Евсей, Ползун и прозрачные паруса

Лепрекон

Евсей, Ползун и прозрачные паруса

Евсей, Ползун и прозрачные паруса

Они встретились взглядами и поняли- обоим плохо, муторно и "сухо". Ползун с трудом переодевался, Евсей же стоял возле своего шкафчика, медленно "водил жалом" и изо всех сил пытался сохранить равновесие. Получалось не очень. Его пошвыривало из стороны в сторону и только рука, мёртвой хваткой вцепившаяся в ручку дверцы, удерживала его в вертикальном положении. Он был в состоянии, которое называется-"птица-перепил". Вяло открыв рот, Евсей выдавил из себя:

– Ну что, Буратино, по рублику и в школу не пойдём?

До сих пор не пойму, почему плотников называют Буратино? Ведь работал папа Карло. Ну, в крайнем случае, Джузеппе. Буратино- это же "изделие", хоть и "одушевлённое". Ползун молча кивнул, соглашаясь. Евсей продолжил после паузы:

– Сейчас к бабке одной зайдём, поменяем полотенчик, вот и отпразднуем.

Ползун замотал головой:

– Нет. Сначала, в магазин на проспект, там надо стекло вставить. Боюсь, потом не сможем.

Евсей, соглашаясь, махнул молча рукой.

Вышли. Подошли к столярке. На столе уже ждало нарезанное со вчерашнего дня стекло. Взяли его очень осторожно и поставив вертикально, понесли. Стекло было большим. Примерно- два на полтора. Тяжёлое. Пройдя по двору метров пятьдесят, они поменялись. Снова взяли стеклянное полотно и понесли дальше.

Порыв ветра налетел, как водится в таких случаях, неожиданно. Он ударил этому своеобразному парусу чётко в бок! "Стеклянная команда" очень медленно, без единого звука, с глупым выражением своих лиц, начала заваливаться. Порыв усилился, скорость падения увеличилась и два "сухопутных яхтсмена", всё с теми же глупыми, полупьяными улыбками совершили "полуоверкиль", с дребезгом воткнувшись в асфальт…

Наш народ, на любой случай придумает поговорку. Одна из них сработала на все сто процентов. А именно -"Везёт дуракам и пьяницам". Ни единого пореза!

Постояв немного на карачках, наша парочка, с диким трудом поднялась и направилась назад. Ползун был мужиком запасливым. На столе лежал ещё один лист, такого же размера. Вышел Геша и молча стал наблюдать. Парочка с кряхтеньем взяла второй лист и пошла, еле переставляя ноги, к куче битого стекла. Геша, всё также молча, подошёл к столу и быстренько нарезал ещё одно стекло. По заданным габаритам, благо, бумажка с размерами лежала на столе, придавленная куском кирпича.

На этот раз, "стеклянная команда" осилила метров семьдесят, пока внезапно налетевший порыв ветра не повторил своё безобразие и парочка, всё так же пьяно- глупо улыбаясь не завалилась на тот же бок! Снова-куча битого стекла, и ни одного пореза! Назад они топали уже походками бомжей- очень медленно переваливаясь с ноги на ногу и переставляя их вперёд на длину ступни. Дошли. Ползун тупо уставился на "свежий"лист. Повернулся к Евсею и изрёк:

– Я же два нарезал.

Евсей молча махнул рукой, мол- "мне всё уже фиолетово".

Они взяли третий лист… Всё происходило как в замедленной съёмке. Поймав равновесие, встав твёрдо, пара "зашла на третий круг". Шли они ещё медленней, чем во второй заход. Осилив метров девяносто, они были, буквально сметены, очередным порывом ветра. На сей раз, упали быстро. Шквал налетел мощный и резкий.

Стояли на четырёх костях, как два больших кобеля. Даже задами крутили, пытаясь встать, но ноги уже отказывались принимать нормальное человеческое положение- "стоя". Затем, как по команде, не сговариваясь, развернулись в сторону газона и в этом положении, на карачках, медленно дошли до травы. Переползли бордюрный камень и упали на травку. В данный момент, им было всё равно. Они чертовски устали…

 К бабке пошли завтра… Но об этом-в следующий раз.

Евсей, Ползун и бабка

Утром, Евсей с Ползуном, придя на работу, были вызваны на ковёр. Представ пред светлы очи начальницы участка, они, переминаясь с ноги на ногу, ковыряя в носах пальцами и не издавая ни звука, выслушали всё… Ну, почти всё… Смысл сказанного был таковым, что если на земном шаре вымрут все, то и тогда, мастер участка- "Миллион раз подумает, брать таких дебилов на работу или нет! Таких придурков, ухандокавших девять (!?) квадратных метров стекла, толщиной в четыре миллиметра, надо ещё умудриться найти"! На что Евсей "выкаркал" из себя хриплым вороньим голосом:

– Что вот, мол, уже нашла.

Услышав в ответ:

– Не умничай, академик сливных бачков, – Евсей заткнулся…

 Вышли они на крылечко и Евсей скомандовал:

– К бабке!

По пути, пара зашла в магазин и затарилась пивком. Ушли на задворки и приступили к поглощению пенного напитка. Пиво"не брало", душа требовала чего- то по- забористей. Взяли…

Часа через два, Евсей с Ползуном позвонили в дверь. Бабуля открыла и увидев Евсея, который зашёл в коридор и держась руками за стену пошёл в сторону санузла, задала резонный вопрос:

– Евсей Иванович, а вы в состоянии работать?

На что Евсей, с трудом подняв голову, ответил:

– Это моё обычное рабочее состояние.

Глянув себе за плечо, он скомандовал:

– Буратиныч, заноси!

Ползун внёс новый полотенцесушитель.

 Забежавший "на пару секунд" Геша, прыская от смеха, решил помочь и отключил стояковые краны на полотенчик. Затем, взял ключ и "откинув" старый, поставил его на пол в ванной. Ушёл.

 Евсей зашёл в туалет и уставился на краны. Он, конечно, понимал, что надо что- то делать, но в каком порядке и что именно, до него не доходило. Раздался голос Ползуна:

– И чё дальше?

Евсей напряг мозг, как только мог и серое вещество стало выдавать, в режиме стробоскопа, весь процесс. Евсей очнулся. Загнав "деревяшкина" в ванную и показав ему, как надо держать новый полотенчик, он вернулся в туалет. Там, уперевшись лбом в стояковую трубу, Евсей задремал. Благо, что горячая вода была отключена и поэтому, в стояке бежала холодная. Проводилась обычная предсезонная профилактика.

Ползуну надоело держать полотенчик на весу, прислонив его к отверстиям и он решил заглянуть в "дырочку". Увиденное "потрясло его до глубины души". Евсей, эта "пьяная скотина", дрых самым наглым образом, уперевшись лбом в трубу. Даже похрапывал. Ползун заорал в отверстие в стене:

– Рота! Подъём! Тревога!

Евсей в армии служил… Танкистом… И эти команды запомнил на всю жизнь… Лучше бы Ползун не орал… Себе же хуже сделал. Евсей подлетел вверх, как ошпаренный! Ногой сшиб сливной бачок и вода ливанула на пол. Локтём, он совершенно случайно задел рычажок-маховик одного из стояковых кранов и открыл его… Как мы помним-Ползун смотрел "в дырочку в стене". Струя, в девять атмосфер, плевком шибанула в "деревяшкин глаз"! Вместе  с новым полотенчиком, Ползуна швырнуло точнёхонько в "корыто"! По пути, он задел мойдодыр и зеркало со звоном долбанулось об пол! Так, как зеркало подсвечивалось верхним светом, то и планка со светильниками отправилась в полёт по адресу,– корыто, Ползун. А ведь свет-то, горел… А струя- то не прекращалась… А Ползун-  то… В общем, долбануло его внушительно. Их счастье-автомат сработал и отключил питание, а то, Ползун точно на "электростуле" попрыгал бы.

Бабуля вызвала всех. Скорая надолго не задержалась. Так-обработали Ползуну глаз и правую руку. Ну дали там чего-то нюхнуть… А вот начальница…

Женщины наши, если захотят, сто очков форы нам дадут. Таких оборотов речи, да ещё в матерном варианте… Даже в армии, на стройке такого не услышишь…

Евсей, Ползун и нечисть из стены

Бабушка, вся в чёрном, с клюкой (но без косы), топталась с утра у крыльца дежурки участка. Её хищный крючковатый нос водил из стороны в сторону и напоминал клюв огромной старой вороны, которая следит за порядком и ищет себе жертву-или молодняк для воспитательных целей или-на предмет "чего (или кого) покушать". Жутковато было…

Евсей вышел первым и столкнулся с бабкой нос в нос. Он аж подпрыгнул от неожиданности. Перекрестившись, смачно сплюнул через левое плечо и чётко угодил в физиономию вышедшего за ним Ползуна…

Немного удивившись тому, что на его лбу невесть откуда появилась сопля, Ползун, после долгих раздумий, вытер лоб, посмотрел на Евсея, который, смутившись, произнёс:

– Бабка напугала, вот я и плюнул. Откуда мне знать-то было, что ты за спиной окажешься?

Пробормотав что-то вроде:

– Окуляры на затылке иметь надо, – Ползун спустился с крылечка и уставился на бабку.

Бабкин хищный нос повернулся в сторону двух приятелей, клюв раскрылся и раздалось карканье:

– Это вы сантехники?

Ползун отрицательно помотав головой ответил, что он плотник, а сантехник, вот он, Евсей. Бабка каркнула, что ей без разницы кто есть кто, а сейчас ей нужен смельчак, который не побоится  "вступить в контакт с нечистой силой", которая завелась в её квартире после пропажи бабкиного любимца-чёрного кота. Евсей, как уроженец деревни, немного напрягся. Он знал, чем может грозить встреча с чертовщиной, а Ползун, лишь весело улыбнувшись, так как родился в Москве и в нечистую не верил, громогласно спросил:

– Бабуля, сколько ставишь за изгнание?

 Недобро глянув на балагура, бабуля прошипела:

– Хоть упейтесь, вот сколько… Если умом не тронетесь, – хрипло – "ласково" добавила "чёрная бабушка".

 Ползун глянул на притихшего Евсея и приободряющим тоном сказал:

– Евсей, чего сопли жевать, пойдём и быстренько, за пару секунд всё решим. Пошли.

 Евсей двинулся за Ползуном и бабкой на ватных ногах. Предчувствие у него было тревожное. Подошли к бабулиному дому, старому, единственному такому на их участке. В три этажа, кирпичный, приземистый и тёмный, он внушал Евсею трепет, или ещё проще, его начал "бить мандраж". Бабуля жила на третьем, последнем этаже. Они поднялись по скрипучей лестнице на площадку перед квартирой и открыв дверь, вошли в коридор. Не буду Вас утомлять описанием жилища "чёрной бабушки". Можете сами догадаться. Травы было много. Везде. Пахучие пучки свисали с потолка отовсюду. И сухие и свеженабранные. Пожалуй, хватит рассказывать о "келье". Теперь о сути визита.

 Подведя дружков к двери туалета, бабуля прокаркала:

– Вот здесь бес и появился. Прямо в туалете. Я уже два дня хожу в горшок. Боюсь. Как свет включу, из стены вой идёт, а по ночам скребётся кто-то, – уже шёпотом добавила бабуля.

 Бодро открыв дверь, Ползун, не включив свет, шагнул в темноту. Из стены раздалось утробное рычание, скрежет, а затем, раздался такой вой, что у Евсея, стоявшего за спиной Ползуна, зашевелились на голове волосы и он, схватив бабку за руку, другой, левой, как попало перекрестился и зашептал:

– Свят, свят, свят…

 Бабка была само спокойствие даже тогда, когда большое и обмякшее тело Ползуна, в глубоком обмороке, упало на Евсея…

 Опустив "ползуновы останки" на пол, Евсей лихорадочно вытащил из кармана комбеза свой телефон и онемевшими пальцами набрав номер, лихорадочно затараторил в трубу:

– Геша… Спасай… Тут такое!? Ползун в отрубе. Нет, трезвый. Обморок у него. У кого, у кого, у Ползуна! Он чёрта в стене, в туалете, увидал! Да, я тоже трезвый. Ты охренел? После стёкол и "полотенчика", нас Самуиловна в порошок чуть не стёрла! Давай, подгребай, а то я сам боюсь… Да! Вот именно-боюсь! Тут из стены два "угля зелёных" светятся и вой с рычанием. Жду. Геша, только поскорей, а то мне уже приспичило, а я в туалет зайти не могу – страшно. Во! Ползун ожил. Всё. Ждём.

Геша пришёл быстро. Он, вообще-то, мало чего боялся и поэтому лез во все дыры. Правда, справедливости ради, он и огребал по полной, когда не слушал других ("Гешина расплата"). Но это его мало волновало. Ну так уж он устроен.

 Войдя в квартиру, Геша чуть не споткнувшись о Ползуна, прошёл к туалету и включив свет, начал осматриваться, не обращая никакого внимания на вой и скрежет, идущие из стены. Взгромоздившись на унитаз, он вытащил из кармана отвёртку и "поколдовав" ей несколько минут, открыл решётку вентиляции…

 Бабкин чёрный кот сидел в малюсенькой камере вентшахты и утробно урчав, зажмурился от яркого света, бившего в его в глаза. Геша спокойно взял кота за шкирку и явил "нечистую" пред светлы очи бабки и Евсея. Ползун, наконец, стал подавать признаки жизни. Бабка же, буквально онемела от счастья!

 Всё оказалось довольно- таки и просто и сложно. Кот загулял. Бабуля уехала на денёк к родне. Кот поболтался у двери и пошёл на чердак. Там он залез в трубу вентиляции и "съехал" к себе домой. В камере было тесно и он оказался зажатым. Вот от такого неудобства, он и выл как чёрт. Да ещё учуял хозяйку. Стал ей "знаки подавать". Несколько дней без еды и без воды "отсидел", бедолага. Похудел.

 Учуяв поднесенный стакан, Ползун мгновенно пришёл в себя. Встал, как ни в чём не бывало, выпил и узнав о том, что с "нечистой" покончено, бодро зашагал на выход. На прощанье, бабуля выдала смельчаку Геше бутылочку особой настойки (чтобы "девки любили"), а Евсею- бутылку водки.

Евсей, Геша и Ползун в детском саду

"Ба-бах"! "Пуля" просвистела прямо перед носом сидящего за столом Ползуна. Весь в манной каше, наш "Буратиныч", на полусогнутых дрожащих ногах, еле-еле, с трудом передвигаясь, спустился вниз по лестнице. Из дверей выглянуло белое перепуганное лицо Евсея. Ползун произнёс одно только слово, звучавшее вопросом и "приговором" одновременно:

– Кто?

Евсей молча показал большим пальцем себе за спину. Ползун понял и отодвинув всё ещё находящегося в прострации Евсея, вошёл в дверной проём… Лицо его было мертвенно белым и не выказывало ни одной эмоции. Страаашно!

– Не подходи ко мне! – взвизгнул Геша, держа в руках строительный пистолет для забивания в бетон дюбелей выстрелом.

Ползун, всё также, без эмоций глядя на Гешу, медленно, через зубы, произнёс:

– За такую саечку- литр с тебя, в течение недели, каждый день.

Трясущийся Геша, лишь молча кивал в такт произносимым Ползуном словам, полностью с ним соглашаясь.

Они втроём подрядились "пристрелить" в детском саду направляющие на потолок. Для гипсокартона. Ползун предложил поработать ударной дрелью, что было, в принципе, логично. Всего-то, двадцать отверстий в старом бетонном перекрытии. Но Геша! Он недавно приобрёл строительный пистолет и ему было невтерпёж это испытать своё новое "строительное оружие". Расписав перед  соратниками все прелести данного инструмента, он их переубедил. А зря…

Пришли они в детский сад. Ползун заявил что он голоден и ему было предложено подняться на второй этаж и спокойно, в одиночку, позавтракать манной кашей и варёными яичками, запив это всё восхитительным детсадовским какао! Ползун отправился наверх.

Геша решил "взять быка за рога" и сразу, без раскачки, зарядив пистолет патроном и дюбелем, лихо взобрался по стремянке, которую поддерживал Евсей, под потолок. Приставил ствол к поверхности и выстрелил. Что произошло потом- это в начале рассказа.

Перекрытия были старыми. Да ещё с пустотами внутри. Вот дюбель и просвистел насквозь.

Геша неделю поил Ползуна. А отверстия они просверлили. Очень быстро.

Евсей, Геша и генерал

 Похмельная голова Евсея, сменщика сантехника Геши, трещала с утра, но помнила- сегодня должен состояться визит к генералу Семёнычу, из третьего подъезда, на предмет сборки книжного шкафа. С этой мыслью он и брёл, не спеша, к входной двери. Постоял, подумал о тяжком своём состоянии и о том, что через несколько минут живительная влага, пробежав по его организму, приведёт этот самый организм в норму. У двери подъезда, вдруг "нарисовался" Геша, которому Евсей дал понять, что он и один справится и делиться ни с кем не собирается. Геша заявил, что он и слыхом не слыхивал о Евсеевой "халтуре", что он послан диспетчером к бабульке из этого же подъезда, которая славится своим скандальным нравом и сейчас уже визжит в телефон несвежим голосом про то, что: "У няё крантик тякёть на кухне". Евсей успокоился.

Генерал Семёныч открыл дверь, услышав звонок. Вид у генерала был "не строевой" по той же причине, что у и Евсея. Они переглянулись и даже не поздоровались. Генерал лишь молча махнул рукой в сторону кухни и они оба, также молча, протопали к столу. Евсей понял-надо звать Гешу, потому как не будет в рабочем состоянии уже минут через десять, так как на столе стояла литровая бутылка коньяка и блюдце с нарезанным лимоном. Он набрал номер Геши и хриплым голосом сказал:

– Я пошутил. Можешь зайти. Квартиру знаешь.

Геша не стал долго ждать и минут через пять вошёл в открытую дверь. В руках он держал пакетик кетчупа.

Выпив по одной, Евсей и Геша, довольно-таки быстро собрали шкаф, но не успели вставить стекло в дверцу. Поставили "на попа" на спинку дивана стекляшку и вернулись к столу. Геша пил немного. Генерал с Евсеем окосели почти одновременно, потому что коньяк пошёл на "старые дрожжи" и сработал катализатором. Генерал вырубился мгновенно, как по команде. Армия! Он "застыл" в привычной многим нашим согражданам позе под названием "мордой в салат", то есть- сидя на табурете, лицом в пустое блюдце, положив на стол руку. Другая же рука, свесилась вниз. Классика!

Видя, что его собутыльник "в ауте", Евсей направился в коридор, на выход, но увидя перед собой шкаф, который был одностворчатым, подумал что он у  квартирной двери и с силой рванул ручку на себя…

Собрать- то собрали, но не протянули весь крепёж и поэтому, неустойчивая деревянная конструкция, "пошла" в сторону приложенного усилия, то есть-на Евсея.

Он даже крикнуть не успел, шкаф хлопнулся на Евсея весь, сразу и целиком. Евсей мгновенно оказался в "саркофаге". Когда падал, скорее всего хорошо треснулся о паркет своей башкой. Если не считать "дровяного грохота"– упал тихо. Через несколько секунд раздался мощный храп. Евсей уснул.

Геше позвонила диспетчерша и "продребезжала" в трубку, что : "бабка не угомонилась". Ей надо проверить ещё и полотенцесушитель. Геша пошёл. Благо- недалеко, пару этажей всего. Когда он проверял бабкин "полотенчик", снова раздался звонок, от которого Геша сразу напрягся. Такое бывает- услышишь мелодию, даже вроде знакомую, но "звенит" она как-то тревожно что ли. Так и в этот раз. Геша осторожно "включился" и услышал верещанье:

– Геша! Бегом к генералу! Его жена в полуобмороке! Там труп чей-то! Ой мама, что будет!? Кто кого убил!? Я сейчас милицию вызываю! Иди! Проверь!

 Геша вошёл в открытую дверь на деревянных ногах. Генерал лежал на кухонном полу без движенья, около его головы виднелось кровавое пятно. Его жена со страхом смотрела на лежащий на полу шкаф, из "чрева" которого доносился жуткий вой и слова, еле слышные:

– Сууууккииии.... Нельзя же живоооогоо хоронииить… Ой, помирааааююююууууу… Ой, за штоооо… Ой, пииить брооошуууу.

Так выл, "похороненный" шкафом, Евсей.

С трудом Геша поднял край шкафа. Евсей, увидев свет, заорал:

– Спасён! Ураааа!

Потом, он кряхтя выполз и уставился на генеральшу.

– А она чего вся как мёртвенькая? – спросил "откопанный".

– Так генерал убит,-ответил бледный Геша.

– Как убит?-теперь уже побледнел Евсей.

– Иди, посмотри.

 Подошли к телу все трое. Тело дёрнулось, открыло рот и скомандовало:

– Локоть выше эполета! Совсем пить разучились!

 Когда Семёныча привели в чувство, он рассказал, что увидев пакетик кетчупа, принял его за томатный сок, открыл, потерял равновесие и шлёпнулся на пол. Пакетик, видимо, упал под голову и генерал ударом головы выплеснул его содержимое на пол. Сам же- "отключился".

 Приехавший наряд милиции всё это выслушал загибаясь от смеха, получил генеральский презент, в виде двух бутылок элитного коньяка и отбыл восвояси. Генеральша устроила всей троице "разбор полётов". Шкаф был дособран и установлен, а Геша и Евсей, пошли в диспетчерскую, пряча от генеральшиных глаз свой "магарыч".

Евсей, водка и птичий помёт

Итог этой истории просто фантастичен. Если бы на моих глазах появился инопланетный космический корабль и из него вышли  гуманоиды, рептилоиды или другие обитатели Вселенной, я бы так не удивился. Но этот случай так взорвал мозг, что те, кто знали, о ком идёт речь, никогда бы не поверили в то, что это- кристально чистая правда. Посудите сами. На ваших глазах,  запойный алкоголик, по собственной воле, но всё же, надо быть честным, благодаря ещё и счастливому стечению обстоятельств, резко и на длительное время, бросает пить горькую.

А началось с того, что начальник участка ЖКХ, в полуприказном порядке, "попросила" нескольких сантехников помочь дворникам прочистить чердаки обслуживаемых домов от всякой разной дряни, включающей в себя голубиный помёт. Голуби селятся на чердаках, плодятся там и загаживают всю  эту территорию до невозможности. Помёт крупными кучами и мелкими кучками может "притаиться" где угодно, от лифтовых шахт до систем вентиляции. В общем- везде.

Пробурчав что-то вроде:

– Не царское это дело, в говне ковыряться, – Евсей, с новеньким, отправился в "Авгиевы конюшни".

На первом же чердаке, парочка испытала лёгкое недоумение от объёма предстоявшей работы. Это были Альпы из дерьма! Чертыхаясь, пара стала набивать пластиковые мешки голубиными испражнениями. Новичок спросил:

– Евсей, а ты на даче птичий помёт применяешь?

Евсей, сопя, кивнул, потом подумал и сказал:

– У нас там куриный привозят с птицефабрики, а ты это к чему?

Новичок ответил:

– Как это, к чему? Это же Клондайк для тебя, да и мне, на даче, не помешает.

Следующие мешки набивались с прицелом- "для себя."

Когда пара спустилась с чердака, неся два мешка в мастерскую, она была остановлена одной из активисток дома, которая задала вопрос:

– А что это у вас в мешках? (Бдительная гражданочка).

Евсей, опустив мешок на асфальт, ответил:

– Да вот, удобрения несём, птичий помёт.

Гражданочка задала провокационный вопрос:

– Почём?

Не успел Евсей открыть рот для ответа, как новичок быстро сказал:

– Мешок- литр водки.

Евсей даже обалдел. Толкнув напарника в бок, он прошипел:

– Ты же не пьёшь.

На что тут же получил ответ:

– Так я же не для себя, мне то без разницы, возьму себе сколько надо и мне хватит, а ты можешь и подзатариться.

Гражданочка не услышала диалога. Она постояла, подумала, прикинула что- то в уме и спросила:

– Куда водку приносить?

Евсей ответил:

– Да ко мне, в мастерскую. Только позвоните предварительно.

Дама удалилась.

Через полчасика, у Евсея был литр. С этого всё и пошло! Пара даже не успевала наполнить мешки, как раздавался звонок и Евсей, буквально "на крыльях", улетал навстречу своему "стеклянному счастью"! Водка накапливалась с чудовищной быстротой! Ведь май на дворе начался, самое время для внесения удобрений. Евсей брал водкой, но ему несли также и коньяк, виски, какие- то ликёры, настойки, бальзамы! Через пару- тройку недель, Евсеев шкафчик, потайные "склады" на территории, его место в мастерской- всё было заполнено "жидкой валютой". Это была уже, какая- то «ликёро – водочная база"!

Самое интересное, по мере увеличения количества алкоголя у Евсея, его самого реже стали видеть пьяным, потом и поддатым! Как-то сошло на нет количество потребления того, что ещё совсем недавно было предметом вожделения. Это было невероятно!

Новичок в один из дней подошёл к Евсею, который крутил в руке очередную бутылку, соображая явно, куда её пристроить и спросил:

– Что? Не принимает душа? Не лезет?

Ответ совершенно трезвого, недавно ещё "смертельно пьющего" человека, поразил своеобразной логикой.

– Понимаешь ли, когда она, водка, была для меня малодосягаема и желанна, я был похож на охотника, я за ней охотился, она была для меня добычей. А теперь, её у меня "до хера" и мне уже не интересно. Азарт пропал. Понятно? Вот смотрю я на неё, и пить не хочется. Даже мысли такой нет. Представь, дарить начал. Видишь, плотник наш на карачках? Готов уже с утра. У него водки нет, поэтому он сейчас- охотник.

Вот такие сантехники бывают. Это всё-чистая правда.

Гешина попытка стать спутником Земли

 "Ёёоо"! Ба-бах! "Ёёоо"! Шмяк. И тишина…

В проёме показалось бледно- зелёное лицо Капитана. Он ещё не летал из-под потолка и не встречался по пути с предметами мебели. За ним маячила фигура плотника, по фамилии Ползун, которую он вполне оправдывал, особенно вечерами, когда буквально на карачках "уходил" домой. Евсей обалдело смотрел то на одного, то на другого и пытался что-то сказать, тыча пальцем в направлении двери в ванную комнату. Капитан медленно повернулся к Ползуну и сквозь зубы прошипел: