Реки времен. Всепоглощающая грусть

– Скачут. – полушепотом проговорил Гантэр.

Прошло около пяти минут прежде чем на поляну выскочил целый табун лошадей. По меньшей мере пятьдесят голов выбежало из-за деревьев с другой стороны поляны. Инго даже пришлось ухватиться за ствол дуба, чтобы не упасть – так сильно тряслась земля. Лошади были крупнее тех, которых он видел раньше, и больше смахивали на горгон. Но его взгляд был прикован к нескольким быкам, которые бежали вместе с лошадьми. Они были три метра ростом, и выглядели очень угрожающе. Быки бежали прямо напролом, сметая деревья своими полуметровыми рогами. И как Гантэр планирует ловить лошадей?

– Красивое небо, да? – услышал он голос Гантэра.

Повернув голову, Инго увидел, что взгляд их лидера устремлен на звездное небо.

– Эм… Там лошади прибежали. – растерянно проговорил Инго.

– Вижу. Подождем пока. – ответил Гантэр.

Инго не понимал, чего им еще ждать? Вот же лошади! Лица девушек тоже выглядели растерянными.

– Смотри, Мавис, созвездие кракена. А рядом арфа и серп. – Гантэр стал тыкать пальцем в небо, показывая на звезды.

– Мы лошадей-то ловить будем? – непонимающе проговорила Мавис.

– Будем. Нужно подождать пока стадо разбредется. А иначе схватим одну, а все остальные убегут. – сказал Гантэр.

И они снова стали ждать. Инго тем временем стал наблюдать за быками. Те рысцой бегали по краю поляны, словно какие-то часовые, время от времени останавливаясь, чтобы сорвать несколько пучков травы. Но самое удивительное было в том, что они совсем не замечали никсов, стоявших в нескольких метрах от них. Северяне, в свою очередь, просто смотрели на лошадей.

– Почему быки их не трогают? – спросил Инго, когда бык в очередной раз пробежал всего в паре шагов от вождя никсов.

– А, ты уже заметил? – лукаво спросил Гантэр. – Это называется «подавление».

– Что? – не понял Инго.

– Просто смотри. – сказал Гантэр, и указал на никсов.

Посмотрев на охотников, Инго увидел, что те разбились на пары. И вот первая группа никсов двинулась к ближайшей лошади. Они шли спокойно, и даже не думали прятаться. Подойдя к лошади, первый никс резким движением накинул на ее морду петлю, сжав той челюсть, чтобы она не могла издать и звука. Второй же, одновременно с первым, накинул на морду лошади шкуру, перекрыв обзор. Лошадь стала брыкаться, но при этом не издавая ни единого звука. Ближайшие ее сородичи на секунду подняли свои головы и посмотрели в их сторону, но потом опустили и снова принялись щипать траву. Тем временем никсы успели накинуть еще одну петлю, уже на шею лошади, и теперь трусцой вели ту к ближайшим деревьям. У края поляны они на секунду остановились, пропуская быка, а затем, когда тот пробежал, снова повели лошадь к деревьям.

Инго, смотря на все это, не мог поверить глазам. Что сейчас произошло? Почему лошади не обращают на никсов никакого внимания?

– Но как? – удивилась Мавис. – Почему их не трогают?

Широ, похоже, тоже была удивлена. Она слезла на нижнюю ветку и пристально стала наблюдать за никсами.

– Я тоже не понимаю. – после паузы проговорила она.

– Это все из-за воли. – сказал Гантэр.

– Из-за воли? – переспросил Инго. – У них она какая-то особенная? Дополненная?

– Нет. Обычная военная воля. У некоторых она даже не пробудилась. – сказал Гантэр. – Вот ты, Инго, сколько лет пользуешься волей?

– Около тринадцати. – сказал Инго.

– А у тебя бывали случаи, когда ты неосознанно применял свою волю?

– Было пару раз. – стал вспоминать Инго. – Но при чем тут это?

– Дело в том, что воля, это нечто большее, чем просто уникальная сила. Воля – это мы сами. Наша жизненная сила. Без нее мы просто бы не существовали. И у воли есть несколько состояний. – Гантэр поднял правую руку и стал загибать пальцы. – «Подавление», «распространение», «усиление», «переливание», «пробуждение» и «воплощение».

– Я знаю про «усиление», «переливание» и «пробуждение». – сказала Габри.

– А я только про два. – вставила Мавис, глядя на Габри. – Что еще за «переливание».

– Это когда делишься своей волей с другим. – ответила девушка. – Только нужен особый «проводник». – и Габри показала кольца у себя на руке.

– То есть ты можешь одолжить мне своей силы? – удивилась Мавис. – Прямо сейчас?

– Давай как-нибудь в другой раз, Мавис. – вставил Гантэр. – Но Габриель права. «Переливание» – это способ «делиться» волей с другим человеком.

– С «пробуждением» и «усилением» все и так понятно. – сказал Инго. – А остальные? Как ты там сказал? «Подавление»?

– Да. Это способность скрывать волю.

– Ну так это и так понятно. Вот сейчас у нас воля скрыта. – сказал Инго.

– Нет. Сейчас вы ей просто не пользуетесь. – ухмыльнулся Гантэр. – «Подавление» – это другое. У тебя ведь было такое, что ты идешь по улице, и за тобой идет человек, ты его не видишь, но все равно невольно оборачиваешься? Это потому, что ты его чувствуешь. Чувствуешь его взгляд, его присутствие.

– Да я просто слышу его шаги. – вставил Инго.

– Серьезно? – улыбнулся Гантэр. – Тогда смотри на меня.

Инго вперился взглядом на громадную фигуру лидера. И тут у него перехватило дыхание. Он действительно не ощущал Гантэра. Он его видел, но будто это был мертвец. В нем не было жизни.

– К-как?! Как ты так делаешь?! – удивленно воскликнула Мавис.

– «Подавляю» свою волю. – спокойно ответил Гантэр. – Таким искусством владеют наемные убийцы. Так же волю могут подавлять многие хищные звери, когда крадутся к своей жертве.

– А ты нас научишь?

– Попроси лучше Гекату. Она мастер в управлении волей.

– А остальные два? – спросила Мавис.

– «Распространение». – сказал Гантэр, снова становясь «живым». – Из названия понятно, что это способность «распространять» свою волю. Вот самый яркий пример. – и он указал на Габри, которая сидела чуть выше.

– Я? – удивилась Габри.

– Люди с природной волей лучше всех «распространяют» ее. – поведал Гантэр. – Но это не значит, что только они умеют это делать. Помнишь, Инго, наш тренировочный поединок?

– Еще бы. – хмыкнул Инго. – Такое разве забудешь?

– Я тогда «распространял» свою волю. А точнее, свою «враждебность». – спокойно сказал Гантэр. – Твои инстинкты, которые тоже связаны с волей, говорили тебе об опасности. Этим тоже пользуются и животные, когда, например, защищаются от хищников.

– Первый раз об этом слышу. – снова удивился Инго. – Почему Делрой не рассказывал нам об этом?

– Наверно решил, что пока вам рано знать. Для этого сначала нужно укрепить волю.

– А последнее? – напомнила Габри, словно это был какой-то урок, и учитель только что отвлекся от основной темы.

– А, ну да. – подергал усами Гантэр. – «Воплощение». Наверное, это самое трудное и опасное состояние воли. Надеюсь, что вам никогда не доведется испытать его.

– Это почему? – спросила Широ.

– Потому, что в это состояние человек входит перед смертью. А точнее, если он принесет себя в жертву. – с нотками грусти поведал Гантэр. – Силестия, перед своей смертью, тоже стала «воплощением». Как и Зулу.

– Но ведь они не приносили себя в жертву. – сказал Инго. Он хоть и не был приверженцем церкви святой Силестии, все равно много чего слышал о ней. – Силестию убили имперские гвардейцы. А Зулу умерла на поле боя.

– Бывают случаи, когда «воплощениями» становятся по другим причинам. – сказал Гантэр.

– И что из себя представляет это «воплощение»? – спросила Мавис.

– Я не знаю. Но думаю, что у каждого типа воли оно свое. – проговорил Гантэр.

Пока они говорили, никсы уже успели «украсть» еще десять лошадей. Стадо значительно поредело, но лошади, казалось, этого просто не замечали.

– Кажется я поняла, как «подавлять» волю. – через несколько минут молчания, сказала Мавис.

– Серьезно? – удивился Гантэр. – А ну-ка, покажи.

Мавис состроила серьезную гримасу, и задержала дыхание. Было видно, что она сильно концентрируется. Но Инго все равно ее чувствовал. Мавис повернулась к Габри, и с задором потыкала пальцем в свои надутые щеки, словно спрашивая: «Ты видишь меня?».

– Э-э-э…– протянула Габри, переведя озадаченный взгляд на Гантэра. – Немножечко чувствую…

Инго был уверен, что дыхание тут ни при чем. Когда Гантэр «подавлял» свою волю, он точно дышал. Да и никсы не смогли бы так долго скрываться, если бы не дышали.

Тут Инго заметил, что армарийки спрыгнули со своих веток и как ни в чем не бывало пошли прямо через поляну, в направлении никсов. Лошади никак на них не реагировали. И тут Инго вспомнил одну очень важную вещь.

– А у Широ ведь нет воли. – проговорил он, переводя взгляд на принцессу. – Почему мы тогда ее чувствуем?

– Воля есть у каждого. – сказал Гантэр. – И у Широ. Просто у химер она не пробуждается.

Широ никак на это заявление не отреагировала. Да и Инго не стал спорить.

– Так ты нас взял сюда для того, чтобы рассказать о воле? – спросила Мавис, глядя на армариек, которые уже успели поймать лошадь.

– Не только. – сказал Гантэр.

– А, ну да, еще чтобы нас зауважали. – закатила глаза Мавис.

– Я взял вас на охоту. А она еще на закончилась.

– Да, но мы сидим тут и просто смотрим. – сказал Инго. – К тому же, как мы будем ловить лошадей, если не умеем «подавлять» волю?

– А кто сказал, что вы будете ловить лошадей? – улыбнулся Гантэр.

– Ты это о чем? – не понял Инго.

Но Гантэр лишь указал на быка, который рвал траву в нескольких десятках метров от них.

– Ты хочешь, чтобы мы поймали быка?! – воскликнула Мавис.

– Зачем ловить? Убейте. – сказал Гантэр. – Как раз по одному на каждого.

Инго перевел взгляд на поляну. Там осталось около двадцати лошадей и четыре быка. Они уже не бегали вокруг поляны, а спокойно паслись в ее центре.

– Я готова. – твердо сказала Широ, поднимаясь на ноги.

– Постой. – тоже поднявшись, сказал Гантэр. Ветка под ним угрожающе скрипнула. – Подождем пока поймают всех лошадей.

Инго стал наблюдать, как никсы, вместе с армарийками, «похищают» остатки стада. Вождь все это время не отводил взгляда от своих соплеменников. Сам он не участвовал в охоте.

– Ну что, готовы? – спросил Гантэр, когда последнюю лошадь увели с поляны.

– Нам нужно их просто убить? – поинтересовалась Габри. Инго заметил, что сегодня она не взяла свой трезубец.

– Если тебе удастся его схватить живым, то это еще лучше. – сказал Гантэр. – О! Придумал! Устроим соревнование.

– Соревнование? – переспросила Мавис.

– Кто быстрее убьет быка, тот и победил.

– А какой приз? – поинтересовался Инго.

– Приз? Хмм… – Гантэр задумался. – Какой же приз…? – его взгляд скользнул на Габри, а затем и на Мавис с Широ. – Может какая-нибудь…не знаю… Брошь? Или серьги?

– Тогда я посижу тут. – проговорил Инго.

– Может победитель сам выберет приз? – предложила Габри.

– Хорошо. – согласился Гантэр.

Сказав это, он спрыгнул вниз. И только он это сделал, как Инго почувствовал волну страха. Но этот страх был не такой, какой он испытал, когда дрался с Гантэром. Это было какое-то иное чувство. Словно оно предназначалось не для него.

Тут же поляну пронзил отчаянный вой. Быки, подняв одновременно головы, уставили на Гантэра полные ужаса глаза. Еще секунда, и они бросились врассыпную, сметая деревья на своем пути. Теперь Инго понял, что сделал Гантэр. Но времени на раздумья не оставалось, нужно было догонять быков. Габри исчезла в вспышках молний, да и Мавис уже спрыгнула и помчалась за ближайшим быком. За ней тут же помчался и Гантэр.

Инго, недолго думая, тоже спрыгнул вниз, и теперь во весь опор мчался за удаляющимся бычьим хвостом. Справа от него что-то хрустнуло, и повернув голову, он увидел бежавшую рядом с ним Широ. Похоже, они выбрали одну и ту же цель. Поняв это, Широ тут же отступила, побежав в другую сторону.

Бежать через лес было непросто, мешали поваленные быком деревья. Инго боялся, что упустит свою добычу, поэтому, сконцентрировав волю в ногах, он запрыгнул на ветку ближайшего дерева. Теперь он стал прыгать от ветки к ветке, преодолевая большие расстояния. Его цель стала понемногу приближаться. И снова что-то хрустнуло внизу. Наклонив голову, Инго увидел вождя никсов. Сидя на своей горгоне, он не отводил взгляда от Инго.

Прошла минута прежде чем Инго поравнялся с быком. Тот, с выпученными глазами, мчался во весь опор. Похоже, он обезумел. Из его глаз и носа хлестала кровь, и он ничего не замечал. Даже вождя, который тоже приблизился, и теперь скакал почти вровень с быком. Инго увидел, как горгона пытается на бегу ухватить хвост животного. Вождь, все еще не отводя сурового взгляда от Инго, поднял кулак, и не глядя, с силой обрушил его на голову горгоны. Та тут же прекратила свои попытки схватить хвост.

Перепрыгнув на очередную ветку, Инго вытащил прямой меч, и в следующую же секунду прыгнул вниз, прямо на спину быка. Удар пришелся точно в шею. Меч прошел насквозь, но бык так и не остановился. Издав предсмертный хрип, он еще сильнее ускорился. Инго вытащил меч из шеи, и снова ударил быка, на этот раз прямо в голову. Второй удар уже окончательно прикончил животное. Повалившись, бык, уже будучи мертвым, пропахал глубокую борозду своим рогом. Инго в последний момент успел отпрыгнуть и упасть в нескольких метрах от него.

– Хорошо. – похвалил его вождь. Спрыгнув с горгоны, он достал кинжал и стал срезать у быка рога. – Метко бьешь. – он постучал лезвием кинжала по рукоятке меча, который так и остался торчать во лбу быка.

– Легкотня. – переведя дыхание, сказал Инго.

Срезав рога, вождь кинул их Инго.

– А что будем делать с тушей? – спросил Инго, пытаясь вытащить свой меч. Сделать это оказалось непросто. Меч плотно застрял в черепе. В итоге, он, в попытке его вытащить, оторвал голову быку.

– Оставим тут, другие придут и заберут. – ответил вождь, наблюдая как Инго спихивает оторванную голову ногой.

Вскоре они вернулись на поляну. Инго с удивлением заметил, что все, кроме Широ, тоже вернулись. В руках у Мавис тоже было два больших рога. Но спрашивать, кто победил в их соревновании, было не нужно. Всего в десяти шагах от поляны Инго увидел небольшую воронку, в которой покоилась обугленная туша быка. Вся трава вокруг него была выжжена и в темноте выглядела как бездонная дыра.

– Габри победила. – подтвердила Мавис его догадку. Но вид при этом у нее был счастливый.

– А где Широ? – спросил Инго. Ему стало немного обидно за то, что Мавис обскакала его. И когда она успела?

– Еще не пришла. – проговорила Габри, вертя головой. – Странно. Я думала она придет первой.

– Может пойти поискать? – предложила Мавис.

– Я схожу. – вызвался Гантэр.

Но только он развернулся, как из темноты донесся странный звук, будто что-то волокут по земле. А еще через несколько секунд на поляну вышла Широ. На плечах у нее лежала туша быка, которую она волочила на себе. Все волосы и одежда Широ были в крови, которая текла из пробитой головы быка. Увидев, что она пришла последней, Широ разочарованно стукнула кулаком по дереву.

– Ого, ты что, его всю дорогу на себе несла? – удивилась Мавис.

– Не нужно было? Я хотела поймать его, но не смогла. Пришлось убить. – сказала Широ.

– Выходит, Инго был последний? Широ ведь потратила много времени на то, чтобы донести быка. А правила были «кто раньше убьет». И я уверена, Широ своего раньше завалила. – стала рассуждать Мавис. На ее лице появилась ехидная усмешка.

Инго хотел было возразить, но заметил за спиной Мавис двухметровую груду мышц, которая глядела прямо на него своим пристальным взглядом.

– Ничего Инго, в следующий раз повезет. – проговорил Гантэр.

– Угу. – промямлил Инго, а сам подумал, что Мавис не справилась бы без помощи своего усатого ангела-хранителя.

Необычный сатир

Прошло две недели с тех пор, как Инго прибыл в лагерь. За это время он уже успел завоевать уважение никсов. После того, как он убил лесного быка, другие никсы тоже стали просить сходить с ними на охоту. Инго был не против, но ему почему-то казалось, что они берут его в качестве талисмана. Габри, Мавис и Широ тоже заполучили уважение никсов.

Габри, в качестве приза за их состязание, попросила у Гантэра какую-то редкую сталь, и теперь каждый вечер проводила в кузнице. Как-то раз Инго заглянул к ней, и увидел, что та, зарядив кузнечные щипцы молниями, вытягивает из стали длинные прутья, больше похожие на веревки.

– Когда я была у вас в подземельях, то нашла несколько чертежей оружия. – поведала ему Габри. – Для него нужна особая, горная сталь. Под действием молний она может растягиваться и сжиматься.

Инго понял, что она имеет в виду чертежи, которые они нашли в замурованной комнате. Как выяснилось чуть позже, комната принадлежала сыну первой хранительницы запада – Бальтазару де ла Игнис.

Широ тоже не сидела на месте. После нескольких боев в бойцовской яме (все они были быстрыми и заканчивались тяжелым нокаутом противника), ей на некоторое время запретили участвовать в боях. Поэтому теперь она все чаще ходила на охоту, чем без сомнений заслуживала еще большее уважение у никсов. Ей даже стали давать прозвища, что на севере считалось очень почетным, так как их получали лишь вожди. Среди них были такие как «Варда», «Дахака» и «Королева-рубака».

Мавис тоже часто ходила на охоту. Ей, как и Широ, было запрещено драться в яме. Но, в отличие от Широ, это правило было не «официальным». С Мавис просто никто не хотел драться. И не потому, что она была сильным противником. Среди никсов было много желающих с ней сразиться, но выйти с ней в яму они так и не решались. А дело все в том, что Гантэр пригрозил разобраться с каждым, кто посмеет выйти против его дочурки. Широ, услышав об этом, тут же подговорила Мавис выйти с ней на поединок. Постояв в яме полчаса, и обменявшись парой тумаков, Широ так и не дождалась выполнения угрозы Гантэра. Похоже, Гантэр понимал, что принцесса не станет всерьез вредить Мавис, поэтому не стал поддаваться на провокации.

А вот Инго неплохо поднял свой капитал на боях в яме. Теперь его дом больше напоминал особняк, сильно выделяясь на фоне других, деревянных и неброских домов. В его окнах появились витражные стекла, а вокруг дома выросла ограда. Появилась и крыша. Инго понял, что обмен одних товаров, на другие, гораздо выгоднее, нежели обычная денежная система. Но сильно разойтись его жадной натуре не давали ежедневные тренировки воли.

– Я же тебе сказала прижать колени к земле. – строгим тоном проговорила Геката. – Так ты точно не сможешь быстро освоить «распространение».

Инго вот уже битый час сидел в позе лотоса и пытался очистить сознание от посторонних мыслей. Но это ему удавалось с трудом, так как круг камней, в котором тренировался Инго, был расположен недалеко от ям, где жили шаманы. И сейчас никсы жгли какие-то вонючие травы, запах которых был настолько сильный, что Инго с трудом держался чтобы не упасть в обморок.

– Как тут сконцентрируешься, когда тут такая вонь стоит? – проговорила сквозь повязку Мавис, которая медитировала рядом.

Но Геката лишь махнула рукой. Раздался раскат грома, и дым, который шел из ям, тут же наполнился яркими вспышками. Разбухая, словно тесто, дым превратился в длинную тучу. Запах горелой травы и плесени тут же исчез. Воздух стал чище.

– Так лучше? Еще есть жалобы? – спросила Геката. – Может задницу подтереть? – она подняла свою когтистую руку, искрящуюся молниями.

– Обойдусь. – пробубнил себе под нос Инго и продолжил медитировать.

Хоть он и недолюбливал жестокий стиль преподавания Гекаты (за каждое пререкание он получал сильный разряд молний), Инго не мог не согласиться, что эти тренировки приносят свои плоды. Он уже научился без труда поглощать тени и окутывать себя ими. Он даже смог создать из теней копию человека, но управлять ей оказалось очень сложно. Все движения тени были зеркальные, и когда он двигал правой рукой – тень двигала левой. Еще он научился создавать крылья из тени, и даже двигать ими, но взлететь у него все равно почему-то не получалось.

– Посмотри-ка, Инго. – после небольшой паузы раздался голос Мавис.

Инго показалось, что её голос чуточку изменился, стал какой-то «вибрирующий». Открыв глаза, и посмотрев на Мавис, он увидел, что та полностью окутана молниями. На ее руках были намотаны две цепи. Другие же концы цепей обвивали руки Тильда.

– Классно, да? Я теперь громовержец. – дрожащим голосом сказала Мавис.

– А тебе не больно? – спросил Инго, заметив, что цепи раскалились до красна.

– Нет. – ответила Мавис, и посмотрев на Гекату, спросила: – Так и должно быть?

– Вообще-то, нет. – сказала та. Присев, она дотронулась до цепей и тут же одернула руку. – Давай лучше снимем их.

– Но мне совсем не больно. – немного огорченным тоном возразила Мавис.

Инго заметил, что на ее руках не осталось следов ожогов. Может это из-за особого типа воли? Гантэр сказал, что в его семье у всех была очень сильная военная воля. Но Мавис, похоже, была исключением. Ее воля была очень слабая, но Гантэр поведал ему, что она уже родилась с пробужденной волей.

– Можно и я попробую? – спросил Инго, когда Мавис перестала искриться молниями.

– Нет. – резко ответила Геката. – И хватит болтать, колени к земле и продолжай медитировать.

Инго погрузился в свои мысли. Очистить свое сознание, когда рядом медитируют Тильд и Дельт, было непросто. Того и гляди в тебя прилетит очередная молния. Но вскоре ему наконец удалось отрешиться от мира. Запах шаманских трав все еще стоял в носу, хотя Геката уже давно развеяла дым. Его голову словно наполнила вода, и она стала намного тяжелее. Инго почувствовал, как по его телу поползли тени, покрывая его кожу и проникая прямо в голову. Он снова начал чувствовать запах горелой травы. Неужели шаманы снова начали проводить свои ритуалы?

Инго открыл глаза, но ничего не увидел. Совсем ничего. Вокруг него была лишь тьма. Он что, снова спит? Он встал и вытянул перед собой руку пытаясь нащупать во тьме хоть что-то. Но все было без толку. Тьма была настолько плотной, что он не видел даже свои руки.

Но тут в темноте раздался приглушенный голос, будто кто-то напевал детскую песенку. Инго стал вертеть головой, пытаясь понять, откуда исходит звук. Он снова протянул руку и на этот раз почувствовал, что она коснулась какого-то легкого материала, похожего на шелк. Как только н осознал это, шелк тут же превратился в воду, и тьма, словно черный водопад, хлынула сквозь его пальцы, открывая вид на освещенную солнцем поляну.

Инго сразу понял, что он находится в пещере. Находясь по пояс в воде, он поплелся к выходу. Выбравшись из пещеры, Инго увидел, что все еще находится в лесу.

«Это сон?» – подумал Инго.

Он стал осматривать поляну. Это точно был лес, так как Инго заметил несколько лесных духов, затаившихся между корнями деревьев. Чтобы проверить сон ли это, он подошел к духам и попытался схватить одного. Но рука прошла насквозь, будто через воду. Значит это действительно был сон.

Опыт таких сновидений подсказывал ему, что проснуться самостоятельно он не сможет. Поэтому Инго ничего не оставалось, как сесть на ближайший булыжник и ждать пока что-нибудь произойдет.

Странно, но сейчас он чувствовал себя немного иначе. Раньше он не мог вспомнить некоторые моменты во сне, а сейчас он отчетливо помнил, как заснул и что до этого делал. Может это какой-то особенный транс?

Его мысли прервал детский голос. Инго снова начал осматриваться, но так никого и не увидел. Но ведь голос звучал совсем рядом. И тут он все понял. Подняв голову вверх, он увидел маленькую девочку, лет пяти. Она сидела на ветке дерева, и напевая себе под нос какую-то странную мелодию, пыталась отломить кусок ветки, который ей был явно не по зубам.

Но тут случилось невозможное. Раздался треск, и девочка спокойно отломила ветку, размером с руку Инго. Скинув палку вниз, девочка спрыгнула следом. Когда она оказалась на земле, Инго сумел лучше ее рассмотреть.

Ничего особенного – непослушные черные волосы, веснушки, кривые зубы…и разномастные карие глаза. Правый был чуточку светлее левого.

Но даже до того, как Инго увидел ее глаза, он сразу узнал, кто перед ним стоит. Девчонка была просто уменьшенной копией Мавис. Разница была лишь в росте, да в зубах. У взрослой они были ровнее.

Пока он разглядывал ее, маленькая Мавис успела подобрать отломленную ветку, и теперь с воинственно-писклявыми воплями атаковала ближайший пень. Похоже, Гантэр не соврал, когда говорил, что у Мавис с рождения была пробуждена воля. Через несколько сильных ударов от толстой ветки остались лишь щепки.

– Ах, черт бы тебя побрал, подлый Анастериан! – воскликнула Мавис, погрозив кулаком пню. – Но это еще не конец! – она вскинула вверх руку с сжатым кулаком. – За мной, мое войско! – и она, посмотрев на затаившихся духов, махнула рукой, словно приказывая им пойти в атаку. Но те лишь пялили на нее свои глаза-дырочки. – За мной, мое войско! – повторила она. Никакой реакции.