Без пяти минут герои

Глава 1. Вначале было слово. А также молния и прочие неприятности

Марина

– Давайте продолжим разговор с того места, на котором остановились в прошлый раз, Марина Вениаминовна.

Голос психолога мягко обволакивал уставшее сознание. Даже не знаю, что заставляло меня раз за разом наносить визиты Петру Семеновичу. Скорее всего, телу нравилась удобная кушетка, а обиженный ребенок внутри меня радовался возможности поплакаться в жилетку человека постарше и поумнее. Хотя насчет «поумнее», конечно, спорный вопрос. За те полгода, что я бревном провалялась в кабинете лекаря людских душ, язык успел выболтать все о прошлом и настоящем своей хозяйки, а мозг получить множество «бесценных» советов вроде: «Взгляните на мир под другим углом» или «Вы же понимаете, что нужно не бояться, а действовать». Да подобную квинтэссенцию мудрости я легко могла бы найти на любом женском сайте совершенно бесплатно! Подозреваю, что Петр Семенович не особо вникал в суть озвучиваемых жалоб, вытягивая из сплошного словесного потока отдельные (наиболее понятные ему) отрывки. Впрочем, винить мужчину нельзя. Когда твоя пациентка является младшим финансовым аналитиком, ее речь звучит примерно так: «А потом Леня из отдела логистики не прислал аккруалы за октябрь, а у него счет-фактура на фрахт на материальную сумму! В итоге процент утилизации бюджета упал, причем девиация превысила допустимую норму в шесть процентов. Знаете, как неприятно получать запросы из головного офиса с требованием объяснить, почему мы не выходим на заявленные в репортинге цифры? Зато ум, честь и совесть отечественных перевозок Леонид ушел домой ровно в шесть!»

– Скажите, Марина Вениаминовна, хорошо ли вам удается справляться с гневом? – в глазах психолога светился искренний интерес.

Я запнулась на полуслове. В принципе, с гневом я справляюсь неплохо. Тот факт, что за время работы я никого не убила, не покалечила и не покусала, уже характеризует меня как личность с выдержкой Железной Леди и строением Железного Дровосека. Плохо я справляюсь с коллегами, многим из которых не помешала бы вакцина совести и микстура мозгов. В чем заключается моя главная проблема я знала и без Петра Семеновича: не умею делегировать полномочия, переживаю из-за каждой ерунды и не знаю, как ставить людей на место. По этой причине окружающие позволяют себе плевать на мои запросы, как подлец Леня недавно. В итоге я допоздна сижу в офисе, сводя концы с концами и выясняя, почему очередной прогноз не сошелся с фактическими показателями.

– Нормально у меня с гневом, – недовольно буркнула я.

– Отлично-отлично, – собеседник улыбнулся, словно я ему отсыпала килограмм конфет, и радостно потер пухлые ладошки. – Мы еще вернемся к этой важной теме, а сейчас давайте перейдем к книге. Если я верно помню, то сегодня вы должны были дописать финал своей увлекательнейшей истории.

Про увлекательность психолог, конечно, польстил. Хотя с другой стороны он льстит за деньги, так что все нормально. Когда-то давно, еще во время второго визита Петр Семенович предложил выплеснуть стресс на бумагу, превращая коллег, соседей и знакомых в героев фантастического повествования. Так как любви ко всему человечеству в целом и перечисленным социальным группам в частности я не испытываю, то на описываемых персонажей без конца сыпались беды и несчастья. Старик Мерфи пришел бы в восторг, увидев, как неукоснительно соблюдаются его законы в моем произведении. Если на действующих лиц мог упасть столб, то он падал, если бушевала гроза, то обязательно кого-нибудь била молния, а если по деревням прокатывался птичий мор, то первыми гибли самые милые уточки и цыплятки (потом начинался голод и гибли все).

– Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый темным жрецом Данхелем город, – начала прочувственно декламировать я. Петр Семенович едва заметно поморщился, безмолвно осуждая столь вольное обращение с нетленным текстом Булгакова. -В клубящейся мгле исчезла великая Тиера, как будто не существовало ее на свете. Жрецы всех храмов Радуги в бессилии опустили руки, лишенные магии, и порвали на себе одежды, в которых больше не было ярких красок. Плач и стон разнеслись над землей Тиерской, и, глядя на людские страдания, маг Данхель разразился торжествующим смехом. Больше не было силы в адептах создателей, и лишь Темный орден, осененный милостью проклятого бога Радугона, чувствовал магию в своей крови и волшебство в своих заклинаниях. Отважная рыжеволосая воительница Мараниэль лежала на жертвенном алтаре, и вместе с последними ярко-алыми каплями крови, покидающими ее тело, мир лишался надежды на спасение. Принц Адриан, прошедший рядом с прекрасной девой весь путь, умирал на пороге храма от рук приспешников Радугона, кои одолели отважного юношу не воинским мастерством, но численностью. Жрец Данхель бросил победоносный взгляд на картину своего триумфа, и безумный смех вновь огласил высокие своды: теперь магия Тиеры принадлежит великому Радугону, а он – вернейший из слуг Его».

Тишина, повисшая в кабинете, здорово напоминала кладбищенскую.

– Эммм… Кхм…-неуверенно начал Петр Семенович, – Я вижу, Марина Вениаминовна, вы решили не заканчивать книгу, а нацелились на второй том. Похвально, похвально.

Я в недоумении перечитала последнее предложение. Где мужик откопал намек на следующую часть? Я ж не Джоан Роулинг, чтобы клепать целую серию. По-моему, все логически завершено.

– Вообще-то это конец. Зачем писать продолжение, главные герои же умерли.

– Но…как так? Вы заканчиваете повествование на том, что победили силы зла. Безумный фанатик путем кровавого жертвоприношения главной героини лишил остальные ордена Радуги магических сил и захватил мировое господство.

– Точно, – подтвердила я, потягиваясь с видом человека, хорошо сделавшего свое дело.

– Но почему вы не написали, что отважная Мараниэль, ваше сказочное воплощение, между прочим, с принцем Адрианом одолели темного жреца Данхеля, принеся тем самым мир и спокойствие в Тиеру? – Петр Семенович негодовал так, словно я в книге похоронила его любимую бабушку, не успевшую переписать на внучка квартиру.

– Потому что они не могли победить! Два человека не в состоянии одолеть целый орден Радугона. Данхель объективно сильнее и изворотливее, да и сторонников завербовал предостаточно, а Мараниэль захватила в бой только Адриана. Вы понимаете, что с точки зрения здравого смысла у этой парочки не было шансов?

Судя по ошарашенному взгляду специалиста шансов на сбалансированную психику не было у меня.

– Хорошо-хорошо, – Петр Семенович бросил на меня опасливый взгляд. – Я, Марина Вениаминовна, отойду на минутку. А вы пока тут полежите, расслабьтесь.

Как только за мужчиной захлопнулась дверь, я с наслаждением вытянулась на удобной кушетке. Все-таки хорошо раз в неделю забыть о вечных авралах и форс-мажорах. Мышечное напряжение начало постепенно спадать, и я мягко провалилась в объятия самого желанного и любимого мужчины – Морфея.

Тик-так, тик-так. Часы в кабинете психолога были ему под стать: басовитые, деликатные, успокаивающие. В воздухе плыл умопомрачительный аромат свежесваренного кофе. Я сглотнула слюну, почти физически ощущая, как горьковатая бодрящая жидкость обволакивает язык, струится по горлу…

– Эх, надо все-таки взять отпуск и махнуть в теплые страны. Поваляться на белоснежном песочке, подышать соленым воздухом вместо того, чтобы по традиции давить задом колорадского жука на маминой даче. На островах путешественниц ждут загорелые мускулистые серферы и разноцветные коктейли, а не домашние компоты и глуховатые старички-соседи. Хочу на острова! Вселенная, ну, пожалуйста!

Я, не открывая глаз, запрокинула голову, подставляя лицо ласковым прикосновениям воображаемого солнца. Умиротворение разливалось по жилам, как теплый чай по стаканам, и в голове царила восхитительная пустота.

– Как спалось, Мариночка?

Незнакомый голос грубо вырвал меня из страны грез. Мысленный рай схоронился в дальних уголках мозга, как таракан от тапка, и я вновь оказалась в кабинете Петра Семеновича, специализирующегося на копании в мозгах офисного планктона. Нарушительницей спокойствия оказалась молодая женщина в черном брючном костюме строгого кроя. Даже в уютном велюровом кресле гостья умудрялась сидеть, как на холодном металлическом стуле в хайтековском стиле —прямо, собранно и чуточку напряженно. Холеные пальцы с длинными ногтями обнимали картонный стакан с логотипом сетевой кофейни, а носок изящной туфельки выстукивал нетерпеливую чечетку.

– Хорошо, давно не ощущала такую легкость. А вы…

Незнакомка улыбнулась, словно факт моего отличного самочувствия ее чем-то порадовал.

– Да-да, простите, забыла представиться. Меня зовут Хлоя. Вот возьмите визитку.

Светло-голубой прямоугольник картона перекочевал в мои руки. Карточка была самая обыкновенная, без трудно читаемых шрифтов и нестандартных дизайнерских решений. Вот только ее содержание вызывало желание протереть глаза и тайком ущипнуть себя за руку, потому как там черным по голубому вилась надпись: «Хлоя, младшая богиня пантеона Тиеры. Главный менеджер по увеселительным мероприятиям».

Я подняла удивленные глаза на новую знакомую. Женщина доброжелательно улыбалась и вовсе не напоминала умалишенную. Хлоя выглядела вполне прилично и напоминала… менеджера. Может быть, она работает в event-агентстве под названием…скажем, «Олимп»? Тогда все логично, визитка просто выдержана в соответствующем стиле.

Пауза затягивалась.

– Марина, – я торопливо достала из сумочки свою визитку и протянула новоявленной богине.

– Знаю. Вы работаете в области финансового анализа, не сильно любите свою должность, в детстве мечтали стать водителем комбайна, подумываете перекраситься в брюнетку, считая родной рыжий цвет несерьезным, и слегка завидуете девушкам модельного роста, так как собственные сто шестьдесят пять сантиметров кажутся недостаточно внушительными.

Надо же, сколько мыслей успел вытянуть из моей усталой головы уважаемый Петр Семенович за прошедшие сеансы.

– Допустим, а что именно Вы хотели? – пора прекращать переливать данные из одной базы в другую. Ближе к делу!

– Вы меня совсем не помните? – в глазах собеседницы мелькнуло легкое разочарование, даже некоторая обида.

Я вгляделась в незнакомые черты, силясь вспомнить, на какой корпоративной дорожке мы пересекались. Ей на вид лет двадцать восемь, умные, спокойные глаза, прямые волосы, собранные в низкий льняной хвост, гладкая кожа, французский маникюр – нет, я определенно ее не знаю. Сидящая напротив незнакомка была очень обычной: в каждом офисе таких Хлой – десяток на квадратный метр. Да и имя странное, точно псевдоним. Наверняка ведь какая-нибудь Маша или Тоня, просто хочет выглядеть утонченно-загадочной в глазах окружающих.

– Возможно, если бы Вы назвали настоящее имя, я бы вспомнила обстоятельства встречи, – осторожно начала я.

– Так это же ты мне его и выбрала, – топнула ногой гостья, и сквозь ее официальную сдержанность проступило детское нетерпение. Надо же, от возмущения собеседница даже прежнюю вежливость отбросила. – Помнишь, как сидела в баре, пила вино и наблюдала за жрицами любви, кучкующимися неподалеку. Тогда ты подумала, что надо ввести в книгу женщин такого сорта и назначить им покровительницу. Так появилась я.

А Петр Семенович крут, раз решил устроить пациентке полное погружение в проявившиеся в повествовании комплексы!

– Отлично, и что в таком случае у нас на повестке дня? – с сарказмом поинтересовалась я. – Откроем еще один бордель? Только, боюсь, не выдержим конкуренции. Если бы банки предоставляли такое количество услуг и демонстрировали столь же гибкую ценовую политику, как местные проститутки, Швейцария бы давно тянулась за нами, как алкоголик за бутылкой.

– Нет, я здесь для того, чтобы переправить тебя в Тиеру.

Да, воистину в наше время в собственной правоте убеждены только сумасшедшие. Надеюсь, она хотя бы не буйная.

– А почему так мелко: в Тиеру? Бюджета на поезд до Хогвартса не хватило? А давайте тогда махнем в Нарнию, там на билет тратиться вообще не нужно: шагнул в шкаф и все!

Все-таки общение с племянницей не прошло даром для моего кругозора. Благодаря Нате я точно знала, что паренек в круглых очках – это не презренный ботаник, макаемый во все окрестные унитазы, говорящие львы, сатиры и колдуньи существуют, а для того, чтобы выбраться из нищеты, требуется не хорошо учиться, а метко стрелять из лука.

– Зря вы так, Мариночка, – с укором покачала головой «богиня». – Я же здесь для того, чтобы вы спасли свой мир. Вы ведь в действительности не хотите пришествия Радугона.

Чего я точно не хотела, так это сидеть и выслушивать бредни незнакомой женщины. «Спасла мир» – выдумает тоже! Не ждет же она, что я сейчас разорву на тощей груди блузку, натяну красные трусы поверх синих лосин, явив миру супер-костюм, и полечу убивать злодея, закусывая по пути криптонитом?

– Конечно, вы не будете одиноки, – словно прочитав мои мысли, зачастила сумасшедшая. – Мы дадим вам отважного и неунывающего помощника, который поможет сокрушить злобного Данхеля.

– Да мне плевать, чем занимается ваш Данхель! Пусть хоть гей-орден в Тиере основывает и массовый выпуск вазелина налаживает! Мужик живет в свободной стране, так что волен делать все, что заблагорассудится. А мне пора.

Я вскочила с кушетки и бросилась к выходу, крепко прижимая к груди сумочку. Использую ее в качестве оружия, если придется!

– Конечно, лучше сбежать, а потом каждую неделю жаловаться психологу на то, что твоя работа зависит от десятка других сотрудников, что они недисциплинированны, безответственны и эгоистичны. Что ты такая маленькая-беззащитная допоздна сидишь в офисе, анализируя поздно поступившие данные! Решайся, Марина, в Тиере все будет зависеть исключительно от тебя. Ты сама будешь принимать решения!

– Да как вы смеете, – я даже не заметила, что собеседница перешла на «ты». – Да что вы понимаете…

– А принц Адриан? Ты же не зря придумала высокого голубоглазого шатена с благородным характером? И не хочешь взглянуть на него даже одним глазком? – тоном змея-искусителя продолжила Хлоя.

Я остановилась на полпути. Адриан – это действительно интересно. Красавец-принц был олицетворением мечты об идеальном мужчине. Венценосный индивид принадлежал к той категории мужчин, при виде которых у женщин подгибаются коленки, а в животе заводятся бабочки, которые допархивают до мозга и начинают в ускоренном режиме его пожирать. В итоге мы имеем неадекватную, пускающую слюни особу, сжигаемую фанатичным желанием основать секту поклонения Его носкам и сгореть заживо в пламени кухонной плиты. Над Адрианом я в своей книге даже особо не измывалась, разве что из чистой бабской ревности наделила парня невестой, которой не поможет даже пластическая хирургия. Боже, о чем я думаю! Принца не существует! Тиера – выдумка моего воспаленного, утомленного авралами мозга! Хлоя – это какая-нибудь Глаша Иванова, а не богиня разврата! Кстати, о разврате:

– Хлоя, а почему из всего пантеона ко мне явились именно вы? Почему не пришел покровитель магов Фили? Или хранительница семейного очага Леена? Можно было прислать бога войны Арка. Тому вообще уговаривать объект не надо: стукнул разок мечом, и жертва уже на все согласна.

– Видишь ли, Мариночка, – начала неловко оправдываться богиня, тьфу ты, Глаша. – Ты не маг, не жена и не воин. То есть юридически не находишься под юрисдикцией перечисленных богов.

Мои глаза полезли на лоб, застряв в прическе.

– То есть, по-вашему, юридически я проститутка?! – зловеще уточнила я.

А сумочку-то можно использовать не только для защиты, но и для нападения. Вот бы оттягать стерву за белокурые косы, жаль теплично-интеллигентное воспитание не позволяет дать волю инстинктам!

– А кто писал в социальной сети, что «из финансовых аналитиков получаются прекрасные жены и ценные любовники, потому как прогнозные данные – это та же Камасутра, только нумерация поз более сложная»? – закрыв глаза, процитировала Хлоя.

Ммм… Писала действительно я. Нет, ну, а что вы сами бы написали, просчитав финансовые показатели по куче вероятных сценариев и рассмотрев грядущие события со всех возможных ракурсов? Помню, мозг тогда чувствовал себя так, словно его изнасиловала рота извращенцев, причем с особой жестокостью. Я хорошо понимаю свою начальницу, почтенную Елизавету Антоновну, интеллигентку не знаю в каком поколении, которая, получив за пять минут до окончания рабочего дня очередной «срочный»запрос от регионального руководства, мелко крестится и тихо бормочет: «Ну, что за суки, прости Господи». Я произношу то же самое, только не поминаю имени господа Бога всуе.

– Вот видишь! – обрадовалась Хлоя, принимая молчание за согласие. – А сексуальные извращения, вакханалии и разврат – моя область ответственности, поэтому я твоя официальная покровительница.

Да уж, покровительница нашлась. У всех героев боги как боги, а у меня мамка тиерских проституток. С каким лозунгом я должна спасать мир? Даешь свободу отношений и налоговые льготы району красных фонарей? А вербовать меня Данхель будет словами: «Переходи на темную сторону, у нас есть бесплатные презервативы со вкусом клубники»? Бред!

Я решительно потянулась к ручке двери, не желая продолжать бессмысленную дискуссию с городской сумасшедшей. Безумие – это заразно, раз уж я всерьез сетую на то, что мне в сказочном мире попалась неправильная крыша.

– Мариночка, Мариночка, я же хотела как лучше, – грустно прошептала Хлоя, а секунду спустя что-то мягкое и тяжелое огрело меня по голове, лишая сознания.

Лилия

Мелочь пузатая, наконец, затихла окончательно и уснула. Ураааа! То есть такое тихое «ура», а то проснется, придется опять часа два сказки рассказывать, а заготовки на сегодня закончились, надо обязательно что-нибудь настучать на завтрашний день. Сейчас же мне нужен волшебный пендель, чтобы поднять пригревшееся тельце из кровати и потопать в спальню к мужу под теплый бочок.

Я с тяжелым вздохом выбралась из дочкиной постели. В помещение по сбору супружеских долгов я вошла игривой походкой подвыпившей балерины на пенсии, рассчитывая если не соблазнить, так хотя бы развеселить ненаглядного. С женой конкретно этому мужчине неимоверно повезло: если смех продлевает жизнь, то мой супруг давно уже Кощей Бессмертный, потому как по количеству сюрпризов, приколов и шуток я просто внебрачный ребенок резидентов Камеди клаб.

– Любимый, любимый, – игриво окликнула я, шмыгая под одеяло.

Неубиваемый благоверный лежал неподвижно, только носом негромко посапывал. Последняя деловая поездка в Монтевидео сделала свое дело – муж вырубился не дождавшись меня.

– Ипотека, курс доллара, санкции, – тихо провыла я на ушко спящему барсучку.

Роднуля недовольно заворочался во сне, бормоча под нос нечто обиженно-ругательное. Есть все-таки в русском языке слова, от которых спящий озвереет, а мертвый восстанет. Наверное, в случае зомби-Апокалипсиса в нашей стране живые мертвецы не станут гоняться за перепуганными людишками, а отправятся громить банки и жрать санкционные продукты, завезенные в государство обходными белорусскими тропами.

Ладно, пойду, напишу что-нибудь интересное для маленькой красавицы, раз мой почти красавец дрыхнет без задних лапок. Не знаю почему, но придумывать сказки получается только сидя на подоконнике, когда козявишна спит. Ядовито-розовый (кошмар конечно, но выбирала доча) ноутбук уютно устроился на коленях. Вдохновение витало в облаках, так что я с легкостью хватанула его за задние лапки и со всей дури шмякнула о клавиатуру. Весна в этом году выдалась дождливая, прохладная. Вот опять за окнами собирается гроза, окутывая многоэтажки серым ватником набухших влагой туч. Наверное, озорные ангелы снуют между рыхлыми, темными облаками, протыкая их острыми копьями-молниями, чтобы излишне отяжелевшая туча не свалилась с небес на землю. Вот и начало сказки сложилось! Кстати, не забыть бы потом окно закрыть, а то еще продует мое главное сокровище. Как же я люблю свою малышку, особенно когда она спит, а не мажет кетчупом кота, не спрашивает, что сказал грязный дяденька-бомж, разбив бутылку водки, и не прыгает по моей кровати в шесть утра с требованием поиграть в лошадок. В отблесках фиолетовых молний детская спальня казалась волшебным замком, наполненным светом древних заклинаний и отголосками легендарных подвигов. Стоп. Фиолетовые молнии? Фиолетовые?

ШАРАХ!!!

– Вот и написала сказочку…напоследок.

Спине стало жестко и больно, а сознание, помахав ручкой, уплыло в более приятные дали.

– Лилия! – голос доносился откуда-то сверху, но на божий глас или нравоучения Святого Петра как-то не тянул, слишком уж он был встревоженный и возбужденный. – Лилия Николаевна! Откройте глаза!

Нет, ну, зачем кричать так, словно гопники в переулке кошелек отбирают? Что за садист попался, орет тут, когда голова раскалывается. Стоп! А чего это у меня голова так гудит? Глаза открывать не хотелось, поэтому я решила еще немного поприкидываться дохлой шкуркой, а заодно восстановить в памяти, откуда взялась сия зараза. По порядку: что я сегодня делала? Сидела на подоконнике. А дальше? Гроза, молния, свет. Фиолетовый, кстати, к чему бы это? Боже, я что из окна выпасть умудрилась? Да нет, неправдоподобно. Я же на одиннадцатом этаже живу. Если бы я оттуда навернулась, то получился бы настолько качественный шмяк, что голова бы болеть не стала в силу ее отсутствия. Тогда что? Эх, глаза открыть все же придется, тем более обладатель голоса, похоже, охрипнет, но умереть спокойно не даст.

– Аааааа! – истошный вопль оказался единственной реакцией, что смог выдать мой мозг, однако быть однообразным извилинам быстро надоело и в дело пошли более сложные, хоть и непечатные выражения. Дядя-бомж бы заслушался.

– Выпить есть? – на полном автомате выдохнула я.

Я была… да черт знает где! Больше всего окружающая реальность напоминала банку с черничным джемом. Меня окружала фиолетовая вязкая субстанция, причем не наблюдалось ни стен, ни пола, ни потолка. Такого не может быть, это противоречит всем законам физики! Или не противоречит? Надо позвонить физичке, спросить, а то я на ее уроках больше читала журналы под партой, чем глядела в учебник. Женщина на последнем звонке аж рыдала от радости, что я, наконец, закончила школу.

– Лилия, – вкрадчиво напомнил о себе собеседник, – вы очнулись?

– Что за фигня? Где я?

– В безопасности, – успокоил приятный баритон.

– Офигеть, как лаконично! Конечно, чего уж бояться человеку, застрявшему в сливовом желе, – не удержалась от сарказма я и уже ласковее добавила. – А можно подробнее?

– Нет, – сказал, как колбасу отрезал – резко, жестко и бесповоротно.

– Ааааааа! Помогите! Пожар!

Невидимый голос забеспокоился:

– Что? Где? Помо… Лилия, Вы издеваетесь?

– Это Вы издеваетесь! Где я? Что со мной? ААААА!

Видимо, мои голосовые данные были на порядок лучше, чем у обладателя баритона, потому как мужчина моментально спасовал и начал вкрадчиво уговаривать меня успокоиться. Да где уж там, я окончательно съехала с катушек и орала, так, что услышь меня рыночные торговки, они бы без промедления приняли меня в свою гильдию крикливых и хамоватых. К сожалению, человеческие возможности не безграничны, так что в определенный момент времени в легких закончился воздух, и я сделала перерыв на вдох. Этим обстоятельством коварный собеседник моментально воспользовался:

– Послушайте, Лилия, нам очень нужна Ваша помощь. Успокойтесь, пожалуйста, и давайте поговорим. Я все объясню.

– Хорошо, – кричать сил не осталось, значит пора изобразить готовность к компромиссу, – только не здесь, а то меня как-то напрягает вся эта фиолетовость.

– Да-да, конечно, – засуетился Голос.

Кабинет, в который мы перенеслись как по мановению волшебной палочки, оказался светлым и просторным. Всегда знала, что в глубине души я аристократка, даже моя шизофрения живет в богатых декорациях. Заметьте, я вижу вокруг себя не серые стены с лохмами пожелтевших от времени обоев, а высокие потолки, массивный, дубовый стол, обитые велюром кресла. Не удивлюсь, если при взгляде в зеркало обнаружу на своей макушке царскую корону с россыпью крупных бриллиантов!

– Так… Мужик, ты где?

В ту же секунду в кресле материализовалась бесформенная фиолетовая субстанция. Если бы колобок успел сбежать до того, как его тестообразное тело засунули в печь, то он бы выглядел именно так.

– Фу, ну ты и мерзостный. Я-то думала, что сойдя с ума буду видеть только прекрасных принцев с телами австралийских спасателей, а в итоге такой облом.

– Я не такой! – возмутилось протухшее тесто.

– Будешь говорить это любвеобильным посетителям гей-баров, мне до лампочки, я уже замужем, – и, не дожидаясь приглашения, плюхнулась в мягкое кресло.