Пешка в чужой игре. Ход королевы

Первой мыслью девушки было, будто Его Величество решил устроить бал в ее честь, но подобное случалось только в сказках. Инте еще могла поверить в волшебное провидение, но Амерлин была слишком взрослой для этого. К тому же тогда привезти приглашение поручили бы гонцу, а не магу.

– Должно быть, у Вариха Первого есть к тебе дело, – поморщившись, отец помассировал переносицу.

– Какое? Тэр Даэрен сказал вам? – не удовлетворившись ответом, повторила Амерлин.

– Мы ничего не знаем! – метнув на мужа красноречивый взгляд, воскликнула мама.

– Селма, ты уверенна? Может быть…? – отец не окончил фразы, но этого и не понадобилась.

– Нет, это исключено! – вскочив из-за стола, мать взмахнула руками.

– Но ведь когда-то она все – равно узнает, мы не сможем скрывать вечно, – мягко, словно ребенку, заметил отец.

– Берд, ты хоть понимаешь, о чем говоришь?! Все изменится и никогда не станет прежним. К тому же, нам обещали! – в голосе женщины послышались истерические нотки. На мужа она теперь смотрела с невысказанным упреком и затаенной обидой.

– Тэр Даэрен же сказал, обстоятельства изменились. И разве у тебя есть другое объяснение происходящему? – жестко заметил отец. Извиняюще улыбнувшись, дотронулся до руки жены. – Я никогда не стал бы ворошить старые тайны, но лучше это сделаем мы.

Амерлин чувствовала, родители спорят из-за нее, но не могла понять, чем вызвана их размолвка. Короткие, обрывистые фразы больше сбивали с толку, чем объясняли что-то. Девушке оставалось лишь наблюдать, как мать, коротко всхлипнув, опускается на стул, закрывая лицо руками, как отец вновь трет переносицу.

Солнце давно скрылось, часть свечей потухла и заливающий столовую полумрак только усиливал ощущение неясной тревоги, заставляя сердце замирать в груди.

– Мама, папа…. – тихо позвала Амерлин.

– Амерлин, прости, возможно, наши слова причинят тебе боль. Я надеялась, что эта часть прошлого навсегда останется похороненной, видит Бог, мы все силы приложили для этого, но видно, судьбе было угодно свернуть именно на такую дорогу, – глухо начала женщина.

Взглянула на Берда, словно прося у него поддержки. И, дождавшись кивка, порывисто произнесла:

– Амерлин, ты не наша дочь.

– Что? – девушка недоуменно моргнула, гадая, уж не ослышалась ли.

– Ты не наша дочь. Тебя, совсем еще крошку, семнадцать лет назад привез маг. Он не стал ничего объяснять, только сказал, что это приказ короля, и мы должны вырастить тебя как родную. Мы с твоим отцом очень хотели детей, незадолго до этого у нас как раз родилась дочь, но, подхватив лихорадку, умерла…. И ты стала для нас настоящим подарком небес….

Кажется, Селма говорила что-то еще, но Амерлин не слушала. Слова долетали до нее сквозь какую-то завесу. Мир перед глазами поплыл, все стало размытым и расплывчатым, словно во сне.

Покачнувшись, Амерлин бы упала со стула, не подхвати ее отец.

– Тебе плохо? Вот, выпей воды. Я понимаю твое состояние, но это ничего не меняет, мы очень любим тебя, больше всех на свете.

Девушка вцепилась в протянутый стакан с такой силой, словно боялась, что и он сейчас рассыплется вдребезги. Так, как только что разлетелась на сверкающие осколки вся ее жизнь.

– Мама, папа… – вода попала не в то горло и Амерлин закашлялась. – Я не верю! Этого не может быть. У меня нет других родителей, кроме вас.

– И мы всегда будем с тобой, – крепко обняв дрожащую дочь, Селма поцеловала ее в макушку. – Кто бы ни ждал тебя во дворце, твой дом всегда будет здесь.

– Вы думаете, там будут мои…мои родственники? – первый шок прошел и к Амерлин начала возвращаться способность мыслить трезво.

– Другого объяснения у нас нет, – развел руками отец. – Тэр Даэрен ясно дал понять, что его интересует твое происхождение и именно этим объясняется визит.

– Не могу поверить…. Я была уверена, что родилась здесь. И совсем ничего не помню о другой жизни. Получается, моя настоящая семья отказалась от меня? – почему-то эти мысли вызвали в душе Амерлин боль.

– Конечно, не помнишь, ты ведь была совсем крохой, – смахнув слезы, улыбнулась мать. – Мы выдали тебя за нашу настоящую дочь, и никто даже не заподозрил о подмене.

– А что касается твоей семьи, к сожалению, тот маг ни словом не обмолвился о ней, – продолжил отец. – Не исключено, что раньше у них были серьезные причины пойти на такой шаг, но теперь никаких преград больше нет. И твои родные, к слову весьма состоятельные, раз могут позволить себе нанять мага.

– Мне все – равно, сколько у них денег! – заметив, как тяжело дались отцу последние слова, сердито воскликнула Амерлин. – Раз так велит король, я поеду, но моя единственная семья – это вы и другого дома мне тоже не надо.

– Мы будем ждать тебя, – улыбнулась мать.

Следующие несколько часов семья провела за разговорами. Предстоящая разлука тяжелым грузом легла на плечи. Только сейчас Амерлин осознала, сколько еще не успела сказать родным и как привыкла к тому, что они всегда рядом.

Собирать вещи в результате она отправилась далеко за полночь. Инте, не знающая, что случилось, но видя погрустневшую воспитанницу, всеми силами старалась подбодрить девушку. Несомненно, няня искренне переживала, но от этого Амерлин становилось только труднее, еще раз напоминая, что уже следующим утром Инте уже не разбудит ее, не заплетет волосы и не станет отгонять от окна, запрещая смотреть на звезды…

В кровать девушка легла, едва сдерживая слезы. Несмотря на то, что Амерлин переполняла усталость, спать совершенно не хотелось. Натянув одеяло по грудь, она смотрела на свою комнату, стараясь запомнить все до мельчайших подробностей.

Вот темнеет дубовый шкаф, в котором ребенком Амерлин любила прятаться от нянюшки, приходившей звать ее на уроки. На столе небрежно сложена стопка книг, которые давно полагалось отнести обратно в библиотеку, но так и не дошли руки. Рядом ваза с букетом васильков. Несмотря на то, что украшение комнат входит в обязанности слуг, Амерлин каждое утро спешила в сад, где подолгу бродила по дорожкам, выбирая самые красивые цветы. А под подушкой лежат яблоки. Хоть Инте и ругалась, считая, что есть следует за столом, Амерлин никак не могла избавиться от привычки грызть фрукты, сидя на подоконнике и глядя в окно. С портрета на стене девушке улыбались родители, нарисованные художником за свадебным столом.

Мысли же о предстоящей дороге Амерлин старательно отгоняла прочь. Девушка любила кататься верхом, но никогда еще не покидала границу, теперь же ей предстояло проделать долгий путь в компании тэра Даэрена. За весь ужин маг почти не проявил никаких эмоций и Амерлин оставалось только гадать, как он относится к своему поручению. Учитывая, как маги любят уединение, Даэрен должно быть, считает ее обузой… А возможно, и вовсе забыл о задании, преспокойно отдыхая и даже не думая, что одним своим приездом перевернул ее мир с ног на голову.

Вопреки мыслям девушки, Даэрен не спал. Мужчина сидел в постели, облокотившись на спинку с посланием в руках. В отличие от прошлого раза, сейчас оно выглядело значительно длиннее, а еще оказалось написано двумя разными почерками. Первый – размашистый, со множеством завитушек, занимающий едва ли не половину бумаги, второй напротив, был аккуратным и сдержанным. Маленькие буквы выстраивались в ровную линию, тесно прижимаясь друг к другу. Чтобы прочитать их, пришлось бы зажечь свет, но у Даэрена такой необходимости не возникало. Он давно уже знал текст наизусть и лишь размышлял о написанном.

Показав наместнику приказ, Даэрен умолчал о приписке, сделанной рукой Верховного Магистра и адресованной уже лично ему. Магистр требовал как можно скорее найти девушку и привезти ее во дворец, подчеркивая, что в дороге с Амерлин не должен упасть ни один волос. Маги редко полагались в чем-либо на людей, предпочитая справляться своими силами, но от благополучия девушки неожиданно стала зависеть судьба целого города, а возможно, целой страны и потому меры были вполне обоснованными. Не желая заранее пугать Амерлин, Даэрен решил ограничиться максимально кратким рассказом. О готовящемся же обряде ей должны были рассказать маги. Девушке все – равно никуда не деться от уготованной судьбы, но зато не станет раньше времени переживать, а возможно, узнав побольше о магии, поймет всю необходимость этого поступка.

Дунув на свиток, маг спрятал уменьшившийся квадратик в карман, а потом повернулся на бок, по обыкновению проваливаясь в лишенный сновидений сон.

ГЛАВА 2

Утром Амерлин разбудила няня. Инте пришлось несколько раз окликнуть девушку, прежде чем та все-таки открыла глаза.

– Инте, представляешь, мне приснился такой необычный сон. Будто бы к нам вчера приехал Грозовой всадник, а переступив порог, превратился в мага и хотел забрать меня к себе в башню, чтобы я ему штопала тучи и чистила молнии, – сладко потянувшись, хихикнула Амерлин.

– Тэр Даэрен велел передать, что через час вы будете отправляться, а еще напомнил, что ждать очень не любит, – няня горестно вздохнула и промокнула передником уголок глаза. – В королевском дворце жизнь-то побогаче будет, там тебе и платья дорогие сошьют, и украшений подарят, будешь уже не с ребятами наперегонки бегать, на балах танцевать. Но кто только о тебе позаботится, кто молока на ужин подогреет, кто сиропу от кашля заварит…

– Что?! – Амерлин резко села в постели, ошеломленно глядя на причитающую старушку.

События вчерашнего вечера с необыкновенной ясностью стали перед глазами, особенно же девушка запомнила взгляд Даэрена – холодный, пронизывающий и совершенно равнодушный.

– Зря я надеялась, будто сплю. Инте, я вернусь, обязательно вернусь. Вы… вы будете по мне скучать? – голос девушки дрогнул, выдавая охватившее ее беспокойство.

– Каждое утро молиться за тебя стану, ни одной службы церковной не пропущу, – заверила Инте, обнимая воспитанницу. – Ума не приложу, как жить теперь станем, опустеет дом без тебя.

– А тэр Даэрен сказал вам, зачем я должна уезжать, кто меня ждет? – отстранившись, спросила Амерлин.

Девушку мучила неизвестность, и хотелось знать, к чему хотя бы готовиться, но вместе с тем было страшно, что теперь все узнают о ее тайне. Пусть Амерлин и оказалась чужой для всех, но сама она по-прежнему считала себя де Реонти и не представляла другой судьбы.

– Ни словечком не обмолвился, только зыркнул глазищами своими и опять в комнате скрылся. Амерлин, ты уж смотри, не серди тэра Даэрена, в спор не вступай, не перечь, ему ведь все – равно, проклянет тебя, аль со свету иным образом сживет, – Инте вновь всхлипнула, осеняя воспитанницу обережным знаком.

На этот раз Амерлин не стала ее высмеивать. Маги редко что рассказывали о себе и едва ли не единственным источником информации были слухи, которые в большинстве своем оказывались похожими на детские страшилки, но пугали гораздо сильнее…

– Ой, совсем я сырость развела, а тебе ведь времени не много отведено. Умывайся, а я пока платье подберу, – засуетилась няня, расставляя на столе принадлежности для умывания и поворачиваясь к шкафу.

Вода оказалась прохладной и пахла лимоном, сок которого Инте, несмотря на просьбы, продолжала добавлять, считая, будто он делает кожу светлее и мягче. Амерлин долго плескала водой в лицо, потом старательно расчесывала волосы, каждую прядку по – отдельности, словно надеясь, что маг исчезнет и ей не придется уезжать.

Наконец, поторапливаемая Инте, девушка облачилась в костюм для верховой езды и спустилась вниз, по дороге взглянув в небольшое окно. Небо было грязно-серого цвета, но горизонт уже начинал наливаться красным. До рассвета оставалось еще больше получаса, обычно в это время все еще спали, но сегодня слуги были на ногах.

Родителей Амерлин застала в столовой. Вид у них был уставший, будто они и вовсе всю ночь не сомкнули глаз, но увидев дочь, улыбнулись.

– Мама, папа, – девушка сделала было шаг, собираясь обнять их, но раздавшиеся шаги за спиной заставили ее подскочить.

– Доброго утра, – сухо пожелал появившийся на пороге маг, а затем сел на стул.

При нем Амерлин уже не рискнула высказывать каких-либо чувств и поспешила занять свое место. На несколько мгновений повисла тишина, но стоило тэру Даэрену негромко кашлянуть, как все тут же вспомнили о манерах.

Мама, позвонив в колокольчик и дав приказ служанкам накрыть на стол, завела вежливую беседу, папа начал разливать по бокалам вино. Служанки, то и дело наталкиваясь друг на друга, спешили скорее подать все блюда и укрыться на безопасной кухне. Почему то при свете дня тэр Даэрен пугал служанок еще больше, черной кляксой выделяясь в светлой столовой. Сам маг взирал на поднявшуюся суету с отрешенным безразличием, через некоторое время он даже прикрыл глаза, будто происходящее раздражало его. Впрочем, когда Лия, споткнувшись, уронила поднос, тэр Даэрен среагировал мгновенно, щелкнув пальцами и заставив фрукты повиснуть в воздухе над его головой. А когда девушка, постоянно бормоча извинения, стала собирать яблоки, и вовсе безучастно отвернулся к окну.

На самом деле мага раздражала не суетливость служанок, а сама необходимость сидеть в столовой и наблюдать за всем. От Даэрена не укрылись ни тени под глазами Амерлин, ни то, как под столом Селма нервно сжимала руку мужа, и как тот качал головой в ответ на каждый ее взгляд. Но если они на что-то и надеялись, сам Даэрен прекрасно знал, что через двадцать минут уедет вместе с Амерлин и ничто ему не помешает. Маг предпочел бы избежать долгих прощаний, которые как известно, лишь растравливают душу, делая неизбежное еще более мучительным, но забрать девушку совсем без объяснений нельзя было по ряду вполне понятных причин.

Единственное, что радовало мага, так это готовность, с которой наместник с супругой поверили вскользь брошенным словам, не став задавать лишних вопросов. Верховный магистр не говорил прямо, но ясно дал понять – об истинной причине вызова Амерлин в столицу должно быть известно как можно меньшему количеству людей, что не составило труда устроить.

Завтрак проходил в гнетущей обстановке. Селма несколько раз начинала разговор, но, каждый раз сбиваясь, в итоге замолчала. Амерлин лишь ковырялась в тарелке, сегодня кухарка приготовила ее любимую кашу с грибами, но девушке кусок не лез в горло. При взгляде на содержимое тарелки желудок скручивался, и приходилось делать короткие вдохи, борясь с дурнотой. Даэрен напротив, ел с аппетитом, сосредоточенно макая мясо в соус и заедая хлебом.

– Нам пора, – допив вино и покосившись на Амерлин, маг поднялся на ноги.

– Как? Уже? Но ведь еще совсем рано! – заволновалась наместница, тоже вскакивая.

– Рассвет, – коротко бросил Даэрен, а затем обернулся к девушке, – жду тебя у конюшни, пять минут, чтобы попрощаться и забрать вещи.

Несколько долгих ударов сердца семья молчала, а потом все заговорили одновременно:

– Я обязательно вернусь!

– Будь осторожна, если возникнет необходимость, пиши!

– Береги себя. Не позволяй страху взять вверх, всегда доверяй сердцу!

Амерлин переводила взгляд с отца на мать, чувствуя, как встают в горле невысказанные слова. Увы, пять минут – слишком короткий срок, чтобы попрощаться перед долгой разлукой, хотя вряд ли девушке бы хватило и целого дня.

– Я принесла твои вещи. Ох, представляю, сколько всего интересного ты расскажешь нам по возвращению, – проговорила вошедшая в комнату Инте.

Старушка уже не плакала, напротив, старательно улыбалась. Наверное, считала, что таким образом поддерживает Амерлин, но девушке стало только хуже.

– Конечно, и даже привезу подарки, постараюсь выбрать что-то модное и красивое, – сглотнув, пообещала Амерлин.

– Ты, главное, себя привези, и помни, чему мы тебя учили, – негромко произнес отец.

Девушка кивнула, а потом повернулась к Инте, забирая сумку.

– Ну, мне наверное, пора?

– Мы проводим тебя! – мама порывисто шагнула вперед.

– Не надо, – Амерлин медленно покачала головой. – Тэр Даэрен будет недоволен, к тому же мы все – равно уже попрощались.

Сказать оказалось гораздо легче, чем сделать. Девушка глубоко вздохнула, стараясь сдержать слезы. Амерлин до сих пор не верилось, что сейчас ей придется перешагнуть порог и покинуть дом. Раньше она мечтала отправиться в путешествие, посмотреть другие города, но никогда не думала, что детское желание исполниться в такой форме.

Тяжело было только сделать первый шаг, осознать, что старая жизнь осталась в прошлом и к ней не будет возврата. Не желая выглядеть трусихой, Амерлин расправила плечи и решительно двинулась к конюшням.

Тэр Даэрен, как и говорил, ждал возле конюшни. Сейчас мужчина шептал что-то огромному жеребцу, ласково гладя его по гриве. При свете дня было видно, что конь не мрачно-черный, а скорее дымчатого окраса.

– Ты вовремя, – даже не повернувшись в ее сторону, несколько удивленно заметил тэр Даэрен.

– Вы ведь сами дали мне лишь пять минут на сборы, я старалась успеть, – опешив, пробормотала девушка.

– Все верно, – не утруждая себя пояснениями, скупо кивнул маг. – Выводи свою лошадь, пора ехать.

Спохватившись, Амерлин скрылась в помещении. Мужчина проводил ее задумчивым взглядом.

Даэрен, как и всякий маг, любому другому предпочитал исключительно свое общество, лишь при необходимости присоединяясь к кому-либо. И если на лице Амерлин крупными буквами читался страх перед предстоящим путешествием, то мужчина относился к этому, как к тягостной обязанности. Ему не терпелось скорее попасть в столицу, где в свете последних событий жизнь буквально кипела, но теперь придется приноравливаться к Амерлин, наверняка не представляющей, что им предстоит.

Не сдержавшись, маг тихо фыркнул и почти сразу услышал шаги девушки. Увидев, какую кобылу Амерлин вела в поводу, Даэрен фыркнул уже громче.

– Неужели у вас не нашлось чего-то получше? – окинув пегую, всю в белых пятнах, лошадь презрительным взглядом, поинтересовался маг.

– Тучка – прекрасная кобыла. Может, у нее и не идеальная масть, зато она очень резвая и понимает меня с полуслова, – заступилась за свою любимицу Амерлин.

– Посмотрим. Но если будешь отставать, в первом же городе сменим тебе лошадь, я не собираюсь плестись подобно черепахе, – договорив, Даэрен легко запрыгнул в седло.

Девушке так же легко повторить прием не удалось. Поднявшаяся в груди обида на то, как легко маг распоряжается ее жизнью заставила руки задрожать и обожгла глаза навернувшимися слезами. Лишь со второй попытки Амерлин взобралась в седло. Тучка вопросительно заржала и девушка тронула ее каблуками.

Ворота уже были распахнуты. Тарий поклонился проезжающим мимо него людям и Амерлин помахала старому слуге рукой. Девушка искренне надеялась, что видит его не в последний раз и пройдет совсем немного времени, как вновь будет проезжать здесь.

Солнце начинало подниматься, постепенно раскрашивая небо золотисто-розовыми лучами и вместе с ним просыпалась жизнь в селении. В конце лета работы было едва ли не больше, чем в любое другое время года и люди спешили успеть переделать все дела. Дети выгоняли скотину пастись, кто постарше – шли работать в поля, занимались поливом и прочими необходимыми вещами.

Всюду, куда бы не падал взгляд Амерлин, были знакомые лица. Девушка часто выбиралась на прогулки, и сейчас все приветливо улыбались Амерлин, желая ей доброго утра, но стоило людям заметить мага, как улыбки из радостных становились вымученными, а в глазах начинало плескаться сочувствие.

Слухи в селении распространялись быстро. Здесь редко случалось что-либо значимое и любая, даже самая незначительная новость надолго завладевала всеобщим вниманием, обсуждаясь в мельчайших подробностях. Что уж говорить о таком из ряда вон выходящем событии, как приезд тэра Даэрена, забравшего с собой будущую наместницу?

О причинах, вынудивших Амерлин покинуть отчий дом, никто не догадывался, но хмурый маг наводил всех на мысль, что ничего хорошего ждать не следует.

Сам Даэрен на бросаемые на него взгляды совершенно не реагировал. Так уж повелось, что маги всегда привлекали к себе внимание, и к подобному приходилось привыкать уже в самом начале обучения. По сторонам Даэрен тоже не смотрел. Вид небольших, грубо сколоченных домов, наводил на него уныние.

Вопреки обыкновению, селение растянулось вдоль границы. Даэрен не слишком хорошо знал историю, интересуясь больше магическими науками, но смутно помнил, что раньше эти земли пустовали. Не сказать, чтобы местность здесь была слишком непригодная для жилья, напротив, при должных усилиях поля давали средний урожай, а небольшой лесок и протянувшаяся речка уже сами по себе являлись источниками пропитания для охотников. Скорее, людей останавливал страх, между двумя королевствами периодически возникали стычки и приграничные территории подвергались набегам в первую очередь, что отпугивало переселенцев.

Самого первого наместника король отправил на границу в наказание, в последний момент заменив смертную казнь ссылкой. Постепенно поселение стало увеличиваться и за несколько десятилетий превратилось в настоящий городок.

К тому времени, как солнце поднялось высоко вверх, селение успело скрыться из виду. Разухабистая петляющая дорога сменилась широким трактом, пыльной лентой стелящимся далеко вперед. День выдался необыкновенно солнечным, на небе не было ни облачка и маг, покачиваясь в седле, дремал в полглаза.

Амерлин тоже смотрела исключительно перед собой, правда, совсем по – другой причине. В былые дни она любила кататься по дороге, пуская Тучку галопом и, дурачась, старалась обогнать то ползущую тень облачка, то проводить закатывающееся за горизонт солнце. Но больше всего Амерлин нравились моменты, когда на тракте показывались купеческие телеги и тогда девушка спешила домой, чтобы первой сообщить о гостях, в результате чего торговцев встречало все селение.

Сегодняшний день был словно создан для прогулки. Наполненная солнечными лучами, трава казалась золотой, в воздухе кружились бабочки, редкие деревья манили к себе, обещая отдых в тени. Тучка то и дело норовила перейти с шага на рысь, искренне недоумевая, почему хозяйка удерживает ее.

Амерлин же, хоть и понимала желание кобылы размяться, сейчас оказалась не в том настроении. Все мысли девушки занимали вчерашние события. Амерлин вспоминала, как ловко маг остановил поднос, фрукты висели в воздухе, словно привязанные невидимыми нитками, даже не думая падать. Наверное, вздумай девушка пойти на поводу у Тучки и доскакать до виднеющегося дерева и тэр Даэрен тоже заставит ее замереть на месте. Расслабленным состоянием мужчины Амерлин не обманывалась, уже зная, насколько быстро при желании маг может применить магию.

О том же, что сейчас происходит дома, девушка запрещала себе думать, но мысли упрямо продолжали возвращаться, воскрешая в памяти все подробности разговора с родителями. Амерлин всегда знала, что внешне совершенно не похожа на отца, черноволосого и темноглазого мужчину, но надеялась, будто бы унаследовала его рассудительный характер и умение всегда чувствовать окружающих людей. А на праздниках летнего равноденствия, когда все собирались на площади, нарядная девушка часто слышала, что такая же красивая, как и наместница Селма. И Амерлин, глядя на маму, каждый жест которой был наполнен грацией, преисполнялась гордостью.

Теперь же оказывается, все это не правда и она не знает, на кого похожа и есть ли у нее братья или сестры. Амерлин пыталась представить свою настоящую семью, но видела лишь туманные силуэты. Да это и неудивительно, ведь как можно вспомнить того, кого никогда не видела.

День подходил к концу и солнце уже наполовину скрылось за горизонт, а Амерлин так и не успела решить, чего хочет она сама и как должна вести себя с новой семьей.

– Остановимся на ночлег.

Голос тэра Даэрена раздался так неожиданно, что Амерлин едва не свалилась с лошади. хотя и держалась в седле превосходно.

– Здесь? – девушка оглянулась, растерянно глядя на простирающуюся поляну с редкими кустами.

– До ближайшего жилья еще два дня пути. Можно конечно, ехать всю ночь, но все – равно не доберемся, – пожав плечами, маг спрыгнул с коня и снял сумки.

Амерлин последовала его примеру. Расседлывать и стреноживать лошадей конюх научил ее в первую очередь, когда девушка лишь начинала учиться ездить верхом, но вот что делать дальше…. Ночевать под открытым небом Амерлин еще не доводилось и она, честно говоря, надеялась, что маг сейчас щелкнет пальцами и наколдует какое-нибудь жилище. Мужчина же, вместо того, чтобы произносить заклинание, деловито обламывал ветки с куста.

– Тэр Даэрен, извините, что отвлекаю, но мне хотелось бы узнать… – нерешительно начала она.

– Даэрен, – перебил ее маг.

– Что Даэрен? – не поняла девушка.

– Называй меня просто Даэрен. Нам предстоит ехать около месяца и если ты каждый раз будешь выкать и произносит длинные вступления, то к сути вопроса доберешься лишь к концу пути, – собрав ветки в охапку, маг обернулся к Амерлин. – Если хочешь спросить что-то, говори прямо.