Повелитель теней. Том 7

– Поглядите, как оживилась, – издевательским тоном протянул мужчина с усами. – Как только увидела молодое мясо, так сразу глаза загорелись. Мне кажется, она нимфоманка. Нельзя быть такой озабоченной. Ей стоит полечиться от бешенства матки.

– Одиночество делает страшные вещи с женщинами, – пробормотал второй мужчина – в белоснежном фраке. – На её месте, я выбрал бы уже хоть кого-то. А она ещё и перебирает…

– Перебирает? Вы откуда знаете? – удивился Усы. – Неужели сами пробовались на должность муженька для железной леди?

– Нет, что вы. Мне не нравится жизнь под каблуком. Я подослал к ней моего младшего сына. Он у меня тупенький, так хоть где-то пригодился бы. Но нет! Госпожа Несвицкая не повелась на его симпатичную мордашку, – Белый Фрак раздражённо поморщился. – Ему даже не удалось затащить её в постель! Это была единственная надежда – я специально заранее послал его на курсы… ну знаете… для особых утех. Ух, он бы ей задал жару под одеялом! Но Несвицкой недостаточно красоты и большого члена. Видите ли, ей хочется обсудить поэзию!

– Не в её положении перебирать варианты, – усмехнулись Усы и озадаченно оглянулись. – Почему в зале такая тишина?

Его взгляд остановился на противоположной стене – она была однотонного голубого цвета, и на ней двигалось изображение… Усов и Белого Фрака! Крабогном обожал проказы и розыгрыши, но за последние месяцы у него сформировался некоторый моральный компас – он был слабоватым и не всегда срабатывал, но главное – он был! Поэтому Крабогном на дух не переносил издевательства. Подслушав Усов и Белый Фрак, Крабогном взбесился – спроецировал их образ на стену и сделал так, чтобы каждый, кто находился в зале, услышал их приватную беседу на щекотливую тему.

– Батюшки! Свят-свят-свят… – вскричала дамочка с веером из павлиньих перьев. – Граф Новиков из сына пытался сделать проститутку! Какой позор!

Гости загомонили, а граф Новиков так сильно побледнел, что сравнялся цветом со своим белым фраком. Однако Крабогном не успел насладиться триумфом – два охранника-амбала подхватили иллюзию Максима и потащили её куда-то в глубь здания. Они швырнули её в тёмную комнату и с грохотом захлопнули дверь. Крабогном отряхнулся и поспешил к зеркалу – поправил галстук, запонки, пригладил волосы. Дракоша наблюдал за ним со скепсисом.

– Едва ли Несвицкая захочет смотреть на твою глупую рожу. Ты выставил её посмешищем.

– Посмотрим, – отмахнулся Крабогном.

Несколько минут они слонялись по комнате, изучая картины. Наконец, скрипнула дверь и через порог переступила Несвицкая. Она была абсолютно спокойна – на лице даже мускул не дёрнулся, когда она обвела Крабогнома взглядом с головы до ног. Несвицкая выдержала паузу, опустилась на диван и произнесла:

– Ну что, обсудим поэзию?

ГЛАВА 6

Беседа с Несвицкой затянулась на два с половиной часа – Крабогном с удовольствием продемонстрировал свой широкий кругозор. Не зря, ох не зря он интересовался буквально всем подряд. И даже немного – поэзией. Дракоша в их разговор не вмешивался – с некоторой иронией слушая, как Крабогном с энтузиазмом предлагает реформы системы образования. Несвицкая, кажется, была искренне увлечена разговором – она почти непрерывно улыбалась и даже пару раз кокетливо рассмеялась. Она совершенно позабыла о бале, и её абсолютно не беспокоил разразившийся скандал с графом Новиковым. Разрумянившаяся, весёлая, растерявшая всю суровость и чопорность, Несвицкая стала похожа на молодую девчонку, которая радуется удачному первому свиданию. Дракоша тяжко вздохнул – видимо, только он хотел побыстрее отсюда сбежать. Какая же скукота… К его облегчению, завибрировал телефон Максима – на него пришло сообщение от Марка: “Свободен, я закончил”. Дракоша моментально воспрял духом и попытался перехватить управление иллюзией, однако Крабогном не позволил ему, продолжая рассуждать о превратностях судьбы:

– …понимаете ли, госпожа Несвицкая, я ведь на себе прочувствовал поговорку “Из грязи в князи”. Когда-то у меня имени не было… – он поймал удивлённый взгляд Несвицкой и быстро исправился: – Ну, выражаясь фигурально, конечно. И вот я выбился в люди, вырвался с кладбищ…

– Вы копали могилы? – уточнила Несвицкая, изогнув правую бровь.

– Да, конечно, копал могилы. Что бы я мог ещё делать на кладбище? Жить? – натянуто рассмеялся Крабогном, понимая, что почти спалился. Из-за смущения он потерял концентрацию, и у Дракоши получилось забрать управление иллюзией. Он вскочил с дивана, резво отпрыгнул к двери и протараторил: – Простите-извините, нужно бежать. Срочно! Опаздываю! Я вам позвоню. Завтра… Или послезавтра… Или после-послезавтра!

– Всё в порядке? – забеспокоилась Несвицкая. – Вы так взволновались, хотя ничего не предвещало…

– Я просто осознал, что исчерпал все темы для разговоров. Мне необходимо прочитать какую-нибудь энциклопедию, чтобы не опростоволоситься перед вами. Вы слишком умная женщина, – съязвил Дракоша, которому всё знатно надоело. Его это не красило, но да – он сорвался на Несвицкой, потому что его выбесил Крабогном.

Однако тот не собирался сдаваться. И тем более – покидать Божественный интернат. Он поборол Дракошу и поспешно выпалил:

– Шутка! Я думал пойти в юмористы, и вот… решил пошутить перед вами! Как вам моя шутка? Не очень? Ну, ничего, значит, не быть мне юмористом, останусь охотником на монстров, – Крабогном шагнул обратно к дивану, примериваясь, как бы снова усесться поудобнее. Однако Дракоша упрямо потянул его к двери. В итоге иллюзия Максима на пару секунд застыла на одной ноге, покачнулась и растянулась во весь рост. Крабогном, пытаясь побороть Дракошу, сдавленно прохрипел: – Какой у вас любимый фильм?

– Не двигайтесь, – попросила Несвицкая и поторопилась на выход. – Я вызову врача. Ваши симптомы напоминают инсульт, это может быть очень опасно.

За её спиной хлопнула дверь, и взбешённый Дракоша развеял иллюзию. Крабогном в ужасе всплеснул клешнями:

– Ты что делать?!

– Открываю тебе глаза на суровую реальность! – рявкнул Дракоша. – Ты что, возомнил себя героем-любовником? Считаешь, что Несвицкая запала на тебя и твою бесполезную болтовню! Мы сделали, что должны! Папа покинул интернат, и мы тоже должны свалить подобру-поздорову. Ты хоть представляешь, что директорша сделает, если узнает, как мы её надурили?! Если узнает, что она строила глазки не красивому молодому человеку, а двум монстрам?!

– Ей нравиться говорить, – погрустнел Крабогном. – Мы подходить друг друга.

– Поверить не могу! – ахнул Дракоша. – Ты серьёзно влюбился в неё?

– Нет, – ушёл в отрицание Крабогном и окончательно скис. – Ты быть прав, мы уходить. Госпожа Несвицкий не говорить со мной, если узнать правда. Тем более… – он мученически вздохнул. – Я опять говорить неправильно. Зачем ей нужна неправильный разговора?

– Наконец-то до тебя дошло, – улыбнулся Дракоша, хотя в глубине души он был уже не радовался своей победе. Он думал, что Крабогном просто увлёкся очередной проказой. У него и мысли не было, что проказливый дух внезапно воспылал настоящими чувствами к человеческой женщине! Ладно бы к монстру, пусть даже другого вида… Да, Крабогном уже не раз и не два упоминал о желании найти себе пару. Но не человека же! Да и Несвицкая эта – жёсткая, как сталь. Такая хребет сломает и не заметит. Нет уж, Крабогному она точно не подходит. Уверившись, что всё сделал верно, Дракоша подтолкнул друга к балкону и скомандовал: – Валим!

Крабогном послушно перепрыгнул через перила и приземлился в розовый куст, который попытался его задушить. Ха! Задушить тень! Ещё чего удумали! Крабогном без проблем выпутался из шипастых веток и с тоской посмотрел на окна комнаты, где провёл несколько незабываемых часов с Несвицкой. В последний момент в нём взыграла сентиментальность, и он оставил на диване носовой платок – в качестве памятного подарка. Разумеется, платок принадлежал Максиму, но ведь Несвицкая думала, что провела время именно с ним… Что ж, пусть она остаётся в приятном заблуждении.

Под бой часов, которые отбивали полночь, Крабогном покинул Божественный интернат.

***

В Божественный интернат я прошёл без проблем – приглашение, подаренное мне Викторией, было действительным. Отметив меня в списке гостей, охранник пропустил меня, а дворецкий – громогласно объявил моё имя. В мою сторону повернулись десятки голов – да уж, наверное, стоило пробраться сюда тайком, сейчас же налетят аристократы – любопытные кикиморы, чтоб их. Я быстро осмотрел зал и нашёл Максима – он был немного дёрганым и в целом было в нём что-то странное. Профдеформация? Ронины – это фактически преступники, которые проворачивают свои делишки в подполье, а сейчас ему приходится актёрствовать у всех на виду. Он меня не заметил – видимо, выискивал Несвицкую. Ну что ж, буду ждать сигнала. А пока… Придётся отбиваться от нежеланных собеседников.

– Собираетесь ли восстанавливать семейный бизнес?

– А правда, что в Академии Романовых студентов заставляют спать на гвоздях?

– В вашем возрасте я был уже женат. Кстати, у меня есть дочка на выданье…

– Как вам жилось в одном доме с маньяками?

Не желая привлекать лишнего внимания, я отделался пространными ответами. В другой ситуации я бы сострил, а где-то – откровенно бы нагрубил, но сейчас устраивать скандал не в моих интересах. Спустя минут пятнадцать я смог отвязаться от своих “поклонников” и протиснуться в дальний угол – там, за широкими спинами гостей, меня не было видно с камер наблюдения. Я сделал глоток шампанского и прикрыл глаза, когда звякнул мобильник. Максим сообщал, что поймал Несвицкую на крючок. А через пару минут до меня донеслось оглушительное: “СТИХИ!” Я повернулся на звук и увидел Максима, стоящего на колене перед Несвицкой и целующего её руку. Камикадзе. Парень решил умереть красиво. Я мысленно пообещал, что его смерть не будет напрасной, накинул на себя заклинание отвода глаз и проскользнул в часть особняка, где находились покои директрисы. Если кто проверит по камерам – они покажут, что я не выходил из своего угла весь вечер.

Квартира Несвицкой оказалась… обычной и даже какой-то обезличенной. О директрисе ходило так много разнообразных сплетен, что я ожидал увидеть здесь всё – от БДСМ-качелей до железной девы или испанского сапожка. Поэтому простая, даже заурядная, обстановка произвела на меня неожиданно сильное впечатление. Я осторожно просканировал все комнаты и обнаружил, что в спальне, за стенкой платяного шкафа, навешано больше всего охранных заклинаний. Я раздвинул вешалки с разноцветными нарядами и прощупал деревянную стенку. Быстро нашёл стык досок, но пришлось повозиться, чтобы открыть потайную дверь. Ключом было не заклинание, а определённый набор магических волн – я посылал магию в дверь и прислушивался, какая реакция последует. Если получал положительный отклик – запоминал, повторял и прощупывал дальше. На всё ушло около двух часов. Наконец, раздался щелчок и проход открылся.

Я попал в длинный узкий коридор, который несколько раз изгибался и уходил куда-то вниз. В подвал? Неужели я найду сокровищницу Рода Несвицких? С предвкушением я пробирался вперёд, пока не вышел на широкую площадку с симпатичной деревянной дверью, на которой были вырезаны цветы и листочки. Позолоченная ручка, драгоценные камни. Кто-то постарался, старательно её украшая. К моему удивлению, она была не заперта. Я повернул ручку и беспрепятственно вошёл внутрь. Ну что ж… Сегодня – вечер чудных открытий. Это была не сокровищница, а спальня. Только по этой спальне можно было составить хоть какое-то представление о её владелице. Всё выполнено в нежно-розовых и персиковых тонах, много шёлка и мягких игрушек, на всей мебели вырезаны розы, на полу лежит толстенный мягкий ковёр. Целая полка с книжками – сказки, фантастика и фэнтези. Ни одного учебника или научного журнала. В противоположную стену встроены два искусственных окна – на подоконниках стоят горшки с живыми цветами.

– Ого, а директриса тщательно скрывает свою нежную ранимую душу, – пробормотал я, врубая сканирование. Ничего. Мне захотелось заорать. Вся операция только ради того, чтобы попасть в тайную спальню Несвицкой?! И что мне с этим делать? Шантажировать? Ага, так я себе это и представляю: “Уважаемая директриса, если вы не отдадите мне Кркавческий камень, я расскажу всем, что в свободное время вы читаете романтичные истории о любви вампиров и девушек”. Тьфу!

На всякий случай я всё-таки решил обшарить каждый уголок этой спальни. Мой взгляд зацепился за раскрытую толстую тетрадь, которая лежала на столе. Я прочитал страничку по диагонали: “…сегодня мне пришлось приложить усилия, чтобы не убить завуча. Она опять не подготовила учебный план на новый семестр… бла-бла-бла… Дети иногда так бесят, но в то же время невероятно радостно следить за их успехами. Жаль, что в погоне за милостью Богов уродуются их души…” Личный дневник! Если она подробно описывает каждый прошедший день, то есть шанс, что я найду упоминание Кркавческого камня. Я быстро пролистал дневник от начала до конца. Вот оно! Огромный абзац, посвящённый нужному мне артефакту!

“…я в замешательстве и не понимаю, что делать. Позиции моего Рода находятся под угрозой. Одним из залогов нашего могущества всегда был Кркавческий камень. Благодаря ему, мы могли превратить любую гадость, направленную против нас, в нечто нейтральное. Он множество раз спасал наш Род. Что же теперь делать? Я не понимаю… Не понимаю, почему Триглав приказал спрятать камень! Разве наше Родовое хранилище – не самое безопасное место? Как я буду управлять Родом без камня? Это всё равно что научиться ходить, когда всю жизнь летал. Что-то происходит. Что-то надвигается. Мне кажется, это связано с Божественными интригами. Раньше Перун позволял другим Богам выбирать талантливых учеников. Но вот уже второй выпуск он забирает всех выдающихся студентов себе. Всех, кто не согласился ему присягнуть, потом преследуют несчастья и беды… Впервые в жизни мне страшно. Меня пугает, что Перун так пристально следил за Викторией Столыпиной. Её способности ужасают. Только Кркавческий камень мог бы её остановить, если бы когда-нибудь… Нет, я не хочу об этом думать. Триглаву лучше знать, что делать. Если он приказал увезти Кркавческий камень, я это сделаю…”

Судя по записям, перевозка запланирована на ближайшие дни. Я закопался в документы, лежащие на столе Несвицкой, и нашёл визитки двух компаний – по магической перевозке и охранному сопровождению людей и грузов. Сфотографировав их, я привёл всё в порядок, потушил свет и покинул тайную квартиру Несвицкой. Вернулся наверх, закрыл дверь в шкафу и пробрался в зал с гостями, в свой угол. Оттуда я отписался Максиму, что он может сваливать. Он коротко ответил: “Ок”. Выпив два бокала шампанского и пройдясь туда-сюда по залу, я тоже покинул Божественный интернат и направился в особняк Ломоносовых. Пока шёл, отправил Теней в компании, визитки которых нашёл. Я подключился к Теням, полностью взяв над ними управление, и внимательно изучил документацию этих компаний. Меня интересовали только предстоящие заказы. Ага, вот оно! Два заказа от Божественного интерната. Суперсекретная перевозка ценного груза. Во вторник. Послезавтра.

Я вытащил телефон и позвонил Андрею. Глава Ронинов ответил через три гудка.

– Алло? – сонным голосом протянул он. – Мой охранник цел?

– Ну, я не слышал, как его убивали, – усмехнулся я. – И пальцы у него сто процентов целы. Он мне сообщение напечатал.

– Для этого хватит и одного пальца, – проворчал Андрей. – Так зачем ты мне позвонил?

– Да так, ничего особенного, – я выдержал небольшую паузу. – Хочу ограбить Род Несвицких.

– Чокнутый!

– Ага, – я пожал плечами. – Если нас поймают, то даже в тюрьму не посадят. Отдадут Триглаву в качестве жертвы. Так ты в деле?

– Спрашиваешь, – хмыкнул взбодрившийся Андрей. – Всегда мечтал щёлкнуть по носу зазнавшихся аристократов.

***

Северный Гребешки, через несколько часов.

Додола помогала деревенским жителям пересаживать растения подальше от Храма Марены. Пострадала не только обычная морковка, но и очень ценные магические травы. Додола не привыкла к труду, и уж тем более ей не нравилось копаться в земле, как какой-то простолюдинке, но… приходилось. К несчастью, после предательства Перуна она потеряла почти все силы, и её восстановление протекало чрезвычайно медленно. Так что она послушно выкапывала клубни Гортензии Золотой и складывала их в корзинку. Остановившись передохнуть, она покосилась на Храм Марены. Удивительно. Почему Перун до сих пор не заявился сюда лично? Почему не добил Марену? Он просто не мог не знать о ней. Если раньше Перун действительно мог верить, что она погибла, то сейчас… Богиня стремительно возвращала свои силы, и такое спрятать от взора другого Бога невозможно. Или Перун стал слишком беспечен? Нет. Додола встряхнула головой. У него просчитано всё на десять шагов вперёд. Если он не убил Марену, значит, это ему по какой-то причине нужно.

– Ты меня полюбить? – внезапно раздался голос за её спиной, и Додола вздрогнула от неожиданности. Оглянувшись, она озадаченно уставилась на Крабогнома, и он требовательно повторил: – Ты меня полюбить? Не сейчас. Когда-нибудь. Мочь?

– Смогла бы я тебя полюбить? – перевела Додола, нахмурившись, и склонила голову набок, размышляя. – Не знаю. Наверное, да. Почему нет? Ну, чисто платонически, – она замялась, не особо понимая, как объяснить сгустку некротической энергии концепцию пестиков и тычинок. – Понимаешь, если бы мне не требовались эм… постельные утехи, то я бы могла с тобой встречаться.

– Я мочь разобраться постельные утехи! – уверенно заявил Крабогном и щёлкнул клешнями и тут же приуныл: – Но я неправильно говорить. А она нравится обсуждать поэзия. Как обсуждать Пушкин неправильный языка?!

– Точно так же, как и всё остальное, – хмыкнула Додола. – Он умер, ему всё равно. Главное, чтобы твой девушке нравилось. А ты нашёл Крабогномиху?

– Нет. Женщина.

– Фу! Человечку?! – Додола передёрнула плечами в отвращении. Одно дело – жить бок о бок с людьми. Но другое – крутить любовь. Вынырнув из мыслей, Додола поняла, что Крабогном удивлённо на неё уставился, и вспомнила, что вообще-то сейчас притворяется обычной человеческой женщиной. И брезгливость к своему виду выглядит странной. Поэтому она поспешила исправиться: – Ну, я имею в виду, что ты – Крабогном. А она – человек. Это противоестественно…

– А что делать? – Крабогном плюхнулся на грядку Гортензии Золотой. – Я искать. Таких как я. Не найти. А я тоже хотеть любить!

Додола не нашлась, что ответить. Внезапно на неё обрушилось осознание, что она тоже абсолютно одинока в этом мире. Верная слуга Перуна, его создание, аналога которого на планете не существует. Додола развлекалась, забирая чужие жизни, но если подумать… Только там, в этих фальшивках, которые по факту принадлежали не ей, у Додолы был хоть кто-то близкий. Она невесело усмехнулась и со злостью вонзила лопату в землю. Не больно-то и нужно! Надо всего лишь набраться сил, а потом… Додола просто снова кого-нибудь убьёт и будет жить в его шкуре.

ГЛАВА 7

Несвицкая не вышла на работу и устроила себе внеплановый выходной. Неслыханно! Она была самым трудоголичным трудоголиком на свете… ну, может быть, и не на всём свете, но в Российской Империи – точно! Однако ежегодный бал оказал на неё неизгладимое впечатление. А если быть откровенным – то это был один интересный молодой человек. Привлекательный, но на самом деле Несвицкой было бы наплевать, если бы он был откровенным уродом! Её очаровали его суждения, чувство юмора и умение угодить даме. Она мечтательно улыбнулась, вытянувшись под одеялом. Да – мало того, что устроила выходной, так ещё из кровати не может вылезти уже полчаса! Но как приятно перебирать воспоминания о волшебном вечере и представлять, что Максим сидит где-то рядом и вот-вот скажет: “Даже в дохлой крысе есть своё очарование”. Забавный, но в меру – не из тех, кто готов превратиться в скомороха ради привлечения внимания. Несвицкая вздохнула и нахмурилась. Максим не отвечал на звонки. В душу закрадывались подозрения: неужели он обманул и дал ей неверный номер? Нет, не может быть… Она набрала его снова и, угрюмо выслушав длинные гудки, бросила мобильник на тумбочку. Правда, тут же потянулась за ним и позвонила уже другому человеку – своей личной ищейке.

– Госпожа Несвицкая, слушаю вас, – раздался угодливый мужской голос на том конце трубки.

– Проверь по своим источникам Лаверина Максима, – приказала она.

– Будет исполнено, всё вышлю вам на почту.

Спать больше не хотелось. Несвицкая переоделась в деловой костюм и пошла на кухню – нервно заварила чай и залпом выпила кипяток, закусив сухими, почти каменными крекерами. Постучав пальцами по столу, она проверила прогноз погоды, просмотрела все камеры наблюдения по интернату и сделала письменный нагоняй своему секретарю – недотёпа опять забыл поменять воду в кулере. Наконец, телефон пиликнул – пришло электронное письмо. Несвицкая прочитала его и побледнела. Лаверина Максима не существовало! Но как же…

Она вскочила и помчалась в гостиную, где беседовала с Максимом-самозванцем. По дороге заскочила в родовое хранилище и взяла парочку артефактов. Жемчужное Зеркало могло снять магический слепок любого существа, даже если его не было поблизости. Достаточно найти комнату, где это существо пробыло несколько часов. А второй артефакт, Игольная Карта, помогал определить местоположение человека по его магии. Несвицкая обыскала гостиную и наткнулась на белоснежный платок. Жемчужное Зеркало показало, что он принадлежал именно Максиму. Стиснув зубы, Несвицкая спрятала платочек в корсет – если у Максима не отыщется нормальных оправданий, она засунет эту тряпку ему в задницу! Ну, а если он всё-таки случайно ошибся в цифре своего телефонного номера… Что ж, носовой платочек станет их семейной реликвией. О котором они будут рассказывать внукам.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.