Пиратская кровь

На пороге возник запыхавшийся Хусани.

– Капитан! – воскликнул он, покрываясь потом. – На нас нападают!

– Нападают? – повторил Роджерс.

– В открытом море появилось судно. Потом раздался грохот в Форте Чарльз. Там все горит.

– Что за судно?

Здоровяк проговорил в нерешительности:

– Черный парусник, капитан. Я не могу сказать с уверенностью… Но кажется, это…

– Говори! – приказал корсар, заправляя рубашку в трико. – Ты хочешь, чтобы мы потеряли кучу времени?

Несмотря на то, что между ними была огромная разница в размерах в пользу Хусани, тот отступил, опасаясь, очевидно, неожиданной и жестокой реакции.

– Это… я боюсь… что речь идет о « Мести королевы Анны».

Роджерс, словно его бес попутал, схватил сапоги и босой выскочил из каюты. Оказавшись на палубе, он увидел остальных членов экипажа, которые носились повсюду, словно помешанные. О’Хара шел ему навстречу, пытаясь спросить его, что происходит. Но Роджерс его проигнорировал. Он бросился к правому борту, повернутому к бухте.

То, что он увидел, привело его в ужас.

Из Форта Чарльза поднимался черный маслянистый дым. Стены с южной стороны, объятые пламенем, были на грани обрушения. Пушки невозможно было использовать, они были поломаны и бесполезны, раскаленные окутавшим их огнем. Склад тоже начал гореть.

– Капитан! – показал кто-то вдаль. – Там внизу!

Роджерс посмотрел в указанном направлении и вздрогнул. Несмотря на плохую погоду на черной поверхности моря показался черный силуэт судна, тень среди теней. Он казался неподвижным, ни один факел не горел на нем, что не позволяло предсказать его маневры. Единственным источником света было бледное лунное свечение, игравшее на амбразурах между верхней палубой и нижней. Не было необходимости считать амбразуры, так как Роджерс знал, что « Месть королевы Анны» имела сорок штук с каждой стороны. Впечатляющая цифра, если сравнивать с тем, что у « Делиции» была лишь половина от этого.

– Тич, – проговорил он, поднося руку к изуродованной щеке.

Послышатся новый грохот.

На ветру засвистели пушечные ядра, взрываясь у берега. Некоторые попали в воду, подняв в небо тысячи брызг. Затем наступила мимолетная тишина, затем новый залп, в этот раз вблизи крепости.

« Они прицеливаются», – подумал Роджерс.

– Быстро! – крикнул он. – Тащите подзорную трубу!

Позади него возник матрос, принесший с собой инструмент. Роджерс схватил его в руки и начал исследовать горизонт. Если бы не пушки, он мог бы сказать, что на корабле никого нет. Но на палубе были видны крошечные фигуры, которые появлялись и исчезали, словно призраки, сопровождаемые вспышками молнии. Он исследовал корму и нос корабля. Никаких следов Черной Бороды. Тогда его взяло сомнение. Он направил подзорную трубу вниз, на борозды в воде – следы от лодок.

Вот они, движущиеся в тишине в сторону крепости, где берег становился низким и песчаным, приближаясь к городу.

– Спускайте лодки, – приказал Роджерс, бросаясь к левому борту. – Быстрее, идиоты!

Ядро попало в « Делицию», врезавшись в каменную стену рядом. Густая пыль взметнулась в воздух, заставив его задрожать.

« Они смещаются, – в ужасе подумал Роджерс. – Они хотят окружить бухту и предать огню док».

– Приказывайте, капитан! – крикнул матрос.

– Спускайте шлюпки, говорю я вам! – настаивал он.

– Они стреляют повсюду, – возразил тот.

– Так мы будем в безопасности, – Роджерс не привык поддаваться страху, но в тот момент был в смятении. – Если мы уйдем в море, они разобьют нас на куски. Проход слишком узкий, чтобы совершать обходные маневры.

На корабле тут же возникла суматоха. Шлюпки были спущены за борт. Корсар натянул сапоги и спустился в первую же лодку, продолжая раздавать указания направо и налево. О’Хара был с ним.

– Послушай меня, – сказал Роджерс, поворачиваясь к Хусани, стоящему на палубе. – Подними паруса, но стой на якоре. Мы должны быть готовы к погоне за « Местью королевы Анны», если понадобиться.

Африканец кивнул.

Шлюпки на хорошей скорости начали отдаляться. Роджерс сидел на носу и подстрекал гребцов плыть как можно быстрее.

– По-твоему, зачем он явился? – спросил его ни с того ни с сего О’Хара.

– Тич никогда не напал бы на Порт-Ройал, – ответил тот. – Это очень рискованно, – он на миг замолчал, мысли с бешеной скоростью проносились в голове. – Он мог явиться сюда только по одной причине: может, он узнал о Винне.

Шлюпка коснулась земли, на которой возвышалась крепость. В той части залив образовывал острый угол, покрытый камнями.

– Направляйтесь туда, – приказал Роджерс.

– Мы рискуем разбиться, капитан, – возразил один из гребцов. – Течение слишком сильное. Нас выкинет на камни.

– Это именно то, что нам нужно. Используем течение, чтобы набрать скорость и высадиться в этой точке, – показал он пальцем на берег. – Пробьемся сквозь пирс. Лодки Черной Бороды уже приплывут туда. Нам нельзя терять время!

– И что ты будешь делать, высадившись? – осведомился О’Хара.

– Искать этого ублюдка и возвращать ему должок, – в который раз прикоснулся Роджерс к своей паутине шрамов. Странная улыбка появилась на его лице.

Как и было приказано, лодки направились к указанному месту. Экипаж был подобран течением, хотя гребцам удавалось сохранить равновесие. Вокруг них продолжали свистеть ядра. Крепость была беспомощной во власти вражеского огня. Берег бастиона оказался под ударом и был разрушен. Потом пришла очередь сторожевой башни. Она взорвалась каменным столпом, и часть обломков полетела в море.

– Ты убьешь нас, – вскрикнул О’Хара.

Роджерс с трудом смог его услышать. Теперь он не сомневался: « Месть королевы Анны» служила в качестве приманки. Под своим огневым прикрытием он позволял пиратам Черной Бороды действовать без помех. Но с какой целью?

– Внимание! – крикнул гребец.

Новое ядро полетело в Форт Чарльз. Кусок зубчатой стены взлетел в воздух, вращаясь вокруг своей оси. Потом полетел прямо на шлюпку, разбив ее на две части, и матросы оказались под водой, увлекаемые течением.

Ледяное молчание охватило присутствующих, сопровождаемое взрывами и криками. Достигнув излучины, они вылезли на землю. Картина, представшая их глазам, вызвала обезоруживающий ужас: люди бежали к берегу в поисках убежища на кораблях, стоящих на якоре. Солдаты тщетно пытались сдержать их, некоторые из них были атакованы и скинуты в море. Портовая зона, прилегающая к крепости, горела.

– За оружие, – вытащил Роджерс саблю. – Они попытаются убить губернатора, – посмотрел он вокруг, направляясь в один из переулков. Он собирался достигнуть резиденции, как можно скорее. – Сюда!

Они бежали по извилистым улочкам порта, повсюду им встречались отчаявшиеся люди в попытках бегства. Даже солдаты были объяты паникой. Видимо, они никак не ожидали такой точной и жестокой атаки.

Добежав до перекрестка, они оказались на площади, размытой дождем. В нескольких шагах от них возвышалась церковь – строгая постройка из дерева. Если огонь доберется до нее, то он распространится на близлежащие дома и охватит весь город. Но это Роджерса не заботило. Жестом руки он приказал своим людям укрыться за углом здания.

– Что происходит, капитан? – спросил один из членов команды.

– Смотрите, – ответил Роджерс и показал вперед.

Дверь церкви была распахнута. Оттуда вывалились гурьбой люди. Они размахивали саблями, ножами, топорами и пистолетами, сопровождая группу жителей и полдюжины обезоруженных солдат.

– Какие идеи? – спросил О’Хара.

– Они пойдут в сторону рынка, – сказал Роджерс. – Кто-то останется в лавках, чтобы ограбить их в поисках провизии. Биться открыто слишком опасно. Мы рискуем быть окруженными. Посмотрим.

Некоторые пираты смотрели на заложников равнодушно, другие, напротив, пихали друг друга под локоть, смеясь. Их заставили встать на колени в центре площади. Из группы вышел человек настолько низкого роста, что был похож на гнома.

– Приведите его! – закричал он.

Откуда-то донесся болезненный стон. Потом притащили мужчину в сутане. Роджерс не представлял, кто это был, но он знал, что единственным священником колонии был отец Маккензи, который исповедовал Винна перед казнью.

– Если Вы не захотите говорить, мы будем вынуждены причинить боль этому стаду заблудших овец, – принялся нервно ходить человечек на своих коротких ножках. – Человек Вашего морального положения не может допустить, чтобы это случилось, верно?

Пираты начали смеяться.

– Поэтому, – продолжил тот, – почему бы Вам не рассказать, что рассказал Вам Эмануэль Винн? Я уверен, что человек перед смертью хочет многое сказать.

– Я вам уже сказал… – попробовал возразить Маккензи.

Последовал выстрел, и один из солдат упал в лужу позади себя. Часть черепа исчезла. На его месте пульсировала кровоточащая масса мозга.

– Правильно, это предупреждение, – не без удовлетворения изрек человек. – Мое терпение имеет лимиты.

– Он был сумасшедшим! – вскричал святой отец, впадая в истерический кризис. – Пожалуйста, прекратите!

Коротышка не обратил на него никакого внимания и вызвал одного из толпы, пробормотав что-то. Второй пират кивнул и подошел к узникам. Он начал ходить между ними, пока не увидел ребенка, который обнимал за шею свою мать. Страшная улыбка исказила его лицо. Он схватил его, пнув женщину.

Карлик направился к своим, таща ребенка. Парадоксально, но тот был выше его.

– По причине Вашего упрямства Вы будете повинны в смерти ни в чем не повинного ребенка, отец. Вы готовы принять на себя такой вес? Что скажет Ваше сознание?

– Хватит, Крук!

Приказ грянул словно выстрел, заставив Роджерса побледнеть. Он почувствовал, как сжался от ужаса его живот. Все фибры его тела наполнились адреналином. Он опустил взгляд на свои руки. Они дрожали.

« Этот голос… – подумал он. – Я узнал бы его повсюду».

– Капитан? – позвал его О’Хара.

Он обратил взгляд на вход в церковь, вглядываясь в темноту, скрывающую его. Тени, дрожащие, как раскаленный воздух жаркого дня, превращались в ясно очерченную фигуру.

– У нас тоже есть достоинство, – сказал мужчина, появляясь на пороге. Его голос происходил прямо из недр ада.

Он был высоким, мощным, почти величественным в своем образе. На нем было надето длинное черное пальто, перехваченное на талии бордовой лентой. На плече висела кожаная повязка с парой пистолетов. Длинная густая борода, черная, как смола, обрамляла лицо, частично теряясь в облаке дыма, который вырывался из нескольких зажженных фитильков под треуголкой, увенчанной копной черных вороньих перьев. Под ними виднелись жесткие глаза, сверкающие словно лед. В правой руке он держал саблю.

Наконец появился сам Черная Борода.

***

Ситуация ухудшалась, Джонни понимал это, глядя на выражение лица старика: смертельная бледность делала его похожим на привидение, и эффект усиливался сдвинутыми бровями.

С той позиции, где они находились, он не мог ясно разглядеть бухту, но бледный красный ореол, который был над ней, не оставлял сомнений. Постепенно Джонни почувствовал, как страх внутри него перерастает в немой ужас.

– Мы срочно должны убираться отсюда! – резко схватил его Эвери за руку. – Мы уже не в безопасности.

Джонни уставился на него, не понимая, о чем тот говорит. Тысяча мыслей ворвалась ему в голову, создавая там беспорядок, порождая страх смерти.

Но среди всех одна мысль была сильнее.

– Мне надо вернуться к моей матери! – закричал он, высвободился из рук старика и скрылся в деревьях. Пару раз он споткнулся о корни, рискуя упасть в лужу, но с отчаянной силой он сохранил равновесие и остался на ногах.

Нужно было бежать.

Бежать и все.

Это единственное, что было важным.

Он пробежал мимо часовни и покинул кладбище, направившись к мосту, но на середине он в нерешительности остановился. Он заблудился. Что же делать?

« Я не могу ее оставить,» – сказал он сам себе. Чувство растерянности пугало его, будто он видел все сквозь деформированную призму.

– Подожди! – послышался сзади голос Эвери.

Джонни вздрогнул и обернулся. Он увидел, как Эвери ковыляет в его сторону. Когда тот достиг его, Джонни бросился ему на шею и принялся рыдать. Потом почувствовал, как тот взял его за плечи. Несколько секунд Джонни не мог поднять глаза и смотрел в грудь старика.

– Слишком опасно возвращаться назад, – сказал он решительно.

– Я прошу тебя, – поднял парень голову. Щеки его были мокрыми от слез. Он едва двигал губами. – Я должен вернуться к ней. Позволь мне.

– Не могу.

– Ты не понимаешь.

– Конечно, я понимаю.

– Нет! – отчаянно воскликнул Джонни. Лицо его исказилось гневом, и он снова попытался вырваться из его рук.

– Брось! – закричал Эвери и дал ему пощечину, оставив на щеке красное пятно. Джонни раскрыл рот, уставившись на него с чувством еще большей ненависти и недоверия. – Если с тобой что-то случится, я никогда не прощу себе этого! – тон его изменился, в нем появились защитные оттенки. – Я дал обещание твоей матери.

Джонни хотел спросить его о чем-то, но у него не осталось сил. Это признание ошеломило его. Он почувствовал, как в животе что-то сжалось, сердце забилось быстрее, а колени стали ватными.

– Примерно через два месяца после исчезновения твоего отца, – сказал старик, – Энни пришла проведать меня. Она сказала, что Барт рассказал ей всю правду о нашем прошлом. Она попросила меня позаботиться о тебе в случае необходимости.

Слезы Джонни потекли быстрее.

– Почему вы ничего мне не сказали?

И снова этот тон, еще более мягкий, чем раньше.

– Мир не самое лучшее место, верь мне. Я видел много мест, и ничто не заставило меня изменить мое мнение. Ты не готов противостоять ему. С тех пор, как я знаю тебя, я вижу в тебе боль и злость, которые готовы взорваться с минуты на минуту. Если ты хочешь выжить, ты должен научиться использовать их.

– Что ты можешь знать о том, что я испытываю? – возразил парень. – У тебя всегда одни оправдания!

– Мне жаль, что ты так думаешь.

– Тогда скажи, что мне делать?

Эвери протянул руку, чтобы потрогать его щеку, но Джонни резко уклонился.

– Для тебя настал момент стать мужчиной. Ты должен… – Эвери нахмурил лоб. Клубок морщин испещрил его коричневую кожу. Он засунул руку в карман и пошарил там.

– Что ты делаешь? – полюбопытствовал Джонни, пытаясь сохранить самообладание.

– Происходит нечто странное, потому ты должен сохранить это, – сказал старик и вложил ему в руки стеклянный глаз.

– Я… – парень остолбенел, увидев свет, исходящий изнутри глаза, неподвижного, как застоявшаяся вода.

– Пообещай мне это! – воскликнул старик. Он попытался согнуть колени в скрипучих суставах, чтобы оказаться лицом к лицу с Джонни. – Если что-то пойдет не так, ты должен будешь сохранить его. Когда эта история закончится, мы вернемся и найдем твою мать. Барт отличный парень. Я уверен, что он позаботится о ней.

Джонни кивнул, сам не понимая, почему. Ему показалось, что его бросили в тело кого-то другого. Его взгляд затерялся в пульсирующем зеленом глазе. Он звал его к себе, притягивая смутными обещанием чего-то, что Джонни был не в состоянии понять.

***

Дождь вскоре прекратился.

Но Роджерс почти не заметил этого. Его внимание было приковано к Тичу: он преодолевал расстояние, отделявшее его от священника, медленными, ритмичными шагами, будто хотел усилить торжественное впечатление от своей походки.

– Вера несет свет, отец, – произнес он, подойдя к святому отцу. – Но есть тьма, которая может ослепить.

– Ради Бога, – промямлил Маккензи. – Сжальтесь.

– Жалость – мое второе имя, – иронично ответил пират. – И я хочу доказать это, сохранив жизнь этому ребенку. Как я упомянул ранее, у нас тоже есть достоинство, – он сделал знак, и карлик освободил пленника, который вернулся в объятия своей матери. – Но за это вы должны сделать мне одолжение.

« Мерзкая собака!» – Роджерс едва сдержался, чтобы не произнести это вслух. Новая волна злости накрыла его. Что его больше всего бесило в Тиче, так это удовольствие, с которым он играл со своими жертвами. О’Хара схватил его под локоть.

– Сохраняй спокойствие, – прошептал он. – Мы пришли сюда не за тем, чтобы он убил нас.

Корсар был согласен. Выйти из укрытия было бы катастрофой. Он бы потерял контроль над ситуацией, рискуя быть уничтоженным командой Черной Бороды. Он должен был действовать аккуратно.

Меж тем Маккензи больше не сдерживал стона.

– Винн ничего мне не сказал. Это правда! – сдавленно воскликнул он.

– Я бы хотел верить Вам, – произнес Тич. – С другой стороны, я не считаю Вас настолько глупым, чтобы Вы могли рисковать всеми этими невинными жизнями, – обвел он широким жестом людей, будто желал обнять их всех сразу.

– За долгую жизнь, капитан! – выкрикнул из толпы кто-то из команды и рассмеялся.

Черная Борода лишь ядовито улыбнулся.

– По этому поводу я решил освободить всех граждан, – он посмотрен на каждого загадочным взглядом, горящим сквозь дым, окутывающий его лицо. – Можете идти.

Присутствующие с ужасом переглянулись. Роджерс знал, что пират может лгать. По крайней мере, это нужно было иметь в виду. От этого типа можно было всего ожидать.

Эдвард Тич покачал головой, изображая разочарование человека, который не ожидал такого поведения. Он взял пистолет и направил на узников.

– Я не собираюсь повторять! – крикнул он.

Площадь заполнилась резкими криками не то ужаса, не то благодарности. Женщины кричали, дети плакали, а мужчины, ругаясь, протискивались вперед в поисках пути к бегству.

– Я еще раз повторяю, что и у нас есть достоинство, – произнес Черная Борода. Затем повернулся к Маккензи. – Посмотрите на ваших верующих, – показал он пистолетом на одного из убегающих парней, который, спасаясь, пнул женщину, заставив ее упасть в грязь. Она взмолилась о помощи, но никто даже не пытался ей помочь. – Я не выношу трусов.

Крики прохожих заглушил выстрел.

Пуля попала парню прямо в спину и отбросила его на метр вперед. Он пару раз вскрикнул, хватаясь за воздух, чтобы не упасть. Тич подошел к нему, убирая оружие и посвистывая. Затем пронзил его саблей.

– Вот он, гнев божий! – прогремел голос пирата.

Маккензи зажмурил глаза и склонил голову. Плечи его поднимались и опускались, сопровождаемые рыданием.

– Я умоляю Вас, прекратите! – пробурчал он. Его голос был похож на голос того, у кого набит рот едой. – Я уверен, что Господь сжалится над вами.

Роджерс почувствовал, как по его спине пробежал холодок. Несмотря на то, что он получил образование в стране со здоровыми принципами, он оставил ту жизнь ради жизни морской. Но он не мог подавить свою неприязнь к возмутительному поведению Тича.

– Пришел момент вмешаться, – сказал он, повернувшись к своим.

О’Хара кивнул.

– Что ты собираешься предпринять?

Он указал на три узкие улочки в стороне от той, где они находились. Две из них огибали церковь, а третья шла чуть в стороне.

– Окружим их, – ответил он. – Черная Борода дал нам огромное преимущество, позволив узникам уйти. По крайней мере, они не будут путаться у нас под ногами, – он принялся изучать ситуацию. Почти в самом центре площади солдаты стояли на коленях под надзором флибустьеров. – Что касается солдат, они клялись умереть за родину. Потому это не наша проблема. Разделитесь на три группы и окружите дома. Я останусь здесь.

Его тон был ледяным, возражать ему не было возможности.

Но О’Хара не подчинился.

– Ты подвергаешься большому риску, оставаясь в одиночестве. Лучше, если я останусь с тобой.

Корсар задумчиво взглянул на него.

– Я бы предпочел, чтобы ты отошел на изолированную улицу. Это отличный путь к бегству. Если они вздумают бежать, мы нагоним их без труда.

Новый крик ужаса привлек их внимание. Роджерс увидел, как его команда направилась в трех указанных направлениях. Потом повернулся к площади. Тич вернулся к Маккензи и взял в руки его голову. Почему-то Роджерсу показалось, что он собрался раздавить ее словно виноград. Забавная мысль, на самом деле, но его она наполнила ужасом.

– Что Вы хотите? – уставился священник на пирата расширенными недоверчивыми глазами.

– Хочу поиграть, – ответил тот, и на губах заиграла тень улыбки.

– Не понимаю.

– Позвольте объяснить, – пират убрал руки и принялся спокойно ходить, меряя шагами пространство между священником и группой солдат. – Я говорил серьезно, когда сказал, что поверил тому, что Винн не рассказал Вам ничего.

Маккензи, казалось, успокоился.

– Но я уверен, что Вы все равно можете быть мне полезным, – сказал он. – Вы его исповедовали и отпускали грехи. Поэтому Вы знаете, где он захоронен.

Просьба Черной Бороды привела Роджерса в глубочайшее изумление. Его появление в Порте Чарльза было связано с казнью француза, это было несомненным. Если он искал карту, то он, разумеется, не найдет ее у казненного. Потому он задавался вопросом, что нужно было этому пирату?

Медленно и осторожно Роджерс скользнул за бочку. Обнаружить сейчас свое присутствие было подобно смерти. Он прислонился спиной к доскам и сосредоточил все внимание на происходящем.

– Вперед, отец, – послышался громкий голос Тича. – Поскольку ночь длинна, у меня нет времени проверять все могилы.

Маккензи отвел взгляд, что заставило пирата шумно рассмеяться.

– Хорошо, – сказал он. – Пока Вы думаете, я объясню, в чем заключается игра, – и он приказал команде окружить солдат. Потом произнес: – В реальности правила игры просты. У Вас три минуты времени, начиная от настоящего момента, – он достал часы и посмотрел на них. – Если Вы скажете мне, где могила, мои люди выстрелят по солдатам. В противном случае я пристрелю Вас. Что будете делать? Сохраните жизнь этим людям, пожертвовав своей? Или…

– Вы монстр, – в слезах прошептал священник.

– Я бы назвал себя практичным человеком, – возразил он. – Тем не менее, у Вас в распоряжении более двух минут.

Солдаты начали наступать на Маккензи, настаивая на том, что он должен спасти их жизни. Священник безудержно рыдал и казался крошечным в своем темном одеянии. Он напоминал таракана, которого собирались раздавить. Над всеми возвышалась мощная фигура Черной Бороды.

– Минута, – заявил он.

« Где вы?» – Роджерс начал кусать губы. Напряжение его изнуряло. На миг он даже подумал выйти из укрытия.

– Время истекает, – настаивал Тич.

И снова паника.

Солдат попытался бежать. Ему удалось сделать несколько шагов, но его настигла пуля мушкета. Он упал на землю. Его просьбы были бесполезны. Кто-то его пристрелил. Его вскрик был абсурдно громким, а затем он неподвижно растянулся на растекающейся под ним луже крови.

– Остаются тридцать секунд, отец, – подстрекал его Черная Борода, принявшись за обратный отсчет торжественным тоном, чтобы сильнее подчеркнуть серьезность ситуации.

– Есть каменное надгробие, – внезапно произнес Маккензи. – Рядом с ним могила, за часовней, – он указал дрожащим пальцем на улочку. – Кладбище находится там.

Толпа замолчала. Роджерс затаил дыхание. Только Тич изменился в лице. Шнуры, привязанные к треуголке, погасли, утончая дымку. На лице засверкал голодный взгляд.

– Очень хорошо, – пробормотал он и бросил взгляд на экипаж. Приказ был выполнен без необходимости произносить хоть слово.

Залп выстрелов обрушился на солдат, подкосив их, словно яростная буря. Воздух наполнился ржавым запахом пороха, отвратительным и разреженным, который резко контрастировал с запахом дождя.

– Что касается Вас, – продолжил Черная Борода, педантично указав на него пальцем, – Вы знаете, что я всегда храню обещания. Единственная проблема в том, что Вы предпочли пожертвовать жизнями других, чтобы сохранить свою. И Вы знаете, как сильно я ненавижу трусов.

Маккензи увидел дуло пистолета в нескольких сантиметрах от своего лица. Он начал дрожать, беззвучно двигая губами.

– Хорошего путешествия, – произнес Эдвард Тич и нажал на курок.