В поисках тайн

За минувшие часы хмель давал о себе знать. Мысли путались и выговорить хотелось многое. Высказать Элен, какая она прекрасная хозяйка, как она божественно готовит и является лучшей подругой, которая у нее когда-либо была. Горну, за его помощь и содействие, за его юмор, всегда уместный в любой компании и поднимающий любому настроение.

Оглядев присутствующих за столом, девушка тяжело вздохнула.

– Я собираюсь покинуть город, – с трудом выговаривая, борясь с воздействием хмеля.

Пара удивленно переглянулась, и вновь обратила внимание на нее.

– Что ты собираешься сделать? – почувствовав, как сильнее руку сжала Элен.

– Что ты такое говоришь? – добавил к вопросу Горн.

– Друзья, спасибо вам за все, что вы для меня делали, но в моем выборе вы ни в чем не виноваты. Это связано с моим прошлым.

– Ты имеешь в виду… – растягивая фразу, сказал Горн.

– Да. Тот, кто напал на форт, причастен с гибелью моей деревни и моей семьи.

– Лума, ты даже не знаешь они ли это. Может это банда разбойников, – взволнованным голосом сказала Элен, боясь на дальнейшую реакцию подруги.

– Разбойники не могут захватить, целую крепость, – прямым тоном ответила Лума.

Сердце девушки билось сильным темпом от недопонимания своих друзей.

Горн облокотился на стуле, опустил свой взгляд. Элен от напряженного голоса Лумы отпустила ее руку, и сама сжалась на стуле.

– Ребята, простите меня за мою строгость, – вернув разум от неугомонного хмеля.

– Мы тебя ни в чём не обвиняем, – произнес напротив сидящий Лумы вояка. – Вижу, что Эундор тебе все рассказал.

Девушка, кивнув головой, взглянула на сжавшуюся, на стуле подругу. Взгляд Элен туманно глядел на стол, не реагируя ни на какие действия.

– Элен, прости, – взяв подругу за руку, девушка глядела ей в глаза.

Зеленые глаза Элен были наполнены слезами. Готовыми дорожками скатываться вниз по ее щекам. Для нее это было ударом. Вечер не должен был так грустно заканчиваться. Лума всячески ругала себя, что все-таки сказала о своих планах. Дабы успокоить ранимую хозяйку, Лума обняла ее. Подруга глухо всхлипывала, от чего ее плечи дергались вверх, а рубашка Лумы на плече промокала от ее слез.

– Я не хочу. Ты не можешь так поступить, – пробиваясь сквозь эмоции, выдавливала из себя подруга.

– Элен, пойми, я должна. У меня нет выбора. За меня не беспокойся, – отпрянув, она обхватила подругу за голову, заглядывая ей в глаза. – Со мной ничего не случится.

Спустя время, компания, немного успокоилась от эмоций. Все переросло в глубокие обсуждения выбора девушки. Когда настало время для чая, и хмель развеялся, Лума во всех деталях рассказала их план с Эундором. Все, что они запланировали, зачем сюда пришли, что отец собирается сделать перед отправкой. И самое важно, что он признал ее своей дочерью. Пускай даже не кровной, но от этого ее охватывали приятные эмоции.

Часы пробили уже час ночи. Застолье затянулось и от всех этих разговоров Луму потянуло в сон. Да и продолжать посиделки уже не было смысла, так как на столе из всего, что осталось – остывший чайник, полупустая тарелка с пирожками и ваза с фруктами, за время, которого из него взяли всего одно яблоко. Элен предложив подруге, пройти в выделенную ей комнату для гостей. Она согласилась в полусонном состоянии.

Оказав помощь, подруга проводила на второй этаж. Поднявшись по лестнице девушки попали в небольшой холл, по обе стороны которого были расположены четыре двери. Проведя в первую левую дверь, Лума оказалась в небольшой комнате. Элен прошла первой, зажгла свечу на столе, осветив половину комнаты. Но света хватало достаточно, чтобы осмотреть обустройство. Мягкая одноместная кровать, тумбочка, расположенная возле нее, двухстворчатый нарезной шкаф и стол у стены. В комнате имелось окно. Но по размерам помещения дневного света вполне хватало, чтобы не использовать дополнительные источники света.

Сев на край кровати, сопротивляясь усталости, девушка скинула сапоги и упала на подушку. На предложение подруги о том, чтобы раздеться, Лума махнула рукой и отвернулась к стене. Еще секунду еле освещенная комната погрузилась во мрак. Элен потушила свечу и уходя, закрыла за собою дверь. Послышались глухие шаги, отдаляющиеся все дальше вниз по ступеням. Глухие голоса были чуть слышны, но разобрать, о чем шел разговор, было достаточно трудно. Но вникать и вслушиваться не хотелось. Разговор вели ее друзья, и не исключено, что речь шла на счет ее выбора.

Пусть обсуждают, дело на раздумье времени не ждет. Все начнется через два дня. И другого пути нет. Кто сможет остановить этих неизвестных убийц, продолжающих грабить и убивать неповинных людей. А королевская власть ничего не предпринимает. Все! Хватит всего этого! Выбор сделан. Обещание надо сдержать.

Дальше поток мыслей и конечных раздумий оборвался. Сон поглотил разум Лумы и она поплыла в мир грез. Сегодняшний день полностью утомил ее. За сегодня было сделано столько дел, и проведено уйма разговоров. А сколько предстоит еще сделать.

Глава 4

Адъютант

Вчерашний день настолько утомил девушку, что даже сон был не в силах посетить ее. Солнце, давно поднявшись из-за горизонта, утренними лучами освещало комнату. В помещении было немного душно, но это бы не ощущалось если бы девушка согласилась скинуть верхнюю одежду. Спать уже больше не было желания, но и вставать с кровати тоже не хотелось. Одна мысль о том, сколько дел надо сделать приковывало тело к кровати словно цепями.

Послышались легкие шаги в коридоре, после чего открылась дверь и в комнату кто-то вошел.

– Вставай соня, к тебе пришли, – раздался голос Элен.

С трудом открыв глаза, Лума разглядела стоящую в проходе подругу. Пытаясь бороться с сонливостью, девушка села на край кровати. Смена положения тела, заставила все вокруг поплыть. Пытаясь протереть глаза, она зевнула. Подруг между тем открыла окно, чтобы проветрить комнату. С улицы подул свежий воздух, наполняя помещение прохладой, а спертый выгоняя наружу. После этого подруга присела рядом на кровати и приобняла за плечо.

– Я уже и не помню, что ты так слаба к алкоголю. Выпила всего два бокала, а проспала все утро.

– Я вчера сильно устала. А сколько выпила не важно, и так прекрасно посидели.

– Ну, хорошо. Давай обувайся и спускайся вниз. Сейчас удивишься, кто тебя ждет.

Не успев спросить подругу, кто ее ожидает, Элен уже оказалась в коридоре. Собравшись с мыслями, девушка прокручивала в голове весь вчерашний вечер. Разговор с отцом, посиделки в компании Элен и Горна, действие хмеля, который заставил выложить друзьям все. Точно! Самое важное в конце. Признание. Она рассказала друзьям все. Выдала ее с Эундором секрет о ее походе. И реакция друзей на эту новость. Но, несмотря на поведение Элен сейчас, можно сказать, что она не расстроена, по сравнению с тем, что было вчера. Но раз уже сказала, то, что поделаешь. Кстати, про кого она говорила, что ее ждут? Но сидя здесь и продолжать раздумывать, никогда не узнаю.

Сапоги девушки обнаружились у края кровати. Не спеша обулась и вышла в коридор. Подъем с кровати и движение по коридору казались, словно девушка плыла на корабле, и все вокруг с каждым шагом вело девушку слегка в сторону. Спускаться по ступеням лестницы уже далось легче. Помогали перила. В воздухе повеяло приятным запахом. Элен снова готовит. Спустившись вниз, она увидела Эундора за столом пьющего чай. Заметив ее, он немного улыбнулся и приветливо махнул рукой. Лума ответила тем же, направляясь к умывальнику под лестницей. Деревянный тазик с чистой теплой водой и висевшее над ним зеркало не занимало здесь много места. После водных процедур Лума глянула в зеркало. Перед ней была девушка с распущенными потрепанными волосами. Исправив положение, взяв расческу с полки, девушка причесалась. Достав из кармана штанов связанную собственноручно резинку для волос, она собрала волосы в пучек, сделав хвост на затылке.

Приведя себя в порядок, девушка села напротив отца, попивавшего в это время чай и с хитрой улыбкой, поглядывал на Луму. По его выражению лица было заметно, что за прошедшую ночь дела прошли успешно. Хотя обычно Эундора тяжело застать в таком прекрасном настроении, особенно если это видно по лицу. Радость он всегда выражал с видом, оттянув уголки рта в легкой улыбке и просмеявшись про себя. Но этим утром казалось, будто его словно подменили.

– Ты чего радостный такой? – вглядываясь в глаза Эундора, надеясь выпутать правду.

– Лума, – радостным голосом произнес Эундор, расплываясь в потоке радости. – Девочка моя. У меня для тебя сюрприз.

Приглядевшись получше, Лума заметила, как его глаза метались по сторонам и были расширены зрачки.

– Стоп! – резко оборвав на отца, Лума смотрела на него в упор. – А ну-ка дыхни.

– Лума, ты чего? – уставившись на дочь удивленным взглядом и прижавшись к спинке стула.

За спиной на кухне Элен тоже притихла, видимо услышала разговор или же ее восклицание. Теперь ждет, чем все закончится.

– Эу-нд-ор, – медленно растягивая каждое слово, доказывая, что она говорит на полном серьезе. – Я повторять не стану, дыхни.

– Ну, что вы все женщины такие любознательные. Хочешь сказать, что если я всю ночь, где-то был, а на утро пришел веселый, то все, значит пил?

Не реагируя на возражения отца, Лума продолжала сверлить его взглядом.

Поняв, наконец, что она будет настаивать на своем, Эундор опустил взгляд, но через секунду вернул его на собеседницу.

– Хорошо, твоя взяла. Ну, что тут такого, от того, что я немного выпил.

– Ну, отец, я же тебя просила, – разочаровавшись, девушка ослабила взгляд на отца.

– Да будет тебе, – раздался приближающийся голос Элен за спиной. – Ну, выпил он, и что с того. Вот, лучше вместо того, чтобы осуждать лучше поешь, – поставив перед подругой на стол приготовленный омлет. Скрыв свой взгляд, от Эундора, она незаметно подмигнула подруге, тем самым напомнив о прошлом вечере.

Улыбнувшись, Лума поблагодарила подругу, после чего та вновь вернулась на кухню.

– Так, что там за сюрприз для меня? – разрядив обстановку девушка поинтересовалась.

Отец, улыбнувшись в ответ, понял, что допроса больше не будет. Выйдя из-за стола, отлучился к вешалке. Достав из кармана плаща свернутую бумагу, обмотанную красной лентой, на конце которой свисала расплавленная печать. Вернувшись к столу, он положил документ перед Лумой и присел на место. Замерев на секунду, Лума затаив дыхание взглянула сперва на сверток, потом перевела взгляд на отца. Эундор со спокойным видом отпил чай из кружки, и выдохнул, насладившись вкусом.

– Поздравляю тебя, – дав ответ на недоумевающий взгляд дочери. – Теперь ты зачислена в отряд генерала Картоса.

– Хочешь сказать, ты нашел способ покинуть город?

Отпивая очередной глоток чая отец, не отрываясь от чашки, кивнул головой.

В этот момент в входную дверь неожиданно постучали. Легкий стук еле слышно раздался по комнате. Эундор поднявшись с места, предупредил готовую ринутся к двери хозяйке, что откроет. Элен вышла из кухни, подошла к Луме, глядя в сторону Эундора. Распахнув дверь, на крыльце стояла женщина. Из-за спины отца рассмотреть ее было невозможно, только из-за плеч выглядывали белокурые волосы.

– Ты это забыл, – послышался приглушенный женский голос.

Голос женщины был нежен и ласков, приятно ласкал слух. Для Лумы голос показался на удивление знаком. Где-то она его уже слышала, но после вчерашнего память еще не проснулась.

– Спасибо, а я уже забыл про нее, – замявшись, отчим принял от женщины передачу, и быстро переложил ее в карман штанов.

– Еще увидимся? – вновь раздался нежный голос.

– Обязательно, – с игривой усмешкой в голосе ответил Эундор.

На левое плечо отца легли женские пальцы, и собеседница поцеловала его в правую щеку, тем самым открыв лицо наблюдавшим за происходящим девушкам.

Это была мисс Кэрол. Красивая, нежная и привлекательная женщина. На пару лет моложе отца. Она родилась в деревушке, расположенной вблизи города, но живет здесь и держит в городе небольшой магазинчик. Их роман для Лумы был уже не секрет, так как еще в детстве мисс Кэрол часто навещала их дома. А прогуливаясь по городу вместе с отцом, забегали к ней в магазин. Там, девочке в ожидании пока взрослые за чаем наговорятся, приходилось занимать себя, рассматривая красивые куклы, фигурки и прочие украшения для дома. Но Луму это ничем не расстраивало. Мисс Кэрол несмотря на то, что Лума уже выросла, она и сейчас относится к ней ласково и нежно, как к своему ребенку.

Распрощавшись с женщиной, Эундор закрыл дверь. Повернувшись к девушкам, на его лице блистало счастье.

– Что? – замерев, заметив у зрительниц удивление.

– Ты ночевал у мисс Кэрол? – поинтересовалась Лума.

Эундор оглядев девушек, понял, что от ответа уйти не получится. Вернувшись вновь на свой занятый стул, в ответ отец кивнул головой.

– Папа…, – прикрыв лицо рукой, не ожидая, что он скажет такое.

– А вы молодец, – похвально сказала Элен. – Кто бы мог подумать.

– Лума, брось. Ты должна наоборот радоваться, – мягко объяснялся Эундор. – Возможно, в скором времени она станет для тебя матерью.

– Да это же чудесно! – с восхищением отреагировала Элен. – Лума, ты, что не рада? У твоего отца складывается полноценная семейная жизнь. Что ему, до конца дней одному в лесу жить?

Убрав руку от лица, девушка взглянула на ожидающего реакцию отца.

То, что Эндор теперь будет не один, имело множество плюсов. Когда отец заводил разговоры, касательно ее женихов, девушка отвечала ему тем же вопросом, почему у него нету дамы сердца. Он хитрым образом умудрялся уйти от темы и занять себя мыслями о другом. Девушка на выходах в город вместе с Эундором, изредка пихала отца в бок и кивала головой в сторону приятной женской особы. Отец реагировал скептически. То хмурился, кривился, и вовсе не смотрел в ту сторону. В целом, поиск невесты для отца, было так же проблематично, как и для Эундора поиск жениха для нее. Со временем это стало надоедать, и такие поиски утратили интерес.

На этом фоне Лума вышла из-за стола и направилась к отцу. Приблизившись и склонившись к нему, она нежно его приобняла. В ответ отец обнял ее сильнее. Элен только со стороны наблюдала за этой ценой сложив вместе руки и боясь издать лишнего шума, чтобы не нарушать момент. Дочь заглянула в радостные глаза.

– Если ты ожидаешь, когда я тебе скажу, что я за, то еще до моего ухода я отвечу тебе. Я полностью согласна с твоим выбором. Я считаю, что мисс Кэрол станет для тебя отличной супругой. Ну, а для меня хорошей матерью.

***

Подготовка заняла слишком много сил и времени, чем рассчитывалось. Оказалось, что простого документа о зачислении в отряд оказалось мало. Для маскировки, Луму необходимо было выдать за записавшегося добровольца, чтобы не было подозрений. Из-за объявленного военного положения контроль на границах города был усилен. Проверялись все, включая женщин и детей с целью и причиной прибытия.

В план Эундора по этому поводу пришлось внести некоторые изменения и поведать еще пару людей о замысле. Все конечно пообещали, что сохранят тайну и посодействуют, чем смогут. Элен, как любящая ходит в библиотеку за книгами рецептов, должна была найти карты местности и выбрать оптимальный маршрут, после того как Лума доберется до форта. Горн, как имеющий толк в таких делах, как о подготовке, должен был собрать снаряжение. Эундору оставалось добыть оставшуюся информацию и еще пару нужных документов. К счастью в совете было несколько знакомых чиновников, которые прекрасно ладили с ним, и всегда были не прочь пропустить по кружечке, чего-нибудь крепкого в его компании. За Лумой оставалось только за два дня усвоить навыки, которым обучил отец и закончить обучение.

Сложным этапом оставалось, чтобы Луму приняли за солдата. Для этого ей с отцом пришлось ввести в курс дела кузнеца, мужа миссис Кэрэн. В кузнице пришлось провести немало времени, чтобы изготовить и надеть на девушку доспехи, так, чтобы в них она больше походила на парня. Ради такой помощи пришлось отложить все прочие заказы.

Проведя в кузнице весь остаток дня, девушку получилось снарядить. Рыцарская броня из легкого сплава не сковывала движения. Объемный шлем был сделан так, чтобы голова ни получила, ни каких ушибов и в нем можно было прятать волосы в пучке. Приделанное к шлему забрало помогало скрыть лицо. Толстые кожаные перчатки скрывали ее тонкие женские руки. Но не препятствовало крепко сжимать меч.

В такой полной комплектации ее ничем ни отличить от обычного солдата.

Подготовка завершена и теперь оставалось самое сложное, выбраться за город и добраться до форта.

На следующий день, как и планировалось, гарнизон должен был собраться на площади перед главными воротами города. На городской башне било одиннадцать часов. Через час, ровно в полдень гарнизон поддержки отправится в дорогу опасную тем, что в пути есть вероятность встретить силы противника. На площади помимо регулярной армии здесь собрались и добровольцы, записавшиеся по желанию. Молодые люди, которые только поступили на службу и никогда не державшие в руках оружие, чувствовали тревогу и волновались. Это было видно по их лицам. Отличить, кому уже не в первой, бывавших в похожих походах, совершенно не сложно. Острый взгляд, спокойствие на лице и невозмутимость. Вот они три основные отличительные черты настоящего солдата. Кроме солдат и добровольцев на площади собрались горожане. Некоторые просто пришли посмотреть на мощь их города, и проводить своих героев. Другие попрощаться с близкими и пожелать им удачи. Вокруг стоял городской шум собравшихся людей. Совершенно, как на праздниках, что устраивали здесь с различной музыкой, торговыми ларьками и сыпавшегося на головы праздничного конфетти. Но в этот раз нет ни музыки, ни конфетти, а вместо ларьков битком нагруженные повозки с оружием и припасами.

Лума уже экипированная в доспехи тоже была здесь. Провожать ее пришли все, Элен со слезами на глазах не хотела прощаться, Горн успокаивал подругу и говорил, что все будет хорошо. И Эундор, благодаря кому все получилось осуществить.

– Я горжусь тобой, что ты смогла на такое пойти, – произнес в пол голоса Эундор, чтобы не вызывать подозрения.

– Если бы не ты, ни чего такого бы не было. Спасибо тебе, – через закрытое забрало шлема, прозвучал голос Лумы.

– Я надеюсь, ты хоть не забыла свою роль?

– Смеешься? Сам полночи меня заставлял, как стих учить, – прозвучала удивленная интонация в шлеме. – Я твой племянник от двоюродной сестры, о которой ты мало чего помнил и поэтому про нее никому не рассказывал. По моему собственному желанию я попросил тебя записать меня в отряд. По той причине, что я чувствовал себя не комфортно в домашних делах. Жаждал свободы, и хотел учиться военному ремеслу.

– Молодец, садись, пять, – кивнул отец.

– Может, все-таки передумаешь, – умоляющи, попросила Элен, вытирая слезы на глазах платком.

– Я же уже тебе говорила, что обратной дороги у меня нет.

– Элен и в самом деле, ты должна гордиться такой подругой, – Эундор похлопал по плечу расстроившуюся подругу. – Где тебе такую еще найти?

– Вот именно. А если случится что? То где я такую найду? – вновь впадая в истерику.

Горн стоящий рядом с Элен обнял ее, чтобы успокоить.

– Пап, мог бы и помолчать.

– А что я такого сказал? – удивленно посмотрел на дочь.

В этот момент в глазах отца мелькнула готовность, и он выпрямился в полный рост. Раздались тяжелые шаги, выделяющиеся среди общего шума. Горн незаметно кивнул Луме и что-то шепнул Элен на ухо от чего она, быстро успокоившись, повернулась лицом и принялась быстро вытирать слезы. Лума набрав в грудь воздуха, приготовилась. Сердце билось так громко, что она слышала отбивающий стук даже в доспехах.

– Ну, что молодежь грустим? – тяжелым басом послышалось из-за спины.

В этот момент сердце девушки забилось еще более быстрым тактом. На ее правое плечо легла крупная тяжелая рука, от чего ее слегка наклонило в эту сторону. Но набрав сил, она снова выпрямилась прямо. Послышалось одобряющее хмыканье, и рука слезла с плеча.

– Так это и есть наш доброволец, про которого ты рассказывал?

– Так точно, – с улыбкой произнес Эундор. – Племяш, поприветствуй своего командира.

Повернувшись, девушка уставилась взглядом в нагрудные доспехи. Генерал Картос ростом оказался, чем она его себе представляла. Он оказался даже выше Эундора. Приподняв голову, девушке удалось его рассмотреть через забрало, закрывающее ее лицо. В полтора раза выше Лумы на нее глядели голубые глаза, пережившие свое время. В них отражались времена многих битв и сражений, боли и терпения. Но в тоже время в них ощущалось спокойствие и уверенность. Именно это чувство и успокоило Луму и ей от этого стало намного легче. Длинные седые волосы были связаны в косу. Широкое лицо было покрыто шрамами, а на губах все равно висела радостная улыбка.

– Ну что солдат, готов нести службу?

Не ответив, девушка просто кивнула головой.

– А чего мы такие молчаливые? – снова задал вопрос командир, прищурив взгляд.

– Простите его, он у меня немного молчаливый, – спас положение отец от неловкой паузы.

Генерал, оглядев бойца подозрительным взглядом вновь улыбнулся, как ни в чём не бывало.

– Ну, это не страшно, главное, чтобы умел держать оружие в руках. А кричать в нападении у нас каждый может.

Вся компания, чтобы не подавать вида засмеялась, оценив юмор командира.

На часах за время, что они проговорили, уже начали пробивать полдень. Генерал, взглянув на башню, удивился, как быстро пролетело время.

– Пора, – произнеся это так, давая понять, что времени попрощаться осталось всего на минуту.

Похлопав снова Луму по плечу, он отправился к основному гарнизону, выкрикивая команду на построение. Лума повернувшись к провожающим, оглядела друзей и отца.

– Мне пора, – взглянув на родных в последний раз.

За спиной уже раздавались спешащие шаги солдат, занимающих свое место в построении. Только когда уже Лума собиралась занять свое место, ее остановил отец, схватив ее за кисть. Обернувшись на него, Эундор держал в руках, какой-то амулет, подвешенный к веревочке. Амулет представлял собой фигуру, с изображением, походящую на подкову и украшенную по всему узору пятью цветными камнями разных форм. Эундор нежно раскрыв ладонь девушки, переложил амулет из своей руки в ее ладонь. Закрывая руку ее пальцами, он взглянул в ее глаза сквозь забрало, удерживая слезы:

– Этот амулет был на твоей матери, когда ее хоронили.

– А что он делает у тебя? – удивленно спросила Лума. – И почему он все это время был у тебя?

Луму уже охватила боль, и она сильно сжала руку в кулак, в которой лежал амулет, чтобы сдержать слезы, но почувствовав, как края амулета врезаются в ладонь сквозь перчатку, она ослабила хватку.

– Я знал, что этот день наступит, и решил сохранить ее, как память о ней. Отдав тебе ее раньше, не было смысла. Но сейчас, она тебе будет нужней и придаст сил.

В минутной паузе Эундор снова взглянул на амулет, лежащий в руке девушки. Под лучами солнца он мягко отражал свет, а цветные камни переливались целой радугой между собой. Снова заглянув ей в глаза, которые неотрывно продолжали смотреть на отца, он продолжил:

– Сил, даже которыми я не смогу тебя обучить.

С недоумевающим взглядом на этот раз на него смотрели все. Но прежде, чем он ответил, за спиной Лумы послышался выкрик генерала, созывающего на общее построение. Девушка, взглянув на отца, тот с гордой улыбкой обнял ее. Следующей в объятья, Лума попала к Элен. Через шлем вновь послышались всхлипывания подруги. Последним в очереди стал Горн. Обняв и похлопав ее по спине, он добавил:

– Удачи. Вот держи, – протягивая ей кожаный пояс с прикрепленным мечом в ножнах и походную сумку.

Приняв подарок, девушка кивнула провожающим и направилась к строящемуся гарнизону.

Оставив родных, Лума заняла свое место в строю. Встав в один из рядов, она поравнялась с остальными. В спешке она завязала пояс, борясь с неудобством плотных перчаток. Завязав его в тот момент, когда генерал вышел к войскам. Придвинув поближе сумку, она встала по стойке смирно вместе с остальными по команде.

Генерал Картос вышел на центр площади прямо перед гарнизоном. Заметив его выход голоса в строю стихли и все замерли в ожидании. Оглядев присутствующих, генерал приказал сделать шаг вперед командующих каждой роты.

Гарнизон, который собирался выступать, собрал всего три роты. Часть выделили из городской стражи, куда была зачислена Лума, так как основная ее часть была нужна для защиты города. От всех ее отличало знамя города, белый флаг с изображением рыцаря стоящего на одном колене и упиравшегося головой в выставленный перед собой меч. Это напоминало Луме картину, в которой рассказывалось, что в такую позицию становились рыцари, которых назначали в старшие чины. Вторую роту составили пограничные войска, занимающиеся патрулированием вблизи расположенных деревень, ее составляли всадники. Знамя у них было то же самое, которое она видела пару дней назад. Третью роту удалось собрать из регулярного ополчения и добровольцев, записавшихся за последние несколько дней. Своего отдельного знамени они не имели, но отличительным их знаком был синий флаг, в правом верхнем углу которого располагалась маленькая копия знамени первой роты.