Единственная любовь

Татьяна Абиссин, Фэй Родис

Единственная любовь

Пролог. Три года назад

– Ты никуда не пойдешь! – Дениза отбросила со лба длинную прядь волос. Потом окинула стоявшего перед ней парня мрачным взглядом, собираясь что-то добавить, как вдруг за окном послышался грохот.

Оба машинально пригнулись. Зазвенели выбитые стекла, рассыпавшись дождем мелких осколков. Терри протянул вперед руку, выставляя прозрачный щит, и осколки, на миг повиснув в воздухе, упали на пол, не причинив вреда.

В комнату ворвался холодный воздух с запахом гари.

– Ты, что, не видишь, что на улице творится?! – глухо спросила девушка.

Чужая ладонь скользнула по её волосам и исчезла прежде, чем Дениза успела отреагировать.

– Вижу. Именно поэтому я и иду.

Голос её друга звучал спокойно, как у человека, принявшего твердое решение. И Дениза вдруг поняла, что ничто – ни её просьбы, ни слезы, ни даже угрозы – не способны повлиять на Терри. Но она решила попытаться отговорить любимого:

– Это же глупо, Терри. Ты не готов, тебе еще год учиться. В ратуше собрались лучшие из наших преподавателей. Если не справятся они, значит, не справится никто. А старшекурсники…

– Им нужны один-два добровольца, – перебил её парень. – На всякий случай, ничего особенного от меня не потребуется.

Дениза с досады пнула мягкую игрушку, валявшуюся на полу. Ей очень хотелось сделать то же самое с Терри: «Как можно быть таким упрямым глупцом!»

– Ты не знаешь, что случилось в ратуше. Если даже Нейтон Мюррей и его мать, несмотря на все свои артефакты, предпочли покинуть город.

– А я – не Мюррей! – вспыхнул Терри. – И не стану прятаться за чужими спинами. Дай пройти, Дени. Мы теряем время!

Дениза нехорошо прищурилась. Неужели её парень думает, что сможет убрать её с дороги, как тряпичную куклу? И бросить здесь одну?

– В школе у меня были неплохие баллы по «защите». Кажется, пришло время это доказать.

Не оборачиваясь, она щелкнула пальцами. Дверь, находящуюся в глубине комнаты, охватило слабое сияние. Теперь пройти сквозь неё смогла бы только сама Дениза.

Девушка плавно отступила назад, загораживая узкий проход. Потом приняла боевую стойку, подняв руки на уровень груди, как учили на занятиях, готовая нападать и защищаться.

– Тебе придется сразиться со мной, Терри. И я не шучу.

Повисла пауза. Терри не двигался с места, не пытаясь прорваться силой, и на мгновение она поверила, что победила. Её друг прислушался к голосу разума.

До неё донесся удивленный возглас. Она не видела лица Терри, но по голосу поняла, что он улыбается:

– Ты потрясающая, Дени. Теперь я понял, почему влюбился в тебя.

От неожиданности девушка вздрогнула. Странное чувство… Радость, смешанная с горечью охватила всё её существо. Не так и не при таких обстоятельствах она мечтала услышать эти слова.

– Прости меня, – уже тише продолжил парень, – за то, что не могу остаться. Но и поднять на тебя руку я тоже не могу. Но есть еще и третий вариант.

Прежде, чем Дени успела среагировать, парень метнулся к разбитому окну и перемахнул через подоконник. Спустя мгновение послышался глухой удар о землю, потом сдавленные ругательства.

«Не может быть! Спрыгнул со второго этажа, даже не раздумывая!» – когда девушка, опомнившись, подбежала к окну и выглянула наружу, то увидела, как Терри с улыбкой машет ей рукой.

– Пока, Дени. Я скоро вернусь.

– Можешь не возвращаться! – в отчаянии выкрикнула она, вцепившись пальцами в оконную раму. Несколько острых осколков порезали кожу, но девушка даже не почувствовала боли. Её волновал только Терри, который, чуть прихрамывая, шёл по узкой дорожке, огибавшей дом. Ещё несколько шагов, и он скрылся за поворотом.

Так и не оглянувшись.

– Можешь не приходить, – тихо повторила девушка. На глаза навернулись слезы, и она торопливо смахнула их.

«Ты лжец, Терри. На самом деле тебе плевать на меня и мои чувства. Если бы ты любил меня, то остался со мной, несмотря ни на что».

Она сползла по стене на пол, обхватила руками колени и расплакалась.

Глава 1

Колокольчик звенел так громко, словно чья-то нетерпеливая рука пыталась выдернуть его вместе с дверным косяком.

Дениза несколько мгновений сонно моргала, пытаясь понять, где она находится, и откуда исходит раздражающий звук. Потом окинула взглядом просторную гостиную, отделанную в бежевых тонах, и, потянувшись, поднялась из кресла. От камина, облицованного гладкими каменными плитами, с почти прогоревшими дровами, шло мягкое тепло.

«Неудивительно, что я задремала. Интересно, сколько сейчас времени?»

Жалобно звякнувший колокольчик напомнил девушке о более срочном деле. Пожалев, что у неё нет служанки, чтобы открыть дверь, Дениза, зевая, и едва не натыкаясь на стены, направилась в холл.

На пороге стоял невысокий полный человек, одетый, как слуга из богатого дома. Он с некоторым пренебрежением уставился на Денизу:

– Любезнейшая, нельзя ли поскорее? Я, конечно, человек маленький, но вы заставляете ждать и мою госпожу.

Последние слова прозвучали так надменно, словно он говорил о королеве. Подняв голову, Дениза рассмотрела стоящую вблизи дома карету, украшенную гербом в виде парящего орла.

– Ой, – вырвалось у девушки, – совсем забыла.

– Пожалуйста, скажите вашей хозяйке, что госпожа Мюррей ждет её, – попросил мужчина.

Отвернувшись, чтобы скрыть улыбку, девушка посторонилась.

– Прошу, проходите. Сегодня холодный ветер, вы можете простудиться. И у меня нет хозяйки. Я – Дениза Вэр, приятно познакомиться.

Лицо слуги приобрело багровый оттенок. Он заморгал белесыми ресницами, потом внимательно осмотрел её с головы до ног, отметив скромное платье из тёмно-серой шерсти, и отсутствие украшений. Дениза могла бы поклясться, что он думал о том, что общего у этой девицы с его знатной госпожой.

Но мужчина быстро взял себя в руки, склонившись в низком поклоне, произнес:

– Прошу прощения, госпожа Вэр. Я не знал вас в лицо, потому и ошибся.

Дениза кивнула ему, давая понять, что не сердится. Но настроение все равно испортилось. Она вдруг подумала, что, если её план осуществится, то её постоянно будут окружать такие люди, следящие за каждым шагом и не прощающие ни единого промаха. Несмотря на благородное происхождение, её будут считать выскочкой, обманом проникшей в семью, которая гораздо выше по положению.

«Это не имеет значения, – оборвала себя Дени, – мне не обязательно становиться светской дамой. Я буду делать то, что захочу. По крайней мере, так мне обещали».

Вернувшись в гостиную, Дениза накинула на плечи плащ, подбитый мехом. Затем взяла муфту, подошла к зеркалу и грустно улыбнулась своему отражению.

За последние месяцы она похудела и осунулась, но это только придало её красоте что-то воздушное, неземное. Тёмно-синие глаза казались холодными, но, стоило ей улыбнуться, как они словно загорались внутренним светом. И тогда не было ни одного мужчины, способного остаться равнодушным к их очарованию. Маленький нос, изящный рисунок губ. Дополняли картину каштановые локоны, которые Дениза торопливо собрала заколкой на затылке.

«Ну, что же. Пора идти. Если я нужна госпоже Мюррей, она примет меня любой. А если нет, то никакие украшения или роскошное платье мне не помогут».

На этот раз, стоило Дени появиться в прихожей, как слуга с поспешностью распахнул перед ней дверь. На его лице появилась заискивающая улыбка:

– Прошу вас, госпожа Вэр. Пожалуйста, будьте осторожны, на улице очень скользко.

Дени, давно привыкшая обходиться без слуг, даже смутилась от такой заботы. Кивнув, она прошла мимо мужчины, направляясь к стоящему на улице экипажу.

Резкий порыв ветра ударил в лицо, запорошив глаза снежной крупой. Мягкие белые хлопья, кружась, опускались на камни мостовой, чтобы превратиться в жидкую грязь.

Дениза не любила зиму, даже такую мягкую, как в Саммере. И вряд ли вышла бы сегодня из дома, если бы не встреча с Ареаной Мюррей.

Спешивший за ней слуга подал знак своему напарнику, и девушку с почетом усадили в карету. Дверца захлопнулась, и экипаж медленно покатил по пустой улице.

– Добрый день, дорогая, – произнес мягкий чуть картавящий голос.

Дени подняла голову, встретившись взглядом с хозяйкой кареты. Ареана сидела, как всегда, держа спину очень прямо, и сложив руки на коленях. Это была женщина среднего роста, довольно привлекательная, и казавшаяся моложе своих лет. Правильный овал лица, тонкий нос, высокий лоб, выразительные серо-голубые глаза – такие же, как у её сына – всё выдавало в ней особу высокого происхождения. И, хотя женщина приветливо улыбалась, Дени не оставляло ощущение, что дама оценивает её ничуть не менее жестко, чем её подчиненные.

Дени вскинула подбородок. Она никогда не отличалась робостью, и Ареана Мюррей, несмотря на всё свое богатство и знатное происхождение, не могла смутить её.

– Здравствуйте, госпожа Мюррей. Рада встрече с вами.

Рукой, затянутой в перчатку, Ареана поправила локон, выбившийся из-под шляпки. Её одежда, выдержанная в темных тонах, напоминала о недавней утрате, и, в то же время, отвечала всем требованиям моды. Госпожа Мюррей явно не собиралась расставаться с обществом после смерти мужа.

– О, дорогая. Зачем же так официально, ведь мы скоро станем близкими родственниками. Прошу, зови меня просто Ареана. На «матушку» я не претендую.

Она рассмеялась собственной шутке, и Дени не оставалось ничего другого, как последовать её примеру. Девушка пожала протянутую ей ладонь, на мгновение, задержав взгляд на тонкой, расшитой серебряной нитью, ткани перчатки.

Ареана отвернулась к окну и негромко вздохнула:

– Прости меня, Дениза. Я знаю, что невежливо подавать руку в перчатке. Но, мои бедные пальцы… Даже целители вздрагивают при виде них.

Дени стало жаль её. Она впервые подумала о том, что не только её семья пострадала в результате событий трехлетней давности.

– Я уверена, целители найдут средство, чтобы помочь вам. А пока, наверное, стоит радоваться и тому, что вы живы, Ареана. В Саммере многие могли бы вам позавидовать.

Резкий толчок кареты едва не сбросил Денизу с места. Выглянув в окно, она поняла, что они выехали на главную площадь города, где ремонтировали мостовую, заменяя потрескавшиеся от времени камни, новыми.

– Ты – умная девочка. Неудивительно, что ты так нравишься моему сыну, – с некоторым удовлетворением произнесла госпожа Мюррей.

Дени отодвинулась от неё, забившись в самый дальний угол кареты. Она уже пожалела о том, что согласилась на эту встречу.

«Зачем, зачем она это говорит? – спрашивала себя девушка. – Разве она не знает, как обстоят дела между Нейтоном и мной? Что это – всего лишь сделка, где чувства не играют никакой роли. Или же в её кругу так принято? Избегать грубости, цинизма, называть вещи не своими именами? Лишь бы соблюсти внешние приличия, чтобы знакомые не посмели сказать ничего дурного».

Денизе вдруг захотелось остановить карету и отправиться домой. И забыть события последнего месяца, как страшный сон: «Если бы я только могла…»

Погруженная в невеселые мысли, девушка не заметила, как карета замедлила ход, а потом остановилась. Госпожа Мюррей прикоснулась к её плечу:

– Мы приехали, дорогая, – и, придерживая край длинной юбки, первой вышла из экипажа.

Оказавшись на улице, Дениза огляделась. Прямо перед ней находилось высокое здание, сложенное из белого камня. Его массивную крышу поддерживали четыре колонны, украшенные затейливым рисунком. Раньше здесь часто устраивались балы и приёмы, попасть на которые мечтали не только состоятельные горожане, но и знать.

Ареана, взяв девушку под руку, уверенно направилась наверх по широким ступеням. Слуга, застывший у входа, окинул их внимательным взглядом и внезапно расплылся в улыбке:

– Госпожа Мюррей! Как приятно видеть вас снова!

– Тони, – женщина чуть наклонила голову в качестве приветствия, – надеюсь, в зале найдутся места для меня и госпожи Вэр?

– Безусловно, для вас и вашей очаровательной спутницы – всё, что угодно!

Денизу никогда не встречали с таким почётом. Стоило им с Ареаной очутиться внутри, как откуда-то появились несколько девушек, которые помогли им снять верхнюю одежду. Потом рядом возник важный мужчина в белоснежном костюме. Почтительно кланяясь, проводил их к столику.

Немногочисленные посетители оборачивались им вслед. Но не все были настроены так же радостно и благодушно, как встретивший их у ворот слуга. Некоторые женщины поджимали губы при виде госпожи Мюррей. А один седой, как лунь, старик, глянул на Ареану с такой ненавистью, что Дениза вздрогнула и шагнула вперед, прикрывая собой женщину.

Госпожа Мюррей подождала, пока слуга отодвинет для неё стул, и села, сохраняя полную невозмутимость. И только чуть дрожащие руки выдавали её волнение:

– Ничего страшного, – сказала она побледневшей Денизе, – пусть привыкают. Я не собираюсь скрываться и каяться в грехах, которые не совершала. То, что сделал мой муж, не имеет ко мне никакого отношения.

Дени, молча, кивнула, наблюдая, как женщина шелестит страницами меню. Она решила предоставить ей выбор блюд, тем более, что никогда здесь не обедала.

Сделав заказ, и попросив принести для них два бокала белого вина, Арена обратилась к ней:

– Если честно, я специально выбрала это место. Хотела посмотреть, как меня встретят. Три долгих года прошло. И ни я, ни мой сын не виноваты в том, что тогда случилось в Саммере.

Дени ничего не ответила, подумав про себя, что люди, потерявшие своих близких, не скоро простят род Мюррей. Даже если главные виновники давно мертвы.

– Но, если тебе неловко, мы можем уйти. Поговорим у нас дома.

Вспомнив Нейтона, который наверняка будет в особняке, девушка отрицательно помотала головой.

«Как нелепо, – пронеслось у неё в голове, – я предпочитаю незнакомых людей, готовых возненавидеть меня за близость с Мюрреями, своему жениху. Которого, по идее, должна обожать».

– Всё хорошо, – сказала она. – Вы сами сказали, что не желаете вечно прятаться. Я тоже не из пугливых, и сделаю всё, чтобы помочь вам, Ареана.

Взгляд женщины, сидевшей напротив неё, потеплел. Сдержанно поблагодарив Дени, она продолжила:

–Знаешь, некрасиво обсуждать только мои проблемы. Расскажите о себе, Дениза. Чем вы сейчас занимаетесь? Я знаю, что вы учились вместе с моим сыном. Вы дружили? Нейтон – хороший мальчик, но такой скрытный. Из него лишнего слова не вытянешь.

Дени смяла салфетку, лихорадочно размышляя, о чём беседовать с мамой Нейтона дальше. Как выяснилось, госпожа Мюррей не знает о договоре между сыном и его невестой, и считает их близкими людьми. Рассказывать правду не только жестоко, но и опасно – женщина может воспротивиться будущему союзу. Лгать тоже глупо: любящая мать сразу поймет, как мало Дени знает о своем «школьном друге».

«Рассказать ей о постоянных стычках между её сыном и Терри? А так же, как он пытался высмеять нас, когда мы начали встречаться? Вряд ли Ареана это оценит».

К счастью, в эту минуту подали горячее. Взяв в руки серебряный нож, Дени сосредоточенно резала мясо на мелкие кусочки.

– Очень вкусно, – улыбнулась она, надеясь перевести разговор на другую тему.

– Да, здесь хорошо готовят, – Ареана рассеянно кивнула. Она явно ждала ответа на свой вопрос.

Дени покрутила бокал в руках. Вино вдруг показалось её горьким, а мясо с овощами – слишком солёным.

– Боюсь, я мало что могу рассказать вам, Ареана. Когда мы учились в школе, Нейтон предпочитал ни с кем не сближаться. Он всегда держался в стороне, хотя, если к нему обращались за помощью, не важно, во время уроков или после, никогда не отказывал.

– Это похоже на Нейтона, – женщина улыбнулась уголком губ. – Но он часто говорил о вас. О том, что вы – живая, умная и целеустремленная девушка. Что вы всегда добиваетесь того, чего хотите.

«Не всегда», – вздохнула Дени, вспомнив последнюю встречу с Терри. И тут же удивилась: Нейтон рассказывал о ней матери? Ей казалось, что в школе он вообще её не замечал.

– Он так же часто упоминал имя Терри Брука, – небрежно произнесла госпожа Мюррей, отставляя в сторону пустую тарелку.

Дениза сжала бокал с такой силой, что по тонкому стеклу едва не пошли трещины.

– Неудивительно. Терри известен далеко за пределами нашего города.

– Конечно, – согласилась Ареана, – после того, что случилось три года назад. Но Нейтон говорил о нём еще во время учебы.

Снова повисла пауза. Дени сделала несколько глубоких вздохов, пытаясь успокоиться. Она не знала, случайно ли госпожа Мюррей вспомнила о Бруке, но говорить о бывшем парне ей хотелось ещё меньше, чем о Нейтоне.

Поэтому девушка решила оставить в покое прошлое и вернуться к делам насущным. Она рассказала госпоже Мюррей об учебе в Академии, где занималась приготовлением редких зелий, а также о том, что сейчас проходит практику в госпитале Саммера.

Ареана внимательно слушала её, потом вдруг спросила:

– Что ты собираешься делать после окончания Академии? Работать? Или, как я, станешь домашней хозяйкой, займешься благотворительностью?

Дени едва не подавилась куском хлеба. Такого вопроса она не ожидала. Ей даже грядущая свадьба с Мюрреем казалась чем-то нереальным, несмотря на подаренное им кольцо. А уж так далеко – на годы вперед – она не заглядывала. И даже не подумала о том, чтобы обсудить с женихом планы на будущее.

Но одно девушка знала точно – отказываться от любимого дела она не собирается. Даже если чопорное семейство сочтет работу недостойным занятием для новой молодой госпожи Мюррей.

– Я собираюсь делать зелья на заказ и, возможно, преподавать в Академии несколько часов в неделю.

Будущая свекровь задумчиво кивнула:

– Так я и думала. Что ж, если Нейтон не имеет ничего против, то и я не стану возражать. Признаюсь честно, Дениза, я ждала встречи с тобой с некоторым опасением. Нейтон – не только мой единственный сын, он еще и наследник древнего рода. И от девушки, на которой он женится, зависит очень многое. Если бы ты оказалась одной из охотниц за состоянием Мюрреев, я расторгла бы вашу помолвку.

Дени почувствовала себя золотым браслетом, прикрытым стеклом, который осматривает придирчивый покупатель. И ей не стало легче от того, что мать Нейтона её одобрила.

– Вы меня почти не знаете, госпожа Мюррей.

– Поверь, я прекрасно разбираюсь в людях. Ты достаточно умна, но не капризна, и не избалована. Хотя тебя что-то тревожит. Или это обычное состояние невесты перед свадьбой? Кстати, вы уже назначили дату?

– Нет, – тихо ответила девушка, отведя глаза в сторону.

– И официального объявления о помолвке тоже не делали? Ох, молодежь, о чём вы только думаете. Я сама этим займусь. Давай дней через десять встретимся у нас дома и всё обсудим?

Дениза кивнула, поймав себя на мысли о том, что хочет совсем простую церемонию. Ей некого приглашать, кроме студентов из Академии. Её родные уехали из города, из школьных друзей остался только Бад, но девушка не знала, захочет ли тот прийти. Ему никогда не нравился Нейтон.

«Все сложилось бы иначе, если бы я выбрала в мужья Терри», – мелькнула у неё грустная мысль.

Глава 2

Госпожа Мюррей настояла на том, чтобы подвезти девушку до дому. Обратный путь прошел в молчании, что Дени вполне устраивало. Её хотелось разобраться в собственных чувствах, а также понять, нравится ли её будущая свекровь. Хотя искренность Ареаны, её желание познакомиться с избранницей сына, а также помочь с подготовкой к свадьбе, не могли не радовать.

Подходя к дому, Дени заметила торчавшую из двери записку. Её сердце забилось быстрее, и она торопливо развернула листок. И тут же разочарованно выдохнула: это не было весточкой от матери или брата. Бад сообщал, что «завтра практика у целителей начнется в восемь часов. Не опаздывай!» Рядом с закорючкой, изображавшей подпись, Бад пририсовал забавную рожицу.

Против воли улыбнувшись, Дени открыла дверь и вошла. Половицы заскрипели под её шагами, словно приветствуя возвращение хозяйки. Пусть кому-то дом Вэров мог показаться маленьким и тёмным – он был одноэтажным, с окнами, выходящими на северную сторону – но Дениза любила его. И с трудом представляла, как можно жить где-то еще: «Может, предложить Мюррею переехать сюда?»

Ей стало смешно от одной мысли. Нейтон Мюррей скорее перешагнет порог тюрьмы, чем жалкого домишки. И, по традиции, именно жена приходит в дом супругу, а не наоборот. Хотя Терри наверняка прислушался бы к её желаниям.

«Хватит! – мысленно приказала себе Дени. – Хватит думать о нем. Хватит вспоминать прошлое. Всё давно кончено. Да, Терри Брук жив, но не для тебя. Даже если он вернется в Саммер, это ничего не изменит. Ты должна думать о том, как выполнить свою часть сделки. Или, как сказала бы Ареана, стать хорошей и верной супругой».

Словно желая наказать себя, девушка пошла в комнату, служившую её спальней. Её большую часть занимала широкая кровать, застеленная атласным покрывалом. Место у окна занимал стол узкий стол с принадлежностями для письма.

Дени провела рукой по столешнице, нащупав нацарапанные кончиком ножа буквы. «Д» и «Т», обведённые сердечком. Как мило, как по-детски наивно, и, в то же время, глупо. Но тогда – в пятнадцать лет – ей казалось, что эта любовь будет длиться вечно. Как в древних балладах, когда юноша отправляется на войну, а красавица терпеливо ждёт своего героя.

«Терри тоже ушел, чтобы сразиться с врагом и защитить город. Но ко мне так и не вернулся. Возможно, я никогда не узнаю, почему. Но это уже неважно. Все прошло, Дениза. Облетело, как осенняя листва. Терри, которого ты любила, больше нет. И Дени Вэр, маленькой девочки, через месяц тоже не будет. Вместо неё в особняке Мюррей появится женщина с пустыми глазами и холодным сердцем. Равнодушная. Спокойная. Настоящая аристократка».

В глазах защипало. Смахнув ладонью непрошеные слезы, девушка несколько мгновений стояла неподвижно, глядя прямо перед собой. Потом наклонилась и открыла один из ящиков стола.

Там, среди бумаг и старых тетрадей, лежал большой конверт из плотной бумаги. В нём Дениза хранила открытки, маленькие подарки, записки – всё, что напоминало ей о первой любви.

Прежде, чем открыть конверт, Дени стянула с пальца кольцо с крупным бриллиантом, подаренное Мюрреем. Его сияние обжигало глаза, словно напоминая о взятых на себя обязательствах. И в глубине души Дени понимала, что, став невестой одного человека, не имеет права вспоминать о другом.

«Последний раз», – дала себе обещание девушка.

Это ведь не так уж и страшно, правда? Последний раз коснуться рукой пожелтевших листков, вдохнуть аромат подаренного пузырька с духами, сжать в пальцах заколку в виде стрекозы. Мелочи, не имеющие ценности ни для кого другого, но для Дени в них заключалась целая жизнь.

Она долго сидела за столом, перебирая открытки, исписанные размашистым почерком, подаренные на праздник, и просто так, без повода. Гладила засохший бутон розы, сорванный Терри во время прогулки по Саммеру (им тогда пришлось долго петлять по узким улочкам, спасаясь от сторожа). Рассматривала сделанные из стекла и меди безделушки, к которым любая знатная дама даже бы не прикоснулась.

Но это были её сокровища. Её прошлое, её счастье, её любовь.

На губах девушки мелькала нежная улыбка. Глаза, затуманенные слезами, не позволяли отчетливо рассмотреть все вещи, но Дени и так наизусть помнила все посвященные ей строки и подарки Терри.

За окном стемнело. Свечи почти догорели, комната погрузилась в полумрак. Девушка словно очнулась от прекрасного сна. Проведя рукой по лбу, словно отгоняя невеселые мысли, Дениза встала. Потом, не глядя, смахнула все записки и подарки в бумажный пакет.

Её взгляд зацепился за небольшой конверт, украшенный печатью городской газеты. Ей не требовалось вскрывать его, чтобы вспомнить, что там находилось. Короткое письмо от матери с просьбой о помощи, и… заметка одного из жителей Саммера о «великом Терри Бруке».

Саммериец встретил юного героя во время путешествия. Молодой человек, которого три года назад вывезли из города едва живым, полностью выздоровел и казался всем довольным. Может быть, потому, что компанию ему составляла «очаровательная блондинка из семьи Блау».

Даже сейчас, при воспоминании об этой заметке, у Денизы темнело в глазах. А тогда, полгода назад, она вообще не желала никого видеть и ни с кем говорить. Не ходила на занятия в Академию, не спала и почти ничего не ела. Просто сидела на кровати и смотрела в одну точку.

Её спас Бад. Друг приходил каждый день, приносил что-то вкусное, переписанные для неё конспекты лекций, и, сев в кресло у камина, обязательно начинал рассказывать весёлые и не очень истории. О том, как прошёл день, что случилось в Академии, или просто о погоде. Дени понимала едва ли половину того, что он говорил, но голос Бада действовал на неё успокаивающе. Она словно выздоравливала после тяжелой болезни.