, видимо, Бритве, тоже вожделевшей высоких скоростей, ни то, ни другое прозвище не пришлось по нраву, и под раздачу угодил не в чём не повинный механик.