Развитие цивилизаций и технологии происхождения видов

Вольтер (Voltaire) говорил: «Нужно быть незрячим, чтобы не быть ослепленным этой картиной, нужно быть дураком, чтобы не признавать ее Творца, нужно быть безумным, чтобы перед Ним не склоняться».

В своем научном труде «Неизвестные разумные силы» К. Э. Циолковский отмечал: «Воля человека и всяких других существ – высших и низших – есть только проявление воли Вселенной. Голос человека, его мысли, открытия, понятия, истины и заблуждения – есть только голос Вселенной».

Пьер Лаплас (Pierre-Simon de Laplace) высказал Наполеону Бонапарту следующее суждение: «Моя религия проста: я смотрю на Вселенную и убеждаюсь, что она не могла быть делом слепого случая, а создана каким-то неизвестным и всемогущим существом, которое настолько превышает человека, насколько Вселенная превышает наши наилучшие машины». На вопрос Наполеона, нашлось ли Богу место в предложенной Лапласом системе мира, он ответил: «Мне не понадобилась такая гипотеза».

Немецкий химик Юстус Либих (Justus Liebig) восклицал:

«Не забывайте, что мы при всех наших знаниях и исследованиях остаемся близорукими людьми, сила которых коренится в том, что мы имеем опору в высшем Существе».

Шведский химик Иоган Берцелиус (Jöns Jakob Berzelius) писал: «Вся органическая природа свидетельствует о существовании мудрой цели и является продуктом высшего разума… Таким образом, человек призван рассматривать свою высшую способность – способность мысли – в соответствии с Существом, которому он обязан своим существованием».

Целая серия высказываний по отношению к Высшему Разуму принадлежит известным физикам. Один из выдающихся гениев человечества Исаак Ньютон (Isaac Newton), предложивший свой вариант библейской хронологии, оставил после себя значительное количество рукописей по данным вопросам. В своей работе «Principia Philosophiae» он писал: «Небесный Владыка управляет всем миром как властитель Вселенной. Мы удивляемся Ему по причине Его совершенства, почитаем Его и преклоняемся пред Ним по причине Его беспредельной власти. Из слепой физической необходимости, которая всегда и везде одинакова, не могло бы произойти никакого разнообразия, и все соответственное месту и времени разнообразие сотворенных предметов, что и составляет строй и жизнь вселенной, могло произойти только по мысли и воле Существа Самобытного, которого я называю Господь Бог». «Чудесное устройство космоса и гармония в нем могут быть объяснены лишь тем, что космос был создан по плану всеведущего и всемогущего Существа. Вот мое первое и последнее слово». Исаак Ньютон отмечал: «Каким образом движения тел подчиняются воле и откуда инстинкт у животных?… И если Он поступил так, то не следует философии искать другое происхождение мира или полагать, что мир мог возникнуть из хаоса лишь по законам природы…». Экономист Джон Мейнард Кейнс (John Maynard Keynes), который приобрел записи Ньютона по алхимии, на юбилее трехсотлетия со дня его рождения говорил: «Он считал мироздание криптограммой, составленной самим Всевышним».

В письме Альберта Эйнштейна (Albert Einstein) нью-йоркскому раввину Гольдштейну (Goldstein) в 1924 г. есть такие слова: «Я верю в Бога Спинозы, который проявляет себя в закономерной гармонии бытия, но вовсе не в Бога, который хлопочет о судьбах и делах людей». В другом письме можно прочитать такие слова:

«Я не верю в личного Бога. Свое отношение к Богу я выражал ясно и никогда не отказывался от своих слов. Если же что-то из моих высказываний может показаться кому-то религиозным, то это, вероятно, – мое безграничное восхищение структурой мира, которую нам показывает наука». Он высказал такую мысль:

«Каждый, кто серьезно занимается наукой, убеждается в том, что в законах природы присутствует некий дух, и этот дух выше человека».

Такую же мысль высказал английский физик Джеймс Джоуль (James Joule): «Перед нами великое разнообразие феноменов, которые явно свидетельствуют о мудрости и благости великого Архитектора Вселенной».

Выдающемуся физику Максу Планку (Max Planck), основоположнику квантовой физики, принадлежит следующее высказывание. «И религия, и естествознание нуждаются в вере в Бога, при этом для религии Бог стоит в начале всякого размышления, а для естествознания – в конце. Для одних Он означает фундамент, а для других – вершину построения любых мировоззренческих принципов».

Еще один известный французский физик Анри Ампер (Andrе-Marie Ampеre) говорил: «Самое убедительное доказательство бытия Бога – это гармония средств, при помощи которой поддерживается порядок в универсуме, благодаря этому порядку живые существа находят в своем организме все необходимое для развития и размножения своих физических и духовных способностей».

Аналогичную мысль высказал немецкий физик Вернер Гейзенберг (Werner Heisenberg), один из создателей квантовой механики: «Первый глоток из кубка естествознания порождает атеизм, но на дне сосуда нас ожидает Бог».

Андрей Сахаров, советский физик, один из создателей водородной бомбы говорил: «Мое глубокое ощущение… – существование в природе какого-то внутреннего смысла… И это ощущение, может быть, больше всего питается той картиной, которая открылась перед людьми в XX веке». «Я не знаю в глубине души, какова моя позиция на самом деле, я не верю ни в какие догматы, мне не нравятся официальные церкви. В то же самое время я не могу представить себе Вселенную и человеческую жизнь без какого-то осмысленного начала, без источника духовной «теплоты», лежащего вне материи и ее законов».

К перечисленным высказываниям можно отнести слова английского астрофизика Джеймса Джинса (James Jeans):

«Примитивные космогонии рисовали Творца работающим во времени, выковывающим Солнце и Луну и звезды из уже существующего сырого материала. Современная научная теория заставляет нас думать о Творце, работающем вне времени и пространства, которые являются частью Его творения, так же как художник находится вне своего холста».

Паскуаль Йордан (Pascual Jordan), немецкий физик, один из основателей квантовой механики, также отмечал, что «Современная наука устранила препятствия, которые лежали ранее на пути между естественным знанием и религиозным мировоззрением. Сегодняшнее естествознание больше не восстает против Творца».

Известный физик-изобретатель Томас Эдисон (Thomas Edison) в одном из интервью на вопрос о целесообразности в мире атомов дал такой ответ: «Неужели Вы думаете, что это совершается без всякого смысла? Атомы в гармоническом и полезном соединении принимают красивые и интересные очертания и цвета, словно выражая свое удовольствие. В болезни, смерти, разложении или гниении – несогласие составных атомов немедленно дает себя чувствовать дурными запахами. Соединенные в известных формах атомы образуют животных низших разрядов. Наконец, они соединяются в человеке, представляющем собой полную гармонию осмысленных атомов».

Такого же мнения придерживался английский астроном Вильям Гершель (William Herschel): «Чем более раздвигается область науки, тем больше является доказательств существования Вечного Творческого и Всемогущего Разума».

По этому поводу английский физик и радиотехник Джон Флеминг (John Fleming) писал: «Великое множество современных открытий полностью разрушило старые материалистические представления. Универсум предстает сегодня перед нами как мысль, но мысль предполагает наличие Мыслителя».

Современный физик-теоретик Стивен Хокинг (Stephen Hawking) писал: «Мои исследования возникновения Вселенной находятся в пограничной полосе между наукой и религией, но я стараюсь оставаться на научной стороне. Вполне возможно, что Бог действует таким способом, который не описывается научными законами, но в таком случае человеку остается полагаться только на собственную веру. Даже если существует только единственная объединенная теория – она просто набор правил и уравнений. Что же вдыхает огонь в уравнения и создает Вселенную, чтобы они описывали ее? Обыкновенный научный подход построения математической модели не дает ответа на вопрос, почему обязана существовать Вселенная для описания данной моделью. Почему Вселенная вообще существует? (Stephen Hawking, A Brief History of Time: From the Big Bang to Black Holes, New York, 1988, 174).

Закончить этот список изречений известных ученых хочется заключительной фразой главного труда Чарльза Дарвина «Происхождение видов». Она звучит так: «Есть величие в этом воззрении, по которому жизнь с ее различными проявлениями Творец первоначально вдохнул в одну или ограниченное число форм; и между тем как наша планета продолжает вращаться, согласно неизменным законам тяготения из такого простого начала возникло и продолжает возникать бесконечное число самых прекрасных и самых изумительных форм». В этой книге он еще отмечал: «Мир покоится на закономерностях и в своих проявлениях представляется как продукт разума – это указание на его Творца».

Факт наличия огромного количества крупнейших ученых и мыслителей разных периодов человеческой истории, которые говорили о роли Высшего Разума, является очевидным стимулом к анализу важнейших вопросов создания и функционирования жизни на Земле, разумности и спланированности ее создания исходя не из принципа самопроизвольного развития и, конечно, не из религиозных представлений.

1.8. ПОТРЕБНОСТЬ В НОВЫХ ВЗГЛЯДАХ НА РАЗВИТИЕ ЖИЗНИ НА ЗЕМЛЕ

Эволюционная теория дала огромный толчок для развития науки, сделала возможным накопить огромный фактический материал о последовательности возникновения различных видов на Земле в процессе их совершенствования. Поэтому все научные догмы рассматриваются только с позиций эволюционной теории, несмотря на ее противоречивость аргументации и недоказуемость. Являясь единственным научным объяснением происхождения жизни, она утверждает, что спустя миллионы лет после образования Земли на ней благодаря чистой случайности возникла жизнь, развитие которой протекало естественным путем – от одноклеточных организмов до миллионов разнообразных растений и животных, существующих в настоящее время.

Необходимость пересмотра эволюционных представлений много лет тому назад высказал Л. С. Берг в таких научных трудах: «Номогенез, или Эволюция на основе закономерностей», «Труды по теории эволюции» и «Теории эволюции». Он обобщил огромный фaктический мaтериaл, нaкопленный к нaчaлу ХХ векa и свидетельствующий о закономерном характере изменчивости организмов в эволюционном процессе и присущей организмам изначальной целесообразности. По его мнению, в результате развития и совершенствования зачаточных потенциально присутствующих признаков со временем образуются новые, более сложные формы. Отсюда следовал вывод о преформированности эволюции. Он подробно и убедительно обосновал aргументы в пользу того, что вопреки учению Ч. Дaрвина эволюция является не случaйным, а зaкономерным процессом, в котором хaотичные мутaции и естественный отбор имеют свою направленность. По его мнению, суть можно уяснить из простой aнaлогии: хотя нa рaзвитие отдельного оргaнизмa влияет множество случaйных фaкторов, но нет сомнения и в том, что глaвным и определяющим является внутренняя информaция, которая зaложенa в генaх. Вся история организма представляет реaлизaцию прогрaммы, от которой зaвисит, что вырaстет, нaпример, из дaнного семени – береза или соснa. Вся эволюция биосферы, соглaсно Бергу, является «разворачиванием кaкого-то Зaконa или многовaриaнтной прогрaммы, в которой содержатся и многочисленные способы ее реaлизaции. Поэтому Берг нaзвaл свою концепцию номогенезом (от греч. nomos – «закон»), противопостaвив ее дaрвиновской концепции тихогенезa, т. е. рaзвитию, основaнному нa случaйности. Вопрос о том, что же служит источником этого зaкона, Берг не обсуждaет. По его мнению, целый ряд общебиологических феноменов свидетельствует, что процесс эволюции не может быть описaн в рaмкaх дaрвиновской схемы дaже кaчественно.

Принципы номогенеза были кратко суммированы в виде таблицы и противопоставлены постулатам дарвинизма следующим образом. Если в дарвинизме все организмы развивались из одной или немногих первичных форм, то в номогенезе организмы развивались из многих тысяч первичных форм; если в дарвинизме дальнейшее развитие шло дивергентно, то в номогенезе – преимущественно конвергентно (частично дивергентно); если в дарвинизме эволюция осуществляется на основе случайных вариаций, которым подвергаются отдельные единичные особи путем медленных, едва заметных беспрерывных изменений, то в номогенезе – скачками и пароксизмами, мутационно, захватывая громадные массы особей, на обширной территории; если в дарвинизме наследственных вариаций много и идут они по всем направлениям, то в номогенезе наследственные вариации имеют ограниченное количество и идут они по определенными направлениями; если в дарвинизме фактором прогресса служит борьба за существование и естественный отбор, то в номогенезе борьба за существование и естественный отбор не являются факторами прогресса, а охраняют норму; если в дарвинизме виды в силу своего происхождения путем дивергенции связаны переходами друг с другом, то в номогенезе виды в силу своего мутационного происхождения резко разграничены друг от друга; если в дарвинизме процесс эволюции состоит сплошь в образовании новых признаков, то в номогенезе эволюция в значительной степени является развертыванием уже существующих задатков; если в дарвинизме вымирание организмов происходит от внешних причин (борьбы за существование и выживание наиболее приспособленных), то в номогенезе вымирание является следствием как внутренних (автономических) причин, так и внешних (хорономических).

Известный биолог Лима-де-Фариа (A. Lima-de-Faria) в книге «Эволюция без отбора. Аутоэволюция формы и функции» (Evolution without Selection: Form and Function by Autoevolution, 1991) также писал о том, что биологическая эволюция детерминируется тремя предшествующими ей формами: элементарные частицы, химические элементы и минералы. Во всех этих процессах естественный отбор или что-то ему подобное, если даже был, то второстепенным фактором. По его мнению, «… кaждый новый уровень возникaет кaк типичное новшество не потому, что он создaет в корне нечто новое, но потому, что он предстaвляет собой продолжение лишь очень немногих уже огрaниченных комбинaций предшествующих уровней».

В современной нaуке эволюционный подход доминирует и всякий усомнившийся в ее достоверности рискует прослыть невеждой. Однако к началу третьего тысячелетия накопилось достаточно научных фактов, противоречащих теориям «случайных процессов» в развитии жизни на Земле. Стaновится все более очевидным, что сложный и тонко сбaлaнсировaнный комплекс физико-химических процессов в белковых организмах не может объясняться игрой случaя. Рост знаний о биологической сложности породил нечто вроде тупика в современной теории происхождения жизни.

Поиск истины осложняется тем, что в сознании общества единственной альтернативой дарвинизму является креационизм, настаивающий на буквальном понимании картины происхождения мира, представленной в Библейском тексте. Поэтому образовательный уровень современного человека вступает в противоречие с мифическими воззрениями на сотворение мира и ему ничего не остается как следовать догматическим положениям эволюционной теории, которая не получила бы столь широкого распространения, если бы не опровергала идеи божественного создания жизни на Земле. Она существует только потому, что не существует достaточно рaзрaботaнной aльтернaтивы.

Дарвинизм является единственной отраслью современной биологии, где гипотезы принимаются научным сообществом как достаточные. Для подтверждения того, что давно свершилось, невозможно предоставить прямые доказательства. Поэтому существующие представления о возникновении жизни на Земле являются гипотетическими предположениями, основанными на фактах прошедших событий, которые можно трактовать по-разному. Задача ученых состоит в том, чтобы выбрать из них наиболее логичные и соответствующие фундаментальным биологическим и философским законам развития материи. Теория эволюции является одним из вариантов объяснения происхождения видов на Земле, но невозможно отрицать возможность построения других теорий, которые могут быть более убедительными и более обоснованными, а также способными объяснить многие непонятные явления, наблюдаемые на планете.

Трудно не согласиться со словами Фреда Хойла: «Вместо того чтобы соглашаться с бесконечно малой вероятностью возникновения жизни под действием слепых сил природы, лучше, наверное, предположить, что жизнь возникла в результате целенаправленного осмысленного действия».

Глава 2

ЗАКОНЫ РАЗВИТИЯ ЦИВИЛИЗАЦИЙ

2.1. СИНЕРГЕТИКА И РАЗВИТИЕ

«МЫСЛЯЩЕЙ МАТЕРИИ»

Упорядоченность белковой жизни и возрастающая ее сложность противоречат Второму началу термодинамики, которое утверждает, что беспорядок (энтропия) в замкнутой системе может только возрастать. Особенно наглядно это проявляется в развивающихся организмах, когда количество информации в ходе морфогенеза резко увеличивается. Противники эволюционной теории считают, что эволюция и Второе начало термодинамики не могут быть правильными одновременно, а возникновение живого (упорядоченного) из неживого (неупорядоченного) невозможно в принципе.

Однако, по мнению сторонников эволюционной теории, развивающиеся системы всегда открыты и обмениваются энергией и веществом с внешней средой, за счет чего и происходят процессы локальной упорядоченности и самоорганизации. Австрийский физик Э. Шредингер (Erwin Schrödinger) ввел концепцию отрицательной энтропии, которую живые организмы должны получать из окружающего мира, чтобы скомпенсировать рост энтропии, ведущей их к термодинамическому равновесию и, следовательно, к смерти. Он писал, что организм может «оставаться живым только путем постоянного извлечения из окружающей его среды отрицательной энтропии, которая представляет собой нечто весьма положительное… Отрицательная энтропия – вот то, чем организм питается. Или, чтобы выразить это менее парадоксально, существенно в метаболизме то, что организму удается освобождать себя от всей той энтропии, которую он вынужден производить, пока он жив».

Позже американский физик Леон Бриллюэн (Lеon Nicolas Brillouin) в своей работе «Научная неопределенность и информация» (Scientific Uncertainty and Information, 1964) предложил термин «негэнтропия»: «информация представляет собой отрицательный вклад в энтропию». Негэнтропия является состоянием, противоположным энтропии и выражает упорядоченность материальных объектов.

Э. Шредингер в одной из последних глав своей книги «Что такое жизнь? Физические аспекты живой клетки» (What is Life? The Physical Aspect of the Living Cell) указывал на существование двух разных механизмов упорядоченности явлений: статистический – создающий «порядок из беспорядка» и новый механизм, предложенный им самим – «порядок из порядка». Он писал: «Мы вправе предполагать, что живая материя подчиняется новому типу физического закона. Или мы должны назвать его нефизическим, чтобы не сказать сверхфизическим законом?». При этом, Э. Шредингер не объясняет как возникает порядок в живых системах. Он говорит, что если в живом действует механизм «порядок из порядка», причем порядок черпается из порядка в среде, то неживое обязано возникновением порядка принципу «порядок из беспорядка».

Однако возникает вопрос: откуда берется порядок в среде? Факт наличия открытой системы и доступной внешней энергии сам по себе еще не порождает порядка в этой системе. Откуда берется специфическая информация, которая не только сдерживает энтропию, а способствует строго определенной специфической упорядоченности и усложнению в ходе исторического развития, тогда как согласно закону возрастания энтропии должно происходить упрощение и деградация? Препятствовать этому должна не просто абстрактная информация, а специфическая сложная информация, которая не может возникнуть самопроизвольно. Белковая жизнь не деградирует, а совершенствуется и усложняется, что невозможно без введения новой специфической информации, которую кто-то должен создать. Логично полагать, что преодоление энтропии в живых организмах происходит с помощью информации, созданной разумом.

Определенное представление о возникновении материального разума может дать такое междисциплинарное научное направление, как синергетика, изучающая природные явления и процессы на основе принципов самоорганизации систем, состоящих из подсистем, и самопорождения новых качеств. Этот процесс, несмотря на его стихийность, обладает определенной направленностью: идет рост разнообразных форм, структур от элементарного и примитивного до сложного и более совершенного.

В основе синергетики выделяют следующие основные эмпирические обобщения:

1. Вселенная представляет собой единую саморазвивающуюся систему.

2. В ходе развития Вселенной присутствуют случайные факторы, процессы протекают в условиях некоторого уровня неопределенности. Они свойственны всем уровням организации мира.

3. Во Вселенной существует наследственность, настоящее и будущее зависят от прошлого, но не определяются им.

4. В мире доминирют законы, являющиеся принципами отбора. Из возможных виртуальных состояний они выделяют некоторое множество допустимых.

5. Отбор допускает существование бифуркационных состояний, в которых невозможно предсказать путь дальнейшего развития, так как новое русло в значительной степени определяется неконтролируемыми факторами в точке бифуркации.

Исходя из принципов синергетики, можно составить представление о появлении разума при саморазвитии различных материальных форм материи. Универсальным свойством материи является «отражение», проявляемое со стороны объекта воздействия в виде ответной реакции. Отражение является философской категорией, обозначающей всеобщее свойство материи, состоящее в том, что при определенных условиях взаимодействия одна материальная система воспроизводит в специфической для нее форме определенные стороны другой системы, взаимодействующей с ней. При этом отражение проявляется или приобретением новых свойств, или развитием определенных реакций, или перестройкой того объекта, на который воздействуют. После многократного закрепления возникает функция. Отсюда функцией отражения является закрепленная ответная реакция на часто повторяемое воздействие.

Принцип отражения присущ материи на всех уровнях ее организации и является краеугольным камнем материалистической теории познания. Самопроизвольное развитие окружающего мира происходит до момента, когда материальные объекты приобретают свойство мыслить начиная от формирования примитивных ответных реакций на внешние раздражители до накопителей информации, совершенствование которых может привести к возникновению разума, аналитических способностей и адекватного взаимодействия с окружающей средой. Тогда развитие приобретает черты осознанности и управляемости. При этом, помимо пассивного приспособления к изменяющимся внешним условиям, сформированный разум будет уже сам осознанно инициировать дальнейшее развитие окружающего мира, планируя и создавая новые материалы и технологии в соответствии со своими потребностями.

Поэтому в самопроизвольных и самоорганизующихся процессах развития материи необходимо рассматривать два этапа – самопроизвольный (синергетический) и управляемый развившимся интеллектом. Каждый из них имеет свои принципиальные особенности. На начальном этапе происходит самопроизвольное усложнение физико-химических структур вплоть до возникновения первичного разума, способного накапливать и анализировать информацию об окружающей среде. На втором этапе развитие материального мира происходит уже не произвольно, а с участием мыслящих структур, которые осуществляют свою деятельность, направленную на собственное жизнеобеспечение. При этом окружающая среда изменяется уже непроизвольно. На этом этапе развития будет наблюдаться не случайность возникновения новых материальных форм, а спланированость и целесообразность.

Возможность использования накопленной информации является главным фактором развития. При этом носители мышления могут быть различной материальной природы. Человек привык связывать мышление с белковыми носителями информации, присущими всему живому на земле. Люди искусственно создали другие накопители информации, на основе которых проводится конструирование роботов с искусственным интеллектом. Учитывая, что по современным представлениям основным фазовым состоянием большей части вещества во Вселенной является плазма (по массе около 99,9 %) логично полагать, что развитие мыслящей материи происходило и совершенствовалось на основе этой формы материального мира. Установлено, что передача информации является энергетическим процессом, в основе которого лежат физико-химические перестройки как действующих веществ, так и воспринимающих структур. Вопрос о том, каким путем информация на плазменном уровне может передаваться и восприниматься, в настоящее время представить сложно.