Выживать, чтобы гонять. Один год в мире «Формулы-1»

Сегодня это не сработало бы, но тогда количество деталей, которое клиентская команда могла купить у команды-производителя, не было регламентировано FIA по той простой причине, что об этом никто никогда не задумывался. В то время подобные вещи обсуждались, и для того, чтобы не стать еще одним Caterham или HRT, мы должны были мыслить иначе. Либо у команды заканчиваются деньги, как у этих двух, либо у их инвестора заканчивается энтузиазм. Джин и я хотели быть конкурентоспособными. С его деньгами, которые находились в нашем распоряжении и по количеству были сопоставимы с бюджетом вышеназванных команд, концепция команды-сателлита была единственным решением. В итоге в выигрыше оказывались все: «Формула-1» получала новую команду с менее рискованным будущим, чем у тех, что обосрались в последние годы, мы получали конкурентоспособную машину и поддержку производителя (причем довольно хорошего), а Ferrari получала нового клиента, который, в отличие от некоторых, мог вовремя оплачивать чертовы счета. Что в этом плане могло не нравиться? Впоследствии многие в спорте жаловались, но кого это волнует? Невозможно устраивать всех и всегда. Все, что мы сделали с помощью Стефано и Ferrari, – воплотили в жизнь хорошую идею, которая никому раньше не приходила в голову.

Несмотря на первоначальный позитивный настрой, до получения лицензии было далеко. Охренеть как далеко. Как я уже сказал, в последнее время многие команды ушли из спорта, поэтому нам пришлось доказывать FIA, что мы с Джином настроены серьезно и не уйдем со сцены через несколько месяцев. Фиаско USF1 заставило их нервничать, и мы могли понять почему.

В первую очередь мне необходимо было подать в FIA то, что называлось запросом на выражение заинтересованности. Я не знаю, нужно ли делать подобное сейчас, но в целом этот документ был просто кратким описанием того, кто стоит за вашей заявкой, и он позволял вам перейти к следующему шагу – подаче самой заявки. Сумма оплаты за ее подачу составляла 150 000 евро. Взнос был невозвратным. Дерьмово в случае неудачи. Очевидно, такая система работала как защита от чертовых мошенников. Однако если ваша заявка была успешной, вы получали право представить свои идеи на рассмотрение жюри FIA.

Должен признать, моя задница сильно потела, пока мы ждали подтверждения. Однако в конце концов все получилось, и поэтому меня, Джина и Джо Кастера пригласили в Женеву, чтобы провести полную презентацию в FIA. Здесь, вероятно, следовало бы проконсультироваться с юристом, но к тому моменту было уже слишком поздно. Презентация длилась более двух часов и представляла собой просто набор тезисов, которые я проговаривал один за другим. Плана выступления у меня не было. Я знал предмет вдоль и поперек и потому импровизировал. Многие считали меня сумасшедшим, но запоминание заранее подготовленного текста потребовало бы от меня слишком много концентрации. Я чемпион мира по разговорам, помните, все просто и ясно. Так что дайте мне, сука, говорить!

После завершения презентации Джин спросил меня, как, по моему мнению, мы справились.

– Ты все еще думаешь, что мы получим лицензию? – спросил он.

– Честно говоря, не знаю, Джин, – ответил я. – Это решать комиссии. Однако мы сделали все, что могли.

Как раз тогда я получил текстовое сообщение от члена жюри FIA. Я предпочел бы не говорить, кто его отправил, но сообщение было следующим: «Твою мать, Гюнтер. Никто не может извергать словесный понос так, как ты! Если вы не получите лицензию после этой презентации, никто не получит!»

– На самом деле, Джин, – сказал я. – я совершенно уверен в успехе.

Понедельник, 30 декабря 2021 г. – Кастелло Штайнер, Северная Италия

Счастливого Рождества!

Удивительно, но вы можете купить онлайн футболку с моим лицом и надписью: «Мы выглядим как кучка дрочил». Стюарт Моррисон, наш директор по связям с общественностью, говорит, что я произнес это в шоу Netflix Drive to Survive[11].

– Разве ты не помнишь, Гюнтер? – спросил он меня.

– Я даже не могу вспомнить, что ел на завтрак, Стюарт, не говоря уже о том, что я сказал в телешоу, которое никогда раньше не видел. Вопрос в другом: почему я не получаю денег за эти футболки?

На самом деле это хороший вопрос.

Я не смотрел ни одной серии Drive to Survive и, вероятно, никогда не посмотрю. Не потому, что я против или что-то в этом роде. Если бы я был против, я бы не снимался в нем. Я думаю, что люди проделали невероятную работу по продвижению «Формулы-1», особенно в Америке. Однако я боюсь, что если я все же посмотрю шоу, мне могут не понравиться некоторые аспекты моего поведения, и я попытаюсь изменить их. Я знаю, что не всем нравлюсь, но на самом деле мне нормально оставаться тем, кто я есть. Если вам это не нравится – ну, дерьмово.

Некоторые до сих пор думают, что Drive to Survive — целиком или частично постановка. Позвольте вас заверить: это не так. То дерьмо, которое я несу, заранее не заготовишь. Это нереально! Я знаю, что это заезженная поговорка, но товар лицом. По крайней мере, это про меня. Некоторым это нравится, и это здорово (вероятно, в какой-то момент им потребуется психиатр), а некоторым нет, и это нормально. Серьезно: мне в любом случае насрать. Я просто иду на работу, как обычно, иногда появляется съемочная группа, которая задает мне вопросы и мешает. Я всегда стараюсь ответить максимально честно, после чего ухожу и продолжаю работать. Для меня все просто.

Люди, которые смотрят Drive to Survive, чаще всего спрашивают меня, ругаюсь ли я так же в реальной жизни. Хотите верьте, хотите нет, но у меня есть фильтр, поэтому, если я окажусь в комнате с детьми или кем-то еще, я попытаюсь не материться. Пару раз скажу «дерьмо» тут и там. Ничего серьезного. Однако в моей рабочей среде все по-другому. Я научился говорить по-английски в раллийной команде, а в ралли, черт возьми, ты не ругаешься матом – ты на нем разговариваешь. Без вариантов.

Может быть, вы слышали, но, кажется, в 2019 году одна фанатка «Формулы-1» по имени Ана Колина купила мне ящик для ругательств. Мы были в Баку, и она просто пришла с ним в наш офис. Я не помню, сколько денег я положил туда в 2019 и 2020 годах, но в 2021-м там было почти пусто. Я ругаюсь только тогда, когда чем-то взволнован, а поскольку в том году мы не были конкурентоспособными, причины для волнения практически отсутствовали. Если бы она купила мне ящик для ругательств в начале сезона-2018, в конце него я смог бы отправить всю команду в чертов круиз.

Рождество было очень тихим. По-хорошему тихим, как сказала бы моя семья. Если вы спросите меня – ну, такое себе. Иногда я не против тишины и покоя, но в меру, иначе начинается какое-то безумие. Я называю это «прекращением огня», и в «Формуле-1» оно происходит каждый год в одно и то же время. Я привык получать 100–150 писем в день, а на этой неделе их пришло около 15. Черт, я даже не знаю, живы ли все эти люди?!

Единственная важная новость от Haas за рождественский период состоит в том, что наша новая машина VF-22 прошла один из краш-тестов 23 декабря. На самом деле в проваленном краш-тесте нет ничего страшного. Тут проблема скорее психологического характера, поскольку ответственные люди – в нашем случае это технический директор Симоне Реста и его команда – стараются развиваться и смотреть только вперед. Если автомобиль не проходит краш-тест или любую другую проверку, это заставляет их задуматься о том, что было сделано раньше, оглянуться назад. Помимо выполнения работы, нет ничего хорошего в необходимости делать что-то во второй раз. В итоге у вас просто останется меньше денег и времени.

Симоне перешел к нам в январе прошлого года из Ferrari, где он руководил разработкой шасси. Он стал первым техническим директором Haas, и проект VF-22 начался практически параллельно с его приходом.

Кстати, тест проводился не на полном монококе и даже не на его половине. На самом деле это были только боковые понтоны машины. Их испытания определяют, где монокок необходимо укрепить и усилить перед проведением финального краш-теста. Из-за характера аварии Романа Грожана[12] в Бахрейне в 2020 году испытания стали более строгими, и FIA увеличила ударную нагрузку, которую должны выдерживать монококи, с 20 килоньютонов (ньютоны – единицы силы) до 30. Это довольно большой шаг.

В процессе создания новой машины «Ф-1» нужно поставить галочки буквально на тысяче пунктов, и успешные тесты подарили всей команде небольшой предрождественский заряд уверенности. Особенно техническому отделу. Ведь теперь все, что им нужно сделать, – построить эту чертову машину!

Еще одной небольшой новостью от Haas за Рождество было подтверждение, что Мик Шумахер станет резервным пилотом Ferrari на 2022 год. Кажется, на 11 гонок, а в остальных эту роль на себя возьмет Антонио Джовинацци. Конечно, для нас это не было неожиданностью. Нечто подобное всегда может произойти, если вы нанимаете гонщика из головной команды, и мы с Маттиа говорили об этом несколькими неделями ранее. Похожая схема применялась на практике в прошлом сезоне, когда в Mercedes у Льюиса подтвердился ковид и его заменил Джордж Расселл. Видно, что Ferrari ценит Мика, и это хорошо. С тех пор, как он присоединился к нам, мы передавали им информацию о его успехах, и они довольны тем, как идут дела. Если Мика когда-нибудь вызовут подменить Шарля или Карлоса, его место займет Пьетро Фиттипальди. Мы подтвердили его непосредственно перед Абу-Даби, и для Пьетро это отличная новость, поскольку у него появляется больше шансов сесть за руль. Все хорошо.

Я до сих пор не знаю, чем мы займемся на Новый год. Впрочем, едва ли это будет что-то бурное и активное. Я слишком стар, чтобы напиваться и выпадать из жизни на целый день. В моем возрасте следующего дня у вас может и не быть! Наверное, мы пойдем гулять в горы, но кроме этого я буду отдыхать в подготовке к наступающему году и, что более важно, новому сезону.

Окей, увидимся по ту сторону экрана.

Четверг, 13 января 2022 г. – Ранчо Штайнер, Северная Каролина, США

14:00

Че как! Добро пожаловать на Дикий Запад.

Мы вылетели из Италии в Северную Каролину 4 января, и, кроме одного дня в Лос-Анджелесе – я расскажу о нем через секунду – я теперь никуда не поеду до начала следующего месяца. Жалко жену и дочь. На самом деле большинству людей, которые меня знают, жаль моих жену и дочь! К счастью для них, наша штаб-квартира находится недалеко от ранчо, в городке под названием Каннаполис. Однако я должен быть осторожен. Ковид бушует, так что мне лучше по возможности работать из дома.

В понедельник на этой неделе я покинул дом в пять утра и улетел из Шарлотта в Лос-Анджелес, чтобы встретиться с Джином. Обратно в Шарлотт я вылетел в 23:45. Это 8000 километров в обе стороны.

Из-за разницы во времени я приземлился в Шарлотте в 7:15, и голова у меня была ни к черту. Мне удалось поработать несколько часов, но к полудню у меня двоилось в глазах. Хотя подобное для меня вполне нормально. Путешествия, конечно, а не двоение в глазах.

Итак, какие новости от Haas? В данный момент все еще довольно спокойно, однако механики должны отправиться в Италию где-то на следующей неделе. Их немного, но это все, что нам сейчас нужно. Я только что разговаривал по телефону с Аяо Комацу[13], нашим главным инженером. В настоящее время он разрабатывает программу симулятора, которую мы будем использовать в Италии на старом симуляторе Ferrari (они только что построили новый). FIA ясно дала понять, что используемая нами программа должна быть отдельной, чтобы избежать утечки данных. Они явно нас защищают, ведь я тоже не хочу, чтобы у Ferrari был доступ к нашим чертовым секретам!

Первая сессия на симуляторе должна состояться с тест-пилотом в начале февраля. Причина, по которой мы не используем основных пилотов на этом этапе, заключается в том, что какие-либо сбои или проблемы с программой могут их запутать. После первых сессий мы обсудим, когда пригласить основных гонщиков, но, надеюсь, это произойдет скоро.

Управление ожиданиями вашего пилота имеет решающее значение на этом этапе, особенно если речь идет о молодых и неопытных гонщиках вроде Мика и Никиты. Как и следовало ожидать, они отчаянно хотят попасть на симулятор, и мы запросто могли бы сказать: «Конечно, какие вопросы. У нас все будет готово к этой дате». Если вы не можете сразу показать нужный результат, вы заставите гонщика волноваться и сомневаться в команде. Это нездорово. Лучше всего донести до них, что вы делаете все возможное, а затем пригласить их только тогда, когда вы будете знать наверняка, что все в порядке. Казалось бы, ничего сложного, но у каждого пилота есть менеджеры и помощники, лоббирующие их интересы, и если вы уступите и просто скажете им то, что они хотят услышать, вы попадете в беду.

Я не скажу об этом гонщикам, но мы с Аяо надеемся, что у нас получится дать Мику и Никите протестировать что-то перед тем, как мы отправимся в Барселону. Не знаю, насколько это будет хорошо, но Аяо и ребята делают все возможное.

Кроме того, единственная вещь, о которой я действительно должен сообщить, это некоторые проблемы со сборкой шасси. Впрочем, ничего серьезного. Если бы у нас вообще не было никаких проблем на данном этапе, я бы волновался. А так я понимаю, что мы прогрессируем. Отдел закупок сейчас работает на износ. В это время года трудно найти поставщиков. Конечно, иногда это бесит, однако совершенно точно видно, что отрасль занята и у нее много работы. Я люблю, когда все заняты.

Новый президент FIA Мохаммед Бен Сулайем скоро проведет встречи со всеми командами, включая нашу. Он хочет узнать, как обстоят дела и что люди думают о будущем «Формулы-1». Что-то вроде проверки пульса. Я знаю Мохаммеда Бен Сулайема еще со времен ралли, то есть довольно давно. Он хороший парень. У каждого президента FIA своя собственная повестка и свои представления о том, что они хотят изменить. Я знаю, что Мохаммед очень интересуется автоспортом. Он 14-кратный чемпион Ближневосточного чемпионата по ралли FIA, так что в этом нет ничего удивительного. Сильной стороной Жана Тодта было развитие спорта, и на момент своего вступления в должность президента он был именно тем, в ком нуждалась FIA. У каждого есть свои сильные стороны, знаете ли. Как бы то ни было, где-нибудь далее по ходу рассказа мне придется упомянуть о своих днях в ралли. Посмотрим.

Пятница, 21 января 2022 г. – Ранчо Штайнер, Северная Каролина, США

Я только что разговаривал с Симоне в Италии; шасси должно быть на сборочной площадке Dallara в понедельник на следующей неделе. Мастерская, IT-система и склады уже готовы, так что мы настроены на работу. Dallara — производитель гоночных автомобилей. Мы работаем с ними с 2016 года, и это отличная компания. Основными областями, в которых мы сотрудничаем, являются аэродинамика, динамика автомобиля, а также проектирование и структурный расчет шасси. Еще они помогают нам объединить различные компоненты с двигателем и трансмиссией. У нас хорошие отношения, я знаю владельца компании Джанпаоло Даллару[14] уже несколько десятилетий. Проблемы начнутся сразу после того, как они приступят к сборке, но это нормально. Не самое мое любимое время года, но одно из. Именно тогда все наши мечты начинают обретать форму.

Помимо того, что происходит в Италии, большую часть моего времени на этой неделе занимал бюджет. Прошу прощения, вернее будет сказать: «То, что погружало меня в сон на этой неделе!» Это пресловутое неизбежное зло, и всю неделю я мотался туда-сюда для согласования вопросов с советом директоров. Безумно скучно, если честно, но я хотя бы знаю, что это подходит к концу. Большая активность начнется через неделю. Как только команда начнет сборку автомобиля, мой телефон станет разрываться от жалобных телефонных звонков и писем с вопросами, почему у нас нет того или другого. Половина моей жизни связана с подобным дерьмом, но знаете что? Мне это нравится. Почему? Потому что без нытья ничего не происходило бы, следовательно, мне было бы нечего делать. Все чертовски просто.

Четверг, 27 января 2022 г. – Ранчо Штайнер, Северная Каролина, США

14:00

Сегодня я очень взволнован, потому что завтра я лечу во Флориду на «24 часа Дейтоны»[15]. Марафон начинается в субботу днем и заканчивается в воскресенье. Я еду только на день (это всего лишь двухчасовой полет), и, если быть совершенно честным с вами, основная цель, ради которой я лечу туда – встретиться с друзьями. Кевин Магнуссен будет за рулем, и это здорово. Я не видел его с тех пор, как он ушел из Haas. Надеюсь, он все еще со мной разговаривает. Мне также нужно написать Роману и выяснить, будет ли он там. В гонке Роман не участвует, однако он живет в Майами, так что нельзя знать наверняка. Это всего в четырех часах езды – сущие пустяки для Америки. Мы втроем могли бы воссоединиться! Нет, серьезно, я скучаю по этим парням. Мы чертовски много пережили вместе.

С тех пор, как Роман ушел, его дела в «Индикаре» шли очень хорошо. Должен признаться, было немного неожиданно видеть, насколько он сходу быстр, ведь это на самом деле непросто. Этими штуками действительно нужно уметь управлять. Сначала я думал, что ему будет тяжело, но он доказал, что я ошибался. То, что у этих машин нет гидроусилителя руля и ими сложнее управлять, вероятно, нравится Роману. Я всегда говорил, что при удачных обстоятельствах Грожан мог бы стать чемпионом мира. Ему просто так и не повезло получить ту самую машину. Кроме того, его плохие дни были действительно плохими. Вероятно, можно было бы сказать то же самое о многих гонщиках: они могут победить любого в свой лучший день, просто их день наступает недостаточно часто. Роман также иногда слишком старался. В конце концов, гонщик не может восполнить недостаток автомобиля. Или, по крайней мере, не в какой-то значительной степени. Раньше он пытался выжимать из машины невозможное, и в такие моменты что-то обязательно шло не так.

Кевин был очень молод и незрел, когда пришел в «Формулу-1», и, на мой взгляд, ему было бы полезно еще один год поработать с наставником. Кроме того, я думаю, что он изначально попал в неправильную команду. Магнуссены[16] – олдскульные гонщики, и им нужно немного свободы. McLaren никогда не собирался давать ее Кевину, и я полагаю, что это сдерживало его. Потом его репутация ухудшилась, а затем он ушел на год. Когда подобное происходит, особенно в таком юном возрасте, вы неизбежно теряете немного уверенности в себе. Вот почему, как мне кажется, он так хорошо подошел нам. Мы дали ему необходимую свободу и поддержали его. Знаешь, пока ты хорошо ездишь, я дам тебе столько свободы, сколько тебе угодно. Пока ты делаешь в точности то, что я говорю, и не разбиваешь, мать твою, машины!

Я действительно надеюсь, что нам троим удастся поболтать. Если это случится, мы потратим 20 минут на воспоминания, а затем Кевин и Роман в течение часа будут стебать меня. Точно вам говорю. Они в этом мастера.

Люди часто спрашивают меня, чем я люблю заниматься в свободное время, и когда я говорю им, что люблю летать на самолетах и смотреть автомобильные гонки, они не могут в это поверить.

– Ты идешь на гонку? Ты под наркотой?

– Но я больше ничего не знаю, – говорю я им. – Что мне еще делать?

Конечно же, мне нравятся и другие вещи. Однако в моей жизни, кроме автоспорта, нет ничего, что заставило бы меня сесть в самолет или купить билет. Я не один такой. Автоспорт захватывает твою жизнь, и я никогда не знал ничего другого. С 1986 года это все, чем я занимаюсь, и здесь все мои друзья. Только сегодня утром я разговаривал со своим старым боссом Малкольмом Уилсоном[17]. Его команда M-Sport, которой я когда-то руководил, на днях выиграла первый этап чемпионата мира по ралли 2022 года в Монте-Карло, и мы отлично поболтали об этом. Малкольм входит в четверку людей – Малкольм, Ники Лауда, Карлос Сайнс – старший и Джин Хаас, которые оказали на меня наибольшее влияние в автоспорте, и я чертовски многим им обязан. Порой взаимоотношения внутри видов автоспорта могут напоминать инцест, но до тех пор, пока мы не совокупляемся друг с другом, это никого на хрен не волнует.

Однажды мне пришлось провести 200 дней в году с Карлосом Сайнсом[18].

Окей, а что там на планете Haas? Ну, сборка началась, как и было запланировано, и это хорошо. Шасси прибыли из Англии, где их покрасили, с опозданием в сутки, но что поделать. В Dallara по этому поводу возникла легкая паника. Некоторые детали также задерживаются. Из-за ковида в этом году все задерживается. Это просто одна из таких вещей, поэтому я не волнуюсь. В отличие от людей в Италии, но им за это хотя бы платят. На самом деле, я думаю, в следующий раз надо написать это на их визитках.

«Симоне Реста – технический директор Haas F1 и чемпион мира по волнению».

Хорошая идея.

Сегодня утром я напомнил жене и дочери, что это моя последняя неделя дома, прежде чем все начнется снова.

– На следующей неделе открывается цирк, – сказал я.

Они особо не отреагировали, но я могу сказать наверняка, о чем они подумали. «Десять месяцев тишины и покоя!»

Большинство людей не могут понять, что у меня и у всех остальных, кто живет такой безумной кочевой жизнью, есть договоренность со своей семьей. Я познакомился с женой почти 30 лет назад, так что к тому моменту я уже был в автоспорте. Мое отсутствие дома нормально, а присутствие – наоборот. Моя жена и наша дочь Грета никогда не видели другого. Иногда я представляю, что было бы, если бы все перевернулось вверх тормашками и я все время находился бы дома. Впрочем, долго думать об этом не получается. Уже примерно через 30 секунд я ощущаю холодный пот, и у меня начинает раскалываться голова. Ужасно, просто ужасно!

Предсезонка

Суббота, 5 февраля 2022 г. – Маранелло, Италия

В Дейтоне было весело. Обычно я езжу туда каждый год, но из-за ковида последние два я пропустил. Было здорово вернуться. Я пробыл там всего шесть часов, но с удовольствием остался бы на два дня. Еще я провел парочку серьезных встреч. Настоящий король, понимаете? К черту «24 часа Дейтоны». Как насчет «24 часов Гюнтера»? Это было бы круто!

Как бы я ни любил наш спорт, должен признать, что вырваться из мира «Формулы-1» на несколько часов было приятно. Такое происходит нечасто, но всегда в нужное время. Наверное, поэтому в подобные моменты я очень много говорю. Понимаете, если я перестану говорить и перестану задавать людям вопросы, они начнут спрашивать меня о «Формуле-1», а я этого не хочу. Я должен продолжать говорить! Кроме того, атмосфера в Дейтоне совершенно не похожа на «Формулу-1». «Ф-1» иногда может быть довольно серьезной и деловой, тогда как Дейтона совершенно непринужденная. Как только я приезжаю туда, я чувствую облегчение. Это потрясающе.

Как ни странно, первым человеком, с которым я столкнулся в паддоке, был Кевин. Он сидел за рулем гольфкара, как по мне, слишком быстрого для него. «Что ты делаешь? – спросил я. – Ты, черт побери, собьешь кого-нибудь!» Думаю, мы разговаривали минут 25, было здорово вспомнить прошлое. Не могу сказать за него, но, полагаю, мы снова друзья. Чуть ли не с порога Кевин сообщил мне, что он не хотел бы выступать за нас в прошлом сезоне, учитывая нашу тогдашнюю неконкурентоспособность. «Именно это я и имел в виду, когда отпускал тебя», – ответил я.

К тому времени, как я сообщил Кевину и Роману, что мы не будем продлевать их контракты на 2021 год, мы с Джином уже приняли решение использовать болид 2020-го и в следующем сезоне. Неконкурентоспособная машина оказала бы влияние не только на их карьеру, но и на душевное состояние. Я не думаю, что в то время это было очевидно, однако стоило им увидеть суровую реальность по ходу сезона, как они поняли, что на самом деле Гюнтер оказал им услугу. Кевин получил хорошую работу в команде спорткаров Chip Ganassi Racing в Америке, а в Европе он работал с Peugeot в чемпионате по гонкам на выносливость WEC вместе с Полом ди Рестой и Жаном-Эриком Вернем[19]. На самом деле гонка в Дейтоне была его дебютом с Chip Ganassi, и если бы не прокол во время второго сегмента, он, вероятно, начал бы с победы. Еще он много работал с «Формулой-1» в Дании, а также снимался в рекламе. Я очень рад за него. Он все еще очень молод, поэтому кто знает, что может случиться с ним в будущем.

Я прилетел в Италию во вторник первого числа. Наш офис в Маранелло – место, где я работаю и где пишу эти строки, – находится в штаб-квартире Ferrari

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.