Месть в награду. Начало

– Это все её любимое, и как ты угадал?..

– Ну, не знаю, просто перекусить я тоже предпочитаю именно это.

– Ясно, – Катя задумчиво уставилась в окно.

«А он совсем не такой, как кажется, на меня совсем не смотрит, всё думает о чём-то. Ладно, посмотрим, что скажет Аидка», – глубоко в душе она надеялась, что та отвергнет парня, как уже бывало не с одним ухажёром.

Спустя пятнадцать минут они шагали по больничному коридору и искали палату номер двести три. Она оказалась второй по левой стороне с другого края коридора. Катя распахнула дверь и сразу увидела Аиду, сидевшую на койке скрестив по-турецки ноги. В руках у неё была книга.

– Аидка! Как ты, моя хорошая? – Катя быстро подошла и присела рядом.

Аида знаком попросила подождать, перевернула страницу, потом, видимо, дочитав главу, захлопнула книгу.

– Вижу, полный порядок! – Катя картинно закатила глаза. – Ты хоть пару дней можешь без своих книг?

– Я тоже рада тебя видеть! – Аида широко улыбнулась и потрепала подругу по плечу. – Теперь всё хорошо. Сначала, когда только пришла в себя, сильно болела голова. Мне сделали уколы, потом поспала и уже почти здорова! Только ещё немного подташнивает, вот минералочки бы… – произнесла она уже чуть тише. В горле было сухо. Голова хоть не болела, и это радовало Аиду больше всего. Она улыбнулась подруге.

«Какая же она заботливая», – мелькнула мысль.

– А вот как раз мы с Серёжей тебе всё привезли! И минералки, и колбаски, и переодеться, – Катя обернулась на молодого человека.

Сергей нерешительно переминался с ноги на ногу у двери.

Аида обернулась и на секунду замерла: «Так это был не сон?»

Она быстро отвела глаза и вопросительно уставилась на Катю.

– Иди к нам! – подруга жестом пригласила парня подойти. – Вот знакомься, это Серёжа, – тот молодой человек, которого ты так неосторожно сбила на скейте. Когда тебя забрала скорая, мы познакомились, он отвёз меня в общагу на своей машине, а потом мы приехали сюда, – уже почти прошептала Катя.

– И почему я не удивлена? – Аида скептически хмыкнула. – Ладно, что вы там привезли? – Аиде хотелось закрыть на минутку глаза.

И резко их открыть, чтоб этот сон всё продолжался.

Ах, как сложно ей было сейчас держать себя в руках! При одном только взгляде на Сергея её сердце норовило выскочить из груди. Рядом с такой, как ей сейчас казалось красивой, Катей, она казалась себе запущенной лохушкой.

Впервые в жизни она пожалела, что непослушные кудри не причёсаны, а из одежды только старый больничный халат. А он!

«Ах, какой же он привлекательный!» – думала девушка, разглядывая его: джинсовый костюм и белоснежная майка очень выгодно подчеркивали атлетическую фигуру.

Но даже не это, его глаза, синие, как небо и такой таинственный, вызывающий неведомые до этого момента чувства взгляд. Внизу живота у Аиды всё напряглось и будто сладко пело.

Тем временем Сергей протянул Кате большой бумажный пакет. Он всё ещё не мог вымолвить ни слова и лишь украдкой любовался на тонкий профиль, чёрные кудри, резко очерченные, пухловатые, цвета спелой малины губы. Её голос звучал чудесной музыкой, а потёртый халатик обтягивал большие округлости груди. Сердце у Сергея бешено колотилось, в паху всё горело огнём.

«О Боже, такую я больше никогда не встречу! Что мне сделать, чтобы она хоть посмотрела на меня? Хоть на миг обратила на меня свой взор?» – он опустил глаза в пол и тихо молился. Хотя не знал ни одной молитвы. Лишь в далёком детстве слышал, как его бабушка в углу шептала: «Боже… Боже». И эти слова сейчас слова возникли из глубин памяти. Мысли галопом неслись в его голове.

– Вот смотри, минералка, яблоки, черешня, колбаска, твоя любимая между прочим, Докторская. Вот как пахнет! Запах даже через обёртку чувствуешь, – она приложилась носом к обёртке и шумно вздохнула, а потом дала понюхать Аиде.

глава 4.

«Как ты ворвался в мою жизнь, сама не знаю … »

Сергей смотрел на девушек. И понимал, что они были не из его мира. И он не понимал, что он сейчас, в этот момент, здесь, в этой палате забыл. С одной стороны, хотелось сбежать. С другой, ему хотелось разгадать, чем же привлекла его Аида. Необычайная. Не похожая ни на кого.

– О, а вот и одежда… – Катя на секунду замешкалась, вещи были явно очень дорогими, её бросило в жар от зависти: «Ну ничего себе, шмотки в больничку…».

Продолжая уже натянуто улыбаться, она извлекла из пакета сначала коробку, а потом тапочки, футболку и спортивный костюм «Аdidas»:

– Смотри, в этом тебе будет удобно!

– Спасибо! Ты, наверное, все свои сбережения потратила? – Аида нахмурилась.

– Нет, это вот Сергей купил, – Катя еле выдавила из себя последние слова. Её душили слёзы.

– Аида, простите меня за такую вольность, но так получилось, что мои друзья немного травмировали Екатерину, я остался чтобы её поддержать. А потом она сказала, что у вас сегодня день рождения, и мне было неудобно вот так всё оставить. Не обижайтесь, прошу: примите это как подарок. Тем более, у вас совершеннолетие, – Сергей наконец справился с эмоциями, но говорил очень быстро.

Взгляд этой необыкновенной девушки завораживал, он боялся опять потерять дар речи.

– Вот как? – Аида насмешливо изогнула чёрную бровь, она безуспешно пыталась оторвать взор от его глаз. – Ну, что ж, благодарю вас. Вижу, вы уже многое обо мне знаете. Катя, какая же ты болтушка…

– Но я не… – подруга смутилась, вдруг Сергей тронул её за плечо. – Нет, ну я, если и сказала, то ничего плохого же в этом нет?

– Мы совсем немного поговорили. Катя, можно тебя попросить позвать доктора? Я хочу убедиться, что у Аиды всё хорошо и узнать, когда её выписывают.

– Хорошо, я мигом! – и она вышла.

Аида и Сергей остались вдвоём, возникла неловкая пауза. Они всё ещё смотрели друг другу в глаза. Наконец он решился произнести:

– Аида, можно я завтра тебя навещу? Пожалуйста! – от обуревающих чувств он прошептал эти слова.

– Хорошо, я буду ждать, – слова сами вылетели из уст девушки.

«Как я могла такое сказать?! Что со мной происходит? Ну ничего страшного, я ведь в любой момент могу его просто послать куда подальше», – Аида мысленно успокаивала себя, пыталась унять бешеный ритм сердца.

Тут, прервав их уединение, открылась дверь и в палату вошла моложавая женщина в белом халате. Кивком поздоровалась с молодым человеком и присела на стул рядом с кроватью. Раскрыла больничную карту:

– Венерина Аида Павловна?

Девушка кивнула, подтверждая, что это именно она.

– Я ваш лечащий врач. И зовут меня Ольга Ивановна, – женщина улыбнулась девушке. И в ответ получила такой же искренний ответ. Это расположило две стороны.

Ольге очень понравилась эта серьёзная девушка. Чего, а точнее, кого она только не повидала за свою практику. Но такие девушки в её жизни попадались редко, в них ощущался стержень. Прямые, не злые, они всегда защищают своих друзей. Ольга Ивановна знала, что за эту девушку просил Сергей, но, наверное, она и сама бы взяла её историю и вела бы её.

Девушка воспринималась не так, как нынешняя молодежь. У которой в голове творился хаос. Ольга Ивановна была, как сейчас бы сказали, из старой гвардии. Она и чувствовала себя лет на сто, но по паспорту женщине было всего-то каких-то чуть больше пятидесяти. Простое интеллигентное лицо, аккуратная причёска, светлые глаза за стёклами очков светились умом и проницательностью.

– Итак, что мы имеем? Переломов нет. Радует. Рентген это подтверждает, но есть небольшое сотрясение, которое мы с помощью капельниц устраним.

Аида внимательно слушала Ольгу Ивановну.

– А когда вы меня выпишите? – поинтересовалась девушка. Она вспомнила, что совсем скоро экзамены и ещё отчётное платье надо дошить.

– Понаблюдаем за вами несколько дней, – доктор поправила очки. И опять погрузилась в витиеватые термины, которые проходили мимо ушей Аиды.

Она не прислушивалась, что говорит Ольга Ивановна. Девушка смотрела на Сергея. В голове у неё сейчас был сплошной хаос из вопросов и ответов.

Сергей всё это время наблюдал за девушкой. Он отошёл к выходу, чтобы не мешать. И тоже внимательно слушал, что говорит врач. Затем как можно тише вышел из палаты, бесшумно прикрыл дверь. Катя стояла рядом с дверью, опершись спиной на стену коридора.

– Думаю, нам пора ехать: время посещений заканчивается и у меня ещё есть дела, – тихо промолвил Сергей.

– Я хочу подождать доктора: надо же узнать, когда выпишут Аиду, – Катя поморщилась. Ведь сейчас ей придется отбиваться от соседок. Наверняка они уже пьяные.

«Надо придумать, куда пойти вечером. Меня же в кино приглашали. Надо напомнить об этом Сергею. Может, он забыл?»

В этот момент Ольга Ивановна вышла из палаты:

– Так, молодые люди, состояние вашей подруги стабильное. Однако надо понаблюдать ещё дня три, чтобы не было осложнений. К сожалению, в моей практике были такие случаи, когда пациента выписывали, а ему становилось хуже вплоть до отёка мозга. И мне не нравится, что у неё тахикардия. Посмотрим, что будет после капельниц. Так что я попрошу вас удалиться и завтра мою пациентку не беспокоить. Сможете приехать к ней послезавтра. До свидания, – с этими словами она аккуратно сложила листы в папку, развернулась и быстро зашагала по коридору.

Сергей задумчиво посмотрел доктору вслед: «Не посещать, значит. А я всё равно приеду! Без этой девушки моя жизнь теперь будет пустой, я должен её увидеть и спокойно поговорить без этой Кати. Как же она меня раздражает!»

– А что такое «тахикардия»? – прервав его мысли, спросила Катя.

– Это что-то вроде учащённого сердцебиения. Я не очень в этом разбираюсь, – погруженный в собственные мысли, Сергей ответил очень сухо, даже как-то неприязненно.

Он думал о том, как избавиться от этой назойливой Екатерины.

– Так, ладно, надо ехать, я подвезу тебя домой.

– А как же в кино? – Катя картинно надула губы.

Сергей уже начинал нервничать: «Боже, дай мне сил прямо сейчас не зарядить ей оплеуху, чтоб заткнулась!»

Но справился с собой, широко улыбнулся и сказал:

– Обязательно сходим, когда Аиду выпишут. Как раз на следующей неделе премьера нового фильма. Ты же не хочешь старьё всякое смотреть? – расчёт был верным, Катя заулыбалась. – И потом, я же тебе кассету отдал, спокойно послушаешь пока. Не думаю, что твоей подруге понравится такая музыка. Верно?

– Ну да-а-а… Это точно! Надо Аидке сказать, что мы уходим, – спохватилась девушка.

– Не стоит: она, наверное, обновки примеряет, не будем её беспокоить. Пошли.

– Я думала, ты хочешь ещё разок её увидеть? Разве нет? – несколько язвительно пропела Катя, слегка опустила ресницы и подглядывала за реакцией собеседника.

«Я так и знала, что эта замухрышка ему не понравится, если не сегодня, то завтра он точно будет моим!»

Сергей удивлённо уставился на девушку: «Вот же кукла безмозглая… И как Аида её терпит, что может быть у них общего? Ладно, завтра выясню у неё самой, а пока надо быть максимально сдержанным».

– Я хочу её увидеть. Но моё воспитание не позволяет мне быть излишне навязчивым! Всему своё время! – в его голосе послышалось стальные нотки, сказал, как отрезал. – И если ты не собираешься добираться самостоятельно, то пошли, – он резко развернулся и размашистым шагом направился к лестнице.

Катя нервно поджала губы: не такой реакции, она ожидала.

«Сноб. Интеллигентность прям зашкаливает. Да и пошёл он лесом! Таких, как он, полно, любой будет моим!» – думала про себя девушка, пытаясь его догнать. Она уже несколько раз пожалела о том, что надела туфли на каблуке. От них жутко болели ноги.

Её мучало чувство жестокого разочарования, совсем не так она представляла себе этот вечер. На глаза выступили слёзы. Пожар внизу живота поостыл, теперь хотелось закурить. Путь до общаги они проделали в молчании. Сергей думал о чём-то своём, а Катя, выкурив сигарету, смотрела на пролетающие мимо фонари и яркие витрины магазинов.

Тем временем Аида распаковала то, что привезли Катя и Сергей. Вся верхняя одежда была как раз в пору, а больше всего понравилась футболка, на ней было изображение какого-то спортсмена. Чтобы получше разглядеть, она включила свет.

– Тони Хоук! Вот это да! – ахнула девушка. Она давно следила за спортивной карьерой всемирно известного скейтбордиста. – И где же Сергей достал такую редкость? И как вообще узнал, что я фанатка этого спортсмена? Катя об этом не знала… Очень странно. Ладно, завтра спрошу у него, – так размышляя вслух, она открыла коробку, чем-то похожую на обувную, и вскрикнула от неожиданности.

Там лежало коллекционное издание сочинений Виктора Гюго. Аида трепетно взяла книгу в руки, погладила коричневый кожаный переплёт. Золотистое тиснение по его периметру и такой же отблеск по корешку заставляли задуматься о высокой стоимости такой книги. Странички были сделаны из плотной, атласной на ощупь бумаги, каждая по периметру была украшена тем же узором, что и переплёт.

Вдруг она заметила, что меж8ду ними что-то вложено. Это была небольшая почтовая открытка. На обороте красивым каллиграфическим почерком было написано:

«Аида! Примите эти скромные дары и не сердитесь за мою навязчивость. Пусть вас не смущает их стоимость. Ничто не может быть драгоценнее вашего взгляда, направленного на меня.

Искренне ваш, Сергей».

Сердце девушки вновь заколотилось, тёплая волна пробежала по телу и заставила вздрогнуть. Она закрыла глаза и задумчиво водила пальцами по строчкам и будто видела его образ наяву. Потом вспомнила, что увидит его завтра и сладко потянулась.

Открылась дверь в палату, принесли ужин. Санитарка сказала, что сразу после ужина поставят капельницу. Очень хотелось почитать до процедур. Поэтому Аида спешно поела, за мыслями о завтрашней встрече даже не обратила внимания, как мигом уплела котлету, пюре и огурец. Выпила стакан компота и открыла книгу. Однако мысли Аиды были далеко от сюжета, она даже не перевернула страницу.

Вскоре пришла медсестра с капельницей. Аида поморщилась, глядя, как игла входит в вену. Но ей было вовсе не больно. Она ожидала почему-то, что будет хуже.

Глава 5.

«Обида – стрела, а месть булава.»

Катя же, зайдя в общагу, сразу направилась к соседкам. Все её существо требовало хорошенько напиться, чтобы забыть этот день к чёртовой бабушке.

Распахнув дверь, она увидела, что обе соседки валяются на кроватях и пускают слюни. Они были в полном неадеквате.

«Вот ведь идиотки. Что за дуры? Не похоже, что они налакались водкой…».

Она присмотрелась к «пейзажу» в комнате. На столе стояли открытые бутылки вина и водки. В углу у Ольгиной кровати – ещё две полные трёхлитровые банки пива. Повсюду валялись окурки. В комнате стоял удушающий тошнотворный смрад от сигарет и чего-то ещё.

Это был знакомый запах, горьковато-сладкий, оставлявший неприятный приторный привкус во рту. Пока разглядывала своих валяющихся как брёвна товарок, пыталась вспомнить, почему ей знаком этот запах.

«Что же это за дерьмо? Чем они умудрились так убиться за каких-то два часа?»

И вдруг вспомнила: это был запах из её прошлой жизни.

Екатерина не помнила свою мать, а в возрасте двенадцати лет убежала из детского дома, где все её обижали. Даже добралась до соседнего города. Там на улице познакомилась с парнишкой. Он поделился своим бутербродом и предложил погулять. Они лазили по подворотням, пугали голубей, а потом забрались на крышу заброшенного дома.

Там Ванька познакомил её со своими друзьями. Выглядели ребята значительно старше. Они сидели на импровизированных стульях, о чём-то своём общались. Стульями служили старые дощатые ящики. Крышей им служила кое-как сколоченная деревянная конструкция, обтянутая грязным целлофаном. Из рук в руки передавали небольшую пластиковую баночку, из которой понемногу отпивали.

Катя сначала не понимала друзей нового знакомого. Пока один из них не подошёл и не спросил:

– Компота хочешь?

– Нет, – ответила Катя. Несмотря на сильный голод, на всякий случай отказалась. Эти почти взрослые парни ей совсем не нравились.

– Ты чё, трусиха? Она трусиха! – громко крикнул парень с жёлтыми зубами своим приятелям. Они как кони заржали.

Катя не любила, когда её так называли. Она встала, подошла к компании, здесь в этой импровизированной «беседке» стоял странный запах, противный, оставляющий во рту гадкий привкус.

– Ребят, дайте девочке! На, это компот! Да куда ж ты так сразу… – парень округлил глаза.

Катя сделала несколько больших глотков и сразу потеряла сознание. Очнулась в больнице. Там очень добрая медсестра Тамара Васильевна ей сказала: «Девочка моя, лучше пей нормальный алкоголь, кури сигареты. Если уж так хочется. Чем такую гадость употреблять! Но если ты дура, то продолжай».

Эти слова врезались в память на всю оставшуюся жизнь.

Сейчас, глядя на Светку и Олю, она испытывала отвращение.

«Это надо же до такого докатиться, и вроде уже не подростки, должны понимать последствия. Идиотки».

Катя подошла к окну и открыла настежь обе створки. В комнату полился свежий вечерний воздух.

– Закрой! Холодно. Ты кто? – Олька, пошатываясь, села на кровати и мутным неподвижным взглядом уставилась на Катю.

На соседней кровати захихикала, а потом закашлялась Светка.

– А я узнала! Это Катюха! – прохрипела она и опять закашлялась, пуская слёзы и слюни.

Вытершись подолом ночнушки, девушка, шатаясь, встала. Зрелище она представляла из себя плачевное: опухшее от пьянки лицо, красные мешки под глазами, пересохшие потрескавшиеся и местами кровоточащие губы. Обесцвеченные с отросшими корнями волосы торчали в разные стороны. Такой же мутный, как у и Ольги, взгляд.

– Светка, тебе Бабу-Ягу без грима играть можно! – Катя отшатнулась. – Вы как так напиться успели?!

– А мы и не пили. Это пацаны с четвёртого этажа заходили, они бухло открыли. А нам принесли штуку такую, «Отпад», вроде, называется. Может, ты хочешь? Вот мы по чуть-чуть упо… уптр… употребили! – Света, заикаясь, еле вымолвила последнее слово. – И тебе оставили. Где-то была половинка…. Ща, погоди. Лёль! Ты куда эту… ну… Как он зовётся? Короче. Куда дела?!

– Не, я… не, я… не знаю, – еле промямлила Олька. Её тело судорожно затряслось и девушку вывернуло содержимым какой-то белой массой на пол.

– Фу-у! – зажав пальцами нос и прихватив со стола открытую бутылку вина, Катя выбежала, хлопнув дверью. Быстро зашла к себе в комнату и закрылась изнутри на щеколду.

«М-да-а, весёлый вечер. С Серёжей не прокатило. Сноб! Эти две ещё долго в себя не придут. Хорошо хоть Аида их позор не видела. Ладно, что мы имеем? Бутылку вина и кассету с классной музыкой! Не унывать!» – с такими мыслями Катя скинула всю одежду.

Налила бокал вина и пихнула кассету в маленький магнитофон.

В течении следующих двух часов Катя напилась, натанцевалась, выучила наизусть одну из песен и наконец обессиленно села на свою кровать.

«Чего-то не хватает… Точно, мужчины. Сейчас бы ощутить внутри себя крепкое достоинство. Может…», – руки девушки уже ласкали затвердевшие соски. Потянулись к промежности.

Она представила рядом Сергея, закрывая глаза, погружаясь в эйфорию сладострастия. Её пальцы старались из возбуждённого клитора создать мелодию. И Катю словно накрыла волна удовлетворения. Счастья. Экстаза. Оргазма.

Несколько минут Катя приходила в себя. Девушка лежала без движения, наслаждаясь постепенно угасающими спазмами внизу живота.

«У-ух, вот это, да-а-а… Вот где настоящий кайф!»

Мышцы всё ещё слегка подрагивали, когда она села и потянулась за бокалом. Покрывало под ней стало влажным.

«А ведь всё не так уж и плохо! И может, не всё ещё потеряно? Аида вечно строит из себя недотрогу, глядишь, он и в мою кровать придёт… Нет, что-то я совсем уже замечталась. Аида моя подруга, без неё я бы не выжила тогда».

Катя невидящим взглядом смотрела на бокал с вином. И возвращалась в прошлое.

Воспоминания накрыли как летний дождь. После побега из детдома и пребывания в больнице её отправили в другой детский дом. Там сразу же определили в изолятор. В палате была ещё одна девочка. Она болела воспалением лёгких. Катя боялась даже заговорить с ней. Но умная черноглазая девчонка быстро завоевала её доверие.

И если бы тогда Кате не встретилась Аидка в изоляторе, то её жизнь покатилась бы туда же, куда сейчас соседки решили пустить свою, под откос. Благодаря Аиде она почувствовала наконец, что такое настоящая дружба, забота, взаимопонимание, поддержка.

Там, в палате, Катя и Аида подружились. Они много говорили, обсуждали свои воспоминания. Когда спустя десять дней они вышли из изолятора, то у них появилось общее прошлое, настоящее и будущее.

Из нахлынувшей ностальгии её выдернули крики за стенкой. Катя прислушалась. Дико визжала Света. Быстрые шаги и уже в дверь её комнаты забарабанили. Ногами. Руками.

– Катя! Катюха, открой! Ты что там, помёрла что ли?! – Светин голос перешёл в отчаянный визг. Музыка давно была выключена, свет Катя не зажигала. И она особо не спешила открывать.

«Не хочу сегодня морочиться с их разборками, сами кашу заварили – сами пусть и расхлёбывают, пусть думают, что я сплю».

глава 6.

«Русский синтаксис: когда убрали все прилагательные, под ними не оказалось существительного.»

Вскоре послышались быстро удаляющиеся по коридору шаркающие шаги.

«Пойду гляну, что там… » – любопытство всё-таки пересилило.

Катя накинула халат и тихонько выскользнула из комнаты. Соседняя дверь была настежь открыта. Ольга валялась на полу в неестественной позе. Прямо в собственной рвоте и большой луже, судя по запаху мочи. Остекленевший взгляд упёрся в потолок, а на лице застыла гримаса ужаса.

Катя инстинктивно вскинула ладони ко рту, её желудок моментально скрутило.

«О Боже…. Оля… Как же так?!… Что же теперь будет?» – девушка судорожно сдерживала рвотные порывы.

Хотелось кричать, но крик застрял где-то в горле. Она попятилась и вдруг похолодела от страха. Холодный пот крупными каплями выступил на лбу и висках. В конце коридора послышался громкий разговор и быстрые шаги.

Катя, съёжившись, юркнула в свою комнату, тихонько повернула, вынула ключ и прижалась ухом к двери. Она боялась даже дышать. Судя по звуку, к соседкам зашли сразу несколько человек. Слышались мужские голоса, потом кто-то громко выругался. Истошно завизжала Света.

Катю опять бросило в холодный пот, она скинула тапочки. Бесшумно шагнула к столу, одним движением сунула пустой бокал и бутылку от вина под подушку. Обшарила глазами комнатушку в поисках укрытия. Что-то подсказывало ей, какое-то шестое чувство, что сейчас придут и за ней.

Времени на размышления не было, уже дёрнули ручку двери и, не найдя ничего лучшего, она, распластавшись по полу, втиснулась под Аидину кровать. Дверь уже выламывали. Взглядом нашла тапочки, кое-как дотянувшись в самый последний момент подтянула их к себе и прижала к груди.

Девушка затаила дыхание. Сейчас она благодарила Аиду за ежедневную пилёжку о разбросанных вещах. Ведь, придя, на автомате всё прибрала и теперь ничего не напоминало о чьём-либо присутствии в комнате.

Под мощным напором дверь затрещала, резко открылась и повисла на одной петле.

Катя увидела две пары ног. Один из парней быстро подошёл к окну и отдёрнул занавески. А другой включил свет и открыл дверцы шкафа.

– Тут никого! Зря ломали.

– Ладно, пошли, – послышался смачный плевок. На пол шмякнулась густая пенистая желтоватая масса. Катя сжалась от рвотного позыва ещё больше. Ей казалось, что она оглохла от стука собственного сердца.

– Надо валить отсюда. Пока нас не видели, – сказал хриплый голос.

Ноги вышли из комнаты, размазав плевок по полу. Катя тихонько вздохнула, защекотало в носу. Жутко захотелось чихнуть или почесать нос, но от страха её словно парализовало.

Девушка судорожно сдерживалась, пока шаги и голоса не стихли в конце коридора. Наконец чихнула и больно ударилась темечком о деревянную перекладину кровати. От боли выступили слезы, зато отпустил паралич. Мозг лихорадочно заработал:

«Что же мне теперь делать?! Кто эти парни? Они явно не из нашей общаги. Что они сделали со Светкой?»

Катя прислушалась, из соседней комнаты не доносилось ни звука. Она аккуратно вылезла из своего укрытия. Ужас в душе боролся с совестью: «Я-то спряталась. А вдруг там Светке нужна помощь? Надо посмотреть».

Поборов страх, она на цыпочках всё же подошла к соседней двери. Осторожно заглянула и сразу отпрянула.

Светка, упав на колени, распластав руки в разные стороны и опершись грудью на свою кровать, не шевелилась. Волосы слиплись от крови, наверное, её сильно ударили по голове, чтоб не кричала. На живую она совсем не была похожа. Катя всё поняла с одного взгляда. Её обуяла паника.

«Так, думай! Включи Аиду! Олька умерла от отравления тем, что они взяли у парней, Светка с дуру, наверное, пошла к ним с разборками. Видимо, что-то не так с этой гадостью, если её убили и искали кого-то, кто мог слышать. Меня не заметили. Пока не поднялся шум, лучше молчать. Надо бежать, но как? Через центральный выход не вариант, там могут увидеть. Надо придумать, как незаметно выскользнуть и вернуться уже утром. А когда я заходила… где была вахтёрша? Правильно, её не было, значит она меня не видела, по коридору больше никого не встретила. Думай Катя! Думай!»