Забвение Миров

– Ребёнком, – улыбнулась Кира.

– Мама говорила маленьким мальчиком, наверное, чтобы придать больше эмоциональной окраски. Да и нельзя говорить ребёнок маленькому человечку. Слушай дальше, – он поцеловал Киру в плечо и продолжил. – Как и предрекал старец, пришла в их край великая беда. Назвали её «смертью», потому как не оставляла она ничего, кроме выжженной земли и пепла. И взмолился мужчина, захотел он защитить свой край и народ. Бросился на врага с мечом, но противник был хитёр и коварен, жёг пламенем «смерти» всех, кто приближался. Ударил враг по храброму мужчине, но «огонь» не испепелил его, а лишь помог силе, которой он был благословлён, раскрыться. Так расправил над миром крылья первый золотой Дракон – Король Всех Драконов, Защитник мира.

– Круто, – Кира почувствовала, как по телу побежали приятные мурашки.

– Это не конец, – произнёс Павел. – Не солгал старец, смог Дракон обратить чистых сердцем в других Драконов. И встало великое войско на борьбу со «смертью» и победило. Прогнало «смерть» со своих земель. И стало войско Драконов на стражу мира, и мир наполнился их чудесами. А первый Дракон обернулся снова человеком и продолжил жизнь свою в этом образе. Другие Драконы не приняли облик человеческий, ибо жизнь Дракона практически вечна, а жизнь человека быстротечна, остались они спящими в недрах мира, чтобы при новой угрозе проснуться и снова спасти мир. А мужчина прожил человеческую жизнь, завёл семью и умер старцем в окружении многочисленной семьи. Только говорят, что потомки его могут по-прежнему по воле своей превращаться в Драконов, а вместо крови у них течёт золото. Вот теперь конец.

– Отличная сказка, – прошептала Кира.

– А про Видящих есть сказки?

– Да…

Только и успела ответить Кира, как в комнату, ёжась от холода, вошла Алёна.

– Мы закончили, – сообщила она. – Как вы тут?

– Спим, – ответила Кира.

Алёна аккуратно наклонилась над Алисой, посмотрела в её спокойное личико и, посильнее натянув на друзей плед, прошла к креслу.

– Сейчас пойдёт тепло, – заверила она, поднимая под себя ноги. – Минут двадцать, и пойдём на стол накрывать.

Илья тоже вернулся в гостиную, он вытирал руки.

– Новогоднее приключение, – усмехнулся он. – Как мой лисёнок?

– Спит, – ответила Кира.

– Мы крестить её собираемся, – Илья подошёл к жене и сел на подлокотник кресла. – Пойдёте крёстными родителями?

– Куда ж мы денемся? – улыбнулся Павел.

– Оооо, – протянул Илья. – Ты уже за двоих решаешь.

– Ты слышал? – Алёна обратилась к мужу. – Он сказал МЫ.

Она картинно прижала руку к сердцу. Кира и Павел переглянулись и пожали плечами, от хохота их удерживала только маленькая Алиса, спящая на руках у Киры.

Когда в доме потеплело, Алёна забрала малышку и унесла её в комнату. Павел сбросил плед и освободил из своих объятий Киру. Потом девушки удалились на кухню, а мужчины принесли в гостиную большой стол, который подруги через час накрыли скатертью и поставили на него блюда с угощениями. Через полчаса наступит Новый год. Алёна периодически отлучалась, чтобы проверить малышку, но та мирно спала в своей кроватке.

– За уходящий год и всё, что он нам принёс, – Илья поднял бокал с шампанским. – Особенно за новых людей, которых он нам подарил. За мою храбрую жену, которая привела в мир нового человечка. И за вас, друзья. За то, что этот год свёл нас наконец-то вместе.

– За любовь, – Павел поднял свой бокал. – И пусть дальше будет только лучше.

Но лучше не будет. Кира перевела взгляд на Павла и на мгновение увидела полыхающие города и взмывающего в небо золотого Дракона. Она сморгнула видение, постаралась улыбнуться как можно лучезарнее. И лишь Павел уловил её смятение, промелькнувшее на лице.

Когда пробило полночь, друзья пошли на улицу запускать фейерверки. Люди ликовали, Земля совершила полный оборот вокруг Солнца и ушла на новый круг, жизнь продолжалась. Всё было хорошо. Но так ли это? Кира отбросила грустные мысли. Жить с вечным предчувствием беды, ждать её, не самая лучшая политика. Нужно жить здесь и сейчас, а если что-то случится, то тогда и придёт время расстраиваться и паниковать. А быть может, это случится ещё не скоро? Сколько лет пройдёт? Сколько десятилетий? А быть может, это лишь игра воображения? Да, пусть будет так. Пусть всё идёт своим чередом. Сейчас она счастлива, пусть это ощущение продлится как можно дольше.

Праздновать закончили в три часа ночи. Планы на новогоднюю ночь были исполнены: настольные игры сыграны, животы от смеха надорваны, порции любви и тепла получены. Павел и Кира удалились в комнату, они неспешно переоделись в пижамы, смущённо повернувшись спинами друг к другу.

– Я бы хотел спать не на диване, а с тобой, – заявил Павел. Алкоголь явно ударил ему в голову, и он набрался храбрости. – И ты должна мне сказку.

Между ними по-прежнему ничего не было, пару месяцев назад они договорились, что до тех пор, пока не будут уверены, что это на них не кольца влияют и что их совместное времяпрепровождение не попадает на нить, они оставят всё как есть.

Кира коротко кивнула и нырнула под одеяло. Павел последовал её примеру. Уже под одеялом он обнял её, притягивая к себе. Они лежали лицом друг к другу, Кира потёрлась носом о его нос и поцеловала.

– Нет-нет-нет, – остановил её Павел. – Сказка.

– Да, сказка, – прошептала Кира. – Она не такая интересная, как твоя. Чем-то напоминает…

Павел прижал палец к её губам.

– Нет-нет-нет, сказки так не рассказывают, не надо говорить, на что она похожа, просто расскажи.

– Хорошо, – согласилась Кира и начала свою сказку. – Жила-была принцесса. Она была очень красива и избалована. Больше всего на свете принцесса любила всё знать и всё контролировать, чтобы всё всегда было так, как она захочет. А ещё она не любила ждать. И поскольку капризы принцессы всегда выполнялись, она не знала огорчения. Приближался день её рождения, и все в замке были охвачены суетой. Принцесса взрослела, но её дурной характер не менялся. Однажды она гуляла в саду и встретила старого садовника. Он выкапывал старые увядшие розы, кусты были старые и безобразные. Принцесса брезгливо смотрела на розы. «Что поделаешь, всё в этом мире имеет срок: и красота, и жизнь, – сказал старый садовник, видя взгляд принцессы. – Все мы стареем и увядаем, как эти розы». «Не хочу постареть и увянуть», – грозно фыркнула принцесса. «Но так будет, все мы смертны», – ответил садовник. Принцесса разозлилась на него и вернулась в замок. Она велела уволить садовника и нанять молодого и красивого, чтобы не видеть увядания и старости рядом с собой. Перед своим уходом старый садовник прокрался в покои принцессы, она хотела закричать, но он протянул ей коробку. Несмотря на плохое поведение принцессы, он сделал ей подарок на день рождения. Но было условие – она должна была открыть его в день рождения и никак не раньше. Если она выполнит условие, то тогда её ждёт большая награда и желание исполнится. Но садовник не сказал, какое именно исполнится, а желаний у неё было много. Принцесса была соблазнена тем, что исполнится одно из её желаний, поэтому терпела несколько дней. Старый король очень сильно устал от капризов дочери. Он очень её любил, а старого садовника уважал и знал всю жизнь. Поэтому он не уволил его, а отправил в загородный замок, где принцесса не бывала. Садовник пожалел короля, измученного приготовлениями ко дню рождения принцессы, очень много было не сделано, а она требовала, чтобы всё было идеально. И тогда старый садовник посоветовал королю перевести в замке все часы назад на несколько часов, чтобы успеть с приготовлениями. Король последовал его совету, и часы во всём замке были переведены. А вот тут мама говорила: «Если ты думаешь, что принцессу специально проучили и она дотерпела, то ты ошибаешься». До дня рождения оставалось несколько часов. После ужина принцесса вернулась в свои покои и, достав коробку, решила её открыть сразу после полуночи, ведь тогда уже наступит день рождения и наконец-то она узнает, какое из её желаний исполнится. А их было так много, что она устала гадать и решила больше не ждать. Принцесса открыла коробку и нашла там живую розу и зеркало. Несмотря на то, что роза пролежала в коробке несколько дней, она не увяла и даже сохранила свой аромат. Принцесса достала из коробки зеркало и посмотрела в него. Сначала она видела отражение красивой молодой девушки, но потом оно стало меняться, и через минуту на принцессу смотрела сморщенная старуха с обвисшим лицом и седыми волосами, похожими на старую половую тряпку. Принцесса так сильно испугалась, что укололась о шип розы, которую держала в руке. Старуха в отражении засмеялась и скрипучим голосом сказала: «Все твои изъяны станут твоим проклятием. Ты будешь видеть всё и обо всех. Все беды мира предстанут перед твоим взором, но ты ничего не сможешь изменить и никому не сможешь помочь. Всё, что будет тебе дано, – видеть». Первое, что увидела принцесса, как отец выдает её замуж за старого короля соседней страны. Потом – войну и разрушенный город.

Через несколько месяцев в страну пришла война. Город был разрушен. И ради мира отец выдал принцессу за старого короля соседней страны. Ей пришлось со всем смириться и стать послушной. Оказалось, знать всё – не так уж весело. Умерла она, оставив наследников своего дара. Умирая, она была похожа на ту самую сморщенную старуху из отражения в зеркале.

– Это грустная сказка, – констатировал Павел.

– Да, есть немного.

Павел обнял Киру ещё крепче.

– Я на следующей неделе лечу к родителям, – сообщила Кира. – Полетели со мной.

– Ммм, – протянул Павел, размышляя о чём-то своём. – Нет, – коротко ответил он. – Не в этот раз, дел слишком много.

– Как скажешь, – согласилась Кира, почувствовав укол разочарования и обиду.

– Зато мы узнаем, попадёт ли наша «шалость» на нить. Если нет, то мы наконец-то сдвинемся с мёртвой точки, – он легко чмокнул Киру в губы и потянулся к её правой руке. Он стащил с её пальца кольцо, снял с себя своё и положил их на тумбочку у постели, не отрываясь от Киры. – Я больше не могу, – признался он. – Ты нужна мне… Я так люблю тебя… Я могу?..

Его поцелуй стал более настойчивым, он запускал пальцы в её волосы, тем самым контролируя поцелуй и их близость.

– Да, – выдохнула она свой ответ прямо ему в губы.

Он принялся неспешно освобождать Киру от пижамы. Каждая клеточка тела отзывалась на его ласки. Он был нежен и внимателен, покрывал поцелуями её грудь, живот и бедра, она тихонько стонала от его прикосновений. Всё вокруг померкло и заполнилось колким электричеством. Его горячее дыхание обжигало кожу, и вот, наконец, он вошёл в неё, заполняя, словно она была до этого невообразимо пуста. Это было слишком естественно, слишком правильно. Каждое его движение было размеренным и наполненным наслаждением, он глубоко дышал, «смаковал» каждое мгновение, каждое прикосновение. Кира тихо постанывала, гладила его плечи, оставляла поцелуи на его губах и шее, и, когда они оба были близки к пику наслаждения, он внезапно спросил.

– Ты ведь понимаешь, к чему всё идёт?

Кира посмотрела расфокусированным взглядом в его глаза, полные нежности.

– Я ведь могу? – снова прошептал он.

Она не ответила, лишь слабо улыбнулась, на что он тоже улыбнулся и снова припал к её губам с глубоким сладким поцелуем, во время которого его тело содрогнулось, он сдавленно зарычал и излился в неё… Она вздрогнула, тихо ахнула, и её тело накрыла волна удовольствия.

Павел, тяжело дыша, прижался лбом к её ключице.

– Надеюсь, я тебя правильно понял, – произнёс он. – Однажды ведь у нас будут дети.

– И ты решил начать работать над этим сразу, – улыбнулась Кира, целуя его в щёку.

– А чего терпеть, если и так всё ясно, – отозвался Павел.

То, что они всё решили, было понятно по тому, как они смотрели друг на друга, как говорили друг с другом, как дурачились. Всё было наполнено особой связью, тем, что называлось «идеальная пара». Но о том, что Павел планировал своё будущее с Кирой и она с этим согласна, было произнесено вслух только сейчас.

– Люблю, – прошептал Павел, целуя плечо девушки.

– И я тебя, – тихо ответила она, не скрывая улыбки.

Глава 7. Мама

Киру мелко трясло, кольцо на пальце игриво поблёскивало в пламени свечей, но тем не менее её глаза были плотно закрыты, а сквозь пальцы струилась алая нить с нанизанными видениями. Её видениями. Она слишком волновалась, от этого тошнота подступала к горлу, потом откатывалась назад в желудок, а там скручивалась в тугой ком. Скоро, очень скоро. Чем быстрее закончится пряжа в её руках, тем скорее она узнает, попала ли её личная жизнь на нить. Когда пряжа закончилась, Кира нервно сглотнула, в горле пересохло, она с трудом подавила кашель.

– Интересно-интересно, – прошептала Старшая.

Киру снова пробила дрожь.

– Это видение, – продолжила Старшая. – Огонь повсюду, взлетающий в небо золотой Дракон. Интересно-интересно. Судя по домам и их развалинам – это современный мир, такой, каким мы его знаем сейчас и каким он останется на ближайшие пару-тройку десятилетий. Это так удивительно. Почему только ты это видишь? Вполне возможно, это может случиться в твоей стране, и ты увидишь это своими глазами, – словно заезженная пластинка повторяла Старшая. Кира шумно выдохнула. – Но нельзя также отрицать, что ты единственная, кто это видит. Если бы твои видения имели отношение к реальности, то, скорее всего, они бы посетили каждую из нас.

– Дракон, – прошептала Кира. – Я увидела это, когда смотрела на Павла.

– Ааа, парень из Ордена, довольно странно, что в этот раз мы не увидели о нём совершенно ничего, – ответила Старшая. – Словно ты защитила его от нашего взора. Как я понимаю, ваши отношения стали более близкими, раз ты так волнуешься. Не волнуйся, мы же не звери какие, чтобы запрещать встречаться с человеком, который тебе по сердцу. К тому же времена вражды с ними давно прошли.

«А я так могу?» – удивилась Кира, размышляя о том, как у неё получилось защитить воспоминания о Павле от «нити» и «взора» других Видящих, она ведь ничего особенного не делала.

– Я надеюсь, что ваше дитя унаследуют твой дар. Словом, я надеюсь, что это будет девочка, – почему-то сказала Старшая.

– До этого слишком далеко, – отозвалась Кира.

– Надеюсь, – прошептала Старшая. – Не думаю, что ты сможешь надолго оставлять дитя, чтобы присоединиться к нам. Ты и так бываешь у нас слишком редко.

Старшая была права. Если Кира посещала собрания Видящих раз в полгода, то другие это делали хотя бы раз в две недели. А вдруг что-то важное? Мать Киры вообще жила в Италии и могла навещать Старшую, что жила в их «храме», едва ли не ежедневно.

Вечером, когда тошнота прошла и дрожь в теле удалось унять, Кира набрала ванну и залезла понежиться в тёплой воде, просто выдохнуть и смыть этот тяжёлый день. Она удобно устроилась в ванне, погрузившись в воду, отклонилась на край и закрыла глаза. Подумать ей было о чём. Видящие откровенно сватали её за Павла, хотя он не делал предложения и к тому же отказался ехать с ней для знакомства с родителями. А ещё они говорили о ребёнке. Зачем? Кира коснулась пальцами своего живота. А что, если?.. Нет, она бы знала. Но отказаться от того, что ей нужно было рано или поздно родить и желательно девочку, чтобы передать свой дар, она не могла, это был её долг. Кира не хотела этого делать по необходимости. Страх заполнил ванную комнату и стал почти осязаем. А если с Павлом ничего не выйдет? Если всё это неправда? И, вернувшись, она обнаружит руины своей личной жизни?

От тяжёлых мыслей Киру отвлекла Мария, которая вошла в комнату и села на край ванны.

– Мам, что такое? – заворчала Кира.

– Поговорим? – спросила она.

– Ну раз это не может ждать, – выдохнула Кира.

– Милая, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Не ты первая и не ты последняя, кто через это проходит, – начала мать. – Такова сущность Видящих: когда мы испытываем самые сильные эмоции, нас посещают самые яркие видения. Всякая Видящая учится отделять видения от реальности рано или поздно. Я понимаю, что опоздала с этим разговором примерно лет на десять. Очень сильные эмоции вызывают у нас любимые люди, поэтому слишком тяжело отделить их от видений. Самые яркие и правдивые видения случались со мной, когда я была с твоим отцом. Мне потребовалось несколько лет, чтобы научиться отделять происходящее наяву от видений…

– Ты никогда не говорила мне об этом. – Кира внимательно смотрела на мать.

– Это весьма деликатная тема, и всему своё время, – Мария опустила взгляд. – Как всякая Видящая, ты должна уметь ждать.

– Уметь ждать? Тебе не кажется это странным. Сколько веков мы существуем, а у нас нет даже банального курса обучения? Не смешно ли? О, мы можем защищаться! Круто! А сказать об этом не судьба?

– Милая, отсутствие обучения – это тоже способ раскрыть твою силу. Всё, чему ты научишься сама, и всё, что ты откроешь в себе сама, говорит о твоём могуществе. Но я не об этом. А о том, что если ты не будешь показывать все свои видения, то их невозможно будет восстановить по прошествии лет. За пару лет, что я не показывала свои видения, они уже не подлежат восстановлению, их невозможно нанизать на нить. Я слишком сильно заблокировала их. Слишком оберегала. Я не говорила о них, потому как то, чего не видели Видящие в общей зале, реальностью не является. Я перестаралась, возможно, и другие тоже блокировали свои видения. Но кто в таком признается? И я не хочу, чтобы с тобой было также. Ты и сама знаешь, что на веру у нас ничего не принимают.

– Что ты видела, мама? Ты помнишь?

– Я помню свои видения. Я видела тебя взрослой, красивой и сильной, состоявшейся. Я всегда гордилась тобой и любила тебя, хотя заранее знала, что ты будешь моей гордостью. Но на тот момент и речи не было о том, чтобы завести ребёнка. Эти видения ничего не меняют, они лишь служат доказательством, что ты желанный ребёнок. Но также я видела рядом с тобой золотого Дракона, такого, как видишь ты. Огромного и величественного. Кира, что бы ни случилось, послушай мой материнский совет: когда придёт время, держи его крепче, изо всех сил, что у тебя есть, со всей своей любовью, что бы это ни значило. Обещай мне.

– Хорошо, мама, – отозвалась Кира.

Она слушала мать очень внимательно, догадываясь, что её видения были с родни её собственным. Словно они в этом мире владели одной большой тайной на двоих.

– Я не хотела, чтобы папа это слышал, так что прости меня, дочь, – Мария слабо улыбнулась.

– Мам, я ведь люблю тебя и верю тебе.

– Расскажи мне о Паше, – попросила Мария.

– Он, – Кира вытянула губы, потом шумно выдохнула и снова закрыла глаза, откидывая голову на край ванны. – Он забавный, внимательный, заботливый. Он словно из другого мира. Наверное, таких, как он, не осталось, хотя, может, мне просто не встречалось.

– Ты его любишь? – спросила Мария.

– Да, – коротко отозвалась Кира.

– А он тебя?

– Говорит, что любит, – ответила Кира.

– И ты веришь?

– Думаю, что да. Но всё равно страшно.

– Не бойся, твоё тебя никогда не покинет, а если покинет, значит не твоё.

– Это сложно, мам. Я думаю, что никогда не смогу больше никому доверять, если он меня бросит.

– Если бросит, то познакомится с гневом Видящей матери, – успокаивала дочь Мария. – Но я всё же надеюсь, что он приедет летом. И с предложением тянуть не будет.

– Мам, мы только полгода знакомы, – возразила Кира.

– Вполне достаточно, – улыбнулась Мария. – Не переживай, родная, всё будет хорошо. Я видела.

– Спасибо, мам.

После этого Мария покинула ванную. Кира наконец смогла расслабиться и даже провалилась в дрёму, день был действительно тяжёлый. Но и в полудрёме ей не удалось остановить поток мыслей. Под закрытыми веками она видела картинки прошлого: Старшую Видящую, которая грозила ей пальцем; улыбку Павла, когда он провожал её на самолёт; маму, когда та сидела в круге Видящих и встревоженно смотрела на Киру; Алёну и маленькую Алису у себя на руках. Слишком много всего случилось за последние полгода. Она даже не понимала, как всё закрутилось, и что это действительно происходит с ней. Кино, чёрно-белое кино, вот что ей казалось с ней происходит. Павел… Как так случилось, что он пришёл в её жизнь? Почему с ним так спокойно и безопасно? Потому что он бывший милиционер? Потому что он сейчас занимается охраной? Потому что он так внимателен к ней? А может, он лишь плод её воображения? Кира открыла сонные глаза и, вдохнув и задержав дыхание, нырнула под воду. Сонный морок спал. Всё реально.

И тут она услышала, что на телефон, который лежал на раковине, пришло сообщение. Кира осторожно вылезла из уже успевшей остыть воды и, обвернувшись полотенцем, потянулась к телефону.

«Как твои старушки?» – это было сообщение от Павла.

«Прекрасно. Мучали немного. Скучаю», – набрала сообщение Кира.

«Постарайся отдохнуть. Маме привет. Скучаю», – ответил Павел.

«Хорошо, передам. Она по-прежнему настаивает на твоём приезде. Может, всё же найдёшь пару дней, а потом вместе домой улетим?»

«Прости, малыш, не могу. Увидимся дома, я тебя встречу в аэропорту».

«Хорошо».

«Доброй ночи», – написал Павел.

«Доброй ночи».

Сон был такой же беспокойный, как и события дня. Кира металась по постели. Ей снились пламенное дыхание золотого Дракона, пылающие города. Смрад наполнял воздух, Кира ощущала его буквально физически. В пламени золотого Дракона гибли его противники. Светло-голубые мёртвые Драконы, сияющие, словно глыбы льда на солнце. У многих отсутствовала часть плоти и виднелись белоснежные кости. И вот один из них летит прямо на Киру, она пытается убежать, но он настигает её, и она чувствует, как его пламя охватывает её, как она сгорает в нём…

Она проснулась в ледяном поту, открыла глаза и долго изучала потолок. Что это было? И почему от этого так страшно? Простых снов Видящие не помнят…

В доме родителей у Киры была прекрасная комната с живописным видом на озеро Лаго-Маджоре. Из окна она могла наблюдать, как паромы переправляют через озеро толпы туристов и машины. День обещал быть хорошим и солнечным. Кира планировала провести его на террасе за чтением книги. Но планам сбыться было не суждено. Обеспокоенная Мария вошла в комнату дочери, забыв постучать.

– Собирайся, – строго сказала она.

– Что за переполох с утра пораньше, – возмутилась Кира.

– Старшая хочет тебя видеть.

– Зачем?

– Она не сказала. Собирайся, я тебя отвезу.

Кира наскоро умылась, оделась и отправилась на улицу, где мать уже ждала её, сидя в машине.

– Что за срочность такая? – спросила Кира, садясь на пассажирское сидение семейного минивэна.

– Она не сказала, только орала в трубку, как полоумная.

– На неё это не похоже, – удивилась Кира.

Мать завела мотор, и они тронулись в путь. Киру мелко заколотило. Предчувствие? Что хотела от неё Старшая? Старшая никогда не вызывала её с такой срочностью и никогда не кричала. Видимо, стряслось что-то серьёзное. Кира машинально потёрла обручальное кольцо на пальце, успокаивая себя, но это не помогло.

До «храма» доехали очень быстро. Сад, растущий перед ним, казался нескончаемым, пока Кира шла по тропинке. Ноги были ватные, её била мелкая дрожь. Что такого могло случиться? И почему нужна именно она? Кира никогда не была приближённой к Старшей и уж тем более не была сильной Видящей, на которую возлагали большие надежды. От неё больше отмахивались, чем прислушивались.

Старшая встретила её на крыльце, по которому обеспокоенно ходила взад-вперёд, заложив руки за спину, как будто за ней ходил незримый конвоир. Она была одета в золотую мантию, словно никогда не снимала её. Седые волосы были связаны в тугой пучок и натягивали кожу так, что глаза казались раскосыми. Вот он секрет молодости! Ей было лет восемьдесят, а может, и больше. Сколько она уже в звании Старшей и сильнейшей? Больше срока? Пять-семь лет, столько обычно Старшие занимали свой пост. Сколько свой пост занимала именно эта Старшая, Кира никак не могла вспомнить. В Круг принимают с восемнадцати. Когда мать ввела Киру в Круг, эта Старшая уже была в его главе. Значит десять?

– Наконец-то, – прошуршала она скрипучим голосом, который ей был несвойственен. Голос был такой, словно она долго кричала и теперь сорвала его. – Как ты посмела, девчонка?! – она пыталась кричать, но получалось довольно плохо.

– Что случилось? – возмутилась Кира. На всеобщем это прозвучало угрожающе.

– Сядь! – Старшая указала на ступеньку.

Кира послушно села.

– Не смей, никогда не смей так делать!

– Да, о чём вы?

– Как ты смела проникнуть во сны?! Как ты смела показать мне эту страшную ересь?!

– Я? – удивилась Кира. – Но я не умею, я вообще не знала, что мы так можем.