Из животворящей капли крови 2. К мировому господству по скользким ступеням

Недоумевая, почему они стали целью постоянных преследований, каннибалы объединялись в группы, пытаясь дать отпор кровопийцам. Что, в связи с малочисленностью плотоядных, получалось с трудом. Точнее сказать, не получалось совсем. Они попросту исчезали как вид.

–

Люба проснулась от холода. Вагон скоростного поезда увозил ее на сотню километров к западу от места последнего проживания. Она ехала предупредить друзей. Они были тоже каннибалы. Раньше дружили семьями, но раздробленность после объявления тотальной войны с ними со стороны кровопийц разбросала их в разные стороны.

Красивый город, не тронутый разрушениями. Налицо урбанизация нескольких поколений. Минимальная индустрия, делающая городок автономным. Город – маленькая страна со своими правилами и законами. Одним из правил являлось добродушие к новым поселенцам. Семья каннибалов в ответ терпеливо ездила в соседние города для добычи своего страшного провианта.

–Ты не местная, девочка? – Седая старушка кормила котов возле здания вокзала. – Могу я тебе чем-то помочь?

–Да… Я ищу родственников, они живут здесь около года…

–Такая милая пара с мальчишкой-подростком? – Старушка улыбнулась кивнувшей Любе. – Я провожу тебя к ним. Они неплохие люди. И тоже кошатники…

Ее сухая рука цепко вцепилась в Любино запястье.

Наверное, так держат оковы преступников.

Они шли по аллее каштанов вслед уходящему солнцу. Девочка и сухая старуха. За ними стая бездомных существ. Коты, шипя и дерясь между собой, оббегали разновозрастную пару и снова выстраивались им вслед цепочкой.

«Снимай меня со своего небесного ателье, мой непризнанный миром искусства гений!»

Люба, морщась от боли в запястье, взирала в небо. Она запомнила начинающего художника в кусках плоти, запихиваемых отцом в переносной холодильник. Его живой образ в её памяти был смазан пухом взлетающих в небо голубей.

–

Сообщество заканчивало морское путешествие на комфортабельном лайнере. В одном из портов группа кровопийц присоединилась к пассажирам судна, заполненного на треть.

Круиз подразумевал разгул. Как стихий, так и человеческих пороков. Началось всё с волнений на море. Продолжилось среди отдыхающих. Морская болезнь «излечивалась» алкоголем.

Идеальное место для восстановления сил сообщества. На их лицах застыли улыбки. Даже влюбленная пара Александров понимала «уют» создавшейся атмосферы. Саша стесненно перед своим прадедом краснела. Владимир подбадривал её взглядом.

В подобной суматохе никто не замечал пропажи пассажиров. Лишь удивленные лица команды при виде молодых людей, не страдающих от морской качки. Чем не могли похвастаться даже присутствующие на лайнере опытные моряки.

–Как низко ты пал, Владимир! – голос Нади подрагивал в обвинениях. – Ты предал нас!

–Нисколько… – Владимир был невозмутим.

Троица, отнюдь не святая, заперлась в каюте, позволив влюбленной паре (Александра плюс Александр) насладиться новыми ощущениями и собой.

Как в лучшие свои годы (в прямом смысле слова), старейшины сообщества попивали «знание», наслаждаясь собственной молодостью, силою и красотой.

–Твои обвинения голословны. – Владимир, закрыв глаза, дышал в такт корабельной качке. – И я не понимаю, что это. Крик отчаяния или голос ревности?

–Ты обезумел, Владимир! – Надя взглянула в глаза смеющейся матери. – Такое бывает от крови и очень часто – среди простых людей, но ты! Ты повидал её достаточно, чтобы сойти с ума…

–Власть, моя дорогая… Власть! – Вера крутила колесо настольной лампы, делая свет то ярче, то тусклее. – Он ощутил её вкус и свыкся с её послевкусием. Посмотри на него! Он уже не слуга, он тот, у кого должны быть слуги…

–Князь! – Надя наполнила титул присутствующего сарказмом.

–Именно! – Владимир открыл глаза. – Именно этого вы меня лишили, унизив и оскорбив. Я лишь вернул себе утраченное.

–Временно. – Глаза Нади потемнели до черного цвета. Её раздражало спокойствие Владимира и пассивность матери. – Это было временно…

–Возможно. – Владимир сделал глоток «знания» и понял, что он был лишним. – Возможно, меня переизберут снова!

–Ты говоришь, как политикан! – Вера понимала чувства дочери. Но голос интуиции подсказывал ей, что Владимир может быть не только опасным врагом, но и сторонником, усиливающим сообщество собственным влиянием. Было ещё что-то. – При этом не договаривающий чего-то. Как, в принципе, все властолюбцы…

Надя тоже не была слепа в гневе. Ее карты говорили о многом. Они, расклад за раскладом, выдавали маячащее на горизонте грядущее. Да и предупреждение шамана «прозрачных» было не беспочвенно.

–Вы всё знаете сами, милые девочки. – Владимир стряхнул с себя маниакальную страсть жертвы, из чьей крови было приготовлено «знание». – Или догадываетесь, что я знаю больше о «знании», о его существовании в будущем. И поэтому теперь я господин!

–Не надо выдавать желаемое за действительное! – в голосе Нади читался плохо скрытый крик отчаяния.

Он быстро оказался возле неё. Сильные руки схватили ее за плечи. Их глаза оказались в сантиметрах друг от друга. Ее засветились в подтверждение того, что она давно хотела оказаться в его крепких объятиях.

–Я вас оставлю, но завтра продолжим о грядущем…

Мимо Веры, закрывающей дверь каюты затерявшегося в морской стихии корабля, промчалась тройка летучих мышей, нашедшая своего господина.

–

Существует несколько научных теорий о причинах классификации крови по группам. И их зарождении. Древность человека, национальность, его перемещения по свету, влияние таких непреодолимых факторов, как климатические условия, микроорганизмы и появление вирусов.

Лжедмитрий обладал несколько иной информацией. И он был уверен, что она не такая лживая, как он сам.

Обладатели редкой группы крови в будущем становились уникальными существами, обладающими определенными способностями, наделяющими их властью. Той самой властью, что будоражит умы огромной части населения планеты. Как среди простых смертных, так и по ту сторону мира. Носители остальных групп займут соответствующее положение в иерархии существ. Как человеческих, так и нет.

Не являясь существом с редкой группой крови, всё-таки можно было стать ее обладателем. Банально и просто. Став существом, подобным представителям сообщества Князя. Лжедмитрий в своих представлениях именно Владимира возводил в лидеры сообщества. Все остальные в его понятии являлись фигурами лишь вспомогательными и незначительными.

Именно выпивая «знание», приготовленное на основе четвертой группы, со временем кровь употребившего его меняла свой состав и становилась той редкой, «недосягаемой, аристократической». При этом открывая заблокированные в течение двух-трех, а то и всех четырех тысяч лет способности человеческого организма. Но, что более важно, человеческого мозга. Открывая, соответственно, массу возможностей человеческому индивидууму.

Лжедмитрий с момента своего становления никогда не произносил этого вслух. Догадываясь о маленьких слугах Владимира и их связи друг с другом. Мыши, принося Владимиру информацию, с каждым разом разочаровывали его. Владимир умел ждать. Это подтверждал и факт возвращения его титула и положения в обществе и сообществе, как бы это ни звучало.

Но и Лжедмитрий умел ждать. Он обладал самой низкой и распространенной группой крови. Это коробило и угнетало. Но стимулировало к действиям или эффективным бездействиям.

Первым не выдержал Владимир. Он привык действовать на опережение, если не помогало ожидание.

Князь появился в резиденции замка сразу после возвращения в Европу. Остальное сообщество разделилось на пары, желая отдохнуть друг от друга и понимая, что впереди предстоит масса работы. Черновой работы.

Пресмыкаться перед князем «второсортным», казалось, было дано от бога. Или от дьявола. Дифирамбы. Восхваление. Клятвы. Не брезговали ничем. И, несомненно, были рады возвращению «Самого». Показательная коронация.

Владимир со своей аристократической позиции принял всё как должное. Кроме одного: незнание алгоритма смены группы крови Лжедмитрием. Владимир прочёл в этом ложь.

–Хорошо! – Владимир, сидя на троне, играл с мышами, ползающими по нему, словно по предмету неодушевленному. – Что ты хочешь?

–Всё! – Убедившись, что они одни в зале, Лжедмитрий сделал шаг к трону.

–Всё – понятие несколько растяжимое и абстрактное.

–Я хочу место в сообществе, положение, титул и новую кровь!

–Однако, аппетиты… – Владимир невольно вспомнил Адриана, который всегда довольствовался крошками с барского стола и тем не менее пошел на предательство.

–Информация и моя преданность стоят того! – Лжедмитрий балансировал на грани наглости и такта. Выражая это жестикуляцией и тембром голоса.

–Невозможно сделать объективную оценку сказанному… – Владимир согнал с себя маленьких слуг. – А верить на слово в наше время очень опрометчиво.

–Достаточно вашего слова, Князь!

–Слова? – Владимир нахмурился.

–Обещания, что я буду возле вас.

–Мы возвращаемся к озвученному мною секундой раньше о слове.

–Но вы благородны и не «разменяетесь» на мелкой лжи! – Лжедмитрий сделал ещё один шаг к трону в порыве.

–Странно слышать это от вас… – Владимир, задумавшись, наблюдал, как пикирующие со стены мыши улетают в окно, темнея уменьшающимися точками на фоне багрового светила. – Но почему нет!? Вот вам моё слово и моя рука!

Как десницу бога схватил Лжедмитрий протянутую конечность. Владимир одернул ее, морщась от предчувствия поцелуев на руке.

–Скрепим союз наш! – Владимир разлил по кубкам «знание». – До конца!

–До конца…

Лжедмитрий погрузился в новые для него ощущения. Владимир разглядывал молодеющее лицо напротив, напрягая память, которая никогда его не подводила. Возможно, мешали эмоции жертвы, чья кровь стала основой «знания».

Впервые фанатик стал преданным ему человеком. Корысть двигала остальными более ярко выраженно.

Но где же он видел это лицо? Характерные надбровные дуги, форма носа, разрез глаз.

–

Саша и Александр посетили Рим. Став яркими представителями мира темных существ, они не забыли о тяге к прекрасному. Колизей, Пантеон, замок Святого Ангела… Им казалось, все увиденное строилось в любви или для любви как минимум. И никак не было пропитано кровью.

Они даже не заметили странных существ, которые шли вслед за ними, становясь невидимыми при малейшем обнаружении себя влюбленной парой. Серые, невзрачные тени. Они следовали, мягко крадучись. Сливаясь с тенями людей, отбрасываемыми солнцем.

–Что ты думаешь об этом? – Александр коснулся руки любимой женщины.

–Об этой сводчатой арке или об итальянской архитектуре в целом? – Саша казалась неестественно красивой и неземной. – Мне кажется, что…

–Ты понимаешь, о чём я! – Александр слегка сжал ее руку.

–Мм-м…. Не знаю, мне всё это кажется каким-то сумасшествием, но если бы я не знала вековую подоплеку всего происходящего, и сама не была бы участницей произошедшего, я бы рассмеялась… – Она взобралась на древний камень, поросший травой, первого яруса Колизея. – Но слыша, даже частично, о грядущем, я боюсь… На самом деле страшно!

–Но я с тобой!

–Это бодрит. – Саша улыбнулась. – Но две песчинки в бушующем океане…

–Хватит метафор! – Лицо Александра стало серьезным. -Ты же понимаешь: в сообществе неминуем раскол. И необходимо принять нужную сторону во избежание позиционной ошибки… Как бы подло это ни выглядело.

Александр в очередной раз заметил движение теней среди развалин древнего памятника архитектуры.

– Ты предлагаешь принять сторону Веры и Нади? – Саша зажмурила глаза, попадая в яркий солнечный свет.

–Глупо предлагать такое, зная, что они противоборствуют твоему предку… – Александр еще раз взглянул в сторону мелькания теней. – Да и Владимир имеет власть над частью темного мира, а девочки…

–Что девочки?

–У них формула «знания», это сила. – Александр пожал плечами. – Но сила в слабых руках долго не продержится. Никто не забыл про эффективность пыток и прочего.

–И каков твой окончательный вердикт?

–Объединить бы две силы…– Александр вновь пожал плечами.

–Как? Подобный союз невозможен… – Саша засмеялась игре двух бабочек в солнечном луче, проникшем сквозь пролом потолка во мрак подвального помещения. – Смотри!

Александр едва успел схватить ее за руку возле лестницы, ведущей в подвал. Оттуда словно дыхнуло могильным холодом. Шёпот. Шёпот, манящий и потусторонний. И стая летучих мышей, заглушающая этот шепот и отгоняющая от проема Сашу. Они пронеслись, пища, коснувшись крыльями ее легкого платья и волос.

Саша смеялась, словно играя с животными.

–Перестань… – Александр прижал ее к себе, чувствуя напряжение женского тела.

–Ты услышал их? – Она растеклась в его объятиях.

–Мышей?

–Нет, глупый…

Она целовала его. От нее пахло чайной розой. Глаза горели синим огнем. Он нес ее на своих руках. Его мышцы напрягались, возбуждая ее.

–Кого ты услышала? – Александр отпустил ее, шагнув во внезапно появившуюся экскурсионную группу.

–Голоса теней! – Она прижалась к нему в «бушующем потоке» иностранцев, обходящих их.

–Голоса теней прошлого… Гладиаторов древнего Рима? – Он заглушил незнакомую речь своим холодным голосом.

–Голоса теней настоящего… – Ее шёпот растворялся в ропоте толпы. – Потустороннего мира…

–

–Что нам делать, мама? – Надя опустила ноги в фонтан парка, наслаждаясь прохладой воды.

Парк был наполнен отдыхающими от дневного зноя в оседающей прохладе вечера. Голоса протекающих бесед в шуме фонтанов.

–То же, что и всегда – отнимать человеческую кровь, пить и, самое главное, жить…– Вера стерла капли воды с лица дочери.

Оттенки кожи Нади менялись вместе с подсветкой фонтана.

–Я не об этом, ты же знаешь.

–Ты о Владимире… – Вера улыбнулась красивым жемчугом зубов. – Как он, кстати?

–Он в форме. – Надя томно потянулась в воспоминаниях.

–В офицерской? Ну, это мы видели…. – Вера звонко рассмеялась, притягивая взгляды отдыхающих. – Что-то новое проглядывалось?

–Оттенки власти, стремление подчинять. – Надя закусила губу. – Вне всякого сомнения, он изменился и… Он опасен, мама!

–Ну, это не новость…– Вера заметила пристальное внимание двух мужчин, но не услышала интуитивной подсказки об опасности.

–Он что-то знает о грядущем, и… это делает его сильным и опасным противником. – Надя задумчиво смотрела в никуда. – Таким, чьим сторонником быть просто необходимо, жизненно важно…

–Извините, не хотите провести вечер с двумя интересными людьми? – Двое стояли возле скамейки, на которой расположилась Вера.

Тень от кроны деревьев скрывала их лица.

–А что в программе: семинар молекулярной химии, дискуссия об индивидуальных способностях веществ? – Надя даже не взглянула в сторону подошедших.

Вера же рассматривала их и чувствовала какое-то притяжение к двум мужским особям.

–И чем это может помочь двум милым отдыхающим девушкам? – Надя всё-таки повернула голову и также ощутила притяжение, исходящее от мужчин.

Они синхронно шагнули вперед. Обоим было за тридцать. Европейская внешность, не лишенная красоты. Но какая-то усталость и обреченность во взглядах.

–Нет. – Голос одного можно было назвать приятным. – Обычный вечер без претензий на продолжение, обычный вечер для вас…

–Вы знаете, как заканчивается наш обычный вечер? – Вера взглянула на говорящего.

–К сожалению, или нет, но да! – Голос второго мужчины показался женственным.

Играла музыка в стиле блюз. Уютное кафе. Горящие свечи. Контингент – в основном влюбленные пары. Гармония во всём. В музыке, словах, взглядах…

–Мы знаем, кто вы. – Обладатель женского голоса все-таки оказалась женщиной. – Мы чувствуем подобных вам. Но вы особые…

–И…? – Вера глотнула вина. Она почему-то волновалась.

–И мы те, чья кровь изменит вас и ваше положение в будущем.

–Каким образом? – Надя не менее взволнованно смотрела на мужскую особь пары.

–Четвертая отрицательная… – Голос мужчины дрогнул, ломаясь в низких тонах саксофона. – Только употребление ее со «знанием» открывает вам те скрытые безграничные возможности, о которых вы не подозреваете и которые в будущем сделают вас сравнимыми с богами…

Надя переглянулась с матерью – они за свою долгую жизнь никогда не разделяли кровь по группам: они просто отнимали ее и пили, выживая, молодея и эволюционируя, если хотите…

–А почему мы должны вам верить? – Вера взглянула на ветви деревьев, откуда донесся шорох – мыши. – И почему мы?

–Почему? – Мужчина достал небольшой предмет с пачку сигарет. – Потому что мы каннибалы и, как оказалось, стали ими именно для жертвоприношения.

Предмет издал едва уловимый человеческим слухом звук – частота этих существ. Шорох в полуосвещенной фонарями листве. Мыши в панике покидают свое укрытие.

–Жертвоприношения? – Надя смочила губы красным полусладким.

–Жертвоприношения вам… – Женщина сверкнула усталыми глазами и прислушалась к минору гитарного перебора. – И у нас мало времени. Мы не хотим, чтобы «второсортные» правили и дадим вам контакты тех, кто, подобно нам, готов принести в жертву себя. – Она поднялась, глубоко дыша грудью и осматривая публику. – Нам пора!

–

–Девочка моя! – Женщина обняла Любу, прижав ее голову к своей груди. – Такого страха натерпелась…

Глаза ее мужа и сына-подростка не выражали сострадания. Люба видела подобные взгляды – её близкие так же смотрели на обычных людей. С аппетитом, как хищники на жертву.

Коты терлись о ноги гостьи. Квартира была тесной, но светлой. За окном еще был слышен голос говорящей с котами старухи, что привела Любу в дом ее друзей.

–Глаза не сломайте! Ешьте! – Хозяйка дома махнула рукой на мужа с сыном. – Пойдём, дочка, покажу, где сможешь отдохнуть. Устала с дороги…

Лица сидящих за обеденным столом, не меняя мимики и выражения глаз, уткнулись в блюда. Люба знала: они так же, не меняясь, обратятся к ней. Может, лишь сглотнув слюну. И с таким же выражением съедят её плоть.

Комната была светлой. Возможно, гостевой. И скорее всего, она не первая здесь гостья.

–Не бойся! Здесь тихо… – От женщины исходило материнское тепло и… тревожно пахло приготовленным мясом. – Сюда они не доберутся! Поживешь у нас.

–Спокойной ночи… – Глаза Любы закрылись, едва голова коснулась подушки.

Кошки, выпуская когти, топтались по ее телу. Затем урчащей массой укрыли ее, словно шерстяным одеялом.

–

Владимир слушал доклады, сидя в том же троне, что и до падения. Тот же зал кельтского замка. Камин. Едва уловимое эхо. Шорох крыльев кровопийц – маленьких слуг князя.

Те же два окна. В одном вид защитной стены и линия горизонта с восходящей ежедневно звездой. В окне напротив – часть внутренних построек замка и панорама заходящего солнца.

Казалось, что ничего не поменялось. И в тот же момент изменилось всё. Абсолютно всё. Господство над “второсортными” в прошлом не требовало усилий. Нескольких капель «знания» для Адриана и обещаний для остальных было достаточно.

–Адриан, Адриан…

Теперь же, со знанием предстоящего упорядоченного построения иерархии среди “второсортных”, необходим был тотальный контроль и жёсткая дисциплина. Кровопийцы знали о будущем распределении ролей по классу употребляемой ими крови. И уже принялись истреблять жертв и делать запасы для будущей «карьеры». Конечно же, утечка информации от Лжедмитрия.

–Дмитрий, Дмитрий…

–Да, князь! – Он оказался возле трона.

Владимир произнес его имя вслух! Именно без унизительной приставки. Что означало доверие и негласное признание,… а значит, власть. Частичка власти.

Владимир оторвал взгляд от подчинённого, смотрящего, как преданный пёс, и жестом руки отпустил тройку “второсортных”, закончивших не услышанный им доклад.

Мыши, ощутившие биполярность, нахлынувшую на хозяина, небольшой стаей спикировали на него. Сев, они покусывали доступные участки тела, успокаивая князя.

–Ты понимаешь, что паника среди обладателей редкой группы крови заставит их прятаться, – Владимир смотрел в глаза Лжедмитрия, – а стремление к власти среди «нашей братии» откроет охоту на носителей этой группы. Это очередной хаос, война, столкновение с властями, которое… Которое пока нежелательно.

–Да, мой господин, я приложу все усилия, чтобы предотвратить хаос.

–Придумай что-нибудь, – лицо Владимира разрезала кривая улыбка, – не зря же тебе присвоили столь высокую «титульную» приставку.

–Да, господин…– Лжедмитрий склонился к отполированному камню пола, стискивая при этом плотно зубы.

–И привыкай к моим помощникам! – Владимир, подойдя к окну, смотрел на садящуюся «горячую» звезду. – Иногда они будут рядом с тобой, иногда… Это доверие, Дмитрий. Не безграничное, но все же доверие.

Лжедмитрий взглянул с неприязнью на летучих мышей.

Владимир нашептал что-то на ухо одному из летающих кровопийц, и небольшая стая, сорвавшись с потолка, улетела за лидером в окно. Тройка других животных, услышав шепот изо рта хозяина, покружив, села на Лжедмитрия.

Они покусывали кожу головы и шеи, недовольно попискивая, вводя Лжедмитрия в ступор. Его трясло от прикосновений животных. Рука, предательски дергаясь, била по ноге. Смех Владимира заставил Лжедмитрия еще больше трястись.

–Князь… – Голос дрожал.

Капли «знания» растеклись по винным бокалам. Звон стекла. Шорох крыльев животных. Взгляды друг другу в глаза человеческих существ.

–Займитесь делами, …Дмитрий!

Лжедмитрий бежал по коридорам. Бежал, на ходу молодея. Смех князя эхом догонял его. Маленькие слуги князя неслись вместе с ним. Лжедмитрий бежал от разоблачения. Он боялся, что Князь вспомнит его. Он боялся присутствия маленьких слуг Владимира. Он бежал, попадая в свет заката, пробивающегося в окна бойниц коридоров.

Его ждали дела. Личные дела. Где-то концентрировалась кровь редкой группы крови, которая должна была сыграть определенную роль в будущем, в будущем Лжедмитрия. Но вероятность разоблачения и мерзкие маленькие существа, теперь присутствующие в его жизни, усложняли процесс подготовки его «восхождения».

–

Надю рвало. Вены на ее лице вспухли. Организм отторгал «знание». Вера расширенными глазами смотрела на дочь, застыв в безуспешных попытках оказать помощь.

Тела четы каннибалов лежали рядом в ванной. Они уже не смогут дать ответ. Они сами попросили слить всю субстанцию с их организмов. Обосновав просьбу усталостью от преследований и исполнением воли, предписанной им свыше.

–Я… не понимаю… – Надя едва справлялась со спазмами. – Я все сделала правильно… Все как обычно.

–Я знаю, девочка. – Вера успокаивала дочь, недоумевая от происходящего. – Может, их кровь была изначально отравлена? Но интуиция подсказала бы мне это…

–Может, именно четвертая отрицательная не подходит для приготовления «знания»? – Лицо Нади серело в электрическом свете туалетной комнаты, глаза были похожи на тусклые фонари, горящие в предрассветные сумерки. – Что ты думаешь?

–За сотни лет нам не попалась ни разу эта группа? – Вера вытерла лицо дочери. – Такая вероятность одна на миллион…

–Что нам делать? – Надя, как растерянный ребенок, смотрела на мать.

–Нам нужна свежая кровь и как можно скорее, остальные группы никто не отменял! – Вера вскочила, помогая дочери подняться. – Если только кто-то более могущественный не изменил формулу «знания».

Надя передвигалась на ватных ногах, натыкаясь на предметы мебели гостиничного номера.

–Но это могу сделать лишь я, – в голосе Нади звучала неуверенность, она все еще боролась с тошнотой, – или…?

–Видимо, нет! – Вера листала страницы блокнота. – Так или иначе, нам нужна кровь. Новая кровь!

–

Любу разбудил шорох. Шорох не в комнате, а за окном. В свете луны она увидела летучих мышей. Ветки яблони с завязавшимися плодами, стуча о раму открытого окна, раскачиваемые ветром, проникали в комнату. Маленькие зверьки, спрятавшись в листьях, смотрели на девочку с широко раскрытыми глазами.

Возня за стенкой. Люба невольно вжалась в матрас кровати. Тело сковал страх. Дрожь. Липкий пот.

Глухой      стук, донесшийся из соседней комнаты, сгоняет с веток яблони летучих мышей. Царапающий по двери звук заставляет Любу дрожать еще сильней. Звуки хождения. Скрип половиц. Люба зажимает свой рот рукой, чтобы не закричать. Скрип двери. Луч тусклого света разрезает полумрак комнаты. На полу тень. Она расслаивается на две.

Перед Любой два человекоподобных существа. На губах кровь. В глазах одного интерес. Он делает шаг, но рука второго останавливает его.

–Это не наша цель! – Голос схож со скрипом заржавевшего механизма.

–Мм-м… – Кровопийца разглядывал дрожащую Любу, как предмет искусства.

–Она даже не плотоядная! – Вид отговаривающего, схожего с ходячим трупом, держал Любу в ужасе. – Не говоря уж…

Первый, выглядевший моложе, откровенно любовался Любой. Но это не вселяло надежды на что-либо позитивное.