Моя одержимость

Тина Русина

Моя одержимость

Пролог

Пролог

Середина февраля, воскресенье

Аня

По календарю вроде бы зима, а по погоде – самая настоящая поздняя осень. Накрапывал мелкий противный дождь. Довольно густой, быстро промачивал землю. В такую погоду люди обычно стараются минимум укрыться где-нибудь от не очень приятной погоды, максимум – вообще не выходить на улицу, прячась в тёплых домах или офисах.

Но Аню погодный, абсолютно не зимний, демарш вовсе не смущал. И даже усталость после проделанной работы тоже не смущала. Аня работала самым обычным HR-специалистом. Ну, может не самым обычным. И очень крутым кадровиком в большой торговой корпорации, у которой с десяток автосалонов в разных городах. Часто вы таких встречаете? Вот-вот. Не часто. Когда на работу приходите устраиваться, да и то не всегда. А ещё Аня была волонтёром местной волонтерской организации. В их небольшом городе работа волонтёром была довольно востребованной. Вот и сегодня, спустя два дня поисков, Аня в команде с другими ребятами, смогли найти и вернуть пропавшую маленькую девочку её маме. С девочкой все в порядке, с её мамой теперь тоже. Если бы не придурок-папаша, которому и дочь-то по факту не нужна вовсе, а так, бывшей жене нервы потрепать, то вообще бы всей этой дурацкой истории, безумных поисков и заплаканных глаз не было бы вовсе. Аня отчего-то верила, что и у мамы, и у девочки все наладится, учитывая, что теперь у них есть настоящий защитник, который вместе с волонтёрами прочесывал город в поисках девочки. Когда Ане встречались по долгу службы такие люди, причём не важно, мужчины или женщины, которые идут на выручку и оказывают помощь всем своим открытым сердцем, ей казалось, что в такие моменты мир становится чуточку добрее, и чуточку светлее.

Сейчас, когда все разъехались по домам, Аня тоже засобиралась домой, тем более дома её ждал Жорик. Жорик – огромный серебристо – чёрного цвета мейн-кун, попал к ней волей случая. В один из немногих свободных вечеров, катаясь по улицам города на своём мотоцикле, Аня обнаружила кота (оказалось ещё котёнка) на обочине, его сбила машина. Кот был ещё жив, отвезла знакомым волонтерам в ветклинику, ребята его осмотрели, сделали снимки, наложили гипс на заднюю ногу, и, выписав лекарства, сказали можно забирать домой, дома ему будет лучше. "Ага, – подумала Аня, – конечно, лучше, осталось всего ничего, найти его дом". Как итог, Аня забрала кота к себе, благо хозяйка её съёмного жилья была не против, и даже иногда приглядывала за Жориком, когда у Ани были срочные волонтерские дела, такие как на этих выходных к примеру.

Несмотря на непрекращающийся моросящий дождь, Аня была в приподнятом настроении. Оно, настроение, такое бывало каждый раз, когда все удачно заканчивалось. Причем это приподнятое настроение сегодня отчего-то было приправлено каким-то озорством и желанием попроказничать. Аня завела мотор, и мотоцикл заурчал, почти как Жорик, только громче. Она улыбнулась своим мыслям. Жорик бы одобрил, ему нравился её мотоцикл, особенно с учётом того, что он спас ему жизнь, по сути. Спустя пару минут она покатила по городским улицам, сквозь неприятный холодный дождь, нависшие низко тучи, пробки, мимо редких прохожих, спешащих укрыться от непогоды.

На одной из транспортных развязок Аня встряла в пробку. И хотя мотоцикл был более мобильным в этом плане, все же не везде удавалось проскочить.

От нечего делать Аня рассматривала машины и людей, кто вместе с ней стал заложником пробки. Одни залипали в телефоне, другие смотрели по сторонам, третьи пытались успокоить детей в машине, которые, видимо, не очень хотели торчать в пробке…Девушка в машине из соседнего ряда, по-видимому, слушала музыку и подпевала. Ане стало смешно. Это было, похоже, как смотреть немое кино – девушка прям активно что-то напевала и кивала головой в такт музыке, отдавшись полностью процессу, и, позабыв, что она как бы в пробке стоит.

В одной из машин сидел парень с серьёзным, сосредоточенным лицом, видимо о чем-то усердно размышлял. Она так и не поняла, какой шмель её укусил, но зачем-то приблизилась к машине с этим парнем и постучала в окно. Стекло медленно начало опускаться. Когда оно опустилось чуть больше половины и на неё посмотрел хмурый водитель машины, она подняла защитное стекло шлема:

– Эй, красавчик! Не хмурься! За тучами всегда есть солнце!

Взгляды светло-карих и серых глаз встретились. За какую-то секунду вот это вот озорство, которое отчего-то поселилось в Анином настроении, передалось этому хмурому водителю. И он улыбнулся в ответ, сверкнув белыми зубами. Анину улыбку он не увидел, большую часть лица закрывал шлем, но он заметил тень этой улыбки в глазах, которые искрились лукавством и желанием шалить. Он ещё раз усмехнулся и закрыл окно, поскольку дождь все также продолжался. Аня же закрыв защитное стекло, увидела брешь между машинами и покатила туда, чтобы поскорее проскочить затор. На прощание, так сказать, её случайный знакомый увидел обтянутую кожаными чёрными брюками попу, которая мелькнула мимо него, когда Аня поспешила ретироваться.

Глава 1

Начало марта, пятница

Вадим

Вадим вышел из здания суда, полной грудью вдохнув свежий мартовский воздух. Эх! Как же хорошо! Город, после снежной морозной зимы встречал март с распростертыми объятиями. Ярко-голубое безоблачное небо, послеполуденное солнце, освещающее еще голые ветви деревьев, которое, если попасть под прямые лучи, казалось, что даже ласково греет кожу. Воздух только слегка прогрелся, градусник показывали всего лишь три-четыре градуса тепла. Но тепла же! Прохожие, спешащие по своим делам, уже шагали в лёгких весенних куртках и пальто.

Вадим в который раз задумался о вечном парадоксе – осенью три градуса тепла на улице воспринимаются как ужасный холод, а вот весной, весной эти же три градуса- это уже жара. Он улыбнулся своим мыслям. Сегодня был сложный день. Сложное заседание. Хороший адвокат ответчика. Но Вадим испытывал какое-то непонятное удовлетворение от работы, да и от прошедшего рабочего дня. Особенно приятно было, что рабочий день закончился раньше обычного. Он собирался заехать к своей девушке и пригласить ее на прогулку. Грех было не воспользоваться хорошей погодой после затяжных холодов. Плюс ко всему его хорошее настроение было обусловлено тем, что он на грядущих выходных собирался сделать ей предложение. Вадим, конечно, немного волновался, но он очень любил Алёну, и видел, что она тоже самое испытывает к нему. И с учётом того, что вместе они уже два года, и просто встречи ему порядком надоели, он решил остепениться и перейти на более серьёзный уровень отношений. В субботу он планировал заехать к родителям, сообщить о своём решении, а в воскресенье собирался пригласить Алёну в ресторан. Он уже и столик заказал. Только вот кольцо ещё не успел купить. Ну, ничего, завтра как раз после поездки к родителям, заедет в ювелирный магазин.

Вадим поправил полы пальто, перехватил второй рукой кейс с документами и направился к машине, по пути размышляя о том, не стоит ли позвонить заранее, чтобы Алёна собраться успела.

Алёна работала из дома, она была копирайтером, писала тексты на заказ. Его родители, да и он сам, сначала думали, что это не работа, а баловство какое-то, но когда узнали, что Алёна со своего баловства смогла купить машину себе, причем снимая квартиру, изменили мнение на эту тему. Вадиму было в принципе все равно, сколько зарабатывает Алёна, так как в будущем он планировал её полностью обеспечивать. Работа у него хоть и была нервная, но приносила хороший доход.

У Вадима были ключи от квартиры Алёны, она сама ему их дала, на всякий случай. Не смотря на то, что они уже два года были парой, съезжаться и жить вместе они не торопились. Вадим особо и не хотел. В этом вопросе он был скорее консерватором, и не понимал, когда люди просто съезжались и жили вместе без каких либо обязательств.

Подойдя к машине, Вадим решил, что времени ещё много, поэтому он сделает Алёне сюрприз. По пути он купил ей её любимые герберы и пирожные, собираясь после прогулки уютно посидеть за чаем.

Подъехав к дому Алёны, Вадим захватил пирожные, цветы и в приподнятом настроении рванул по лестнице на третий этаж. Лифт работал, но Вадим от чего-то решил, что лучше по лестнице.

Он открыл дверь своим ключом. В квартире было непривычно тихо, за исключением каких-то странных стонов-шлепков, которые разрывали тишину. Вадим разулся, бросил ключи на тумбочку в прихожей:

– Милая, я дома!

Ответом ему была тишина, приправленная все теми же стонами-шлепками. Он решил осмотреться и поискать любимую, вдруг она вышла к соседке. Странный звук зудел надоедливым комаром на задворках сознания, настойчиво пытаясь обратить на себя внимание. Вадим, оставив кейс с документами все на той же тумбочке в прихожей, прихватил цветы, направился на кухню, поставить на стол пирожные. На кухне никого не оказалось. Он оставил пирожные и через гостиную направился к спальне. Алёна часто сидела в кровати с ноутбуком и работала. Вадим подумал, что и сейчас видимо, заработалась, что не слышит, что он пришёл. Звук стонов-шлепков стал более отчетливым. Но он отмахнулся от него, подумав, что после свадьбы они подыщут жилье получше, где не будет слышно, как соседи занимаются любовью.

Вадим нажал ручку и резко открыл дверь спальни:

– Сюрприиз-з!!! – он задохнулся собственным криком.

Его любимая, его Алёна, стояла на четвереньках на кровати, абсолютно голая, если не считать чёрных чулков и болтающегося на талии кружевного фартука и её очень активно трахал какой-то мужик. Вот он звук стонов и шлепков!

Все участники картины на мгновение замерли. Алёна ошалело посмотрела на Вадима:

– Это не то, что ты подумал! – крикнула она, несколько придя в себя и пытаясь наскоро прикрыться, её партнёр по занятиям тоже.

– О, ты наверное за солью к соседке пошла, а это её муж, который пришёл с плаванья и год бабы не видел, кидается теперь на всех женщин в доме! А ты ж у меня такая сердобольная, что сразу ноги раздвинула! Соседям же помогать надо! – парировал Вадим. – Да уж, сюрприз удался! – он швырнул букет гербер в изменницу и развернулся на выход.

Еще секунда в этой квартире, и он за себя не отвечает. Он шёл к выходу, сжимая и разжимая кулаки. Пытаясь держатся, чтобы не натворить ничего.

– Вадим! Подожди! Нам надо поговорить! Ты все не так понял! – Алёна завернулась в простыню и бежала следом.

– Что здесь "не так"можно было понять? – Вадим старался говорить спокойно, – Что моя девушка мне изменяет? И судя по костюму не первый раз?

Он обулся, взял документы.

– Нам не о чем говорить, Алёна. Я увидел достаточно, ты этим все сказала, – повернулся и ушёл.

Вадим быстро спустился, перепрыгивая через две-три ступени. Быстрее! Еще быстрее! Боже, помоги это стереть из памяти, сделай так, чтобы я это не видел! Но развратная картинка такое чувство что теперь была выжжена на подкорке, она так и стояла перед глазами, и память упрямо прокручивала как заевший кадр, начиная от момента открывания двери спальни до "это не то, что ты подумал!"Он горько усмехнулся. "Естественно, не ТО!"

Вадим сел в машину, яростно хлопнув дверью. Так же яростно ударил сложенными кулаками по рулю. Машина жалобно пискнула в ответ. Сейчас его переполняли чувства, адская квинтэссенция из неверия, боли, горечи, ярости и гнева. Ему хотелось вернуться и подпортить лицо новому ухажеру Алёны, хотелось перебить всю посуду у нее в квартире, хотелось ей надавать пощечин… хотелось получить ответ на вопрос "За что она так с ним? С ними?.."

Он ведь как дурак ей верил, любил, хотел создать с ней семью… Вадим на секунду зажмурился, пытаясь отогнать образ ветвистых оленьих рогов, которые он, судя по всему, уже носил еще даже не будучи женатым....

Черт, нельзя было по-нормальному просто сказать, что, мол, все, ты меня не устраиваешь, надо расстаться? И сколько она еще собиралась вот так за нос водить и лгать? Черт! Черт! Черт! Твою мать! Дурак! Собирался предложение, ресторан… придурок в розовых очках!

Вадиму впервые в жизни захотелось напиться, прям чтобы вот так до беспамятства, чтобы творить не пойми что и не думать об ответственности, хотя бы немного. Он решил рвануть в какой-нибудь бар на окраине города и там залить свою беду.

Не смотря на то, что он всегда относился к вещам и технике бережно, сейчас был не тот случай. Он резко газанул с парковки, на выезде чуть не въехав в чью-то машину. Водитель резко затормозил и посигналил.

– В очко себе посигналь! – зло проорал Вадим и, показав неприличный жест, рванул педаль газа в пол.

Он несся по городу на огромной скорости, многие ему возмущённо сигналили, но Вадим лишь мысленно отмахивался. Ему не хотелось сейчас думать ни о чём, хотелось бессовестно надраться и забыться, и чтобы родные никто не звонил. Он не готов был общаться сейчас ни с кем.

Выскочив на одном из переулков на объездную дорогу, он вдавил педаль газа в пол и рванул на встречу приключениям. Подальше от этой стервы и изменницы! Подальше от этой картины. Если бы мог стереть себе память, то непременно уже сделал бы.

Сначала вроде бы прямая трасса теперь начала закругляться серпантином, машину начало слегка заносить на влажном асфальте. Серпантин закручивался все круче. Вадим не помнил, чтобы был такой участок дороги, хотя город он знал довольно неплохо. "Надо бы сбросить скорость...."

Огромная яма почти посередине дороги. Машину начинает жестко заносить вправо. Он пытается выкрутить руль, но процесс уже запустился. Удар об отбойник справа, от которого машину разворачивает, и она ещё, будучи на скорости, летит в отбойник с другой стороны. Она похожа на мячик от пинг-понга, отлетая от одного отбойника и ударяясь об другой. Остановил это убийственное движение разрыв в отбойнике справа, куда машина влетела, затормозив и собрав горбылем капот. От удара в руле сработала подушка безопасности, которая выстрелила аккурат в лицо Вадиму. Он итак уже был изрядно потрепан после смертельной карусели, но ещё был в сознании, подушка же вырубила его окончательно.

Глава 2

Начало марта, пятница

Аня

Сегодня был один из немногих свободных вечеров, когда не было ни подработки, ни волонтерской работы. И этот вечер мог бы быть потрясающим, если бы не одно очень неприятное но. Звонила мама. Наговорила кучу гадостей, что Аня неблагодарная дочь, которая не помогает своим родителям, которые её поили-кормили, а она вот такая вот бессовестная… в ответ Аня предложила потрясти её братца, пусть теперь он помогает, на что была обвинена в еще более тяжких прегрешениях. По мнению её родителей выходило, что она обязана была все, что ей оставил дядя – квартиру и мотоцикл – все это отдать ненаглядному братцу, ему ведь нужнее, которому родители итак уже приобрели двухкомнатную квартиру.

Аня же была сильно против положить свою жизнь на алтарь жизни брата и дуть ему в задницу, как это делали её родители. Иногда ей казалось, что её дядя, брат мамы, единственный, кто любил её из этой семьи. Своих детей у него не было, а в племяннице он души не чаял, как и она в нем. Легко тянуться к тому, кто, не смотря на работу, дела, всегда находил время, чтобы поиграть с маленькой девочкой, особенно после рождения брата. После этого знаменательного события, Ане тогда было всего пять лет, такое чувство, что родителей совсем перещелкнуло, они так хотели сына. И вот вожделенный сын у них появился. И теперь весь мир вращался вокруг него. Аня, будучи ещё маленькой, естественно ревновала, потом став чуть старше, честно пыталась заслужить родительскую любовь, училась хорошо, дома работала много, старалась доставлять как можно меньше хлопот. Но родители, казалось, были глухи и слепы, и многое воспринимали как должное, их мир был их Ромочка, а они как пчелы над цветком крутились над ним. Лучшие вещи, лучшие секции, лучшие подарки. Рома в школе мальчика избил – Рома молодец. Роме многое, очень многое сходило с рук. А старшая дочь… ну она есть в общем. И дядя стал для Ани той отдушиной, тем источником чистой и искренней любви, когда любят просто так, а не за что-то. Обучение в институте, кстати, дядя оплачивал, поскольку родители сказали, что если уж Аня так жаждет знаний, то пусть идёт на заочку и работает параллельно, на её обучение у них денег нет. Зато на квартиру ещё несовершеннолетнему гавнюку деньги очень даже нашлись.

Отучившись, Аня устроилась на работу, еще какое-то время пыталась помогать родителям, все ещё пытаясь заслужить хоть какие-то крохи уже хотя бы просто хорошего отношения. Но этого было не видать как собственных ушей без зеркала, особенно если вдруг, не дай бог, братцу что-то против сказала. Отношения в семье становились все хуже и хуже. Аню держали дома за прислугу и уборщицу. В то время как у обожаемого братика не было никаких обязанностей, от слова совсем.

Полтора года назад дядя умер, к большому сожалению Ани. Больше не к кому было бежать со своими бедами. Ей до сих пор было больно думать об этом и вспоминать то страшное время. Но незадолго до смерти он по дарственной переоформил на Аню свою квартиру, а на средства, которые копил на счёте, подарил ей мотоцикл, и не какой нибудь, а Кавасаки, ярко-зеленого, с чёрным цвета, и оформил его тоже на Аню, но наказал молчать до поры до времени. Он был болен раком. И знал, что конец его близок. А также знал своих родственников. Естественно, когда после его смерти мать узнала, что любимому сыночку ничего не достанется, совсем ничего, был жуткий скандал, во время которого мать и упрашивала, и требовала, и угрожала, чтобы все имущество дяди перешло ей, а она-то уж знает, как им верно распорядиться. Но Аня, к этому моменту уже разуверилась вообще в наличии возможности родительской любви, она была непреклонна. Из-за чего собственно её и выгнали из дома. Но она особо и не сопротивлялась, понимая, что все подошло к логическому завершению. Несколько дней перекантовалась у подруги, а потом уехала сюда, в другой город, предварительно найдя себе здесь жилье. Дядиных денег, которые остались после покупки мотоцикла, хватило на первые несколько месяцев, как раз уже и работу нашла, осталась на плаву, несмотря на все заверения родителей.

И вот, спустя полтора года, мать решила зачем-то ещё раз попытать счастья в вопросе наследства. В общем разговор вышел крайне не приятным, как и в прошлый раз. Жорик, её кот, во время разговора все время сидел рядом, под конец даже лапы на колено ей положил, пытаясь её немного успокоить.

Теперь Аня хотела очень сильно проветрить голову, чтобы перестать слышать все то, что наговорила ей мать. Поэтому она решила покататься по городу, отвлечься от этого всего.

Наказав Жорику вести себя прилично, Аня переоделась в любимые черные кожаные брюки и такую же куртку и вышла во двор, где ждал её бессменный друг-мотоцикл. Завела, пока стояла, прогревала из соседнего дома вышла Марфа Игнатьевна, старушка – божий одуванчик, у неё, точнее у её сына, Аня снимала этот небольшой, уютный домик. К слову сказать, этого самого сына Аня за все время ни разу и не видела, если он и приезжал, то видимо в то время, когда Ани не было дома.

– Погодка-то какая замечательная! – выдохнула старушка, – весна прям в воздухе витает! – но тут она обратила внимание на заведенный мотоцикл и Анино лицо: – Анечка, деточка! У тебя все в порядке?

За полтора года, которые Аня снимала жилье у Марфы Игнатьевны, та понемножку выведала историю Ани, и очень горячо ей сопереживала, и относилась к ней если не как к дочке, то как к любимой внучке.

– В целом все в порядке, – сказала Аня, поджав губы, добавила: – мама звонила.

– И?

– И ничего хорошего. Опять требует, чтобы я все подаренное дядей имущество на неё переписала. Теперь грозится подать в суд.

Брови бабульки поползли вверх.

– Это ж как так то?! Родная мать?! – Марфа Игнатьевна была крайне возмущена, но сказала тем не менее спокойно: – Ты, Анечка, не переживай, если вдруг и правда до суда дойдём, то скажи мне, я знаю как помочь твоей беде.

– Спасибо вам огромное, – Аня слабо улыбнулась, – я поеду, прокачусь, проветрюсь немного.

– Осторожней там, – напутствовала Марфа Игнатьевна.

Аня выехала со двора и помчалась по вечернему городу. Ну как вечернему, часы показывали только половину седьмого, еще было довольно светло, но сумерки не заставляли себя ждать, то тут, то там начинали загораться фонари. Аня ехала и размышляла о превратностях судьбы. При живых родителях она была сиротой, как любила говорить Марфа Игнатьевна. Конечно, Ане мечталось о большой семье, где все любят друг друга, а не грызутся из-за наследства. Но, увы и ах. С родителями, как говорится, не повезло, а образ жизни Ани особо не позволял, чтобы у нее появились какие -либо отношения. Днем она работала в огромном офисе сети автосалонов, вечером часто подрабатывала в приюте для животных, а ещё была работа волонтёром, где периодически ты вообще выпадал из своей жизни и жил жизнью людей, которые попали в беду, как, например, это было в середине прошлого месяца, когда они двое суток искали пропавшего ребёнка. Свободного времени как такового было крайне мало, вот и сегодня, странно, что ничего не произошло.

Аня каталась около часа, когда сумерки начали сгущаться, она решила, что пора возвращаться домой, там, наверное, Жорик голодный и ждёт её, волнуется. Она усмехнулась своим мыслям, даже кот ждал её не бескорыстно, а потому что она его кормит. Аня свернула на объездную дорогу, не желая тащиться домой через светофоры. Спустя некоторое время свет фары начал выхватывать валяющиеся то тут, то там по дороге битые стекла и куски пластика. Она сбавила скорость, поскольку ехать было не безопасно в сгущающейся темноте по такой дороге. Через метров сто обнаружился источник стёкол и пластика – разбитая и измятая по бокам машина с задратым капотом, которым она видимо и затормозила о разрыв в отбойнике. С водительской стороны свешивалась безжизненно рука, которая была вся в крови.

– Это ещё что такое?....

Аня остановила мотоцикл, вытащила из нагрудной сумки фонарик и подошла к разбитому автомобилю.

Свет фонаря выхватил уже знакомое немного хмурое лицо парня, который тогда, две недели назад стоял вместе с ней в пробке. Парень не подавал признаков жизни, пухлые губы были разбиты, с уголка губ и с носа видимо текла кровь тонкой струйкой, но уже начала запекаться, бровь тоже была рассечена, и тоже кровила, многочисленные ссадины и порезы на бледном лице видимо от разбитого стекла дополняли картину. Аня, страшась, протянула руку к его шее, боясь, что уже поздно, но уже через несколько секунд нащупала слабый пульс. Выдохнула.

– Сейчас, красавчик, поможем тебе! Не вздумай умирать! – она достала телефон и набрала скорую, сообщив место аварии, также вызвала дпс, чтобы зафиксировали ДТП.

Как ни странно и дпс, и скорая приехали практически одновременно, и довольно быстро. Пока Аня давала показания полиции, медики извлекли парня из груды металла, в который превратилась его машина, и погрузили на каталку. Фельдшер подошёл к Ане, как раз когда она подписывала протокол.

– Вечер добрый! Вам необходимо будет проехать с нами, бумаги заполнить, – сказал врач скорой.

– Какие бумаги? Зачем? – Аня не планировала ехать в больницу.

– Вы его девушка? – врач проигнорировал её вопросы.

– Нет.

– Впрочем, не важно, – такое чувство, что врач вообще был на своей волне, он что-то параллельно записывал, – проедете, оформите его, родным его сообщите и вы свободны.

– Каким родным?! Где я возьму контакты?

– Вот тут, – подошедший полицейский, вручил Ане телефон пострадавшего, его документы, и еще кейс с какими-то бумагами, – просто потом передадите его родным.

– А вы почему этого не сделаете? – Аня опешила от того, как развиваются события.

– Нам некогда,– ответил полицейский и пошёл к своей машине, – машину заберут на штраф-стоянку.

Подъехал эвакуатор. Разбитую машину начали загружать на эвакуатор.

Аня, как-то обречённо вздохнув, завела мотоцикл. "Да уж, странно, что ничего не произошло", – Аня вспомнила свои мысли чуть меньше часа назад. "Вот и произошло. Главное, что ты напрочь забыла о своих чудесных на всю голову родственниках. Хотя для этого парня, какой-то сомнительный плюс в этой ситуации".

Скорая отправилась в больницу, Аня следом. Хорошо, хоть рюкзак был с собой, туда закинула вещи, которые передал полицейский.

Учитывая, что была пятница, вечер, то ночную жизнь города никто не отменял. Наоборот, она очень даже бурлила, особенно с учётом грядущих выходных – народу на улицах и машин на дороге было много. Скорая вместе с Аней встряли в пробку, причём такую, что можно довольно долго простоять. Аня, недолго думая проехала чуть вперёд, она-то на мотоцикле, и стучала каждому в машину, знаками показывая, что скорая едет за ней. Люди в большинстве своём адекватные, постарались немного посдвигаться в стороны, пропуская машину скорой помощи.