bannerbanner
Мой первый раз. Книга вторая
Мой первый раз. Книга вторая

Полная версия

Мой первый раз. Книга вторая

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
3 из 3

Теперь я уже совсем большая девочка, и сейчас волшебство Нового года для внучки, как самого младшего члена семьи, должна бы делать сама. Но надо признаться честно, волшебник из меня так себе, плохенький. Однако есть дедушка, вот он умеет привнести в реальность бытия волшебство и радость. Поэтому первый подарок на Новый год внучка будет точно помнить. Вернее, не помнить, а знать. На самый её первый Новый год, ей ещё и года не исполнилось, дедушка подарил ей золотые сережки с бриллиантами. Серёжки были не куплены в магазине, а сделаны ювелиром на заказ и такие же, как у бабушки.

Понятно, что сейчас она их не носит, они великоваты для её нежного детского ушка, но наступит время, когда она сможет носить эти серёжки с историей. Они заказаны, сделаны и подарены дедушкой и бабушкой с бесконечно большой любовью к внученьке. Возможно, они, как оберег, защитят её от дурного глаза и неверного поступка. Хочется верить, что будет именно так.

А ещё у нас хранится бутылка шампанского. Хорошего, дорогого, почти эксклюзивного шампанского из урожая её года рождения. Тоже дедушка придумал. Загадав, что она откроет эту бутылку в день своей свадьбы. И это история и немного волшебство.

А на прошлый Новый год он придумал сделать снежные следы Деда Мороза к ёлке с подарками. И вот эти следы внучка запомнила. У нас с ней недавно произошёл вот такой разговор.

– Помнишь ли ты, внученька, что тебе подарил Дед Мороз на прошлый Новый год?

– Нет, вообще не помню.

– К тебе ещё Дед Мороз приходил и вокруг ёлки наследил!

– А, точно, вспомнила! Мне он принёс собаку, микрофон, рюкзак, девочек-принцесс и ещё много шоколадных конфет!

Вспомнились сразу все подарки и то, как это было, лишь только память открыла файл со следами Деда Мороза! Удивительное дело эти якорьки. Потянешь за них – и сразу вытянешь целую историю.

А волшебник и немного Дед Мороз у нас дедушка. Ну а я буду учиться волшебству, потому что именно оно делает мир добрее и краше, особенно если волшебство сделано с любовью!


Звёздный час

СОВЯНА

Ну, как всем давно известно – я человек не публичный. И очень не люблю лишнего внимания к своей персоне. Особенно когда над этой персоной ржут. Оно понятно, что жизнь не спрашивает, и порой как вляпаешься во что-нибудь эдакое – так и остаётся только обтекать. И делать вид, что так и было задумано.

Но вот в детстве контролировать косяки было гораздо сложнее. Хотя бы потому, что тогда попросту не знал, где и за что похвалят, а где поджидает феерический п… перфоманс.

А дело было так. Точный свой возраст не назову, но сто пудов дошкольный. Гостили мы с братом у бабушки. И бабушка тогда приготовила вареники с консервированной вишней: на зиму делали такие закрутки – вишня в собственном соку. Можно было компот сварить или вот в вареники, в пирог её напихать. В тот раз сок вишнёвый слили, разбавили, сахарку добавили – вышел натурпродукт, пейте, дети, на здоровье. Ну и вареники же.

И вот мы сидим за столом, уплетаем всю эту вкуснятину, и тут прабабушка возвещает: “А сегодня ж Егорьев день!” Надо сказать, она помнила кучу языческо-христианских праздников и с лёгкостью их все комбинировала. Ну вот она обмолвилась, а у меня сразу мысли закрутились: “Ну и? Раз какой-то там день особенный – значит, это праздник?” А как надо праздновать, я уже представление имела. Поэтому пафосно подняла стакан с вишнёвым соком и многозначительно провозгласила: “Ну – выпьем за Егорова!”

Босходи, такого ржача от бабушек я точно не ожидала! С повизгиванием, до слёз, до нестояния на ногах. И всем соседкам в тот же день история была поведана в красках. И все ржали как не в себя. Это точно был Звёздный час.

AlbireoMKG

Вообще я хотел рассказать мстительную историю, когда понял сладость мести, как от этой сладости кружится голова, и что я вообще не понимаю, когда вот, знаете, в нарративах кто-то там так хотел отомстить, так хотел, отомстил и не чувствует ничего, такой весь пустенький, такой типа “а легче не стало”. Не знаю, видимо, месть не настоящая была, а лживая, как сами люди.

У меня была настоящая, так у меня прямо не то что тогда голова кружилась от сладкого чувства победы, а до сих пор приятное чувство разливается, когда я это вспоминаю. Просто мстить нужно уметь. А не умеешь – сиди, обтекай, не лезь.

Но надо бы что-то доброе и весёлое (как будто моё веселье не считается!), чтобы все угорали, а там я один угорал.

Ну ладно, расскажу весёлое. Я обожал ходить к мамке на работу. Она у меня работала в НИИ инженером, что-то там научный институт с нефте- и газодобычей. Лёля – моя очень близкая тётя, тоже там работала, в соседнем отделе. Это был вот тот самый советский НИИ – и красивее, и человечнее, и рабочее, прогрессивнее, теплее и чудеснее я мало чего могу представить. Первые компьютеры, теннисный стол в широком коридоре, чертёжные доски, лабораторные склянки, красивые тощие интеллигенты в водолазках, седые крепкие начальники в костюмах-тройках. Бесконечная болтовня за чаем то в одной, то в другой комнате. А ещё там обедали все вместе, ну, прямо были дежурные по кухне, хотя у НИИ была своя столовая, и там прямо варили супы, картошку, жарили котлеты, накрывали стол в лаборантской, и все собирались за этот большой стол, включая начальников отделов. Как же я обожал ту атмосферу!

Когда меня брали с собой на работу, это были лучшие дни! Я шлялся по НИИ, заходил в какую-нибудь комнату, меня не гнали, кто-то со мной рисовал, кто-то мне что-то рассказывал, а уж какой я был гордый, если мне давали помочь – подавать гирьки в лаборатории, измерять какие-нибудь штуки, что-то кому-то отнести. Чувство причастности и вовлечения – это, конечно, ужасно приятно.

Мамка у меня была враждебная, с кем-то у неё были какие-то тёрки (что удивительно, эти люди мне нравились особенно, и я часами сидел у них, и ко мне они были очень добры). А те, кто нравился мамке, не очень нравились мне.

Ну и вот, меня уже на работе все знали, я тоже там, типа, свой. А у таких НИИ же обычно куча корпусов, куча отделений. Ну и вот как-то в наш отдел (гордо я как, да?) приехал этакий стареющий павиан. Он таскался за молоденькими девочками, постоянно рисовался. Сам же был невзрачный, пузатый, лысеющий, некрасивый дядька. Причём, не очень обаятельный и не харизматичный. Но он был каким-то начальником и сам себя считал ого-го.

А у меня в детстве какая-то была связка неразрывная, что если человек толстый, то он старый. Ну вот как будто молодые толстыми не бывают. Я думаю, что моя любимая бабушка-соседка тому причина: она была такая толстая, что ходила с большим трудом, на мой вопрос “Почему ты такая толстая?” (Ну, у меня-то бабка-принцесса была стройная и статная) ответила: “Так я старая”. Ну у меня, видимо, и сложилось. А бабка у меня, я считал, не старая. Вот и всё.

И вот приехал к нам этот дяденька, который всех своими сальными шуточками достал (это лёля потом рассказывала, когда они звёздный час мой пересказывали дома и всем знакомым кучу лет) и приставаниями, видит – ребёнок, и, естественно, вступил в общение. Мне было лет пять, в пять лет я не только говорил и рассуждал внятно – обсуждал с одной из начальниц постулаты ушу (она занималась, рассказывала мне, ну и мы вот об этом разговаривали). И вот этот дяденька начал со мной сюсюкать, ну, типа: “А кто это у нас? А это у нас цей сыно-о-оцек?”

Я отвечал, отвечал, а у него какие-то вопросы для умственно-отсталых, и вообще говорит как-то странно. И вот я в какой-то момент сочувственно говорю:

– Дяденька, почему ты так странно разговариваешь, ты что, больной?

Он сбился, люди в гогот. Дядька куда-то покрасневший свалил.

Но было и на бис.

Ну то, что люди сваливают, это для меня было нормально, ну, они же работают, понятно, что по работе убежал. Без обид.

Ходили мы туда-сюда и вышли на круг, в смысле, в какой-то комнате, где чаи гоняли, и там мы с этим дядькой снова встретились.

А там молодые девчонки, они как-то со мной возятся, он тоже как-то там пытается пристроиться. А я дружелюбный – я к дядьке ничего плохого не испытывал, ну дядька да дядька.

И вот я ему что-то показываю и говорю:

– Ну ты что, не видишь?

А он, рисуясь:

– Да, Слав, я уже не вижу, я ж старенький стал.

И типа девкам глазами зыркает. А я ему опять сочувственно:

– Да-а-а, дядя, старый ты, и пузо у тебя здоровое, и лысина.

А он пузо это чуть ли какими-то корсетами не перетягивал, скрывая! Лысину зачесывал.

Девки опять в хохот, дядька покраснел, тётки постарше пытались сдерживаться, выскакивали в коридор и там хохотали.

Потом я уже не знаю, но мне лёля рассказывала, что они потом долго хохотали, что он меня когда видел, по кривой дуге обходил. И девки молодые, когда он приезжал и я был в НИИ, звали меня к себе, потому что он тогда к ним не зайдёт и не будет нудеть.

Я в детстве вообще был мальчиком душевным. И честным. Ага. Меня когда на свадьбы брали с собой, то лёля жёстко всегда предупреждала: “Слава, тебя будут спрашивать: красивая ли невеста, не вздумай сказать “нет”.

А то ж если не предупредить…

Вот такой вот я звездичка. Ну как бы я-то это, конечно, звёздным часом не считаю. Так, рутина. Но люди сочли, что это было звёздное выступление.

ДОННА

8 августа 2015 года. Самый жаркий день лета, одной пяткой уходящего в осень. Свадьба друга-одногруппника в городе-химике Новомосковске, что в Тульской области.

Атмосфера чудесная. Много молодых и знакомых друг с другом. Старшее поколение отрывается и не ставит себя выше молодёжи. Тамада, знаете, будто из тех самых лихих девяностых, но с переработанными теми самыми конкурсами: отброшен намёк на пошлость, осталось одно веселье и движение.

Между песнями и плясками, превозмогая мандраж перед микрофоном, нужно было толкнуть речь с напутствием для новобрачных.

Дело дошло до папы жениха (кстати, а вы заметили, что парнишку упорно называют женихом, хотя он уже продал душу дья… то есть поставил загогулины в документах? То же самое касается и невесты). Тамада вопрошает (текст примерный отсебяшный):

– Скажите, вот вы, уже на опыте столько времени, что бы пожелали своему сыну?

Тишина. Батя задумался.

Ну а я тот ещё помощник на подхвате. Выдала:

– Держись, сынок!

Ржал и стар, и млад, и свободный, и уже окольцованный. Вот так случился мой первый звёздный час.

Б.Е.С.

Если я здесь, то он, считай, начался, мне тяжело быть незаметной. Обычно вес с харизмой соревнуются, иногда голос подключается, а если нога вдруг топнет под музыку, тогда держитесь все, это будет общая безумная пляска, а может, даже пьянка – как карты лягут и масть пойдёт! Когда музыка играет, то не важно, где я в этот момент. Люблю смеяться, веселиться и отрываться до упаду. Люблю жизнь и всех вас!

Осенним вальсом затянуло воздух,

Листья, кружась, огибают стан,

Струится фата, как волны тумана,

На солнце сверкает горный хрусталь…

Это был экспромт на скорости, первые фразы про свадьбу.

Конечно же, на своей свадьбе мы настоящие королевы, звёзды! Это наш день, и никто не может помешать: ни ворчливые соседи, ни недовольные, завистливые подруги и ни даже сомнительные ухажёры. Этот день запоминается на долгие годы, периодически перебираются фотографии и рассказываются смешные истории от бабушек внукам. Поэтому очень важно печатать свадебные фотографии! Хранится фата и полотенца, на которых подносили хлеб с солью по старым традициям, красиво, вкусно, весело, душевно и на природе. На чужих свадьбах я всегда участвовала в танцевальных конкурсах, соревнуясь с партнёром в танце. Муж хлопает громче всех, он мой самый лучший зритель и поклонник!

Танец всегда с новым партнером из толпы, которого вижу впервые. Да и там полный экспромт у меня. Вы, наверное, представляете, как тяжело сразу подстроиться и прочувствовать совершенно чужого человека, которого ты видишь максимум полчаса. Но тебе понравились его движения, и ты вызвался с ним побеждать в конкурсе, не зная до последней секунды, какую музыку включат. Заключительное такое представление я устроила в свои сорок три, думаю, посетители вспоминают до сих пор. Это был рок-н-ролл на безумной скорости…

Но потом я вспомнила завод. И вот настоящий мой звёздный час, гордость – это не про веселье.

Это про то, как я в свои двадцать два, работая простым инженером, производство спасала. Вовремя руководители не договорились о транспорте, произошла поломка, а материала нет. Уже не помню, что вышло из строя, но что-то большое – работа в цехе останавливалась на неизвестное время, требовалось срочно договориться и привезти из цеха чужого в свой. Это куча бумажной волокиты, подписей, оформлений и поисков машины.

Пока все паниковали и бегали, я всё решила сама, как Мюнхгаузен, по наитию. Меня попросили доставить только одну бумажку на подпись. Но как только я пришла в нужное место, оказалось, что там мои знакомые, которым я помогала и делала добрые дела, работая бухгалтером.

Назад я ехала уже верхом на тракторе, с осанкой предводителя и победителя. Звоня прям оттуда своему начальнику из только что выпущенного в природу первого телефона.

Мой шестидесятилетний начальник был в настоящем шоке не только от проделанной мной работы, но и от моего внешнего вида после поездки в тракторе. Вы бы видели наши лица. Он ржал! Сказал: “Бегом умываться!” Отпустили домой, денег на премию не хватило, но три дня выходных дали.

Ржали и хвалили все мужики долго.

Если бы вы видели диву, выходящую с трактора на высоченной подошве с каблуками, в длинном стильном кардигане из костюмной ткани, коротком платье и колготках, с черным от сажи лицом, то валялись бы сами.

Вот так меня раскрыл, воспитал, достал выносливость, упорство, уверенность завод. Когда тебе с девятнадцати лет дают самые сложные задания, потому что другим уже неохота, а тебя, как котёнка, на съедение волкам, то надо уметь так сделать, а может, удивить, вдохновить, чтоб ценили и ждали.

Важно всегда помнить, что однажды сделанное доброе дело вам обязательно вернётся, даже в двойном количестве и в самый сложный период.

Так что делайте добрые дела, други мои, не считая их и не ожидая – а что мне за это будет?

Вселенная сама знает, как и что вам больше понадобится в самый трудный момент!

AILI KRAFT

Звездных часов у меня было несколько, но вот именно такой, чтобы все ржали, случился однажды.

Начало нулевых, в тренде сериал “Клон”, который обожали как старшее, так и младшее поколение. Мне было лет двенадцать, и мы с подружкой являлись ярыми фанатками сего творения. Коллекционировали наклейки, тетради, постеры и прочее тематическое барахло. Ну и, конечно же, как любая уважающая себя поклонница сериала, разучивали прямо перед теликом восточные танцы. А когда немного освоили технику, озаботились нарядами. Профессиональные костюмы тогда стоили дорого, а мы жили скромно, и мамы не готовы были тратить деньги на лоскуты с побрякушками. Поэтому мы импровизировали: украшали обычные топы и юбки всем, что блестит и звенит. А однажды я даже купила себе на рынке пояс с искусственными монетками для танцев – примитивный, детский, но красивый и, главное, звенящий.

С тех пор, как пояс у меня появился, я танцевала чуть ли не каждый день, копируя движения и стиль у обожаемой тогда Жади. Самым любимым у меня был танец с саблей, вот только, жаль, сабли дома не было, даже игрушечной.

Однажды вечером (уже стемнело) мы с подружкой решили потанцевать у нас дома. Мама куда-то ушла, и дом был в нашем распоряжении. На улице собрались пацаны с района, играли во что-то своё. Ну а мы решили показать им небольшой концерт.

Сделаю лирическое отступление и немного опишу комнату, чтобы дальше картинка была ясной. Танцевали мы в зале, одно из окон которого выходило на улицу. Забор у нас был старый и низкий, так что любому, кто выше метра, не составляло труда заглянуть через него во двор. В самом же зале висела люстра – из тех советских, хрустальных. Выполнена в виде круглого канделябра на 5 лампочек, стилизованных под подсвечники на изогнутых ножках. Красивая была, раритетная.

Возвращаюсь к танцам. Мы с подругой, как полагается, переоделись, включили в зале свет и распахнули шторы, чтобы нас было лучше видно. Пацаны тут же столпились у забора. Скажите, какой нормальный парень пропустит девчачьи танцы? Я включаю музыку, и мы с подружкой начинаем с вдохновением исполнять все, чему научились. Пацаны за окном в восторге, аплодируют и просят продолжения. И тут я решила блеснуть “мастерством”.

Войдя в раж, хватаю деревянную метровую линейку, оставшуюся у нас с тех пор, когда мама училась шить, и начинаю исполнять танец с саблей. Играет любимая песня, я размахиваю линейкой, и вдруг… звон и побледневшее лицо подруги. Музыка играет, а за окном – тишина. Свет слабо выхватывает из темноты офигевшие физиономии пацанов. А через миг они все взрываются хохотом. Я, наконец, поднимаю голову и вижу картину маслом: одна из ножек люстры переломлена пополам, и “подсвечник” болтается на одном проводе, а лампочка еще и умудряется гореть. У меня упала челюсть. Люстра недешёвая, взбучка грозила серьёзная.

В общем, концерт на этом завершили. Маме я честно во всем созналась и, на удивление, отделалась советом в следующий раз танцевать с “саблей” во дворе, и подальше от всего, что можно разбить. С подругой и пацанами мы еще долго вспоминали эту историю и угорали. Надо сказать, что танец сей я все-таки освоила, используя декоративную саблю, но больше ничего не разбила. Пока…

ЧИТАРЬ

Я хотела написать, что не было у меня такого момента, пока не вспомнила случай из детства, вот только не скажу точно, сколько мне было.

Помните, как-то по телевизору шел фильм “Криминальное чтиво”, и там Джон Траволта танцует с Умой Турман? Они так зажигательно там танцевали, пусть она потом в конвульсиях билась, мне так понравился момент с танцем. Офигенный фильм. И что вы думаете? Ха, мелкие все смелые. У нас в клубе был праздник, не помню какой, а может, и нет, но была музыка. И я мелкая решила повторить движения и жесты, взрослые смеялись, а мне нипочём, танцевала от души.

АК

Уж не знаю, можно ли это назвать звёздным часом, ведь на бис точно не вызывали. Но вот вспомнилось из детства.

Было мне года четыре-пять. В тот день у бабушки отмечался какой-то семейный праздник, всего было человек двенадцать взрослых, ну и мы с братом.

За столом нам с братом было скучно, поэтому мы вышли на балкон – с перилами, примерно как на картинке. И тут по забывшейся уже причине – может, внизу что-то интересное происходило, а может, просто брат подначил (в этом возрасте полтора года – заметная разница) – я просунул голову между прутьями.

Просунуть-то просунул, а вот обратно никак! С трудом сдерживая смех, взрослые начали суетиться. Попытки придать голове нужное направление, подталкивания и намыливание ни к чему не привели, зато на соседних балконах появились зрители, привлечённые необычной суетой.

Закончилось всё прозаически – прутья чуть-чуть раздвинули грубой физической силой, и моя голова с лёгкостью вылезла из западни.

SONYA

Я не помню своих звёздных часов, представляете. Ну то есть я помню, что с определённого момента у меня появился чатик, и мы там очень много общались, в том числе устраивали реалки, и вот в какой-то момент я поняла, что я просто многим нравлюсь. Я много остроумно шутила, людям со мной было весело, но это такое, очень ровное веселье, и какой-то один всплеск выделить сложно.

А до этого я была скромным (напоминаю) ребенком, который фуроров не производил.

Но вот пришло одно приятное воспоминание!

Я ездила в детский лагерь два раза: неудачный, а на следующий год удачный. И вот когда я приехала во второй лагерь, я со всеми поразительно быстро перезнакомилась, и мы делали какой-то очередной бесконечный номер прям в начале смены.

А нужно сказать, что в этот лагерь дети ездили годами, и многие были между собой знакомы. И было очень приятно, когда какая-то девочка удивилась, узнав, что я первый раз, и сказала: “Странно, а ты так выглядишь, как будто ты своя, потому что со всех углов от людей только и слышно “Соня, Соня, Соня”.

Для меня это было совсем новое чувство популярности и принятия, и мне было так ужасно-ужасно приятно, хотя вот этого фурорного момента и не было. До этого меня не сильно-то радостно принимали в коллективах всяких там школьных, или вот в каких-то лагерях. Я себя чувствовала немножко на обочине жизни всегда. А тут оказалась прямо в её центре.

Ну, а на следующий год случился уже чатик, где место в центре жизни стало довольно привычным, хотя и не всегда осознаваемым.

ХЕЛЬГА

Есть люди – праздник. Они даже инструкцию к холодильнику могут прочитать так, что вокруг все будут покатываться со смеху. Я же – полная им противоположность. Дай мне самый смешной текст, и я умудрюсь прочитать его как инструкцию к холодильнику.

У меня вообще с чувством юмора сложновато. Мне вот, например, стендап не смешно, ну вообще не смешно. И не то чтобы меня шокировал текст выступления комиков, да и белое пальто я отродясь не носила, но вот как-то не смешно. Хотя посмеяться над хорошей шуткой я люблю. Только вопрос в том, что в моём представлении является хорошей шуткой.

Сколько я ни пыталась, сколько ни напрягала память, но ни одного случая, когда бы я вызвала смех у окружающих, вспомнить мне не удалось. Вполне возможно, что такие моменты в моей жизни были. И скорее всего, я не единожды попадала в нелепые и смешные ситуации, причём в главной роли. Но то ли память их не зафиксировала, то ли они сгинули в разделе “пустое” мозгового хранилища, то ли это тревожный звоночек начинающейся деменции, факт остаётся фактом – своего звёздного часа в роли комика я вспомнить не смогла.

Вот так проживёшь положенное количество лет, после смерти явишься на праведный и справедливый суд души, инспекторы-кураторы начнут зачитывать страницы книги жизни – и всех станет неумолимо клонить ко сну от монотонности перечисления череды событий. Никакого тебе спунеризма, никакой экспрессии и веселухи. Даже как-то неловко за себя стало.

Непавин С.

Я усиленно вспоминал все свои звёздные, околозвёздные и звезданутые часы. Так уж получилось, что я часто оказывался в роли «клоуна», и таких бенефисов было много. Я люблю посмеяться над собой и легко соглашаюсь на примерку нелепых образов. А еще я люблю розыгрыши.

Но первый? Пожалуй, первым Звёздным часом можно назвать роль местного алкоголика, которую я отыграл на бис еще в детстве. Было мне около одиннадцати лет. Мы с братом находились в том возрасте, когда пьянчуги не раздражают и не побуждают прочитать нотацию о вреде дружбы с зелёными чертями. У детей вообще какой-то особенный взгляд на вредные привычки.

Над образом алкоголика мы старательно поработали. Надрали шёрстки с бараньей шкуры, которая лежала на сиденье папиного мотоцикла, раскопали старый фиолетовый пиджак с серебряной искрой, нашли сплющенную временем и котами фуражку, достали из мешка с вещами «на тряпки» трикотажные гамаши с пузырящимися коленками и тельняшку.

Костюм «товарища выпивающего» получился знатный. Приступили к гриму. Надранную овечью шерсть приклеили на брови, виски и подбородок, мамиными тенями нарисовали фингалы, на пиджак налепили репейники и в карман вставили бутылку из-под водки, правда, вместо горючего налили обычную воду.

Наверное это печально, что я знал, как изображать пьяницу. К сожалению, пример всегда был перед глазами – дед и дяди со стороны папы и мамы, но тогда я об этом не думал.

В костюме алкаша я бродил по улице и приставал к прохожим с просьбой дать «копеечку на опохмел». Женщины, завидев меня, ускорялись и, прижимая сумку к груди, торопливо исчезали за поворотом. Некоторые советовали проспаться. Самое сложное было не заржать и не выдать себя детским голосом. Поэтому во втором акте я перешёл на пантомиму. Бродил по улице и валился на дорогу чуть ли не в ноги незнакомым людям. Они проходили мимо, не помню, помог ли хоть кто-нибудь, «денежку полечиться» точно никто не дал. Эх, не удалось совместить Звёздный час с первым заработком.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Конец ознакомительного фрагмента
Купить и скачать всю книгу
На страницу:
3 из 3