Танец королей и воров

Прошло два долгих дня с нашего возвращения из академии, и мой череп уже был готов расколоться посередине.

Я использовал слишком много месмера, собирая и выискивая информацию о кольце. Пока Никлас читал все, что мог найти о хождении по теням или любом другом перемещающем месмере, я вновь и вновь практиковался, используя тени, чтобы проходить через страх.

– Если это месмер тела, – сказал Никлас после того, как я в мгновение ока перешел по теням с одного края нашей крепости до другого, а затем рухнул истощенной кучкой к его ногам, – то я могу это объяснить лишь тем, что ты теперь способен подключаться к тем кратким всплескам в наших головах.

– Понятия не имею, о чем ты.

– О, все ты понимаешь. – Он захлопнул свою книгу и скрестил ноги, усаживаясь. – Я это уже объяснял. Наш месмер связан с разными путями, ведущими к разным зонам мозга. Страх всегда вызывает какую-то реакцию, так? Адреналин или для кого-то ступор во время шока. Всплеск, искра на том пути, по которому страх активирует инстинкт.

– Значит, я хожу через страх. Это мы и так знали.

– Ты сказал, что слышишь страхи других, когда появляются стены теней, так?

– Да. Как будто я вхожу в тысячи разных голосов, которые слились в одно облако тьмы.

– Я думаю, да и почти уверен… Я бы сказал, что я очень близок к тому, чтобы узнать это наверняка, но по какой-то причине ты теперь можешь брать эти первичные всплески страха у других. И с какой скоростью эти первичные всплески адреналина возникают в наших телах, с такой теперь можешь перемещаться и ты.

– Значит, я стал их адреналиновым всплеском страха.

– Да! – Никлас громко рассмеялся. – Да. Считай себя нашей личной дозой ужаса. Первой искрой испуга. Был – и пропал в один миг, а мы стоим и думаем, стоит ли бежать или поднять клинки и драться. Это примечательно, и нужно сделать все возможное, чтобы добавить этот твой новый Талант в наши планы.

Никлас произнес это вслух, но он меня знал. В тот самый миг, как я прошел через ту первую тень, это уже стало частью плана.

Позже я восстанавливал силы горячим броаном, молча глядя на стену картин, которые Никлас контрабандой провез откуда-то из Западного королевства. Стена изображений древа богов, трех Норн, даже мифа о гигантской белке, охраняющей древо. Яркие, яростные мазки складывались в сцены, и я вот уже час не мог отвести глаз от трех коварных дамочек Судьбы.

Если Малин – их избранная королева, то как мне достать чертово кольцо, чтобы это доказать?

Проблема с построением плана по поиску хорошо спрятанного кольца была в том, что покидать наше убежище было, черт побери, опасно. После академии низам общества предложили более высокие награды за голову злоносца и пленение воровки памяти.

Раз крови Малин не требовали, то Ивар, верно, планировал оставить ее себе. Использовать ее. Смерть была бы милосерднее такой судьбы.

После многочисленных возражений и споров о том, кто продолжит поиски, Вален послал Фрея и Акселя.

Два брата, отчаянно верные и ловкие, бродили по улицам Скиткаста вместе с Ари, замаскировавшись. Посол должен был скрывать их акцент своими иллюзиями, а они втроем – вести себя как торговцы.

– Боги, дайте мне с кем-нибудь подраться. – Халвар уселся на другом конце комнаты и вздохнул в земляной потолок.

– Скучно?

– Я оставил жену и сына ради битвы, а не чтобы слоняться без дела.

– Пекло, у тебя потомство?

Халвар надул губы и вновь посмотрел в потолок.

– Есть ли у меня потомство? Да, Повелитель теней. Рядом с женой я попросту ненасытен. Собственно, вот еще одна причина, по которой я бы хотел побыстрее покончить с этой войной, – мне бы вернуться до того, как родится наш второй малыш.

– Второй, – фыркнул я. – Мы на Севере были лишь два года назад, а у тебя уже два малыша?

– Как я и сказал, от красоты этой женщины, что дарована мне богами, дух захватывает. – Халвар прикрыл глаза, словно воображая свою жену. – Я постоянно должен ее касаться и планирую породить нашу собственную армию. – Он протяжно вздохнул, и его губы изогнулись в улыбке. – Ах, что же я с ней сделаю, когда вернусь. Конечно, мне придется наврать о своих храбрых деяниях, раз уж на деле я сидел в крепости, ел, пил и толстел.

– Армия твоих малышей будет устрашающей.

– Или блистательной. – Халвар долгое мгновение помолчал. – Помоги мне кое-что понять. Если это кольцо, которое должна носить Малин, такое сильное, то почему ваши враги не забрали его себе?

– Наверняка сказать не могу. Кольцо – это реликвия, которой пользовались две древние ветви. Хаген, Бард, даже Лука – носители крови сгинувших королей. Это значит, что Ниалл и Ивар могли бы убедить народ, что они и есть предсказанные наследники.

– Опять же, не понимаю, почему они этого не сделали?

Резонный вопрос, и ответа на него у нас не было, одни догадки.

– Я все надеюсь, что это потому, что кольцо для них ничего не делает. Малин пробудила месмер внутри кольца, и мне нравится считать, что лишь она одна всегда будет пробуждать эту силу. Она дитя обеих линий крови.

– Похоже на Тимор и Этту, две стороны нашей войны.

– В чем-то, но в этом случае нам даже не нужно убивать Ниалла, чтобы победить. Народ здесь суеверный, и, если Малин докажет, что контролирует кольцо, люди Востока сами вышвырнут Гримов из Черного Дворца.

Халвар откинул голову на спинку стула и закрыл глаза.

– Жду не дождусь этого дня. Если мы вообще найдем это проклятое кольцо. Вот только интересно, если ваш народ так ждет наследницу, то что ты думаешь о союзе с Южным королевством?

– Это меня беспокоит, – признался я. – Об этом нам все еще нужно узнать побольше.

Мы так и не получили вестей от принца Южных фейри, и Ари волновался сильнее, чем по нему было видно.

Дикие фейри, такие как народ троллей, лесной народ, водные никсы, способные использовать свои странные чары, чтобы погрузить кого-либо в транс, могли стать проблемой, если предпочтут встать на сторону Черного Дворца.

Эрика была мирной фейри, читающей по звездам, чудаковатой, но я наслушался рассказов Ари о более злобных жителях Южного королевства. Южные фейри жили ради игр и проказ. Если и вправду существовал альянс между Югом и Черным Дворцом, то мы столкнемся с магией, которой у нас не было.

У нас были магия земли и наш месмер, но если нас зачаруют, поработив волю, то никто не знает, что с нами станет. Никлас уже составлял эликсиры для защиты разума под руководством Эрики.

Я снова уставился на картины. Мне было нужно что-то, хоть что-нибудь, чтобы составить хотя бы подобие плана. Я убедил Малин, что это верный шаг – борьба за то, что принадлежит ей по праву рождения. Но вот они мы, запертые в клетке в стужу.

В ту секунду, когда я обдумывал, а не порезать ли мне своим керамбитом картину, откуда-то из Гнезда Фалькинов, эхом отскакивая от стен, разнесся громкий крик:

– Мы его нашли!

Мы с Халваром посмотрели друг на друга, затем одновременно вскочили со стульев и бросились в коридор.

В главной комнате для собраний Малин стояла между Валеном и Элизой, с ними – Фрей, Аксель и Ари. Братья были взмокшими и стаскивали с себя туники и фуражки. Ари сделал большой глоток броана прямо из высокого кувшина.

Малин схватила меня за руку и прошептала:

– Они говорят, что нашли кольцо.

– Что? – Моя голова тут же вновь повернулась к мужчинам. – То самое кольцо?

Фрей кивнул и протянул кожаный кошель.

– Его продавал треклятый торговец в верхней части города. В точности соответствовало описаниям, что вы нам дали. Мой Король… – Он обратился к Валену, – вам следует знать: мы немало денег потратили, чтобы его заполучить.

Вален просто отмахнулся и проследил глазами за кошелем, который перешел от Фрея ко мне.

Дыхание замерло у меня в груди, когда я открыл маленький кожаный мешочек на веревочке. Бесило то, как дрожали мои пальцы. Биение пульса громко взревело у меня в голове, когда в центре моей ладони замерцало гладкое стеклянное кольцо, покрытое черными рунами.

Кольцо. Это… это и впрямь было кольцо королевы.

– Почему оно не светится? – Голос Малин вырвал меня из ступора.

Руны были мертвы. Она говорила, что кольцо на маскараде запылало золотым огнем, когда она оказалась лишь в нескольких шагах от него. Теперь же она погладила пальцем его край, а руны остались безжизненными и блеклыми.

– Попробуй надеть. – Я отдал кольцо ей и задержал дыхание, когда она надела его на палец.

Малин покачала головой:

– Ничего. Я ничего не чувствую.

Никлас раздраженно застонал и подбежал к нам.

– Покажи-ка. – Мгновение он изучал кольцо, а затем сомкнул вокруг него кулак. – Дайте минутку. У меня есть эликсиры, которые проявляют месмер на предметах.

Больше он ничего не сказал, просто убежал в сторону своих комнат с эликсирами.

– Он считает, это копия? – Элиза озвучила тот вопрос, о котором все мы думали.

Конечно же. Я пнул ножку деревянного стола, стоявшего возле стены, и отвернулся, положив руки на бедра. Имело смысл, что Ивар разбросает по королевству подозрительные кольца, чтобы нас выманить.

– Я должен был это предвидеть, – пробормотал я.

Нежная рука Малин скользнула вокруг моей талии, и вот уже она обняла меня сзади.

– Откуда ты мог знать, что такая вероятность существует?

– Потому что я и сам бы именно это и сделал, чтобы враг попался на удочку. Выставил бы напоказ именно то, что ему нужно.

Малин поцеловала меня между плечами. Я повернулся, чтобы прижать ее к боку, а затем поцеловал ее в лоб. Ее присутствие притупляло отчаяние от моего собственного провала до ноющей боли.

Никлас вернулся секунду спустя. Он посмотрел мне в глаза и покачал головой.

– Всего лишь стекляшка.

Мои глаза затянуло тенями, когда эмоции сплелись в груди тугими узлами.

– Теперь мы знаем, – сказал Вален, поднимая руку. Он явно этим призывал меня сохранять спокойствие. – Есть и фальшивые кольца. Нам все еще нужно отыскать настоящее, но теперь, зная, с чем мы имеем дело, как нам это провернуть?

– Ник, а можем ли мы как-то использовать эти вынюхивающие месмер эликсиры? – спросила Това.

– Я могу приготовить еще, – сказал он, – но они должны вариться не меньше двух недель.

– А тем временем мы придумаем другой способ найти настоящее кольцо. Пожалуйста, боги, что угодно, лишь бы выйти наружу, – сказал Халвар.

Некоторые засмеялись.

– В любом случае Малин – сама эликсир, – сказал Бард Штром. Брат Малин весьма хитро расставил ловушки вокруг Скиткаста. Ямы-западни для скидов или растяжки, запускающие спрятанные стрелы. Когда остальные уставились на него, Бард покраснел и продолжил:

– Я хочу сказать, она же пробуждает кольцо. Если мы найдем кольцо, просто принесем его ей – и узнаем.

– Да, – добавил Линкс, – но их ведь могут быть дюжины. Сотни.

Бард пожал плечами и забросил в рот пригоршню орехов из миски.

Так каков же план? Пытаться выцепить настоящее кольцо в море подделок? Умереть с голоду во время морозов? Как нам сделать следующий шаг и как мне устроить все так, чтобы Малин при этом не погибла?

Если бы Ивар не знал, что Хоб – наш союзник, то я бы снова воспользовался им в качестве ключа к низам. Уж конечно, какой-нибудь жулик или вор в трущобах знает что-то о том, что задумал Ивар. Они могут даже знать, где хранится кольцо.

Преступники бывали весьма полезны, даже скиды иногда использовали мошенников в качестве информаторов, и…

Сердце в моей груди пропустило удар. В голове сложилась идея. Мне становилось все теплее по мере того, как каждый шаг вырисовывался, каждая вероятность прояснялась.

Я старался. Боги, я старался, потому что в комнате была Элиза, но, пока мой разум вертелся, пока кусочки плана вставали на свои места, улыбаться было так же естественно, как дышать.

– Я знаю этот чертов взгляд. – Раум ухватил Линкса за плечо, впившись в меня глазами, и затряс своего товарища-Крива. – Планы. Он строит планы.

Голова Халвара привалилась к стене:

– Наконец-то.

– И какие же мысли ты плетешь, Повелитель теней? – прошептала Малин.

Я поднес костяшки ее пальцев к губам, затем вновь обвел взглядом комнату.

– Нужно многое сделать. Есть кое-кто, кого я давно собирался навестить. Кто-то, кто мог бы знать, что происходит за этими стенами. Этот визит я долго откладывал.

– Кто наша цель? – спросила Това.

То же тугое, почти ошеломляющее давление сжало мою грудь. Ощущение, которое появлялось всякий раз, когда шаги нашего танца начинали складываться воедино. Нам нужно было поговорить с человеком, который знал, как обращаться с обеими сторонами меча. Мужчиной, которого можно было прогнуть, но никак не сломать.

Я не ответил Тове, просто вернулся на свое место рядом с Малин и подбавил в улыбку жестокости.

– Грузите корабли. Возвращаемся в Клокглас.

Глава 10. Воровка памяти

Мы отплыли флотом из трех кораблей. Было непросто выбрать тех, кто останется в скиткастском лагере, а кто отправится в Клокглас.

Джунис осталась в Гнезде Фалькинов. Никлас не очень-то обрадовался тому, что ему придется покинуть жену, но его месмер и эликсиры требовались постоянно, а один из глав Фалькинов должен был остаться, чтобы охранять врата их дома. Как только мы что-то узнаем о кольце королевы, то воссоединимся.

И все равно было странно, что с нами лишь половина гильдии Кривов. Исака и Фиске разделили. Исак отплыл с нами, чтобы затемнять разумы врагов, если потребуется. Раз Гуннар присоединился к нам, то, как следствие, и Эрика с ее провидческими способностями, так что Фиске с неохотой остался в Скиткасте, чтобы почуять опасность, если какие-нибудь скиды вновь попытаются штурмовать стены.

Раум был глазами на форштевне, ведя корабли сквозь тени Кейза. Самые юные Кривы поплыли с нами. Я удивилась не меньше, чем сам Эш, когда Кейз попросил мальчика и Ханну присоединиться к отряду. Ханна плыла на втором драккаре с Эллисом, своим братом, Хобом и Инге, в то время как мы плыли на главном корабле с Северными правителями.

Прощались мы как-то угрюмо. Пусть мы и вели себя так, будто это всего лишь очередной план Повелителя теней, но сердцем и разумом сознавали, что это – начало конца нашего королевства.

Победим ли мы или провалимся в Иной мир, но Восток уже не будет прежним.

Две ночи мы продвигались мучительно медленно. Сколько бы раз я ни переплывала Вой, я была убеждена, что мой желудок никогда не привыкнет к бесконечной качке и пляске по вспухающей черной воде.

Я понимала, что нам нужно продвигаться осторожно. Ивар наверняка отправил в Вой бессчетное множество надзирателей, нарезающих круги возле морских тюрем, просто дожидающихся, пока мы попадем в их сети. Нам также придется высадиться на каменистом побережье в самых северных фьордах, а затем по холмам пройти в Фельстад. А чтобы мы добрались дотуда, путешествие растянется еще на одну ночь.

– Боги. Сгинь.

Я обернулась на сетования Ари. Северный Посол дергал веревку на мачте. Почти с самой ее верхушки в ночь полетел ворон, каркнув на мужчину.

Ворон в море?

Я прыснула со смеху, глядя на его растерянное лицо и пытаясь игнорировать свой расстроенный желудок.

– Испугался маленькой пташки, Ари?

Он мрачно зыркнул в небо в поисках той твари:

– Вовсе нет. Но этот ворон меня преследует. Не могу стряхнуть эту чертову птицу. И как она вообще долетела сюда?

– Может, он с тюремных островов. Они небольшие, но там есть пара деревьев, наверное. – Я покрутила пальцами и застонала, как призрак. – А может, это предзнаменование от богов.

Было непохоже, чтобы Ари развеселился. По крайней мере, он делал такой вид, но уголок его губ все же дрогнул в улыбке.

– Вороны – это мудрые спутники Отца Богов. Раз уж я на этом корабле самый мудрый, буду считать это предзнаменованием удачи.

– Давай, давай. – Я ахнула и указала в небо. – Боги, он вернулся.

Когда Ари подскочил и посмотрел на небо, я рассмеялась, достаточно громко, чтобы несколько пар глаз обернулось к нам.

– Как забавно, Королева Малин. – Он провел рукой по своим золотистым волосам. – Воистину, я буду смеяться, пока, черт побери, не сдохну.

Корабль резко перевалил через волну, и улыбку стерло с моего лица. Я оставила Ари наблюдать за небом, высматривая своего ворона, и принялась рыться в одном из кожаных мешков Товы в поисках очередных листьев мяты. Я могла спать только тогда, когда спал Кейз. Сегодня же он стоял на носу корабля вместе с Исаком и Раумом, тихо переговариваясь с ними и планируя курс.

– У меня есть кое-какие специальные травы, которые помогают от укачивания, если хочешь. – Вздрогнув от неожиданности, я обернулась. Херья улыбнулась и протянула мне маленький меховой мешочек. – Это из луноцвета. Этот цветок растет на Севере и обладает большой силой. Мы пользуемся им, когда переплываем океан Судьбы.

Я облегченно выдохнула и выхватила мешочек из ее руки, даже не думая. Его дно усеивали грубо помолотые серебристые лепестки.

– Положи под язык. – Она продемонстрировала, насыпав лепестков себе в рот.

Шелковистый, землистый вкус покрыл мои язык и горло, но почти тут же медленно сочащиеся влагой лепестки усмирили боль в глубине моего живота.

– Спасибо, – сказала я, возвращая ей мешочек.

– Оставь себе.

Со всем тем хаосом, с каким мы собирали армию, я лишь горсткой слов перекинулась с возлюбленной Хагена. Мы были своего рода сестрами. И все равно грудь сжало нервной дрожью.

– Как твоя малышка переносит плавание? – спросила я.

Херья взглянула на гору мехов под холщовым навесом на корме:

– Она стойкая. Мысль о том, что я тащу ее в наши битвы, – это постоянная тревога на моих плечах.

– Я не хочу, чтобы она была близко к опасности, – тихо сказала я, – но я рада, что смогла с ней познакомиться.

– Когда эта война окончится, будет еще множество дней, чтобы ее узнать, – сказала Херья. Ее слова прозвучали с уверенностью, но под поверхностью таился и некий страх. Легкая дрожь в ее тоне означала, что она сказала это, чтобы подкрепить собственную надежду, словно на меньшее она и не согласна.

– Жду этих дней с нетерпением. А в Фельстаде она будет в безопасности. Кривы уже много лет там живут. Он хорошо укрыт.

По правде же, все мы знали, что дорога от кораблей до Лимериков, а затем к руинам Фельстада будет опасной. Добавьте к этому ребенка, никогда не имевшего дела с ножами и смертью, в отличие от Ханны и Эша, и риск возрастет.

– Я рада, что боги благословили Лайлу присутствием таких сильных женщин в ее жизни, – продолжила Херья. Принцесса смотрела на широко раскинувшийся темный Вой. – Ты одна из них. Она нарисовала Хагену картинку с двумя своими тетями – королевами всего чертова мира, по ее мнению.

Я покраснела.

– Элиза…

– Идеальная королева для Севера, – перебила меня Херья, словно уже знала, что я собиралась сказать. – А ты идеальна, чтобы занять свое место здесь. Ты этого не видишь, но мы это чувствуем, Малин. Не только твой народ, все мы. Я чувствовала, как пылает твоя сила, с того самого момента, как Хаген впервые рассказал о тебе. О своих самых первых страхах, когда твоя сила начала расти, еще в детстве.

Было странно сознавать, что мой брат провел настолько большую часть моей жизни в объятиях женщины, о существовании которой я даже не подозревала. Еще более странно было знать, что он шептал ей о страхе за меня, отлично понимая, что означает мой месмер, в то время как я сама была не в курсе.

– Я воровка, а не принцесса. Я выросла на сеновале, меня игнорировали все, кроме одного старшего брата, которому до меня было дело, и мальчика, который любил меня, несмотря ни на что. Я потеряла его, когда была ребенком, но значительную часть моей жизни поглотила одна цель: найти того мальчика, который любил меня, и убежать вместе с ним.

Я подняла глаза на спину Кейза. Раум указывал на какие-то невидимые очертания вдалеке. Какое-то препятствие, а может, удобная бухта, где мы могли бы причалить, вот только никто из нас их не видел.

– Жизнь здесь была не идеальна, но мы выжили. Когда мы отправились на маскарад, я хотела всего лишь вернуть своего брата, а не развязать войну. Я хотела свободы. Так же, как Хаген и Кейз. – Мои плечи поникли. – Иногда… я жалею, что вообще узнала правду, что подошла к тому кольцу. Мы все могли бы быть на Севере. Твоя семья была бы в безопасности и наконец-то полной.

Херья слушала. Она не отвернулась, видя мою слабость, а просто накрыла мою руку своей.

– Я понимаю. Когда меня только взяли в плен после того, как первые набеги разделили мою семью, я день за днем проклинала богов за их жестокость. Эта гора казалась слишком высокой, чтобы ее преодолеть. Но со временем я узнала, что на другой стороне горы нас ждет судьба куда более великая, чем мы все могли вообразить. Нам просто нужно захотеть пробить себе дорогу к вершине.

– Я не понимаю.

– Если бы я не попала в плен, то никогда бы не встретила Хагена. Моих детей бы не существовало. Вален никогда бы не нашел Элизу, а две страны на Севере, скорее всего, все еще были бы врагами. Но теперь мы вместе; мы сильнее оттого, что страдали.

– То есть ты хочешь сказать, что нас ждет нечто чудесное.

– Я предпочитаю в это верить, да.

Я снова принялась рассматривать затылок Кейза.

– А что, если нас ждет лишь смерть?

Херья помедлила:

– Тогда ты должна убедиться, что бьешься за что-то, за что стоит умереть.

Я сглотнула ком, вставший поперек горла от эмоций. Корона и королевство – не к этому я стремилась. Это королевство может гореть синим пламенем, если станет угрозой для тех, кого я люблю. Но Кейз, гильдии, моя семья – они стоили всякого риска.

– Херья. – Хаген обошел центральную мачту и положил руку ей на поясницу. – Лайла тебя зовет.

Она улыбнулась моему брату, как будто он был солнцем, пробившимся сквозь самую яростную из бурь. На пару мгновений Херья положила нежную ладонь на его сердце, а затем покинула нас, направившись к навесу.

– Все в порядке, Мал? – спросил Хаген.

– Нет, – ответила я, все еще не отрывая глаз от своего мужа. Кейз, видимо, почувствовал мой взгляд, потому что оглянулся на меня через плечо. Он чуть улыбнулся, но Раум тут же вновь завладел его вниманием. Я посмотрела на Хагена. – Но я должна надеяться, что будет.

Проливной дождь насквозь вымочил скалистые берега Клокгласа, когда мы наконец добрались. Раум направлял нас своим месмером, а Гуннар морщился, пытаясь держать корабли ровно.

Он был альвером, мог контролировать разум, но в его жилах также текла кровь фейри Ночного народа. Магия земли. Я не знала, выстраивал ли он связь с древесиной кораблей или с морем. Мне было все равно. Чем больший вызов Гуннар Штром бросал своему месмеру, тем большим чудом он становился.

Мы завели наши корабли в скалистую бухту, укрытую пластами скользких скал и опасными волнами. Потребовалось немало времени и терпения, чтобы маневрами завести корабли туда так, чтобы они не разбились о скалы. К тому моменту, как мы ступили на берег, каждый из нас был промокшим и раздраженным.

Кейз, будто одеялом, накрыл нас ночью. Плотные, прозрачные тени впитались в наши поры, гася все надежды на пламя, и заставили вцепиться в тех, кто шел впереди, пока мы тащились по скользким холмам в сторону деревьев.

Фельстад находился по меньшей мере в пяти лигах от края Леса Лимериков, а с этим дождем и тенями было бы попросту невозможно добраться туда, не растеряв по дороге людей.

Мы встали лагерем в густой роще и соорудили в качестве укрытия дюжину жалких, кособоких шалашей с холщовыми полотнищами, закрывающими вход. Вален сотворил парочку навесов, боясь привлечь слишком много внимания своей магией земли. В итоге ветви не давали детям мокнуть и служили дополнительным импровизированным барьером между лагерем и дебрями Лимериков.

Внутри нашего маленького шалаша Кейз прижал меня спиной к своей груди и натянул густой мех до самого моего подбородка. Его руки собственнически обхватили меня за талию, а губы принялись целовать шею, пока мои мышцы не сдались и я не расслабилась, приникнув к его телу.

– Этот шаг – верный, – прошептал он.

Я кивнула. Какое-то чувство подсказывало Кейзу, какие шаги требовались для его хитрых игр. Я доверяла его инстинкту и была согласна, что это – верный путь, но…

– Ты чего-то боишься. – Он нежно убрал волосы с моей щеки и поцеловал ее. – Поговори со мной, Малли.

– Я не могу этого объяснить. – Я переплела наши пальцы и покрепче обернула его руку вокруг своего живота. – Мы возвращаемся сюда – и что-то мне подсказывает, что все вот-вот переменится, Кейз. Будто с рассветом наши жизни изменятся, и мы ничего не сможем сделать, чтобы этому помешать.

Кейз не ответил. Может, сказать было и нечего. Он крепче обнял меня, и вот уже сон завладел мной, а я больше не могла бороться с усталостью. Его объятия были непоколебимы, неразрушимы и успокаивали меня.