Тени пустыни: Орден Эль-Хэммам

«Мародерами» в пустыне назвали кочевников-ренегатов. Не многобожников, а безбожников. Не имея ничего святого, они грабят караваны, стараются убить всех, кто встретится на пути. Мародеры не щадят мирное население, видя перед собой лишь блеск золота. Орден свел их численность к минимуму. Но искоренить полностью не смог.

Стычки с ними возникают и по сей день.

В животе урчало от наспех проглоченного завтрака. Рисовая каша, подслащенная финиками, норовила выпрыгнуть обратно.

Этайн хорошо знала историю Ордена, каждое значимое событие и дату. Сейчас, предстояла очередная тренировка.

Этот горячий песок веками впитывал пот и кровь воинов. Стоя на нем, девушка ощущала себя причастной к чему-то великому. Она гордилась тем, что состоит в Ордене, хоть и не понимала ряда правил. Больше всего она не понимала того, как можно замыкаться лишь на своей культуре. Воевать с кочевниками, большая часть которых являлась такими же людьми, но другой веры.

Воспитанники уже собрались. В воздухе витал кислый запах пота и железа. Скоро, привкус железа появится и во рту – после первого пропущенного удара.

Глава 3. Четыре друга.

-Куда прешь!

–Да пошел ты!

–Парни, расступитесь! Как дети, блин! – Этайн растолкала двух сокурсников. Парни не поделили места, и по всей видимости, горели желанием померяться силой раньше назначенного времени.

Тренировки включают в себя по несколько блоков, направленных на развитие силы, выносливости, гибкости и ловкости. Отличительной чертой, «визитной карточкой» боевых подразделений Ордена является искусство боя с двумя короткими мечами. Подлинно этим искусством, отточенной техникой во всем мире, владеют лишь бойцы Ордена Эль-Хэммам.

Сегодня, Этайн повезло. Вся тренировка посвящалась именно этому искусству. Вел ее наставник Шакир.

–… Значит, так! Искусство боя двумя оружиями превосходит щиты, мечи и копья, – Шакир расхаживал между двадцатью воспитанниками, держа в руках по короткому мечу. -Чем кичатся кочевники. Лучше инерционного оружия. Молчать, я сказал! – он прервал шепотки двух, так и не поделивших место, воспитанников. -Лучше всего, чему вас до этого обучали. Вам необходимо тренировать обе руки. Левая, у большинства из вас, слабее, -Шакир попеременно вращал мечами. -Сегодняшнее занятие – ознакомительное. Работы по парам – не будет. Ваша задача – развить руки одинаково. А сейчас – разминка. Начали! – Шакир одним движением убрал мечи за спину, взял огромный хлыст и занял позицию наблюдателя.

Разминкой называлась общефизическая подготовка. Порой воспитанники так уставали на «разминке», что на остальную тренировку сил едва хватало.

–А сегодня ты не в лучшей фогме, Этайн, – отжимаясь, пропыхтел Хамид, лучший друг и названный брат Этайн.

–Заткнись, – прошипела девушка. Она старалась не думать, как вести себя с друзьями после всех вчерашних приключений.

Больше разговоров на тренировке не было – Шакир внимательно за этим следил, подмечая не только болтовню, но и недовольные взгляды в свой адрес. Горой бугристых мышц он возвышался над воспитанниками. Темная кожа от пота лоснилась на солнце. Неслышно, как дикая кошка, он ходил между молодыми бойцами, не жалея подзатыльников и ударов хлыстом. В самом-то деле – болтать во время такой упорной тренировки и при таком грозном наставнике невозможно и слишком рискованно.

После общих упражнений перешли к выбранной программе – искусству боя с двумя клинками. То правой рукой, то левой – вращали тренировочные деревянные мечи, разрабатывая кисти. Затем вращали одновременно двумя руками, затем вновь попеременно, и так – много раз. Любое новое упражнение осваивалось подолгу – для наилучшего закрепления в мышечной памяти. Рука должна «помнить» удар.

После занятий все, взмокшие от упражнений и палящего солнца, пошли купаться. Парни пошли в одну сторону, а Этайн – в персональную комнату для омовения – привилегию единственной воительницы в этом наборе воинов.

Нехватка времени на общение с друзьями и знакомыми на этот раз только радовала девушку. Ей даже не хотелось идти на общий обед, чтобы там избежать лишних расспросов и пристальных взглядов. Было желание поскорей отправиться к книжникам, где можно отдохнуть душой и телом.

Этайн скинула грязную тренировочную одежду в корзину для белья. Девушка не стала дожидаться, пока наберется достаточно воды, и прыгнула в овальную мраморную ванну. Через маленькое окошко наверху комнаты пробивался свет. Этайн не пожалела мыльного раствора и эфирных масел. Вода набралась, и девушка нежилась в пушистой пене, наслаждаясь пряными ароматами. Процесс омовения с утра стал ритуалом, придающим сил. Вода не только смывает грязь, но и снимает напряжение, а бодрящие ароматы эфирных масел повышают общий тонус. Помимо сандала и ванили, Этайн захотелось добавить еще и муската, но тут она заметила, что открытая баночка валяется на полу. Воительница приподнялась и осмотрелась. С другой стороны ванны, лежала еще пара бутыльков с мыльными растворами. Кто же здесь был?..

Настроение слегка испортилось. За расстановку баночек отвечала сама Этайн, все всегда стояло в определенном порядке.

Через минуту она уже забыла о неприятном моменте и продолжила нежиться, грезить в ванной. Как она пробивается в Элиту, примеряет на себя парадные одежды Владыки… Как познает мир, колесит по независимым городам, беседует с кочевниками, познает их культуру.

Вода стала совсем холодной. Девушка смыла пену и наступила на холодный мраморный пол.

–Ай! – Этайн подскользнулась, но вовремя удержалась за бортик ванной.

Ванная комната поддерживалась уборщицами в строгой чистоте, равно как и личная комната для сна и отдыха в подземелье. Кроме того, после мытья, они запирались. Обилие брызг на полу удивляло.

Этайн насухо вытерлась, переоделась в чистую одежду и собрала волосы острой заколкой. Такие заколки носили представительницы женского пола в Ордене – как дополнительное оружие. Девушка склонилась над лужами на белом мраморном полу и принялась изучать их формы. И, чем больше она изучала, тем больше ее это настораживало.

Цепочка следов от босых ног тянулась до самой двери. Тот факт, что кто-то мог мыться в ее ванной, да еще не прибрать за собой, серьезно рассердил Этайн. Она решила при первой же удобной возможности поговорить с уборщицей об этом инциденте.

Как она не заметила это сразу?.. Ну да, хотелось ведь от души поплескаться после тренировки. Не до того было.

«Надо быть внимательней!» – промелькнула мысль.

Настало время обеда. Как того не хотелось девушке, на этот раз от друзей сбежать не удалось. Они обступили ее со всех сторон, схватили под руки и поволокли к обеденной скамье. Единственную девушку здесь очень уважали и ценили. Вдали от глаз наставников поддерживали, и помогали стать лучше в боевых искусствах.

–Что, хотела улизнуть от нас, да? Только попгобуй меня опять заткнуть! – широко улыбнулся картавый Хамид, и сдвинулся на другой конец скамьи, освобождая место подруге.

Хамид, невысокий, но коренастый, с почти всегда смеющимися карими глазами, не был отменным воином. Зато товарищи по военной школе всегда ценили его за дружелюбие, острый ум и тонкий (правда, иногда и не очень тонкий) юмор. Смуглое лицо Хамида напоминало круглый диск. Маленький, слегка вздернутый нос и густые чернявые кудри смотрелись комично. Друзья беззлобно шутили над ним, что его «лицо напоминает не то блин, не то тарелку».

–Никуда не собиралась убегать! Эх, вечно торопите! – подхватила задорный тон друга Этайн, прыгая на скамью.

–О, дочь уединения и размышлений! Довольно тебе. Скоро потопаете с Хамидом к философам. Удели хоть малость времени и нам. Мы, как-никак, соскучились, – сидевший напротив Линар в шутку подал Этайн флягу с сомнительным напитком.

–Фееее…. Ты что, отравить меня хочешь?! – поморщилась воительница

–Это пиво из фиников, обижаешь, Этайн! – Линар скорчил грустную рожицу.

Тут Этайн всех удивила. До этого момента, она не пила ни пива, ни вина, ни сикеры. Все ожидали, что она снова демонстративно откажется и прочитает лекцию о дисциплине. Но, желая отвлечься от последних безрадостных событий, воительница ловко выхватила фляжку у Линара и, морщась, сделала несколько глотков. Все дружно и громко зааплодировали.

–Кстати! – Хамид поднял указательный палец вверх, как книжник на лекции. – Где тебя вчега носило, а? – он бросил косточку от финика в Линара, который засмотрелся на Этайн. –О, Линаг опять любуется…

–Да пошел ты! – Линар швырнул косточку обратно и попал Хамиду в лоб.

Воспитанники засмеялись.

–Ну… Не всегда же ей быть… такой правильной, – Никайор любил подтрунивать над друзьями.

Обычно, в каждой компании друзей, есть добрый здоровяк. Никайор, пожалуй, был самым здоровым и крепким в этом наборе воинов. Широченные плечи, рост под два метра. Квадратная бритая голова и шрам на левой щеке от секиры. Глаза орехового цвета выдавали в нем что-то звериное. Но, это звериное проявлялось лишь в бою. В повседневной жизни, Никайор стоял горой за друзей. Он не всегда понимал шуток и любил замыкаться, но друзья легко выводили его из этого состояния. Кто-то считал его странным. А кто-то – лучшим другом.

Рядом с ним Этайн выглядела совсем маленькой, худой и беззащитной. Как будущий стражник, Никайор лучше всех владел алебардой и секирой. Полностью погруженный в военное дело, он с трудом выбрал второе направление. Последовав совету Линара, Никайор пошел к целителям. И, впоследствии, советчик немного пожалел о своем совете – все время приходится выручать здоровяка из-за неуспеваемости и многочисленных долгов по предмету

Этайн ухмыльнулась, передала фляжку Хамиду, выдохнула и ответила:

–Да на скалах была. Соскучилась по этому месту.

–Мм… И нас не взяла… Тоже… давно в тех краях не был, – картинно вздохнул Никайор.

–Ну, я же «дочь размышлений», – Этайн многозначительно посмотрела на Линара.

–И уединения, – добавил Хамид, с неохотой оторвавшись от фляжки. –И еще, топоггафического кгетинизма… Как заблудишься, иногда…

–Кгетинизма, – передразнил Линар, наблюдая за друзьями. -Несмотря на это, Хамид, мы ведь всегда находим ее?

–Из-под земли достанем, никому не отдадим, -Хамид снова прилип к горлышку фляги.

В этом квартете Линар занимал особое положение. Любой, кто хотя бы раз видел этого человека, всегда называл особенным из-за разного цвета глаз – один орехового цвета, другой небесно-голубой. Лекари называли этот феномен страшным длинным названием.

Бритоголовый, как и Никайор, но сухого телосложения, он выглядел старше своих лет. Виной тому то ли горизонтальные морщинки на лбу, то ли сухость и неровный загар. А может, нос с горбинкой и слегка нахмуренные брови.

Несмотря на худобу и даже утонченность, Линар почти всегда находился среди первых по боевым показателям. Возможно, все дело в скорости и ловкости. В целительстве он тоже достиг немалых успехов – ходили слухи, что лекари хотят окончательно переманить его к себе. Что-что, но слухов вокруг этой личности вращалось слишком много. Пророчили, что после окончания обучения Этайн выберет в мужья именно его. Слухи, конечно, возникли не на пустом месте. В отличие от Хамида с Никайором, она относилась к нему не совсем по-товарищески и не по-братски, в привычном понимании этих выражений.

–Будешь манго? У торговцев купил, – Линар подмигнул Этайн голубым глазом.

Этайн потянулась за манго. Взгляды девушки и Линара пересеклись. Воцарилась пауза. Хамид сжимал в руках фляжку, глядя на «парочку». Никайор вернулся к излюбленной вредной привычке. Он начал грызть ногти, при этом, наблюдая за Линаром с Этайн.

–С-спасибо, – девушка зарделась. Щеки вспыхнули яркой краской.

–Да на здоровье, – Линар нехотя убрал свои руки от руки девушки. На его щеках появились ямочки от улыбки.

–Как мило! – Хамид зааплодировал.

Никайор отвлекся от ногтей и принялся за еду.

И здесь Линар был на «особенном положении». Однако дружбу, пока что, ничего не портило.

Их прозвали «неразлучной четверкой». Они неизменно выручали друг друга. Если получали выговоры от наставников – так сразу все, четверо. И вылазки по ночам, и милые малые беспорядки в школе воинов были делом их рук. С Хамидом Этайн делилась секретами, будто с подругой. И теперь, о самом важном, когда-либо происходившим с ней, говорить нельзя…

–Как же я сегодня устал! – Хамид демонстративно вытер пот со лба.

–День не начался… А он… уже… устал, – буркнул Никайор.

–Шакиг… Надоел, з-зараза! Как хогошо, что на стагших кугсах его не будет!

–Да, но есть у него одна слабость, – ухмыльнулся Линар.

–Ахахаххаха, с этой змеей! – Хамид хлопнул по столу так, что зазвенели тарелки.

–Между прочим, эта была идея… – Линар многозначительно посмотрел на Этайн.

–Хахах… подбросили… змею… – Никайор затрясся от смеха.

–А помнишь, как он сеганул от нее, ахахахахаааа! – Хамид спрятал в руках круглое лицо, насколько это возможно.

–Уберите! Твою мать! Эту хрень! – Линар передразнил Шакира, раздув ноздри и вытаращив глаза.

Ребята вновь покатились со смеху.

–Слышали о новом наборе отряда разведчиков? «Новое сверхважное задание», – спросил один из юных бойцов с соседней скамьи, услышав веселый гомон.

–Лекари говорили, что кого-то там надо бальзамировать… – Линар вытер выступившие от смеха слезы.

–Это кого же? – тут же подскочила Этайн.

–Кого точно, не знаю… Но переполох среди наставников был немалый, – Линар отломил кусочек лепешки.

–Опять ничего толком не говорят, считают за детей, видимо! – недовольно прошипел кто-то оттуда же.

–Случилось, не случилось, считают, не считают, а обеда, гебятки, никто не отменял! – Хамид принялся за еду, для пущей важности демонстративно вооружившись столовыми приборами.

Никайор, буркнув что-то малопонятное, последовал его примеру.

Обед, как говорится, по расписанию.

Этайн кусок упорно не лез в горло. Слишком много событий, много неожиданностей. Если так каждый день происходить будет, то она поседеет за эти два года и вряд ли станет лидером Ордена, на чем настаивал Делазар.

И Линар, заметно, был слегка встревожен. Он делал вид, что обедает, при этом все время внимательно наблюдал за любой реакцией Этайн. Между ними существовала особая связь. Они могли понимать друг друга без слов и чувствовать на расстоянии. Если от Хамида можно отмахнуться, то от Линара скрыть встречу с джиннами будет сложнее всего. Казалось, что проницательным взглядом он «просвечивает» человека до костей.

После обеда за воспитанниками пришли убирать. Этайн увидела уборщицу, отвечающую за ванные комнаты в этой смене. Таким образом, девушка снова удачно избежала расспросов со стороны сокурсников.

–Эй, ты куда? – спросил Хамид, не торопясь вставать из-за стола.

Линар поднялся, бросив в тарелку кусок так и недоеденной лепешки.

–Надо кое-что выяснить по поводу ванной комнаты. Хамид, встретимся в квартале книжников у входа в библиотеку! Ох, да твою же! – воспитанница, вскочив, здорово ударилась о ножку стола.

Потерев коленку, девушка помчалась к уборщице.

На вопрос Этайн о происшествии в ванной комнате недоуменно покачали головой. Все время, комната оставалась закрытой. Никто ничего не знает. В отсек, где она находится, кроме убирающих и Этайн не заходит никто.

При воспоминании о джиннах по телу пробежал холодок.

Неужели, это они…

Нет, это невозможно. Они живут в скалах, и здесь, в квартале воинов, их быть не может. С ванной комнатой произошло недоразумение, уборщики просто зазевались. Подумаешь, забыли запереть дверь на ключ. Или сами, не закончили уборку, а их вызвали убирать другой отсек. Всякое бывает.

Квартал книжников и школа воинов разделяются широкой дорогой. В поселении философов отсутствуют широкие тренировочные площадки, шатры и арены. Сплошными грядами возвелись сообщающиеся между собой здания с множеством башенок и полукруглых арок. То оплетенных каменными вьюнками, то покрытых блестящей рыбьей чешуей из мерцающей слюды. Сейчас ремесло не в почете, и настоящих мастеров камня в Ордене практически не осталось.

В середине поселения, над всеми зданиями, величаво возвышается башня широкого диаметра и с острым шпилем, пронзающим небесную гладь. Это – великая библиотека Ордена, вернее, только ее половина. Под этой библиотекой располагается подземное, симметричное ей помещение. Ходят легенды, что во всех владениях Ордена есть подземные «зеркальные» города, точные копии, близнецы поселений под солнцем. Но, это всего лишь легенды – у книжников под землей только библиотека, у воинов – небольшой лабиринт с комнатами для воспитанников. У целителей, конечно, все куда интересней, с их подземными лабораториями и хранилищами для заспиртованных представителей-эндемиков флоры и фауны. Насчет владений Элиты, резиденции владыки Имрана, воспитанники и наставники невысокого ранга не столь хорошо осведомлены.

Неподалеку от библиотеки, находился когда-то любимый закуток Этайн. Два здания друг напротив друга соединялись стеной, у которой росла пальма. Девушка садилась на песок под пальмой и готовилась к занятию. Однажды, она обнаружила в любимом месте целующуюся парочку. Больше, Этайн туда не заглядывала.

Суеты в квартале философов почти не бывало. Разве что, какой-нибудь новичок, взмыленный, с торчащими из-под шапочки волосами, рассыпет свитки или прольет на песок чернила. Учителя-книжники и представители Элиты ходили степенно в балахонах пепельного цвета и шикали на таких суетливых новичков. Ночью, квартал мерцал множеством факелов и светильников. Книжники корпели над переводами древних текстов и создавали новые рукописи. Кто-то, работал до самой зари.

Этайн нравилось наблюдать за светящимся поселением с возвышенности, в редкие часы отдыха. Огоньки загорались, одни за другими, бросая вызов звездному свету.

Сутулый Хамид с недовольным видом уже сидел на ступеньках у входа в библиотеку.

–Везет же этим постоянно! Снова у них занятия отменили! Не, ну ты только пгикинь, Этайн!

Под «этими» следует понимать Линара с Никайором.

–В честь чего? – Этайн напустила на себя удивленный вид.

На самом деле, она удивлялась все меньше и меньше после череды удивлений.

–Даже, толком не объяснили. Сказали, мол, не состоится, и все, на следующей неделе пгоггамму нагоним. Они пошли в «Оазис». Никайог, между пгочим, там еще пива из фиников навагить хочет! – завистливо сообщил Хамид, – Линаг пгосил тебя к ним заглянуть.

«Оазисом» они называли небольшой прохладный грот недалеко от орденских школ. Очень удобное, укромное и постоянное место встречи, где можно хорошо отдохнуть. Побеседовать обо всем на свете вдали от бдительных наставников.

–Что же, после наших занятий вместе пойдем, – пожала плечами Этайн.

–Нет, он сказал, именно тебе. Тебе зайти, хех, – ухмыльнулся Хамид.

–А я говорю, что пойдем вместе, что за глупости еще! – высказалась воительница в духе суровой матушки.

–Он хотел с тобой как с книжником поговогить. То есть, как с тем человеком, котогый много вгемени пговодит в их обществе. Вы же с ним «наши мозги», вгоде как. Но пойдем вместе, ладно, хоть отведаю немного Никайогова вагева, – подмигнул Хамид. –Кстати… Тебе пгивет от Вивиан!

Этайн хлопнула в ладоши.

–Старая подруга! Во как! Она начала с тобой общаться?!

–Ну… – замялся Хамид.

Он хотел добавить что-то еще, но тут подошли три книжника высшего ранга. У двух, позади стоявших, капюшоны надвинуты до самого носа. Было видно лишь острые бритые подбородки.

В третьем, друзья узнали Стигмора, высшего книжника.

Высокий, бритоголовый, скуластый и безбородый человек преклонного возраста, скорее напоминал повидавшего немало битв воина, чем книжника. Обтянутое кожей лицо напоминало череп. Рваный шрам рассекал бровь над правым глазом. Глубоко посаженные черные глаза, тонкие губы и длинный прямой нос скорее отталкивали, чем располагали.

Хамид вскочил и сбросил с себя смешливость и небрежный тон. Этайн склонила голову в знак глубокого почтения.

–Сегодня занятия не состоятся. Причину я вам, после многих колебаний, все же назову. Умер один из наших видных представителей. Целители уже занялись приготовлениями к прощальной церемонии. Желаю вам с пользой провести выдавшееся свободное время, – обратился он к Хамиду и еще нескольким воспитанникам, ожидавшим занятий чуть поодаль. – А ты, – он бросил взгляд на Этайн, – пройди с нами.

Друзья переглянулись.

–В «Оазисе», как освободишься, – едва успел шепнуть Хамид.

Пожав плечами, Этайн пошла за рослым Стигмором и его двумя сопровождающими.

Глава 4. Известия.

Воздух пропитан пылью, запахом книг и свитков. На столе, над длинным, как полотно, рассыпающимся свитком корпели книжники. Они реставрировали и переводили хроники первых хапиру. Этайн услышала шорох одежд и шепот.

Чуть поодаль, целая толпа пепельных балахонов обступила еще один стол. Стол находился в нише. Что там происходит, девушка пока не видела. Скорей всего, именно из-за того, что там находилось, ее и привели сюда.

Стигмор дал знак остановиться. Он склонился к уху Этайн и вполголоса проговорил:

–То, о чем сейчас узнаешь, тебя огорчит. Но, принять все следует спокойно, как достойному воспитаннику Ордена.

«Уж мне-то не привыкать», – подумала Этайн. По крайней мере, отмены занятий у целителей и книжников совпали, значит, она наконец-то узнает истинную причину.

–Ты готова узнать? – формальности ради, спросил Стигмор.

–Готова, – Этайн по-военному вытянулась.

Правда, выглядело это смешно и по-детски – руки у девушки тряслись, губы сжались. Тело выдавало эмоции.

–Прикоснулся к вечности твой наставник, не так давно подавшийся в аскеты. Делазар.

У Этайн в глазах потемнело. Зал с книгами и книжниками поплыл. Девушка ощутила сильное давление в висках и на затылке. Дыхание перехватило.

–К-как… это?

–Спокойно, Этайн. Да, его действительно больше нет. Это большая утрата для Ордена, но жизнь продолжается. Его труды остаются и будут весьма полезны общему делу. Всех нас ожидает то, что и его. Кто-то уходит бесславно, он же – в ореоле почета и славы. Так что, огорчаться нечему, – лицо Стигмора напоминало маску, и слова через нее звучали глухо и механически.

Книжники застыли, как статуи. Никто не дышал. Кто-то из них лишь изредка поворачивал голову или поднимался – тогда Этайн понимала, что они, все-таки, живые. Их движения замедленны. Воспитаннице показалось, что она попала во временной пузырь – страшную аномалию.

О ней писалось в трактатах хапиру. Шаманы кочевников развились настолько, что научились управлять временем. Шаман заклинал воина перед боем. Для него, время шло медленно, для остальных – как обычно. Боец видел, как в него медленно летит стрела, и вовремя уклонялся.       Видел, как противник, с искаженным от злобы лицом, заносит меч – и он поражал его первым. В итоге, кочевник уходил с поля боя целым и невредимым, и шаман снимал с него заклятие. Было ли это на самом деле, или, это сказочные легенды для детворы – неизвестно.

Девушке казалось, что она очень медленно и беззвучно открывает рот, как рыба. Она сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладонь. Только тогда, она почувствовала, где находится и, что произошло. Из-за чего, она здесь.

Как так?! Она же только вчера вечером видела его и говорила с ним!.. Наставник дал ей траву для спокойного сна, что он уже не раз делал в былые года, выручая девушку перед экзаменами.

–А… К-когда именно…, – девушка сглотнула ком в горле, -Его не стало?

–Два дня назад, его нашли мертвым. Точнее, кочевники принесли его тело два дня назад. Не стало его немногим раньше, – будничным тоном вещал глава книжников, изрядно устав повторять информацию.

Этайн поймала себя на мысли, что ее раздражает это самодовольное лицо со шрамом. «Как это, такой хмырь, может так небрежно отзываться о моем наставнике?..»

–Это как так?! – чуть не выдала себя девушка, подавшись корпусом вперед.

Внутри все клокотало. Помимо этого, на возглас обернулись книжники и яростно на нее зашикали.

Стигмор не удивился, списав поведение Этайн на общий шок от известия.

–Ты готова увидеть его тело? Уже забальзамировали, – Стигмор повел Этайн к столу, где лежало тело Делазара.

Девушка последовала за книжником на негнущихся ногах и в непонимании всего происходящего. Словно, вчерашний вечер навсегда стер грань между явью и сном.

По приближению высшего книжника толпа расступилась, и взору Этайн открылась пугающая, но, в то же время, торжественно-красивая картина. Это действительно был Делазар, умащенный благовониями, в темно-коричневой парадной мантии с малиновыми вставками. На шее блестел золотой медальон с изображением свитка – символом принадлежности к философскому отделению Ордена. Этайн видела его именно таким и вчера, только в походном балахоне. Книжники Элиты носили темно-коричневые мантии со знаками отличия, а обычные учителя и аскеты – пепельные балахоны. После смерти книжников хоронили в парадных мантиях – в знак уважения и памяти о делах во имя Ордена.