Альтавион

В гостиной первым делом взгляд останавливался на больших окнах, выходящих на город со всех сторон. В центре, в полу перед ними, был искусственно создан полукруглый амфитеатр с несколькими ступенями, обтянутыми в красным покрытием. С правой части был открытый кабинет с возможностями создавать голограммы, выходить на прямую связь в сеть или на подключение со стороны. Чуть дальше вглубь располагалась барная стойка. По левую сторону была столовая с больши́м вытянутым столом, выполненным из стекла с применением позолоты. После столовой шли закрытые комнаты, под которые было отдано всё оставшееся место на этаже.

Торната остановилась перед окнами, глядя на город, что уходил в вечер. С двухсот пятьдесят пятого этажа комплекса Сифурай был виден Кварталион— культурный центр города, что стоял в окружении зелёных деревьев и единственной реки города. Она маловодно и неспешно протекала сквозь экватор, ответвляясь небольшими каналами по всей оставшейся части планеты. Один из них проходил у подножия Сифурай, что позволяло комплексу держать катера для прогулок и переправки у себя в подземных гаражах.

В закате Солнца-2, найденными ученными светила, что поддерживало необходимую температуру на планете, город окрашивался в темно-багровый цвет. Ослепительно отражалось свечение в каждом позолоченном элементе, словно напитывая металл светом уходящего дня. Красный, со всеми его оттенками, и золотой были символами города, его отличительными цветами. Они символизировали силу, стойкость духа и роскошь—теми качествами, коими искрил мегаполис. Изначально цвета были на нашивках высших офицеров флота, а уже позже, сливаясь с модой, что всегда шла вровень, стали символами Альтавиона.

Торната любовалась родным городом, когда с ней запоздало поздоровалась система:

– Добро пожаловать домой, Торната. Будут какие-нибудь распоряжения? – голос был электронным. Была возможность сделать человеческим, но отец запретил менять, объясняя тем, что нужно привыкать воспринимать сопутствующие в обиходе машины не как живых существ, а как неживую технику, способную предать с первым глюком и сбоем.

–Система, – обратилась к пространству девушка, не сводя взгляда с города, – Почему не сработала команда приветствие? Я в доме уже более пяти минут.

– Риандол Авангорай прибыл несколькими минутами ранее, заняв мои серверы и поставив каналы связи на беззвучный режим. Мощности хватает только на принятие к исполнению прямых приказов.

Девушка развернулась по направлению к комнатам, удивлённо спросив:

– Риандол дома? Можно к нему зайти?

Брат близнец для неё был самым близким членом семьи, что мыслил с ней почти одинаково. С отличием в том, что готов был и дальше подчиняться офицерам, только чтобы остаться пилотом одиночных космических кораблей, в то время как её амбиции доходили до управления всей флотилией звёздной системы.

– Мне предупредить Риандола о вашем появлении? – цифровой голос предложил команду к исполнению.

– Да, – Торната дала добро на передачу сообщения брату, повернувшись к окну.

Система действовала необычно, с её мощностями перегрузки ей были не страшны. Чем же занят был Риандол, что система не выполняла свои прямые обязанности? Она должна была сообщать о прибытии гостей хозяевам, как только они переступили порог. Хозяевами признавались все члены семьи, а система не проинформировала брата о прибытии Торнаты.

– Конечно, – она задумчиво перебирала пальцами на руке, думая, чем мог быть вызвал сбой в программе. Её размышления прервали быстрые шаги старшего брата.

Риандол был блондином, как и она сама, высоким, собранным и, как считали многие, очень привлекательным. Последнее качество открывало взбалмошному парню все двери. Полгода назад он улетел в командный корпус под прямым приказом отца, что не принимал его желаний остаться обычным пилотом на сверхзвуковых истребителях. За те полгода, что он провёл под командованием адмирала Руткита, он сменил лейтенанта на капитана, помимо этого, подрос, став выше на полголовы своей близняшки. И это для близнецов было личным, потому как рост у Торнаты был сто семьдесят восемь – низкий показатель для Альтавиона, где в среднем люди были выше ста восьмидесяти.

– Торни, – брат заключил близняшку в объятья, – Рад видеть, скажи мне, а ты всё ниже и ниже.

– А ты всё наглее и наглее,– Не осталась в долгу сестра, кивком головы указывая на потолок,– Почему система глючит?

– Ну, тут такое дело,– блондин растрепал свои волосы, вспоминая о чём-то неприятном,– я перекидывал файлы и дешифровывал их на нескольких серверах, чтобы не засекли рассекречивание инфы, а система не дала допуск, сказав, что возможны перегрузки, и она не справится с другими командами, пока будет заниматься дешифровкой. У меня было время, пока вас не было, и я взломал систему и снял ограничитель. Кажется, она трезво оценила свои возможности, предупреждая о вероятности перегрузки.

– Радуйся, что тебе может помочь Юлиан,– подначила брата Торната, планируя перед приездом семьи принять душ. Поездка была долгая, хоть и не столь утомительная.

– Радуюсь, не то слово, – блондин покачал головой, садясь на диван и вытягивая ноги перед собой. Со среднем братом были сложности.

Юлиан не служил в армии, с детства выбрав в направлении инженерную специальность, сосредоточился на конструкции средствах защиты от оружия локального действия, информационных технологиях программирования, и на прочих инновационных разработках.

За пару-тройку лет, пока его не принимало общество, Юлиан смог добиться много, совершив технологическую революцию в свои пятнадцать лет. В четырнадцать он представил на суд планете разработанную им городскую программу безопасности, как аналог действующей устаревшей. Алгоритмы его разработки взломать было невозможно, секретов он не раскрывал по сей день. За сменой программы шли разработки многих других информационных продуктов, что кардинальным образом перестраивали все системы планеты. От контроля запусков со снижением погрешностей ошибок, до увеличения точности при работе машин и двигателей. Но ему отказали, приняв в расчёт то, что система действует исправно, а также правовой аспект, в котором все права собственности на действующие продукты были в руках представителей военной машины. Комиссия, в составе которой были владельцы крупных компаний, не пропустили его к рассмотрению, не желая оставлять себе серьёзную конкуренцию.

Прошёл год и, во время праздников, когда планета была закрыта и находилась в блоке как внутри, так и снаружи, Юлиан, взломал главную систему. В руках пятнадцатилетнего гения было всё: транспорт, водоэнергоснабжение и мониторы всей планеты. В течение пятнадцати минут он представил тот же доклад, что и год назад, на этот раз публично доказав необходимость внедрения новых программных продуктов.

На следующий день он проснулся одним из богатейших людей в Матерхорне. Тот фурор, что он произвёл, перевернул все представления о системе безопасности планеты. Продукты раскупили все государственные образования, признав его главным инженером мегаполиса. Что касается семьи, то изначально отец был против его карьеры в инженерном направлении, и в какой-то момент даже выгнал его из дома. Однако после всеобщего признания, что снизило накал страстей между ними, принял, похвалив за устойчивость в достижении цели.

Торната и Риандол любили брата, но им, как вечным солдатам, было непонятно, почему младшему погодке разрешались вольности. Юлиан был с ними одного возраста, отличался от светлых близнецов, что были копиями отца, тёмными волосами и внешностью матери. Чёрные волосы, светлая кожа, голубые глаза и чёткие черты лица, как и у всех членов семьи. Факт смежности возрастов близнецов и Юлиана в семье не обсуждался, как и несхожесть по внешности младших братьев и троих старших детей. Таким же необычным по характеру и складу ума был и младший ребёнок в семье, Критос. Семья словно делила детей, унаследовавших гены матери или гены отца.

Юлиан и Риандол часто цапались по пустякам, плохо ладя друг с другом. Причиной Торната видела ревность, что брала верх над привязанностью, которая, несомненно, присутствовала. Сама она тоже немного ревновала, хоть и отгоняла мысли прочь, бросаясь в омут с головой, в учёбе или спорте.

– Я в душ, с дороги немного устала. Если система не перенастроится до прихода адмирала— постучи.

Парень сидел, запрокинув голову к потолку, и ему же ответил:– Крикну.

– Ну или так,– приняла ответ девушка, и направилась приводить себя в порядок, следуя коконам и моде большого города.

§§

Душ на планете выходил в виде пара. По расчётам инженеров это позволяло освежиться быстрее, равномерно распределив воду по телу со всех сторон и в результате, потребить меньше ресурса.

По факту случалось по-разному, например, девушки любили стоять в душе подольше, и длинные волосы мыть было трудно. Тогда для их потребности отдельно были изобретены роботы, что крепились в стену как отверстие для задней части головы. Для этого вся стена душа уходила возможность маневрировать движениями автоматического устройства, что человеком регулировался на нужной высоте. При ненадобности, после душа отверстие закрывалось поворотом ободка по краям.

Поначалу это, нелепое по внешнему виду, изобретение высмеялось, ну а после, на смену скепсису, пришли два важных критерия: лёгкость в использовании и коммерческая выгода. Регламентированное количество воды, шампуня и прочих средств, что качественно промывали волосы. Регулировался диаметр, режимы работы, количество и виды мыла при использовании. Это экономило воду, и отбрасывало необходимость покупать косметические средства по высокой цене у поставщиков с других планет, на Альтавионе не производили, только поглощали. Режимы работы радовали больше всего, и так каждый житель подключил свой дом к новой установке. Воды поглощалось немного, потому что установка действовала как барабан, на эффекте вращения, моя голову человеку. После использования, вода уходила по тем же каналам, как и другие отработанные материалы.

Торната мыла голову карамельным муссом и бальзам гелем, чтобы потом легче было уложить волосы в причёску. Постояв под приятным прохладным паром напоследок, она вышла сушиться. Фен был прямоугольной пластиной, что человек регулировал у себя над головой. Сушил и волосы и тело. Отключив машины и убрав небольшую ванную, девушка одела халат и направилась в комнату, как раз в это время в дверь постучали.

«Значит, пришли родители», – пронеслось в голове как данность, и Торната стала в спешном порядке подбирать вещи перед встречей с семьёй. Тем временем в гостиной послышались громкие голоса отца и что-то ему отвечающего Риандола. Когда Торната застегнула домашний светло-бордовый костюм на все пуговицы, и вышла в коридор, до неё донеслись обрывки последних фраз разговора.

– Мне непонятно твоё поведение, ты мой сын, а ведёшь себя как бродяга с границ миров. Впутываешься во всяческие передряги! Не думаешь, что семья от этого не страдает! – Олкандор Авангорай держал гнев в стальных тисках, чётко и сжато выражая причины недовольства.

Ровным громким голосом Риандол позволил себе перебить старшего по званию:

– Произношу в последний раз, была бы возможность— повторил. Я донёс до тебя информацию, отец, делай с ней что хочешь.

– Ты мне дерзишь, – спокойней ответил отец, лицо которого Торната видела, выходя в гостиную.

Высокий, двухметровый адмирал флота, гора мышц, что были затянуты в форму, оттого выделялись ещё чётче. Волосы светлые, по-армейски коротко подстриженные, и цепкий взгляд карих глаз. Тех, что унаследовали старшие дети. Там же был и Юлиан. Он стоял у окна в той же позе, как и она по прибытии, и смотрел на город.

Отец продолжил выговаривать сыну:

– Я тебя за это не ругаю, а ведь должен, заметь. То, что ты можешь настоять на своём, обращаясь к с адмиралу, доказывает, что капитана для тебя мало. Хоть на стену лезь, а до контра ты дослужиться обязан.

– Мы друг друга не слышим, – заключил юноша, напоминая о своём желании самолично пилотировать сверхзвуковые космические корабли, а не командовать ими.

– Неважно, зато видим хорошо, – уголки губ приподнялись в подобии улыбки, так её и не показывая. Положив руку на плечо сына, он прижал его в скудном мужском объятии.

– Рад видеть, Риандол, – похлопав по спине, отстранился.

Взгляд адмирала переключился на шествующую к нему дочь, и мужчина своеобразно поздоровался:

– Торната, система не доложила, что ты дома. – отсылка шла к той же персональной информационно-диспетчерской системе управления, в закрытых для доступа апартаментах Авангорай.

– Она барахлит, – отозвалась девушка, подходя к отцу. – Прибыла в четыре шестнадцать, расквартирована и готова к выполнению поставленных задач.

– Отлично, – отец сжал плечо дочери, позволив себе явить едва различимую улыбку. – Слышал про Мси-124. Мы гордимся тобой.

Речь, конечно же, шла не о похвале к получению диплома, а касалась проведённой операции, о её участии в которой никто никогда не узнает. Как не последует записи в личное дело, так и не будет присуждения наград за заслугу перед системой. Отцу, как адмиралу, доложили о произошедшем, и с вынесенным приказом о засекречивании операции, он тоже ознакомился в срок.

Нелёгкая доля военных, особенно высших чинов, что из политических соображений, занижали свои заслуги, не попадая на страницы истории. Торнаты прошла несколько подготовок в составе засекреченных подразделений быстрого реагирования, члены которой не могли выдавать свои принадлежности к происходящим событиям на галактической арене, работая скрытно. Будучи дочерью адмирала, она в достаточной мере привлекала внимания, и одновременно с тем маскируясь в постоянной смене обстановок и получении наград за отличную учёбу. Ни у кого другого не хватило бы времени выполнять всё одновременно, в этом и заключалась её маскировка.

Отец сказал, что гордиться. Для лейтенанта это было больше, чем похвала— признание заслуг самим адмиралом флота. Высшие офицеры позволяли себе такие слова только при вручениях высоких наград или посмертно, поминая о подвиге героев. Он не стал дополнять свои слова в присутствии Риандола и Юлиана, оба были не в том статусе, что позволял бы ему свободно раскрывать детали дела. Но братья приняли слова похвалы предписанными к получению диплома, первым голос подал Юлиан, развернувшись к сестре:

– Ты закончила? Поздравляю!

Высокий юноша был одет в чёрный пиджак с брюками от знаменитого бренда, на ногах были лакированные туфли, необычная обувь для Альтавиона. Все предпочитали берцы разных моделей, никак не туфли.

Парень закончил свое поздравление с выдвижением выгодного предложения:

– Могу взять к себе в штат. Работа интересная и безопасная.

Ёе брат улыбнулся. Выглядело так, словно шутил, но на деле, говорил серьёзно. Одна из его особенностей, он чаще был хмур, чем весел, и отдавал большое значение безопасности каждого в семье.

Торната развернулась к собеседнику, заложив руки за спиной в привычном жесте при построении войск.

– Учту, мне это нужно было для понимания строения кораблей. В случае поломки, когда вся ответственность за починку ляжет на инженера, я смогу быть полезна, содействуя в том, направлении, которое он изберёт приоритетным, – отрапортовала девушка, на что оба брата, ухмыльнувшись, кивнули. Её амбиции были знакомы каждому с детства, оба не сомневались, что она будет тем, кто дослужится до адмирала, иного и быть не могло.

Только Олкандор Авангорай видел в подборе новой специальности дочери нечто большее, чем просто забаву, это было неосознанное желание сравняться с младшим братом, что превзошёл в своё время всех. Амбиции, стойкость и смекалка— те стержни, что адмирал воспитывал в своих детях, но в полной мере видел только в дочери. Старший сын, во многом походивший на него, был всё же мягок и часто переступал через себя, принимая сложные решения. Он легко ладил с людьми, были ли это его соперники, враги отца или подчинённые. Как и Риандол, он умел расположить к себе. Торната же заточила себя справляться со всем одна, спокойно перенося одиночество и непопулярность после принятий непростых решений.

– Доктарион придёт позже с матерью и Критосом, – предупредил отец, направляясь в комнаты, чтобы снять форму и одеть домашний пиджак. – Ужин будет в шесть, не опаздывайте, – сказал это, и скрылся в коридоре, оставляя детей пообщаться.

Приобняв Юлиана и, тут же отстранившись, прежде, чем он успел что-то сказать, Торната переключилась на другого брата, чувства к кому выражала чуть более ярко, не смущаясь:

– Риандол, а что произошло у тебя с отцом?

Юлиан привычно ухмыльнулся, но ничего не сказал, пожалев гордую сестрёнку. Ответил за провинившегося:

– Он прокатился по городу на сверхскорости в компании пьяных моделей. Избежал задержания и впустил золотую молодёжь в охраняемый корпус. А ещё меня называют бесячим золотым идолом, – подначил парень, отходя обратно к панорамному виду на столицу.

– И что тебе за это будет? – спросила лейтенант, прикидывая последствия такой выходки.

Ответ ошарашил:

– Высадка на Турум.

Она спросила скорее в шутку, ожидая услышать про общественные работы и принесении публичных извинений. Но его фраза издёвкой не была, уж очень он был серьёзен, для него непривычно. Даже Юлиан, стоящий у окна, напрягся.

 —Слишком серьёзное наказание за превышение скорости не находишь,– отозвалась Торната, про себя догадываясь, что за ссылкой должен был стоять какой-нибудь более весомый проступок. Оба брата молчали.

Вскидывая руки, первым признался Риандол:

– Я ударил старшего по званию.

– Всё равно слишком жёсткое наказание, – нашлась Торната.

Прямое неподчинение и оскорбление офицера довольно весомый проступок. Но Риандол был одним из наследников Авангорай, а значит дело могли замять. Так в чём же причина?

– Это был Пелагерион Руткит, капитан третьего ранга, – Риандол откинулся на диваны небольшого амфитеатра, закидывая ногу на ногу.

На немой вопрос от сестры и он добавил:

– В присутствии офицеров флота.

– Что ты сделал?! – осипшим голосом риторически вопросила девушка, пребывая в крайнем шоке от услышанного. – Катастрофа, Риандол! – и тут же взяла себя в руки, сразу выдавая в себе будущего командующего. – На сколько высылка?

– Учитывая, что на подходе к планете действует естественный взлёт и посадка, года на три, не меньше.

Сказанное значило, что у планеты были либо сильные магнитные поля, либо сильная гравитация, отчего двигатели, обеспечивающие шаттлам плавный спуск, не подходили. В буквальном смысле, планета их не пропускала. А значит, чтобы пройти атмосферу, нужно было падать, в прямом смысле слова. Когда-то давно это был единственный доступный человеку способ, пока не появились технологии планирования при спуске, облегчившие и обезопасившие путешествия в космосе. Безопасность при естественном падении не гарантировалась и была серьёзным испытанием для любого организма. Риандол был прав, вылет мог быть только после трёх лет пребывания на базе, потому что для того, чтобы преодолеть гравитацию планеты, взлетая, нужно было сжечь много дорогого топлива.

– На планете планируется создать базу с космоаэропортом для развития на ней промышленности, меня забрасывают как рабочую силу. Возможно, смогу посоветовать как крепить прибывшие шаттлы, участвуя в строительстве, – он словно посмеивался над шуткой, за улыбкой скрывая нежелание отбывать в необжитый ад. Мало лекарств, экономия провизии, жёсткий контроль и группа из провинившихся в чём-то солдат.

– Трамплин, – только и сказала сестра.

Три года на планете, где нет специалистов его уровня. Зная основные требования, что предъявляют пилоты к космопортам при стыковке, аэрокосмороты при запуске, он быстро выбьется в лидеры, предлагая простые и верные решения. Контролируя строительство с закладывания первого камня и до его завершения, будет знать объект как свои пять пальцев.

Когда комплекс будет готов, для контроля его эксплуатации выберут того, кто соответствует должности, будет знать местность, её особенности, и всех служащих на объекте. Так что прожив на планете три года, Риандол Авангорай быстро поднимется по службе и план отца будет выполнен. Командор или выше, в зависимости от того как будут развиваться события. Был бы шанс стать вице-адмиралом, взяв под контроль выходы на планету… Но Торната судила по себе, её брат остановился бы на командоре.

Он понял о чём лейтенант говорила, но быть серьезным ему не хотелось.

– Да, но я пропущу все важные события в ваших жизнях! – демонстративно стирая несуществующую слезу, молодой парень, продолжил свою эмоциональную игру. – Твою женитьбу и знакомство с девушкой Юлиана! – он посмеялся над каждым из двух присутствующих родственников, они, напротив, оставались отстраненно собранными.

Юлиан встречался для вида, и близкие знали, что парень из принципа не состоял в серьёзных отношениях, это было чем-то личным. И постоянным поводом для шуток со стороны Риандола, что менял пассий ежеминутно. Что касается Торнаты, то она видела свою жизнь в карьере, а значит замуж не собиралась. Но слова пилота были пророческие, хоть он сам об этом и не знал.

– Хотя по поводу Торнаты почти уверен. Мне говорили, ты пользуешься популярностью у бывших однокурсников Доктариона. Они все делают карьеру, тебя может это заинтересовать. Кстати, почему у них к тебе такой интерес?

Девушка вздохнула, пряча эмоции за безразличием. Причина была ей знакома, но она указала другую, пришедшую в голову:

–Хотят в жены адмирала, я их понимаю.

Оба брата загоготали в голос, Торната оставалась верна себе, своим стремлениям и целям.

Несколькими годами ранее.

Матерхорн. Альтавион.

Несколько лет назад, Торната Авангорай праздновала успешные сдачи экзаменов. Корпус признал её лучшей на курсе её года обучения, внеся в золотой список кандидатов на практики. Как и любой подросток, она планировала отметить событие. Друзей не было, зато знакомых было полно.

В необъяснимом порыве, выбор пал на дочь дипломата с энергетически богатой планеты и сына президента Альтавиона. Оба были найдены и выловлены в городе, пока охрана была отвлечена сбоем в аппаратуре. Ловкость рук начинающей шпионки, и Торната повела знакомых в бары.

Оба подростка её возраста были, как и она сама, послушными идеальными детьми, в один день перепробовав всё, о чём мечтали. Торната на свежую голову, пыталась сохранить инкогнито, прячась при знакомствах за вымышленными именами и часто меняя бары.

Авангорай была напичкан военными, что не могли позволить себе выходить из строя на долгое время. Но развлекаться и снимать стресс было такой же необходимостью, как и близость перед выходом в космос или на службу вдали от дома. Последнее преподавалось каждому как биологическая необходимость, без удовлетворения которой не принимались на долгосрочную службу. Что касается выпивки, то и тут был найдено решение.

Коктейли Матерхорна были слабыми наркотиками, что быстро перерабатывались организмом, не оставляя последствий. Они делились на три класса: А, В, С,– последующими содержаниями подпунктов 1,2,3… и так далее в каждом. Напитки класса С были самыми лёгкими, и наполнялись во всех барах как столовая выпивка. Коктейли В были с большей концентрацией и выводили из равновесия, даря галлюцинации на несколько секунд. И самый сильный класс А позволял человеку парить, окрыляя через несколько глотков. Все виды хранились на барных стойках в колбах: бесцветный гель в стекле с посеребрённой, вытянутой вдоль колбы, крышкой, что содержала класс и номер коктейля. Активировался коктейль перед посетителем. Бармен, человек или робот, механически воздействовал на полбу, крутя по часовой стрелке колпачок. Содержимое сливалось в красивые стеклянные стаканы. Гель, меняя агрегатное состояние, превращался в жидкость, от которой шёл дым, приобретая цвет и вкус. Затем шло украшение напитка, и бармен уходил к следующим посетителям.

Торната, Марсель и Визион начинали с лёгкого класса С. После нескольких минут ожидания, повторили, и снова ничего не почувствовав, взяли коктейли покрепче. Спустя два часа трое подростков сменили четыре бара, продегустировав бо́льшую часть предлагаемой ими продукции.

Уже после них дочь посла соседней планеты демонстрировала свое абсолютно неадекватное поведение, и Торната, у которой сильно кружилась голова, и пузырился асфальт, решила где-нибудь перекантоваться. Оба её сококтейльника не могли вспомнить своих имён, о месте жительства было спрашивать бесполезно, поэтому она потащила всех к зданию корпуса Сифурай. Пройдя охрану и регистрацию, предъявив как документ розовую туфлю, она завела компанию в лифт, в котором все трое повалились на пол.

Торнате казалось они ехали слишком долго, сначала причина была в том, что они не активировали лифт, ну а после она заснула. Пробуждение было болезненным оттого, что её задел Визион, переворачиваясь во сне набок. Потирая ссадину на своём, она открыла глаза, что долгое время прятали от неё гостиную её дома.