Солонго. Том 2

– Девушка, мне нужно поговорить с моим дедом. Прошу тебя оставить нас одних,– и замолчал в ожидании глядя на нее. Она замешкалась и поглядела на Сию. Тот сидел на мягком тюфяке, под спину подложены подушки, ноги, несмотря на жару, заботливо укутаны теплой мягчайшей дорогой шалью. Он молчал, глаза Сию смеялись.

– Ладно,– сказала она недовольным голосом,– но сначала принеси воды и кизяка,– и сунула ему в руки ведро.

Куандык вспыхнул, да кто она такая чтобы так обращаться со мной?! Он понимал, что Айзере терпеть его не могла, но чтобы так обращаться с гостем! Ну это уж слишком!.. Но Сию слабым голосом прошамкал:

– Иди, сынок, не пристало девушке возиться с кизяком и носить тяжелые ведра,– и незаметно потянулся за палкой. Куандыка накрыл гнев, но ему ничего не оставалось, как послушаться старца. Он выхватил у нее ведро, опалив ее взглядом, девушка скорчила гримасу и тайком показала язык, Куандык опешил, а ведь с виду такая воспитанная! Он выбежал из юрты, у входа стоял переминаясь с ног на ногу Самдан.

– Ты?! А где Айзере? Она что, не выйдет?!

– На вот, принеси води и кизяка для растопки. Если не принесешь, не выйдет!

– Она так сказала?– затрепетал он,– Конечно, я сейчас! А что еще? Может нужно что-то сделать? Как-то помочь?

– Ничего больше не надо, пока только воду и кизяк!

– Да я… Я для нее все, что угодно могу сделать!– но замолчав под гневным взглядом Куандыка, побежал к берегу. Приняв от парня ведро и целую стопку кизяка, которую он притащил, прижимая подбородком чтобы не упали, Куандык скрылся в юрте. Айзере надменно глянув, указала куда сложить кизяк и повесить на подставку ведро и вышла. Куандык присел рядом с Сию, тот улыбаясь смотрел на него.

– Сию, Сию, ты даже не представляешь, что произошло!

– Кажется я догадываюсь, – глядя на него лучащимися добрыми глазами сказал старец.

– Нет, ты не знаешь! – и Куандык начал рассказывать и про то, что Солонго с самого начала была интересна ему, что он узнал о покушении, как спас ее, но это все не так важно, как то, что все-таки он осмелился приблизиться к ней и она не оттолкнула его! Что она, оказывается все знала, что она с самого начала поняла, что он… Что он…стараясь подобрать слово и не найдя никакое, чтобы описать то чувство, которое захлестнуло его и поглотило полностью.

Сию вдруг положил руку ему на плечо и приблизил свое лицо к нему, пристально глядя в глаза. Куандык смутился.

– Я знаю, я все знаю, сынок! Я долго ждал этого, поэтому я и торопился сюда, ведь очень важно поймать правильный момент, именно ту яркую точку событий, которые будут решающими и для твоей, и для моей, и для жизни Солонго и целого народа Степи. Главное, чтобы сильные ветры не задули этот огонь в твоем сердце. Я всегда буду рядом, помогу. Ты большой молодец, я очень доволен тобой!

Куандык упал на колени и заплакал от счастья, положив голову на колени к своему старому Учителю, ведь никогда он еще не слышал такой похвалы от него, Сию положил руки на голову Куандыка, сильнейшая волна тепла, или даже огня влилась в голову и опустилась по позвоночнику, на своем пути зажигая все те жизненно важные точки, о которых не раз вещал братьям Сию, но больше всего Куандык вдруг почувствовал, что сердце, его всегда холодное и каменное сердце, редко знавшее, что такое сострадание, вдруг запульсировало и он испытал боль, ему казалось, что грудная клетка наживую разверзлась и сердце было обнажено и он, даже увидел это. А Сию все не убирал свои руки. За сильным огнем вдруг заструились мягкие волны нежности и спокойствия и Куандык перестал плакать, переживая сильное блаженство и осознания того, что он и Сию, Солонго, эта юрта и все вокруг- это он, Куандык, что в мире все неразделимо. Он так ярко осознал это, понимание того, что он прикоснулся, обрел какое-то новое Знание, что это Знание является его состоянием, наполнила его и ему стало легко. Он поднял на Сию счастливые глаза и чувство огромной Благодарности и уважения к старику наполнило его и он внутри себя пообещал всегда, всегда чтить и слушать своего мудрого Наставника.

Вдруг Сию насторожился и вскочил с топчана с кошачьей грацией, глаза его сделались серьезными и цепкий внимательный взгляд смотрел куда-то в пространство. Старик замер, подняв руку кверху.

– Куандык, Гури Пери грозит опасность… Быстрее! Я не могу показать себя ей, для нее я старик, немощный и больной. А ты должен помочь мне.

– Что я должен делать?– Куандыку передалось настроение Сию.

– Иди на берег. Ищи ее. И приведи сюда, чего бы тебе это не стоило!

Куандык помчался искать Айзере. Но что с ней могло случиться?! Он пробежал по берегу в сторону Стана, там были мастерские и навряд ли она была там. А Самдан? Куда подевался он? Куандык остановился, прислушался к пространству так, как учил его Сию и побежал вниз по реке, туда, где они еще вчера были с Солонго. Там начинался участок берега, где росли довольно густые и высокие кусты. Вскоре ему попался кусочек шали, видно он зацепился за ветку, он сосредоточился еще больше и стал ступать осторожно, наконец он уловил какое-то движение и услышал возбужденный шепот. Он раздвинул кусты и увидел, что Самдан крепко держит девушку одной рукой, схватив ее за запястья, а второй старается стянуть с нее широкие шаровары, которые она носила, не изменяя привычке носить персидскую одежду. Рядом валялся мешочек с выпавшим из нее бирюзовым ожерельем. Девушка видно уже теряла силы, от страха кожа ее стала еще бледнее, она вот-вот могла лишиться чувств. Куандык подлетел к Самдану и наотмашь ударил его кулаком по лицу, голова его откинулась и он стал падать, увлекая девушку за собой. Он упал в воду, брызги, казалось привели в чувство и его, и Айзере. Подол ее белоснежной рубашки намок, Куандык подошел и протянул ей руку, спрятав ее за спину и стал надвигаться на Самдана.

– Самдан! Очнись! Ты потерял свой ум! Как ты смел напасть на нее? Я сейчас убью тебя, как злобного бездомного пса! Ты обманом выманил девушку и еще и заручился моей поддержкой! Ты грязный предатель, еще больше распаляясь, сжав зубы говорил Куандык.

Самдан неожиданно обмяк и не сопротивлялся, он упал на колени в воду и стал награждать себя ударами по голове, видно было, что он находится в безнадежном состоянии. Он повернул лицо к Айзере и хотел что-то сказать, но не смог, как будто какая-то удавка сжала его горло. Он схватился за него, глаза его закатились и дыхание перехватило. Айзере пришла в себя, подошла к нему и присела рядом. Куандык хотел остаться с ним вдвоем, присутствие девушки явно мешало ему свести счеты с Самданом, но она неожиданно сказала тихим голосом:

– Самдан, я не хочу твоей смерти, поверь! Я прощаю тебя, вставай, пойдем в Стан.

От этого парню стало еще хуже, ее доброта были для него хуже любого наказания.

– Я не могу быть твоей женой, Самдан,– грустно сказала она.

– Но почему, Айзере? Почему? Да, я виноват, что не выдержал. Я не знаю, что на меня нашло. Это какое-то затмение! Я не хотел! Не хотел тебе сделать больно. Молю тебя, прости! Мне без тебя не жить! Я все сделаю для тебя, Айзере! Почему не хочешь быть моей женой? Согласись, молю тебя!

– Я не хочу. Просто потому что не хочу… Самдан, у тебя будет хорошая жена. Здесь много красивых девушек. За тебя пойдет любая.

– Но мне никто не нужен. Только ты!

– Нет, Самдан,– твердо сказала она и, отряхнув одежду, подобрала шаль и поправила волосы. Повернувшись к Куандыку сказала:

– Мне пора к дедушке. Я дойду сама,– и не поворачиваясь ушла.

Куандык повернулся к парню.

– Знаешь, что тебе положено за такое? Я могу убить тебя сейчас за твой обман, ты втянул меня в гнусную историю и сделал сообщником. Как ты мог?! Как я теперь посмотрю в глаза деду и Солонго?– кипел он от гнева.

– Да не хотел я чтобы так вышло! Я увел ее подальше чтобы подарить подарок и предложить стать моей женой. Но она была холодна и меня накрыло волной. Я перестал понимать, что делаю. Я говорил ей, что буду достойным ее, что достигну всего, все сделаю, чтобы она жила, как жена хана, а она так на меня посмотрела… с грустью и презрением и я не выдержал,– говорил Самдан. Помолчал немного и спросил,– Расскажешь Солонго?

– Не знаю… Хотел бы рассказать, да стыдно… стыдно, что помог тебе…

– Прошу тебя, не выдавай меня! Я уеду… уеду отсюда, здесь мне не жизнь… видеть ее и вспоминать ее презрительный взгляд!

– Куда же ты уедешь?

Соберу отряд и создам свое Племя. Отобью у разбойников рабов, товар и обоснуюсь на ничьей территории. И сделаю так, как хотел Тархан. Чтобы рабы работали. Да мне-то и создавать не надо, Тархан все уже придумал. Я примкну к тому бедному Племени, где он хотел обосноваться. Там уже и оружие есть, он все свез туда, да и место хорошее, хоть и кочевой путь маленький, но потом могу и завоевать еще земли…– так рассуждал вслух Самдан.

Куандык слушал его и понимал, что этот путь он уже прошел и понимал, что в итоге Самдан создаст еще одну разбойничью шайку, ведь его желания и рассуждения ничем не отличались от его, Куандыка, мыслей о будущем… Раньше не отличались, но теперь все изменилось. Пока что Куандык еще не думал о своем будущем, ведь без Солонго он его не мыслил, но и как она будет частью его, такой неправедной жизни, он тоже не знал… Из разговора с Самданом он узнал, где хранится оружие, но остался безразличен к этому, его вдруг совсем перестала интересовать такая жизнь, он подумал о том, что делал до сих пор с каким-то даже отвращением и решил , что обдумает все, ведь быть с Солонго и заниматься разбоем теперь казалось немыслимым! Куандык повернулся и оставив Самдана одного, уныло побрел по берегу. Состояние, которое он испытал в юрте Сию прошло, но ощущение, что в жизни произошло что-то очень важное, ощущение внутренней несокрушимой силы никуда не делось. Он почувствовал большое желание познать Истину, то Учение, на которое так стремился Сию. Хотелось следовать за этими Знаниями, это чувство было сродни жажде, хотелось поговорить с Сию об этом, или с Солонго… Ведь она тоже поедет на Учение. Поразила его и Айзере, ее великодушие было неожиданным для него, ведь симпатии у них друг к другу не было. Он подумал, что другая женщина захотела бы мести, реванша, но Айзере… Да и Сию… неужели бы он проводил столько времени в компании красивой пустышки? Все эти мысли роились в голове и Куандык сел на берегу, бросая камешки в воду, размышляя над всем произошедшим с ним за такое короткое время. За своими мыслями он не услышал, как к нему подошел Бакыт и вздрогнул когда тот окликнул его:

– Эй, Куандык, я с утра искал тебя.

– Я здесь был, на берегу. Что случилось?

– Хотел поговорить о вчерашнем покушении. Как ты думаешь, кто это мог быть?

Куандыку не хотелось думать об этом, ведь было что-то более важное для него, чем ловить преступников, но он понимал, что это все же важно и лениво отозвался:

– Не знаю. Надо прошерстить весь базар. Может и заметишь что-то интересное.

– Я всех расспросил, все осмотрел, но никто ничего не видел. А ты что думаешь?

– Надо искать того, кто за этим стоит. А это может быть тот, кому это важно. И что они хотели? Это ведь понятно… Избавиться от Солонго. Значит она перешла кому-то дорогу. Чем она не угодила купцам и кому. Вот исполнитель был Черным воином, а второй подельник хазаром. Ищи среди хазар. Надо бы поговорить с Солонго. Без нее не найдем никого.

– Да, ты прав, но у меня слишком мало деталей, поэтому и застрял. Пойдем к Солонго, давай вместе найдем злоумышленника.

– Хорошо. Но только не надо долго мучить ее расспросами. Я видел, что она вчера пережила сильное потрясение.

– Что это ты так печешься о ней?– подняв брови с недоумением спросил Бакыт,– она сильная, хоть и женщина.

– Но женщина все же,– сказал Куандык. Он немного растерялся услышав замечание Бакыта, но быстро взял себя в руки. Он подумал, что нужно чтобы волны вокруг этого события успокоились и тогда спокойно с холодным умом все станет ясно, но сейчас его состояние, его возбужденные чувства не давали ему сделать этого, а Бакыту явно нужна была помощь. Он нехотя поднялся и пошел за ним. В юрте Солонго не было, Бакыт встревожился, Куандыку передалось беспокойство и легкая тревога волной прокатилась по телу, под ложечкой неприятно зажало. Маха сказала, что возможно Солонго ушла в мастерские. Девушка по-прежнему сидела в юрте, соблюдая запрет, дети выбежали и Хоргонзул плаксиво сказала, что ей надоело сидеть в душной юрте и она хочет во что бы то ни стало пойти с ними искать мать. Увязались за ними и мальчишки. Куандык взял Мэргэна и Тумэна за руки и пошел к кузнице. Солонго стояла спиной к ним, обсуждая что-то со здоровым детиной в грязном кожаном фартуке. Его опаленные брови и ресницы делали взгляд странным. Она внимательно слушала его, крутя в руках непонятного вида штуковину и явно стараясь вникнуть в то, что он объяснял ей. Она повернулась к подошедшим лицом и сказала:

– Я не видела сегодня Самдана, а без него я не знаю, что делать. Он в курсе всех изменений в конструкциях.

– Я видел его, он крутился у юрты пожилого гостя,– сказал Бакыт.

– Пойди и найди его. Я буду ждать в юрте,– не глядя на Куандыка сказала она. Куандык же хотел остаться с ней наедине, но вокруг были люди, да и дети не дали бы такой возможности. Бакыт ушел и они неторопясь отправились к ее юрте. Он не понимал, что делать, но она молчала и Куандык просто последовал за ней, Солонго вошла в юрту и наказав Махе заняться детьми, пригласила его в свою маленькую юрту, заваленную рукописями. Наконец они остались одни. Она задернула полог и он, не дожидаясь пока она скажет хоть слово, прижал ее к себе. Она вся затрепетала, запрокинув голову, посмотрела на него сияющим взглядом, полным желания и Куандык чуть было не потерял состояние присутствия, ему хотелось дать себе волю, он понимал, что еще чуть-чуть и контроль будет утерян.

– Не сейчас, милый, увидимся позже, сейчас с минуты на минуту появятся Бакыт с Самданом, старалась Солонго убедить его и себя не давать себе волю. Она мягко старалась убрать его руки, ласкающие ее тело. Но он распалялся еще больше. Еще немного и он уже не сможет остановиться! Вдруг она решительно вытянула вперед руки, отстраняя его и он, еще под властью желания, продолжал настаивать, но она строго сказала:

– Куандык! Ты у меня в юрте! Не забывай, что здесь решаю я! – и резко повернулась к нему спиной. Косы ее взметнулись и задели его по щеке. Куандык не переносил таких женщин, они всегда злили его, но тут, одновременно поднявшаяся из глубин сознания злость вдруг перекрылась восторгом и восхищением: "Ух ты! Вот это женщина! Такая смелая! Решительная! Она одна такая!"– и он, послушавшись, отступил, уже мечтая о встрече вечером, где под покровом ночи ему будет все можно, когда ее тело будет послушным ему и податливым.

– Где же Бакыт с Самданом? Кузнец ждет от меня ответа. Тархан придумал такой способ задергивать отверстие в юрте с помощью специального приспособления, но кузнец дороботал его, мне нужно чтобы Самдан посмотрел его, если все хорошо, то могут начать производить и уже на осеннем кочевье будет удобнее задергивать его на ночь, когда очаг уже не дымит. Тархан был прекрасным изобретателем.

– Но сейчас его больше нет, ушел к предкам, пора уже и забыть о нем,– недовольно сказал Куандык, по-прежнему ревнуя Солонго к мужу.

– Да, больше нет, но изобретения остались и сейчас Самдан продолжает его дело.

– Милая, я не хочу с тобой вспоминать Тархана. Это уже в прошлом.

– Конечно, все в прошлом, но то, что он был хорошим изобретателем от этого не изменится.

Повисла неприятная тишина. Куандык ревновал ее, хоть и понимал, что Тархана больше нет, но память о нем, то, как она вспоминала мужа, все это пробуждало в нем ревность. Солонго подошла к нему и провела рукой по волосам, прижалась к нему, он расслабился, ведь весь ее вид, взгляд, наполненный любовью не могли обмануть его, он уже знал, с первого момента их близости, что она отвечает ему взаимностью, а значит это Любовь, та, о которой ему поведал Сию.

– Куандык, давай все же пойдем и найдем Самдана, в мастерских просят дать ответ, чтобы начать делать эти предметы.

– Я видел его сегодня,– решил признаться Куандык.

– Где?

Когда я пошел проведать деда, я хотел поговорить с ним наедине, он не любит при других рассказывать о своем здоровье. После того, как он внезапно заболел, я обеспокоен. Он, возможно , не признается Айзере, что плохо себя чувствует, чтобы не беспокоить. Она вышла и пока я разговаривал с дедом, гулял по берегу с Айзере. Потом выглядел очень расстроенным.

– Да, я обещала ему поговорить с Айзере. Он уже давно сказал мне, что хочет взять ее женой, но я все тянула.

– Почему же, милая? Возможно он полюбил Айзере.

– Я знаю, но… я думаю, что он не подходит ей. Она совсем другая, а я хочу чтобы она была счастлива. Но вряд ли это будет с ним. Я разговаривала с Самданом, он считает, что она не должна учиться, ехать к Бадмажунаю, он думает, что это вредит женщине. Так же думал и Тархан,– грустно добавила она,– Таким мужчинам нужна просто послушная жена, а я знаю, что она не сможет… У нее есть свое мнение, она хочет учиться, думаю, что у нее должен быть другой муж… Знаешь, я иногда думаю, что твой дед и то больше подходит ей, чем Самдан…– улыбнулась Солонго.

– Да уж!– ухмыльнулся Куандык, представив Сию мужем молодой красотки.

В основной юрте Солонго раздались голоса, Солонго оживилась и быстро одернула полог, направляясь туда. Самдан, с лицом, выдающим сильное беспокойство зыркнул на Куандыка и вдруг упал на колени. Не поднимая взгляд на нее быстро заговорил:

– Прости меня, Солонго, я не знаю, что нашло на меня!

– Да, Самдан, ты заставил меня долго ждать, где ты пропадал? Почему ты не в мастерских?

Куандык видел, что Солонго удивилась такому поведению Самдана, но вида не подала, ведь она рассердилась на него.

– Встань, Самдан и объясни, что происходит?!

– Нет, Солонго, сначала прости меня!

– Хорошо, я не сержусь на тебя! Но впредь, если ты вдруг решишь исчезнуть, сначала закончи важные дела. Мне нужно дать ответ мастерам. Иди в мастерские, потом доложишь мне, все ли сделали правильно.

Самдан поднялся с колен и пятясь вышел из юрты.

Когда они вышли Солонго вздохнула и сказала:

– Да, Бакыт вероятно запугал его, наговорил разного, что Самдан сам не свой. Бакыт бывает жестким. Отец предупреждал меня.

– А они разве не друзья?

– Нет, что ты! Бакыта прислал к нам отец, чтобы тот занимался дозорным отрядом, охранял меня и во всем поддерживал. А Самдан ревниво отнесся к этому, ведь раньше он выполнял это для Тархана и был его главным помощником. А когда его не стало, то отец назначил Бакыта. Я думала, что он сделает его Главой Племени, но отец решил иначе. Маха, покрой все волосы и иди готовить ба-ня, потом скажешь Айзере, пусть сначала приведет дедушку и ему поможет Куандык, а потом в ба-ня пойдем мы,– обратилась она к девушке. Та взяла детей и ушла, Куандык остался наедине с Солонго. Он сделал шаг к ней, Приблизившись почти вплотную, почувствовал запах ее волос и понял, что опять теряет ум. Она подняла руку в останавливающем жесте:

– Куандык, не надо, сейчас не надо, приходи ночью в ба-ня, это единственное место, где мы можем остаться вдвоем, а сейчас у меня еще много дел, Бакыт хотел что-то обсудить со мной. Хочет чтобы я рассказала, все, что увидела особенного вчера на базаре. А мой ум отказывается вспоминать и думать об этом.

– Милая, все же нельзя оставить это безнаказанным.

– А что ты предлагаешь делать? Завтра караван уйдет, останутся здесь только те, кто уйдет с нами в стан Оуюн Хагана.

– Для начала ты должна вспомнить, как все произошло, надо найти Бакыта, он старается расследовать это. Давай попробуем воссоздать события и разобраться. Думаю, что ответ несложный, просто нужно его увидеть.

Солонго вздохнула и согласилась. Бакыта они нашли беседующего с одним из стражников. Увидев их, он закончил разговор и предложил где-то в спокойном месте все обсудить. Она рассказала, что некоторым купцам, тем, кому она отказала и правда была выгодна ее смерть. Куандык рассказал все, что слышал и решил потом пройтись по базару чтобы вспомнить второго мужчину. Первый, тот, что имел длинные несуразные руки и злобный взгляд, так его запомнил Куандык, исчез. Его нигде не было с момента покушения. А второго он не смог опознать. А еще они вроде сказали, что Жоош тоже был бы рад, если бы с Солонго что-то случилось. Но старый кыргыз был хитер и наверняка, даже если и знает что-то, то никогда не расскажет. Куандыку хотелось посоветоваться с Сию, он был рад, что все сложилось так удачно, ведь в ба-ня они будут с ним одни, а уж всезнающий китаец точно поможет. Все следы вели к хазарам. В последнее время, перед тем как уйти к предкам, Тархан много общался с хазарскими посланниками. Среди них были не только купцы, но и таинственные всадники, приезжающие без сопровождения дозорных под покровом ночи. Это всегда настораживало и не нравилось Солонго, но, пока он был жив, она была бессильна. Все поведение мужа наводила на мысли о том, что Тархан вел какую-то деятельность обходя законы Племени и скрывая ее от Оуюн Хагана. Но возможности что-либо узнать, у Солонго тогда не было. Сейчас ей стало ясно, что он возможно не только торговал тайно оружием, но и принимал участие в чем-то запретном. Солонго, услышав, что они хотят захватить ее Племя, не испугалась. Сейчас она чувствовала защиту и поддержку Куандыка и была спокойна. Наконец, увидев, что они продвинулись вперед очень мало, она решила закончиить и сказав Куандыку, что ба-ня наверное уже готова, ушла.

В юрте, которая называлась ба-ня было еще жарче, чем на улице, лицо Куандыка моментально покрылось потом. Там уже сидел на деревянном топчане, покрытом чистой полотняной тканью, красный, распаренный Сию. В чанах на полу стояла холодная и теплая вода. Китаец сказал,что прошлый раз его мыла Айзере, но он не раздевался догола, не пристало девушке возиться с ветхой плотью. Но Куандык поверить мог чему угодно, только не то, что плоть у Сию такая уж ветхая. Он хорошо знал китайца и несмотря на свой преклонный возраст, тот мог контролировать состояние своего тела , управлять им и уж точно сохранил все его функции. Куандык усмехнулся:

– Сию, как бы ты стар не был, но для тебя это не помеха.

– Да, сынок, да и правда не помеха… но иногда лучше чего-то не сделать, чем сделать.

– Да? А я считаю, что если можно делать, то лучше делать.

– Неважно, само действие неважно. Есть кое-что другое… но это ты поймешь с возрастом.

– А я вот, Сию, не смог удержаться. Хотя и думал, что мне все это не нужно…

– Для тебя все по-другому, ты молод, это для тебя важная встреча… самая важная. Важнее Солонго для тебя сейчас никого нет.

– Теперь и я тоже это понял. Когда чуть не потерял. Как ты думаешь, Сию, кто хотел убить ее? Сегодня мы ходили на базар и пытались понять, кто стоит за всем этим. Солонго вялая, такое чувство, что ей все равно, что ее хотели убить. А ведь могут опять решиться на это. Что тогда?

– Дааа… Сейчас твой ум взволнован, подобно бурной реке. Ты не успеваешь сосредоточиться. Если бы ты смог сейчас успокоиться, то возможно увидел бы, что все не так, как кажется. Я не зря все эти годы учил тебя видеть истину. Но сейчас твой ум занят другим. И в общем-то пусть все так и будет. Все эти переживания новые для тебя.

– Сию, прошу тебя, не говори загадками! Мне нужна твоя помощь! Если убийцы не смогли сделать это сейчас, то следующий раз у них может получиться!

– Может и получиться, если так сложатся обстоятельства… но сейчас этого не будет. Сейчас моя помощь в этом тебе не нужна. Уже через два дня мы все уйдем в стан Оуюна, мы пробудем там дольше, чем предполагали.

– Как?! Разве мы не останемся здесь еще долгих шесть дней? Солонго мне сказала, что здесь у нее еще много дел, раньше мы не сможем покинуть кочевье.

– Э-э-э, дела никогда не закончатся,– улыбнулся Сию,– всем нам придется уйти отсюда раньше. Поэтому ты будь готов к этому.

– Да мне-то что! Я приехал налегке.

– Быть готовым, не значит собрать свои вещи. Всем нам в пути будет трудно.

– Трудно?! Да что ж тут может быть трудного? Расстояние не такое уж и большое.

– Не в расстоянии дело. Даже если бы оно было один день конного хода, все равно преодолеть его всем нам, каждому по своей причине будет крайне тяжело. Поэтому и говорю чтобы ты был готов к этому. И поддерживал Солонго. На ней ответственность за всех тех, кого она поведет в Стан своего отца.

– А можно ли в пути избежать опасности?

Сию посмотрел на Куандыка и промолчал. Когда такое случалось, это означало, что Сию закончил разговор, если он не хотел объяснять что-либо, то заставить его сделать это было невозможно. Вообще китаец не любил лишних слов.

– Как же я должен готовиться. Сию?

– Быть собранным, внимательным, но не иметь внутренних напряжений. Это очень важно. Солонго несет ответственность за своих людей, а ты за нее.